Текст книги "Ночи в стиле трэш"

В гостиной было мало народа. Остались в основном те, кто пришел в это место вовсе не за сексом. В местных шлюхах эти завсегдатаи искали себе собеседниц и подушек для нытья. Одиночество: кто– то его боится, кто– то ненавидит, а кто – то любит, но факт есть факт – большинство людей оно сжигает изнутри дотла. В отчаянии, такие люди лихорадочно ищут себе компанию, пусть даже и платную, прекрасно понимая что вежливость и участие в данном случае – лишь следствие оплаченного счета. Местные девочки (и не только) были совсем не против таких клиентов, считая это легкими деньгами, а для особо упитых и желающих поскандалить, у входа стояли двое парней с клинками на перевес. Для таких клиентов, любящих поболтать, госпожа специально держала девочек с манерами и поумнее.

– Надеюсь вы остались довольны, сир Хедли? – учтиво поинтересовалась госпожа с легким поклоном. Она небрежно перевела взгляд на его рыжую спутницу словно оценивая насколько хорошо та выполнила свою работу. – Вчера вы были очень щедры.

– Я всем доволен и впредь буду еще щедрее. – он положил на барную стойку несколько золотых и пододвинул к ней. – Я снимаю комнату на месяц. Здесь больше, чем вы берете, считайте это платой за неудобства. Ко мне будут заходить разные люди. Предполагаю, что добрые намерения могут быть не у всех. – он сделал многозначительный кивок в сторону охраны.

– Вы – особый гость. – он прекрасно понимал что "особыми" были для нее все, кто нормально платит и не клянчит денег взаймы. – Я рада пойти вам на встречу.

– Я скоро вернусь и мы обговорим детали. А если нет – считайте деньги комплиментом вашему притону (он не вкладывал в это слово никакого отрицательного подтекста). Он слегка кивнул, заказал у бармена два стакана виски – для себя и для рыжей и вышел на воздух.

***

Густой туман заволакивал город, скрывая одноярусные дома от посторонних глаз, были видны лишь фасады крыш и высоких балконов: в центре старого города строить высотки было запрещено, дабы сохранить его историческое очарование. Фавелы начинались от центральной площиди до самого горизонта, они были под контролем центрового клана. Не слишком высокие, но все же многоэтажные здания были видны на территории эльфийского клана.Они были выполнены с особенным изяществом: эльфы всегда отличались вкусом во всем, да и клан их был самым богатым в городе. Большинство высоток остались в "потерянных" районах, которые никто не контролировал полностью уже давно. Многоэтажки можно было заметить на севере трущоб, на Серебряном острове, который был в свое время негласной деловой столицей города (местные даже пытались получить независимость в свое время, правда, не очень успешно) в центре речного квартала и немного в так называемом "новом городе" – конгломерации желавших получить независимость аристократов старого уклада. На главной площади находился величественный Пик Лагерта – длинное, вытянутое монументальное здание, силуэт которого виднелся даже с полудиких. Это сооружение было сосредоточием власти над городом, на самом верху красовалась огромная статуя крылатой Астарты, как напоминание о том, сколько жизней пришлось принести крылатой богине, дабы город смог устоять в этих негостеприимных землях, обдуваемых жестокими северными ветрами. Рядом с пиком чуть выше линии тумана виднелся купол храма всех богов.

Луны скрылись и их болезненно – серебряный свет перестал заливать город, воздух стал значительно свежее. Бокал виски, немного шоколада и пара сигарет – Хедли окончательно пришел в себя, голова прояснилась и он стал соображать значительно лучше.

– Пойдешь к своей эльфийке, да? Ты нашел в ней что —то, что не дает тебе покоя, кажется? – рыжая подала голос. Она стояла рядом, в одном, не слишком закрытом халате, весело попивая виски: девочкам разрешалось пить, чтобы составить компанию клиенту, и она, пользуясь случаем, заказала еще два.

Хедли скорчил угрюмую гримасу: он иногда говорил во сне и жутко не любил в себе это нездоровое качество.

– Мой интерес чисто профессиональный. Мне нужен кто-то, кто будет прикрывать мою спину. – он и сам не знал говорил ли он искренне или пытался себя обмануть, но это было не очень то и важно: он не горел желанием откровенничать с потаскухой, хоть она и вызывала в нем исключительно теплые эмоции.

– В соседнем квартале есть два бара и хороший клуб – там часто собираются местные хедхантеры. Ты мог бы выбрать одного, пожестче и покрупнее. У тебя есть харизма и деньги – никто тебе не откажет.

– Ты мыслишь очень узко, девочка. – он сказал это небрежно и сразу пожалел, видя как ее обиженный взгляд начал водить круги по мостовой. – Эй, я ничуть не хоте тебя обидеть, слышишь? – добавил он, положив свою ладонь ей на руку. Она ее не отдернула: извинения были приняты. – От горы мяса с клинком мне не будет никакого толку. Чем больше цель, тем легче попасть: так говорил мой брат когда– то, будучи на две головы выше любого, кто его окружал. Такого, как ты описала, завалят в первой же заварушке, а мне придется выгребать за двоих. Тут нужно чувствовать связь, понимаешь? Связь – это самое важное, мы должны друг за другом предложения заканчивать, чувствовать друг друга, смотреть в одном направлении. Только единство противоположностей может составить хороший союз, а не бывает союза ближе, чем скрепленного кровью. Вы можете бухать, болтать без умолку сколько угодно, в дружбе клясться, но это ничего не даст. Только проливая вместе кровь, только это дает таким как мы истинную близость. Этого то я и ищу.

Ее глаза повеселели. Толи от того как тепло он с ней говорил, толи вискарь уже давал о себе знать. Она не привыкла, чтобы люди этой касты: бойцы или просто бандиты, так с ней разговаривали, не привыкла что с такими как он можно просто постоять на веранде и вести спокойный разговор, хотя, заглянув в его глаза немного ранее, она увидела то, чего не замечала в других и понимала, что он, пожалуй, самый жестокий человек, забредавший в ее заведение, другие и рядом не стояли. Они трахали ее, жестко и подчас очень грубо, а потом отворачивались и засыпали. Или, что было гораздо хуже, напивались и начинали нести чушь, хвалясь своими заслугами, состоявшими, в основном из крайне неприятных и жестоких эпизодов. В такие моменты ей не оставалось ничего, как только лежать рядом, терпеливо все это выслушивать и тактично поддакивать тогда, когда она считала это необходимым, дабы клиент, упаси боги, не подумал, что ей это нахер все не интересно и ее не восхищают его деградантские истории. В Хедли она не чувствовала ничего напускного, не было попытки привлечения внимания к своей агрессивной натуре – все это сидело внутри и было видно невооруженным глазом. Такие люди и были самыми опасными, не было никакой нужды выделываться.

Хедли осушил бокал и слез с перил.

– Спасибо за компанию. Тебе, наверное пора работать. А мне пора идти. Сайонара.

– Постарайся себя не угробить. Хотя бы не быстро. Я была бы рада твоему возвращению. – сказала она ему в след. Слегка дернув плечами и поправив свою рыжую капну, она нацепила на себя веселую улыбку и вернулась в зал, где ее ждало то, что, вероятно и будет большей частью ее жизни, если она не помрет от заразы или чего нибудь еще. Лучше бы ей никогда не встречались такие как он – как узнику не стоит показывать, что есть свободная жизнь, а потом бросать обратно в клетку.

***

Рыжая направилась было к барной стойке, заспанными глазами оглядывая зал в поисках очередного клиента или просто выпивохи, с которым можно поболтать, пусть и не за дорого, как вдруг ощутила на руке резкую и грубую хватку. Она хотела было отдернуть ледяную на ощупь руку, но, оглянувшись, стала в ступор от страха. Это был высоченный эльф с изумрудными глазами, бледной кожей и нехорошим прищуром на лице, которое он частично закрывал марлевой тряпкой в левой руке. Одет он был превосходно и держался очень высокомерно.

– Пойдешь со мной за столик и не шуми. – голос был тихий, но очень властный. – При правильном раскладе я хорошо заплачу.

Она смиренно кивнула и поплелась за ним. Ей хотелось ему отказать, сбежать от него, но она не могла. Дело тут не только в профессиональной этике. Она чувствовала, что если поднимет шум, их секьюрити просто не вывезут: он убьет их и еще с пол дюжины человек, пока не получит то, чего он хочет.

Он заказал для нее выпить и, подсев поближе, вонзил в нее взгляд, не предвещающий ничего хорошего.

– Я могу быть щедрым, а могу жестоким: выбор за тобой. Кто тот человек, что вышел отсюда с тобой?

– Я не знаю кто он такой, он не сильно разговорчивый..

– Не смей врать мне, сука, не то я попорчу твое хорошенькое личико. Предупредил последний раз!

– Зачем ты держишь салфетку у лица, ты болен?

– Ваш гадкий воздух отравляет мои легкие. – он брезгливо вытер рот и выкинул тряпку. – он – Хедли, гангстер с островов. Я все о нем знаю, всю жизнь охочусь на таких как он и у меня охеренно выходит! На его счету десятки жизней, он опасен и непредсказуем. То, что он мило беседовал с тобой не означает, что в следующий раз он не оторвет тебе голову, понимаешь? Он делал такие вещи, от которых тебя бы вырвало на месте, так что не питай иллюзий на этот счет.

– Кажется да, сир. – в разговоре с высокомерными гадами она обычно строила из себя глуповатую тихоню.

– За такими как он я наблюдаю. И поверь, в этом деле я – светлая сторона. Он проделал долгий путь и это не спроста. Я хочу, чтобы ты расспросила его, когда он вернется. Ласково и ненавязчиво, как только вы, шлюхи, умеете. Потом ты будешь говорить мне, о том, чем он с тобой поделился, а я буду платить. Ты поняла? – он протянул ей деньги и она быстро закивала, изображая радость.

– Хорошая шлюха, молодец. Мне пора идти, но я вернусь, и скоро. Прибереги эту фальшивую улыбку для другого клиента. – он встал и направился к выходу. – Люди вызывают во мне только тошноту

Два с половиной года назад.

Полудикие острова, западный округ.

Биллетри или просто Бил был опытным хедхантером, обошел пол континента и повидал к своим тридцати пяти годам больше, чем, наверное, все жители островов за всю жизнь. Для таких, как он, всегда была работа, где бы он ни находился, он отлично умел себя подать и расположить к себе практически любого клиента. Это был крепкий мужик среднего роста, бритые виски, темные волосы зачесанные назад, над левым ухом татуха с изображением трех лезвий – такие делали себе только опытные хедхантеры, что– то вроде опознавательного знака. Он со своей небольшой компанией прибыл на острова, где очень давно не бывал, по спец заказу, полученному в эльфийском квартале старого города. Он наведался туда, в местный элитный клуб "Архангел", так как знал, что эльфы, состоящие в клане, платят больше всего. Он не боялся выглядеть белой вороной среди длинноухих богатеев, всегда держался раскованно и в эту же ночь получил заказ от местного аристократа. Тот хотел наведаться с семьей на острова под усиленной охраной, мимоходом намекнув на то, что путешествие едва ли будет спокойным. Профессиональная этика не позволяла Билу задавать лишние вопросы и раздражать клиента, но по нервному бегающему взгляду понял, что путешествие должно выдаться жарким. Его это нисколько не смущало, учитывая, что он получил хороший аванс и надежные гарантии. У него была своя команда, небольшая, но состоявшая сплошь из матерых профи, он понимал, что с его профессией он едва ли доживет до старости и его это вполне устраивало. Если бы он знал, что ему предстоит пережить, он бы отдал весь аванс обратно и свалил куда подальше. Жаль, что время научилось идти лишь вперед.

Путешествие через залив прошло гладко, такая компания сразу бросалась в глаза и никто не смел даже вякнуть в их сторону. Вода в это время года была ледяной и желающих искупаться так и не нашлось.

Они успешно миновали зону карантина, в порту их ждала группа вооруженных эльфов, что были на службе у его заказчика и их компания увеличилась втрое. Заказчика звали Ферон и он довольно ухмылялся глядя на своих вооруженных солдат. А вот Билу все это сразу не понравилось! Он знал, что небольшой и небогатый экипаж может пройти незамеченным, а теперь, когда их стало так много, их будет видно за несколько километров. Билл, промолчал, не желая вызывать раздражение Ферона. Углубляясь в сердце островов, которые разделяли в основном обширные, заросшие болота, кишащие живностью и плотоядными растениями, Биллетри погрузился в воспоминания о молодости. Да, он вырос здесь, потому из него и получился столь успешный хедхантер. Вглядываясь в корявые дебри и в зеленую гладь болот, он представлял себе всех тех, кто навечно стал их частью, чью плоть они впитали, вобрав в себя и поглотив. Острова были недобрым местом, негостеприимным и подчас жестоким к тем, кто не был к ним готов. На этих землях, полных дремучих суеверий, считали, что тот, кто попадал в болото живым, и не умирал вовсе. Впитав в себя растительную ткань, опутанный тиной и пропитанный густой жирной и липкой субстанцией, из которой состояло болото, он перерождался в нечто новое, в нечто жуткое, что бродило здесь без цели и без смысла, не осознавая что оно такое и зачем. Порой на окраинах находили ободранные трупы тех, кому не повезло встретить нечто подобное. Даже ведьмаки, которых судьба иногда заносила на острова, редко уходили далеко от трактов и поселений. Местные банды иногда скидывали своих жертв в болота живьем и это считалось самым худшим наказанием, по сравнению с которым быстрая смерть была чуть ли не милосердием. Такое никогда не применяли к тем, кто не был замешан в гангстерских разборках.

Небо заволокло темно – серыми тучами, через которые свет двух лун еле пробивался и не доходил до поверхности. Бил смотрел на них сквозь черные ветви деревьев и они казались ему глазами, что наблюдают за островами каждую ночь. Он нервно поежился и перевел взгляд на своих нанимателей.

Он ехал в одном экипаже с Фероном, его женой и дочкой, что отличалась редкой красотой даже для эльфов. Время от времени он поглядывал на нее, без дурных намерений, он просто любовался ей, как любуются красивыми картинами или дорогими украшениями. Ферон болтал без умолку, но его самолюбивый треп мало интересовал Биллетри. Эльф рассказывал о том, как скупил несколько особняков на островах практически за бесценок, о том, что собирается предложить такие сделки своим влиятельным друзьям и, в итоге, прибрать к рукам большую часть измученного безумием западного побережья. Билл недоумевал, как этот высокомерный тип вообще умудрился дожить до своих лет, да еще и получить видное место в клане, где царили довольно жесткие порядки. Впрочем, поговаривали, что место в клане, которое не подразумевали значительного права голоса, можно было попросту купить. Он был готов биться об заклад за любые деньги, что Ферон именно так и поступил.

Экипаж остановился на местном пропускном пункте на границе западного побережья. Молодой эльф, подчиненный Ферона, разбирался с местными солдатами, а Билл вышел подышать и поболтать со своими, краем уха пытаясь уловить, о чем шла речь. Офицер посмотрел пропуск за зону карантина. Вернув бумаги, он с хмурым и крайне напряженным выражением лица глянул на эльфа, когда тот сказал:

– Сир Ферон требует пропуск и сопровождающих.

– Пусть выйдет мне надо с ним переговорить. – и, дабы заткнуть эльфа, начавшего было возражать, раздраженно добавил. – Это обязательно, никаких возражений!

Ферон нехотя вышел и направился к офицеру.

– А вам не кажется, что превышаете свои полномочия?! – брезгливо выпалил он. – Как смеете вы беспокоить и задерживать меня?!

– Прошу прощения, сир, но вы требуете сопровождения, так что я обязан спросить. – он перевел дыхание и посмотрел эльфу в глаза. – Sangre oscura, они контролируют эти земли. Я слышал о конфликте, слышал, что вы отказались им платить. Это так?

– Я больше ни гроша не заплачу ублюдкам, возомнившим себя здесь хозяевами! Я состою в крупнейшем клане и не собираюсь больше пресмыкаться перед местными головорезами, пьющими кровь чуть ли не у всех, кто тут живет! Мой клан поддержит меня, мое поместье – это крепость и у меня в охране огромный отряд! – он небрежно кивнул в сторону эльфов и наемников Биллетри. – Они не посмеют сунуться. А если посмеют, чтож, я заставлю их пожалеть об этом.

– Кто будет жалеть, так это вы. Это банда Рейми, с ним тут вообще никто не связывается. Ни ваша охрана, ни ваши стены его не напугают. Эти земли – его дом и он не позволит тут никому распоряжаться, кроме себя. – офицер устало поднял руку не желая спорить и пререкаться. – Мы поступим так: я даю вам разрешение на проезд и желаю счастливого пути. Но сопровождение я вам дать не могу, увы.

– Почему это? – эльф догадывался об ответе, но все же хотел его услышать.

– Это мои люди и я хочу, чтобы они вернулись домой к своим семьям. И у меня нет никакого желания таскаться по островам в поисках их трупов.

– Ты просто трус и слабак. – насмешливо сказал Ферон, глядя на потрепанного офицера сверху вниз. – Неудивительно, что вы позволили местным подонкам здесь хозяйничать. – не дождавшись ответа, он развернулся и пошел обратно к экипажу.

Офицер подозвал к себе своего человека и сказал ему несколько слов на ухо. Тот коротко кивнул и направился в западном направлении. Скоро он скрылся из виду за пределами лагеря.

***

– Надо валить отсюда, и делать это нужно быстро! – сказал Биллетри эльфийке – охотнице, что была его правой рукой и главной после него в отряде. – Видишь парня, что только что свалил? Местные власти сотрудничают с Sangre oscura и те очень скоро узнают о нашем появлении. Раньше, чем мы достигнем цели.

– И как мы будем выглядеть? Ты о репутации подумал, Бил?! Берем заказ и, не выполнив его, сваливаем на пол пути? – у нее был печальный, но решительный взгляд. – Нас больше никто не наймет, даже самый захудалый контрабандист! Ты чего будешь делать, вернешься на свою ферму и будешь скот разводить? Она, кстати, недалеко отсюда, я полагаю? Вернешься к прежней жизни?

Биллетри немного передернуло от ее слов. Он редко и нехотя вспоминал о своей тоскливой юности. Он любил свою работу и не хотел ничего менять.

– Дьявол, вот я вляпался то, по самые уши!

– Чего ты так испугался? В голосе охотницы играли недобрые нотки. – Впервые вижу тебя таким..

– Ладно, я спокоен. – он пытался убедить скорее себя, чем ее. – Ты права, сваливать поздно. Мы взялись и мы сделаем, чего бы нам это не стоило. – Он поднял голову и почувствовал дыхание холодного ветра, несущего мимо тяжелый, болотистый воздух. Даже в теплой куртке его пронизывал холод, а ветер.. он словно пел ему, нашептывал в ухо что то неразборчивое. И что то не хорошее..

– А стоить это будет дорого. – сказал он про себя и вернулся обратно к экипажу.

Биллетри сидел, задумчиво глядя себе под ноги, когда они тронулись.. он прикидывал варианты, хотел выработать какую то стратегию, но недостаток информации сводил все его старания на нет.

– Что вам известно о банде? Кто они, кто их ведет и как они действуют? Мне нужно знать как можно больше, поймите! – обратился он к Ферону. – Все это начинает смахивать на групповое самоубийство и мне это совсем не нравится.

– Обычная свора подонков, гангстеры местного разлива. Ничего, особенного, если не считать их главарей, которые внушают местным какой то суеверный ужас. – он сказал это манерно и с сарказмом. – Поговаривают даже, что они, якобы, не люди, но это, безусловно, полная чушь. Я видел пару раз этого Рейми, долговязый скелет, обтянутый бледной, как у трупа, кожей. Самый мерзкий тип из всех, что я встречал, наглый и злющий, как змея.

– Так себе характеристика. – заметил Биллетри. – Что то еще?

– Да, он вечно таскает с собой своего младшего брата. Мелкого выродка, с издевательским взглядом, словно не он отброс, а я. Молчит по большей части, только смотрит исподлобья с гадкой ухмылкой. За километр видно, насколько они отмороженные, даже вспоминать об этом не хочу. Многие местные их даже любят, говорят, они филантропы. – эльф громко рассмеялся. – Вроде того, что помогают местному госпиталю, борются с заразой, держат карантин и все в таком духе. Я в это не верю. Бандит – он бандит и есть.

– Опаснее головореза только головорез с убеждениями. – мрачно констатировал Биллетри и уставился в окно. Эльф нервно поморщился, Билл явно портил настроение ему и всей его семье. Тем временем на горизонте виднелись яркие огни огромного поместья, принадлежавшего Ферону.

***

Ближе к ночи начал моросить дождь. Черный человек стоял посреди небольшой равнины среди болот и вглядывался в яркие огни, мерцавшие вдалеке. Он был черным не по цвету кожи, такой была его одежда, пальто до колен, черная кофта с капюшоном, надвинутым на глаза. Его взгляд был спокойным, хотя и не предвещал ничего хорошего. Он считал: сколько их, кто они, зачем они здесь? В его темно – карих глазах не было огня, для этого было еще слишком рано. Его длинная фигура казалась абсолютно статичной, он словно слился с деревом, на которое опирался. Он знал, что они его не видят. Но он видит их. Это ощущение ему очень нравилось, он чувствовал свое преимущество, свою власть над моментом, над ними, над всем. Из узкого рта валил пар, воздух был холодным и густым. Он чувствовал влагу оседавшую у него в легких и ему это нравилось. Он развернулся к парню, сидящему неподалеку. Они были не похожи, тот был меньше ростом, совсем молодой еще, он курил свою сигарету, заботливо прикрывая ее кистью левой руки. Казалось, что кроме этой сигареты, его ничего в этом мире вообще не заботит.

– Скоро будут на месте, тащатся как черепахи. – констатировал Рейми. – Что думаешь делать с этим, братец?

Не отрываясь от своей сигареты, Хедли провел указательным пальцем по горлу.

– Вот и я о том же. Я смотрю таскаясь со мной ты здорово заматерел и мне это нравится. Мелким ты был как девчонка, все время ныл и пекся за чужую шкуру. Мы с матерью все удивлялись в кого ты такой, ведь мы с ней никогда себя так не вели. Помню, как ты все лето просидел с соседской девчонкой, которая сломала ногу, таскаясь с тобой по болотам. Даже вспоминать об этом противно.

– Она мне нравилась, Рейм, чего ты докопался?!

– Аа, так ты трахнуть ее хотел? Ну я так и подумал, не мог мой брат страдать такой фигней, не имея личных мотивов. Оправдание слабое, конечно, но сойдет.

– Ты не можешь понять какого это, сопереживать другому человеку, так?

– Чужому человеку! Вот что главное!

– Даже подонки и мрази любят своих. Другое дело любить чужих. Я люблю это место и тех, кто тут живет. И я любил ее. – Хедли поднялся с мрачным видом и подошел поближе. – Знаешь, что мне противно вспоминать? То, что ты с ней сделал. С ней и с ее семьей. Ты даже объяснится с ними не потрудился. В тебе ни рассудка, ни жалости.

– Хочешь сказать, что я мразь и подонок? – Рейми с усмешкой посмотрел брату в глаза.

– Ну, ты явно не рождественский олень, come on! – насмешливо сказал Хедли, вглядываясь вдаль и прикидывая что к чему. – Ладно, дело прошлое, сосредоточимся на настоящем. Эльфов я узнаю, бойцы хорошие, но предсказуемые, мы видели их в деле, сюрпризов не будет. Но что за компания с ними, та, разношерстная?

– Я тоже заметил. Ферон их явно не на островах подобрал и явно не за дешево. Решил, гад, заплатить разок другим, чтобы мы отвалили. Надо взять его живым, я сам сниму с него башку! – он весело рассмеялся. – Когда думаешь нападать, сейчас или ближе к утру, с туманом?

– Подождем пару часиков, дадим им время расслабиться. Пусть почувствуют себя в безопасности, словно им ничего не угрожает. Сейчас они все, должно быть на нервяке, ну так дадим им время успокоиться. – Лицо Хедли расплылось в улыбке. – Пусть Ферон сядет за стол с женой и дочкой, пусть нальют по бокалу, а потом еще немного. Пусть поболтают после долгой дороги, обменяются сплетнями, скажут, как они друг друга любят и как они счастливы быть тут, наконец, быть вместе. Когда уже ничего не угрожает, ведь ворота надежно заперты, а во дворе полно охраны. В этот момент мы их и возьмем, счастливыми и тепленькими.

– Мой парень! – довольно сказал долговязый и они неспеша пошли к остальным.

***

Биллетри и в правду немного расслабился, даже попросил сигарету у подруги – охотницы, пару раз затянулся и почувствовал облегчение, словно тугой нервный узел внутри наконец немного ослаб и он мог дышать полной грудью. Вечер был хорош, несмотря на легкий холодок и дождь. Поместье было большим и довольно красивым для этих мест. Тут и там горели яркие огни, внутри дома слышался веселый смех, а снаружи болтали его ребята, негромко, чтобы не мешать хозяевам, но довольно оживленно, передавая друг другу увесистую фляжку с крепленым вином. Он и сам хотел выпить, но решил подождать, пока хозяева разойдутся: он любил показывать свой профессионализм и преданность делу. Даже болотная гладь отсюда казалась ему довольно умиротворенной, но он знал, что уставший организм просто пытается его обмануть и не терял концентрации. Его бойцы обсуждали новое полу – подпольное заведение в центральном квартале, где была хорошая наркота и девчонки, а охотница рассказывала о месте, в котором росла. Оно было похоже на острова. Она, обычно, была не очень разговорчива, но пара глотков, сигарета и местные пейзажи навеяли на нее чувство ностальгии. Ему было приятно ее общество, они стояли под навесом и болтали где то около часа, когда Биллетри все же решил, что немного выпивки им с ней не повредит. Он окликнул одного из своих и подошел за флягой, парень встал, повернулся к нему и..

– Нет, только не это, только не теперь! – он слышал звук бегущих ног, слышал как кто то бежал снаружи. – Только не теперь! Дьявол!

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Звуки казались глухими, словно все это происходит не с ним. Он поднял голову и взглянул на бойца, подававшего ему флягу с бухлом, арбалетный болт торчал прямо у него в шее, а лицо Биллетри было испачкано в его крови. На крыше обзорного пункта рубанули сирену и повсюду были слышны крики, но Бил уже понял, что эффект внезапности нападавшим удался: их приближение заметили слишком поздно. Парень бежал слишком быстро, почти не создавая шума, и, оттолкнувшись от плеча своего напарника, стоявшего аккурат у стены, перемахнул через нее, задев торчавший шпиль, что оставил на его спине глубокий порез и порвал его куртку. Он упал в то место, где находилась компания эльфов, повалив их с ног. Все это, казалось, только раззадорило его. Он мгновенно поднялся на ноги, в его руках блеснуло по клинку. Он несколько секунд стоял неподвижно, только лихорадочно озирался по сторонам и Биллетри знал почему. Нет, это было не благородство, он не ждал, пока эльфы поднимутся и вытащат клинки, он бы зарезал их лежачих без колебаний. Его взгляд искал ручку, что активирует механизм, отпирающий ворота и, найдя его, начал шарить по земле: он хотел перерезать провод, ведущий к вышке. Без электричества сирена заткнется и слабая надежда на помощь из городка неподалеку будет потеряна навсегда. Он увидел его, и двое эльфов, еще не успев достать оружие, получили по рваной ране на шеях, кровь из артерий забила фонтаном. Парень не тронул провод, только быстро попятился назад. Два эльфа подошли сзади Била и достали по стволу: это были винтовки высокого класса, которые использовали в армии: хорошие и точные. Бил было подумал, что для нападавшего это конец: сейчас его накормят свинцом, ворота останутся на месте и они смогут держать оборону. Но у Хедли были другие планы: шоу только начиналось.

– Вообще то, самый кайф как раз впереди! – крикнул он, встретившись с Биллетри взглядом. Он не стал отрубать сирену: пожертвовал тактикой ради собственного удовольствия. Он любил звук сирены, ее панический вопль, вызывающий растерянность и сеющий страх. Любил смотреть на них, как они мечутся, словно муравьи, находу прикидывая что им делать и подсознательно понимая, что вот он – конец. Это порождало еще больше паники и вырабатывало ударную дозу дофамина, бьющего ему по мозгам.

Прозвучало несколько выстрелов. Пуля летит очень быстро, но для Хедли в такие моменты время словно замедляло свой ход. Несколько резких, круговых взмахов клинками, несколько ярких вспышек и ни одна пуля не достигла цели. Биллетри не мог поверить своим глазам, он в жизни ничего подобного не видел и уже было засомневался не спит ли он. "Да у королевской кобры рефлексы медленнее, чем у этого парня". – подумал он и почувствовал холодный пот на спине и то, как его кожа покрылась мурашками. – "Что то жуткое творится, и хрен мы вывезем, если нам никто не поможет." Мысль верная, но уж больно отчаянная, увы. Люди из соседнего города явно знают этих ребят и не станут подставлять свои шкуры ради Ферона и его семьи.

Хедли уткнулся спиной в стену, нащупал рычаг и рубанул по нему с локтя. Ворота развело в сторону. Толпа народа хлынула во внутренний двор. Несколько человек упало под звуки выстрелов и Бил с облегчением обнаружил, что не все в этой банде так круты как парень, что открыл ворота. Он было подумал, что это главарь, пока не увидел длиннющего мужика в черном, шедшего за остальными. Он даже клинок вытащить не удосужился. Толкнув ближайшего стрелка, Бил показал на долговязого, но момент был упущен и он это знал. Завязалась ожесточенная драка. Хедли бросился прямо в толпу и двор наполнился вспышками звенящей стали. Бил и Эрта переглянулись и, не говоря ни слова направились в его сторону, желая обезвредить самого опасного, прежде, чем браться за других – эта тактика показывала свою эффективность не раз и никакой нужды в подтверждении не было.

– Ты, сучка эльфийская, мне нравишься, я сохраню тебе жизнь. – сказал Хедли, сближаясь. – А вот ты мне нравишься гораздо меньше, извини! – протявкал он Биллу, одновременно нанося удар. Хедхантеры действовали очень слаженно, как единый механизм и это давало серьезное преимущество над разрозненными силами нападавших. Хедли понял, что не сможет одолеть двоих профи сразу, но знал, что сможет задержать их на время достаточное, чтобы подтянулись остальные. Он был быстрее, но уступал в выносливости, да и работать приходилось за двоих. Лязг клинков, удар, другой, третий, Хедли легко парировал, но чувствовал, что теряет темп и начинает задыхаться.

– Нет, я не сдохну сегодня. – Подумал он. Отчаянный бросок и удар локтем вырубил Эрту. Ее челюсть хрустнула и она упала без сознания лицом вперед. Хедли улыбался, переводя взгляд на Била и тот понимал, что ничем уже не сможет помочь подруге. Он быстро окинул взглядом поле битвы и убедился в том насколько проигрышной была их ситуация. "Нельзя драться на открытой местности, тут у них преимущество". – подумал он и тут же прокричал команду к отходу. Те, кто могли, вышли из боя и ринулись внутрь особняка. Билу удалось закрыть дверь прежде, чем нападавшие успели их догнать. Они забаррикадировали дверь, а стрелки устроились у окон. Терпкое и горячее, словно крепленый глинтвейн, чувство надежды вновь проникло к нему внутрь. Он оглянулся и увидел Ферона и его семью. Тот стоял с клинком наружу, прикрывая своих женщин, в глазах которых читался ужас. Ферон отправил их наверх, в комнату дочери и велел там запереться. Он не подозревал, какую ошибку совершает в этот самый момент.