Текст книги "Экзистенциальный анализ. Экзистенциальные подходы в психотерапии"

Часть II
Экзистенциальный шаг: жить с внутренним согласием

После обоснования экзистенциальной парадигмы и феноменологического подхода на передний план выходит активизация и мобилизация человека как Person. Поскольку, будучи однажды запрошенным, человек уже не может уйти от ответа. Теперь ответы необходимо с чем-то соотнести. В этом человек свободен. Он может внутренне согласовать ответ со своим «собственным» или соотнести с чем-то другим. Если человек хочет сделать жизнь «своей», если он хочет быть в своей жизни действующим лицом, ответственным за себя, тогда необходимо его личное согласие на то, что он делает. Тем самым он достигает большего присутствия в бытии-здесь, связанного с углубленным субъективным переживанием и персональной исполненностью. Но как человек находит свой ответ, что при этом означает согласие и каковы последствия?

В том, что человек вступает в диалог и дает ответы, мы обнаруживаем способ, с помощью которого человеческая жизнь поднимается над исключительно вегетирующим существованием и достигает исполненности, достойной человека, а именно – «приходит к экзистенции». Это подробно рассматривалось в предыдущей главе. В качестве «грамматики» «бытия-прихода-в-мир» мы обнаружили фундаментальное диалогическое устройство как структуру экзистенции. Оно начинается с открытости вопросам, перед которыми мы как люди поставлены каждой ситуацией. Таким образом, обмен между субъектом и миром является предпосылкой для «экзистирования». Следовательно, можно сказать: исполненная жизнь возникает не только из себя – но и не без себя. Как же должен выглядеть ответ?

Точка отсчета при ответе

Поиск ответа вновь ставит человека перед принципиальным решением: так как ответы являются свободными (т. е. их не следует понимать как реакции), возникает вопрос, с чем человек должен их соотносить. Есть много возможных точек отсчета для ответов: можно соотносить их с собой, позволить ответить за себя другим, ориентироваться на какую-то необходимость и т. д. – выбор точки отсчета в конечном итоге базируется на созидательной воле человека. Таким образом, основание для выбора представляет собой аксиому, определяющую, как человек хочет жить. Она часто зависит от способностей и пережитого опыта. Чтобы оставаться в рамках феноменологической позиции с целью давать наибольшее пространство Person (ср. гл. B. I.3 и C. 9), человек выбирает за точку отсчета то и следует за тем, что в качестве ответа возникает в нем самом. Такой ответ произрастает из внутреннего и из внешнего диалога, и «подогнан» как под человека, так и под ситуацию. Будучи в каждой ситуации заново «вычерпываемым» из себя, такой ответ свободен и соответствует «собственному», т. е. является выражением Person. То, что при этом играют роль привычки и опыт, не противоречит тому, что наш ответ может быть свободным, потому что привычки и опыт – это разгрузка повседневной жизни, и они не должны становиться принуждением. Однако, когда ответ является привычным автоматизмом, жизнь становится плоской и теряет пластичность, характерную для экзистенциальности, которая подразумевает встречу с вызовом и внесение своего «собственного».

Последствия

Если точка отсчета в ответе соотносится с собственной, ощущаемой и чувствуемой сущностью, это дает исполненность (так как позволяет проживать внутреннюю открытость). Кроме того, в этом случае человек реализует факт своего появления на свет в качестве индивидуума. Это можно понимать как смысл индивидуальности: действительно проживать способность к самоопределению (свободу) и реализовывать предрасположенность к обретению Я, а не отказываться от них. Ответы, которые исходят из аутентичного согласования с собой, являются осуществлением «собственного» Я.

Ответы же, которые не соотносятся с собственной сущностью, служат чему-то другому или чужому смыслу жизни. Они служат удовлетворению «заказчика» (например, родителей, авторитетных людей), осуществлению функции (например, выполнению накопившейся работы) или удовлетворению собственной потребности (например, потребности в движении, голода, нарциссического признания). В этом плане они не лишены ценности. Однако, поскольку в такого рода ответе человек присутствует лишь «на обочине жизни», он мало получает для себя самого и не приходит к внутреннему исполнению. Но и в этих случаях можно прийти к исполненности посредством высокой степени идентификации (например, с родителями, для которых человек послушно делает все, что они хотят, или с церковью и Богом при исполнении религиозных предписаний). Здесь мы встречаем такие модели жизни, которые стремятся к исполнению не через реализацию аутентичности, а через самоотречение. С экзистенциальной точки зрения, исполнение в этих рамках возможно тогда, когда речь идет о собственном решении человека – жить в духе преданности какому-то делу или в служении какому-то человеку. Жизненный путь может привести к исполненности только тогда, когда, следуя по нему, человек живет не против себя, а в соответствии со своей сущностью, и ощущает себя в глубокой согласованности с ней (например, жизнь в монашестве).

Экзистенциально данные ответы представляют собой активизацию человека как Person. Person «проявляется», воплощается в ответе и таким образом обнаруживается в ситуации. Здесь свобода человека достигает наивысшей точки, потому что вопросы, которые ставит жизнь, мы можем выбирать далеко не всегда, но ответ на них – всегда наш. Он является тем «концом троса», с помощью которого мы создаем и удерживаем нашу действительность. Мы не можем ни достоверно познать реальность, ни распоряжаться ей; но мы можем поставить себя перед тем, что мы воспринимаем, что переживаем как данное, можем вложить в это наши силы и время, мысли и идеи, любовь и готовность прожить это или, наоборот, отстраниться. В этом человек свободен.

Ответственность

Человек не присутствует в мире по-настоящему, если он не дает своих ответов. Только конкретные ответы, ответы-поступки, являются экзистенциальными ответами. И если субъект отвечает как целостный человек, то он «несет ответственность» за свою экзистенцию (Frankl, 1982a, S. 72). В качестве отвечающего, в качестве несущего ответственность человек схватывает действительность, которой становится его бытие-здесь[45]45
  Понятия «действительность» и «реальность» не тождественны. Действительность является субъективным понятием, в то время как реальность подразумевает то, что объективно есть. В своих решениях человек соотносится с действительностью – того, что нам «известно» о реальности или что из нее находится в наших руках, мы на самом деле не знаем.


[Закрыть]. «Настоящая действительность» человека – та, которая взывает его к ответственности. Экзистенциальная ответственность – это активное участие. «Где нет участия – нет действительности», метко пишет Бубер (Buber, 1973, S. 65 и след.). Экзистенциальная действительность – это та часть реальности, которая влияет на человека и с которой он фактически соотносится, в которую он вовлекается. Это та реальность, которая (невольно) оказывает значительное влияние на жизнь человека. Экзистенциальная действительность определяет и формирует жизнь (Längle, Wagner, 2000).

Ответственность, о которой мы говорим и которая так важна для экзистенциального понятия действительности, является в экзистенциальном понимании понятием, связанным с отношениями. Только то, что запросило человека и «достучалось» до него, требует от него персонального ответа. Договоры или ответственность, которые касаются его не «персонально», а лишь формально, не становятся персональной ответственностью и представляют собой лишь обязанности (Jaspers, 1986, S. 155).

Примеры

Разумеется, примеры постоянно встречаются как в обыденной жизни, так и в практике психологического консультирования и психотерапии.

• Чтение этого текста представляет собой запрос читателю – какой ответ ты хочешь или можешь дать на это? Продолжить читать, попробовать понять и применить прочитанное является таким же ответом, как и незаинтересованное откладывание книги. Каждое решение в связи с текстом является «ответом в действии».

• Семейная пара потеряла свою 21-летнюю дочь в автомобильной аварии. В течение нескольких месяцев оба переживали глубочайшую боль и нуждались в уходе и помощи других людей. Наступила тяжелая депрессивная реакция, отец впал в озлобленность и суицидальность. Супруги не хотели принимать обстоятельства как запрос, отказывались от ответа, который непосредственно вернул бы их к ужасному событию. Их ответом был отказ принять случившееся, так как они были не в состоянии вынести потерю смысла жизни. При посредничестве родственников они сначала неохотно согласились на психологическое сопровождение. Наконец, через какое-то время они нашли ответ на новую ситуацию в том, что продолжили дело дочери, занимаясь тем, что было важным для нее, – они стали, как она, украшать дом цветами и таким образом снова возобновили диалогические отношения с внешним миром. Это открыло им доступ к собственному переживанию и боли.

• 22-летний студент по настоянию своих родителей согласился прийти на психотерапию, так как испытывал внутреннее напряжение, страдал от эмоциональных колебаний со вспышками агрессии, которым уже предшествовало аутоагрессивное поведение (порезы рук бритвой). Запросом к его родителям и, наконец, к нему самому стало его психическое состояние как та задача, которой он должен заниматься. Подходящим ответом на этой стадии было решение пойти к психотерапевту, чтобы с его помощью прояснить непонятные вопросы (потери, боли, проблемы), найти, а затем реализовать ответы, которые соответствуют сущности пациента и при этом согласованы с его потребностями, способностями, склонностями, а также с внешними условиями.

Общая и в то же время основная форма ответа – это внутреннее «да» или «нет» тому, что есть, было или должно наступить. Это «да» является фундаментальным для исполнения экзистенции. Оно в состоянии обосновать все то, что формирует экзистенцию:

• Прежде всего, «да» является просто принятием (акцептацией) того, что есть, дает ему пространство, позволяет этому быть.

• Однако «да» также создает отношение к тому, что здесь есть. Таким образом, возникает почва для диалога, для обмена; возникает общность, человеческое «мы».

• В этом «да» человек как Person предстает перед тем, что есть. Он идет на что-то, он вносит себя в ситуацию, «облагораживает» ее и наполняет самым ценным, что у него есть: самим собой, своей сущностью.

• Говоря «да», человек заново «рождается» или заново «проектирует себя» (Sartre, 1946) определенным образом в соответствующей ситуации и создает для себя самого значимую действительность.

«Нет»

Если человек, напротив, не находит в себе «да», а наталкивается только на «нет», то, хотя отношения и возникают (ср.: Längle, 2004b), но не происходит ни обмена, ни диалога, ни креативности в созидании. Человек остается при себе, его силы уходят на отграничение себя. Эта способность является важной защитой индивидуальности. Но отграничение не является полным без «да», без ценности, с которой связано отграничение. Здесь тоже важно видеть взаимодополняемость и не оставаться во власти односторонности. Ведь без возможности ответить «нет» не может быть и настоящего, свободного «да», а существует лишь реакция (в которой, в принципе, мало персональности).

Индифферентность

Тем не менее чаще, чем ясное и четкое «нет», встречается индифферентный ответ, в котором человек по-настоящему не занимает позицию и оставляет для себя все открытым. Если при отчетливом «нет» можно увидеть человека по меньшей мере в его проведении границ, то при расплывчатом, неопределенном пожимании плечами, при размытом «гм» Person едва активна и распознаваема. Мы видим только то, что в данный момент человек не дает конкретного ответа, но причины этого остаются скрытыми. Индифферентное, внешне нейтральное поведение является самой сильной формой самоустранения.

Суть ответа

Сутью экзистенциального ответа является внутреннее согласие. Оно подразумевает прошедшее через чувство «да» (или в случае отказа – прошедшее через чувство «нет») по отношению к тому, что человек делает. Если человек может добровольно привнести себя в ситуацию, экзистенция может стать исполненной и может произойти диалогический, плодотворный обмен. А что означает внутреннее согласие?

Внутреннее согласие – это акт утвердительного ответа

Акт внутреннего согласия не нужно путать с чисто когнитивным ответом «да», например, выведенным логически или данным исключительно исходя из разумных доводов. Внутреннее согласие содержит в своем ядре эмоциональный компонент, подразумевает, что человек прежде настроился на себя, пришел к единогласию с собой, что он обращает внимание на свой внутренний голос. Первоначально согласие является ощущаемым, прочувствованным – «созвучным» себе и ситуации (рисунок 5). Прочувствованное таким образом внутреннее согласие подкрепляет собственное действие (является аффирмацией, от лат. «firmis» – крепкий, сильный).

Рис. 5. Основа исполненной экзистенции

Внутренний акт согласия является настолько значимым, что его можно рассматривать в качестве закладывающего основы экзистенции. С помощью него мы можем определить экзистенциально-аналитическую работу следующим образом: ЭА – это метод, который ставит своей целью помочь человеку жить с внутренним согласием по отношению к собственным действиям и бытию-здесь.

Практическая значимость

Понятие внутреннего согласия является частью основного инструментария экзистенциально-аналитического ведения беседы, вследствие чего оно приобретает практическое значение. Согласие представляет собой узловую точку ЭА-беседы, в которой сходятся разные измерения. Над чем бы мы с пациентами или клиентами ни работали в рамках экзистенциально-аналитического подхода, на определенном этапе речь обязательно идет о согласии.

Можно довольно просто составить себе представление о практической значимости этого понятия, если, например, занимаясь каким-то видом деятельности, осознанно спросить себя: есть ли у меня на это внутренне прочувствованное согласие? Когда я сейчас курю сигарету, пью кофе, иду выпить пива – чувствую ли я здесь: «Да, я сейчас хочу этого, это хорошо»? Есть ли у меня внутреннее согласие открыть коробку шоколадных конфет, навестить пожилую мать, провести выходные с партнером? Благодаря таким вопросам можно на уровне обыденности переживать ясность и решимость, которые в принципе присущи экзистенции. Поупражнявшись в этом какое-то время, человек может таким способом освободиться от нежелательных привычек, например, от веса, который его не удовлетворяет, или от курения, на которое он по-настоящему больше не может дать внутреннее согласие.

Центральное экзистенциальное понятие

Во внутреннем согласии сходятся важнейшие содержания исполненной экзистенции. Поэтому понятие внутреннего согласия подходит как для определения экзистенциально-аналитической практики, так и для обнаружения оснований ЭА. Очевидно, что внутреннее согласие является экзистенциальным описанием свободы. Когда человек дает внутреннее согласие, он чувствует, что речь идет о нем самом, что он внутренне схватывает себя, рискует и что в этом он абсолютно свободен. Понятие внутреннего согласия ближе к переживанию и поэтому больше ориентировано на практику, чем смежные философские понятия «свобода» и «решение», которые в него включены. Давать согласие означает свободно решаться на что-либо: человек может соглашаться на что-то только тогда, когда он свободен.

Психиатр и экзистенциальный философ Карл Ясперс рассматривал предрасположенность человека к свободе в качестве ключевого условия человеческой экзистенции и считал ее настолько важной, что даже включил в определение человеческого бытия: «Тем, кто я есть, я становлюсь благодаря моим решениями» (Jaspers, 1962, S. 119). Франкл сформулировал это как: «Человеческое бытие – это решающее бытие» (Frankl, 1975, S. 312).

Это бытие, «которое никогда не является тем, что просто „есть“, а, напротив, каждый раз решает, чем оно является» (ibid.).

Интенциональные объекты внутреннего согласия

Внутреннее согласие касается двух названных выше «действительностей» человека: обращения с «собственным миром» (соотнесенность с собой) и с «внешним миром». Собственный мир предстает перед человеком как тело, мир чувств (психика), бытие собой (идентичность) и биография. История жизни представляет собой временной горизонт и охватывает все антропологические измерения. Все эти данности становятся также запросами к человеку и требуют от него занятия позиции. При принимающей позиции человек живет с ними, при отвергающей позиции – пытается жить без них. Следующая схема (рисунок 6) иллюстрирует такое положение человека между самим собой и миром, которое связано с запросом его внутреннего согласия по отношению к тому и другому.

Рис. 6. Центральное положение внутреннего согласия для экзистенциальной жизни и области соотнесения

Готовность к самоотдаче

С актом внутреннего согласия связана персональная вовлеченность, готовность к самоотдаче в смысле «внесения себя в ситуацию». Самоотдача – это движение человека «по направлению к.»: какому-то месту, адресату, к которому он обращается. В этой интенциональности человек что-то «дает», что является выражением его активного действия. Он вносит себя в ситуацию и подчиняется ее условиям (сам делает себя ее «субъектом»). Таким образом, человек переживает ценность с большей открытостью и интенсивностью, например, когда читает книгу, готовит еду, ведет разговор, слушает музыку и т. п. При этом он «полностью является собой». Когда человек делает что-то с самоотдачей, это существенно отличается от того, когда человек себя «растрачивает». Даже самые прекрасные виды деятельности обесцениваются, теряют свой экзистенциальный характер, если человек растрачивает себя на них. Работа, встреча с гостями или секс – все становится внутренне пустым, если у человека есть ощущение, что он стал лишь инструментом, отказался от себя, «выпустил себя из рук».

Терпеть неудачу

При всей ценности самоотдачи, естественно, нужно учитывать также и ее риск, связанный с возможным заблуждением в вопросе, разочарованием в отношениях, опасностью быть персонально раненым, тщетностью и бессмысленностью усилий. Экзистенциальная самоотдача подразумевает готовность брать на себя этот риск. Экзистенциальная жизнь – это не защита от неудачи и от ранения. К радикальности экзистенциальной исполненности и к целостности ее задач относится также готовность брать на себя страдание. В свою очередь, мы получаем наполненность жизнью. В случае если исполненности в жизни не хватает, можно говорить о том, что не хватает самоотдачи (вовлеченности, готовности посвятить себя чему-либо). В экзистенциальном подходе действует правило – «без самоотдачи нет исполнения».

Экзистенция

Из данного понимания реализации согласия возникает практическое определение экзистенции. Мы можем очень просто определить «экзистенцию» – как «жизнь с самоотдачей». Акт персонального согласия с тем, что делаешь, ведет прямо в сердце экзистенции.

Устойчивость внутреннего согласия характеризует зрелую и здоровую личность, что нашло подтверждение в многочисленных эмпирических исследованиях, посвященных психогигиенической ценности внутренней согласованности, конгруэнтности и осмысленности жизни (напр.: Debats, 1996; Längle, Orgler, Kundi, 2000; Schmitz et al., 1999; Tutsch et al., 2000). Зрелый человек живет из самого себя со своим собственным внутренним согласием и создает, «пишет» свою жизнь неповторимым, аутентичным почерком. Таким образом, смысл жизни изо дня в день обретается заново.

Через внутреннее согласие в обхождении с собственным бытием окрывается взгляд на полноту бытия. Тот, кто натолкнулся на ценность внутри себя и может принять ее, находит ее и в другом. Он состоит с ним в родстве, так как этот другой (другое) в свою очередь разделяет с ним общую основу бытия.

Более детальное рассмотрение представленных здесь положений приводится в учебнике по ЭА, изданном венским издательством Facultas (Längle, 2014a).

Часть III
Экзистенциально-аналитическая саморефлексия: переживать себя как того, кого запрашивают

Экзистенциальные содержания настолько сильно связаны непосредственно с самим человеком, что в конечном счете могут проверяться только на его собственном опыте, который является самым важным критерием в обращении с содержаниями и в их перепроверке. Опыт образует эмпирическую очевидность, которая в случае рассмотрения экзистенциальных тем должна быть прежде всего субъективной. Цель этой главы – побудить читателя к дальнейшему применению этих знаний к самому себе.