Текст книги "Детонька"

Анька ходит по квартире с малышом. Что-то напевает, нашептывает, укачивает. Янек улыбается, даже в кроватке пытается повернуться на ее голос. Чего удивляться, внешне похожи друг на друга, словно это Анькин ребенок. Ну ладно, Янеку пора спать, что там, у сестры приключилось?

Анька мялась, жалась и наконец, выдала, что очень ей хочется замуж за одного человека.

Влада выпустила струйку дыма и сощурила глаза, в точности как Стефания Юзефовна.

– И что, он женатый что ли?

– Что ты! – Сестра испуганно округлила глаза, – он развелся давно.

– Разведенный? Небось, еще алиментщик.

– Нет, у них детей не было. Да ты же его должна помнить, он в соседнем доме жил, Толя, Толя Вараксин.

Влада пожала плечами, будет она себе мозг засорять воспоминаниями обо всех жителях Запердольска. Если он был чем-нибудь примечательным, то может и вспомнит.

Ну, и завидный мужчина Толя Вараксин, единственной примечательной чертой которого была бывшая жена. Ее-то Влада как раз вспомнила. Зинка буфетчица в школьной столовой. Стервозная визгливая бабенка, худая, с острой мышиной мордочкой и обесцвеченными волосами. Выпив лишнего, она умудрялась устроить скандал с каждым, кто на свою беду попадался на встречу. Зинка напоминала петуха, мелкого и от того чересчур задиристого. Толя служил по контракту, и дома бывал редко. А когда возвращался, словоохотливые соседи сразу сообщали, кто ходил к его жене. В один из своих приездов, Толя взял рюкзак и раскладушку и уехал в районный центр. Говорят, поселился в общежитии и подал на развод. Зинка совсем не расстроилась, уехала с каким-то мужиком в неизвестном направлении.

И что, сестра влюбилась в этого Толю? Вот дурында! Ну, все не, слава Богу. Зачем ей разведенный? Она что, кривая, косая, или вдова с тремя детьми? Ладно, пусть он был женат, но солидный и обеспеченный, тогда другое дело.

Ах, он просто человек хороший, заботливый, добрый. Ну, Анька, как была наивная, так и осталась. Но, сестра почти впервые в жизни начала спорить, да хороший и вообще лучше всех, а раз Влада его не знает, незачем и говорить.

Во как кинулась на защиту, точно влюбилась дальше некуда. И в чем тогда проблема? Денег на свадьбу не хватает?

Анька погрустнела, вяло отмахнулась, при чем здесь деньги. Жених старше на целых пятнадцать лет и от этого стесняется. Что люди-то скажут.

Влада рассмеялась, вот рохля! И зачем Аньке муж размазня? Сестра нахмурилась, и ничего не размазня! И вообще он не пьющий и ответственный. Ну да, не пьющий в Запердольске уже весомая добродетель, хмыкнула Влада. А мама-то, что говорит?

Маме жених нравится. Он ведь вправду хороший. Вот только соседи…

Влада даже рассердиться на сестру не смогла. Вот дурочка наивная. И нашла себе в пару такого же. Теперь будут думать и гадать, что за их спинами говорят соседи. Ну ладно, Анька в детстве задержалась, а женишок? Мужик горячие точки прошел, скоро на пенсию идти, и не все равно, что очередная клуша скажет. Как они живут-то вообще?

Влада презрительно сощурила лисьи глаза, пожала плечами, как пани бабуся. Хотела добавить что-то язвительное, колкое.

Но на Анькину щеку медленно скатилась слезинка. И Влада промолчала. С детства младшая сестра умудрялась плакать тихо и очень жалобно. Лучше бы ревела противным голосом, что бы можно было разозлиться. Неужели эта история, и какой-то Толя Вараксин так много для нее значит. Вот глупенькая, ну ладно, подумаешь горе. Не понравится, разведется, главное в квартиру его не прописывать и с детьми не торопиться.

Ну, свои мысли озвучивать не обязательно, Сестра все равно не поймет. Влада ограничилась коротким замечанием, мол, хочешь замуж, выходи. У вас же любовь. Последняя фраза была сказана насмешливо, но Анька подвоха не услышала, только кивала, продолжая тихонько всхлипывать. Сестра поддержала, теперь слезы катились из благодарности. Вот как Влада ее любит, и сразу приняла ее сторону, поддержала.

Захныкал малыш. Анькины слезы сразу высохли, побежала к Янеку. Влада даже со стула не встала, чего наперегонки бегать? Сестра прекрасно управляется с племянником, вот бы осталась вместо няни. Уж Влада лучше бы ей платила, чем чужого человека в дом. Теперь не получится, Анька замуж собралась. А правильно, пусть выходит. Она же всегда хотела, что бы заботливый и по хозяйству помогал. Им и свадебного путешествия не надо, на огород пойдут, грядки полоть. Надо бы купить сестре такое платье к свадьбе, что бы Запердольские кумушки собственным языком подавились. Но сама, пожалуй, не поедет. Еще не хватало, с крошечным ребенком на поселковую свадьбу. Можно себе представить это развлечение.

И Влада вновь хмыкнула, как пани бабуся.

Бедная Анька как вздохнула, увидев платье выбранное сестрой, так минут пять не могла выдохнуть. Такое красивое, как же она в нем пойдет, даже стыдно.

Влада скривилась, стыдно, если жених будет в трениках и майке-алкоголичке. Но, Анька отнекивалась, и мерить не станет, это для красоток из телевизора. Она в таком из дома выйти не сможет. Влада поняла, бесполезно. У сестры совсем другие понятия, тщеславия ни на грош. Лишь бы не выделяться. Вот дурочка! Владу злило, что продавщицы переглядывались, наверняка думали, что напугала цена, а не фасон. Анька выбрала совершенно безликую простенькую модель, которую в салоне уже не чаяли кому-нибудь всучить. Еле-еле уговорила младшую сестру на меховую пелеринку, что бы как-то облагородить невзрачный наряд. Анька согласилась, конец осени, прохладно уже, не надевать же поверх свадебного платья дутое пальто. И туфли обычные лодочки, правда, с бантиком и искусственной жемчужинкой. Купили гипюровые перчатки и накладку на волосы. Шелковая орхидея на сетке из перламутровых бусинок. Фату брать не стали. Будет этот хвост мотаться из стороны в сторону, только неудобства причинять. Конечно, на свою свадьбу Влада так ни за что бы, ни оделась. А сестра была счастлива. Ахала, благодарила, дома вертелась, перед зеркалом, пока племянник не заревел. Обиделся, тетя приехала, а на руки никто не берет.

Мама долго уговаривала приехать, как же свадьба без старшей дочери. Лучше она никуда не пойдет, останется дома с внуком. Нет уж спасибо. Влада сама с ним посидит. Это вполне уважительный повод.

Янеку шел седьмой месяц и пора бы найти няню. Хватит, насиделась дома. И сразу повезло! Обратилась к консьержке в доме и та обещала разузнать у знакомых. Уже вечером прибежала доложить. Вера Николаевна, ну этажом ниже живет. Ну, полненькая такая. Женщина вполне приличная, второй год на пенсии. Сын в армии. Она как раз хотела подработку найти. Даже на почте справлялась, не нужен ли сотрудник. А тут и ходить никуда не надо. Уж лучше то сидеть с малышом в квартире, чем носиться с тележкой полной газет по району. Влада встретилась с Верой Николаевной, поговорила. Действительно приличная, в квартире чисто, сама спокойная. Ни кошек, ни собак, одни цветочки на подоконнике. Режим работы устраивает, ей же в транспорте не ехать. Янек, малыш спокойный, приучен к режиму. Если соблюдать все в точности, особых хлопот нет. Предложенная сумма Веру Николаевну обрадовала, на почте ей такую не предлагали. Влада может хоть завтра на работу выходить.

Вот все и устроилось. В отличие от молодой мамы, Вере Николаевне нравилось гулять во дворе. Она с удовольствием обсуждала детские болезни, способы приучения к горшку и другие полезные темы.

Влада вновь занялась интересным для нее делом. Правда, придя с работы, заставала сына уже спящим, но в выходные-то она была с ним. Ничего страшного. Янека наверняка это устраивает. Вера Николаевна старательно репетирует роль бабушки. Теперь надо только продумать, как быть летом. На эти три месяца, няня не хочет оставаться в Москве даже за хорошую зарплату.

Ну что ж, придется везти сына к маме. Других вариантов пока нет.

Муж сестры оказался почти, таким как Влада и представляла. Молчаливый дядька с простым не запоминающимся лицом. Так и видишь его в форме школьного охранника. За все время пока была у мамы, Толя Вараксин произнес едва ли с десяток слов. Болтушка Анька видно специально выбирала молчаливого, что бы ей трепаться не мешал. С Владой общался немного натянуто. Ну и хорошо, что без панибратства, не изображает родню. Осторожно взял на руки Янека. Малыш с интересом уставился на дядю. Потянул Толю за усы, засмеялся. Лицо Анькиного мужа стало глуповато счастливым.

– Усы мои ему понравились, гляди-ка.

Детей он, что ли никогда не видел?

Вот теперь всей семье развлечение. Скачут втроем вокруг годовалого мальчика и довольны. Конечно, Влада любит своего ребенка, но разумной любовью, правильной. Ползать на четвереньках изображая лошадку, ума не надо. Чего стоят все эти: «гуси-гуси» и «идет коза рогатая» по сравнению с группой раннего развития? Она уже нашла такую. Осенью начнет водить Янека на занятия. Так что придется потерпеть, что три месяца ребенок ничего полезного не узнает.

Немного задело, что сын не заревел, когда она уезжала, сидит себе на руках у бабушки и послушно машет рукой. Анька научила. Мол, пока-пока, мамуля, приезжай скорей. Ну и ладно, и хорошо, что не ревет, значит общительный, спокойный, легко привыкнет к коллективу.

Ну, все, теперь вплотную рабочими делами заняться. Сотрудники шушукаются, генеральный вроде на повышение идет. Кто-то где-то слышал, пригласили в совет правления. Если правда, то прихватит господин Лукас свою старушку жену и отправится в Швейцарию. А на его место кого?

Прикатил Шаранов, управляющий Питерским отелем. Владу узнал, глазки построил, пригласил на кофе. Ну, что слышно о новом генеральном? Да пока ничего. Шаранов сделал значительное лицо, у него-то информации больше. Ходят слухи, что выбрали двоих кандидатов: Александра Ланге и Слободана Николича. Пока на уровне сплетен, поговаривают, что господин Ланге, практически второй Лукас, а вот Слободан мужик резкий, и весьма вредный. Многие заранее пытаются тылы укрепить, присматривают места для отступления.

Влада все доложила Ольге Александровне. Та занервничала, хоть бы Александра этого назначили. Ей на пенсию скоро, куда она денется если погонят? Да, да, Рудова тоже слышала шепоток. У Николича ужасный характер! Говорят, он обожает увольнять сотрудников, много лет работавших с его предшественниками. Влада все слушала внимательно, высказывалась осторожно. Кто его знает, как дело повернется. В этом вопросе каждый за себя. Она не Робин Гуд и не мать Тереза. О себе надо думать, ей здесь никто ни сват, ни брат.

К маме ездила редко. Такие дела на работе, не брать же за свой счет, когда все следят друг за другом. И потом, ребенок не у чужих людей, денег оставляет достаточно, Анька даже половины не потратила, говорит, все есть, зачем покупать. Мотаться каждый выходной тоже не сахар, отдохнуть-то надо. Сестра звонит часто, все докладывает, как поел, да как поспал. Еще два зубика выросли, разговаривает много, но половины не понять, такой смешной.

Влада приехала без предупреждения. Ну, как обычно, двери не заперты, сын топает в вязаных бабушкой носках без обуви. Просила же в носках не ходить, плоскостопие будет! Мордашка круглая, глаза круглые, светлые волосы падают на лоб. Какой там Янек? Явный Петюня или Ванятка. Опять нескончаемый поток соседок. Вплывает толстая тетя Наташа.

– Это что за бутуз-карапуз?

– Это Яек, – с готовностью выкрикивает сын, пытаясь забраться к соседке на руки.

Очень мило, когда ребенок общительный, но не до такой же степени. Ко всем на руки лезет. Ну, точно как сестра в детстве. Мало, что внешне на нее похож. Получил новую игрушку от мамы и тут же топает показать бабушке и Аньке. Хорошо, что бегать еще не умеет, иначе всех соседей бы обошел, ужас! К вечеру кружит возле двери, приговаривая: – Дидитоя, дидитоя.

Влада в недоумении, это что за шаманские пляски? Оказывается, Янек ждет дядю Толю. Да, уж, надо увозить сына домой. Иначе из него Запердольск не выведешь.

Пошли прогуляться на огород, ну какое еще развлечение можно придумать. Сестра с гордостью показывает, как муж обновил несчастный щитовой домик. Толя действительно аккуратно обшил все вагонкой, морилочкой прошел. Возле дома появилась лавочка. Бочка для воды выкрашена, синей краской.

Влада сидит на крыльце, прикрыв глаза, солнце уже не печет, а просто скользит по телу, навевая дремоту. Хочется расслабиться и посидеть так несколько часов, отдохнуть от работы, от людей, от машины, от всего-всего.

– Толя, сынок, а куда тяпка-то подевалась? – Слышится мамин голос.

И Владе показалось, что она стала маленькая, как раньше, еще в старом сыром доме. И прабабушка Вера, так же обращалась к папе: Миша, сынок…

Толя мастерит новый черенок для лопаты. Как всегда молчком, сосредоточено. Загорелый лоб покрылся капельками пота. Анька приносит мужу чашку с водой и рукой вытирает ему лицо. Оба не произносят ни слова, просто улыбаются друг другу.

Тьфу, прямо пасторальная картинка. Осталось добавить рядом кудрявого барашка, или беленькую козочку с колокольчиком. И на Аньку напялить сарафан и кокошник. И еще Толю обрядить в косоворотку и лапти. Маме всучить коромысло и что бы за подол держался Янек в рубашке с петухами. И назвать сие полотно «Деревня-матушка», или «За околицей». Вот уж точно, пани бабусе светлая память, царствия небесного, земли пухом и чего там еще,… Что избавила от всего этого, вернула внучку в нужное русло. Надо увозить сына. А то вырастет наивной размазней, неудачником, которому ничего не надо.

Пять дней Янек сидит с Верой Николаевной, по выходным ходит с мамой в группу раннего развития. Занятия короткие, минут по пятнадцать, но все на пользу. Немножко ритмики, немножко рисования, даже мелкая моторика есть. Няню толком и заниматься не заставишь. Она уверена, раз своего сына вырастила, то учить ее совершенно ни к чему. Одна радость, Янек учит стишки. Хотя смысла в них… Владе уже дурно в сотый раз слышать про мишку косолапого, который по лесу идет. Ну ладно, хоть память развивает.

Няня хорошо конечно, но может лучше поискать человека со специальным образованием, например педагога с иностранным языком. Оказывается пока нельзя, иначе проблемы будут с речью. И логопед не берет, говорит, мальчик по возрасту соответствует норме. И что, слушать, как сын шепелявит? Скорей бы уж подрос, что бы вплотную заняться его образованием.

Рудовская Милечка устроила мамаше сюрприз. Перед самым выпуском, влюбилась в местного парня по имени Сельвен. Все бы ничего, но этот придурок вовсе не учиться с ней в университете, а бьет баклуши с утра до вечера. Где она его откопала не понятно. Живет в какой-то съемной халупе, иногда подрабатывает официантом. А в основном, бренчит на гитаре с такими же придурками. И Милечка со своим образованием и немереным умом, считает его очень талантливым. Прямо скоро весь мир услышит о Сельвене и его группе. Не иначе как стадионы начнет собирать.

Ольга Александровна подозревает, что больше половины денег, которые отправляются к дочери, уходят на этого идиота Сельвена. И самое ужасное, что Милечка собирается за него замуж! Прощай прекрасное обучение и блестящая карьера, как ее вытаскивать? Дочка категорически не желает расставаться со своим гитаристом. Влада сочувствует, вот неблагодарная, мать столько для нее сделала. Да уж, Рудовой можно только посочувствовать, дочка оказалась дура набитая. В ее возрасте, Влада четко знала, на что стоит тратить время. Если бы ее отправили учиться во Францию, то никаких Сельвенов и в помине бы не было. Теперь все усилия и траты коту под хвост. Ну что ж умные учатся на чужих ошибках, Янек поступит в университет здесь. Под бдительным оком родительницы, спокойнее. А то хорошие дела, она будет деньги переводить, а сын начнет тратить на какую-то козу. Марек Домбровский никогда бы так не поступил.

Господин Лукас устроил прощальный банкет для узкого круга. Улыбка так и не сходит с лица, еще бы, и должность заманчивая и родная Швейцария впереди. О приемнике так и не сказал, держит интригу. Временно исполнять обязанности станет Милош, Марсель отправился в Эмираты. Значит, новый генеральный приведет заместителя из своих. Сотрудники нервничают, кто еще появится? Все на взводе, срываются на младшем персонале. За неделю уволили трех горничных, двух официантов, бармена, хорошенькую Риту из «румсервиса», задели даже службу флористов.

Влада и сама нервничает, так славно здесь обосновалась, а теперь мало ли как повернется. Старалась дома держать себя в руках, но раза два на сына все-таки рявкнула. Что за дурацкая манера лезть на руки, когда она читает книжку. Сиди рядом спокойно, нет, надо обязательно на коленки взгромоздиться. Анькина манера, сроду нормально слушать не могла. И нечего реветь, он что размазня? Мальчики, будущие мужчины, а мужчины нюни распускать не должны. Конечно, она понимает, что сын маленький, но она же все сказала правильно. Пусть слушает и запоминает. Вырастет, спасибо скажет.

Не очень умная затея, но видно придется все-таки везти сына к маме. На работе со дня на день появится новое начальство. Влада часто задерживается и Вера Николаевна этому не очень-то рада. Янек конечно милый ребенок, но не сидеть же с ним до ночи. Во дворе немало желающих взять няню. Да, да, все же видят, какая она спокойная и порядочная женщина. Между прочим, Красниковы из соседнего дома, давно уговаривают перейти к ним. Уволили бедняги уже третью няню. Связались по глупости с агентством и присылают им сплошь приезжих. Одна все из холодильника к себе в сумку гребет. Вторая сидит весь день телевизор смотрит. Третья вообще не видит, что ребенок в песочнице совок облизывает. А Вера Николаевна, своя, живет рядом, чего уж лучше.

Влада нахмурилась. Ушлая какая, наверное, цену набивает и ждет, что упрашивать начнут. Как бы не так. Не устраивает, скатертью дорога. Не очень-то и хотели. Три летних месяца отдыхает, и занимается с ребенком кое-как. Если Красниковым достаточно, что бы их Сонька не чавкала песком, то Владе нужны для сына развивающие занятия. Дома уйма специальных пособий, дорогие экологичные краски для маленьких, и все лежит нетронутое. Конечно, в Запердольске тоже не Бог весть что. Но, во всяком случае, и мама, и Анька знают, как с детьми заниматься. Не Монтессори конечно, но пока и так сойдет. И Влада сможет полностью погрузиться в работу и отстоять свое место. Родственники только счастливы будут заполучить, наконец, свою детоньку.

Мама действительно обрадовалась, уж не чаяла такой радости дождаться. Пусть дочка не волнуется, Аня с Толей сами приедут, что бы ей лишнего не мотаться.

Ох, мамочки! С утра субботы прикатили. Они бы еще в шесть утра заявились. И конечно притащили банки с засолкой. По их мнению, Влада оставшись одна должна это все съесть? А машина у Толи завидная, допотопный жигуленок. Чистенький конечно, но она бы в таком сроду не поехала. Анька прямо сияет, племянника заполучила. Странные люди, так радуются, что надо с чужим ребенком сидеть. Ну не совсем с чужим конечно, но все равно.

Слава Богу, родственники не задержались. Кофе попили, вещи в машину забросили и укатили. Опять неприятно царапнуло, сына не расстроил отъезд. Видит же, что мама в машину не села и никакой реакции. Мордашка довольная, машет рукой, пока-пока. Может у него с психикой что-то, надо будет сводить к детскому неврологу.

Влада опять себя похвалила, вновь чутье (имени пани бабуси) не подвело. Пришла в понедельник на работу и сюрпрайз. Явился новый генеральный и по закону подлости, господин Николич. Все затихли, в курилке непривычно пусто, ждут что будет. А Рудова сглупила! Можно сказать, подставилась по полной программе. Перед выходными взяла за свой счет несколько дней, полетела вразумлять свою овцу Милечку не губить жизнь с каким-то там Сельвеном. Думала, успеет вернуться до нового начальства. А он явился раньше. Владе конечно повезло. Ведь хотела сама сына отвезти и отдохнуть денька два. Вот и вляпалась бы, как Ольга Александровна. Теперь остается мысленно поблагодарить свою интуицию и Толину машину развалюшку.

Господин Николич, приземистый коренастый дядька с жесткими черными с проседью волосами и тяжелым взглядом карих глаз, под нависшими веками. Да это вам не обаяшка Лукас Мартин. Сразу видно, не расслабишься. Влада форменный пиджак застегнула на все пуговицы, пригладила и без того гладко убранные в пучок волосы и отправилась на совещание.

Господин Николич кисло улыбнулся, так, для порядка и произнес заранее заготовленную речь. Представил своего нового зама. Худого и чопорного господина Кранца. Затем пожелал сейчас же обойти все службы отеля.

Влада Деловым тоном объяснила обязанности своего подразделения. Показала стеллажи с аккуратными папками. Не мялась, не сбивалась. Все четко. На любой вопрос готов ответ. Генеральный удовлетворенно хмыкнул. А где Рудова? Милош угодливо пояснил, что госпожа Рудова в коротком отпуске по семейным причинам. Слободан Николич сощурил глаза и скрипучим голосом произнес, что когда человек предан работе, все семейные проблемы отодвигаются на второй план. Все испуганно промолчали. Только Влада одобрительно кивнула.

В курилке шепотом обсуждают новое начальство. Начальник гостиничного хозяйства, полноватая, рыхлая Людмила Аркадьевна прикуривает одну сигарету от другой. Лицо в красных пятнах. Понятно, огрехи нашлись. Влада делает вид, что читает сообщения в телефоне, сама навострила уши. Значит так, новый генеральный оказывается многодетный папаша. Дома осталась жена с двумя младшими детьми. Старшая дочь закончила обучение, и отец привез ее с собой, вникать в гостиничный бизнес. Мужик он довольно суровый и жесткий. Единственный кто имеет над ним власть, как раз та самая старшая дочка, Ирма. Вот дела, теперь придется плясать на задних лапках еще перед этой сопливкой. Она, конечно, будет под видом знакомства с бизнесом всюду совать свой нос и потом доносить папаше. Эх, то ли дело господин Лукас, у него и детей то не было, только собачка.

У Влады в голове молниеносно нужная схема построилась. Правильно говорят, кровь – не вода. Гены прадедушки Юзефа и его сестренки, живут и здравствуют.

Ирма оказалась смешливой приятной девушкой. Она быстро поняла все неуклюжие попытки понравиться. Все было чересчур, слишком радостно, слишком напористо. Вот управляющая персоналом, кажется, ее зовут Владислава, спокойная, в дружбу не лезет, объясняет доходчиво на вполне приличном английском. Шепотом поправляет ударение в словах, которые Ирма пытается произнести по-русски. С ней приятно выпить чашечку кофе и поболтать о чем-то вне работы.

Ирме хочется погулять по городу, а папа всегда занят. Может Владислава составит ей компанию? Если конечно это не нарушит ее планов. Конечно, с удовольствием. Она сейчас свободна. Не хочет ли Ирма посмотреть усадьбу в Царицыно? Погода хорошая, как раз для прогулки.

Звонит Анька, подробно докладывает все дела. У них все нормально, Янек здоров. Мама водит его с собой в детский сад. Ходили в поликлинику к Валентине Игнатьевне, ну врач детский, неужели сестра не помнит? Она же еще их лечила, когда маленькие были. У Янека все хорошо, но вот уздечка языка коротенькая, говорят, если не поправить, картавить начнет. Но без Влады, конечно, такие вопросы они решить не могут.

Какая еще уздечка? С ума, что ли сошли? Московские врачи ничего не находили. Врет эта Валентина, как ее там, Игнатьевна. Небось, от старости уже не видит ничего! Хотя картавый ребенок тоже не радость. Над ним в школе смеяться будут и вообще, мало ли как в будущем карьере помешает. А еще есть варианты? Что ж такому маленькому чего-то резать. Да, можно к логопеду водить и язычок массажировать. Ну вот, это более подходящий вариант. Пусть Анька найдет самого грамотного логопеда, если в Запердольске такой существует и сколько бы ни запросил, плевать. Влада переведет деньги сестре на карточку. Сама сейчас приехать ну совсем не может, никак. Новое начальство завалило работой и остановка сложная.

Сестра дает телефон Янеку. Слышно как она шепчет:

– Скажи, здравствуй мамуля, как ты поживаешь?

Янек послушно лепечет: – Датуй, мамуя, как ты позиваесь?

Что за ерунду Анька придумала! Как Влада должна объясняться с маленьким ребенком, который говорит еле-еле и маму не видит. Теперь надо поддерживать глупую игру. Спросила сына, что он делает. Янек, обрадовался говорящей трубке и честно рассказал, что играет в «лыбаку». Ловит «лыбу», палочкой, как дядя Тоя.

– Моти, вись лыба, вись? Я сам памал.

Слышно как смеются мама и Анька. Янек показывает телефону пойманную игрушечную рыбку. Толя подарил племяннику игрушку «Рыбалка», теперь сидят вдвоем, часами выуживая рыбок за магнитики. Ах, как интересно и познавательно. Здоровый мужик сидит с малышом и играет. Небось, сам в детстве о такой игрушке мечтал, теперь наслаждается. Лучше бы из пластилина лепили, развивали пальцы.

По-хорошему, надо бы съездить, и навести порядок. Но не получиться. Договорились с Ирмой идти в театр, госпоже Николич Чехова подавай. Пока схема исправно работает, грех по глупости все сбить. Стул под Рудовой явно качается, не приглянулась новому начальству, так что придется терпеть, что сын лишен нормальных занятий. Потом наверстает. Летом поедет с мамой отдыхать в Анталию.

Владина схема работает исправно, но дружба с Ирмой надоела до тошноты. Со школы в подружках не нуждалась, а теперь получите. Дочка генерального вцепилась как бультерьер. То совместный шоппинг, то музей, то выставка, то клуб, то еще что-нибудь. Достала уже! Колготки не может одна купить, прямо репей какой-то. Вот обидно, что отвязаться от нее нет никакой возможности. Результат на лицо, господин Николич, хоть иногда и делает замечание, своим противным скрипучим голосом, и то по мелочи. Больше для порядка, что бы ни расслаблялась и лишнего не думала.

Несколько раз соврала Ирме, что на выходные едет проведать сынишку. Та, согласно кивает, конечно, любая мама скучает по своему ребенку. Маленькому Яну надо передать от нее привет и шоколадного медвежонка. Ой, спасибо, дорогая, как мило с твоей стороны. Ага, прямо без привета от незнакомой девицы, сын мимо горшка сядет. И шоколад ему вредно, Анька говорит, дали конфетку, весь прыщами пошел.

Словом, найдена достойная причина, и можно выключить телефон, и наконец, отдохнуть. Спать до часу дня, посидеть в салоне, болтая с маникюршей, сходить в торговый центр одной! Лениво рассматривать вещи в отделах, которые захотелось ей, а не Ирме. Или вообще остаться дома и долго сидеть в ванной, с душистой пеной и читать книжку. А потом бесцельно бродить по квартире в халате, нечесаной и без макияжа. Должна же она, наконец, просто отдохнуть от людей. Они Владу вообще раздражают, обязательно надо свои проблемы на собеседника вывалить и еще ждать реакции, или сочувствия. Ее только пани бабуся никогда не раздражала.

В поселок приехала опять без предупреждения. О, Господи! Янек совсем превратился в обычного, ничем ни примечательного ребенка. Даже купленные Владой брендовые вещи, на сынишке смотрятся, как ширпотреб с вещевого рынка. И опять топает по квартире в одних носках! И всем улыбается, ну точно, как Анька в детстве. Как его воспитывают, не понятно. На вопрос: – Где мама? Идет к серванту и тычет пальчиком в фотографию Влады за стеклом. Нормально?

Вечно виснет на Аньке и ее муже. Уж скорей бы своего родили. И на тупые шутки соседок: – А что это за мальчик такой? Тут же отвечает: «Бабина детонька». Отлично! Так и будет расти стандартным неудачником. Даже на шаблонный вопрос, кем он будет, когда вырастет, отвечает, что станет дядей Толей. Очень смешно, для Аньки с мамой, обхохочешься. Понятно, что маленький, не соображает толком, но такие мысли надо сразу пресекать на корню. Пани бабуся вспоминала, что маленький Марек в детстве мечтал стать начальником. Когда пытались уточнить начальником чего именно, он задумывался и отвечал, что не важно, главное командовать. Вот ведь, Стефания Юзефовна в сына вложила правильные понятия, а Влада не вложила! Понадеялась на родню. Вот молодец! Сама же знает, что у мамы и Аньки желания всегда были примитивные. А про Толю и говорить нечего. Отвезла сына в Запердольск, вот теперь и расхлебывай. Но ведь ее-то поселок не сумел сломать. Она же другая, успешная. Ладно, Янек просто еще маленький. Влада в его возрасте тоже считала, что все хорошо. Жаль, конечно, что нельзя его сейчас забрать. Ну, ни как не получается. Надо дожидаться отпуска. Поедет сынишка в Турцию, посмотрит, как нормальные люди время проводят, глядишь и сообразит, в меру своего понимания, конечно, что значит успешный человек. А потом надо будет придумать, как быть дальше. Или искать грамотную няню, или частную группу.

Рудова вернулась от начальства совсем потерянная, лицо в пятнах. Позвала Владу к себе, дверь закрыла на ключ, что бы не мешали.

Все, конец. Только что, генеральный непрозрачно намекнул, что в ее услугах больше не нуждается. Вот скотина! Она столько лет здесь отпахала, с выходными через раз, с маленьким отпуском. Больничный не брала, таскалась на работу с температурой! Да если бы не она, был бы вечный бардак и хаос. Она же практически жила на этой проклятой работе. И вот благодарность!

Влада почувствовала, что внутри начинают кружиться пузырьки воздуха, как в бокале с шампанским. Рудову почти не слышала, перед ней почему-то явно возникла картина огромной сцены. У микрофона стоит женщина в нарядном платье, держит большой конверт.

– Я очень волнуюсь. Сейчас мы узнаем, кто же получает Оскара в комиции «Лучшая женская роль». Итак, призом за лучшую женскую роль награждается,… награждается,… Владислава Домбровская!

Последние слова женщины тонут в шуме аплодисментов. Ох, хорошо успела в себя прийти и быстро нагнуть голову, вроде ручку со стола уронила. Иначе Рудова увидела бы как заблестели лисьи глаза Влады. С трудом придала лицу выражение сострадания.

– Ольга Александровна! Как же это? Может быть, вы не так поняли господина Николича?

– Как бы не так! Прекрасно все поняла! Культурно выражения мысль «собирай вещички».

– Вы меня просто огорошили! Даже не знаю, что сказать. – Влада вновь старательно изобразила сочувствующий взгляд.

Повезло, что генеральный с обеда укатил по делам, прихватив с собой Ирму. Оставшееся время, Рудова посвятила горестному монологу о несправедливом мире. Только она разобралась с Милечкой, которая под угрозой остаться без маминых денег, обещала бросить своего гитариста, так пришла беда, откуда не ждали.

Мели Емеля, не ждала она. Как же, да ежу было понятно, что увольнение лишь вопрос времени. Ну не показалась она Слободану сразу. Была бы поумнее, успела бы отступные пути заготовить. А теперь куда сунется, за год до пенсии?