Текст книги "Считывание"

При слове «подумал» я вздрогнул. Теперь меня настораживало любое слово, которое могло бы пролить свет на мысли другого человека. Оказывается, до этого Лолия просто пригласила всех сесть за стол, она собиралась принести свой фирменный торт. Герман, похоже, был рад, что наконец-то удастся как-то усмирить Эллину. Лолия угадала его желания. Я же обрадовался возможности пообщаться с освободившимся Виктором.

Я сел с ним рядом за столом и тихо спросил:

– Ты выглядишь расстроенным? Ты случайно не поссорился со своей девушкой, как её зовут?

– Стела, – сказал он и недоверчиво посмотрел на меня, а потом продолжил, – мы просто немного повздорили с ней перед тем, как идти сюда.

– Ты знаешь, эти женщины… – задумчиво произнес я, – иногда они могут просто бесить и сводить с ума. Мне, например, никогда не нравилась их ужасная привычка копаться перед тем как куда-нибудь пойти. Вообще не понимаю, зачем им нужны такие длительные сборы.

– Точно, – обрадовано закивал Виктор. – Не знаю, как у них хватает терпения так долго наряжаться. У меня не хватило терпения её дождаться. Все женщины так похожи. Они, наверно, специально пытаются вывести нас из себя этими постоянными разговорами о нарядах и магазинах, а может просто у них не бывает других мыслей.

– У некоторых бывают, – угрюмо произнес я, тут же вспомнив Лолию. Вот уж у кого в голове предостаточно других мыслей… чужих.

– Я пытаюсь строить с ней нормальные серьезные отношения, а она из-за пустяка начинает раздражаться, из-за одного моего замечания начинает устраивать скандал и вместо того, чтобы собраться побыстрее, заявляет, что вообще никуда не пойдет и останется дома, – обиженно продолжал жаловаться мне Виктор. – Я не понимаю её. Вот ты, женатый человек, скажи, как мне нужно было поступать в этом случае? – Виктор вопросительно посмотрел на меня, а я не знал, что ему ответить, у нас с Лолией никогда не было таких ситуаций. За всё время, которое мы были вместе, у нас никогда не было ссор и скандалов, ни разу…

Лолия вышла из кухни с тортом, а я поспешил ей помочь. Она была совсем близко от меня, я снова почувствовал на себе мягкий взгляд её прекрасных глаз.

– Просто скажи Виктору, что в следующий раз ему надо быть более терпеливым, – тихо сказала она мне, – его девушка наверняка очень хотела нам понравиться, она волновалась и не могла, поэтому остановиться на каком-нибудь наряде.

Я всё понял и пошел к Виктору.

– Знаешь, – сказал я ему, – наверно, Стела просто волновалась, ведь ты хотел познакомить её со своими друзьями. Для неё это настоящее событие. Ты ведь собирался её ввести в круг своего общения, представить её тем людям, мнение которых для тебя небезразлично. Я думаю, она просто разволновалась, не могла выбрать подходящий для этого случая наряд, а ты не смог поддержать её в эту минуту. В следующий раз будь просто более терпеливым. Тем более что ты всё равно опоздал к назначенному времени, так уж лучше вы пришли бы вместе.

– Наверно, ты прав, – задумчиво ответил мне Виктор. – Семейная жизнь действительно изменила тебя… Ты стал лучше разбираться в людях.

Довольно улыбаясь, я хлопнул Виктора по плечу. В этот момент я почувствовал себя значимым. Я давал советы Виктору, при этом ни о чём не расспрашивая и не выпытывая у него подробности происходящих в его жизни событий. Я без всяких слов знал, что творится у него на душе. А ведь это всё Лолия… Без неё я бы никогда не догадался о произошедшей между Виктором и его девушкой ссоре… И тут неожиданно я осознал то огромное преимущество считывающих перед простыми людьми. Им не нужны были пустые разговоры и расспрашивания, им не надо было теребить людей, допытываясь у них правды, они, как настоящие мудрецы, сразу же могли выдавать нужные человеку советы и решения. В этот момент мне показалось, что я жалею о том, что в моей голове не установлен считыватель…

Мы ехали в метро. Наш поезд мягко скользил по накатанным рельсам, проходя всё новые и новые станции. Вокруг было многолюдно. Сидя рядом с Лолией на скамейке вагона, я наблюдал, как люди потоками входили и выходили в открывающиеся на остановках двери.

Вечера с друзьями для меня оказалось недостаточно, чтобы убедиться в способностях Лолии к так называемому считыванию. Всего лишь трём мыслям друзей мне удалось получить подтверждение. Всего лишь трём… Этого мне было мало. Ведь то, что Лолия каким-то образом озвучила мне некоторые фразы, сказанные позднее другими людьми, могло оказаться простой случайностью. К тому же это были друзья, которые могли поделиться с ней своими новостями до моего эксперимента, в моё отсутствие.

Я продолжал мучиться оттого, что по-прежнему не имел чётких доказательств словам Лолии, а поверить в то, что всё сказанное ею, правда, у меня просто не хватало сил. Чтобы как-то успокоить меня и наконец-то разрешить мои сомнения, Лолия предложила мне отправиться с ней на работу. Она решила показать мне, то чем занимается изо дня в день. Это была не работа в редакции над статьями и не сбор материалов по городу для её журналисткой деятельности, главной её работой было считывание.

Целыми днями она сканировала своим взглядом содержимое голов простых граждан, ища в них преступные мысли и воспоминания о совершенных неправомерных поступках. Её местом работы были самые многолюдные места города – торговые центры, парки, центральные улицы и метро. Здесь она вела наблюдение, считывая мысли тех, кто на несколько секунд встречался с ней взглядом.

Метро, как объяснила мне Лолия, было идеальным местом для работы. Здесь в час-пик собиралась пестрая, многоликая толпа небогатых горожан. Именно здесь, под землей, можно было встретить тех, кто находился в так называемой группе риска, то есть, возможных преступников. Все они были людьми небогатыми и по городу передвигались именно на метро. К тому же в метро никто не пользовался тёмными очками, которые могли бы стать помехой считыванию. Лолия любила работать именно здесь, поэтому сейчас мы сидели на скамейке поезда и разглядывали проходящих мимо нас пассажиров.

Я взглянул на Лолию. Она была спокойна и даже расслаблена. Её внешний вид совершенно не выдавал того, что творилось в её голове. Я чувствовал, что она попала в привычную для неё среду и не испытывает ни напряжения, ни раздражения, ни прочих неудобств оттого, что сегодня рядом с ней я.

– Посмотри вон на того мужчину в синей рубашке, который стоит напротив нас, – тихо произнесла Лолия, наклонив голову ко мне и кивком головы указывая в нужную сторону, – он из Спрингса, сюда приехал в поисках работы. Хочешь, подойди и поговори с ним, сейчас он едет на собеседование и собирается выходить через пару остановок.

Мне было как-то неловко подходить к незнакомому человеку, но любопытство одержало верх, и я решил не упускать этот шанс. Ведь, в конце концов, я здесь именно ради того, чтобы проверять слова Лолии.

Я подошел к молодому мужчине в синей рубашке.

– Извините, – сказал я, и при этом мужчина повернулся ко мне, – вы случайно не из Спрингса?

– Да, – удивленно, произнес он и вопросительно посмотрел на меня.

– Я тоже, и мне кажется, я видел вас там раньше, – это всё что я смог выдумать, чтобы хоть как-то ответить на его немой вопрос, – а здесь вы наверняка, в поисках работы?

– Да, – снова удивленно произнес молодой человек. – А где мы могли с вами видеться, я что-то вас не припомню?

– Ну…, – начал я и посмотрел на Лолию.

– На свадьбе у вашего троюродного брата Себастьяна, в позапрошлом году, – сказала Лолия, подходя к нам, – мы были в числе приглашенных со стороны невесты, вы нас, наверно, уже и не помните.

Парень радостно улыбнулся.

– Да, тогда там было столько народу, – радостно произнес он.

– Это моя жена, – я взял Лолию под руку. – А в нашем городе, какими судьбами?

– Хочу найти хорошую работу, из нашего городишки сейчас все ведь разъезжаются…

– Ну и как, нашли?

– Да, сейчас как раз еду на собеседование, – оживленно ответил мне парень.

– О! Тогда желаю вам удачи, – сказал я.

– Спасибо, мне уже пора продвигаться к выходу, скоро моя остановка, – поезд, сделав во время нашего недолгого разговора остановку, закрыл двери и продолжил свой путь.

«Выходит через пару остановок…» зазвучали в моей голове слова Лолии, когда я смотрел вслед удаляющейся от меня синей рубашке…

Парень вышел, поезд тронулся дальше, а Лолия снова заговорила со мной:

– Если бы ты знал, сколько мыслей промелькнуло у него в голове, когда ты сказал, что видел его где-то. Он вспомнил всех знакомых в своём городке, всю школу, все клубы и бары, где бывал, но я решила, что безобидней всего будет выбрать место свадьбы его брата, он там так напился, что всё равно никого не вспомнил бы.

Происходящее стало меня увлекать. Чтобы не привлекать внимания, проехав несколько остановок, мы перешли в другой вагон.

И началось… Попеременно с Лолией мы подходили к совершенно незнакомым мне людям, при этом повторялся примерно один и тот же разговор.

– Извините, вы не из Гринвильда.

– Да, – всегда следовал ответ, сопровождающийся удивленным взглядом.

– Кажется, мы с вами виделись, на вечеринке у Конрадов, вас зовут Зак. Затем пара слов о вечеринке, быстрое прощание и переход в другой вагон.

– Здравствуйте, вас кажется, зовут Мария?

– Да, – и снова вопросительно-удивленный взгляд.

– Я видел вас на ежегодном благотворительном вечере полгода назад.

Опять пара слов под руководством Лолии, снова прощание и другой вагон.

Сначала я думал, что существует вероятность того, что Лолия знает этих людей. Но потом я сам стал выбирать жертву для знакомства и на десятом человеке у меня уже отпали всякие сомнения. Ни Лолия, ни эти люди друг друга не знали. Лолия не допускала ни одной ошибки, больше, чем с десятком совершенно разных людей. Я был потрясен.

Я уже решил, что доказательств больше не нужно, но Лолия сама вошла в азарт и уже не останавливалась. Было видно, что она занимается привычным для себя делом и в этом подземном, полусумрачном мире чувствует себя непринужденно и свободно, как рыба в воде.

– Вон смотри, сидит старушка. Сейчас она едет за очередным пособием, которое по приезду домой у неё отберёт безработный сын-алкоголик.

При этом тут же она написала в своей записной книжке незнакомый мне адрес, посмотрела на меня, как-то хитро улыбнулась и сказала:

– Отдам полиции, пусть наведаются.

Потом её внимание привлек один сгорбленный угрюмый худощавый тип в углу. Она долго и пристально смотрела на него, он же казалось, был полностью погружен в свои мысли и совершенно не замечал продолжительного взгляда Лолии. Я ждал объяснений, но их не последовало. Лолия долго напряженно смотрела на этого человека, потом она довольно улыбнулась, а лицо мужчины при этом вдруг стало более беззаботным, и он с интересом стал разглядывать станцию за окном.

– Что произошло, спросил я?

– Ничего, – ответила Лолия, – я просто работаю.

Я тут же отвлекся на нового персонажа, им оказался молоденький студент.

– Волнуется, – сказала Лолия, – едет сдавать свой первый проект. В руках парня действительно были свертки чертежей, – учится в строительном университете на архитектора, – пояснила Лолия.

Я уже не стал ничего проверять, я верил ей.

– А почему твоё внимание привлекают в основном мужчины? – спросил я.

– Потому что среди них, во-первых, больше потенциальных преступников, ради которых я здесь и работаю, а во-вторых, мысли женщин намного проще и считываются быстрее. Ты просто даже не замечаешь, что я работаю одинаково и с женщинами, и с мужчинами.

– И о чём же думают женщины? – поинтересовался я.

– О вас, о мужчинах.

– Что, только о нас? – удивился я.

– Да.

– Я думал они думают о нарядах, о косметике, о детях, о кухне или, наконец, о работе или о деньгах.

– Не стоит судить о мыслях женщин по их разговорам, – ответила Лолия. – Женщины говорят об этом, но их мысли по большей части поглощены только лишь отношениями с интересующими их мужчинами. Планы, как их завоевать, как понравиться, как удержать и наконец, как понять, почему они так с ними поступают, вот о чём они в основном думают. В уме они плетут интриги, расправляются с соперницами и обдумывают все услышанные сплетни только лишь с одной целью – быть не хуже других и заполучить себе в мужья мужчину своей мечты. Их мысли зациклены на личной жизни.

Я был удивлен. Хотел спросить Лолию, неужели и она такая, но, посмотрев на неё, понял всю нелепость своего вопроса. Она была совершенно другой.

Ей не было дела до таких мелочных проблем, как отношения с мужчинами. Она знала нас изнутри. Её голова была занята совершенно иными мыслями, и она служила совершенно другим идеалам.

Лолия улыбнулась.

– Мужчины не лучше, – продолжила она. – Я вижу, что больше половины их мыслей заняты размышлениями над противоположным полом. Только мысли мужчин менее романтичны и намного более приземленные, нежели у женщин, и мне не доставляет большого удовольствия копаться в них. Первое, что мне приходится считывать, поймав на себе взгляд любого мужчины, так эта мысль о том, что он бы меня с удовольствием уложил бы в постель…

Мне стало неприятно. Как эти похотливые животные могут думать так о моей Лолии? Они что не видят на её руке кольца? Нет, я не такой, я не думаю об этом, когда смотрю на проходящих мимо привлекательных девушек. Я думаю… И тут я понял, что лучше об этом не вспоминать. Лолия пристально смотрела на меня, и я всем телом чувствовал, как она проникает своим взглядом в мой мозг, выхватывая в нём все моменты, когда я пусть и только в мыслях, но мог изменить ей.

– Конечно, больше всего о внимании противоположного пола думают молодые или одинокие люди, – продолжила Лолия. – Мысли тех, кто в браке, зачастую вытесняют уже совершенно другие проблемы. Прежде всего, проблемы быта, денег и воспитания детей. Их мысли становятся намного однообразнее и всё менее интереснее. Быт до безобразия упрощает мышление, делая его примитивным и сводя мыслительные процессы к элементарным действиям, – продолжила Лолия и затем уже совсем тихим голосом обратилась ко мне. – Вон, например, сидит женщина, которая едет в недавно открывшийся гипермаркет, чтобы накупить подешевле товаров для всей семьи. Сейчас в её голове мелькают числа… Скидки, цены… Её сейчас интересует любая возможная экономия. Каждый день она думает только о том, как обеспечить пропитанием своё многочисленное семейство.

Я посмотрел туда, куда показывала Лолия. Полная женщина с задумчивым видом расположилась на скамейке вагона. Она была того неопределенного возраста от сорока до шестидесяти лет, который бывает у женщин, обремененных домашними заботами, и только её не совсем ещё потухшие глаза подсказывали мне, что ей, наверно, не больше пятидесяти лет. Буквально через несколько секунд я услышал рядом с ней приветственные возгласы. Это такая же толстуха, пробравшись через весь вагон, приветствовала свою подругу.

– Здравствуй, дорогуша!

– О, привет!

Озабоченность на лице нашей подопытной сменилась оживлением, и женщины начали свой разговор.

– А я увидела тебя, смотрю ты сидишь, а я вон в ту дверь зашла… Ты куда едешь?

– Да услыхала, что новый гипермаркет открылся. Это всего в трех остановках от меня. Там говорят цены ниже, чем везде. Ты видела рекламу? Говорят, всё намного дешевле.

– А я в последнее время закупаюсь на рынке, там ещё дешевле и выбор побольше, – последовала реплика подруги. У меня же, сама знаешь, сейчас с деньгами не очень…

– Муж пьёт, – тихо пояснила мне Лолия, пристально глядя на женщин. – Как же все они похожи, эти задавленные бытовыми проблемами женщины. Мне постоянно приходиться считывать их малоинтересные мысли, занятые только тем, как справиться с насущными заботами. Они уже забыли, что когда-то были молодыми, красивыми и умели мечтать. Все эти женщины так похожи, что они сливаются для меня в один общий образ…

Женщины стали разговаривать о здоровье и жаловаться друг другу на жизнь. В их беседе не было ничего примечательного. Но самое главное, они даже не могли догадываться о том, что их болтовня интересна кому-то ещё… Им было невдомек, что двое сидящих напротив них людей следят за их беседой и один из этих людей четко улавливает не их слова, а их мысли, равно как и мысли всех окружающих…

– Смотри, а вон тоже считывающая, – отвлекла меня от раздумий Лолия, кивком головы указав на довольно привлекательную, аккуратно одетую, молоденькую блондинку, внешне напоминающую служащую какого-нибудь офиса. – Только не смотри на неё больше секунды, отводи сразу глаза.

Я испугался… Это была обычная девушка, которая вроде бы ничем не выделялась из толпы и только своей хорошей фигуркой и миловидной внешностью привлекала к себе чуть больше внимания, чем основная серая масса окружающих нас людей. Единственное, что делало её слегка непохожей на других, так это – её взгляд. Если остальные пассажиры, погрузившись каждый в свои мысли, уныло смотрели в одну точку прямо перед собой, то эта девушка методично переводила свой взгляд с одного человека на другого. Но это было вполне нормально, и если бы я не знал о считывании, то вряд ли бы обратил внимания на человека, рассматривающего всех вокруг.

– Ты знаешь её? – спросил я.

– Нет, – ответила Лолия. – Нам не за чем знать друг друга. Каждая из нас работает совершенно независимо, а различаем мы друг друга только по мыслям. Она тоже сейчас работает и, поверь мне, для нас будет лучше, если она не узнает, что твориться у тебя в голове. Я много тебе рассказала про считывание, пока ты рядом со мной, ты в безопасности, я смогу тебя защитить, а вот без меня старайся не смотреть в глаза других людей или надевай тёмные очки. Знать о считывающих небезопасно.

– А что они сделают со мной?

– Потом как-нибудь я тебе расскажу, и ты поймешь, почему о нас до сих пор ещё никто не знает, – замяла эту тему Лолия, посеяв в моей душе первые ростки страха. Я решил пока не поддаваться панике и просто принять вещи такими, какие они есть.

Мы вышли на станцию. Опустевшие после прихода поезда скамейки, стоящие на платформе, тут же заполнились новыми людьми. Был час-пик. Не желая попасть в плотный поток людей, направляющихся к выходам из метро и к тоннелям переходов на соседнюю станцию, мы сделали вид, что ожидаем очередной электрички.

– Скажи, а, наверно, интересно читать чужие мысли? При этом ты, наверно, чувствуешь себя выше всех нас? – неожиданно для самого себя выдал я вопросы Лолии.

Она посмотрела на меня и сказала:

– Раньше мне было это безумно интересно. Я очень многое узнала о людях, поняла ход их размышлений, узнала о тех сокровенных тайнах, о которых принято молчать. Я могла часами просто сидеть и считывать, пока от переполнявших чужих мыслей не начинала раскалываться голова. Но потом, я поняла, что основная масса людей думают однотипно, всё больше мне стало попадаться похожих мыслей, менялись только имена, названия городов, а проблемы, мечты и желания людей были одинаковыми. Условно всех встречающихся мне на улице я разделила на несколько групп – женатые мужчины, замужние женщины, холостые мужчины-карьеристы, одинокие женщины мечтающие выйти замуж, подростки, дети, алкоголики и наркоманы. В пределах одной группы эти люди очень похожи, причем не только тем, что твориться у них в голове, но и внешностью. Посмотри, вон там сидит мужчина…

Я повернул голову в тот угол, куда кивком головы указала мне Лолия. Там сидел мужчина лет сорока в потрепанной куртке и мешковатых брюках. Он устало смотрел куда-то в пол перед собой, сжимая в руках потертую сумку.

– Он думает только о том, как ему не повезло с женой, которая из милой нежной девушки превратилась в злобную старуху, как теперь ему приходится гробиться на работе зарабатывая деньги для своей семьи и не получая никакого удовлетворения от жизни, – продолжала Лолия. – Теперь смотри туда, туда, туда… это всё точно такие же угнетенные жизнью люди.

Я посмотрел, на тех людей, которых показала мне Лолия. Хотя они и сидели в разных концах зала и были по-разному одеты, но их угрюмые задумчивые лица заставили меня поверить в то, что думают они сейчас одинаково…

– Их жизнь проходит, и каждое утро они мечтают о том, чтобы новый день побыстрее закончился. Они уже ни к чему не стремятся и ни о чём не мечтают, в их головах живут только желания удовлетворить свои насущные потребности. Их единственная радость в том, чтобы забыться и не думать ни о чём. Они живут так по-привычке, боясь изменить сложившийся ход жизни.

Когда я смотрю на них, – с отчаяньем произнесла Лолия, – мне хочется делать, что угодно, только не быть такими, как они. В эти моменты я мечтаю о том, чтобы наша семья не была похожа на их семьи, чтобы моя работа приносила мне удовлетворение, а рядом был любимый человек, который бы чувствовал возле меня себя счастливым.

Я обнял Лолию, и в этот момент мне показалось, что мне всё равно кто она и что происходит вокруг. В моих руках была любимая женщина, совершенно не похожая на остальных. Мне предстояло постичь всю глубину её души, казавшейся мне уже изведанной и оказавшейся на самом деле такой незнакомой. Ещё в первую нашу встречу я почувствовал, что Лолия особенная. Не знаю как, но почувствовал… Я снова огляделся вокруг. Нет, она никогда не будет такой, как те люди, который окружали нас сейчас…

– Постой, если такое гнетущее впечатление производят на тебя мысли простых людей, то что говорить об алкоголиках, наркоманах? – снова вернулся я к теме чужих мыслей.

– О, – оживилась Лолия. – Таких видно сразу. Полнейшая пустота в голове или в лучшем случае каша никак не связанных между собой мыслей, это когда они под кайфом. А когда нет, то в их голове всего лишь одна мысль, затмевающая все остальные, стирающая все воспоминания – это мысль о том, как достать новую дозу. Когда я первый раз столкнулась с этим, то сначала испугалась. Я решила, что считыватель сломался. Я не могла ничего считать из памяти человека, насущные мысли представлялись настолько смазанными и невероятными образами, что мне стало страшно. Только позднее, когда я повстречала уже с десяток таких человек, я поняла кто они. Все они почти ничего не помнят о своём прошлом и очень оторваны мыслями от реальности.

– И что ты делаешь с ними? – спросил я.

– Ничего. Жить так – это их выбор. Только иногда, когда я нахожу в их голове преступные планы о том, как достать деньги на новую дозу, мне приходиться принимать меры.

Тут же передо мной понеслись образы наркоманов, знакомые мне только по драматическим фильмам. Трудно было поверить, что моей хрупкой Лолии приходится в реальности сталкиваться с этими никчемными людьми.

– К сожалению, преступления, совершаемые алкоголиками и наркоманами, очень тяжело предотвратить, – продолжила Лолия, – мысли об этом возникают в их головах настолько спонтанно, что мы просто не успеваем их отслеживать. Во все нелепые ситуации они попадают исключительно из-за своего состояния. Напьются, обколются, обкурятся, а потом творят чёрт знает что, при этом в голове как была пустота, так и остается, – с досадой сказала Лолия. – Ещё очень тяжело работать с подростками, – уже спокойнее продолжила она. – Мысли этих ещё совершенно несформировавшихся личностей весьма расплывчаты, а их размышления зачастую лишены всякой логики. Подростки очень легко поддаются чужому влиянию и даже одна свежая фраза или идея, попавшая в их головы, способна перевернуть все их взгляды на окружающий мир. Обладающие нездоровой юношеской агрессией, подростки, не зависимо от пола, способны в один день любить всех и вся, а в другой – мечтают в буквальном смысле убивать всех, кто попадается им под руку. К счастью, далеко не всегда они готовы привести свои желания в исполнение, но вот различить, кто среди них реально может совершить преступление, очень тяжело. Слишком уж яркие их дурные мысли, и слишком уж не развито у них чувство ответственности за свои поступки. Им кажется, что ещё вся жизнь впереди и ещё будет время исправить ошибки. Если взрослые люди стараются глушить в себе мысли о преступлении, то подростки с удовольствием развивают в себе подобные мечты. Хорошо ещё, что неконтролируемые выплески эмоций у этих молодых людей помогают им хоть как-то по реакции окружающих оценивать всю нелепость своих размышлений.

Я с удивлением слушал Лолию. Я никогда так глубоко не задумывался над тем, что происходит в головах других людей. Попытавшись вспомнить себя в переходном подростковом возрасте, я понял, что Лолия во многом права.

– Давай поднимемся наверх, я устала, голова начинает болеть, – подняла на меня свои синие глаза Лолия. – Мы как раз недалеко от городского парка, прогуляемся.

Я не стал возражать, тем более меня стало одолевать чувство голода.

Из сумрачного мира толкотни, поездов и станций мы выбрались наверх.

Город встретил нас ярким светом. Здесь, наверху, светило солнце и стоял необычайно погожий для этой осенней поры день. Деревья уже сбросили листву и стояли теперь в ожидании прихода зимних холодов. Лолия купила пирожков у продавщицы в маленькой палатке, и мы отправились в парк. Мы шли по желтому ковру из опавших листьев, уплетая купленные пирожки и наслаждаясь тишиной и спокойствием угомонившейся после лета природы. Рядом гуляли люди, так же как и мы, ловя последнее тепло осени.

Какой-то маленький забавный рыжий пушистый пес с ошейником подбежал к нам. Заискивающе глядя на нас своими добрыми озорными глазами, он весело вилял хвостом, то ли прося чего-нибудь вкусного, то ли приглашая к игре.

– А животные? Ты можешь читать их мысли? – спросил я.

Лолия рассмеялась тем звонки переливчатым смехом, который мне всегда так нравился.

– Нет, для таких чудес я не гожусь. Наверно, только в сказках люди могут понимать язык зверей, в нашей реальной жизни этого пока никто делать не умеет. Может передача данных у животных ведется на другой частоте или может их глаза вообще ничего не излучают, а может быть, у них вообще нет никаких мыслей, но о желаниях животных также как и остальные люди, я могу догадываться только лишь по их внешним проявлениям. Хотя, – продолжила Лолия, – нашими учеными было выдвинуто предположение, что как раз наоборот животные могут обладать способностью улавливать исходящее от нас излучение, которое передает наши мысли. Проводилась даже серия опытов на животных, но затем за ненадобностью таких исследований программу свернули.

– Почему? – удивился я. – Это же ведь очень интересно.

– Да, но бесполезно. Сам понимаешь, даже если животные и умеют воспринимать наши мысли, всё практическое применение их способностей ограничится выполнением ими простейших, отдаваемых нами мысленно команд. В общем, было решено, что подобные способности животных пока тяжело будет использовать на практике, и все усилия были направлены на развитие считывания у людей. Теперь просто считается, что животные, хорошо поддающиеся дрессировке, действительно улавливают наши мысли. Насколько хорошо им это удается и за счёт чего, науке пока не известно.

Лолия подошла к краю дорожки и подняла небольшую ветку, лежащую под деревом среди опавших листьев. Она посмотрела на собаку и кинула ветку. Та упала на землю недалеко от нас, а пес с радостью кинулся к этому месту.

– Собаки понимают нас, – задумчиво произнесла Лолия. – Нет полной уверенности в том, что они улавливают наши мысли с помощью собственного своеобразного считывателя, но зачастую их поведение очень красноречиво свидетельствует об этом. Слишком часто они понимают наши команды без слов…

Когда пес подбежал к нам с веткой в зубах, мы услышали рядом довольный женский голос.

– Ты уже играешь, мой ты золотой, – мы обернулись и увидели пожилую женщину.

– Это его хозяйка. Она одинока, а пес, которого она назвала Чуки, – это единственное создание, которому она посвящает своё время, – успела прошептать мне Лолия.

– Иди к мамочке, Чуки хорошая собачка…, хорошая, – взяв пса на руки, приговаривала женщина.

Гладя своего питомца, она медленно удалялась от нас по дорожке в глубину парка, а я смотрел ей вслед. Чуки, высунув язык, продолжал радостно вилять хвостом.

Я вдохнул бодрящий осенний воздух, ощутив в нём запах уже приближающейся зимы, и ещё раз посмотрел на дивный, словно нарисованный искусным художником, окружавший нас пейзаж. Резные желтые листья затейливым узором покрывали всю землю, а деревья своими тёмными стволами буквально разрывали этот толстый желтый ковер, и, устремляясь к небу, накладывали на его прозрачную синеву тончайший рисунок своих переплетающихся ветвей…

– И что, так ты работаешь каждый день? – спросил я Лолию, которая, так же как и я, наслаждалась сейчас природой, глубоко вдыхая осенний воздух и, слегка зажмурившись, подставляя солнцу своё лицо.

– Да, – ответила Лолия, – а в конце дня люблю приходить сюда, здесь я отдыхаю. Моя работа в газете, это можно сказать моё хобби. Я не хочу тратить свои способности только на слежку, мне нравится ещё и просто наблюдать за людьми, и поэтому я прихожу сюда. Здесь собирается много интересных персонажей, только никто кроме меня не знает, насколько они занимательны. Знаешь, о чём мечтает каждый человек?

– Ну… – я задумался, – наверно, о богатстве и благополучии.

Лолия засмеялась.

– Нет, о славе. Каждый хочет быть знаменитым и каждому человеку кажется, что он уникален, талантлив и неповторим. Даже деньги и богатство для тех, кто их имеет, это тоже, прежде всего, способ выделиться из толпы.

Некоторые на своём пути к известности способны идти по головам, выдавая свои ничтожные способности за великий талант или чужие идеи за собственные. Я же выбираю тех, кто по-настоящему интересен и достоин того, чтобы стать знаменитостью. Моя работа в газете даёт возможность писать о таких людях, делая их известными всему городу. Ко мне в редакцию приходит много писем, где люди расхваливают сами себя, но я предпочитаю для поиска героев своих статей использовать свои методы. Я люблю сидеть здесь в парке на скамейке и выбирать тех, кто заслуживает внимания и чью жизнь действительно может изменить статья в газете. Для многих из тех, о ком я писала, мои статьи оказались счастливыми билетиками в новую жизнь. В жизнь, где они получают внимание, известность и славу, то есть то, о чём мечтали. Кого-то начинают уважать не замечающие раньше коллеги и соседи, кого-то приглашают на новую работу, кто-то начинает путешествовать по миру, а некоторые получает предложения, о которых даже не могли мечтать. Главное, что каждый из героев моих статей начинает представлять интерес для окружающих и получает необходимую помощь и поддержку. Я пишу свои статьи так, чтобы этих людей начинали уважать и ценить, а не подвергали насмешками или упрекам. Помнишь человека, который выкладывал картины из макаронных изделий?