Текст книги "В ритме Болливуда"

Глава 6. Эффект незавершенного действия

В самом деле мужчины, похожие на обезьян, были тогда в моем вкусе.

Акаш никак не проявлялся, и мне было очень грустно. Я прокручивала в голове миллион раз несостоявшийся поцелуй, и мне хотелось вернуть время назад и самой проявить инициативу. В тот момент я не думала, было бы это честным по отношению к Алту, который, к слову сказать, лишь иногда утруждал себя звонком или эсэмэс. Я пару раз звонила маме Гульнур и папе Эмину, докладывала, как у меня дела, и обещала привезти им индийских гостинцев. От Алту же не было никаких новостей, кроме того что он так и работает по ночам в офисе «Тез Тура» в аэропорту Анталии. (Кстати, вот интересно, он до сих пор там работает?)

В общем, индийский черноволосый и белозубый Акаш занимал все мои мысли, и мне почему-то казалось: вот оно, то, чего я так долго ждала! Что-то непонятное и непостижимое. Это только потом я узнаю про «эффект незавершенного действия» и пойму, откуда растут ноги, а тогда, тогда у меня щекотало где-то в животе, по коже бежали мурашки, и меня потряхивало от одной только мысли, как я запускаю свои пальцы в его густые волосы…

Вы знаете, наверное, то, что мы не доводим до конца, прочно отпечатывается в подсознании. Отсюда же все наши идеи фикс и ностальгия по несостоявшимся романам. Феномен, до конца не изученный психологами! Есть предположение, что эффект вызван особенностью нашей нервной системы: при незавершении какого-то действия сохраняется напряженность, шок, испытываемый нервной системой, не дает получить разрядку, и, как следствие, действие сохраняется в нашей памяти. Вообще похоже на правду, потому что индийский красавчик не давал моей голове жить спокойно еще очень долго, до одного события…

Зачем я пишу про свою жизнь? Зачем открываю свою душу миллионной аудитории?

Чтобы вы ЗНАЛИ, что у вас ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ!

Когда-то давно я была очень не уверенной в себе девочкой. Отличница в школе, я знала все предметы на пятерки не потому, что они мне легко давались. Я сидела и зубрила формулы до полуночи, а рано утром мама меня поднимала, чтобы я успела написать сочинение по французскому или сделать художественный перевод. Гимназия по 7–8 уроков в день, затем художественная школа. Я не знала, как это: гулять с друзьями, ходить на дискотеки, прогуливать уроки, пить «Трофи» в подъезде и целоваться с мальчиками.

И даже когда из гимназии я ушла в колледж, чтобы получить профессию, моя жизнь продолжала быть сплошной учебой на «отлично». Я считала, что и в личной жизни должно быть так: встретила мужчину – вышла замуж один раз на всю жизнь. В моем представлении идеальный брак строился на моем смирении со всеми странностями любимого, обхаживании его и сдувании с него пылинок.

И когда я не в теории, а на практике увидела, что совместная жизнь – это постоянные притирки; ты пытаешься сделать все возможное, чтобы облегчить жизнь любимому, а с его стороны тебя ждет решительный ноль, и ты начинаешь задумываться. Знаете, о чем думала я? Ну что же ВО МНЕ не так. К тому моменту, как я уехала в Индию, такие мысли жили в моей голове уже два года!

И вдруг в стране пряных запахов и ярких сари на меня обрушивается ВОДОПАД внимания противоположного пола! Я стройная белокожая блондинка, что для индусов экзотика и невероятная красота. И тут я понимаю, что я была полной дурой, и моя самооценка взлетает высоко-высоко!

И что я делаю снова? Влюбляюсь в индуса, как школьница, будучи невестой другого мужчины, который даже не утруждает себя позвонить и узнать, как у меня дела. И этот индус ведет себя ТОЧНО ТАК ЖЕ. «Есть такой тип девушек, «магнит для чудаков (с буквы М)» – и это я!» – рассуждала я про себя, собираясь с Наташей на встречу с кудрявым и его приятелем.

Как же мне хочется поскорее пролистнуть несколько глав своей жизни и рассказать о том, как я чуть не вышла замуж за индуса и не приняла мусульманство, про полиуретановые канаты и бесконечные командировки из Мумбая в Москву, про работу, на которой мне нужно было только носить сальвар-камиз с дупатой и улыбаться, про соседство с Прити Зинтой и несостоявшиеся съемки со мной в главной роли в одном индийском фильме, про подержанное свадебное платье и турецкую фамилию…

Но всему свое время. Чем больше пишу о своей жизни, тем больше убеждаюсь в том, что это не просто череда случайностей, а скорее, закономерное развитие событий. Моя жизнь – это занимательный сериал, где я играю главную роль, и каждый персонаж этого сериала играет свою очень важную роль в моей жизни.

После дискотеки, как и накануне, мы поехали к Кудряшке смотреть крикет. Пыталась вспомнить, как звали того симпатягу, но в памяти всплыли только кликухи: мы прозвали парня «Жади», а его длинноволосого кузена «Латифой». Тогда шел сериал «Клон», и нам показалось, что если мы назовем наших спутников женскими именами, то нам будет непалевно их обсуждать при всех (русский никто не понимал, а оперируя «Жади» и «Латифой», всегда можно притвориться, что мы обсуждаем подруг). Клевый план, правда?

Латифа весь вечер настойчиво добивался Наташи, а Жади, после проведенной ночи втроем на диване, казался мне уже таким милым и родным, что я все время виляла перед ним бедрами в клубе.

– Какие планы в Индии? – спросил Латифа.

– Мы хотим в Агру и Джайпур, а потом – в Мумбай и Гоа! – Наташа и глазом не повела, будто бы у нас были планы.

– Так я живу в Мумбае! Можете меня навестить, у меня пентхаус с лучшим видом на Sea face, – гостеприимно предложил Латифа, а мы только рассмеялись, что нас нужно приглашать осторожнее, а то ведь действительно приедем.

– Ладно, куда вы там еще хотели? в Агру? Тадж-Махал невероятен, обязательно побывайте и возьмите гида. Вам нужна машина с водителем?

И так началась наша экскурсия по Золотому кольцу Индии…

Глава 7. Тадж-Махал

«Увидеть Париж и умереть». Знаете такое выражение? Я тоже так думала до того, как увидела Тадж-Махал. После такого можно смело сказать, что жизнь ты прожил не зря! Я не просто влюблена в это место, я оставила там часть души. А еще, когда я закрываю глаза и думаю о Тадж-Махале, передо мной словно возникает невероятной красоты голограмма, меняющая свой цвет с каждой минутой. Волшебство? Реальность!

Я читала про этот памятник архитектуры, да и побывать в Индии и не увидеть его было как-то неправильно, но по описанию в путеводителе и по восторженным отзывам людей я не могла представить, что это такое на самом деле.

Наше путешествие началось рано утром. Чемоданы мы оставили дома у Шаши, взяв с собой только смену белья и запасные футболки. За нами приехал водитель на светлой машине. Почему-то в Индии очень распространены именно светлые автомобили, несмотря на пыль на дорогах. Водитель говорил с горем пополам на английском, и нам предстояло провести следующие четыре дня в его обществе. «Агра? Тадж-Махал? Да, поехали!». И путешествие началось.

Ехать от Дели до Агры где-то часа четыре с половиной, если без пробок («Индия» и «без пробок», ха-ха-ха, кто был в Индии, тот посмеялся). Кондиционер в нашем авто не работал, ехали с открытыми окнами, их приходилось закрывать только когда машину облепляли попрошайки. К слову, явление вполне распространенное: как только ты где-то останавливаешься, они, словно хищные птицы, начинают неистово колотить в окна. Первое время твое сердце сжимается от одного вида изуродованных детей, стучащих по машине, а через несколько дней ты их уже не замечаешь.

– Добро пожаловать в настоящую Индию! Тут приходится наращивать толстую кожу, говорила нам как-то Шаши.

Нам было пофиг на жару и пыль, мы сжимали свои тетрадные листочки с надписью «Билет в Тадж-Махал» и до сих пор не верили, что мы едем в Агру! Хоть бы в машине вслед за кондеем не сломался мотор, но если он сломается, мы что-нибудь придумаем…

Вместо четырех часов мы ехали, наверное, семь.

– Агра! Тадж-Махал? – то ли спросил, то ли утвердил водитель.

– Да, Тадж-Махал, но сначала заедем на рынок, надо что-нибудь покушать.

Когда я собиралась в Индию, моя продвинутая бабушка, побывавшая в Дели несколько раз по делам, сразу предупредила:

– Бери с собой спирт и ВСЕ протирай! Там же грязища и рассадник инфекций!

Ну так я и сделала, взяла с собой бутылку чистого спирта, разлила в маленькие бутылечки и положила нам с Наташей в сумки. Приехав в Индию, я растерялась: ни «жуткой грязи», ни «рассадника», но на всякий случай с бутыльком спирта не расставалась и в первые дни дезинфицировала все, чего касалась: поручень у рикши, вилки за обедом, ручку крана, чтобы включить воду…

День на пятый мне надоело.

Приехав в Агру, мы первым делом двинулись на рынок за фруктами. Ох, как сейчас помню, денег у нас хватило на ананас, папайю и пару штук какой-то индийской хурмы. Поэтому мы не отказались от «дегустации» прямо на лотке. Продавец разрезал фрукты своим ножом (мытым или нет, я не имею понятия), грязными руками протянул нам, и мы также грязными руками их приняли. О, это были самые вкусные фрукты в моей жизни! Сочные, спелые! О чистоте их кожуры мы думали в последнюю очередь. Голод, как говорится, не тетка.

– Тадж-Махал? – не унимался водитель.

– Ок, поехали!

Времени было, как сейчас помню, три часа дня.

Водитель остановился, не доехав до места: «Дальше нельзя. Идите сами». И действительно, в путеводителе был пункт о том, что все машины паркуются за два километра, и ко входу туристы добираются на рикшах, повозках или электромобилях. Мы думали, это связано с религией или чем-то духовным, но как я узнала позже, считается, что выхлопные газы вызывают пожелтение мрамора облицовки. Даже вдоль противоположного берега реки Ямуна, у которой расположен мавзолей, стоит ограждение из колючей проволоки.

Пока мы шли, вокруг постоянно обивались какие-то мужчины, говоря наполовину на хинди, наполовину на английском. Наташа сжимала в руках наш толстенный путеводитель, а я отмахивалась от них.

– Девушки, вы актрисы? Вам гид нужен? – вдруг перед нами, как черт из табакерки, возник молодой индус с кожей оливкового цвета.

Я не помню, как звали того парня, предложившего на прекрасном хинглише (специфический диалект английского языка, на котором говорят в Индии) свои услуги, но мы так опешили, что не могли сказать ни слова.

– Девушки, это бесплатно! Я не возьму с вас денег! Если понравится экскурсия, скажете «спасибо» и сфотографируетесь со мной на память, для меня большая честь показать актрисам нашу культуру!

Наташа не растерялась:

– Мы вообще-то модели (моделью на тот момент была только я), но и в кино, и в театре нас можно увидеть. Мы из России.

– Рааасссииия? – протянул он русское слово со свойственным индусам распевом. – ВААААУ. – и мечтательно закатил глаза. – А знаете что? Не проведу я вас сегодня в Тадж, это будет неправильным, не обижайтесь… – и тут же добавил: – Вы пропустите ВСЕ ВОЛШЕБСТВО этого места. Я очень хочу, чтобы, вернувшись на родину, вы рассказали всем, какой ОН, но сейчас уже поздно.

На часах было всего лишь начало четвертого, а вход в мавзолей закрывали с закатом.

– В смысле поздно? – не улавливали мы.

– Доверьтесь мне, ни о чем больше не спрашивайте. ЗАВТРА все сами увидите и поймете. Сегодня нужно просто купить билеты, а я покажу вам Тадж-Махал из города. Поверьте, это тоже очень красиво.

Ничего не понимая, словно зачарованные, мы проследовали на нашим «гидом», похожим на чертика из табакерки, дошли по каким-то дворам до многоэтажного розового дома и по крутой винтовой лестнице поднялись втроем на крышу. У меня захватило дух от вида, открывшегося перед нами!

– Завтра встречаемся тут на улице в 3:30 утра. О’кей?

Мы кивнули, до сих пор не понимая, что происходит…

Обменялись с «гидом» номерами телефонов, на всякий пожарный, и двинулись искать дешевую гостиницу. К слову, деньги на отель были у водителя в конверте – наши друзья-приятели индусы позаботились и об этом. Прекрасные все-таки люди встречаются мне по жизни!

Мне кажется, будет слишком прозаично описывать наш номер, в котором не было горячей воды, а мебель распадалась на части, но визг Наташи, увидевшей огромного рыжего таракана, до сих пор стоит у меня в ушах. Да, отель был не очень, но выбирать не приходилось. Я, кстати, так и не знаю, есть ли в Агре приличные отели. Бабушка рассказывала мне про обезьян, которые залезают в окна и воруют, но я, если честно, не видела.

Спать легли очень рано: побродили по окрестностям, но поняли, что перейти пешком дорогу в стране, где нет правил дорожного движения, практически нереально, а реинкарнироваться на другой стороне кошечкой или собачкой нам как-то совсем не хотелось.

Будильник был заведен на полтретьего, и в полусонном состоянии и диком ознобе, зевая с каждым вдохом, мы выползли из гостиницы. На первом этаже, прямо на полу, спал администратор. Водитель ночевал в машине. Он нас встретил без особого энтузиазма.

– Тадж-Махал?

– Да, как и вчера!

– О’кей, о’кей, – из стороны в сторону покачал головой водитель.

Надо сказать, что вот эти жесты и мимика, присущая индусам, очень сильно вводят в заблуждение европейцев. Не могу утверждать за весь Восток, но в Индии, как и в Турции, жестикуляция совсем иная, и значит она гораздо больше, чем у нас. Например, чуть запрокинутая голова, поднятые брови и цокание языком у турков будет означать «нет»; а наклон головы в сторону у индусов будет означать одобрение и согласие.

В 3:30, как и было оговорено, мы стояли на назначенном месте… В это время в декабре в Агре колотун еще тот – за ночь без солнца воздух остывает, а за световой день земля не успевает прогреться, поэтому мне было холодно даже в осенней куртке и демисезонных сапогах. У Наташи с собой теплых вещей не было, она переминалась с ноги на ногу в туфлях и кофте с длинным рукавом. Наш гид опаздывал…

Нет-нет, замерзнуть мы не успели, и гид нас не кинул! Он просто немного задержался. В Индии это нормально, и если тебе говорят, «встретимся одиннадцатого числа», нужно уточнять месяц и год. Около четырех утра мы втроем стояли у входа в усыпальницу. Было очень темно, и мы слабо понимали, зачем пришли так рано, ведь еще даже ворота не открыты. Вместе с нами была какая-то группа англичан, и все ждали, когда у нас проверят билеты и сумки.

При входе, кроме контроля билетов и личных вещей, нужно сдать обувь или надеть бахилы. В холодную индийскую ночь мне меньше всего хотелось ходить по мрамору в одних носках, поэтому мы выбрали белые бахилы, которые стоили пару рупий, и вошли в огромные ворота.

Все еще зевая и борясь с желанием потереть глаза с накладными ресницами, я подняла голову к памятнику и поняла, почему наш гид попросил дождаться следующего дня. То, что я видела перед собой, нельзя было сравнить ни с чем: на фоне темно-синего бархата неба, словно голограмма из фантастического фильма… возвышался величественный Тадж-Махал… или это была 3д-картина, написанная фосфорными красками? В любом случае что-то невероятное, что невозможно передать на фотографиях и описать словами. В тот день было полнолуние, и еще до рассвета Тадж-Махал светился жемчужным светом, как бы паря над землей. Как же жаль, что я не могу дать вам увидеть мои воспоминания! Я уверена, что вы отдали бы многое, только чтобы протянуть руку к этой завораживающей картине. Я стояла, широко открыв глаза, и в то же время не веря им.

Буквально с каждой минутой, с каждой ступенью Солнца на небо, мрамор менял свой цвет. У меня было ощущение, что глаза меня обманывают: вроде бы только что он был холодно-жемчужным, и вот он уже сверкает перламутром, вдруг он становится желтым, оранжевым, розовым… Но это сияние… Оно не проходило!

Тадж-Махал… ни одного языка в мире не хватит, чтобы дать точное описание этому памятнику… Величественный, божественный, сияющий, легкий, совершенный, воздушный, подобный сновидению… И все равно все не то, его надо видеть!

Мне очень понравилось, как охарактеризовала Тадж-Махал Мария Арбатова в своей книге «Дегустация Индии», она назвала его мягким и съедобным, как пастила или торт безе.

Наш гид выхватил у нас фотокамеру и, рассказывая прекрасную историю о невероятной любви Шаха Джахана к своей верной жене Мумтаз, стал ловко фотографировать нас с Наташей, выбирая виды и ракурсы, как профессиональный фотограф. Я слушала одним ухом историю и растворялась в волшебстве этого невероятного места, памятника великой любви…

Помните историю?

Великий Шах Джахан влюбился в свою жену еще в начале XVII века, будучи принцем. Когда Шах Джахан поднял мятеж против отца и потерпел поражение, Мумтаз отправилась с ним в ссылку. Она родила восемь сыновей и шесть дочерей и вскоре после рождения последнего ребенка умерла.

Шах Джахан хотел после этого покончить с собой. Он поседел, сидя у гроба любимой. Мумтаз перед смертью попросила мужа больше не жениться и построить мавзолей ее имени. Шах Джахан объявил в стране двухлетний траур: были запрещены праздники, танцы, музыка, даже свадьбы справлялись по-тихому.

Он начал строить мавзолей, который должен был стать символом сказочной красоты покойной жены. Больше двадцати тысяч человек, включая лучших зодчих Персии, Турции, Самарканда, Венеции и самой Индии, трудились над усыпальницей двадцать лет, что практически разорило страну. Стены выкладывали сердоликами, бирюзой, ляпис-лазурью, кораллами, жемчугом и малахитом, внутренние ширмы сделали из чеканного золота и украсили драгоценными камнями.

Говорят, что под финал строительства главному архитектору отрубили руки, чтобы он не мог повторить это чудо. Напротив Тадж-Махала, на другом берегу реки Ямуны, Шах Джахан запланировал построить мавзолей из черного мрамора для себя и соединить усыпальницы черно-белым ажурным Мостом вздохов! После окончания строительства Тадж-Махала он переключился на вторую стройку века. Однако казна опустела, государственные дела были заброшены, народ беднел и бунтовал…

В это время его сын Аурангзеб расправился с братьями и захватил власть. Разогнал зодчих и камнерезов, сровнял с землей начало второй стройки, заточил отца на десять лет в угловую башню крепости в Агре, оставив ему нескольких слуг, запретив пускать к нему друзей и давать книги.

Шах Джахан оплакивал троих сыновей, убитых Аурангзебом, и смотрел в окно на другую сторону реки на памятник своей любви, пока не ослеп…

Сын любящей четы Аурангзеб создал мощную державу, выиграл множество войн, стер с лица Земли сотни городов. Однако все равно остался в памяти человечества не как грозный воин, а как дитя великой любви.

Он приказал тайно ночью перенести тело отца в Тадж-Махал и без почестей захоронить возле матери…

Рассказывая эту историю, наш гид ловко перемещался в пространстве, то и дело подсвечивая фонариком драгоценные камни в стенах или считая лепестки на инкрустированных цветах… и мне казалось, что его слова вот-вот оживут…

История оказалась грустной, но это место совсем не таило в себе скорби, а скорее, наоборот, говорило о прекрасной любви и незабвении.

Хотели бы, чтобы ради вас возводили памятники, невзирая ни на что?

По жизни нам встречаются разные люди, места, события, которые особого отпечатка не оставляют: прошли и забыли. А есть такие, которые производят впечатление на всю жизнь.

Непозволительно много страниц я посвятила Тадж-Махалу. Кто-то из вас скажет: «Подумаешь! И чего это вместо восточных любовных страстей читать про памятник архитектуры?» Но он поразил меня настолько, что именно там, я это чувствую, у меня окончательно раскрылись границы сознания.

Не знаю, что именно: история, архитектура или энергетика этого места подняли мое мироощущение на новый уровень. Именно поэтому я так долго пишу о нем, чтобы вы почувствовали его волшебство и пережили эти эмоции со мной.

Побывав в Тадж-Махале, я открыла для себя новые краски жизни: яркие, без примесей, переливающиеся друг в друга… психоделические ощущения, когда тебе кажется, что цвет имеет вкус, а мелодия – запах. Понимаете меня?

Именно тогда, стоя на солнце, которое почти не согревало, окруженная фантастическим пейзажем в лучах цвета радуги, я смотрела на другую сторону Ямуны и представляла второй такой же памятник, черного цвета. Мне казалось, что я его вижу. Мне до сих пор кажется, что он перед моими глазами. Сейчас пишу это, и мурашки по коже, будто я вернулась в тот день и в тот момент.

Я ЖИЛА В ТОМ МОМЕНТЕ. ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.

Времени не существовало, а мой мозг ломался от встречи с другой реальностью. Волшебное место, в котором я наконец-то поняла, что в жизни возможно ВСЕ.

Один тот факт, что я еще пару недель назад была потеряна в отношениях и имела определенную картину мира, где четко знала свое скромное место, сегодня, сейчас, я находилась за тысячи километров от своей жизни, заставляя сердце биться чаще.

ВСЕ ВОЗМОЖНО. ВСЕ ГРАНИЦЫ У НАС В ГОЛОВЕ. Нужно всего лишь ДОВЕРИТЬСЯ Вселенной. Если ты чего-то очень сильно желаешь – весь мир будет тебе в этом способствовать, как писал Пауло Коэльо. Осознание пришло ко мне именно в тот час, когда солнце ярко освещало мраморную лестницу, ведущую вниз к вырубленному пальмовому саду…