Текст книги "Хранители. Тайны снов"

Двадцать

«Иногда нам не хватает некоторых

людей гораздо больше, чем еды и воды.

И этот голод, сука, самый сильный»

После этого я не видел ее несколько дней, и эти дни я проводил с Пэйч. Ну, как сказать проводил – она не умеет кататься ни на лыжах, ни на сноуборде. На мой вопрос – зачем она здесь, она ответила – ради отдыха, купания в бассейне и спа. Мы ходили с ней в бар, но она все время трещала с подружками по телефону, и практически все время, за исключением времени в спальне, мне было ужасно скучно. Тут я вспомнил о своей работе, и решил проверить базу данных Хранителей. Слава богу, Алек не заблокировал мой код доступа, и я мог взять свободное задание поблизости. И к моей удаче, я нашел свободный заказ здесь, в Мюррене. В лесах Шприссевальд пропадали люди, их находили в разных частях леса и в горах полностью обескровленными. Ясное дело, что это вампиры, и, судя по количеству пропадавших в разные периоды времени, их было, как минимум двое или трое. Надо было хорошо подготовиться и выходить уже сейчас, и я забронировал заказ – безвозмездно работать тоже не хотелось. Я собрал все необходимое – два серебряных ножа (один метательный, другой – армейский с рёберным верхом), обычный пистолет на всякий случай и всю свою силу. Все остальное было просто бесполезно. Святую воду, чеснок и серебряные пули – это сказки, придуманные для людей, чтобы их хоть как-то успокоить. Я еще раз просмотрел карты и загрузил их в телефон. И сделав нужные расчеты, я вычислил практически точное расположение их логова, недалеко от Глючальпа. Я быстро оделся, вооружился и покинул деревню на машине, взятой напрокат. Солнце еще светило, когда я добрался до леса, отсюда надо было идти пешком, и ноги немного подмерзали. Я лишь тешил себя мыслью, что согрею их в драке. Алек был прав – я больше двух лет практически жил этим, жил убийством и инстинктами. И сейчас надо было их включить. Притаившись, я начал вслушиваться и наблюдать, и заметил среди столетних елей небольшую сторожку. Она представляла собой маленький деревянный домик, на окнах были плотно задернуты шторы, но слышались голоса.

Внезапно я услышал шаги, под которыми тихо хрустел снег. И я подумал о людях, которые часто помогали вампирам в надежде, что их тоже обрекут на вечную жизнь, а не съедят, когда будет мало туристов на ужин. Я разозлился. Люди не ценят то, что есть, не ценят жизнь, которой живут, каждый день надеясь на большее, забывая про сегодня. Я достал пистолет и пошел на еле слышный шум. Кто-то таился за деревом, и я направил пистолет прямо к его виску.

– Твою мать! – вырвалось у меня.

Там стоял Крис! Крис! Как он тут оказался?

– Что ты тут делаешь? – вопросил я.

– Он с нами.

Я обернулся на голос. Из за деревьев вышли Джек и Алекс.

– Вы с ума сошли? – выпалил я парням, – Вы зачем ее сюда привели?!

Алекс убрала пистолет за пояс.

– Это я их сюда привела.

Я указал пальцем на нее.

– Я не с тобой говорю! – мой взгляд снова метнулся к ребятам, – Вы же знаете, ни один чистокровный не должен приближаться к этим тварям! Тем более – она!

Крис закатил глаза.

– Да заткнись ты уже, – буркнул он, – Мы сами все это прекрасно знаем.

– Тогда почему она здесь?! Вы понимаете, что будет с вами, если с ней что-то случиться?

– Да, – ответил Джек.

Тут Алекс толкнула меня ладонью в грудь.

– Слушай, отвали, ясно? Это мое решение! И мы все это время прекрасно справлялись и без тебя! И сейчас справимся.

Я схватил ее за плечо и сжал.

– Нет, это ты послушай! Вы сейчас же свалите отсюда туда, откуда пришли. Это мое задание, если ты или они, – я кивнул головой на парней, – Вмешаетесь, я тут же сдам вас Совету, и я посмотрю, что скажет королева Рея о своей драгоценной принцессе, нарушающий наши главные законы.

– Тогда ты не оставляешь мне выбора, – ответила она.

Алекс схватила мою руку, вывернула ее и оттолкнула меня. Я очень удивился ее силе. Видимо, я очень многое пропустил, и очень многое еще о ней не знаю. Только и я не стоял на месте. Я встал, подбежав к ней и хотел просто обхватить ее, обезвредить, но она быстро обхватила меня ладонью за шею, сдавила так, что я не мог дышать, развернулась и перекинула меня через себя, шмякнув всем моим туловищем о тропу. Последнее, что я помню, это ее кулак, летящий мне прямо в лицо. Она вырубила меня. Она вырубила меня! Я был в откровенном шоке. Нет, даже не так – я откровенно охренел от того, насколько сильной и уверенной она стала. Приходя в себя, я успел заметить, что уже стемнело, а у дверей сторожки стояли Крис и Джек, Алекс стояла на снегу у крыльца. Я хотел остановить ее, вставая с сугроба, но было поздно – двери распахнулись. Вампиры двигались быстро, молниеносно. И я ошибся, их было не двое и не трое, а пятеро. Эта ошибка стоила бы мне жизни, но парни были здесь. Хорошо. Не хорошо, что с ними Алекс. Однако именно она приняла первого на себя, запрыгнула ему на шею ногами, развернула его и бросила на дорожку у домика, упала вместе с ним и с силой ударила ногой по лицу, после чего воткнула серебряный нож ему в сердце. Я тоже не отставал, схватил летящего на меня кровососа за горло и уронил на снег, всадив в него нож, Крис и Джек тоже взяли себе по одному, и я немного помог – бросил в одного из них метательный нож, и они вдвоем быстро заделались со вторым вампиром. Я расслабился, совсем забыв о пятом из них, который обрушился на меня сверху, повалив в сугроб. Он сел мне на живот, взяв за волосы, и отодвинул голову, открывая шею.

– Из тебя получится хороший вампир, – прошипел он.

Его клыки сверкнули. Нет, только не это – хуже этого просто ничего быть не может, и точно знал, что уж лучше предпочту смерть, чем стать одним из них. Тут мощный удар двумя ногами сбил его с меня, и я быстро поднялся.

– Мерзкая сука! – взревел кровосос.

Алекс раскатилась по снегу, подпрыгнула и села ему на шею, схватив обеими руками за голову. Только зачем? Свернуть ему шею все равно не получиться. Но я понял, зачем, когда она попросту подожгла его голову. Она спрыгнула, а тварь упала, крича в истерике, но вскоре от него осталась только горстка пепла. Она не смотрела, как он догорает, она стояла спиной к огню и смотрела мне прямо в глаза. Честно сказать, я был ею восхищен. Это было поистине круто. Но это не отменяло того факта, что она и два этих придурка нарушали законы Хранителей.

Только я хотел ей это сказать, как она заговорила:

– Если ты об этом хоть кому-нибудь заикнешься, – предупредила она абсолютно серьезно, – Я убью тебя.

Я вздрогнул. Я понял по ее глазам, что это так и есть, она сделает это, даже не моргнув глазом. Ее тон, ее уверенность, ее сила – я чувствовал это в каждом ее слове, в каждом движении. Она стала совсем другой. Я знал, что она изменилась, но даже и не думал, что настолько. Передо мной стояла не та скромная, тихая девочка, которая смеялась над моими глупыми шутками. Передо мной стояла смелая, крутая и безжалостная убийца тварей нашего мира, принцесса и наследница трона.

– Спасибо, – только лишь сказал я.

Я не забыл о том, что меня только что чуть не обратили в одного из этих кровососов, и это было самым страшным, что я только мог себе представить. И я действительно испугался.

Она подошла и подала мне руку. Я встал.

– Надо осмотреть их логово, – сказала она.

– Алекс, – позвал ее Джек, подходя к ней: – Нам с Крисом надо вернуться, Люк будет искать нас, – она кивнула, и он коротко обнял ее и поцеловал в лоб, – Осторожней.

– Хорошо, до скорого.

Парни ушли, а Алекс зашла в сторожку, зажгла свет и стала осматривать их вещи, заметки на тетрадных листах и кнопочные телефоны, собирая все это в сумку. Я зашел следом за ней, чувствуя укол ревности.

Я закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

– Вы встречаетесь? – спросил я ее.

Она продолжала осматривать записки – видимо, от людей.

– Он мой лучший друг, – ответила она, не поднимая глаз.

Видимо, именно он поддержал ее, когда я уехал.

– Алекс, то, что ты тогда сказала… – начал я, подбирая слова, – Мне не плевать.

– Хм-м, – со смехом вырвалось у нее.

– Перестань! Я серьезно.

Она вздохнула.

– Да-а, Джет, ты сама серьезность.

– Алекс, хватит, – попросил я. Она молчала, и я решил задать ей личный вопрос: – Ты… с кем-нибудь встречаешься?

– Тебе-то что? У тебя с твоей девушкой же все прекрасно, насколько я знаю, – она бросила короткий равнодушный взгляд поверх одного из блокнотов.

Я улыбнулся.

– Да, все отлично, – соврал я, – Просто хотел больше узнать о тебе, вот и все.

Алекс отложила блокнот и посмотрела на меня, улыбнувшись и выгнув бровь – мне всегда нравилось, как она это делает.

– И что, – усмехнулась она, – Она тебе, и правда, нравиться?

– Конечно! – ответил я улыбкой.

Она снисходительно вздохнула.

– Ты же меняешь своих девушек чуть ли не каждую неделю.

Я наплевательски пожал плечами.

– Они все мне нравятся.

Она скрестила руки на груди.

– Не смеши меня, Джет. Ты и понятия не имеешь, что это такое, когда тебе кто-то действительно нравиться.

Я разозлился.

– А кто имеет? – усмехнулся я, – Ты, что ли?

Она опустила руки вдоль тела.

– Имею представление, – ответила она.

Я решил сделать предположение:

– Да ну?! – усмехнулся я, – Ты ведь ни с кем не встречалась, – она молчала, и я понял, что прав, – Какое ты можешь иметь об этом представление?

– Если ты спишь со всеми подряд, это совсем не значит, что ты стал в этом экспертом! – зло ответила она, – Ты лишь само утверждаешься за счет других, даже не думая о том, что они чувствуют!

– Да о чем ты? – хохотнул я.

– О, я не раз видела тебя с другими, – горько усмехнулась она, – И знаешь, ты ничего не чувствуешь. Ты делаешь это просто так, желая доказать самому себе, что ты не пустышка!

Я взбесился.

– Нет, Алекс, я пытаюсь сказать тебе, что ты не имеешь ни малейшего представления об отношениях, но нет же! Именно ты пытаешься учить меня! Я не знаю ничего о чувствах? Так просвети меня! – всплеснул я руками, – Ах, да. Ты же понятия не имеешь, как обращаться с чужим сердцем!

Я не знаю, задел я ее, или нет, но на ее лице читалась только жалость. Что? Она меня жалеет? Какой бред! Я снова хотел накричать на нее, но она заговорила, наклонив голову на бок:

– А сколько сердец поломал ты, жалея свое одно?

Потом она неожиданно быстро подошла ко мне, с силой прижав к стене, приподнялась, взяла за ворот куртки и поцеловала.

Я был в шоке, широко раскрыв глаза, и растерялся. Но всего на мгновение. Я взял ее одной рукой за талию, другую положил на ее шею, и ответил на ее поцелуй. Мой мир буквально перевернулся, я чувствовал, как колотиться сердце, готовое выскочить из груди, как плывет все перед глазами даже без алкоголя, как дрожат мои руки от волнения и желания. Это было самым потрясающим, что я чувствовал в жизни – ее губы. Такие сладкие, нежные и уверенные. Ее дыхание, которое стало таким же тяжелым, как мое, ее руки, лежащие на моей груди. Это все свело меня с ума в одно мгновение. Я запустил пальцы в ее мягкие волосы, сильнее прижимая ее к себе другой рукой, держа за талию, где водолазка немного задралась, и от тепла ее тела под моими пальцами, от ее нежной кожи меня пробивало током. Каждое ее прикосновение заставляло меня содрогаться. Боже, сколько всего было в этом поцелуе – сила, злость, боль, отчаяние, ненависть, любовь и нежность… Я готов был вот так стоять здесь вечность, касаясь ее тела, целовать ее.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Она отпустила меня, но я поймал ее лицо в ладони, снова прильнув к ее губам, уже мягче, я не хотел, чтоб это кончалось. Я в последний раз коснулся ее мягких, чувственных губ, прижимаясь к ее лбу. Я не мог ничего сказать – сердце колотилось так бешено, дышать было трудно.

– Вот так бывает, – тяжело дыша, проговорила она, – Когда тебе кто-то действительно нравится, – она отпустила меня и сделала шаг назад, а потом грустно улыбнулась и добавила: – Только я ведь понятия не имею, что это значит.

Она отошла и открыла дверь.

– Алекс, я… – я хотел снова броситься к ней, я не хотел отпускать ее.

Она подняла руку.

– Не надо, – она вздохнула: – Задание было твоим, их вещи тоже тебе отдавать. Мне пора.

Она ушла. Она снова ушла, а я так и не смог ничего ей сказать. Я признавал, что оказался не прав – я и в самом деле не знал, что это значит на самом деле. Ни одна девушка не могла заставить меня чувствовать то, что я испытал сейчас. Это настолько не поддавалось объяснению, что даже пугало.

Только я снова все испортил. Мужская гордость и желание любым способом доказать свою правоту каждый брали верх надо мной, а в итоге я ранил самого дорогого для меня человека. Я понимал, за что она меня ненавидит. Я бросил ее одну, и она была разбита, как и я. Но в отличие от меня она смогла собрать себя по частям, она смогла снова встать и жить дальше, радоваться жизни и доверять другим. Я могу представить, какого ей было, насколько больно я ей сделал, и как трудно ей было тогда, как страшно было снова верить. Но прошло время, и она снова была по-своему счастлива. Но я снова встал на ее дороге, снова влез в ее жизнь, только уже не перевернул ее, как раньше. Теперь это была не маленькая странная девочка, это была девушка, у которой была своя вселенная внутри.

Двадцать один

«Какая ирония, не правда ли:

ведь обычно наибольшую боль

причиняет не враг, не злопыхатель,

а тот, кто только вчера обещал

подарить тебе счастье»

О. Рой

Я был в полной заднице. Какие могут быть другие девушки? Мне никого не хотелось, все было пресным и пустым. Я не мог больше ни о ком думать, кроме нее. И ни о чем, кроме того поцелуя. Ее синие глаза, ее улыбка, ее голос… Все это не выходило ни из мыслей, ни из сердца. После того поцелуя я точно знал – я люблю ее. Мне никто не нужен, ни одна другая не сможет дать мне этих чувств, ни одна ночь в моей жизни с другой не заставили меня чувствовать того, что испытал я от этого поцелуя. Но я понял кое-что еще. Она тоже меня любит. И это не просто «нравится». Это именно любовь. Что бы она ни говорила мне о том, что ненавидит меня, она все еще любит меня. Только это пока ничего не изменило. Наоборот – она снова стала меня избегать, и просто шоколадкой или мотопрогулкой я уже не смог бы отделаться или что-то исправить. Я понял, что все это время пытался искать ей замену, искал ее черты в других и не находил, раня одну за одной. И мне было плевать.

«А сколько сердец поломал ты, жалея свое одно?»

Эти ее слова не выходили у меня из головы. Она сразу знала обо всем, знала, что я лгу сам себе, разбивая чужие души, как разбил ее. Я понимал сейчас, что она ждала. Ждала от меня хотя бы звонка или сообщения. А я молчал. Идиот.

Сегодня сестры позвали меня на частную вечеринку, они арендовали зал с бассейнами, и я решил, что отдых мне не помешает. Я взял из номера плавки и полотенце, решил ничего не есть – там ведь будут официанты с закусками, и спустился на первый этаж. В большом помещении было три бассейна, один из них был с джакузи. Панорамные окна с видом на пейзаж снежных гор заливал помещение большим количеством солнца и света. Я переоделся, и в одних плавках спрыгнул в бассейн, прохладная вода вызывала мурашки, бодрила и освежала. К сожалению, она немного отдавала хлоркой, и я не решился открывать глаза под водой.

Я вылез из воды, чувствуя приятную прохладу, и, вытирая голову, пошел к бару, где бармен смешивал коктейли. Я заказал себе Б-52, когда увидел идущего ко мне Джека. Я улыбнулся и хотел поздороваться, но вместо приветствия получил кулаком по роже. Класс. Я отлетел на группу ребят, но не упал, быстро приходя в себя, и ответил ему тем же. Завязалась драка. Он пнул меня ногой в живот, и я ударился спиной о стену, не теряя времени, он взял меня за горло и прижал к стене.

– Что ты сделал? – зло рычал он.

– Да о чем ты? – злился я.

– Я о ней! – рявкнул он.

Я тоже нанес ему удар кулаком в живот, и он резко отпустил меня, вдохнув воздух ртом. Пока он не пришел в себя, я ударил его по лицу, он сделал то же самое. Алекс схватила нас за плечи и раскинула в разные стороны.

– Прекратите! – крикнула она, глядя то на меня, то на него.

Жаль, что она была не в купальнике.

– Это он начал! – выкрикнул я.

Она раздраженно глянула на меня.

– Мы в детском саду? Если так, то найди свою соску-пустышку и закрой свой рот, ясно?! – она посмотрела на Джека: – А ты?

– А что я? – развел он руками.

– Дебилы, – она подошла к нему и подтолкнула его в сторону, – Идем! Только этого мне хватало! – говорила она уходя, и глянула на меня через плечо.

Я бросил полотенце на ближайший лежак. Злость и ревность не давали мне покоя. Что это вообще значит? Я поставил поднос с канапе и несколькими коктейлями на край бассейна и залез в воду. Намахнув три рюмки сразу, я нырнул, проплыл пару кругов, но мысли не давали мне покоя. Я вылез и пошел в ту сторону, куда уводила Алекс Джека. Что между ними? Я был уверен, что тогда Алекс целовалась впервые. И тут я услышал их голоса из комнаты отдыха с большим диваном – двери были открыты.

– Не нужно было этого делать, – говорила Алекс, – Он ничего не сделал.

– Если бы он ничего не сделал, ты бы не плакала, – ответил ей Джек, – Не надо его выгораживать.

– Я его не выгораживаю! Он ничего не сделал…

– Алекс, – уперто повторял он, – Ты смогла жить дальше! Я тебе не говорил, но у него, и правда, были причины уехать. Но зачем он снова и снова делает тебе больно? Я чувствовал свою вину, потому что именно я сказал тебе, что он уехал. И я был с тобой все это время. Ты прогоняла меня, ты кричала на меня, ты пыталась закрыться и спрятаться от всего мира…

– Но ты не дал, – услышал я ее улыбку в голосе.

– Да! Я не дал тебе это сделать, потому что ты замечательный человек, и мой лучший друг. Я долго смотрел, как тебе больно, и ты почти замкнулась, но я не для того сидел рядом с тобой ночью и держал тебя за руку, пока ты спала, чтоб потом снова видеть твои слезы, ясно?

– Он ничего не делал, – вполголоса сказала она, – Это я.

– Что? – вздохнул, устало Джек.

– Я его поцеловала, – улыбнулась грустно она.

– Ты «что»? – чуть ли не воскликнул он.

А я улыбнулся, стоя за стеной и слушая их разговор.

– Да, – усмехнулась она, – Я все еще люблю его.

Я просто ликовал.

– А ты думала, что я не в курсе?

Она вздохнула.

– Что мне делать?

– Прости его, – сказал он.

Снова вздох.

– Я не могу, – ответила Алекс.

Больше я не стал слушать. Просто ушел в свой номер, прихватив из бара бутылочку виски. Да, для нее Джек – лучший друг, а что он чувствует к ней? Пока не понятно. Вечер проходил скучно, и тянулся очень долго. Я зашел к себе, отпивая еще один глоток их бутылки, посмотрел телик, сходил в душ и одел только серые трико. В мои двери постучали, я встал и открыл дверь.

– Алекс? – я был удивлен.

– А не похоже? – улыбнулась она как-то странно, и прошла в мою спальню, оглядывая стены, – Скучновато тут у тебя.

Все еще удивленный, я закрыл за ней дверь и прошел по комнате.

– Что ты тут делаешь?

Она повернулась ко мне, ее глаза остановились на шрамах на моей груди и животе, оставленных тогда вервольфом. В этот день она вернула меня к жизни. Потом она подняла глаза и медленно коснулась пальцами ссадины на моей щеке. Я немного сморщился.

– Очень больно? – спросила она.

– Терпимо, – ответил я, не понимая, в чем подвох.

Ее пальцы коснулись разбитой нижней губы, и я немного вздрогнул.

– А здесь?

Я ничего не ответил, только смотрел на нее, шумно выдохнув. Эта близость опьяняла сильнее алкоголя. Сердце снова понеслось с бешеной силой. Я положил руки на ее талию. Она медленно приподнялась, вставая на цыпочки, и поцеловала меня, положив ладонь на мою грудь. Я снова вздрогнул, но потом понял в чем дело, почувствовав на ее губах сладкий вкус кофейного ликера.

Я хохотнул, поднимая голову.

– Да ты пьяная, – усмехнулся я.

Она улыбнулась мне.

– Ты тоже.

Алекс запустила пальцы в мои волосы на затылке, притянула и снова поцеловала меня, и, черт возьми, я не хотел останавливаться, но…

Я снова засмеялся и взял ее за плечи, немного отодвигая.

– Алекс, остановись, – смеялся я.

Она вздохнула, отошла и села на мою кровать. А я старался не думать о ней в моей кровати… Я сел на пол на одно колено напротив нее, чтоб сравняться взглядом, и взял ее за руки. Это был удар ниже пояса. Она снова запустила пальцы в волосы и стала целовать меня, и, если бы я стоял, у меня от этого поцелуя подкосились бы ноги.

С большим трудом я оторвался, глядя на ее немного растерянное лицо. Ну что я делаю? По моим легким будто танк прошелся, мы оба тяжело дышали…

Я тихо рассмеялся, а потом лег рядом с ней на спину..

– Что мы делаем? – прошептал я, и все же счастливо улыбался.

– Вот всегда ты так, – шепнула она, опустив глаза.

Я убрал волосы от ее лица. Я был счастлив, как никогда.

– Поверь, – улыбался я, – Я очень тебя хочу. Только завтра тебе будет стыдно за это.

– Ну, «я же пьяная» – поддразнила она.

– Но стыдно ведь все равно будет.

Она тихо засмеялась.

– Значит, и завтра придется пить.

Я засмеялся и откинулся на спину. С одной стороны, она сама пришла ко мне, и я безумно ее хотел. А с другой – я не мог вот так с ней поступить. Она не «одна из». Она одна единственная. Я повернул голову и смотрел на ее красивое лицо.

– Сколько ты выпила? – шепнул я.

– Мы с Джеком выпили пол литра на двоих, – ответила она.

Я хохотнул.

– Джек пьет ликер?

Алекс тоже засмеялась.

– Только ради меня, – отозвалась она.

Я задумался на секунду.

– Он… не влюблен в тебя? – спросил я ехидно.

Но на самом деле этот вопрос был важен для меня.

Она издала короткий смешок.

– Нет, он влюблен в Мелиссу. Помнишь ее?

Я улыбнулся, выдохнув.

– Да, помню.

Она вздохнула, придвинулась ближе и легла мне на грудь. Я обнял ее, крепче прижимая к себе, и поцеловал ее мягкие волосы с ароматом яблок.

– Это меняет что-то между нами? – с надеждой спросил я.

Я услышал вздох.

– Зачем? Для тебя же это ничего не значит.

– А для тебя?

Было много всего, и я не хотел делать ей больно. Я не умел говорить о своих чувствах, мне это всегда давалось тяжело. Она поднялась, а я сел на кровати, облокотившись на поднятые колени. Алекс быстро оделась и посмотрела на меня глазами, полными непонимания и боли.

– Ты чертов эгоист! – выпалила она, я встал и хотел взять ее за руки, но она их выдернула: – Нет! Ты просто придурок!

Я отвернулся к окну.

Дверь хлопнула, и я не успел больше ничего сказать.

Черт! Ну почему я такой идиот?!