Текст книги "В тени Эйнштейна. Подлинная история жены гения"

Вебер умер в марте. Можно сказать, справедливость восторжествовала: Эйнштейн стал его преемником и в зимний семестр начал читать первый курс по только что признанной дисциплине – теоретической физике. Он стал и председателем дипломной комиссии по этому предмету. Одновременно упорно трудился над тем, что, через несколько лет интенсивных исследований, станет его величайшим достижением – общей теорией относительности. Если специальная теория описывала относительное движение наблюдателя при постоянной скорости, общая теория включала в себя и движение с ускорением. Эйнштейн открыл, что поскольку сила гравитации, действующая на объект вниз, и сила ускорения, действующая вверх, физически равны, то движение под воздействием гравитации вблизи массивного объекта, такого, как Земля, можно рассматривать как искривление пространства и времени в этой области. Но выразить это математически оказалось чрезвычайно сложно. Ему помог бывший однокурсник и давний друг Марсель Гроссман, на том момент профессор математики в ВТШ.

Появление Эльзы

В личном плане ситуация после переезда мало изменилась. Несмотря на радость от возвращения в Цюрих, Милева продолжала уже привычно жаловаться Элен. В декабре 1912 года, в последнем сохранившемся письме к подруге перед четырехлетним пробелом в их переписке, обусловленным тяжелым периодом жизни Милевы, она пишет:

«У нас все хорошо и все, и большие, и маленькие, рады, что Прага осталась позади…Старший Альберт стал знаменитым физиком. Профессионалы его высоко ценят и восторгаются им. Он полностью погружен в свои дела, можно сказать, только и живет ими. К стыду своему, должна признаться, что мы для него не важны и находимся на втором месте. Мы живем очень счастливо и очень тихо, поскольку муж не любит, когда мешают его работе».

В конце 1911 года в Брюссель на первую из знаменитых Сольвеевских конференций по физике собрались ведущие физики-атомщики, чтобы обсудить тему излучения и квантов. На основании своей работы по этой теме Эйнштейн был одним из ведущих участников. Присутствующие ученые были настолько впечатлены, что пригласили его посетить Берлин в апреле 1912 года. Это станет началом финального рывка Эйнштейна к вершине профессиональной карьеры. И одновременно – началом конца для Милевы.

Во время апрельского визита в Берлин Эйнштейн навещал родственников и мать, которая после смерти его отца, постепенно перебралась в Берлин, поближе к сестре и ее мужу. Именно там он возобновил общение с двоюродной сестрой Эльзой Левенталь, урожденной Эйнштейн, которую последний раз видел подростком. Сейчас ей исполнилось тридцать шесть. Ему было тридцать три. Эльза, родившаяся в городе Хехинген в швабском регионе на юго-западе Германии, была замужем за текстильным торговцем Максом Левенталем, от которого родила двух дочерей и сына, умершего в младенчестве. В 1902 году, обанкротившись, Левенталь один перебрался в Берлин. В 1908 году они с Эльзой развелись. Она с дочерьми переехала из Хехингена в Берлин и сняла квартиру этажом выше в доме, где жили родители. Макс Левенталь умер в 1914 году.

Разница в возрасте между Эльзой и Альбертом была такая же, как и между Альбертом и Милевой, но у Эльзы не было никаких карьерных амбиций, и ее вполне устраивала роль заботливой домашней хозяйки. Возвращаясь к Милеве в Цюрих, Эйнштейн 30 апреля 1912 года из Праги отправил письмо Эльзе, в котором написал, что поражен своей неспособностью любить мать, после чего заявил: «Но мне нужно кого-то любить, иначе жизнь просто несчастна. Этот «кто-то» – ты. Ты ничего не можешь с этим поделать, поскольку я не прошу у тебя разрешения. Я абсолютный правитель в преисподней моего воображения, или, по крайней мере, я решил так думать». Но 21 мая идет на попятную: «Я пишу тебе в последний раз и отдаюсь неизбежному, что и тебе следует… Ты знаешь, что я, как и ты, должен безропотно нести свой крест». Почти год Эйнштейн больше ничего не слышал от Эльзы. За этот год и без того эмоционально ранимая Милева сильно сдала как физически, так и психически. Понимая, что жизнь в Цюрихе не решит семейных проблем, Милева все глубже впадала в депрессию, которая усугублялась приступами ревматизма. Она обнаружила, что зимой ей трудно выходить на обледеневшие улицы, и все реже и реже стала посещать некогда любимые музыкальные вечера в доме профессора математики ВТШ Адольфа Гурвица.

Эйнштейн дал Эльзе свой служебный адрес. В марте она написала ему, поздравив с 34-летием, и попросила книжку о его работе для обычных читателей. 14 марта Эйнштейн ответил и предложил встретиться, «когда пути заведут тебя в Цюрих». «Тогда мы сможем приятно погулять (без моей жены, которая, к несчастью, ужасно ревнива), и я расскажу тебе обо всех замечательных явлениях, которые я обнаружил». 23 мая он написал: «Что бы я ни отдал, чтобы провести с тобой хотя бы пару дней, но без… моего креста!» (многоточие Эйнштейна). В октябре 1913 года ему удалось побыть с ней несколько дней в Берлине. Вернувшись в Цюрих, 10 октября он пишет: «Теперь у меня есть человек, о котором я могу думать с бесконечным удовольствием и ради которого могу жить». Что касается жены, «она о тебе не спрашивает и, думаю, недооценивает значение, которое ты для меня имеешь». Возможно, ради сохранения мира месяцем ранее Эйнштейн со своим «крестом» и детьми второй раз съездил в Нови-Сад, чтобы пообщаться с родственниками.

Кризис

Поездку Эйнштейна в Берлин в октябре 1913 года можно рассматривать как ответ на приезд в июле того же года двух ведущих немецких физиков – Макса Планка и Вальтера Нернста с супругами в Цюрих, которые сделали ему фантастическое предложение. Они информировали его, что, если не помешает прусская бюрократия, они готовы предложить ему беспрецедентный двойной пост в Берлине – во-первых, оплачиваемую должность в престижной Прусской академии наук, а во-вторых, должность профессора в Берлинском университете Гумбольдта без преподавательских обязанностей. Последнее предложение впоследствии было заменено на должность директора нового физического института кайзера Вильгельма, который собирались создать в рамках недавно образованного Общества кайзера Вильгельма по развитию науки (предшественник современного Общества Макса Планка). Эйнштейн стал именоваться директором института, хотя здание для того будет построено только в 1936 году на деньги, предоставленные американским Фондом Рокфеллера, несмотря на уже пришедший к власти нацистский режим. К тому времени Эйнштейн давно покинет Германию. (Институт в годы Второй мировой войны стал центром германских ядерных исследований).

Эйнштейн официально принял берлинское предложение только 7 декабря 1913 года. В этом же месяце, ближе к рождественским каникулам, Милева, немного окрепнув, тоже приехала в Берлин. Она остановилась у новых друзей Альберта, химиков Клары Иммервар Габер и ее мужа Фрица Габера. Они помогли ей снять квартиру в берлинском районе Далем, на Эренбургштрассе, 33, недалеко от своего дома. Но Милева понимала, что поездка в Берлин ничего хорошего ей не сулит. На нее должна была тяжело давить мысль, что Альберт – в цепких объятиях своей матери и Эльзы, а также его дядюшки и тетушки.

21 марта 1914 года Эйнштейн навсегда покинул Цюрих и один уехал в Берлин. В апреле он должен был приступить к работе. Мир стоял на пороге войны. Сначала Эйнштейн заехал в Голландию повидаться с родственниками и Паулем Эренфестом. 29 марта он поселился в арендованной квартире там же, в районе Далем, и пришел в офис близлежащего Института физической химии Кайзера Вильгельма, которым руководил Фриц Габер. Милеву с сыновьями он оставил на несколько недель в Швейцарии, чтобы Эдуард, уже страдавший хроническим заболеванием, мог поправить здоровье на курорте.

Милева с детьми приехала в Берлин около 19 апреля 1914 года. В доме Эйнштейнов разразилась война. В связи с этим из Италии в Берлин даже приехали супруги Бессо. Распад семьи никогда не бывает приятным. Накал страстей провоцировал на грубые слова и поступки. По воспоминаниям Анны Бессо, записанным в 1918 году после разговора с Милевой, перед приездом семьи Эйнштейн, не поставив в известность супругу, сдал в субаренду комнату в квартире. Это была грубая попытка выдавить ее из жилья. Во время последующего разговора на повышенных тонах, который мог повлечь за собой рецидив болезни Милевы, появилась Клара Иммервар и увела Милеву с детьми к себе домой, а ее муж взял на себя непростую роль посредника. По совету Габера Эйнштейн направил Милеве оскорбительный и унизительный перечень условий, на которых он позволит ей остаться жить с ним в его квартире. Он написал, что предлагает все это исключительно из-за желания не потерять детей. Бездушный перечень требований, более похожий на договор с прислугой, нежели с женой, показывает, как сильно развалилась их семейная жизнь.

Условия:

А. Вы должны следить за тем, чтобы:

1) моя одежда и постельное белье содержались в полном порядке;

2) чтобы мне подавали пищу три раза в день в моем кабинете;

3) чтобы моя спальня и кабинет содержались в чистоте и, в особенности, рабочий стол, которым никому нельзя пользоваться, кроме меня.

Б. Вы отказываетесь от любых личных контактов со мной кроме тех, которые абсолютно необходимо поддерживать на людях. В особенности вы не будете претендовать на:

1) мое пребывание в доме с вами;

2) мое сопровождение вас в поездках.

В. В своих отношениях со мной вы будете придерживаться следующих пунктов:

1) не ожидать от меня никакой близости и ни в чем не попрекать меня;

2) прекращать разговор со мной по моему требованию;

3) покидать мою спальню или кабинет немедленно и беспрекословно по моему требованию.

Г. Вы никаким образом – ни словами, ни действиями – не будете унижать меня перед моими детьми. (Выделено Эйнштейном).

Поразительно, но Марич согласилась на все условия и вернулась жить к Эйнштейну, вероятно, ради детей. Фриц Габер занялся подготовкой соглашения о раздельном проживании супругов. По условиям первоначального соглашения Марич должна была вернуться с детьми в Цюрих; Эйнштейну позволялось видеться с детьми только вне дома и без Эльзы; он будет оказывать финансовую поддержку Милеве и детям. Чтобы придать официальный статус документу, Габер организовал его заверение в адвокатской конторе. Марич и Габер пришли, но Эйнштейна представлял Бессо.

Позже Эйнштейн пытался объяснить ситуацию Элен Кауфлер-Савич, при этом называя жену домашним прозвищем: «Разъехаться с Мицей было для меня вопросом жизни. Наша жизнь вместе стала невозможной, даже угнетающей, но я не могу сказать почему. Поэтому я отдаю мальчиков, которых так нежно люблю».

Илл. 3.1

Эдуард, Милева и Ганс Альберт в Берлине, июль 1914 г. Фотография: Albert Einstein Archives c The Hebrew University of Jerusalem, Предоставлено the Emilio Segre Visual Archives, American Institute of Physics. С разрешения Leo Baeck Institute, New York.

28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну родине Милевы Сербии, тем самым положив начало Первой мировой войне. На следующий день Милева с сыновьями в сопровождении Бессо сели в поезд и отправились обратно в Цюрих. Эйнштейн, пришедший на вокзал с Габером, очень сокрушался из-за расставания с детьми. Говорят, он плакал весь день. Вечер он провел в доме родителей Эльзы (сама она благоразумно отсутствовала), а следующий день – в доме матери. Семейная жизнь кончилась.

Уолтер Айзексон пишет:

«Распад семьи шел по крутой спирали. Он эмоционально отстранялся, Марич мрачнела и погружалась в депрессию, и каждое действие подталкивало следующее. Эйнштейн стремился избежать болезненных личных переживаний, полностью погружаясь в работу. Марич, в свою очередь, горевала по поводу крушения собственных надежд и все больше обижалась на успехи мужа. Ревность вызывала враждебное отношение ко всем остальным, кто был близок с Эйнштейном, включая его мать (тут чувства были взаимными) и друзей. Ее недоверчивость была, в известной степени, вызвана отстраненностью Эйнштейна, но, одновременно, и причиной этого.

Триумф и трагедия

Поначалу Эйнштейн не хотел развода. Он сохранил за собой жилье, часто навещал Эльзу и, прежде всего, продолжал целиком погружаться в работу. Он отклонял многочисленные просьбы Эльзы развестись с Милевой и вступить в брак с ней. 12 декабря 1914 года Эйнштейн направил Милеве письмо, где оговорил финансовые условия поддержки ее и детей. Он предложил 5 600 немецких марок в год ежеквартальными выплатами, что составляло 47 % его берлинских доходов в 12 000 марок от получавшей государственную поддержку Прусской академии наук. Для сравнения: по сведениям Немецкого федерального банка и данным Фольсинга[2]2
  Альбрехт Фольсинг, биограф Эйнтейна. – Прим. ред.


[Закрыть], довоенная германская марка котировалась к швейцарскому франку как 83 к 100, таким образом 5 600 марок составляли 6 747 франков, то есть примерно 61 % дохода Эйнштейна за последний год как профессора теоретической физики в ВТШ.

В ноябре 1915 года Эйнштейн предложил Прусской академии наук для публикации в «Отчетах о заседаниях» первую из своих статей, посвященных одному из величайших достижений века – общей теории относительности. Теории, которая охватывала гравитацию с широким применением к космологии и происхождению Вселенной, предсказание гравитационных волн и таких вполне земных новшеств, как современная система глобального позиционирования (GPS). В то же время Эльза и ее родители продолжали давить на Эйнштейна, чтобы он развелся с Милевой и женился на Эльзе. Одним из аргументов было то, что двум почти взрослым дочерям Эльзы будет трудно найти себе женихов в приличном берлинском обществе, если их мать, разведенная женщина, даже уже при покойном муже будет иметь отношения с женатым мужчиной. Это не красит и самого́ знаменитого профессора.

Наконец Эйнштейн уступил. В феврале 1916 года он написал Милеве, предложив поменять раздельное проживание на развод и положить в основу бракоразводного контракта условия соглашения о раздельном проживании. Помимо ежегодных 5 600 марок, он предложил ей на содержание детей еще 6 000, оставшиеся от пражских доходов, Милева отказалась. К июлю она была в упадке сил, измученная сердечными болями, ревматизмом и крайней нервозностью. Генрих Зангер, ученый-медик из Цюриха и близкий друг Эйнштейнов, направил ее в санаторий и нашел гувернантку для ухода за детьми. Гувернантку вскоре заменили супруги Бессо, а потом приехала мать Милевы. Наконец давняя подруга Милевы Элен Кауфлер-Савич, которая из-за начавшейся войны переехала с дочерьми в район Лозанны, забрала ее детей к себе. Муж был вдалеке, занимался снабжением сербской армии.

Здоровье Милевы улучшилось лишь через год. К тому времени Эйнштейн отозвал свое предложение о разводе. Постепенно она смогла сама заниматься детьми. Но у Эйнштейна начались желудочно-кишечные проблемы, видимо, обусловленные язвой. Чтобы обеспечить лучший уход, Эльза помогла ему снять квартиру в доме, где жили она и ее родители.

31 января 1918 года Эйнштейн сделал предложение о разводе повторно. На тот момент продолжающаяся война обрушила курс немецкой марки по отношению к швейцарскому франку. Швейцария оставалась нейтральной страной. При курсе обмена 135 марок к 100 франкам Эйнштейну нужно было выплачивать ежегодно 9 108 марок, чтобы сохранить сумму обещанной ранее поддержки – 6 747 франков. Предполагая, что марка будет падать и дальше, а расходы семьи на здоровье и санаторное лечение расти, Эйнштейн, Марич или их финансовый советник пришли к соглашению, что для дальнейшего покрытия обязательств придется очень кстати денежный эквивалент Нобелевской премии (если Эйнштейн ее получит). 31 января 1918 года Эйнштейн, пользуясь юридическим языком с перечислением параграфов (что говорит о консультациях с юристом), предложил следующие условия: он будет выплачивать ей 9 000 марок ежегодно, из которых 2 000 должны поступать на депозит для детей. Он отметил, что «Нобелевская премия – в случае развода и ее присуждения мне – будет передана [уступлена] тебе полностью a priori». То, что он говорит о денежном вознаграждении, сопровождающем премию, ясно из следующих фраз, которые проясняют также слово «полностью»: «Тебе будет дано полное право пользоваться процентами. Основная сумма будет лежать на счету в Швейцарии и оставаться в нетронутом виде для детей». При таком сценарии, добавил он, вместо фиксированных 9 000 марок в год сумма процентов и его ежегодных выплат всегда будет составлять минимум 8 000 марок в год.

Письмо застало Милеву в более-менее нормальном состоянии, но на ней одной оставалась забота об Эдуарде, который в это время страдал от воспаления легких и ему требовалось восстановление здоровья в санатории в Арозе. Кроме того, сестра Милевы Зорка, которая приехала в Цюрих ухаживать за сестрой, сама пережила нервный срыв. Ее тоже надо было госпитализировать. Потом брат Милош, служивший врачом в сербской армии, пропал без вести на русском фронте. Оказалось, что он был захвачен русскими и отправлен на восток как военнопленный. Он пережил русскую революцию, но домой не вернулся. На фоне всего этого перспектива душевного спокойствия и достаточной финансовой поддержки убедили Милеву принять предложение Эйнштейна. Она договорилась с соседом-юристом, чтобы он представлял ее интересы. Кроме того, она настаивала, чтобы дети остались с ней в Цюрихе. Расставшись с карьерой, с первым ребенком, а теперь и с семейной жизнью, она понимала, что сыновья – единственное, что у нее осталось. 7 июня 1918 года Милева подписала бракоразводные документы в Цюрихе. Эйнштейн через пять дней подписал их в Берлине, неохотно уступив ее требованию относительно детей. Но развод должен был быть подтвержден швейцарским судом в Цюрихе, поскольку именно в этой стране они сочетались браком почти шестнадцать лет назад.

Развод

14 февраля 1919 года швейцарский суд вынес окончательное решение о расторжении брака и подтвердил, наряду с этим, окончательное соглашение относительно поддержки и денег за Нобелевскую премию. Впрочем, это потребовало от Эйнштейна официального признания в действии, являющемся одним из немногих оснований для развода – в супружеской измене. Через три с половиной месяца он женился на Эльзе.

Финансовые условия соглашения о разводе и судебного решения оказались близки к первоначальному предложению Эйнштейна, но теперь были прописаны гораздо детальнее. Судя по документам, опубликованным в «Собрании документов» в 1998 и 2004 годах, по соглашению, подписанному в 1918 году, Эйнштейн должен был положить в швейцарский банк на имя Марич 40 000 немецких марок, с которых она получала проценты в качестве алиментов и на содержание детей, но основной вклад без разрешения Эйнштейна трогать не могла. Затем, в случае получения им Нобелевской премии, ему необходимо было также положить в швейцарский банк призовые деньги за вычетом 40 000 марок, которые уже внес. Таким образом, на имя Марич в качестве ее собственности оформлялся вклад, равный полной сумме премии. Но опять же, она и сыновья через нее могли свободно распоряжаться только процентами. Для доступа к основному вкладу требовалось разрешение Эйнштейна. В обоих случаях он обеспечивал ей (при необходимости осуществляя дополнительные выплаты) минимальный годовой доход в 8 000 швейцарских франков (не немецких марок, как оговаривалось ранее, поскольку они постоянно обесценивались). После ее смерти или повторного замужества траст переходил в собственность детей. При этом Милева сохраняла все права на детей. Эйнштейн мог общаться с ними только в Швейцарии и только во время школьных каникул.

В ноябре 1922 года Эйнштейн получил Нобелевскую премию по физике (за 1921 год). Денежная часть составила около 120 000 шведских крон, или (не принимая во внимание рухнувшую немецкую марку) около 180 000 швейцарских франков. По требованию Милевы, он передал ей 45 000 франков в качестве первого взноса на приобретение многоквартирного жилого дома в Цюрихе, где она собиралась жить сама с детьми и использовать арендную плату как доход и выплату остальной суммы по закладной. Еще 45 000 франков он положил в швейцарский банк на ее имя. Но вопреки яростным возражениям Милевы и в обход условий бракоразводного договора, остаток призовых денег (90 000 франков) он перевел не в швейцарский банк, а в нью-йоркскую инвестиционную фирму. Послевоенная американская экономика процветала, и это казалось надежным вложением – до краха 1929 года. Несмотря на нарушение соглашения, Эйнштейн заявил бывшей жене, что выполнил все свои обязательства.

2 июня 1919 года в Берлине Эйнштейн женился на своей двоюродной сестре Эльзе. Месяцем ранее научная экспедиция под руководством британского астронома Артура Эддингтона обнаружила отклонение света звезды, проходящего у самого края солнечного диска – именно это предсказывала общая теория относительности Эйнштейна. В том же году Эддингтон сделал доклад на совместном заседании Королевского общества и Королевского астрономического общества, после чего Эйнштейн внезапно стал мировой знаменитостью.

Остаток своих дней Милева провела в Цюрихе, часто болея и ухаживая за сыном Эдуардом, который страдал от приступов шизофрении. Ганс Альберт стал известным инженером-строителем и предмет гордости своей матери. Позже он занял место профессора в Калифорнийском университете в Беркли. Его сын Бернард Сизар стал физиком. Многолетняя подруга и конфидентка Милевы Элен Кауфлер-Савич во время Второй мировой войны осталась в Белграде, оккупированном немцами (хотя была наполовину еврейкой), где и умерла от голода и пневмонии в 1944 году. Ее дочь Юлка стала профессором медицины. Милева Эйнштейн-Марич замуж больше не вышла. Она скончалась в Цюрихе 4 августа 1948 года в возрасте семидесяти двух лет.

Как мы увидели в этом кратком обзоре, должным образом изученная история показывает реальную Милеву Эйнштейн-Марич как женщину, подававшую большие надежды, обладавшую решительностью и смелостью, одну из первых, кто проложил женщинам пути в науку на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Но в итоге ей не удалось достичь желанных результатов ни в физике, ни в математике, ни в жизни. Как писала Элен Гудман:

«Трагедия жизни Милевы была настоящей. Но не только в личном и общепринятом понимании. Это своего рода притча о двух молодых людях, которые начинали жизнь как интеллектуально родственные души…Но где-то в пути обстоятельства и любовь оказали неравное влияние на их жизнь как мужчины и женщины и как ученых».