Текст книги "Наследие литературы XXI века"

 
Вокзал. Толпа. К окошку не пробиться.
Стою здесь два часа подряд.
От духоты немного голова кружится,
Рассеянно вожу по залу взгляд.
И вдруг как будто током всю пронзило.
Да, это ты… Уже пытаешься ко мне пройти.
О Боже, как же я тебя любила…
Но гордость шепчет: «Отвернись,
уйди.
Все в прошлом, позади и ворошить
не надо».
Расталкиваю всех и рвусь наружу…
За кленом прячусь от настойчивого
взгляда
И летом вся дрожу как в стужу.
Ты мечешься по площади, с досады
рвешь билеты,
Потом сидишь с потухшим видом
на земле,
Уходишь медленным, тяжелым шагом…
И больше мы не встретимся нигде.
Возможно, я была права, не знаю,
Но по ночам мне снится вновь и вновь,
Как следом за тобой бегу, зову…
И обнимаю,
Мой милый мальчик, моя первая любовь.
 

 
Мы смотрим в прошлое с тоской,
Живем в бесплодных сожалениях,
В своих мечтах, не здесь и не сейчас.
Как будто бы всерьез не принимая
Ни день сегодняшний, ни час.
 
 
И, находясь меж будущим и прошлым,
Смотрящие вперед скитальцы,
Мы разучились радоваться малому.
А ведь обыденное тоже исчезает —
И так же, как песок сквозь пальцы.
 
 
Не ценим ежедневное, мгновенное
И в спешке топчем то, что под ногами,
Забыв о самом главном: все от Бога.
Он здесь, в реальной нашей жизни,
И каждую минуту с нами.
 
 
Но мы по-прежнему в своей стихии
И продолжаем жить не настоящим.
И лишь спустя года, сквозь призму лет
Сегодняшнее тоже обретает цвет,
С едва заметным, но блестящим.
 

 
Пришла печаль, обезоружила,
Задела раны, оживила боль разлуки,
Все обесценила, разрушила, посеяла
Уныние, оно гнетет и опускает руки.
 
 
А надо жить и отпустить, что было,
Открыть глаза на то, что есть сейчас.
Вернуться в прошлое никто не в силах,
Реальность часто отрезвляет нас.
 
 
Хранить покой не так уж сложно,
Если настроить душу на хороший лад.
Когда она хрипит от гнева и бессилия,
То струны в хаосе таком не зазвучат.
 
 
А их на самом деле очень много:
Глубинных, тонких, удивительных…
И задыхающихся, рвущихся наружу,
Довольно ржавых, но еще живых.
 
 
От нас зависят их свобода и звучание,
И просветление, и очищение души…
Неужто мы оглохли до скончания,
Не чувствуем, не слышим, что внутри?
 
 
А там богатство наше, и не позволяйте
Его использовать, на нем сыграть…
И тишину храните, иначе невозможно
Прислушаться и самое себя познать.
 
 
А жизнь права, она свою работу знает
И по заслугам каждому дает:
Кому-то радость неожиданно подарит,
Кому-то испытание пришлет.
 
 
Один в истерике и ищет виноватых,
Клянет судьбу и ничего уже не ждет.
Другой молчит, он не из бесноватых,
Упрямо верит: стерпится, пройдет…
 

 
Последняя любовь – как теплый луч заката,
Дарованная свыше милость.
И чувствует себя немного виновато,
Как поздний и нежданный гость.
 
 
Ниспослана с небес, благословенна,
В судьбе отмечена как неизбежность.
И красят жизнь всегда и неизменно
Ее тепло и нерастраченная нежность.
 
 
Она чуть слышно проникает в дверь,
Вторым дыханием согрета.
И каждый думает: «Ну почему теперь?
За что подарок мне на склоне лета?»
 
 
А позади большая жизнь, и было все:
Метель, и оттепель, и окрыленность,
Колючая тоска, и боль, и зло…
Безумным кажется чего-то ждать еще.
 
 
И вдруг нахлынуло, и захлестнуло
Непреходящее и настоящее тепло.
И кажется, что снится это. Но нет…
Пришла любовь и молча ждет ответа.
Без объяснения, без логики, без вето.
 

 
Мы в себе не можем разобраться,
Но норовим в чужие души лезть.
Кого-то осудить, над кем-то
посмеяться,
Хотя своих грехов не перечесть.
Себя понять бывает очень сложно.
Ну почему ушел, недолюбив?
Поставил точку, недослушав,
В беде своей другого обвинив?
А ведь она ждала, не верила, что
безвозвратно,
И глаз ее бездонных не забыть…
Потом исчезла без следа, отрезав
все пути обратно
И разорвав связующую нить.
Такая хрупкая на вид…
В душе сильней тебя стократно.
 

 
Года меняют наши ощущения,
И жизнь уже не катится, как снежный ком,
Не замечая скорости до головокружения
И оставляя что-то на потом.
Она зависла в воздухе, как нежная снежинка,
Ей хочется еще парить, но время убывает.
Уже блестит на ней едва заметная слезинка,
Придет пора… и неминуемо растает.
 

 
Нам кажется, что в жизни все случайно,
На самом деле, удивительно
Продуманно,
И каждый получает то, что заслужил.
Ты растоптал чужое счастье?
Со зла, а может быть, нечаянно…
Не сомневайся – Бог твои деяния
не позабыл.
За зло поплатишься слезами,
Добро внезапным счастьем обернется.
И будь поосторожнее с мечтами,
Они имеют свойство исполняться,
Никто не знает, что придется пережить.
И каждому свое, но все от Бога,
А значит, лучшее, что с нами может быть.
 

 
Человека изменить очень-очень сложно,
У каждого свой внутренний, особый,
Многообразный, интересный мир.
И грубо лезть в него, разрушить
невозможно,
Он не похож на хрупкий сувенир.
Ведь этот мир возник не сразу,
Формировался не один десяток лет.
И каждый в жизни поворот, и каждое
мгновение
Оставили на нем неизгладимый след,
Замысловатый отпечаток прошлого.
Довольно сильный и непреходящий
И не пытайтесь что-то в нем менять.
«Оставь надежду всяк сюда входящий».
А если любите, то принимайте
Все вперемешку – и хорошее с плохим.
Терпимы будьте и не забывайте —
Ваш выбор лучший и единственный,
И он неповторим.
Вы рассмотрели в нем изюминку,
Лишь вам известна эта сладость.
Любите и любимы будете,
Тогда и недостатки будут в радость.
 

 
Мой милый город видит сны…
Исчезла суета до самого рассвета.
И только клен прошелестел листвой,
А что сказать хотел – осталось без ответа.
Следы дождя блестят на тротуаре,
Неугомонный ветер носится по улице,
Скрипят от недовольства фонари,
Моргают и в дремоте щурятся.
 

 
А знаешь, Осень, я давно тебя
люблю,
Со школьных лет тебе я верная.
Серьезно, я нисколько не шучу.
Ты мне мила всегда: и в золото
одетая,
И обнищавшая, убогая и бедная.
Мне нравится твой безмятежный
нрав,
Как тихо ты ступаешь по земле,
Ничьих не нарушая прав,
Без тени недовольства на лице.
Ты удивительно скромна, смиренна,
молчалива
И, несмотря на столь преклонные
года,
Прощаешься всегда красиво.
Я прикоснусь к твоей листве,
Так чудно пахнущей тобой,
И освежу лицо дождем твоим
прохладным.
Не уходи, побудь еще со мной.
Когда ты рядом, мне спокойно
и отрадно.
 

 
Я открываю двери и вижу полумрак,
Свеча горит на черном фортепиано.
Танцующие пары скользят под «Битлз» в такт,
Их тени выглядят довольно странно.
Я понимаю, что должна уйти,
Но музыка меня обворожила.
Звучит известная «История любви»,
И я как будто на мгновение застыла.
«Простите, я ошиблась дверью…»
Попятилась назад, чтоб все-таки уйти,
Но ты ко мне протягиваешь руку,
И я ее не в силах отвести.
Нелепо так, но мы уже танцуем,
И ветер занавеской шевелит…
И взгляд твой очень удивленный
Меня смущает и немного веселит.
«Ты кто? С какой звезды упала?
Я пьян? Возможно, но не от вина.
Я знаю, ты живешь напротив,
И я давно тобой любуюсь из окна.
Ты веришь в чудеса? А я уже поверил.
Боялся подойти, а ты сама пришла…»
 

 
Какая ты, Любовь?
Я думаю, что ты сама не знаешь.
Ведь многое зависит от души,
В которую ты попадаешь.
В практичную, тщеславную,
Наверное, не сможешь достучаться.
Она в глазок посмотрит и плотней
закроет дверь.
Любовь не входит в ее планы.
Во всяком случае, уж точно не теперь.
Трусливая не исключит возможность,
Но трудностей не выдержит.
Она всего боится, слишком осторожна:
Малейшая проблема… и сбежит.
А гордая, надменная душа,
Возможно, даже близко не подпустит.
И в случае ошибок закрыться может
навсегда.
И не помогут здесь ни доводы,
ни объяснения…
Но будет очень сожалеть спустя года.
И только чистая и смелая душа
Тебя познает до конца,
До глубины, до полного блаженства…
Она откроет настежь свои двери,
Она без слов в тебя поверит.
С ней расцветешь и будешь вечно молода,
Красива, лучезарна и светла.
 

 
В малое оконце льется солнца свет,
Голосистый наш петух не дает проспать рассвет.
Рукомойник во дворе, а на завтрак – каша,
Сладкими черешнями тетин сад засажен.
А за садом простирались виноградники, поля…
Теплая, родная молдавская земля.
Мы плетень перемахнули, а за ним – цветы:
Яркие бессмертники, маки, васильки…
А потом нас потянуло на высокий холм,
Вид чудесный там открылся:
На ладони каждый дом!
Уж не помню, чья идея, только начали гадать:
Сможем ли остановиться, если с горки побежать.
Спорили мы, спорили и решили испытать,
При условии одном: со всей силы гнать.
И сорвались! Я бегу и рассудком понимаю:
Если не остановлюсь, с жизнью попрощаюсь.
И мгновенно принимаю быстрое решение:
Надо падать, лишь паденье может быть спасением.
Спотыкаюсь и лечу в жесткие кусты,
Очень сильно бью колени, руки все в крови.
А Лариска с громким криком прыгает через меня,
И куда она влетела… я не сразу поняла.
Я с трудом ползу к канаве, в ужасе дрожа,
Наконец-то вижу Лорку. Слава Богу, что жива!
Сидим скулим, как пес побитый.
Дуры! Что еще сказать?!
И вдруг, как будто сговорившись, начинаем хохотать.
Мы смеялись до упаду, до жуткой боли в животе.
И поплелись домой по мягкой,
Так чудно пахнущей траве…
 

 
Дождь без конца, ненастная пора.
Иду знакомой улицей одна.
А на душе… Вы не поверите!
Душе моей погода не помеха,
В ней поселилась вечная весна.
Я чувствую ее, я научилась слушать
Старейшую, как мир, мелодию дождя.
Ей, как обычно, подпевает ветер
И шапку с головы моей срывает,
Но не со зла, а так, шутя, приветствует
меня.
Он подсмотрел, он, безусловно, знает,
Как целовались мы при свете фонаря
И от дождя промокшие до нитки
Дрожащим голосом шептали:
«Люблю… И я люблю тебя».
Тебя, и дождь, и розовые розы,
И нежную мелодию дождя…
Я знаю точно – дождь не плачет,
Он очищает и смывает слезы,
Уносит все мои сомнения.
Он тихий, добрый, он прямой
свидетель
Моей любви и откровения.
 

 
Как много хлама копим мы в себе,
Как жаль, что этого не замечаем.
Обиды, злоба, раздражение
Надолго поселяются в душе
И удалять их не спешим и не желаем.
А в этой мути ничего не разобрать,
Пластом накрыли душу нечистоты.
И поневоле продолжаем мы страдать,
И не для нас медовой жизни соты.
Мы искренне не понимаем: «Господи, за что?
Тоска и боль, сплошные невезения?»
А глубоко внутри уже давно
В пыли осевшей задыхается душа
И тщетно жаждет очищения.
 

Алишер Сираджев

Сираджев Алишер (псевдоним Алишер Зиё) родился 27 марта 1953 года в Узбекистане, в городе Нукусе. Имеет два высших образования. По специальности инженер-энергетик и экономист.

С 1987 года Алишер Зияевич работал в Кабинете Министров Узбекистана, а с 1995 по 2008 годы являлся заместителем министра энергетики и электрификации. Обладатель наград и почётных грамот.

Увлекается поэзией, называя себя русскоязычным поэтом, хотя владеет тремя языками: узбекским, таджикским и русским.

С увлечением пишет притчи, легенды, юмористические стихи и любовную лирику. В его многогранном творчестве преобладают философские темы.

Лауреат и обладатель ГРАН-ПРИ многочисленных международных литературных конкурсов. Книги Алишера Сираджева на русском языке изданы в Узбекистане, России, Южной Корее, Турции, США, на Украине.

 
Мудрец, ещё при шахах живший,
Исправно при дворе служивший,
Услышал, воины как вздорят
И пылко меж собою спорят:
 
 
«Наш шах сильней любого в мире», —
Сказал сидящий на мортире.
Второй твердит ему в ответе:
«Вино сильней всего на свете.
 
 
Когда шах, выпив, опьянеет,
Его ребёнок одолеет».
Две точки зрения логичны,
Верны по сути и привычны.
 
 
Но против третий выступает,
Седой вояка утверждает:
«Сильнее женщин не найдёте!
Прожив с моё, вы всё поймёте».
 
 
Мудрец тут в этот спор вмешался,
Поставить точку постарался:
«Власть шахов делается свитой.
Нет свиты – шахи позабыты.
 
 
И вовсе не всесильны шахи,
Беспечность их приводит к краху.
Сильна вина власть и порочна,
Воздействие же краткосрочно.
 
 
Она часами только длится,
Позднее разум протрезвится.
А сила женщины безмерна,
Над ней победа эфемерна.
 
 
Любого мужа одолеет,
С ней спорить мало кто посмеет.
Мудрейший Соломон, философ,
Знаток ответов всех вопросов,
 
 
Как глупый юноша, влюбился
И женщине он покорился.
Сильней Самсона нет мужчины,
Паденью – женщина причина.
 
 
Божественен Давид был ликом,
Пред силой женщины поник он.
Мужей, когда б они ни жили,
Богини-женщины пленили».
 
 
Рассказ я записал ребёнком,
Но в суть его со смыслом тонким
Не вникнул. Но поздней, женившись
И сплошь сединами покрывшись,
 
 
Развеял долгие сомненья,
Постигнув сущность изреченья:
«Сильнее женщин не найдёте!
Прожив с моё, вы всё поймёте».
 

 
Прикоснувшись губами к твоим волосам,
Забываю я беды, невзгоды,
Обнимая тебя, воздаю небесам
За мгновенья в прошедшие годы.
 
 
Время рядом с любимой – миг жизни в раю,
А разлука – как вечность в темнице.
Моё солнце, мой ангел! Любовь не таю,
Милый образ ночами мне снится.
 
 
Одарила заботой, вниманьем, теплом
И неведомой ранее страстью.
В восхищении, неге, восторге немом,
Очарован тобой, моё счастье.
 
 
Уложив на колени, ласкаю тебя,
Грудь целуя в неистовстве нежном,
Потаённые недра касаясь едва,
Возрождаю я чувства, как прежде.
 
 
Увлажняется келья росою любви,
Ощущаю губами желанье…
Мне сокровище мира – себя подари
Вожделенною тайной слиянья.
 
 
Вновь ласкаю без устали розы бутон,
Мне блаженство – твое наслажденье…
Пусть бессвязная речь и сорвавшийся стон
Говорят о любви упоенье.
 

 
Жила красавица в посёлке,
И стать, и лик – на зависть многим.
Румяна и бела настолько…
Целована как будто Богом.
 
 
Воспитана, добра, учтива…
Мужчины головы теряли.
Узрев однажды нашу диву,
Все в жёны взять её мечтали.
 
 
Немного времени проходит,
Всевышним суженый нашёлся.
Достойный юноша, и вроде
Душой по нраву ей пришёлся.
 
 
Сыграли свадьбу. Всё прекрасно!
Жену он любит и лелеет.
Но хворь незваная ужасно
Своим дыханием повеет…
 
 
Беда супругу ожидает:
Дряхлеет, в складках жутких кожа…
Лицо, темнея, устрашает…
Грозит уродство ей, похоже.
 
 
Врачи бессильны. Год протянет.
Надежды нет на исцеленье.
И сердце биться перестанет…
Исчезла вера во спасенье.
 
 
Супруг о счастье не мечтает,
В раздумьях тяжких дни проводит…
От стресса… зрение теряет,
Работу для слепых находит.
 
 
Внимателен всё так же к милой,
Её любовью овевает…
Жена с удвоенною силой
Слепому дома помогает.
 
 
Не год – пять лет прожили вместе…
Супруга в мир иной уходит
(Финал судьбы у всех известен).
И муж в последний путь проводит.
 
 
Решил уехать из посёлка,
Поминки справив, овдовевший.
Жить в доме без любимой горько.
Забыть… попытки безуспешны.
 
 
Сосед, прощаясь, восклицает:
«Так ты прикинулся ослепшим?!»
Наш малый с грустью разъясняет:
«По совести остался честным.
 
 
“Ослеп” тогда я специально,
Диагноз сам себе поставил:
Что видеть только виртуально
Смогу… Всё так жене представил.
 
 
Супруга мучилась бы страшно,
Страдала бы гораздо больше,
Что вид меня гнетёт ужасный
И жизни финиш был бы горше».
 
 
Р. S. Любви господство беспредельно!
Развеяв лекарей сомненья,
Любовь к жене больной смертельно
Продлить сумела жизни время.
 

 
У входа в овощную лавку
Висит листочек с объявленьем:
«Продам котят!» – предельно кратко
Хозяин сделал предложенье.
 
 
Входную дверь открыв тихонько,
Заходит мальчик конопатый.
Купить желая он котёнка,
Спросил по поводу оплаты.
 
 
«Продам котят рублей по десять,
Возьмёшь приплод весь – скину сумму.
В придачу корм могу отвесить.
Дешевле не найдёшь, подумай».
 
 
Сказав, хозяин взял коробку
И выпустил котят… Довольный,
Смотрел, как расползались робко
Комочки по полу, на воле…
 
 
Один прихрамывал заметно…
Отстал от всех своих собратьев.
«Возьму его, – сказал конкретно
Подросток, – мне его продайте.
 
 
Хозяин с жалостливой ноткой:
«Сынок, – промолвил, – он с дефектом.
Придётся с лапкой жить короткой,
Родился с отклоненьем редким.
 
 
Ветеринара заключенье:
Как все не сможет он резвиться.
Кривая лапка, без сомненья,
Со временем не распрямится.
 
 
Отдам тебе его бесплатно».
Но мальчик деньги дал и нежно,
Подняв котёнка аккуратно,
Прижав к груди, ответил спешно:
 
 
«Он также жить имеет право,
Как все котята остальные».
Хозяин отвечает здраво:
«Проблемы вносят в жизнь хромые.
 
 
Таким, с дефектами рожденным,
Никто не рад и их не лечат».
Тут мальчик с взглядом отрешённым,
Согнувшись, опуская плечи,
 
 
Скатал штанину до колена…
Хозяин, видя искривлённый
Сустав… металл (ступни замена),
Застыл, картиной поражённый…
 
 
А мальчик доброе сужденье
Хозяину при этом выдал:
«У нас дефектов совпаденье:
Ни бегал никогда, ни прыгал.
 
 
Никто понять котёнка лучше
Меня, поверьте мне, не сможет.
Со мной лишь котик будет дружен
И мне он как никто поможет».
 
 
Р. S. Мы, люди, «здраво» рассуждаем:
Практично, человечность руша…
И сострадание теряем…
Итог: безнравственны, бездушны.
 

 
Жила обычная семья:
Отец и мать, сыночек рядом.
У парня – близкие друзья.
Казалось, большего не надо.
 
 
Отцу сынок задал вопрос:
«За час работы платят сколько?»
«До этих знаний не дорос,
Всё трачу на тебя без толку».
 
 
Сынок обижен, замолчал,
В словах услышав тон суровый,
И тут же в спальню убежал,
Увидев взгляд его недобрый.
 
 
Отец позднее осознал —
В ответе нагрубил немного.
К себе спокойно подозвал,
По-дружески сказал, нестрого:
 
 
«Словами, вижу, огорчил,
Прости, наверно, был усталый.
Мне платят сколько, ты спросил…
Пятьсот рублей, считай, немало».
 
 
Спокойной ночи пожелав
Друг другу, в крепкий сон впадают…
А рано утром сын стремглав
Во двор к машине выбегает.
 
 
Пока принявший душ отец
На службу ехать собирался,
Сыночек (просто молодец!)
Машину вымыть постарался.
 
 
На солнце кузов чист, блестит,
Отец невольно улыбнулся.
А сын довольный говорит:
«С лучами солнца я проснулся.
 
 
Решил помочь, ведь ты вчера
Заехать не успел на мойку.
Три сотни не потратишь зря
И время сэкономишь столько!»
 
 
Затем продолжил: «Вот теперь
Скажу, зачем так сделал, батя.
Я двести сам скопил, поверь,
В буфете школьном их не тратя.
 
 
Пятьсот рублей, прошу, возьми,
Быть может, с просьбой не простою:
На час пораньше ты приди
С работы, чтоб побыть со мною.
 
 
Поужинаем всей семьёй…
Тебя не вижу вечерами.
Хочу общения с тобой,
Его не заменить… деньгами».
 
 
Такие выслушав слова,
Отца слеза пробила тут же.
Ценнее всех богатств семья…
Не он – сыночек мыслит глубже.
 
 
Р. S. Меняют люди на «пятак»
Семью, любовь, с детьми общенье…
Порой и злато – злейший враг,
Коль святость предают забвенью.
 

 
Увидел Диоген мудрейший,
Как мальчик воду пьёт с ладоней,
И вывод сделал он ценнейший:
В вещах ненужных мир утонет.
 
 
Познавший истину когда-то,
Разбил единственную чашу,
Считая это не утратой —
Без лишней утвари жизнь краше.
 
 
Подобно Диогену болен:
На быт смотрю я упрощённо.
Но многих втянет, думать склонен,
Вещизму в рабство изощренно
 
 
Реклама (очень тонки грани):
Бери в кредит, есть скидки, льготы…
Мир вещеманией изранен.
Духовность гибнет без заботы.
 
 
В убогом веке потребленья
Себя побереги от плена.
Познай от жизни наслажденье,
Поступок помни Диогена.
 

 
В аптеке шум: поймали вора,
Совсем мальчишка, он испуган.
Прохожие галдят с укором,
Слышны сплошные крики, ругань.
 
 
Стоит в слезах ребёнок – крошка,
Весь съёжился, как будто в клетке.
Лекарство с надписью в ладошке:
Снимающие боль таблетки.
 
 
Рублей по пять всего за штуку
Две маленькие упаковки.
Хотел облегчить маме муки,
Но красть в ребёнке нет сноровки.
 
 
Колония для малолеток
Грозит несчастному ребёнку.
Цена украденных таблеток…
Ему на счастье, чуть в сторонке
 
 
Стоял и видел всё мужчина,
Добавить что-то было лишним.
Прослыл он автором почина
Дешёвых блюд бомжам и нищим.
 
 
Открыл столовую для бедных,
В ней очередь с утра до ночи.
Кто б видел их – голодных, бледных…
Помочь несчастным людям хочет.
 
 
(Пускай мне часто будут вторить:
Обеды бедным – сумасбродство.
Вовек таких не переспорить,
Но есть на свете благородство!)
 
 
Купил он упаковки эти,
Сказал: «Что ел ты, бедолага?»
И просит дочь подать в пакете
Обед – две порции – бедняге…
 
 
Года стремительно промчались,
Немало подточив здоровье.
Мужчине годы отозвались
На сердце жесточайшей болью.
 
 
Диагноз был врачом поставлен:
Мерцательная аритмия.
Больной в сознании, подавлен
От вынужденного бессилья.
 
 
Мужчину нашего спасает
Хирург, работой мог гордиться.
Расчёт оплаты поражает
(Получен дочкой из больницы).
 
 
Отец лежит пока в палате,
Заснуть не может дочь. Тревожно…
Такую сумму как оплатит?
Вопрос мучительный и сложный.
 
 
Звонок. Посыльный ей вручает
Расчёт. Печатью он заверен.
Едва в нём цифры различает,
Своим глазам она не верит.
 
 
Оплачен счёт на все затраты:
За стимулятор и услуги,
За все лекарства и палату.
У дочери трясутся руки.
 
 
Лицо ей заливают слёзы,
На счете мелкая приписка:
«Здоровью папы нет угрозы».
И дальше запись мелко слишком…
 
 
Дыханья не хватает… плачет…
Не верит в чудеса на свете:
Счёт тридцать лет назад оплачен
Двумя обедами в пакете.
 
 
Картина всплыла пред глазами:
Ребёнок плачет, словно в клетке,
Украл лекарство… ради мамы.
Снимающие боль таблетки…
 
 
Хирург узнал поздней в больнице
Отца, чей взгляд был добр, светел.
Похожи чем-то были лица,
Живёт в них с детства добродетель.
 
 
Поведал сказ я вам с волненьем,
Заслуживает он вниманья.
Прочесть его прошу с почтеньем
Детишкам в целях воспитанья.
 
 
Р. S. Живёт в нас с детства добродетель,
Но гасим мы её порывы.
В итоге: в душах, Бог свидетель,
Одни лишь «язвы и нарывы».