Текст книги "Русалочка. Зов гармонии"

Глава пятая

На следующее утро Бринн встала, вывела Талли на прогулку, съела блинчики с моллюсками на завтрак и собралась на остановку, чтобы ехать в школу. Она снова понадеялась, что вчерашние проблемы с Присциллой просто забудутся и они с Джейд смогут «перезагрузить» их дружбу. Однако, направляясь к дверям, Бринн услышала, как звонит ракушкофон ее мамы.

Дана ответила, а потом окликнула Бринн:

– Бринн, возьми трубку. Это Джейд.

Бринн озадаченно взяла ракушкофон у мамы и, еще не успев поднести его к уху, услышала хихиканье русалочек на том конце.

– Алло?

– Привет, Бринн, – сказала Джейд. – Я просто хотела сказать, чтобы ты не ждала меня на остановке. Кончилось тем, что вчера я ночевала у Присциллы, и теперь ее папа отвезет нас в школу.

– Ночевала у Присциллы? – переспросила Бринн. – На неделе?

– Знаю, – хихикнула Джейд, и динамик исказил ее голос. – Странно, да? Но мы сначала ждали, пока починят наши моруотч, а потом перекусили, а потом уже стало поздно, и нам было так весело, и мама сказала, что в виде исключения я могу остаться.

«Было так весело? Ночевка накануне школьного дня? Они выбрасывают меня за борт!» – подумала Бринн.

– Ну а моруотч вам починили? – откашлявшись, спросила она с отчаянной надеждой, что часы сломаны навсегда и не подлежат восстановлению.

– А, конечно, – ответила Джейд. – Папа Присциллы сказал, что, наверное, микрофоны вырубило, когда ты так громко запела в Мамонтовой пещере. Но он их исправил, и теперь все отлично.

Даже притом, что они говорили по ракушкофону, Бринн покраснела:

– Я не настолько громко пела.

– Да, мистер Бэнкс сказал, что, наверное, тут дело в акустике или чем-то таком. Не расстраивайся. Мы обе знаем, что ты это не специально. Только, знаешь, давай ты, наверное, не будешь этого повторять, окей?

– Конечно, э-э, окей, – пробормотала Бринн.

– Хорошо. В общем, нам тут приготовили царский завтрак – стопки блинчиков километровой высоты, – так что я лучше пойду. Увидимся в школе! Пока!

Бринн собиралась спросить Джейд, не хочет ли та после уроков сплавать в ламинариевый лес или послушать записи Джея Барракуды, или еще что-нибудь. Но прежде, чем она успела что-то проговорить, в трубке раздался новый взрыв хихиканья, и звонок прервался.

Нахмурившись, Бринн вернула маме ракушкофон.

– Что такое, Бринн? – спросила Дана. – Чего хотела Джейд? Что-то не так?

«Не что-то, – с пылающим лицом сказала себе Бринн. – Все не так».

– Бринн?

Девочка хотела ответить, но не смогла придумать, как вкратце объяснить все до выхода из дома. Так что она просто буркнула:

– Нет, все отлично.

Но то, как она прорычала слово «отлично», не оставляло места сомнениям насчет ее чувств, и Дана проводила дочь долгим взглядом. Бринн доплыла до остановки и пять минут прождала, прежде чем вспомнить, что Джейд не появится. Просто для нее уже было естественным поджидать подругу на остановке или видеть, как та сама ее ждет. От этого Бринн стало грустно. Она заплыла в течение, нашла местечко подальше от других пассажиров и всю дорогу до школы хмуро просидела в углу.

Бринн с головой погрузилась в свои мысли, пытаясь сообразить, почему все это так ее расстраивает, и придумать план, что с этим делать, когда к ней подплыл и сел рядом Уилл – ее второй лучший друг.

Уилл был очень хорошим другом и очень сильно помог Бринн за минувший год. Он был умным, добрым, и он довольно силен в магии.

– Привет, Бринн, – сказал он. – Как жизнь?

Девочка едва не вывалила ему все. Она знала, что он поймет и наверняка предложит какие-то хорошие идеи, что делать дальше. Но вся эта глупая ситуация так огорчала ее, что Бринн сумела лишь снова выдавить из себя слово «отлично».

– О, – протянул Уилл. – Это плохо, да?

Бринн закатила глаза.

– Скажи-ка, – продолжал Уилл, – а где Джейд?

– Мама разрешила ей остаться на ночевку у новенькой, Присциллы, так что сегодня ее в школу отвозят они.

– Ночевка? На неделе?

– Ага.

– Вау! Это круто.

– Нет, Уильям Бич, это не круто. В последнее время Джейд просто одержима этой Присциллой, у которой есть дворецкий, и родители-изобретатели крутейших электронных часов во всем океане, и комната размером с весь мой дом, и прямо сейчас они наверняка в морелете, едят свежих устриц, засахаренную ламинарию и домашнее мороженое, пока три горничные убирают им дом.

Из слов Бринн Уильям понял не все, но достаточно:

– Чувствуешь себя не при делах?

– Не при делах? – взвизгнула Бринн. – Да меня практически в ссылку отправили! Они позвали меня к Присцилле в замок, а там даже со мной не разговаривали. Пригласили в Мамонтову пещеру и игнорировали. И теперь я еду в школу в одиночестве, и знаешь что? Эта Присцилла того даже не стоит! Ты с ней встречался?

– Присцилла Бэнкс? Да, видел вчера. Я подумал, что она славная. Помогла мне зайти в интервод и купить их с бешеной скидкой.

Уилл поднял руку, показывая Бринн новенькие моруотч на стильном полосатом браслете.

Бринн застонала:

– А-а-а, только не ты! Да почему все ее так любят?

Уилл пожал плечами:

– Не знаю. Она славная и интересная. А почему тебя она раздражает?

Бринн кипела от злости. Ее мозг затопили гадкие злобные мысли. Так почему ее раздражает Присцилла? «Потому что я тоже славная и интересная! – подумала Бринн. – Но на меня никто не обращает внимания!»

– Просто я не думаю, что она настолько потрясающая, как всем кажется, – в итоге фыркнула она.

– Знаешь, Бринн, – проговорил Уилл своим насмешливым тоном, – если кто-то получает комплименты или обращает на себя внимание, это не имеет никакого отношения к тебе. А потом – помнишь, ты говорила мне, что хорошо иметь не одного друга, и даже не одного лучшего друга? Почему бы тебе тоже с ней не подружиться?

– Потому что ты ошибаешься в двух вещах, Уильям Бич. Во-первых, ты предполагаешь, что я хочу дружить с Присциллой, а я не хочу. А во-вторых, ты предполагаешь, что Присцилла хочет дружить со мной, а она явно этого не хочет, иначе не пыталась бы уводить тех друзей, которые у меня уже есть!

– Каких еще друзей, кроме Джейд, она, по-твоему, увела? – спросил Уилл.

– Ну, она тут еще недели не провела, а двое моих лучших друзей уже носят моруотч! Что будет дальше? Скоро вы все уютненько устроитесь в ее Раковине Орфея без меня!

– Мне кажется, в Раковине Орфея одновременно помещаются только двое, – задумчиво проговорил Уилл. – Видимо, придется по очереди.

– Уилл! – выкрикнула Бринн, от чего остальные пассажиры обернулись к ней, и продолжила тише: – Суть не в этом. А в том, что вся школа вот-вот набьется к ней в лучшие друзья, а я останусь сама с собой.

– А почему же ты не хочешь с ней дружить? – поинтересовался Уилл.

– Да дело не в этом. Мы с ней очень разные. Их с Джейд интересует пение, и макияж, и всякое такое, а я… – Бринн не договорила, но на уме у нее было: «…а я до сих пор хочу играть в Русси с Джейд».

Бринн уставилась наружу, на проносящийся мимо ландшафт. Спустя какое-то время Уилл спросил:

– Ты боишься, что больше просто не нравишься Джейд?

– Да! Именно так.

– Ай, Бринн, я не думаю, что тебе нужно об этом тревожиться. Вы двое уже целую вечность лучшие подруги. Все в школе знают, что вы лучшие из лучших во вселенной лучших друзей.

Но Бринн еще как тревожилась. Днями напролет. И продолжала тревожиться. На деле, когда течение, наконец довезло их до средней школы Кристал-уотер, и Бринн начала обращать внимание на то, как много детей носят моруотч, она тревожилась уже очень-очень сильно.

Встав в очередь в столовой – по-прежнему без Джейд, – она услышала разговор двух русалочек: «Я хотела точно такие, как у Присциллы. И – посмотри, они почти такие же!»

И столовой дело не ограничилось. Везде, где бы Бринн ни оказывалась в этот день, она слышала, как ученики возбужденно болтают о Присцилле. Вся школа вела себя так, словно Присцилла – какая-то звезда.

«Ты знала, что она – модель для модного журнала?», «Она живет в замке!», «Видел ее частный морелет?», «Присцилла поет лучше всех, кого я знаю». «Если она попадет на шоу „Голос”, то наверняка победит!»

Услышав последнюю реплику, Бринн закатила глаза и уплыла прочь. Ее категорически тошнило от разговоров о Присцилле Бэнкс. В этот день оставалось ждать только двух приятных событий. Бринн не терпелось отправиться домой и запереться у себя в комнате, где ей не придется видеть Присциллу Бэнкс, общаться с ней или слышать о ней.

Но в любом случае перед этим должен был пройти урок магии, который вела Винди Мейерс и которого Бринн очень ждала. Ей нравились многие предметы, а какие-то не нравились, но во введении в магию было что-то такое, что всегда поднимало ей настроение. Наверное, дело было в том, как мисс Мейерс объясняет материал, а еще в ее доброте и понимании. Этот урок всегда освещал день Бринн, даже когда у нее были проблемы. А сегодня проблема у нее определенно была, и звали эту проблему Присцилла.

– После урока мисс Мейерс я почувствую себя лучше, – сказала Бринн сама себе.

Когда подошло время, она заняла свое обычное место в классе мисс Мейерс и удовлетворенно вздохнула. Пришел Уилл и сел позади, как и всегда.

– Ну, как настрой? – спросил Уилл. – Как дела?

Бринн обернулась к нему:

– Дела просто отлично…

– О, здорово!

–… если ты – в фан-клубе Присциллы! – ледяным тоном договорила Бринн.

Уилл покачал головой. Бринн часто хотела быть как он: казалось, его ничто не беспокоит.

– Не понимаю, почему она тебе не нравится, – Уилл бросил взгляд на моруотч и начал водить пальцем по экрану. – Она правда классная.

Бринн развернулась обратно и осела на стуле. Казалось, Уилла ничто не может расстроить, но иногда он просто не понимал, что она чувствует. Она съехала еще ниже на сиденье.

В этот миг в класс вплыла мисс Мейерс. Теперь Бринн выпрямилась и заулыбалась. Когда появлялась мисс Мейерс, она была как солнышко или как теплое океанское течение, так что Бринн и правда почти сразу же начинала чувствовать себя лучше. Она хотела быть как мисс Мейерс, когда вырастет. И восхищалась в учительнице буквально всем. Можно сказать, что мисс Мейерс была героем Бринн, – умная, успешная, красивая, потрясающе сильная в магии, стильная, веселая, дружелюбная, прекрасно находящая общий язык с учениками и…

…и на запястье у мисс Мейерс красовались новенькие моруотч.

Бринн раскрыла рот, почувствовав, что вот-вот заплачет.

– Я просто не верю, – простонала она, поворачиваясь к Уиллу. – Они что, теперь у всех?

– Ммм? Что? – Уилл поднял глаза. – Прости, что ты сказала? Я читал на своих моруотч статью о Национальной лиге рыбоулинга.

– А, проехали, – буркнула Бринн и снова сгорбилась на своем стуле.

Глава шестая

Несмотря на то что и мисс Мейерс примкнула к толпе моруотчевых зомби, Бринн действительно немного повеселела к концу урока. Что-то в объяснениях учительницы в тот день прочистило мысли Бринн и успокоило эмоции. К тому моменту, как урок был окончен, у нее появился план. Не такой сложный, какими частенько бывали другие ее планы. Зато и не такой, который может весь пойти наперекосяк и причинить Бринн уйму неприятностей, которых она не предвидела. Нет, план был простой, надежный и хитрый.

Бринн решила, что все, что ей действительно нужно, – это с удовольствием провести время в компании своей лучшей подруги. Той, с которой они дружили с самого младенчества, которая никогда не подводила Бринн, – с Джейд.

«Это все исправит, – думала Бринн. – Наверное, не так ужасно, что у Джейд есть другая подруга, которая живет во дворце, если мы с ней дружим по-прежнему».

В этот день в школе они с Джейд особо не виделись, да и после школы тоже. Бринн немного опоздала на остановку и подумала, что Джейд уже уехала домой без нее. Так что, вместо того чтобы плыть домой к себе, она отправилась домой к подруге.

Миссис Сэндс, мама Джейд, открыла ей дверь:

– Привет, Бринн! Приятно тебя видеть! Кажется, на неделе мы с тобой вообще не виделись!

Это замечание было для Бринн словно острый нож, но она понимала, что миссис Сэндс не знает о проблеме по имени Присцилла, так что решила не обращать внимания.

– Здравствуйте, миссис Сэндс! – Бринн широко улыбнулась. – И я тоже рада вас видеть. Я скучала по вашему дому. А Джейд уже приехала? Можно к ней в гости?

Лицо миссис Сэндс омрачилось. Возможно, она все-таки знала, что происходит.

– О, мне жаль, Бринн, – сказала она. – Джейд уже завернула домой, но снова уплыла. Она собиралась к Присцилле. Но это было совсем недавно. Может, ты успеешь ее нагнать и вы сможете повеселиться втроем.

К чести Бринн, она приложила все усилия к тому, чтобы в эту минуту вести себя как Уилл. Джейд уплыла к Присцилле, даже не пригласив ее, но Бринн постаралась не расстраиваться. Она просто сказала: «Окей. Спасибо, миссис Сэндс!» и поплыла в сторону Присциллиного дома (или дворца, или особняка, или крепости, или что он там такое).

Ясное дело, Бринн предпочла бы провести время с Джейд наедине, но быть с ней и с Присциллой – лучше, чем вообще не видеть подругу. Так что она набралась храбрости и не стала менять план.

Когда Бринн добралась до дома Присциллы, проплыла через обширную территорию поместья и оказалась у больших железных ворот, а затем и у монументальных двустворчатых дверей, на ее звонок вышел Сисворт.

– Да это мисс Финли, – тепло проговорил дворецкий. – Как приятно видеть вас снова, дорогая. Могу я предположить, что вы ищете мисс Бэнкс и/ или мисс Сэндс?

– Да, Сисворт, – подтвердила Бринн, вынужденная признать, что действительно неплохо иметь под рукой такого приятного парня, который бы помогал тебе со всем. – Они дома?

– Очень сожалею, мисс Финли. Боюсь, ваши подруги-русалочки уже уплыли. Но я слышал, как они щебечут что-то про Мамонтову пещеру и упражнения в пении, так что, уверен, вы найдете их там. Конечно, это не очень далеко отсюда, но, может быть, мне вызвать пилота морелета, чтобы доставить вас туда? Это займет совсем не много…

– Нет-нет! – воскликнула Бринн. – В этом, э-э, нет необходимости, Сисворт. Я, ммм, доберусь сама.

– Очень хорошо, – с фирменным поклоном отозвался Сисворт. – Но вы уверены?

– Да, да, – заверила Бринн. – Спасибо.

С поникшими плечами она поплыла прочь. «Они даже не спросили, хочу ли я с ними», – угрюмо думала девочка. Сперва она хотела было отправиться в пещеру и потребовать объяснений, почему ее не позвали. Но потом Бринн все же сообразила, что, если поступит так, все закончится ссорой. Кроме того, ей не хотелось рисковать снова сломать моруотч. Так что Бринн просто грустно поплыла домой.

Добравшись туда, она увидела отца, который сидел перед ракушковизором с Талли на коленях. Когда вошла Бринн, черепашонок встрепенулся и, как обычно, принялся наматывать круги, приветствуя ее.

«Что ж, если я не могу провести время с Джейд, то, наверное, это лучший вариант, – подумала Бринн, потрепав Талли по панцирю. – Папа будет смотреть что-нибудь суперскучное, от чего у меня занемеет мозг, а Талли составит мне компанию».

Бринн пристроилась на диване, а Талли поместился между ней и Адрианом. Бринн старательно почесывала черепашонку голову и шею. Тот урчал от удовольствия. По ракушковизору тем временем передавали какой-то нудный новостной репортаж: на экране мелькали полицейские и русалки в деловых костюмах, а еще Бринн показалось, что она видит русала в какой-то черной мантии наподобие судейской.

– О чем это? – спросила девочка без особого энтузиазма, рассчитывая услышать в ответ что-то настолько неинтересное, что глаза сойдутся в кучку.

– Забавно, что ты спрашиваешь, – заметил Адриан. – Это живая трансляция с судебного разбирательства по делу твоей старой знакомой, Федры. Похоже, ей наконец пришлось столкнуться с последствиями ее действий.

Внезапно заинтересовавшись, Бринн уставилась на экран. Всевозможные морские жители сновали в кадре. Тут были русалки, шелки и дагоны. Были юристы, и репортеры, и полицейские, и работники суда. В передней части зала заседаний сидел за высоким столом судья, достопочтенный Мэтью Уотерли, русал с короткими серебристыми волосами и очками на маленьком носу. Репортер сказал, что у судьи Уотерли репутация одного из справедливейших судей в округе.

– О-го-го! – выдохнула Бринн, располагаясь среди диванных подушек. – Выглядит серьезно.

Она смотрела несколько минут, дожидаясь, пока что-нибудь произойдет, но на поверку передача и впрямь вышла довольно скучной. Разные репортеры и эксперты обсуждали дело, в действительности ничего особенно не говоря, а еще с экрана звучала уйма юридической абракадабры, которую, казалось, не понимает даже Адриан.

Бринн поскребла в затылке:

– Она может вывернуться?

Адриан покачал головой:

– Без шансов. У них против нее целая гора доказательств. Потребуется несколько дней, только чтобы заслушать все свидетельские показания, и в тюрьму она отправится совершенно точно.

– О! – произнесла Бринн.

Она была рада, что ведьма не сможет оказаться где-то поблизости и превратить ее в слизня, но даже эти новости не сильно ее подбодрили. Репортеры все бубнили, предсказывая, что произойдет, а чего не произойдет. Папа Бринн взял пульт и выключил ракушковизор.

– Уф! Хватит с меня, – сказал он. – Думаю, если мы с тобой и Талли просто поболтаем, будет куда интереснее.

Бринн пожала плечами.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил Адриан. – В последнее время ты на себя не похожа.

Бринн повторила свой жест:

– Да. В школе появилась эта новенькая, Присцилла. И Джейд проводит с ней кучу времени.

– А ты чувствуешь себя немного брошенной? – спросил Адриан.

Бринн кивнула.

– И, может, тебе кажется, что ты не настолько исключительная или интересная, как та новенькая девочка?

Бринн снова кивнула.

– Ясно, – сказал Адриан. – Должно быть, это очень трудно. Никому не хочется, чтобы им пренебрегали.

– Я просто хочу, чтобы Джейд поняла, что я все-таки тоже классная, – пожаловалась Бринн. – Она думала, что я обалденная, пока не появилась Присцилла. И теперь я никто. У меня нет дворецкого, или морелета, или Раковины Орфея. Даже этих вшивых моруотч нет.

– Но ты все равно обалденная, – заметил Адриан. – Ты же сама это знаешь, так? У тебя доброе сердце, Бринн, и ты храбрая, и умная, и обладаешь множеством других чудесных качеств. На свете есть только одна Бринн Финли, и ее никто не заменит.

Бринн скривилась. Она вот себя такой замечательной не ощущала.

– Наверное, – пробормотала она.

– Знаешь, что мне кажется? – спросил ее папа. – Мне кажется, мы должны придумать какое-нибудь по-настоящему классное развлечение для нас двоих. Это будет дочко-папина вечеринка. Все, что захочешь.

Папа Бринн мог быть по-настоящему прикольным, но, положа руку на сердце, Бринн не хотела развлекаться в его компании. Чего ей действительно хотелось, так это развалиться на диване и смотреть, как судья Мэтью Уотерли бормочет что-то в ходе процесса, и слушать, как репортеры выдвигают теории о морской ведьме. Так Бринн могла бы просто погрузиться в скучающее оцепенение, надеясь, что завтра все наладится. С отцом у нее вовсе не было ощущения вечеринки, но она не желала ранить его чувства, так что пожала плечами и сказала:

– Конечно, пап. Должно получиться круто.

– Чем бы ты хотела заняться?

– Не знаю.

– Да ладно, прояви фантазию. Даю тебе полную свободу. Если бы ты могла делать все что угодно, что бы ты выбрала?

Бринн немного подумала, сперва приободрилась, затем вздохнула:

– Наверное, мы бы могли пойти поесть моллюс-бургеров с водорослевыми коктейлями.

– Бринн! Думай масштабнее! Думай веселее! Моллюсбургеров мы можем поесть в любой другой день. Давай сделаем нечто такое, чего никогда не делали прежде. Что-то, что приведет тебя в восторг.

Бринн ничего не могла придумать. На ум не приходила ни единая вещь, которая привела бы ее в восторг.

Адриан щелкнул пальцами:

– Как насчет этого: «Джей Барракуда и Киты-убийцы»? Я готовил для одного их мероприятия, и им так понравилось угощение, что они пообещали дать мне несколько билетов на следующий концерт – как я понял, он в эти выходные.

Бринн подскочила на диване:

– Обожаю ДБКУ!

– Что-что обожаешь? – переспросил папа.

– «Джея Барракуду и Китов-убийц»!

– А! Ну да, ДБКУ! – воскликнул Адриан. – Конечно обожаешь. Это всем известно!

Бринн и не думала, что что-то может ее обрадовать, когда у нее такие неприятности с подругой, но внезапно очень разволновалась:

– Правда? Мы можем пойти на их концерт?

Адриан кивнул:

– Это ведь поможет поднять тебе настроение?

– О да!

– Тогда Бринн и ее папа идут на концерт ДБКУ!

– Спасибо, пап, – Бринн крепко обняла отца.

Талли, судя по всему, теперь тоже почувствовал себя брошенным, так что протиснул голову между Бринн и Адрианом, чтобы и его обняли.

Конечно, первое, что захотелось сделать Бринн, – это позвонить Джейд и рассказать о концерте. Две лучшие подружки всем делились друг с другом, даже самыми обыденными вещами. Однажды Бринн позвонила Джейд только для того, чтобы описать новую расческу, которую купила на карманные деньги, и в результате они проговорили о ней два часа. Иногда Джейд и Бринн просто висели на телефоне, даже ничего не говоря, пока делали уроки или смотрели ракушковизор. А уж когда происходило настолько крупное событие, заведенный порядок требовал от Бринн немедленно набрать подругу и поделиться с ней новостями.

Бринн уже тянулась к трубке, словно ее рука собиралась последовать обычаю вне зависимости от ее собственного желания. Но потом девочка вспомнила, что Джейд проводит время с Присциллой. Без нее.

Так что она отдернула руку. А потом, закусив губу, взяла трубку и набрала номер.

– Уилл? – завизжала она. – Это Бринн! Ты в жизни не поверишь, на чей концерт папа ведет меня на следующей неделе!