Текст книги "Опасные иллюзии"

Глава 3

Леди Дейнтри оказалась гораздо привлекательнее, чем ее портрет. Красота девушки настолько поразила Гидеона, что он совсем потерял голову и не успел даже обдумать ответ.

Красавица застыла на лестнице, положив на полированные перила затянутую в перчатку руку. Ярко-красная накидка подчеркивала белизну ее лица и румянец на щеках. При упоминании имени Пенторпа изящный подбородок леди Дейнтри слегка приподнялся, полные яркие губы приоткрылись, однако Гидеон не увидел при этом особой радости. Не так молодые красивые девушки встречают жениха, пронеслось у него в голове.

Из задумчивости Гидеона вывел воодушевленный возглас Сен-Меррина, с энтузиазмом трясшего его руку. Между тем дворецкий, подобострастно заглядывая в глаза, с поклоном принял шляпу гостя. Чувствуя ужасное смущение, Гидеон надеялся, что все-таки не покраснел, как застенчивый школьник.

– Рад видеть тебя, мой – мальчик. – Сен-Меррин похлопал его по плечу. – За последний месяц я не получил от тебя ни одной весточки. Знаю, знаю: как только этот проклятый Бони вновь поднял голову, ты вернулся на поле боя. Слава Богу, ты остался цел и невредим. Надеюсь, ты оформил документы и заехал в Таттерсол-Гринз?

– Да, сэр, – облегченно вздохнул Гидеон, потому что на этот раз ему не пришлось лгать.

Он тоже получил наследство, хотя и не так молниеносно, как Пенторп. Весть о трагической гибели Джека долгих шесть недель гонялась за ним по просторам Европы. Невзирая на это, Гидеон сначала все-таки заехал в Таттерсол, справедливо полагая, что дядюшка Пенторпа захочет узнать подробности смерти любимого племянника. Виконту даже не приходило в голову, что весть о кончине друга еще не дошла до родственников, но вскоре он убедился в этом. Потери при Ватерлоо составили 4о – 5о тысяч человек, и некоторые семьи так никогда и не получили официального уведомления о смерти отца, брата или сына. Многие пропали без вести и считались погибшими, но извещения об этом придут через несколько месяцев.

Эта мысль сразу отрезвила Гидеона, однако один взгляд на молчаливую красавицу и ее сияющего родителя придали ему уверенности. Разумеется, виконт был человеком чести, но как кавалерийский офицер привык идти по пути наименьшего сопротивления, принимая вызов и хватаясь за любую представившуюся возможность. Поначалу Гидеон собирался сразу открыться Сен-Меррину, но встреча с леди Дейнтри изменила его намерения. Узнай граф о принадлежности гостя к семейству Девериллов, он непременно выставил бы его. Поэтому Гидеон решил сыграть роль Пенторпа, чтобы получше узнать леди Дейнтри.

Понимая, что Сен-Меррин с нетерпением ждет новостей о дядюшке Пенторпа, Гидеон собрался с духом и произнес:

– Дядя находится в добром здравии и хорошем настроении.

– Все еще в седле, – удовлетворенно заметил хозяин. – Правда, его мучает подагра. Весной он прислал мне письмо, в котором жаловался на болезнь. Да, Олли слишком жалеет себя. Думаю, длительная прогулка верхом излечит его от всех недугов. А каким отменным охотником был старый Олли! Теперь же мой друг сидит в кресле и жалуется на подагру. Думаю, Олли искренне обрадовался твоему приезду. Он всегда был недоволен твоей привычкой откладывать дела в долгий ящик. Однако с этого момента все изменилось, верно?

– Да, сэр. Леди Тэт… э… моя тетушка тоже в порядке, – поправился Гидеон, меняя тему разговора, потому что прекрасно знал мнение собеседника об этой даме.

Сен-Меррин недовольно поморщился:

– Не выношу этой женщины. Именно она, постоянно ворча и жалуясь, превратила беднягу Олли в мелочного тирана. Кроме того, эта женщина подарила моему другу одного-единственного ребенка, а Олли уже слишком стар, чтобы завести второго. Я не раз советовал ему взять бразды правления в свои руки. Разве это дело, когда всем верховодит женщина? Помни, парень, – Сен-Меррин оглянулся на дочь, – уступишь им однажды, и они сядут тебе на шею.

Подавив смешок, Гидеон тоже посмотрел на леди Дейнтри, но обнаружил, что она вовсе не раз делает его веселья. Ее прелестные губки недовольно сжались, изящный подбородок подался вперед, выдавая упрямую, своевольную натуру своей хозяйки.

Явно заинтригованный такой резкой переменой, Гидеон все же улыбнулся девушке, затем снова обратился к графу:

– Меня не так-то легко запугать, сэр.

– Да, действительно, по внешнему виду ты не похож на подкаблучника, – удовлетворенно заметил Сен-Меррин. – Пойдем, познакомишься с новой семьей. Дейнтри, не стой как вкопанная и, черт побери, сними свою накидку! Интересно, куда ты собралась?

– В конюшню, папа.

– Глупость какая! Лучше познакомься с человеком, за которого тебе предстоит выйти замуж, и чтобы я больше не слышал о конюшне.

– Я обещала Чарли и Мелиссе, как только кончится дождь, поехать с ними на прогулку. Небо уже прояснилось.

– Пошли в конюшню дворецкого! – рявкнул Сен-Меррин, направляясь к лестнице. – Вовсе не нужно ходить туда самой. Что за плебейская привычка!

Старик распалялся все больше и больше, но Дейнтри держалась с достоинством, не делая ни малейшей попытки снять накидку или опустить глаза. В самую последнюю минуту, когда граф уже был готов взорваться, она спокойно сделала реверанс, по-прежнему не отрывая глаз от Гидеона.

– Чертова болтушка, – проворчал старик, оглядываясь через плечо на гостя, чтобы увидеть его реакцию. – Должен сразу же предупредить тебя, Пенторп, – ее голова забита всякой фемииистской чепухой. Надеюсь, скоро ты выбьешь из нее эту дурь, но все же тебе следует знать, против чего бороться.

– Разумеется, всегда нужно знать позицию противника, – согласился Гидеон. – Счастлив познакомиться с вами, леди Дейнтри.

Девушка выпрямилась.

– Да? А вы оказались выше, чем я предполагала. Я знакома с лордом Таттерсолом, но он невысокого роста. Поэтому я считала, что вы будете гораздо ниже.

– Надеюсь, вы не разочарованы?

Дейнтри изумленно округлила глаза, и Гидеон едва удержался от смеха. Сен-Меррин, не давая дочери возможности сказать очередную дерзость, рявкнул:

– Какая разница – разочарована не разочарована? Где твоя мать? Нужно представить ее Пенторпу, если, конечно, она не легла. – Граф подмигнул гостю: – Не секрет, что моя жена, как и старина Олли, постоянно жалуется на недомогания. За ней по пятам ходит кузина, и жена с пущей убедительностью демонстрирует той свои болезни. Скажу тебе честно, парень: если бы мне приходилось каждый день смотреть на уродливую физиономию кузины Этелинды, я бы наверняка молил бы Бога, чтобы он взял мою душу.

– Мама и тетя Офелия в гостиной, папа, – ответила Дейнтри и так резко повернулась, что взметнулась накидка, затем, оглянувшись, добавила: – Вы должны знать, Пеиторп, что я была помолвлена уже три раза и всегда плакала перед свадьбой. Сен-.Меррин грубо схватил дочь за руку и повернул к себе.

– На этот раз дело решенное. Не забывай об этом. Честное слово, девочка моя, я сыт тобой по горло!

Гидеон понимал, что не имеет права вмешиваться в спор между отцом и дочерью, но испытывал огромное желание встать на защиту девушки. К его удивлению, граф сам отпустил дочь. Сверкнув глазами, леди Дейнтри твердо произнесла:

– Обещаю не переживать на этот раз, папа. Но мой жених должен знать и мои дурные качества, ты ведь сам не раз говорил об этом.

– Конечно, – взорвался Сен-Меррин. – Но если ты надеешься, что Пенторп начнет рыдать и кусать подушку, узнав о твоей глупости, то ошибаешься. Пенторп – благовоспитанный молодой человек.

Гидеон с трудом удержался, чтобы не спросить у леди Дейнтри о трех расторгнутых помолвках. Ему почему-то хотелось поддразнить ее. Девушка оказалась умна, вспыльчива, своенравна. Отец был явно не в состоянии справиться с ней. Своим поведением она бросила вызов Гидеону, а он не привык отступать.

Между тем леди Дейнтри распахнула двери в конце коридора и, стараясь придать голосу беспечность, сказала:

– Вас ждет сюрприз. Прибыл лорд Пенторп. Можете пожелать мне счастья.

Сен-Меррин недовольно поморщился:

– Не следует так представлять матери джентльмена. Если не можешь сделать как положено, вообще помолчи. Входи, Пенторп.

Гидеон побледнел от ужаса: ему показалась, что в комнате полно женщин. Его поместье находилось недалеко от Таском-парка, и он вполне мог встретить в гостиной графа общих знакомых. «Ну и солдат из тебя, приятель, – подумал Гидеон. – Идешь прямо в засаду!».

Собравшись с духом, он рассмотрел четырех дам. Одна из них – плотная пожилая женщина, со стянутыми в узел седыми волосами – не только не обрадовалась, услышав его имя, а как-то прищурилась, словно о чем-то раздумывая. Гидеон вздрогнул, с трудом выдержав ее тяжелый взгляд. Казалось, эта седоволосая старуха знает все его секреты.

Склонившаяся над диваном полная дама прижала к груди руки и воскликнула:

– О Боже, настоящий английский герой1

– Не говори глупостей, Этелинда1 – рявкнул Сен-Меррин. – Не обращай на нее внимания, Пенторп, – посоветовал он, потом указал на лежавшую на диване худенькую женщину с пепельными волосами: – Моя жена. Летти, дорогая, позволь представить тебе будущего зятя. Только не закатывай сцен до тех пор, пока он не узнает тебя получше. Я больше не могу выносить твоих истерик.

– А ты их никогда и не выносил, – резко заметила седоволосая старуха, вновь обратив на себя внимание Гидеона. – Говорите: вы Пенторп, молодой человек?

Не в силах выдержать ее пристального взгляда и готовый тут же признаться в обмане, Гидеон облегченно вздохнул, обрадованный вмешательству Сен-Меррина.

– Офелия, разве ты не слышала, что я сказал? – прорычал граф. – Я, например, понял это сразу же, увидев его шевелюру. Ты, наверное, просто оглохла на старости лет. Эта женщина – тетя моей жены, леди Офелия Болтерли, – объяснил Сен-Меррин гостю.

– Рад познакомиться, миледи, – вежливо поприветствовал ее Гидеон, затем повернулся к пухлой даме, назвавшей его «английским героем», – и с вами, мадам.

Дейнтри впервые улыбнулась, и Гидеон подумал, что такого момента стоило дождаться.

– Это кузина Зтелинда, сэр, мисс Этелинда Дэвис – преданная мамина компаньонка и самая добрая душа в нашем доме, – сказала девушка и, уже обращаясь к кузине, добавила: – Мне казалось, вы отправились наверх вместе с детьми.

Покраснев, мисс Дэвис пробормотала, что усадила девочек заниматься грамматикой, а сама поспешила сюда, чтобы помочь бедной Летти.

Дейнтри снова улыбнулась и с явным одобрением посмотрела на Гидеона. Тот послал ей ответную улыбку, весьма удовлетворенный такой переменой. Между тем девушка представила ему четвертую даму:

– А это моя сестра, леди Сюзан Сикорт.

Вспомнив восторженные отзывы друга о леди Сюзан, Гидеон почувствовал, как перед ним разверзлась пропасть. Он надеялся, что никто из Сен-Мерринов никогда не видел Пенторпа.

Господи, неужели все пропало? Однако женщина приветливо улыбнулась, и Гидеон облегченно вздохнул: похоже, она не считала его самозванцем.

– Я учился с вашим мужем в одной школе, леди Сюзан, – спокойно произнес Гидеон. – Правда, сэр Джеффри был на несколько лет старше и, вероятно, не обращал на меня никакого внимания. Он хотел добавить, что зато Сикорт хорошо знаком с его братом, но вовремя вспомнил, что у Пенторпа нет никакого брата.

Джеффри расстроится, что не встретился с вами, – сказала Сюзан. – Он и Чарльз сейчас находятся в Брайтоне, развлекаются вместе с другими отпрысками благородных фамилий.

– Значит, бомонд по-прежнему толчется на побережье, отмечая или готовясь отметить день рождения Принни, – заметил Гидеон.

Сен-Меррин издал короткий смешок.

– Ты так говоришь, словно тебя не было в Англии целую вечность. А ведь старина Олли писал, что ты получил титул еще до того, как Бони вырвался из-под надзора. Разве ты теперь не принадлежишь к бомонду7

– Это так, сэр, – мягко возразил Гидеон. – Однако Бонапарт удрал в апреле, а я не появлялся в Англии до сентября. По приезде я сразу же отправился в Таттерсол-Гринз. Я вообще не показывался в Брайтоне, успел только глотнуть лондонского воздуха и снова вернулся на континент.

– Ну, теперь все позади, – примирительно пробормотал граф, – Для мужчины огромная честь помочь стране в трудную минуту, но потом ему следует вернуться домой и навести там порядок. А вот моему Чарльзу больше по душе пара добрых скакунов да поездки с герцогом. И это мой единственный наследник, будущий граф!

Гидеон, не подумав, произнес:

– Три года назад лорд Аксбридж тоже получил титул графа, однако остался в самой гуще событий. Если бы при Ватерлоо он не потерял ногу, то наверняка до сих пор не бросил бы военную службу.

К счастью, столь опрометчивые слова гостя не рассердили Сен-Меррина.

– Да, этот Аксбридж галантен, честолюбив. Впрочем, сейчас его следует называть «Англесей», ибо за героизм он был награжден титулом маркиза.

– Аксбридж может быть галантен и храбр, – сухо заметила леди Офелия, – но это не открыло перед ним двери светских салонов. Во-первых, смею вам напомнить, он гнусно обошелся со своей первой женой, дочерью графа. Во-вторых, Аксбридж соблазнил свою вторую жену, когда та еще была замужем за братом Веллингтона. На совести этого человека два развода, и он должен за многое ответить. Что касается его братьев, – женщина посмотрела на Гидеона, – то сэр Артур Пейдж украл жену лорда Борингдона и уже планирует не менее скандальный развод.

Леди Сен-Меррин вздрогнула при последних словах. – Не говорите об этом! Мои нервы совершенно расстроены. Да и как им быть в порядке, если творятся такие дела – сплошные скандалы! Вы не должны клеймить Аксбриджа, или как там его теперь называют, потому что жена этого человека довела дело до суда, а это, по моим понятиям, абсолютно недопустимо для женщины. Такое возможно только в Шотландии.

Гидеон, который хорошо знал о достоинствах и недостатках Аксбриджа, вежливо подождал, что скажет по этому поводу леди Офелия, но Дейнтри опередила свою тетушку. Изумленно взглянув на задыхающегося от негодования отца, девушка заявила:

– У нашего Чарльза никогда и мысли не возникало пойти на войну. Я всегда считала его величайшим трусом.

– Попридержи язык, дерзкая девчонка! Как ты смеешь так говорить?! Чарльз – прекрасный наездник, знаток гончих, любитель охоты и отличный стрелок. Из него получился бы прекрасный кавалерийский офицер.

Гидеон не знал Чарльза Тэрранта, но был склонен больше верить леди Дейнтри. Она явно сознательно вызывала огонь на себя, и Гидеон с нетерпением ждал ее ответной реплики. Но тут в, разговор вмешалась леди Сен-Меррин, которая не переносила даже упоминаний о разводе.

– Ах, вы хотите свести меня в могилу, сэр, – вздохнула женщина. – Вы же прекрасно знаете: я не вынесла бы разлуки с сыном. О, от одной этой мысли у меня холодеют руки!

– Ладно, руки твои мы согреем, – проворчал граф. – Чарльз ведь не пошел воевать. Я лишь хотел сказать, что из него получился бы неплохой солдат. Чарльз наверняка занял бы достойное место среди офицеров лорда Хилла или Стюарта.

– Ну-ну, – насмешливо протянула Дейнтри, упрямо склонив голову. – Это совершенно невозможно, поскольку эти джентльмены больше известны своими связями в свете, влиятельными родственниками, галантным обращением с женщинами и умением играть в карты.

– Они преуспели также и в охоте, – не сдержавшись, усмехнулся Гидеон, но заметив гнев на лице графа, поспешно добавил: – Впрочем, среди людей Хилла есть много хороших, знающих офицеров. В приказе герцог даже отметил некоторых из них.

– Чарльз действительно любит охоту, – задумчиво проговорила Дейнтри, весьма довольная замечанием гостя. – Однако так далеко, как Ватерлоо, он никогда бы не заехал. Что касается остального, то Давина, его жена, постоянно жалуется на увлеченность мужа женским полом, хотя и сама любит флирт. Чарльз, к тому же, постоянно играет в карты. Мне кажется, сэр Хилл и сэр Стюарт предпочли бы, чтобы их офицеры больше внимания уделяли выполнению долга, а мой брат, увы, просто не в состоянии удовлетворить их требования.

– Черт возьми, Дейнтри, – загремел Сен-Меррин, – я же просил тебя попридержать язык! Видишь, Пенторп, что я имел в виду? Надеюсь, ты лучше меня справишься с этой дамочкой. Советую начать совместную жизнь с хорошей трепки. Сделай это прямо в брачную ночь, чтобы показать, кто в семье главный.

Леди Сен-Меррин тут же поднесла к носу пузырек с уксусом, а мисс Дэвис тут же склонилась над ней, участливо расспрашивая о самочувствии и опасливо озираясь на графа.

Дейнтри резко выпрямилась, щеки ее порозовели, глаза метали молнии. Гидеону она показалась как никогда прекрасной. Не думая о последствиях и желая лишь предотвратить вспышку ярости, он шагнул вперед, ловко расстегнул застежку накидки и повернул девушку к себе.

– В комнате слишком тепло. Не знаю, почему вы не отдали накидку дворецкому. Позвольте мне это сделать.

Гидеон услышал изумленный вздох, и прежде чем Дейнтри успела опомниться, сорвал с ее плеч накидку. Дейнтри замахнулась, готовая ударить нахала, но потом пришла в себя и опустила руку. Все это время Гидеон спокойно смотрел на девушку, не делая никаких попыток защититься.

На Дейнтри оказалось зеленое платье с высокой талией, отделанное впереди изящными розовыми кружевами. Впрочем, Гидеон не обращал внимания на детали, как и на сердечные поздравления графа но поводу одержанной победы над «сноровистой лошадкой». Гидеона больше волновала вздымавшаяся грудь Дейнтри, довольно полная для столь невысокой девушки. Пенторпу явно повезло, пронеслось у него в голове. Хотя его другу уже никогда не оценить прелесть этого факта.

– Колокол не звонит без языка, милорд, – сухо заметила леди Офелия.

Гидеон вздрогнул, но тут же облегченно вздохнул, увидев в ее тусклых глазах веселые искорки. А вот во взгляде Дейнтри не было веселья. Чтобы как-то разрядить обстановку, Гидеон позвонил в колокольчик, с силой дернув за веревку.

– Вы только что вызвали дворецкого, – сказала Дейнтри.

– Очень хорошо, – вмешался Сен-Меррин. – Дворецкий заодно принесет нам вина. Думаю, Пенторп, вы не откажетесь от глоточка доброго напитка, особенно после такого утомительного путешествия.

– Еще слишком рано для меня. Я не отношусь к тем людям, которые считают: «Не выпил с утра – день пропал». Тем не менее не стоит ради меня менять привычки. Я могу пригласить конюха или мажордома, леди Дейнтри? Вы ведь хотели передать какое-то распоряжение на конюшню.

– Это может сделать Лидроуз, – пожала плечами Дейнтри, – но если вы так горите желанием сделать доброе дело, то не переставите ли ширму для моей матери – она не любит жары.

– Клянусь Богом, девочка, – заявил Сен-Меррин, – я поколочу тебя, если ты не перестанешь обращаться с Пенторпом, как с лакеем. Ну-ка, сядь и помолчи. Пока у нас долгожданный гость, забудь о конюшне, прогулках и всем таком прочем. Ты ведь останешься, да? – обратился граф к Гидеону, доверительно понизив голос. – Я поступил не совсем вежливо, явившись сюда без приглашения и свалившись, таким образом, как снег на голову… – начал было Гидеон.

– А, обойдемся без формальностей, – оборвал его Сен-Меррин, затем обратился к вошедшему дворецкому: – Ага, вот и Лидроуз. Возьмите у лорда Пенторпа накидку леди Дейнтри и принесите нам шерри. Ах да, скажите миссис Лидроуз, чтобы она приготовила комнату для милорда.

– Сэр, я… – попытался возразить Гидеон.

– Лидроуз, пошли кого-нибудь в конюшню, скажи, что я хочу отправиться на прогулку, – поспешно сказала Дейнтри, освобождая гостя от излишних извинений. – Когда кончится дождь, пусть оседлают мою лошадь и лошадей для девочек.

Дворецкий принял из рук Гидеона накидку, но почему-то не спешил уходить.

– Может, взять еще и перчатки? – поинтересовался он.

Дейнтри удивленно посмотрела на свои руки.

– О да, я совсем забыла про них.

Она вручила Лидроузу перчатки, которые тот принял с поклоном и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

В комнате повисло напряженное молчание. Мисс Дэвис неожиданно выпрямилась и задыхаясь проговорила:

– Прошу вас, садитесь, лорд Пенторп. С нашей стороны невежливо заставлять вас стоять, когда мы сидим. Может, расскажете нам о сражениях с Бонапартом? Мы с благоговением будем внимать каждому вашему слову.

Леди Офелия даже вздрогнула от негодования.

– Не говори глупостей, Этелинда. В памяти всегда остается последняя битва, но вряд ли присутствующие здесь захотят услышать о подробностях ужасного сражения при Ватерлоо. Наш гость, наверняка, потерял в тот день много друзей, и мы не должны заставлять его еще раз переживать эту боль. Немедленно сядь, Дейнтри, ты ведешь себя, словно невоспитанная простолюдинка. А теперь, сэр, – удовлетворенно продолжила леди Офелия, когда племянница беспрекословно подчинилась ее требованию, – вы тоже присаживайтесь и скажите прямо, не увиливая, хотите ли остаться у нас.

– Конечно, хочет! – с улыбкой воскликнул Сен-Меррин. – Нам есть о чем поговорить.

Понимая, что идет по тонкому льду, Гидеон тут же вспомнил о своей клятве никогда не лгать. Он дал ее вовсе не потому, что боялся ответственности или считал мерзким говорить неправду, просто у него это никогда не получалось. Гидеон решил, по возможности, придерживаться правды и, желая сократить опасный визит, осторожно произнес:

– Вряд ли я заслужил такой сердечный прием, потому что заранее не предупредил письменно о приезде. Виной всему моя привычка все откладывать на потом. Думаю, мне лучше уехать, прийти в себя, а затем снова явиться с визитом.

– И куда же вы направитесь, милорд? – поинтересовалась леди Офелия.

Ни разу за все время женщина не назвала его Пенторпом. Гидеон почувствовал неладное – неужели она догадалась об обмане? В любом случае, со всем этим следовало покрнчить, и как можно быстрее.

– В Деверилл-Корт, мадам. Наверное, вы знаете…

– О да, мы знаем о существовании Деверилл-Корт, – кивнула леди Офелия. – Разве нет, Сен-Меррин?

Господи! – воскликнул граф. – Зачем тебе останавливаться у Жерво? Признаться, мы все облегченно вздохнули, когда он уехал из Корнуолла. А Жерво взял и вернулся, черт бы его побрал! Очевидно, тебе ничего не известно о вражде между нашими семьями, но, клянусь Богом, ты не останешься там. Тебе нужно немедленно переехать к нам!

Гидеон внутренне сжался, однако внешне ничем не выдал своего волнения.

Думаю, мне следует отправиться туда, – спокойно ответил он. – Конечно, не очень вежливо с моей стороны не принять вашего предложения, но Корт лишь в часе езды отсюда. Обещаю: в будущем вы будете часто видеть меня. Прежде чем назначить дату нашей свадьбы, я хотел бы получше узнать леди Дейнтри.

– Черт возьми, парень, Олли был абсолютно прав, утверждая, что ты все откладываешь на потом! – продолжал кипятиться граф.

Второй раз за этот день Гидеон почувствовал признательность к другу за такую особенность его характера.

– Но, сэр, я не вижу в этом ничего плохого. Я не потеряюсь. Кроме того, мне еще многое предстоит сделать.

Гидеон выразительно взглянул на леди Дейнтри, которая с деланным безразличием смотрела в окно, не проявляя видимого интереса к разговору.

Проследив за его взглядом, Сен-Меррин досадливо поморщился.

– Ну ладно, хотя ты расстроил меня, парень. Я надеялся, что ты воспользуешься моим советом. Неожиданно дверь распахнулась, и Гидеону показалось, что в комнату ворвался маленький ураган.

– Тетя Дейнтри! – воскликнула девочка, как две капли воды похожая на Дейнтри. – Дождь кончился, и мы уже надели костюмы для прогулки! Можно мы отправимся прямо сейчас?

Заинтригованный происходящим, Гидеон совсем не обратил внимания на другую девочку, худенькую и светловолосую, которая вошла следом за «ураганом».

– Будь я проклят, Чарли! – загремел возмущенно Сен-Меррин.

Леди Офелия спокойно заметила:

– Шарлотта, выйди и войди снова как благовоспитанная девочка. Сделай одолжение.

Девочка так же стремительно повернулась и промчалась мимо своей молчаливой спутницы, не забыв при этом захлопнуть за собой дверь. Прошло несколько томительных минут, прежде чем двери снова открылись, явив взорам собравшихся подтянутого Лидроуза, который нес поднос с графином и бокалами. Выдержав паузу, дворецкий хорошо поставленным голосом объявил:

– Мисс Шарлотта Тэррант, мадам.

Гидеон с трудом удержался от смеха, когда в дверном проеме показалась «мисс Шарлотта». С гордо поднятой головой, она, словно королева, важно прошла в комнату и сделала реверанс. Глаза девочки метали молнии и были почти черными, гораздо темнее, чем у Дейнтри, а вот на щеках алел такой – Шарлотта, выйди и войди снова как благовоспитанная девочка. Сделай одолжение.

Девочка так же стремительно повернулась и промчалась мимо своей молчаливой спутницы, не забыв при этом захлопнуть за собой дверь. Прошло несколько томительных минут, прежде чем двери снова открылись, явив взорам собравшихся подтянутого Лидроуза, который нес поднос с графином и бокалами. Выдержав паузу, дворецкий хорошо поставленным голосом объявил:

– Мисс Шарлотта Тэррант, мадам.

Гидеон с трудом удержался от смеха, когда в дверном проеме показалась «мисс Шарлотта». С гордо поднятой головой, она, словно королева, важно прошла в комнату и сделала реверанс. Глаза девочки метали молнии и были почти черными, гораздо темнее, чем у Дейнтри, а вот на щеках алел такой же румянец. «Через несколько лет она станет та кой же красавицей, как ее тетя», – подумал Гидеон.

Вторая девочка в продолжении всей этой бурной сцены стояла не шелохнувшись и, казалось, даже не дышала. Ее лицо показалось Гидеону знакомым. Поразмыслив, он решил, что она является дочерью леди Сюзан. С момента их встречи эта женщина произнесла лишь несколько фраз, поэтому в ее родстве с молчаливой девочкой не приходилось сомневаться. Сейчас леди Сюзан смотрела не на шаловливую племянницу, а на своего отца. Дейнтри тоже быстро взглянула на Сен-Меррина и обняла Шарлотту.

– Несносная девчонка, когда ты, наконец, научишься себя вести?

– Но я же исправилась, тетя Дейнтри, поэтому скажите, что берете нас с собой. А кто этот джентльмен? – спросила девочка, увидев Гидеона. Сен-Меррин окончательно потерял терпение. Детей должно быть видно, а не слышно.

– Чепуха, – возразила тетя Офелия. – Как ребенок чему-нибудь научится, если ни о чем не будет спрашивать? Лучше представьте нашего гостя.

Граф побагровел от гнева, и Дейнтри поспешила вмешаться:

– Это виконт Пенторп, дорогая.

– Человек, за которого ты собираешься замуж?

Дейнтри промолчала, а Гидеон неожиданно для себя добавил:

– Именно.

Девочка внимательно осмотрела его с головы до ног и улыбнулась своей тете.

– Он гораздо красивее, чем ты думала, да?

Дейнтри едва не задохнулась от смущения. Справившись с собой, она произнесла:

– Если я отправлюсь с вами на прогулку, то мне придется переодеться.

Сен-Меррин хотел было возразить, но тут подал голос Гидеон:

– Отличная мысль. Буду рад сопровождать вас.

Даже если Дейнтри и была благодарна ему за вмешательство, то ничем не выдала своих чувств.

– Обычно мы направляемся к морю. Нам будет не по пути.

– Тогда поедем вместе, пока наши дороги не разойдутся, миледи, – не сдавался Гидеон. – Полагаю, вам не стоит терять время, обсуждая маршрут, а лучше переодеться.

– Подожди меня внизу, Чарли, – сказала Дейнтри после недолгого молчания и вышла из комнаты с таким же достоинством, с каким несколько минут назад вошла сюда Чарли. Впрочем, это было сделано так естественно, что Гидеону вовсе не захотелось смеяться.

– Вот это шалопай! – игриво проговорил граф. – В обращении с этой дамочкой требуется твердая рука. Ты только что показал ей, кто здесь главный. Надеюсь – я даже уверен, – ты не пожалеешь об этом.

– Все возможно в этом мире, – усмехнулась леди Офелия. – Все, что ни сделаешь, может обернуться против тебя.