Текст книги "Пламя хаоса"

Амелия Хатчинс
Пламя хаоса

Amelia Hutchins

Flames of Chaos

© 2020 by Amelia Hutchins

© Ш. Маршал, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2022

* * *

Посвящение

Всем, кто пытается удержаться на плаву – все получится. Пускай твой хаос сияет ярко, ни для кого не приглушай его свет, огонь души неистово пылает, а внутренний зверь сотрясет мироздание. Сожги этот мир и с улыбкой восстань из пепла. Ты по-своему безжалостно прекрасна.

Внимание!

Стой!! Прочитай, прежде чем покупать эту книгу.

Внимание: история в твоих руках – тяжелая. Сексуальная, горячая, пронзительная. Ее автор – как и ты, человек. Идеальна ли эта книга? Насколько мне удалось ее таковой сделать. Есть ли в ней ошибки? Вероятно, ведь крошечное их количество можно найти даже в топе публикаций «New Your Times», потому что их редакторы, как и мои, тоже люди. В этой книге есть слова, которые не найти в нормативном словаре, потому что они созданы заложить фундамент для паранормально-урбанистического фэнтези-мира. Такие слова часто встречаются в книгах о паранормальных явлениях и описывают сюжет куда лучше. Они использованы умышленно, не по ошибке.

О герое: скорее всего, ты не влюбишься в него сразу, потому что я не пишу мужчин, в которых можно влюбиться мгновенно; читатель покоряется им постепенно. Я не верю в любовь с первого взгляда. Я пишу порочных, необузданных ублюдков, которые в перспективе дают увидеть и свои положительные стороны. При первом знакомстве эти ублюдки агрессивны и стоят примерно на ступеньку выше пещерного человека. Такой герой может не понравится даже к концу книги, но я обещаю: к концу серии ты будешь его обожать.

О героине: скорее всего, ты подумаешь, что она малость наивна или слаба, но с другой стороны – а кто вообще начинает сразу крутышкой? Сильными женщины становятся в результате развития, и я собираюсь провести ее через ад, а ты будешь наблюдать, как она всеми силами ухитряется подняться всякий раз, как я отвешиваю ей пинок под зад. Такой уж у меня метод. То, как она реагирует на обстоятельства, в которые попадает, может отличаться от того, как в схожей ситуации повели бы себя ты, читатель, или я, автор. Все реагируют по-своему, и то, как Арья Геката отвечает на возникающие перед ней трудности – есть то, как я вижу ее персонаж и личность.

Я не пишу любовные истории: я пишу стремительные, хлесткие, как шлепок по заднице, заставляющие подскакивать со стула в попытках догадаться, что же будет дальше, книги. Если ты ищешь типичную романтику – это произведение не для тебя. Если тебе не по зубам такой заезд – отстегивай ремень безопасности, вылезай из кабинки наших американских горок прямо сейчас. В общем, тебя предупредили. Если перечисленное выше тебя не беспокоит, продолжай и лови кайф!

Глава 1

Я с глубоким, прерывистым вздохом уставилась на огни под скалой, на которой стояла. Внизу лежал Хейвен-Фолз, город бессмертных существ, которые не принадлежали к миру людей. Место, которое преследовало меня во снах, являлось во всех до единого кошмарах. Он располагался меж извилистых долин, скрываясь среди них, дабы оставаться тайной для смертных, в чьем царстве мы обитали. Я простояла на месте так долго, что день сменился ночью. Город превратился из бурлящего жизнью улья в залитый светом фантастический пейзаж.

Тетушка Аврора увезла нас отсюда, прочь от жестокой чудовищности бессмертных миров, из которых мы родом, когда мне было двенадцать. Город не вызывал у меня ни приятных чувств, ни хороших воспоминаний. Он был сосредоточием всего, что я ненавидела, что желала сжечь дотла, дабы пройтись по пеплу руин босыми ногами. Однажды мне приснилось, что я так и поступила: выжгла, обратила в прах всех, кто стоял себе в сторонке и смотрел, как меня пытала, калечила, тиранила собственная мать.

Сестры моего видения не разделяли, но они и не пережили того, через что заставила меня пройти мамочка в попытках покончить с моей жизнью. Им нравилось бывать дома, встречаться со старыми друзьями, мимоходом помогать мне искать близняшку, которая пропала без вести уже несколько месяцев как.

Я подняла взгляд к звездным галактикам над головой, затем опустила на старшую из сестер, которая как раз ко мне подошла.

Сабина для нас – воплощение всего нежного и материнского, ведь она присутствовала при рождении каждой пары близнецов, а еще потому, что наша настоящая мать была бессердечной сукой. Чтобы выжить, нам пришлось быстро научиться держаться друг за друга. Прежде чем заговорить, сестра тоже глянула вверх, на звезды.

– Как только мы войдем в город, о нашем возвращении узнают, – пробормотала она приглушенно, смахивая золотистые кудри с лица; поднялся ветер, перекликаясь с напряжением, которое вызвали во мне ее слова.

– О нас уже и так знают, – парировала я, чувствуя взгляды, устремленные на нас из города. – Наблюдают с того момента, как мы вышли из машин.

– Пусть наблюдают сколько влезет. Кто-то здесь точно знает, что стряслось с Амарой, и мы не уйдем отсюда, пока ее не отыщем.

Нахмурившись, я обдумала слова сестры. Амара довольно давно от меня отдалилась, и я не была так уж уверена, хочет ли она, чтобы ее нашли. Пропасть надолго для нее – обычное дело, но на этот раз ее исчезновение казалось иным, неправильным. Все внутри меня твердило, что нужно ее отыскать и спасти, пока не поздно.

Обернувшись, я поймала пристальные взгляды сестер, которые собрались позади меня с той же целью – найти Амару. Каждая отказалась остаться в стороне, и за это я обожала их еще больше. Мы принадлежали к первородной семье, в жилах которой текла кровь Гекаты, Богини ведьм. Она была нашей бабушкой, и потому на наших плечах лежит определенный долг перед городом, из которого мы когда-то сбежали. Мы оставили последствия на мать, Фрейю, однако она была слабой и славилась способностью увиливать от обязанностей. Так что вскоре она просто исчезла. Какая неожиданность.

Амара, с которой в течение последних лет я металась от любви до ненависти, вернулась в город занять место нашей семьи в совете Девяти миров, когда до нас дошло известие, что Фрейя испарилась без единого слова. Впору встревожиться… если бы такое ее поведение оказалось нам в новинку. Фрейя любила мужчин, и когда заводила любовников, ее мало заботили приличия и репутация. А быть частью совета, который следил за входящими в мир людей бессмертными, она ненавидела.

В совете Девяти миров могли заседать лишь те, чья родословная чище некуда. Вместе они решали, достаточно ли благоразумны бессмертные, чтобы шагнуть в мир людей, и сумеют ли они сохранить наши тайны. В центре города есть портал между этим миром и входом в Девять миров. Те, кто им пользовался, должны были встретиться с советом и получить документы, которые давали право здесь находиться.

Итак, Амара вернулась в Хейвен-Фолз в одиночку, ради места в совете. Я умоляла ее передумать, но она твердо стояла на своем. Сестра напомнила мне, что ни один бессмертный не получит никакого доступа, пока наряду с остальными не проголосует ведьма из рода Гекаты. И все же – отправиться туда могла любая. Вскоре после отбытия Амара наведывалась обратно, но зачастую пропускала встречи. Она отстранилась от всего и всех, отчего по городу поползли слухи. Амара отошла даже от магии: она не желала творить заклинания для ковена и утверждала, дескать, что в дни, когда в ней нуждались, была истощена или больна.

По возвращении в мир людей Амара отмечалась каждую неделю, давала нам знать, что все в порядке. Потом недели превратились в месяцы, а чуть позже наступила тишина. Как будто она просто исчезла. Мы ей звонили, отправляли голосовые и текстовые сообщения, но все без толку. Затем настал день, когда ее телефон оказался выключен. Попытки разузнать что-то у других первородных семей не обнадежили. Никто не видел ее уже несколько недель, и что еще хуже – магазин, которым мы управляли, был закрыт. Связь, которую я разделяла с Амарой, оборвалась, словно сестра вдруг перестала существовать. Я тяжело переносила невозможность дотянуться, ощутить присутствие близняшки. От меня как будто часть отрезали, и как бы я ни старалась, я не могла ее вернуть.

– Кто-то в городе наверняка знает, что с ней случилось, – сказала другая сестра, Луна, и сжала мою руку, чтобы ободрить. – Тот, кто тронул одну из нас, пожалеет. Нас достаточно, чтобы развязать войну, если с ее хорошенькой головки упал хоть волосок.

Нас достаточно.

Моя семья состояла исключительно из женщин, из восьми пар близняшек. Геката обрекла свой род вынашивать сразу двух детей одновременно, и все потомство рождалось женского пола. Она позаботилась, чтобы мы никогда не остались в одиночестве, но за это пришлось дорого заплатить. Любая женщина, зачавшая мальчика, быстро узнавала, чего ей это будет стоить. Моя мать была дочерью Гекаты, кровь от крови; однако она рожала близняшек, и ей было совершенно плевать, что с нами станет после того, как мы отделились от ее чрева. С результатами столь гиперактивного либидо приходилось возиться ее собственным сестрам, Авроре и Истерии.

Фрейя мечтала об армии ведьм, но не желала брать на себя ответственность, которая приходила с рождением этой армии, своими силами. Так что она бросала дочерей на сестер, которые любили нас, как собственных, и чаще это была Аврора.

Истерия шагнула в портал, и с тех пор о ней никто ничего не слышал. Сама Геката родила две пары близнецов: Фрейю и Аврору, Истерию и Камару. Последняя исчезла много столетий назад – или предпочла уйти сама. Никто не знал, что с ней стряслось, только что она пропала без вести.

– Нам, возможно, придется рассмотреть вариант, что она ушла с матерью, – заявила Кинвара и пожала плечами, когда я уставилась на нее, вопросительно вскинув бровь.

– Я его рассматривала, но Амара не настолько глупа, – я нахмурилась, понимая, что объяснение вполне разумное, но сестру оно не спасет. – Ей хватит ума не доверять мамаше-душегубке.

– Не думаю, что она попыталась бы убить Амару, – заметила Сабина. – Мать, конечно, не знает жалости, но она не убийца. Может, Амара ей нужна заманивать мужчин в постель, но убийство? Не думаю, что она сотворила бы такое со своим собственным ребенком.

– Серьезно? – фыркнула я. – Да эта сука постоянно пыталась меня прикончить. Черт, да она вообще пыталась устроить из Амары и меня выкидыш. Если б в каждое покушение на мою жизнь не вмешивалась Аврора, я была бы мертва. Вот тебе и ребенок.

Сабина хмуро кивнула, ощущая гнев и ненависть, которыми сочилось каждое мое слово.

– Она вернулась уже не в себе. Что-то случилось, Арья. Не знаю, почему она так поступала, но знай: когда мать вернулась из Девяти миров, глубоко беременная тобой и Амарой, она не была прежней.

– Это не оправдание, Сабина. Она пыталась меня прикончить.

– Да, и Аврора тебя спасала. Мать не стремилась убить непосредственно Амару. Ну, когда вы вдвоем были в ее утробе, разве что. И поэтому вряд ли есть смысл предполагать, что мать нападет на нее теперь. Вот о чем речь, и с тех пор, как мы покинули город, мать не могла тебя найти. Нас было не выследить, Аврора об этом позаботилась.

Наша мать, храни ее бог, не особо избирательна в отношении существ, которых допускала между ног. А еще Фрейя даже не следила, кто нас зачинал, а потому мы никак не могли узнать, кто мы, пока в организме не начинались перемены; и справляться с происходящим нам приходилось самостоятельно. Айне и Луна щеголяли сияющими голубыми глазами, что определяло их как альфа-волчиц. Сабина и Каллиста оказались то ли нимфами, то ли сиренами, трудно сказать наверняка, слишком уж между этими видами мало различий. Мы сошлись на том, чтобы именовать их шлюшками, потому что это их каждый раз веселило. Кинвара и Валерия – суккубы, результат связи нашей мамочки с ордой инкубов во время очередного путешествия в Девять миров. Так что мамаша создала собственную извращенную версию Ноева ковчега из дочерей.

Кровь отца определяла нас лишь наполовину; остальное – кровь матери. В отличие от сестер, которые выяснили, кем являются, к шестнадцатому дню рождения, я понятия не имела, какова же моя сущность. Если они, чтобы творить чары и заклинания, зависели от природы, я черпала эту способность откуда-то еще. Магия меня пьянила – и взывала к чему-то темному внутри, что горделиво вспыхивало всякий раз, как я ее использовала. Словно внутри меня дремало нечто смертоносное, и ему еще предстояло проснуться полностью.

– С востока едут машины, – объявила Луна, глядя в упомянутом направлении.

Она склонила голову, прислушалась.

– Друг или враг, Луна? – тихо спросила Сабина, будто боялась, что ее услышат.

– Глупая сестренка, – мрачно хмыкнула я. – Они все враги.

Я вгляделась в темное шоссе позади нас, прищурилась – в поле зрения наконец вполз свет фар.

Луна потянула воздух носом и широко ухмыльнулась.

– Чую мужчин… к слову, приятно пахнущих. Волки, альфы… или что-то вроде того по составу генов. Разит грубой силой, жестокостью, все буквально звенит опасностью. Их восьмеро или около, – она принюхалась еще раз, кивнула. – Голосую: враги.

– Но мы любим мужчин, – подала голос Айне, вскидывая нос и тоже глубоко вдыхая. – Особенно тех, кто пахнет, как эти существа. Мяу, мамули, всем на старт и внимание. Изобразить лицами боевой настрой.

Она вспушила прическу и поправила груди, прежде чем продолжить.

– Определенно враги, но мне сейчас перепихон по ненависти не помешает.

– Откуда вы знаете, что они враги? – спросила Сабина, терзая нижнюю губку зубами в ожидании ответа.

– Элементарно, Арья же сказала, что они все враги, – фыркнула Луна, закатывая глаза, тоже поправила буфера и сравнила объемы с близняшкой, а потом достала тюбик блеска и нанесла его на губы под нашими взглядами, изучающими ее приготовления к сексу.

– Вы, девчонки, иногда пугаете, – пробормотала я и заправила серебристые волосы за уши. Не то чтобы, правда, это имело смысл – с тем, как вокруг завывал ветер.

Я и без зеркала знала, что у меня в глазах читается недосып. От мысли о возвращении сюда меня преследовали кошмары, и я забила на попытки заснуть.

Машина притормозила, вперив прямо в нас дальний свет. Чувствительным к яркости пришлось прикрыть глаза рукой. Я молча разглядывала мужчин, которые выгрузились из черных внедорожников и заскользили к нам с той хищностью, смертоносностью, которую ничем не скрыть, какую бы маску цивилизованности они ни надели, дабы проникнуть в этот мир.

Мой взгляд остановился на самом высоком, чьи мышцы заметно бугрились, натягивая ткань рубашки – он возвышался над остальными на добрую голову и буквально источал мощь, которую я ощущала физически. Он откинул с лица светло-каштановые волосы; глаза цвета океана небрежно оглядели нашу компанию, потом уставились на меня, нос вздернулся, втягивая наши запахи.

– Вам здесь не рады. Уходите – и выживете. Останьтесь – и умрете, – объявил он с акцентом, который я не узнала. Прямо чистый секс во плоти, даже я не могла оторвать от него глаз – пока Кинвара не фыркнула.

– Это так вы в городе приветствуете дам? – поинтересовалась сестра, наполняя воздух своими феромонами в стремлении захомутать самца. Потаскушка.

– Я не стану повторять, дамы.

– Ты не властен нам приказывать, – заговорила я, оттягивая с сестры на себя его пристальный, беспощадный взгляд, и скрестила руки на груди, мол, слабо сказать, что я не права? Если уж я злилась, то всегда упиралась рогом, не сдавая ни миллиметра позиций, не позволяя никому мной помыкать.

Глава 2

Незнакомец холодно улыбнулся, изучая мое лицо; я отвечала тем же. Его сила свилась вокруг меня грозной петлей – изнуряющая, сжимающая горло, отчего волоски на загривке вставали дыбом. Ухмылка на соблазнительных губах подтверждала, что он делал это нарочно, зная, что такое нельзя не заметить. Пристальный взгляд поглотил меня целиком, медленно погружая в глубокие воды, волны с белыми шапками пены, сулящие гибель.

– О, таки властен, малышка, – мрачно усмехнулся незнакомец. – Я здесь король. То есть я властен над любым, кто ступает в Хейвен-Фолз и на мою территорию.

Он шагнул ближе, замер почти вплотную и снова потянул воздух носом.

Я тоже вдохнула и едва сдержала дрожь, пробежавшую по спине. Незнакомец пах сандаловым деревом с легким привкусом виски. Рубашка почти не скрывала контуров тела, рассеянно отмечала я. Не слишком накачанный, но фигура лучше, чем у пловца. На руках виднелось немного татуировок с письменами, если я не ошибалась, на древних языках. Мощные ноги были обтянуты джинсами, и довершали всю эту картину черные «мартинсы». Я оторвала взгляд от его тела и остановила на лице, рассматривая резкую линию подбородка, припорошенную легкой щетиной. Полные, чувственные губы шевельнулись, являя улыбку во все тридцать два.

– Закончила меня взглядом трахать? – мрачно поинтересовался незнакомец, и от его голоса по моей спине снова пробежали мурашки.

– Может быть, – отозвалась я, прежде чем наконец мысленно встряхнулась. – С каких это пор в Хейвен-Фолз нужен король?

Он медленно обвел меня взглядом, ненадолго остановившись на топе, который крест-накрест пересекал грудь и обнажал живот и бока – и тем самым оставлял чуть больше кожи жаркому вниманию, чем я находила комфортным. Вырезы по обе стороны юбки открывали бедра почти до самого верха. Ботинки я носила почти такие же, разве что сделала выбор в пользу удобства, а не убийственности. Взгляд незнакомца все также медленно поднялся обратно к моей груди, потом впился в лицо.

– С таких, что я взял его под контроль, – прорычал мужчина; звук скользнул по моей плоти, обвил горло, сжал, не пуская воздух в дыхательные пути. – А ты кто, мать твою, такая, малышка?

– Арья Геката, дочь Фрейи, дочери Гекаты, – озорно ухмыльнулась я, замечая, как сощурились его глаза, как заходили под кожей желваки при упоминании моего имени. – А это – мои сестры, и уверяю, даже будучи королем, ты не властен выставить нас отсюда.

Новоявленный король соблазнительно усмехнулся, сокращая дистанцию, пока не оказался действительно вплотную, вдыхая со мной один воздух на двоих, пока его не осталось достаточно лишь для одного. Дыхание обдало мою кожу; такая близость вынудила запрокинуть голову, чтобы удержать взгляд. Незнакомец поднял руку и почти невесомо провел пальцем по моей щеке, глядя сверху вниз.

– Геката, – с шипением выплюнул он, словно имя было чем-то мерзким, прилипшим к кончику языка. – Ведьмы гребаные.

Снова фыркнув, он уставился мне прямо в глаза так, будто сразу стал бы куда счастливей, если бы мог стиснуть ручищами мое горло.

– Насчет гребаных не уверена, но ведьмы определенно.

– И какая же у тебя вторая половина, Арья Геката? Твоя мать была шлюхой, которая спала с любым существом, кому хватало смелости пролезть ей между ног.

– У меня? Кто знает, ведь как ты тонко подметил, моя мать – шлюха, – парировала я, изучая, как он сощурился, как снова задрал нос и глубоко вдохнул. – Задницу тоже понюхаешь?

Я предполагала, что передо мной альфа-волк, однако сила, которая от него исходила, была мне совсем незнакома.

– Убирайтесь, пока не поздно, ведьмы.

Его люди, держащиеся позади, захихикали. Я тоже сощурилась, скользнула взглядом по его телу вниз и снова вверх, а потом нахмурилась, как будто обнаружила, что в стратегических местах он мелковат.

– От вашего племени одни, мать их, беды.

– Ты меня не знаешь, так что давай-ка перестанешь меня сравнивать с другими ведьмами? Я не уйду, потому что так мне приказывает какой-то мудак. Мне достоверно известно, что в данный момент в совете нет ни одной ведьмы из рода Гекаты, а значит, из желающих попасть в этот мир собралась целая очередь, которую никак не пропустят. Скажи, что я не права, о великий король Хейвен-Фолз?

Он смерил меня холодным взглядом, от которого кровь в венах обратилась в лед.

– Без ведьмы из рода Гекаты в совете нельзя предоставить бессмертным гражданство. Без нашей представительницы не одобрить такие заявки, ведь процесс требует голос от каждого первородного семейства, или теперь, когда ты провозгласил себя королем, все иначе?

Я ждала ответа, но незнакомец просто холодно смотрел мне в глаза. Я сглотнула ком, чувствуя, как уверенность дает трещину, и продолжила:

– М-м, не думаю. Даже самопровозглашенный король не властен опровергнуть завет.

– Арья, – произнес он, пробуя имя на вкус, пока я ухмылялась.

Я-то думала, «король» примется спорить, а не скользнет ближе и приподнимет мне подбородок. От его прикосновения внутри как будто запорхали бабочки.

– Мне насрать, кто ты и какой фамилией козыряешь. Я – хозяин этого гребаного города. Я тебя с потрохами сожру, малышка, и я обожаю лакомиться прелестями.

– Надеюсь, это не эвфемизм для куни! Арья еще девственница, и чпокнуть эту перезрелую вишенку еще только предстоит! – крикнула Кинвара, и я, развернувшись, вперилась в нее взглядом.

На поляне повисла гробовая тишина.

Я вспыхнула под пристальным вниманием мужчины, который явно заметил заливший мои щеки румянец. Он по-волчьи ухмыльнулся, что моментально заставило меня взглянуть на его чувственный рот. Я высвободила подбородок из его хватки, бросив на Кинвару мрачный, убийственный взгляд. Сестра невинно пожала плечами.

– Эй, ну я всеми руками за то, чтобы эту вишенку наконец слопали. Видят боги, тебе бы подцепить кого, пока не взорвалась, – протянула она, поморщившись.

– Заткнись, Кинвара, ты не помогаешь, – застонала Сабина.

«Король» изучал меня взглядом, выбивая из колеи его пристальностью. Над нами затрещала молния, и я запрокинула голову к небу, затянутому плотными облаками. Молния ударила снова рядом, отчего я невольно сощурилась, а мои сестры подпрыгнули. Мужчина так и не отвел глаз, и когда я снова на него посмотрела, в них появилось зловещее выражение. Пугающе завыл, поднимаясь, ветер, взметнувшиеся пряди волос захлестали меня по лицу. Повернувшись к мужчине спиной, я уставилась туда, куда без перерыва била молния. Рассеянно отступила на шаг назад, не в силах избавиться от ощущения, что в лесу что-то есть и оно за нами наблюдает.

Я врезалась во что-то твердое и неподвижное. Бросила взгляд через плечо – и посмотрела в грозный прищур глаз. «Король» вновь вздохнул. По обнаженной коже заструился жар его тела, но сила, которую он источал, была куда хуже. С трудом оторвав взгляд, я заметила, как из леса выскользнула тень.

– Что за чертовщина? – прошептала я едва слышно за треском бьющей в землю молнии.

– Это ты мне скажи, Арья, – потребовал мужчина, дотронувшись до моей талии, и от одного этого прикосновения кожа покрылась мурашками.

– Моя, – зашипела тень, как мелкий уродец Голлум из «Властелина колец». – Арья Геката моя! – проскрежетала она, заставив меня вопросительно склонить голову набок.

– Не, я пас, – буркнула я. – Как-то недостаточно зловеще.

– Иди ко мне, Арья. Дай вкусить твою сладость, малышка, – продолжала тень.

Приглашение мне было не нужно. Сорвавшись с места, я метнулась к существу, и вокруг меня вспыхнула сила. Тень улыбнулась, махнула рукой, подзывая ближе. Я затормозила там, где она стояла, развернулась на все триста шестьдесят, но не обнаружила ни единого следа манившего меня существа. Вскинула руки, вырывая деревья из земли, удерживая их в воздухе – и снова ни намека на то существо. Я медленно и методично вернула деревья в почву. Рядом со мной ударила молния, и я вдохнула горелый озон, а потом повернулась было к сестрам… и врезалась прямиком в божественно пахнущую мужскую грудь.

Я с подозрением нахмурилась, глядя на «короля» снизу вверх. Он смотрел сверху вниз в ответ, а его руки схватили меня за талию, притянули вплотную.

– Сейчас же отпусти, – холодно потребовала я.

– Ведьма, да? – прошипел «король». – Ведьмы не повелевают стихиями, и у них недостаточно сил, чтобы вырвать с корнем сотни деревьев, не говоря уже о том, чтобы вернуть их обратно в землю.

– Ты не смеешь меня жамкать или допрашивать. Я даже имени твоего не знаю, – вымучила я, чувствуя, как от прикосновения меня прошило пульсирующим электрическим током.

– Нокс. Ты кто такая, мать твою, Арья?

– М-м-м, а ты кто, черт возьми, такой? Не альфа-волк, глаза недостаточно голубые. Не инкуб, не источаешь такой секс, чтобы я срывала с себя одежду и умоляла меня потрогать. Не демон, нет характерного запаха. Судя по писанине на руках, ты не местный, так ты кто, мать твою, такой, Нокс? И почему ты в моем городе?

– Я первый спросил.

– Ну конечно, тебе интересно, – прошептала я и облизнула губы. – Отпусти, мудак. Ты мне не понравишься, это я тебе уже точно могу сказать. Так что, если не планируешь перехватить базу, отвали от меня на хрен. Я не люблю бейсбол.

– Боишься биты или просто не сильна в играх с шарами?

– Все дело в шарах. Постоянно заставляю их внезапно взорваться. А никому, похоже, не нравится, когда у них шары раньше времени разрывает.

– Смотря в ком они взрываются.

Я заикнулась было парировать, но захлопнула рот и растерянно заморгала. М-да, сама нарвалась.

– Держи свои шары от меня подальше.

– Боишься, что понравится мой член? – поинтересовался Нокс, убрав с моего лица упавшую прядь. – Будь хорошей девочкой, и я, может, даже позволю тебе его пососать.

– Вы там потрахаетесь наконец или еще пару минут поворковать надо? – крикнула Луна, наблюдая за нами.

Я проигнорировала сестру, выдернула руку из хватки Нокса и бочком отодвинулась, не переставая играть с ним в гляделки.

– Да я не буду сосать твой член, даже если в нем останется последняя молекула воздуха во всей вселенной, псенок. Да и вообще ты недостаточно мужик, чтобы со мной справиться. Наверняка очередной тип, который считает, что сучки должны преклоняться и боготворить сморчок у него между ног. А я, мать твою, ни перед кем не преклоняюсь. И уж точно не перед каким-то заносчивым и эгоцентричным самопровозглашенным корольком города, который надо сжечь дотла, мудила, – выдала я и, развернувшись, направилась к сестрам, которые ловили каждое слово нашей «беседы». – Пойдем отсюда, пока нас что-нибудь еще не встретило с распростертыми или не попыталось убить.

– Советую явиться на завтрашнее заседание совета и усвоить новые законы Хейвен-Фолз. Будешь трахать мне мозги, малышка, так я трахну в ответ. И я не знаю жалости, когда трахаю врагов. Не нравятся новые законы – вали на хер из моего города.

– А кто сказал, что мне нужна твоя жалость? – фыркнула я, резко развернувшись к Ноксу и вскинув бровь. – Ты меня не пугаешь, Нокс. Ты вообще по шкале моих страхов болтаешь ниже нуля.

– Ага, ну давай-ка проверим эту, мать твою, теорию, м-м? – поинтересовался он.

Раздался громкий треск, и мир вокруг меня исчез.