Текст книги "Побег"

12 глава
Лия

– Возьмииии его! – вновь и вновь умоляла меня Фуонг.

После очередного визита на Музейный остров я заглянула в «Уголок поэта». Вообще-то, я просто хотела выпить кофе и спастись от жары. У Фуонг только что закончилась смена, и она предложила пойти в секонд-хенд, где она купила ту самую одежду, от которой я пришла в восторг в нашу первую встречу.

И вот я стояла в примерочной в одном из выбранных ею нарядов и критически осматривала себя в зеркало. На мне было короткое белое платье с вырезом «кармен», который обнажал ключицы и плечи. На платье были вышиты темно-красные цветы с черной каймой. Узор мне очень нравился. Платье плотно сидело под грудью, а ниже ткань свободно струилась. Но оно было коротким. Очень коротким.

– Я не знаю, – промямлила я, повернувшись и посмотрев в зеркало через плечо. Платье от этого длиннее не стало. Вот неожиданность.

– Но оно так хорошо подходит к твоим волосам. Цветы почти такого же цвета, – настаивала Фуонг. – Тебе правда не нравится?

– Нравится, – призналась я, – очень даже нравится.

– Тогда в чем проблема? – поинтересовалась она, наклонив голову и глядя на меня в зеркало.

Я вздохнула.

– Я некомфортно чувствую себя в коротких вещах.

Полуправда.

Фуонг слегка нахмурилась.

– Но… почему? – Она подошла, и хотя я была выше на полголовы, она встала так близко, что закрыла мне вид моих ног, заставив посмотреть ей в лицо. – Каждая женщина должна чувствовать себя комфортно в коротких вещах. Скажи-ка мне, пожалуйста, почему у тебя с этим проблемы?

Я пожала плечами.

– Просто не все так уверены в себе, как ты.

– Бред сивой кобылы. Это еще одна причина для покупки. Экспозиционная терапия или что-то в этом роде.

Фуонг хотела еще что-то добавить, но вдруг сделала шаг в сторону и посмотрела куда-то мимо меня.

– Даниель! – крикнула она и подошла к нему, чтобы обнять. Ной вошел в магазин следом за другом. Он не смотрел ни на Фуонг, ни на Даниеля. Его взгляд был устремлен на меня.

Дрожь от макушки распространилась по всему телу. Платье и так казалось мне слишком коротким, а теперь я и вовсе чувствовала себя голой. Ной, слава богу, глядел мне в лицо. Но именно поэтому мне казалось, что он смотрит прямо в душу. Я прислушалась к реакции своего тела, ожидая, что руки похолодеют, а сердце неприятно забьется чаще. Но ничего из этого я не обнаружила. Может быть, только сердце стало колотиться слегка быстрее, но, как ни странно, неприятных ощущений или каких-либо других симптомов не появилось. Не знаю почему, но я была не против, что он так на меня смотрит.

Ной отвел взгляд, чтобы обнять Фуонг, а затем подошел ко мне. Я все еще стояла перед зеркалом, как будто меня внезапно сковал паралич.

– Привет.

– Привет.

Вау. Мы определенно не лишены дара красноречия.

– Скажи Лии, что ей обязательно нужно купить это платье, – крикнула нам Фуонг. Она держала перед Даниелем выцветшую темную джинсовую куртку.

Я закатила глаза, но Ной тихо рассмеялся.

– Привыкай, это Фуонг. – Потом он быстро окинул меня взглядом. – Ты очень красивая в нем.

Шея и лицо потеплели. Надеюсь, я не раскраснеюсь, как обычно.

– Спасибо, – ответила я, снова поворачиваясь к зеркалу, рассматривая ноги и голые плечи. Возможно, Фуонг права. Может, мне и не нужно здесь ни от кого прятаться. Может быть, следующие несколько дней я смогу побыть такой, как раньше. С другой стороны… Я не такая, как раньше.

– Кажется, я тебя не убедил, – сказал Ной, в его словах слышался вопрос.

Мне же не обязательно сразу его надевать…

– Думаю, я возьму его, – ответила я скорее себе, чем ему.

Ной коротко улыбнулся мне в зеркале.

– Что думаешь делать завтра?

– Ты спрашиваешь, потому что готов к поражению? Ной засмеялся.

– Называй это так, если хочешь. Я подумал, надо дать тебе день отдыха после вчерашнего похода, и завтра ты снова сможешь выплеснуть энергию.

– Просто скажи, когда и куда мне прийти, – на самом деле у меня немного болели мышцы, но ведь для бокса мне понадобятся руки. Хотя, как и на бедрах, мышцы на руках были у меня не особо тренированными.

– Мне что-нибудь нужно? Боксерские перчатки или что-то в этом роде?

Ной покачал головой.

– Нет, полотенце и спортивная одежда, этого хватит.

– С утра? – поинтересовалась я.

Ной на мгновение задумался.

– Лучше немного позже. И… – он заколебался, – ты не против, если мой брат тоже будет там?

– Нет, конечно, – тут же уверила я. Хотя я бы не отказалась провести целый день наедине с Ноем, мне было любопытно встретиться с его братом. Особенно после того, что он рассказал вчера.

– Ты был у того парня? – спросила я. – Что-то узнал? Ной хотел ответить, но тут в примерочную зашла Фуонг.

– Ну, ты убедил ее? – Фуонг прислонилась к стене кабинки.

– Убедил.

– Теперь я даже не знаю, радоваться мне или обижаться, что ты доверяешь мнению Ноя больше, чем моему, – она посмотрела на меня с насмешливо-обиженным выражением лица. – Но ты можешь прямо сейчас купить мне мороженое, и тогда я тебя прощу.

– Договорились, – согласилась я и засмеялась.

– И я тоже возьму ее, – сказал Даниель, перекидывая джинсовую куртку через плечо.

Фуонг вздохнула.

– А я ничего не возьму, сэкономлю деньги на время предстоящей практики.

Даниель толкнул Фуонг в бок.

– Которая будет гораздо полезнее, чем новая одежда.

– А что вы вообще тут делаете? – поинтересовалась я. – Вы правда пришли сюда только за курткой и консультацией по стилю?

– Мне не нужны никакие консультации по стилю! – решительно заявил Даниель. – Я способен переносить общество Ноя весьма недолго. После этого мне требуется помощь. Вчера ты провела с ним более чем достаточно времени, так что ты понимаешь, о чем я говорю. Он очень громко разговаривает, о нем нужно постоянно заботиться, как о маленьком ребенке…

Я ухмыльнулась.

– Его нельзя назвать скромным.

– Конечно, нет, – согласился Даниель. Ной смотрел на нас, приподняв от удивления брови.

– Беспощадный! – добавила я. – Он потащил меня в гору, несмотря на то что у меня болели ноги.

– Он может выпить весь алкоголь, предназначенный для клиентов, – вставила слово Фуонг.

– Неуважительный, сегодня он даже назвал меня старым. А я всего на два месяца старше, – добавил Даниель.

– И еще он съел мой маффин, – вспомнила я и увидела, как подергиваются уголки его рта.

– Да, слово «манеры» ему незнакомо, – на полном серьезе согласился Даниель. – Итак, вы же понимаете, что мне нужно было подкрепление.

– Конечно, понимаем, – кивнула я.

– Хорошо, – засмеялся Ной. – Я благодарю вас всех за то, что вы еще как-то меня терпите.

Фуонг выпрямилась и положила конец этой болтовне.

– Ладно. Даниель, на кассу! Лия, переодевайся! Ной, отойди! Я заработала свое мороженое.

13 глава
Ной

Я позвонил второй раз. Может, Элиаса не было дома? Он не отвечал на мои сообщения. Точно так же, как и Кира, которая до сих пор не отреагировала на фотографию, которую я отправил ей два дня назад, хотя сама радостно делилась снимками из Франции в «Инстаграме». Пришлось сдержать себя, чтобы не написать под последним из них какой-нибудь язвительный комментарий. Я хотел уже позвонить третий раз, но тут домофон ожил.

– Да? – раздался голос моего брата.

– Привет, братишка.

Дверь запищала, открываясь, но я все равно услышал стон на другом конце провода. Замечательно.

Я взбежал на третий этаж. Дверь Элиаса была приоткрыта. Я снял ботинки, бросил рядом с ними спортивную сумку и вошел в квартиру.

Когда я был здесь в последний раз, даже посуда не была помыта, теперь же было чисто так, что можно есть прямо с пола. Пахло лимоном, как будто его только что кто-то почистил. Я закрыл за собой дверь и заглянул в гостиную, но Элиаса не увидел.

– Я здесь, на улице, – отозвался он.

Я обошел большую кушетку и вышел на балкон, который, к счастью, в столь ранний час еще был в тени.

– Привет, что ты делаешь… – Я замолчал. – В тебе проснулась любовь к балконному садоводству?

Элиас положил руки на колени и посмотрел на меня.

– Я же должен чем-то заниматься, верно?

Он был побрит, на лице виднелась только короткая темная щетина. Я подумал, что это хороший знак, но он по-прежнему выглядел довольно помятым.

– И поэтому ты занялся выращиванием томатов?

Он пожал плечами.

– Ну, просто картофель плохо растет на балконе, не так ли?

Я усмехнулся, и Элиас слегка улыбнулся в ответ.

– Тебе… кажется, лучше? – осторожно спросил я. Элиас вздохнул, выпрямился и прислонился к перилам, по одному пальцу стягивая с себя перчатки.

– Пожалуйста, только не говори, что ты пришел для того, чтобы поиграть в няньку, – сказал Элиас.

– Нет. Не за этим.

Карие глаза брата поймали мой взгляд.

– Тогда почему ты здесь?

– Потому что сегодня я хотел пойти на бокс. Я позвонил Марку, и он сказал, что ты давно там не был.

Элиас лишь согласно хмыкнул.

– И? – требовал я ответа.

– Что «и»?

– Пойдешь со мной?

Он потер переносицу, словно мой простой вопрос был ему неприятен.

– Это плохая идея.

– Но ты же любишь бокс.

– Да, ты прав, – согласился он. – Я избил парня, и первое место, куда я иду после долгого сидения дома, – на бокс, чтобы как следует отделать мешок с песком. – Его губы скривились в улыбке, и он показал мне «класс». – Действительно отличная идея. Давай сразу же отправим селфи Ротам. Сфоткаемся прямо в боксерских перчатках.

– Да, но тебе же нужно когда-нибудь возвращаться к нормальной жизни, – возразил я. Мне не хотелось сдаваться так легко. Особенно теперь, когда ему явно было лучше. – Ты же понимаешь, что это просто место, где ты живешь, а не тюрьма? – добавил я, показывая в коридор. – У тебя там есть очень удобное изобретение – называется дверь, Элиас. У нее есть ручка. Ты можешь ее использовать, чтобы выйти из дома и делать все, что тебе захочется.

– Разве ты не можешь просто поверить мне, что это плохая идея? Я же сказал, пока не стоит обострять ситуацию.

Я прикусил язык, чтобы не сказать того, что мне стало известно. А именно, что Роте были гораздо более дружелюбно настроены, чем мы думали, и что он преувеличивал. Элиас видел сейчас ситуацию в совершенно мрачных тонах, и мне, вероятно, не следовало упоминать о моем визите к Кристоферу. Пусть даже я очень хотел поговорить с ним об этом. Особенно о тех подробностях, которые он от меня скрыл, – о предполагаемой девушке Элиаса по имени Надин.

Казалось, лицо брата помрачнело.

– Ной, – произнес он тем самым своим невыносимым, поучительным тоном, который я слишком хорошо знал.

Я закатил глаза.

– Хорошо. Я просто волнуюсь, понимаешь? Это что, так много – просить тебя хотя бы о том, чтобы снова заняться со мной спортом? Достаточно и того, что ты потерял работу.

– Ты справишься, – сухо ответил Элиас.

– То есть это «нет»? – уточнил я.

Элиас стоял на балконе, скрестив руки, рубашка его была испачкана в земле. Он смотрел на меня с таким выражением лица, что любой другой ответ исключался. Его упрямство начинало действовать мне на нервы.

– Ты мне ничего не рассказываешь, но ты не можешь запретить мне пытаться узнать больше и раздражаться из-за того, что ты нужен нам. Возьми себя в руки.

Элиас приподнял брови.

– Я должен взять себя в руки? Позволь, я напомню тебе, что не все люди хотят, чтобы я продолжал присутствовать в их жизни?

– Да, и ты думаешь, что ты единственный, кто страдает от этого? Мне от этого тоже как-то хреново. Мы всегда мечтали вместе принять дела компании. Ты и я. Как команда. Все, что я делал до сих пор, каждое мое решение было ради этого, – я покачал головой. – Если мне придется теперь попрощаться с моими сопливыми мечтами, то ты можешь хотя бы попытаться сохранить то, что есть. Или нам с тобой тоже теперь не стоит общаться?

Взгляд Элиаса смягчился, и он снова опустил руки.

– Твоя мечта не в опасности, потому что я теперь не работаю в компании. Все теперь немного по-другому. Тебе придется реализовать ее в одиночку.

Я не мог сдержать язвительный смех, который буквально вырвался из меня.

– Пока ты выращиваешь овощи на своем балконе?

– На самом деле томаты – это ягоды, – поведал Элиас, пытаясь приободрить меня.

Скрестив руки, я окинул взглядом соседние балконы и внутренний двор.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так, – сказал я тише. – Как будто родители доверят мне вести бизнес. Я же не ты.

Мне даже не пришлось оборачиваться, чтобы понять, что на лице Элиаса появилось сочувственное выражение. Я видел его много раз, и мне это надоело. В то же время я чувствовал себя идиотом из-за того, что снова поднял эту тему после довольно долгого времени. Я подавил в себе угрызения совести. Если для того, чтобы расшевелить Элиаса, мне потребовалось задеть его, то оно того стоило. Несколько секунд мы молчали, затем он толкнул меня локтем.

– Верно, ты – это не я. В сложившейся ситуации для тебя это скорее комплимент, не так ли?

Я закатил глаза.

– Слушай, я просто пытаюсь взбодрить тебя.

– Тогда пойдем со мной на бокс. Вот что действительно меня взбодрит.

Элиас улыбнулся, но, тем не менее, покачал головой.

– Может быть, в следующий раз, ладно?

Я вздохнул. Надежда, которая поселилась во мне, когда я вошел в убранную квартиру, исчезла. И мы с Элиасом оба знали, что его слова были просто словами, а не обещанием.

– Тогда могу я хотя бы помочь тебе найти новую работу? В этой отрасли должны быть какие-то предложения.

Взгляд Элиаса стал похож на тот, каким он одарил меня когда-то давно, когда я сломал его «Звезду Смерти», собранную из лего, во время какой-то ссоры.

Я поднял руки, пытаясь защититься от этого взгляда.

– Хорошо, хорошо, я пойду.

К моему удивлению, брат обнял меня.

– Ты настоящая заноза в заднице. Но все равно здорово, что ты туда идешь. Передавай привет Марку, – Элиас отпустил меня.

– Передам. Но он точно спросит, почему ты не пришел.

– Придумай что-нибудь, – он смотрел, как я натягиваю кроссовки. – Извини, что тебе придется идти одному, – сказал он искренне, и, казалось, его притворно-радостная броня дала трещину.

– Я пойду не один, – ответил я, закидывая спортивную сумку на плечо. – На самом деле я иду туда только потому, что пообещал одной девушке, что возьму ее с собой.

Элиас удивленно приподнял брови.

– Я даже не знал, что у тебя есть девушка!

Я закатил глаза и открыл дверь.

– Чао.

– Просто подруга или вы встречаетесь?

Выходя, я показал ему средний палец, и он разразился глубоким смехом. По крайней мере, это было уже что-то.

14 глава
Лия

Марк затянул застежку-липучку красных боксерских перчаток на моих запястьях.

– Так, теперь должны сидеть нормально.

Я посмотрела на свои руки – точнее, на то неуклюжее нечто, в котором увязли мои ладони. Я никогда не видела ничего подобного, только в фильмах. Самое главное, я никогда не думала, что однажды это окажется на моих руках. Я стукнула кулаками друг о друга. Ощущение было странным, звук получился глухой – поролон надежно защищал мои пальцы.

– Нормально? – коротко спросил Марк.

Я кивнула.

– Да, думаю, да.

Марк окинул взглядом мой спортивный костюм и обувь.

– Так чего же вы ждете? – сказал он, убедившись, что моя экипировка была в норме.

– Спасибо, Марк! – крикнул Ной.

Тот уже направлялся в другую сторону, но обернулся и коротко махнул нам.

– Итак… что мне теперь делать? – спросила я. Перчатки тянули руки вниз, словно два тяжелых груза. На Ное по-прежнему не было никакой экипировки, он только переобулся.

– Сейчас ты немного разомнешься, чтобы не получить травму. Затем перейдем к технике, а потом я покажу тебе, как это делать на практике.

Я посмотрела на ринг.

– А туда мы не пойдем?

Ной засмеялся, и на этот теплый, глубокий звук мое тело сразу же отозвалось предательской дрожью. Он посмотрел на меня и слегка улыбнулся. Меня радовало, что он снова в хорошем настроении. Когда я спросила, почему Элиаса не будет на тренировке, он выглядел явно подавленным.

– Мне нравится, что ты такая амбициозная, Лия. Но и Марк, и Фуонг устроят мне темную, если я выпущу тебя на ринг.

– Ты имеешь в виду, что у меня не получится?

Он улыбнулся еще шире.

– Ты легко сделаешь меня, поверь мне. Я понял это уже тогда, в кафе, ты мне сказала тогда что-то дерзкое.

– Я не дерзкая, – возмутилась я. – Ты просто не привык к тому, что с тобой кто-то спорит.

Ной сделал шаг ко мне, и мне пришлось немного запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Но я, наверное, смогу привыкнуть к этому, – тихо сказал Ной.

Я сглотнула. Что я вообще делаю? Мы что, флиртуем друг с другом? Или это Ной флиртует со мной?

Он пытливо всматривался в мое лицо, словно пытался найти в нем ответ на какой-то свой вопрос. Я решила положить этому конец, пока все не зашло слишком далеко, и шутливо ударила его кулаком в грудь.

– Ты можешь попробовать, – сказала я преувеличенно непринужденно, хотя сердце все еще билось слишком быстро и грозилось выдать меня.

Ной с усмешкой покачал головой и кивнул в сторону открытого пространства рядом с рингом.

– Вперед, на разминку!

Потея и тяжело дыша, я залпом опустошила половину бутылки с водой. Основная часть тренировки еще даже не началась, а я уже выбилась из сил. Это оказалось совсем не похоже на йогу. И вспомнить смешно, как я надеялась, что сегодня буду работать только руками. Ноги дрожали при каждом движении. Я вытерла влажные руки о спортивные штаны. В перчатках ладони раскалялись все больше с каждой минутой, но Ной настоял на том, чтобы я не снимала их, чтобы привыкнуть к весу. Мои руки были словно ватные, и, по словам Ноя, мы пока сделали только разминку. Я понятия не имела, как буду работать с боксерской грушей. Я вытерла пот со лба о предплечье, закрыла бутылку и вернулась к Ною.

Он посмотрел на меня и нахмурился.

– Может, небольшая передышка?

– Нет. Если я остановлюсь сейчас, то упаду и больше никогда не встану.

– Как скажешь, – усмехнулся Ной и кивнул на перчатки, которые я оставила на полу.

Я поморщилась.

– А мы не можем…

– Нет, – перебил он. – Твои пальцы скажут мне спасибо, поверь.

– Мои дурно пахнущие пальцы будут тебе благодарны, – пробормотала я, но подняла перчатки с пола и натянула на руки. Бееее. Наверное, у профессионалов более «дышащая» экипировка. Но нечего жаловаться, это новый опыт, а я слишком долго не занималась спортом. Я затянула застежку второй перчатки зубами и несколько раз повращала плечами, чтобы расслабить напряженные мышцы. Затем кивнула Ною. – Я готова.

– Попробуй отработать удары, которые я только что показывал тебе, на мешке с песком.

Все понятно. Я встала в стойку, убедившись, что ноги поставлены точно так, как только что показал Ной. Затем подняла руки и ударила.

Ладно, это выглядело жалко. Руки у меня действительно слабые. Я оглянулась. К счастью, людей в зале не было, и никто не мог видеть мои хилые удары. Ну, никто, кроме Ноя, который смотрел на меня своими темными глазами, но, к моему облегчению, не удивлялся и не осуждал меня.

– Еще раз. И жестче, – тихо сказал он.

Я вернулась в стойку и нанесла еще несколько ударов.

– Еще раз, – повторил Ной, и краем глаза я заметила, что он отошел, вероятно, за своей бутылкой с водой. Я била по груше снова и снова, руки стали тяжелыми. Но я не хотела разочаровывать Ноя. И что еще более важно: я не хотела разочаровывать себя.

– Следи за защитой, – крикнул он. Я сконцентрировалась на боксерской груше. Мое дыхание больше не совпадало с ритмом ударов, оно учащалось. Я ударила еще несколько раз, затем уперлась кулаками в колени и тяжело задышала.

Придя в себя, я выпрямилась – и замерла. Потому что прямо передо мной был объектив камеры. Объектив моей камеры. Я не вынула ее из сумки после похода. Мое сердце замерло.

– Эй, что это такое? – крикнула я, делая шаг к Ною. Он повесил фотоаппарат себе на шею и примирительно поднял руки.

– Извини. Я просто подумал… В первый день в кафе ты сказала, что у тебя почти нет своих фотографий, потому что ты сама всегда снимаешь и фотографируешь. И что сложно придумать что-то из одних только пейзажных фотографий. Я подумал, что тебе могут пригодиться воспоминания о поездке и об этой тренировке тоже. – Он замолчал и закусил губу.

Мое дыхание, которое только что выровнялось, снова сбилось. Я пыталась успокоиться, чтобы мой голос не выдал меня.

– Нет, я не хочу, – сказала я. Несмотря на все мои усилия, голос не только дрожал, но и прозвучал грубее, чем я рассчитывала.

– Ладно, – медленно произнес Ной, неуверенно глядя на меня.

Повисла неловкая тишина, и впервые это молчание было неприятным. Но я тоже не знала, что сказать. Как именно объяснить свое поведение, чтобы в то же время не свалиться обратно в пропасть, из которой я пыталась выбраться изо всех сил?

Затем Ной откашлялся и шагнул ко мне.

– Извини, Лия. Мне следовало спросить, это было глупо.

Я покачала головой. Ной не виноват в том, что я так неадекватно отреагировала на камеру. Он просто внимательно меня слушал, хотя в тот момент мы знали друг друга всего несколько минут. При других обстоятельствах это было бы важно для меня. Я попыталась улыбнуться.

– Нет, прости. Это я остро отреагировала. Ты прав. У меня на самом деле почти нет видео со мной. Просто камера – это очень личное для меня.

Ной стянул ремешок камеры через голову и сунул ее обратно в мою сумку. Затем он театрально приложил руку к сердцу.

– Настоящим я даю клятвенное обещание, что никогда больше не прикоснусь к камере без твоего позволения и что снова возьму ее в руки только тогда, когда ты дашь мне на это разрешение.

– Сумасшедший, – сказала я, невольно улыбнувшись. – Считай, что прощен.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Ной.

На мгновение я подумала, что его вопрос касался камеры, но потом увидела, что он смотрит на мои боксерские перчатки.

– Я не в лучшей форме, если честно.

– Это твоя первая тренировка, чего ты хотела? Единственное, что ты должна чувствовать после нее, – это боль в мышцах.

Думаю, именно это и ждет меня завтра. Я кивнула на грушу.

– Еще один подход?

Ной кивнул.

– У тебя получается лучше, чем у многих здесь. Ты не сдаешься, когда становится тяжело., – Наверное, мне показалось, но в его глазах промелькнуло что-то похожее на гордость. Но, может, я просто принимала желаемое за действительное.

Ной подошел к боксерской груше и зафиксировал ее сзади. Мы стояли лицом к лицу, единственным препятствием между нами был красный мешок, свисающий с потолка.

– Еще раз. Я буду держать его, так тебе будет немного легче. Старайся не ударять слишком часто, сначала попробуй несколько раз прицелиться в одно и то же место. Техника удара должна быть чистой. Это значит, надо думать и о защите. Даже если эта груша не может ответить тебе. Скорость должна нарастать постепенно. – Голова Ноя находилась справа от боксерской груши, он смотрел мне прямо в глаза. То, что мое сердце билось чаще, определенно было связано не только со спортом. – А потом выложись по полной. Если это поможет, представь себе кого-то или что-то, что в последний раз тебя как следует рассердило. А потом просто выпусти это наружу.

Ной умел хорошо объяснять. Я ударила по мешку с песком правым кулаком и почувствовала сопротивление суставов пальцев, защищенных перчаткой. Мне не нужно было использовать воображение. Много чего в моей жизни приводит меня в ярость. Вернее, приводило раньше.

Теперь левая рука.

К сожалению, гнев уступил место смеси разочарования и неуверенности.

Еще удар.

Меня это скорее задевало, нежели злило. Не было нужды представлять ни Александра, ни Мону, ни кого-либо еще, когда я била по боксерской груше. Потому что гнев, который мне следовало испытывать по отношению к другим, был направлен только на меня.

Еще один удар, на этот раз сильнее.

Сейчас можно злиться.

Я ударила еще сильнее.

У меня так много отняли, а я ничего не могла сделать.

Правой, левой. Я сильнее почувствовала пальцами сопротивление, но бить, вопреки этому, не перестала.

Я не представляла себе чье-то лицо, когда все сильнее и сильнее била по красной обивке груши. Мне не нужно было ничего себе представлять, потому что все это было реальностью, это было внутри меня, каждый день, каждую минуту. Каждое мое действие, каждая мысль. Я била, била, била и заметила, что кровь зашумела в ушах, во рту пересохло, а надпись на перчатках стала расплываться перед глазами. Я поняла, что видеть мне мешали слезы, когда соленые капли попали в рот и на язык. Издалека я услышала свое имя, где-то за шумом в голове. Но я не остановилась, а только разозлилась. На саму себя и на свою слабость. Разве слезы способны помочь хоть кому-нибудь? Я продолжала бить, хотя руки сводило судорогой и болью, однако почему-то от этого мне было хорошо. Затем кто-то прервал мой удар, и я почувствовала, как две сильные руки обняли меня сзади. Я уперлась ногами в землю и повернулась, пытаясь освободиться, пока не поняла, что это руки Ноя.

Он прижал меня к себе еще сильнее, заставляя оставаться на месте. Мое сердце бешено колотилось, а мышцы напряглись так, что я дрожала от напряжения. Мне было тепло и холодно одновременно. У меня перехватило дыхание, я хотела стереть слезы со щек, но Ной не отпускал мои руки. Они безвольно свисали вдоль тела, пальцы в этих душных перчатках не двигались.

– Все хорошо, – услышала я нежные слова Ноя. Его голос вибрировал в его груди, вибрация отдавалась по моей спине. – Все хорошо.

Я сглотнула и покачала головой, подбородок Ноя коснулся моей макушки. Ничего не было хорошо. Я взяла себя в руки, чтобы не разреветься перед ним. Уже давно в моей жизни все не нормально, как бы я ни пыталась убедить себя в этом. Как я могла так забыться? Не только здесь, перед боксерской грушей, а еще за несколько недель до этого?