Текст книги "Инсептер"

Tres/Трес

На Альто-Фуэго надвигалась тьма, и не было этой тьмы страшнее. Сначала она поглотила Сад Камней, потом халупы бедняков на западе и подобралась к воротам в Старый город. Все окна погасли, и черная шаль накрыла здание парламента, фигуры горгулий на ратуше и главный фонтан. Линия горизонта пропала, и куда ни кинешь взгляд, была лишь непроглядная, плотная тьма.

Люк Ратон стоял на городской площади. Он знал: Алтасар пугает его, испытывает на прочность.

Люк прислушался: вот хрустнула ветка, хлопнули оконные ставни, наконец, послышались шаги. Они были твердыми и четкими, как у военного. По скрипу Люк определил, что незнакомец – в тяжелых ботинках.

Шаги затихли, и хрипловатый бас раздался прямо у него над ухом.

– Как дела, охотник?

Люк обернулся, но никого не увидел.

– Покажись, Алтасар! – крикнул он, и собственный голос показался ему неестественно громким. – Покажись!

– Ты действительно хочешь видеть мое лицо? – смех незнакомца был похож на тявканье лисицы.

– Хочу, Алтасар! Хочу!

Темнота немножко рассеялась, и из густого серого тумана выступил человек в дорожном плаще с капюшоном. Люк заметил, что он невысок, но крепок, и судя по пряди волос, упавшей на плечо, светловолос. Человек подманил Люка узловатым пальцем и откинул капюшон.

– Вот он я. Смотри, охотник, – хрипнул он. – Ну же, как я выгляжу?

Половина его лица была обезображена. Белое ожоговое пятно тянулось от подбородка к правому уху, острому, как у летучей мыши.

– Как человек, – ответил Люк спокойно. – Алтасар, ты выглядишь, как человек. Я убил сорок пять мальпиров, я знаю, как они выглядят. Ты же выглядишь, как человек.

– Лжец! – рявкнул тот, кого Люк называл Алтасаром. – Мальчишка!

Из-за широкого черного пояса Люк вытащил магический аркан и приготовился к прыжку. Он делал это уже сорок пять раз – накинуть аркан на мальпира, связать его, бросить в мешок и сжечь на перекрестке, не оборачиваясь и ни с кем не заговаривая. Но Алтасар оказался проворнее. Он подпрыгнул и вмиг оказался на ратуше. Люк бросился следом. Хороший охотник на мальпиров с гравитацией не церемонится.

Приземление вышло слишком резким. Люк заскользил по покатой крыше и едва не упал, уцепившись за один из длинных зубцов. Алтасар стоял на балконе ратушной башни и посмеивался, глядя на неумелые попытки Люка удержаться.

«Не уйдешь!» – пробормотал охотник. Прыжок, и вот он рядом с Алтасаром. Набросить аркан, и всё будет кончено.

Люк раскрутил веревку над головой и рванул вперед. Ну, получай!

– Он убьет тебя! – закричала женщина, и ее голос заставил Люка остановиться.

– Елена, – прошептал он. Сердце ухнуло вниз.

Она у него. Он забрал ее. Но как?..

В крепких руках мальпира извивалась молодая женщина. Растрепанные рыжие волосы, тонкие запястья и голубое платье. Люк помнил, как подарил его. Кажется, месяц назад. Они опять поссорились, и он не придумал ничего лучше, чем купить самую лучшую ткань и отдать портному, чтобы он сшил платье – легкое и воздушное, как сама Елена.

– Отпусти ее, – прорычал Люк.

Алтасар наслаждался эффектом. Он то отпускал Елену от себя, заставляя Люка дергаться, то толкал ее почти к самому краю каменного балкона.

– Ты глуп, охотник, – произнес Алтасар, когда Люк снова схватился за аркан. – Знал ведь: нельзя таким, как ты, иметь семью, друзей. Такие, как ты, обречены гнить в одиночестве.

– Отпусти, – в этот раз Люк просил жалобно, чуть не плача, когда туфелька Елены соскользнула вниз. Раздался негромкий удар пряжки о брусчатку.

– Предлагаю сделку, охотник, – улыбнулся Алтасар. – Дашь мне уйти – получишь назад свою невесту.

В воздухе появилась красная точка. Она росла и росла, пока не превратилась в светящийся круг. Он висел у башни и поблескивал дрожащим перламутром.

– Ты создал портал, – заскрежетал зубами Люк. – Мальпирам нельзя в Эль-Реаль!

– Если я уйду, она останется жить, – ответил Алтасар.

Люк колебался. Если мальпир пересечет границу между мирами, случится страшное. На то и созданы охотники, чтобы ни один мальпир не мог навредить людям. Но стоило посмотреть на Елену, как сердце сжалось. Алтасар намотал ее чудесные волосы на локоть, а она даже не вскрикнула от боли.

– Спаси меня, – прошептала она. – Спаси!..

– Верни мне невесту, – вздохнул Люк.

– Охотно, – Алтасар отпустил девушку, и охотник наконец-то сжал ее в объятиях.

– Всё в порядке, в порядке, – он погладил рыжие волосы, такие любимые, и покрыл поцелуями бледные щеки Елены. – Я с тобой, я никогда тебя не оставлю.

Усмехнувшись, Алтасар накинул капюшон и шагнул в светящийся круг. Как только мальпир исчез, Елена отстранилась.

– Я должна идти, – сказала она ровно, не глядя Люку в глаза.

– Куда?

– За ним, – она указала пальцем на круг. – Я люблю его. Прости.

– Кого? – Люк отказывался верить услышанному. – Мальпира?!

– Да.

– Ты заболела, – он легонько похлопал ее по щекам и снова покрыл их поцелуями. – У тебя жар. Идем домой, я позову доктора.

– Ты не понимаешь, – она убрала его руку. – Он тот самый. Я знаю.

В этот момент Елена показалась Люку такой чужой, что он разозлился.

– Он, – выкрикнул Люк в пустоту, – зло! Мальпиры не могут любить!

– Ошибаешься, – Елена откинула рыжие волосы и, не оборачиваясь, подошла к светящемуся кругу и шагнула в него. Охотник остался один.

– Ты пожалеешь! – крикнул он. – Предательница!

Круг-портал еще висел в небе. «Мальпир! – с ужасом подумал Люк. – В Эль-Реале! Только не это!». Он разбежался и прыгнул.

Портал схлопнулся, и город вновь окутала тьма.

* * *

Проглотив последнюю главу, Леша вернулся в начало. Он прочитал про Люка Ратона, победившего сорок пять мальпиров (кто это, Леша так до конца и не понял), и про его возлюбленную, и про их родной городок Альто-Фуэго. Книжонка была тоненькая, и вскоре Леша опять наткнулся на сцену с бегством Алтасара и Елены.

– Глупости, – пробормотал Леша и отбросил книгу на другой конец дивана. – Не может же всё так закончиться! Сто страниц гоняться за этим Алтасаром и дальше что? Где нормальный конец?

Не меньше его удивила и привязанность отца к фэнтези. Леша не помнил, чтобы родитель читал что-то кроме сайта РБК. Книги в огромном шкафу годами стояли нетронутыми. Кстати, а где все они сейчас? Леша подошел к узкому стеллажу, выполнявшему скорее декоративную функцию, и обнаружил всего один томик – «Мертвые души» Гоголя в красивом белом переплете с золотым тиснением. Леша взял Гоголя, завалился на диван, полистал, не скрывая зевоту, и сам не заметил, как заснул.

Разбудил его настойчивый стук.

«А соседи как были придурками, так и остались, – недовольно подумал он сквозь сон и приоткрыл глаза. – Опять ночной ремонт устроили. То же мне, блин, элитное жилье!» Но чем яснее становилось его сознание, тем быстрее он понимал: стучат не у соседей сверху, а в закрытую дверь гостиной.

Сердце ушло в пятки. Он резко сел на кровати и огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого. «Воры, – крутилось в голове. – В окно кухни влезли! В полицию надо звонить!» Разряженный телефон издал прощальный писк и выключился. Стук раздался снова, на этот раз громче.

«А чего они стучат? – вдруг подумал Леша. – Что же это за преступники? Грохнули бы меня спящего и всё».

Он выдернул из розетки стоявший на тумбочке светильник и, вооружившись им, как дубинкой, подошел к двери.

Тук-тук-тук.

– Кто там? – тихо спросил Леша.

Никто не ответил. Ладони у Леши вспотели, и он сжал их в кулаки.

– Кто там, спрашиваю?

Тук-тук-тук.

Леша отступил назад и почесал голову. «Совсем уже с катушек съехал. Звуки по ночам мерещатся». Он крепче схватился за светильник, выдохнул и толкнул дверь. Коридор был темным и на первый взгляд пустым. «Ну нет никого, – успокоил себя Леша. – А ты боишься, дурак».

Он нащупал выключатель и сощурился от резкого желтого света. А когда открыл глаза, чуть не закричал во весь голос.

Перед ним стоял человек.

– Простите, идальго, не могли бы вы выключить свет? – вежливо попросил он. – Видите ли, я прячусь. И не нужно на меня замахиваться, прошу вас.

– Тут? – только и смог выдавить Леша, но оружие-светильник не опустил.

– Увы, обстоятельства заставляют меня искать убежище. Эти идиоты мечтают вернуть меня обратно в Эскритьерру! Ну не бойтесь же, прошу! Я не причиню вам неприятностей. Даже наоборот!

Леша присмотрелся к новому знакомому. Вроде бы не маньяк и не вор. Лицо приятное, глаза добрые, со смешливыми морщинками. Ростом – повыше него. Волосы длинные, забранные в хвост, одет в темно-синий костюм и рубашку. О возрасте ночного гостя Леша вывода сделать не смог – ну, может, в районе тридцати. Или чуть за двадцать. Незнакомец оглядел хозяина и, сверкнув легкой улыбкой, представился:

– Очень приятно, мое имя Сид. А как зовут столь юного и, безусловно, одаренного молодого человека?

Лесть была грубой, но Леша почему-то испытал к ночному гостю симпатию и аккуратно поставил светильник на пол. «Вот сволочь, – подумал он. – Взялся не пойми откуда, а уже в доверие втирается».

– Алексей, – буркнул он и незаметно подтянул домашние треники. – Вы в окно влезли? По соседскому балкону?

– Конечно нет, – Сид подмигнул ему. – Я, знаете ли, хоть и давно живу в Эль-Реале, всё еще не потерял способность перемещаться в пространстве, как мне вздумается.

Леша хмыкнул. Какой странный разговор. Черт побрал соседа сделать этот огромный балкон прямо над козырьком «Сбербанка». Того и гляди начнешь просыпаться в квартире с чужими котами и непонятными ребятами.

– Алексей, – ночной гость сложил руки в просящем жесте. – Я понимаю, что не имел права вторгаться в ваш дом без разрешения и пойму, если вы выгоните меня на улицу. Но умоляю, не делайте этого! Ведь я, согласно традиции, должен отдать вам стило!

– Чего отдать? – фыркнул Леша.

– Стило, конечно же! – улыбнулся ночной гость. – Неужели вы решили, что я буду прятаться в вашей квартире просто так? Вы не рады?

Леша еще раз присмотрелся к Сиду Изъяснялся он немножко высокопарно, что не вязалось с деловым костюмом и дорогими кожаными ботинками. Такие костюмы носят бизнесмены, уж Леше ли не знать.

– Чего, еще раз, вы мне должны отдать?

– Стило, необходимый инструмент каждого инсептера, – с охотой пояснил Сид. – Именно оно поможет вам, Алексей, стать творцом Эскритьерры и создавать эскритов!

Инсептер. Леша уже слышал это словечко от черноволосого мальчишки в школьном дворе. «Так, – подумал Леша, – пусть остается, а я у него всё про инсептеров узнаю. Иначе совсем с ума сойду».

– Можете остаться, если расскажете, кто такие инсептеры, – поколебавшись, кивнул Леша.

– Ох, идальго, – Сид вскинул широкие брови, – неужели вам ничего не известно? Могу я узнать, когда вам исполнится пятнадцать лет?

– Получается, завтра уже, – ответил Леша. – Первого сентября.

Он ненавидел свой день рождения. Лето закончилось, впереди целый год зубрежки, а вместо радостного ленивого утра – линейка перед школой.

– Очень, очень странно, – пробормотал Сид. – Видите ли, обычно у инсептеров не бывает вопросов. Накануне пятнадцатилетия эскрит, которому выпал жребий, должен передать юному инсептеру стило – такова древняя традиция.

Леша ничего не понял, но кивнул. «Заснуть сегодня всё равно не удастся», – решил он и пошел на кухню ставить чайник и опустошать запасы в холодильнике.

Уже через пять минут они с ночным гостем расположились за обеденным столом с чашками мятного чая. Время давно перевалило за полночь, и Мышкин отсчитывал первые минуты пятнадцатилетия. «Странный, странный день рождения, – думал он, поглядывая на Сида. – Очень странный».

Страха Сид не вызывал – совсем. Внутренний голос тихонько нашептывал, что опасно пускать в квартиру кого попало, но Леша его игнорировал. А мысль о том, что отец бы его за это убил, вызывала в груди приятное щекотание.

– Ну, – сказал Леша. – Так кто такой этот инсептер?

– Это особенный человек, – вздохнул Сид. – Человек, имеющий власть над нами, эскритами. Создатель нашего мира. И для этого ему нужно стило! Ох, дьос мио, совсем забыл!

Сид пошарил в карманах пиджака, вытащил перьевую ручку и с благоговением протянул Леше.

– Это ручка! – Леша не удержался от смешка.

– Не ручка, а стило, – поправил Сид. – Годы идут, технологии совершенствуются. Инсептерское стило создается специально для каждого инсептера в Импренте. Чтобы призвать эскрита, нужно писать своей кровью! А потом… сжечь конец написанного!

– Как занимательно! – подыграл ему Леша, а сам нащупал в кармане телефон. Нет, тут не в полицию, тут в дурдом звонить надо.

– Важно, чтобы история осталась незаконченной, – продолжил Сид.

– Почему? – Леша как можно более равнодушно хрустнул печеньем. В голове крутилось: «Вот больной! Что делать-то? И как сигнализация на него не сработала? Точно, сигнализация! Рвануть к двери и врубить ее!»

– Потому что из законченной истории никто не захочет уходить. Когда история закончена, эскриты начинают жить своей жизнью и освобождаются от влияния инсептера, – пояснил Сид.

– И значит вы один из этих эскритов? Пришли в наш бренный мир? И как вам у нас? Учитесь? Работаете? – Леша расхохотался. Новый знакомый точно был психом.

– Болтаюсь по миру, – с готовностью поддержал разговор Сид. – Эль-Реаль безумно красив. А эти новые технологии! Вот только не всем нравится, что я здесь, а не в Эскритьерре.

– Кому не нравится?

– Акабадорам, кому же еще, – Сид презрительно сморщился. – О, вы о них еще узнаете! Акабадоры отправляют нас обратно наш мир. Но куда мне идти, если… Нет, не просите, идальго, я ничего вам не расскажу о себе!

– Ну всё, с меня хватит, – Леша потер лоб.

«Сумасшедший. Трёт про каких-то эскритов. Ручку принес. На моей кухне. Ест творожный сырок. Допрыгался, Мышкин. С ума сошел. В дом пускаешь всяких. Так-то книжки перед сном читать».

– Вы извините, – сказал Леша. – Я в туалет отойду, – и он попятился к двери.

«Телефон на зарядку, и ноль-два звонить, – на ходу сочинял план Леша. – Скажу, у меня тут сумасшедший в квартире. Пока мы чай допьем, они и приедут. И всё – финита ля комедия. Всё-таки как он в квартиру влез? Окно закрыто ведь!»

Но не успел Леша выйти, как ночной гость подскочил и повел носом, как собака-ищейка.

– Они рядом! – прошептал он. – Это… о Боже! Уходи! – взмолился он. – Уходи!

– Никуда я не пойду, – Леша упер руки в бока. – Я тут живу, вообще-то, да и время – час ночи.

– Как знаешь. Прощай, Алексей! – Сид взмахнул рукой, и, к великому изумлению Леши, растворился в воздухе.

Мышкин помотал головой, пытаясь отогнать наваждение, оглядел пустую кухню и не нашел лучшего решения, чем вернуться в постель и проспать остаток ночи без снов и происшествий.

Таинственная ручка-стило так и осталась лежать на кухонном столе, поблескивая серебристым боком.

Cuatro/Кватро

Утром Леша чувствовал себя замечательно. «Ну и привидится же такое, – думал он, потягиваясь. – Мужик какой-то! На кухне! И опять это странное слово приснилось – инсептер». Он легко объяснил себе, что ночные события – всего лишь плод воображения, а инсептеры – новая субкультура, вроде хипстеров. Он ведь год не жил в России, выпал из обоймы. Зная, как быстро в Москве всё меняется, Леша не нашел в новом слове ничего удивительного.

Черная книжка про Алтасара всё еще валялась на диване и, повинуясь странному порыву, Леша сунул ее в рюкзак.

Мышкин решил прокатиться до школы. На страничке «Вконтакте» Лариса Бойко написала, что собирается приехать днем, и Леша не придумал ничего лучше, чем подкараулить ее во дворе или возле кабинета. Добавлять в друзья будущую одноклассницу он постеснялся, и сам удивился этому.

Есть не хотелось, и Леша вышел без завтрака, не заглянув на кухню. Наступил последний день лета, погода стояла отличная, и даже толпы людей в центре Лешу не бесили.

Школьный двор был пуст. Леша устроился на лавочке в тени каштана и, чтобы убить время, достал черную книжку. Он еще раз внимательно прочитал последнюю страницу – никаких упоминаний о второй части. Всемогущий «Гугл» тоже понятия не имел об истории про Алтасара. Ну как так можно – не написать, что случилось дальше! Выходных данных тоже никаких не было – ни названия типографии, ни года выпуска. Пустой была и титульная страница, не считая маленькой закорючки в углу, похожей на английскую букву I.

Леша так увлекся, что не заметил, как Лариса присела рядом на лавку. На девочке были джинсы с дырками, футболка на два размера больше и тряпочные кеды. Медные волосы она забрала на макушке, закрепив простым карандашом. Даже в этом странном наряде Лариса казалась очень симпатичной, и он попытался придать лицу серьезное выражение и побыстрее убрал книгу в рюкзак. Кажется, не заметила.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – сказал Леша, отводя глаза. – Мы ведь учиться только завтра начинаем.

– Я в общежитие устраивалась. У нас же лицей-интернат, – она указала на здание школы. – А ты что тут делаешь? Будешь тоже в школе жить?

Леша хотел сказать, что у него есть, где жить, но осекся. Отец всё равно с ним не живет, а с новым ремонтом стало жуть как неуютно. Почему бы не пожить в школе?

– И как там это общежитие? – осторожно спросил он. – Как туда попасть?

– Ну, оно для иногородних.

– А я как раз в Воронеже родился, – Леша подмигнул.

– Здорово, – Лариса улыбнулась. – Значит, часто видеться будем.

– Слушай, – Мышкин сунул книгу обратно в рюкзак. – Что ты мне на той бумажке написала?

– Что-что, – Лариса старательно изучала грязные носки своих кроссовок. – Шпору. Про деньги у Достоевского.

Тут Ларису окликнули.

У школьной калитки стояла крупная женщина в строгом синем костюме и махала рукой, призывая поторопиться. «Может, мама? – подумал Леша. – Только непохожи чего-то!».

– Прости, мне идти надо. Увидимся!

Леша посмотрел, как Лариса и вероятная мама вышли из калитки и перешли дорогу. Женщина, кажется, ругалась, а Лариса не слушала и щурилась на солнце. Когда они скрылись за поворотом, Леша надел рюкзак и зашагал в сторону школы.

Чтобы попасть в жилое крыло, он поднялся по боковой лестнице и нырнул в коридор. С соседних этажей доносился гул: школьники вернулись с каникул и заселялись в комнаты. Леша отыскал кабинет с табличкой «комендант Вовк Т.М.» и постучал.

– Войдите! – скрипнул голос с той стороны, Леша приоткрыл дверь и сунул нос в пыльный, заваленный бумагами кабинет.

– Вам чего? – не слишком вежливо спросила старушка в черном платье с воротником-стойкой.

– В общежитие устраиваться! – бодро ответил Леша.

– Направление где? – гаркнула старушка, и он удивился силе ее голоса.

– Потерял, – ляпнул он первое, что пришло в голову.

– Фамилия!

– Мышкин.

Она полезла в допотопный компьютер, занимавший половину стола. Компьютер кряхтел и медленно грузился, узловатые пальцы комендантши еле ползли по клавиатуре. «Специально издевается», – подумал Леша. Наконец нужная информация была найдена, и Вовк окинула Лешу холодным взглядом.

– Что вы тут меня отрываете, молодой человек, – проскрипела она. – у вас прописка московская. Вам не положено общежитие.

– Так вы посмотрите еще, – предложил Леша. – Ошибка, наверное.

Надежда жить в школе и часто видеться с Ларисой таяла на глазах.

Недовольно покачав головой, комендантша снова уткнулась в монитор. Вдруг ее лицо просветлело.

– Леша Мышкин, – она посмотрела с сочувствием. – Так ты же сирота.

«Ну вот, началось, – Леша заскрежетал зубами. – Ну и база у них там, вообще, что ли, всё написано».

Он терпеть не мог, когда о нем говорили как о сироте. Ну, нет у него мамы и дальше что? Он ее и не помнит совсем. Зато папа есть. Сироты на «Инфинити» не ездят и не проводят год на семейной вилле на Кипре. Но вместо того, чтобы возражать, он опустил голову и промычал что-то нечленораздельное.

– Бедный мой мальчик, – Вовк протерла глаза под толстыми стеклами очков. – Конечно, ты проходишь по льготной категории. Вот ключи, только успей, пожалуйста, сегодня до девяти вечера. Твоя комната на третьем этаже. Бумаги на неделе оформим.

– Отлично! – Леша схватил ключи со стола.

Помахав на прощание, он вылетел в коридор. Не слишком ли он радостно выглядит для несчастного сироты? Хотя какая разница!

Леша поспешил домой собирать вещи – благо, большая часть всё еще лежала в чемодане. Пока ехал в метро, воображение рисовало радостные картины: удобная кровать, компьютер, большое окно и вечеринки каждый день. Во всяком случае, так описывал общежитие его друг Костас, который уехал учиться в США.

– Куртка в чемодане, джинсы в шкафу и одни, и другие, – бормотал Леша, орудуя ключом от входной двери. – Зубная щетка – учебники – шампунь! Ничего не забыть!

Он залетел в коридор и резко остановился. По всей квартире валялись вещи. Из чемодана вытащили всё, даже белье. На полу, погребенный под ворохом Лешиных футболок, лежал новенький айпад.

В панике Леша открыл тумбочку, куда сунул пластиковые карточки. На месте.

Не украли и заначку – привезенные с Кипра сто евро. Дорогая техника тоже грабителей не интересовала.

– Странно, – пробормотал Леша.

Он обошел все пять комнат и пошел на кухню.

– Микроволновка, телевизор, чайник, миксер, ложки серебряные, – считал Леша предметы, которые могли, по его мнению, быть украдены. – Так, а ложки-то где?

Две чашки с остатками заварки, в каждой по ложке, стояли на столе. Пачка печенья была наполовину съедена, в мусорном ведре сжалась в комок упаковка от творожного сырка.

Леша тут же вспомнил события прошлой ночи. «Так Сид был? И что это я сразу про чашки не подумал? – потер Леша подбородок. – Жулик он. Воров натравил».

«Так ничего не украли», – возразил внутренний голос.

Леша совсем запутался. Он присел на краешек табуретки и засунул в рот два печенья сразу. На столе, рядом с пустыми чашками, лежала ручка. Стило, как назвал ее Сид. Леша взял ее, повертел в руках. В пальцах появилось приятное тепло. Ручка как ручка, синяя, только дорогая. Похожа на «Паркер». Бизнесменская такая ручка для подписи документов. Леша сунул ее в карман – в школе пригодится.

– Если в полицию, – размышлял он вслух, – надо сказать, что украли, а всё на месте… Даже ручка. Новая. Нельзя им про Сида говорить, подумают еще, что я больной. Нет, надо всё же отцу звонить.

Но отец его опередил – впервые за неделю на экране Лешиного телефона замаячила фотка родителя.

– Привет, – осторожно сказал Леша. – Тут такое дело – к нам в квартиру влезли. – С сообщением плохих новостей он решил не тянуть. – Но всё на месте.

Леша сжал зубы и приготовился слушать отцовскую тираду. Так уж повезло – если у них что-то случалось, виноват всегда был он. Вот и сейчас начнется, думал Леша. Дверь плохо закрыл, дом на сигнализацию не поставил, в гости зовешь кого попало, не дом, а проходной двор… С последним, кстати, трудно не согласиться.

– Я знаю, – спокойно ответил отец. – Забудь об этом.

Леша шумно выдохнул. Что значит «забудь»?!

– И кто же это был?

– Я встречался с одной женщиной, – уклончиво ответил отец. – Она мне мстит после расставания.

Леша знал нескольких подружек отца. Все они исчезали, когда им переставали дарить дорогие подарки. Если эта девушка не взяла ни Лешину заначку, ни золотые карточки, что тогда она искала?

– Так что мне делать? – спросил Леша тихо.

– Просто вызови уборщицу. Кстати, – отец кашлянул, – ты не находил книгу?

Леша напрягся.

– Какую? – спросил он, хотя прекрасно знал ответ.

– Черную в кожаной обложке, – голос отца был ровным и спокойным. – Я хотел бы ее подарить.

– Нет, не видел, – скороговоркой прошептал Леша, а сам покосился на рюкзак.

Отцовский голос показался ему странным. Если бы не фирменное покашливание, Леша уже давно заподозрил бы подвох. Сначала ночные гости, потом этот погром, потом отец спрашивает про книгу… Нечисто это всё.

– Если найдешь, позвони мне, – сказал отец.

– Папа, – крикнул Леша, надеясь, что тот еще не повесил трубку.

– Да?

– У меня вечеринка была, – на ходу придумал Леша. – Мы ноутбук случайно разбили. Дядя Миша привезет мне новый?

– Конечно.

Короткие гудки. Отец повесил трубку. Леша задумчиво почесал подбородок. Несмотря на финансовое благополучие, старший Мышкин был строг. Вечеринки и ночевки с друзьями – под запретом. Один раз Леша позвал приятелей и поплатился. Отец был в командировке, но обо всём узнал. «Если твои дебилы прожгут ковер, – написал он короткое сообщение, – платить будешь ты». Веселиться сразу расхотелось.

А за разбитый ноутбук можно было отхватить такого!.. Отец бережно относился к вещам и не простил бы подобного разгильдяйства. Чтобы прояснить ситуацию, Леша набрал дядю Мишу.

– Так я в отпуске, Лех, – голос на том конце провода был веселым и пьяным, – в Турции! Петр Алексеич сказал, мне отдохнуть нужно. Пять лет без отпусков – ну кто же откажется!

«Ну, может, просто решил не упоминать, что отправил водителя в отпуск, – успокоил себя Леша. – Подумаешь, событие».

Но внутри шевелился червячок сомнений. Дядя Миша, бессменный и незаменимый, не бывал в отпуске уже много лет. «За те деньги, которые я ему плачу, – обычно говорил отец, – можно и задницу на британский флаг порвать».

Чем больше Леша размышлял, тем яснее ему казалось: с ним говорил не отец, а чужак. «Бред, – Леша помотал головой. – Уж папин голос я всегда узнаю». Он еще раз посмотрел на телефон и набрал отцовский номер. Вместо гудков послышалось мелодичное пиликанье, и трубку подняли.

– Что ты хотел?

Всё то же знакомое покашливание и хрипотца – ни с кем не спутаешь. Леше казалось, он знал все оттенки отцовского голоса.

– Папа, – сказал он. – Я забыл спросить, как поживает твой армейский друг Святослав Вяземский. Я по нему соскучился!

– У него всё в порядке, – ответил отец.

– Передай ему привет.

– Обязательно. Это всё, что ты хотел узнать? – спросил отец.

– Да.

– Леша?

На секунду показалось, что голос отца стал прежним, что вернулась теплота.

– Пап?

– Уходи, – отец говорил торопливо, слово боясь не успеть. – Уходи! Иди в школу! Там безопасно! Не ищи меня! Не смей меня искать!

– Папа!!

– Пообещай, что не будешь искать меня!

– Папа!!

Короткие гудки. Дрожащими пальцами Леша нажал «отбой». Последние слова отца – «Не ищи меня» – всё еще звучали в голове. Еще этот Святослав Вяземский… Он не знал отцовских друзей, даже не слышал их имен, кроме одного – некоего Святослава Вяземского, с которым отец вместе служил. Леша легко запомнил это имя – оно было необычным, книжным каким-то. Не у каждого есть знакомый по имени Святослав и по фамилии Вяземский. Леша не знал об этом человеке ничего, кроме имени, но одно он помнил точно – сослуживец отца погиб в начале девяностых в Чечне.

Значит, с ним точно говорил не отец. Леша не знал, что делать дальше. Он схватил чемодан, сунул туда какие попало вещи, запихал в карман два паспорта, карточки и оставшиеся сто евро, вырубил свет, подхватил рюкзак и вышел на улицу