Текст книги "Франция изнутри. Как на самом деле живут в стране изысканной кухни и высокой моды?"

Особенности французского сервиса

В нашем сознании Европа часто выступала наставницей, местом прогресса, к которому необходимо тянуться. Тем более Франция, страна, подарившая миру универсальные ценности, звезды Мишлен и автомобили «Пежо». Но вот незадача! По приезде оказывается, что для наслаждения от поездки во Францию надо запастись терпением, умением уважать чужое время и щепоткой кокетства. Понимание сервиса здесь отличается от нашего.

В России клиент – король, а человек, который оказывает услугу, – слуга. Кто платит, тот и музыку заказывает. Мы не стесняемся напоминать об иерархии. За свои же деньги сервис должен быть здесь и сейчас.

А у французов другие критерии. Показаться quelqu’un de chiant[13]13
  Придирчивым (франц.).


[Закрыть] – здесь худшее, что с вами может случиться. Не поздоровался? Сказал грубо? Расплата не заставит ждать. Официант кинет вам тарелку, а продавец не обслужит. Лучше потерять деньги, чем достоинство.

В понятие услуги французы не вкладывают иерархического отношения. Никакого повышенного внимания к покупателю. Вы на равных. С королями, сами помните, что французы сделали.

Представьте себе волшебный вечер в Бургундии в компании не рыцарей, а пауков! Однажды мы с мужем сняли милейший домик, но вот незадача, нашими соседями оказались многочисленные мохнатые лапки.

– Себастьян, давай позвоним хозяину, чтобы он пришел и избавил от них дом!

– Он фермер, а не наша прислуга. Тебе пауки как мешают? Не беспокой человека по глупостям. Что он сделает? Сейчас вечер, он отдыхает с семьей. Невежливо беспокоить.

Через призму русской сущности – Себастьян поставил чужой комфорт выше моего. Но во Франции важно быть уважительным к человеку, который для тебя трудится. Пауки – мелочь. Если бы пропал свет – тогда да, можно попросить о помощи. Именно попросить, уважая чужое время и труд.

Мы – азиаты с европейскими глазами. Нам важно показать свой престиж и обозначить иерархию, а Европа более эгалитарна[14]14
  Эгалитарный – уравнительный.


[Закрыть]. Спасибо буржуазным революциям и средневековым вольным городам! Покажи уважение – и тебе не отрубят голову. Клиент здесь не центр мира. Нам это сложно понять, ведь мы ужасно нетерпеливы и нам все надо здесь и сейчас.

Доставка банковской карты на дом в выходные дни, мобильный банк с мгновенными переводами – от всего этого во Франции придется отвыкнуть. Во Франции банки делают карты неделями. О рабочих воскресеньях можно даже не вспоминать.

Несмотря на то что в туристических зонах во Франции работа в воскресенье становится не только легальной, но и общепринятой, на уровне страны говорить об этом рано. Жители Франции любят плавные нерабочие выходные и не готовы ими делиться.

Чеки от руки, поезда, которые помнят молодость моей прабабушки. Порою кажется, что Франция и Париж сошли с ретрооткрытки.

О работе государственных учреждений за пределами 10.00–17.00 понедельник – пятница можно только мечтать. Чеки от руки, поезда, которые помнят молодость моей прабабушки. Порою кажется, что Франция и Париж сошли с ретрооткрытки.

Можно взбунтоваться против такого подхода или осознать, что это вопрос ценностей и приоритетов. Мы ставим в приоритет достижения и скорость жизни. Все можно купить, если, с другой стороны, назначена цена, например за рабочее воскресенье.

Во Франции не так. Нерабочие воскресенья пока еще бесценны, ритм жизни имеет свои пределы. Многого здесь надо ждать: переездов, переводов, уведомлений. Спешка в местные культурные коды не входит. Да, во Франции нужно ждать. Везде!

Решили сделать ремонт? Квалифицированные мастера заняты. Запасайтесь терпением на полгода. Намечается свадьба? В «приличных заведениях» все расписано на 1,5–2 года вперед. Отличная проверка пары на прочность!

Даже в пекарне вам не продадут сразу 20 круассанов. Нужно заказывать за несколько дней, так как пекарь должен заранее рассчитать количество муки и время. Во Франции в «правильных местах» утренняя выпечка делается день в день. Хороший специалист – занятой специалист с графиком на полгода вперед.

Жизнь размереннее, без гонки, с уважением к чужому времени, с точки зрения местной культуры помогает лучше провести каждый день. Здесь нет хорошо или плохо: кому-то комфортнее бежать наперегонки с жизнью и получать от этого удовольствие, кому-то смаковать момент в тишине. Как гласит русская и повторяющая ее почти дословная французская поговорка: «На вкус и цвет товарищей нет».

Как французов руки мыть учили

Одним из первых удивительных, шокирующих в быту моментов для меня было отношение французов к гигиене. Местные булочники дают хлеб теми же руками, что и берут деньги. Местные спокойно сидят на земле. То ли это наследие старой эпохи или, может, простота жизни – ключ к счастью?

«Настасья, руки помыла? А ну-ка брысь в ванную» – эта фраза крутится в голове, как только я сажусь за стол. Плакаты коммунистов с социальной агитацией из 1920-х удались. В нашу кровь проникли спирт на пару с хлоркой. Мы постоянно что-то протираем, начищаем, скоблим. Если отмывать, то с химией. Кипятить, так с белизной.

Мы выросли на «Мойдодыре»[15]15
  «Мойдодыр» – детская сказка 1921 года в стихах Корнея Чуковского, названная по имени одного из ее героев.


[Закрыть]. Страх быть побитой одиозным говорящим умывальником гнал меня в ванную, как только я приходила с улицы. И, словно хирург, намывала руки до локтя.

И вот я приезжаю во Францию, послушно иду мыть руки перед едой и вижу… что родители моего мужа и он сам этого не делают! Чтобы помыть руки, они должны быть грязными. В остальном не дождешься. Шутят, что микробы полезны для иммунитета.

Незадача, ведь зимой французы часто болеют кишечными инфекциями, «гастро», как их тут называют. Кажется, я знаю причину. И она явно не в устрицах. Главным открытием 2020 года для местных стал гель для рук. Тот самый, который лежит у наших в сумочке последние лет 10.

Вспоминается, как несколько лет назад во Франции я работала в офисе. У моего компьютера стоял антисептик. После каждого рукопожатия я растирала капельку спиртовой ароматной жидкости в ладошках. Коллеги думали – параноик. Оказалось, со мной все нормально.

Текущая ситуация заставила французов более внимательно относиться к чистоте рук. Любопытно, что еще пару лет назад я не видела ни у кого из моих знакомых ни антибактериального геля, ни влажных салфеток. В корзинку для пикника именно Анастазья первая кидала оружие против микробов. Но толку? Во Франции народ спокойно садится на ступеньки и мостовые и счастливо поглощает «в простоте и не в обиде» свой ланч.

Многих шокируют продавцы на рынках. Они предлагают попробовать немытые персики или виноград. Мое сознание рисует сцену: рот приближается к пиршеству бактерий и паразитов. Сознание мужа толкает его быстрее откусить кусочек от вкусного персика и прикупить еще килограмм, чтобы глистам и другим гадостям вместе было веселее!

Одна из читательниц моего блога рассказывала, что одноклассникам сына она с порога выдает полотенце и просит пройти в ванную, помыть руки. Сначала среди французских детей это вызывало шок, потом они привыкли. Может, вырабатывают «бытовой иммунитет»? В свое время в обсуждении в блоге читательница-врач добавила, что «в ротовой полости каждого человека есть свой «зоопарк» бактерий, богаче даже, чем на руках. Руки мыть нужно обязательно, это культура и гигиена. Но если брать детей, то те, кто часто моет руки, и болеют чаще тех, кто моет их редко». Другая читательница-мама жаловалась на мужа: даже после 17 лет совместной жизни он мог спокойно поставить рюкзак сына на колесиках на кухонный стол. А дети садятся где попало на пол!

Считается, что полы здесь относительно чистые. Одна моя подруга поделилась, что ее муж-француз жалуется, что она слишком помешана на чистоте. Каждый раз, когда его родители приезжают на выходные в гости, она просит помыть собаке лапы и гостей разуться. Но родители продолжают ходить в уличной обуви.

Вопреки тому, что вы уже себе нарисовали, тапочки здесь существуют. Даже в старейшем и престижном магазине «Charvet», который одевал еще Наполеона, можно купить мюли[16]16
  Туфли без задника.


[Закрыть] из нежнейшей телячьей кожи. Но здесь не принято, чтобы гости разувались. В Париже я обращаю внимание, что все больше семей, особенно с маленькими детьми и новым полом, просят это сделать зимой. В остальном же обувь можно оставить при себе.

Еще одна из гигиенических привычек, которая удивила меня еще в Испании и позже распространилась на Францию, – душ утром. После рабочего дня и транспорта местные не идут в душ, предпочитая все нагулянные за день бациллы забрать с собой. Душ во Франции принимают утром, чтобы взбодриться. В общем, жизнь здесь – стресс-тест для наших бытовых привычек.

И все же, кто же прав – французы, которые не задумываются настолько сильно насчет гигиены? Или мы, живущие в обнимку с дезинфицирующими средствами? Как обычно, правда лежит где-то посередине.

Поцелуйные туры

Вы еще не выпили чашечку кофе, а вам уже надо перецеловать 50 человек. Не поцелуете, обидятся. Лучше отнимите полчасика у вашего рабочего дня на чмоки, и жизнь станет веселее. Наверно, в своей жизни я перецеловала уже больше тысячи людей. Шок и сенсация?

А вот и нет, просто во Франции при любой, даже самой мало-мальски неформальной встрече французы целуются добрых два, а то и четыре раза.

Незнакомый приятель друга, которого вы в первый раз в жизни видите, а то и последний – целовать! Коллеги по цеху, у одного всегда ужасно небритая щека, а у другой горькие духи – целовать! В вашем open space 150 столов – нормальная ситуация, просто сразу закладывайте с утра полчаса на поцелуи.

Едете к тетушке в Прованс или во Франш-Конте, учите матчасть! В городе Валанс, на севере Прованса, целуются три раза, и ваши родственники, пребывая в глубокой оторопи, будут ждать забытый поцелуй с глазами ребенка, которому пообещали, но забыли дать конфету.

Признаться, важность и размах целовальной традиции я сначала сильно недооценила. Осознание ее важности накрыло меня после того, как я поняла, что на меня обиделись коллеги на одной из работ, приняв за высокомерную персону. За сноба мне сходить не хотелось, и с тех пор мое каждое утро во Франции начиналось с целовального тура. Коллеги, свекры, бабушки, дедушки, целовать всех! Вот такой пикантный французский этикет.

А как же 2020-й с его пандемией? Местное население долго привыкало жить без привычных лобызаний. До сих пор при встрече есть замешательство, и люди словно извиняются за неловкое отсутствие объятий. Исправит ли их эта ситуация? Посмотрим!

Ох уж эти французы-жмоты

Один из наиболее популярных мифов о французах гласит, что их обязательно надо избегать из-за прижимистого характера. Как только француз может себе что-то позволить, он начинает откладывать и вкладывать. Когда валюта и банки твоей страны стабильны, можно об этом задуматься.

Местная культура с детства приучает откладывать. Несмотря на мощную финансовую поддержку государства, здесь считается, что каждый должен сам обеспечивать себя, работать и приумножать свое благосостояние.

Даже не очень обеспеченные люди имеют сберегательные счета. Во время самоизоляции Банк Франции отметил рекорд: еще никогда так много денег у французов на счетах не находилось.

В традиционных банках у каждого есть свой «советник». Предполагается, что его работа – консультировать вас по вопросу вложений и вкладов. Банк разбогатеет на ваших вкладах, а клиент будет доволен процентом. Хороший банковский советник может даже уйти от налогов или их оптимизировать.

В «славное тридцатилетие», жирный и славный для французской экономики период между 1950–1980 годами, банковские вклады приносили солидную прибыль. По умолчанию сегодня многие банки продолжают открывать сберегательный вклад «ливрэ А». Проценты по нему сегодня абсолютно смешные. Молодые французы часто делают эту книжку предметом насмешек за кофе с коллегами. Найти сегодня финансово интересный банковский продукт – задача не из легких.

Однако инвестиции никто не думает забрасывать. Французы с деньгами обожают «бурсикотаж», игру на биржевых котировках акций и других финансовых продуктов. Этому способствует частая практика больших предприятий – премии собственными акциями и налоговые бонусы для тех, кто эти акции вкладывает в пенсию.

Самой популярной инвестицией остается камень! «Еst-ce que tu as déjà investi dans la pierre?»[17]17
  Инвестировал ли ты уже в строительство? (франц.)


[Закрыть], – перешептываются друзья за бокальчиком вина. Помимо простого пути покупка – сдача во Франции существует невообразимое количество схем с созданием юридических лиц специально для покупки и сдачи жилья.

Только в Париже стоимость метра за последние 2 года выросла до 20 % в некоторых районах. И, похоже, ничему не под силу остановить этот рост. Искусство, вино – популярный способ вложений коллекционеров. В знаменитом для всех любителей вина городе Бонн каждый год проходит аукцион. Цена за бутылку в мгновение ока доходит до 2000–3000 евро за бутылку. И это далеко не предел. Самые дорогие вина мира Вон-Романе могут стоить больше 10 000 евро. И многие выбирают их в качестве инвестиции. Каждый год количество таких бутылок становится только меньше, значит, цена возрастает.

Просвещенные люди во Франции покупают биткоины, торгуются на цифровых биржах. Радостные лица пенсионеров курортов Лазурного Берега – результат вложений и «близких отношений» с кровно заработанными. Тут не принято «гулять на последние».

Я вспоминаю, как моя свекровь под тонюсенькой струйкой отмывала посуду от моющего средства и жира. Сначала посуда погружалась в одну из раковин, быстренько ополаскивалась от средства в другой раковине и отправлялась в сушку. И так много раз. После такого «душа» тарелки были жирноваты. Я схватилась за сердце. В моей семье за недомытые тарелки ругали. Традицией было отмывать до скрипа под сильным напором горячей воды.

Подобная ситуация не редкость. Французов с детства учат экономить воду. В местных кухнях для этого делается две раковины. Одна служит «бассейном» для замачивания. Другая – для ополаскивания. Воду в соседней раковине после каждой тарелки не меняют.

Если вы заплатите счет за воду по полной в частном доме, бзику не мудрено включиться. В среднем семья из 2 человек платит в месяц примерно эквивалент 4000 рублей при экономном использовании воды. Как тут не дойти до бзика по цифрам в счетчике!

Исторически Европа никогда не была богата природными ресурсами. Вода, дрова здесь были на вес золота. У французов даже есть слово «gaspillage». Неэффективные траты ресурсов.

Конечно, французам не хватает нашего сумасбродства. Я – типичная стрекоза, муж – муравей. Но стрекозьим умом понимаю, что скучать по широте души с финансовым фундаментом будет спокойнее.

Ты или вы?

Помнится, когда я переехала, меня удивило во Франции то, с какой скоростью люди переходят на «ты». Это не укладывалось в образ элегантных снобов, который я себе нарисовала. Консерватизм в сторону! В последнее время все больше людей во Франции «тыкают». Хотя французы и шутят про соседей по другую сторону Ла-Манша, по их мнению, совсем не умеющих красиво жить и потому потерявших форму «вы», на самом деле они им завидуют. И даже стараются подражать.

Если вы начнете «выкать» во французском коллективе, вас одернут. Считается, что обращение на «вы» устанавливает дистанцию и для работы это плохо. Во многих бистро официанты быстро переходят на «ты». Это показатель не невоспитанности, а того, что официант принял вас за своего.

Даже старшее поколение просит переходить на «ты»! «Анастазья, зачем ты мне выкаешь? Я такой старый?» Для меня это непривычно. Я обращаюсь долго ко всем на «вы», особенно к старшим. Да что там, даже к моим ученикам я всегда обращалась на «вы»! Но чем демократичней общество, тем меньше хочется ставить дистанцию.

В рекламе тоже стали обращаться на «ты»! «Мы тебя давно не видели, как дела? Заходи на огонек!» – согласитесь, это звучит по-дружески тепло! Во французских школах разразилась нешуточная полемика: «ты» или «вы» должны говорить преподавателю ученики? А сам преподаватель?

Конечно, французам с их многоэтажной бюрократией еще далеко до англичан или испанцев, где обращение на «вы» уже устарело. Кстати, испанцы подшучивают над соседями и называют их общество классовым. Мой преподаватель по испанскому однажды сказал мне фразу: «Французы… ха! Несмотря на республику, они самые настоящие сторонники классового общества!»

Возможно, страна и правда меняется? И социальные границы в консервативной Франции тают на наших глазах? В более консервативных кругах, например среди французской аристократии, обращение на «вы» – норма. В рабочих коллективах уже просят переходить на «ты», чтобы стереть неудобные границы.

Что будет с французским обществом? Уйдет ли дистанция? Сегодня все так быстро меняется. После Второй мировой войны Франция выстроила мощную социальную систему. Ее экономика вышла в мировые лидеры. Но в 90-е и 2000-е годы глобализация начала ускоряться, вперед стали выбиваться азиатские тигры. Старая добрая Франция с ее замками, размеренным образом жизни. Как она это чувствует, переживает?

Наш разговор я предлагаю начать с аристократии. С тех, чьи предки создали для нас ту страну, которую мы знаем, любим и уважаем.

Жизнь аристократии

«У нас есть обязанности и только потом права. Одним из главных качеств, заложенных в нашем воспитании, является скромность. Быть внимательным к человеку рядом, относиться к людям с уважением, не бояться неизвестного. Благородное происхождение не связано с именем. Пожалуй, именно это позволяет мне с одинаковым уважением общаться как с человеком с тысячелетней родословной, так и с рабочим».

Эти слова совсем не то, что ожидаешь услышать от человека, который живет в самом настоящем замке и чьи предки смотрят на нас со страниц учебников истории.

Во французском языке есть поговорка: «Hasard fait bien les choses». Что означает: «Случай все устраивает». В 2019 году мы путешествовали по Франции на велосипеде, дорога вела нас вдоль Луары и ее каналов. На одном из этапов нам никак не удавалось найти достойный отель. Мы рассматривали карту в поиске городов покрупнее с большим выбором мест, чтобы переночевать. Вдруг я вижу, что не так далеко от нашей дороги находится Мулен. Если вы скажете Мулен рядовому французу, он не поймет, куда именно вы его зовете. Может, Мелан, городок неподалеку от Парижа? А меж тем Мулен – исторический город. В тот год я готовила лекцию про королев Ренессанса, и часть действий разворачивалась именно там, в древней столице и на родине династии Бурбонов.

Конечно, нам надо было попасть туда, и все равно, что это крюк на 60 километров! Ведь там находится первое здание Ренессанса во всей Франции. И невероятный семейный отель, который мы только что нашли на букинге. Сначала я не поверила глазам, по фото казалось, что вы попадаете в будуар Марии-Антуанетты.

В тот день уставшие, вспотевшие после долгой дороги мы приехали без всяких ожиданий в Мулен. И влюбились. Массивную дверь XVIII века нам открыл статный мужчина с седой бородой и бархатным басом. Такого красивого дома я никогда еще не видела. Нас окружали изящные комоды, столы с мраморными столешницами, хрустальные люстры. Я осмелилась задать вопрос, как это великолепие попало в их руки. Оказалось, что все это – наследие семьи, бережно и кропотливо хранящееся испокон веков. Стрелой Амура, довершившей мое падение, стала история одного из предков графини, графа дʼАлиньи, соратника д’Артаньяна. Он вынес погибшего предводителя мушкетеров с поля битвы при Маастрихте. За военные подвиги Людовик XIV сделал его графом.

Нам предложили бокал освежающего напитка. Когда вы приходите во французский дом, по правилам гостеприимства вам должны предложить кофе, бокал воды с сиропом или аперитив. Мы разговорились. Оказалось, что граф, Кристиан, большой любитель истории. Манеры, глубина и широта знаний, доброта, вежливость, радушный сердечный прием – все это подкупило нас в доме Кристиана и Элизабет.

Кажется, что такие люди, как говорят во Франции, рождаются с серебряной ложкой во рту. Но это не так. Состояние таких семей часто бывает потрепано временем так же, как и их замки. Единственное, с чем они рождаются беспрекословно, с высокой культурой воспитания и образования.

Дворянские титулы больше не имеют официальной силы. Но эти люди бережно хранят и передают Наследие с большой буквы, частные замки, начиная от средневековых башен и заканчивая фантазиями начала XX века. Часовни, где захоронены поколения, гектары лесов, своры охотничьих собак, амбары для сбора оброка и короли, останавливавшиеся в замках, – все это история за историей повторяется из замка в замок.

Для нас это другая реальность. Потерянное дворянство бывшего пространства СССР – наша боль и чувство вины. Мы – страна с глубокими монархическими корнями, мы ищем это утерянное наследие. Мы росли на исторических романах: крепкой дружбе гардемаринов и мушкетеров, лихачестве и отваге императорских фаворитов, чести и долге чеховских дворян, красоте и упадке петербургских дворцов. Каково это, быть наследником такой культуры?

«Самое прекрасное наследие, которое у меня есть, это вся история моей семьи, более 1000 лет. Это важнее, чем материальные ценности, которые находятся сегодня в замке. Я думаю, что, когда кто-то рождается в знатной семье, он появляется на свет с долгом», – рассказывает мне месье де Шабанн, представитель семьи, чьи корни уходят в само основание Французского королевства.

«Дворянский титул приобретен нашими предками за исключительную храбрость, благородство или долгую службу короне. Конечно, это гордость. Но мы считаем, что благородное происхождение дает нам обязанности, долг, а не права. Это обязанность заниматься благотворительностью, быть гостеприимным. Обязанность дать хорошее образование нашим детям. Уметь делиться, слушать, действовать в русле праведности и честности и передать наши религиозные ценности. Продолжать поддерживать то, что было передано нам родителями».

Дворянство во Франции неизменно связано с религией и католическими корнями. Многие из дворян поддерживают традиционные течения, которые ведут службу по канонам до Второго Ватиканского собора. Есть те, кто идет дальше. Они поддерживают интегристов, до сих пор ведущих службу на латыни, молящихся на коленях. Ватикан II должен был в свое время вдохнуть в Римскую церковь современность, но в итоге принес больше вопросов, чем решений.

Дворянство трепетно относится к связи с церковью. До сих пор свадьбы проводятся во фраках и цилиндрах. По традиции женщина должна быть облаченной в длинное белое платье и фату. Родители настаивают на венчании в церкви. И очень расстраиваются, когда не получается это сделать. Дети крестятся и причащаются.

Должна ли сегодня аристократия вступать в союзы между собой? Это правило соблюдается все меньше и меньше. Еще 30–40 лет назад это принималось с трудом. Когда задаешь этот вопрос, часто видишь хитрую улыбку и проскакивает фраза: «И все же мы рады, когда человек из нашего круга». Аристократии важно, чтобы история Франции оставалась в надежных руках.

Впрочем, войти в их круг можно со знакомствами и с любовью к истории и наследию. В детстве нам кажется, что родиться владельцем замка – подарок небес. Дворяне не очень любят об этом говорить, но «озолотить герб», по их же собственным словам, тоже неплохо.

Между деньгами и голубой кровью странные отношения любви и ненависти. Еще во времена королей обедневшие аристократы соединяли себя узами брака с богатыми торговцами, банкирами, стоит вспомнить историю семьи Медичи, флорентийских торговцев и финансистов, добравшихся до трона Франции.

С одной стороны, именно буржуазия организовала столь болезненную и кровавую революцию. У них были деньги, но не было власти. И требовалась смена режима. С другой – многие буржуа сочтут за честь породниться с голубой кровью. История, культура, традиции, манеры, вклад в историю этих людей чаруют до сих пор. Но наследие имеет цену. И не только моральную.

Государство помогает содержать замок, если он внесен в список исторического наследия. Во Франции несколько уровней значимости. В зависимости от уровня государство может участвовать на большую или меньшую долю. Как только ваш замок внесен в список, вы перестаете решать, с кем вам работать. Реставрацию можно заказать только у специальных аккредитованных компаний.

Парадокс, построить замок с нуля сегодня стоит миллионы, а купить можно за сотни тысяч.

Их услуги дороже, чем услуги обычных предприятий. Не стоит обольщаться. Содержание замка стоит миллионы евро. А государство дает вам 40 % от суммы. Где вы возьмете остальное? Парадокс, построить замок с нуля сегодня стоит миллионы, а купить можно за сотни тысяч.

Для многих замки – единственное и постоянное жилище. Это семейный дом и якорь многих поколений. Почему-то часто меня спрашивают, каково в них жить зимой. Времена меняются, но наши представления переживают эпохи. Вероятно, что перед нашими глазами все еще замки Средних веков с неуютными нечеловеческих размеров холлами. Редко в каком месте планировка не менялась с тех времен. Практически все замки были не раз перестроены. На место готических сводов пришли анфилады комнат.

Эти исполины построены из добротных старых материалов, которые хорошо держат тепло и охлаждают в жару. Главное, поставить новые окна с изоляцией. А также газовое отопление с водяными батареями. Жарко в замке не бывает никогда. Зимой придется расчехлить кашемировый свитер и теплое платье. Ходить в майке и шортах, конечно, не удастся.

Купить замок в провинции можно за 300–400 тысяч евро. Эквивалент квартиры 40 квадратных метров в Париже. И 5 миллионов евро на содержание. Современные герцоги и графы больше похожи на заправских селян, чем на месье в напудренных париках. Единственный способ сохранить каменных исполинов – сделать отель или хорошо зарабатывать. Лучше и то, и другое.

В одном из моих любимых замков Дю Рио гостя встречают крепостные ворота. Удивительный пример работы XV–XVI веков. Фасад крепостных ворот украшен искусным кирпичным узором-змейкой. Кажется, что средневекового гиганта расписали по трафарету. Башенку венчает острая крутая черепичная крыша. Такие крыши – любовь и боль хозяев замка. Черепицу постоянно надо перекладывать и пристально следить за ее состоянием. Похоже, держать крышу на месте стоит миллионы. Когда речь идет о стоимости поддержания замка, кто-то предпочитает тактично отшутиться, кто-то называет, хватаясь за сердце, порядок цен.

Замки и поместья, словно шкатулки, хранят драгоценности французской истории. Сервиз, подаренный королевой Викторией прапрабабушке, гувернантке детей при саксонском дворе; документы 1308 года, подписанные принцем Робером, сыном короля Святого Людовика; мраморный декоративный стол эпохи рококо, средневековые гобелены и латы – все это не музейные экспонаты, а вещи, продолжающие служить владельцам.

За каждым из таких предметов живет история. Вот этот секретер эпохи Реставрации был обменян у кого-то на шубу, штыки в углу попали в семью с русской кампанией Наполеона, гобелены на стенах – королевский подарок молодоженам.

Хозяева замков ощущают настолько глубокую, трогательную связь со своими детищами, что порою не знаешь, кто чей хозяин. Я вспоминаю встречу с владельцем замка Корматан. Чуть помятые белые холщовые брюки, широкая белая льняная рубашка, сложно было узнать в нем не простого гида, а хозяина замка, в чьих стенах спал Ришелье.

– Месье, вероятно, вы владелец замка?

– Мадам, замком невозможно владеть. Он владеет вами.

Нам сложно представить, насколько крепкая связь у представителей дворянских семей со своими поместьями. Бывает, что и нам сложно отделить себя от какой-нибудь пустячной штуки: бабушкиной ложечки, маминой кружки, семейного фото. Нарисуйте себе эту связь, прочувствуйте сердцем и представьте, что в вашем сердце живет нечто в сотни раз больше и глубже. Благословение это или тяжелое бремя, спрашиваю я себя, услышав исповедь хозяев шато?

Жак де Шабанн, хозяин замка XV века, сказал мне, что он родился в том же месте, где и его предок 500 лет назад. В этот момент древо его жизни пустило корни в старое основание замка Ла Палис на вершине высокого холма. Когда-то и его прах окажется в семейной часовне. И его жизнь станет таким фундаментом для новых ветвей семьи.

Как отделить себя от старого, прожившего долгие годы плотного пожелтевшего камня? Он впитал в себя радости, боли и тяготы семьи и мог бы рассказывать истории. Как забыть аромат старых дубовых балок, покусанных жучками, антикварной мебели, масляных картин?

Дворяне по-прежнему ходят в строго определенные школы и университеты. Работают в администрации, архивах, медицине, юриспруденции, по-своему продолжая служить государству.

Голубую кровь выдаст осанка, выдержка, умение быть сердечным без панибратства и консервативный стиль одежды. И высочайший уровень культуры. Когда предки смотрят с учебников истории, по-иному нельзя.

«Каким бы ни было происхождение, – любит говорить мой добрый друг, граф Кристиан де Во, – надо всегда сохранять честность и праведность. Так как наши родители не очень грамотно распорядились своим наследием, мы рано поняли, что нам надо будет много работать, чтобы вернуть честь нашей семьи. Мы всегда много работали. Наши дети это видели. Они видели, как мы тяжело работали и какие риски брали на себя. Думаю, что они выучили урок. И я надеюсь, что этот пример будет передаваться из поколения в поколение».

Иногда детям с таким происхождением приходится непросто. Например, если в их багаже нет состояния, чтобы содержать замок. Порой на них обрушиваются атаки. Когда во Франции слышат имя с приставкой «де», из зависти, из-за недостаточного уровня культуры могут оскорбить. Детям сложно отражать такие нападки. Люди до сих пор считают, что аристократ – человек, не имеющий финансовых проблем в жизни.

Образ богатого дворянина больше не актуален. Возможно, во время королей это было правдой. Хотя и тогда было много обедневших дворян, вспомните д’Артаньяна. За прошедшее столетие изменилась политическая жизнь, произошла революция, разные режимы сменяли друг друга. Сегодня мы живем в республике.

Аристократии сегодня сложнее разделять общие ценности и либерализм, существующий во многих аспектах в ущерб себе, свободе во Франции. «Слишком много свободы убивает свободу», – любят говорить в этих кругах. Думаю, что во многом их видение совпадает с правыми кругами. Левых здесь не очень любят. Кто-то поддерживает роялистов, кто-то – республиканцев. На столах мелькает «Фигаро»[18]18
  «Фигаро» – старейшая ежедневная французская газета, основанная в 1826 году. Название получила в честь Фигаро – героя пьес Бомарше. Из его же пьесы «Женитьба Фигаро» взят девиз газеты, напечатанный прямо под ее названием: «Где нет свободы критики, там никакая похвала не может быть приятна».


[Закрыть], правая газета.

Мы много говорили про ценности. Когда в этих кругах кто-то говорит или хвастается слишком много, слухи разносятся быстро. Этого не любят. Однажды меня пригласили на обед в старую дворянскую семью. Один из братьев слишком много рассказал в интервью местной газете. Аристократии пришлось и до сих пор приходится бороться с предрассудками, поэтому в этих кругах не любят, когда выносят лишнее на общее обозрение. Несмотря на это, некоторые до сих пор продолжают писать титулы на визитках.