Текст книги "Тайны Иллирии. Брак с летальным исходом"

Дурман…

Свечи!

В голове постепенно прояснялось. Мне вспомнился тяжелый экзотический древесный запах, смешивающийся с легким ароматом весенних цветов, окутавший меня, пока я, воспользовавшись моментом, пыталась вычислить неизвестного автора загадочных писем. По мере того как я вдыхала все большее и большее количество паров добавленного в воск ароматического зелья, у меня начали путаться мысли, а тело налилось тяжестью. И сейчас я не сомневалась, что это было именно магически измененное зелье. Безусловно, некоторые масла обладали возбуждающим эффектом, но настолько усилить их действие мог только опытный зельевар.

Вот кого господину дознавателю стоило бы лишить лицензии.

Я скривилась, укоряя себя за глупость. Слишком уж я расслабилась, доверившись обещаниям лорда, слишком обрадовалась неожиданной услужливости прислуги. И вот результат.

С видимым усилием поднявшись на ноги – ушибы болели, от магического отката и злости ощутимо потряхивало, – я поспешила вернуться к себе. Надо было разобраться со свечами и проветрить комнату.

К тому же оставаться в детской, пусть здесь я и ощущала себя на удивление защищенной, было неразумно. Я словно бы случайно приподняла завесу над какой-то страшной и болезненной семейной тайной лорда Кастанелло, и это вызывало странное чувство вины и стыда. Заброшенная детская казалась чем-то… слишком личным.

Впрочем, после произошедшего никакие муки совести не заставили бы меня расстаться с игрушкой, которую я бережно прижимала к груди. Артефакт, пусть и разряженный, придавал мне уверенности, что в дальнейшем я буду настороже и сумею защититься от опасности.

Я выглянула в коридор. Совсем рядом с детской из-под крайней двери в хозяйском крыле выбивался тоненький луч света. Смутно припомнив, что, кажется, именно к нему я шла в полубреду под действием паров зелья, я вдруг залилась краской. Нетрудно было предположить, что там располагались покои самого лорда. Всего две двери отделяли меня от того, чтобы совершить непоправимую глупость и…

Я не стала додумывать эту мысль.

Дверь в мою комнату оказалась прикрыта. Это было плохо: скорее всего, свечи все еще горели, и за время моего отсутствия запах еще сильнее пропитал небольшое помещение. Посреди ночи правилами приличия можно было пренебречь, и, решительно задрав юбку, я плотно закрыла тканью рот и нос. Сжимая в одной руке украденную из детской игрушку, а другой придерживая подол, я глубоко вдохнула и заскочила внутрь.

Свечи горели ровно, от пламени вился легкий, едва заметный дымок. Аромат еще больше усилился, и сейчас я чувствовала его даже через плотную ткань. Я тут же потушила огонь – лучше темнота, чем дурман. Стараясь не дышать, бросилась к окну и попыталась распахнуть его.

Игрушка и подвернутый подол мешали, пришлось выпустить их из рук, положившись на свою выдержку. Но щеколда на этот раз не поддалась даже при нажиме двумя руками. Легкие горели, я отчаянно боролась с желанием вдохнуть. Голова кружилась то ли от витавших в воздухе паров зелья, то ли от недостатка кислорода.

Так и не открыв окно, я выскочила из комнаты. Как можно дальше отойдя вглубь коридора, сделала несколько глубоких вдохов и вновь скользнула за дверь.

Со второй попытки мне все же удалось открыть створки окна. Я высунула голову и с наслаждением вдохнула морозный зимний воздух. Ветер смахнул на пол листы бумаги, следом покатилось перо. На столике, насмешкой над моим нынешним положением, остался лишь подсвечник с потухшими свечами. Подавив в себе желание зашвырнуть его куда-нибудь, я осторожно, стараясь не касаться подтаявшего маслянистого воска, отодвинула свечи подальше.

Простояв у окна, пока от холода меня не начала бить дрожь, я отступила вглубь комнаты, осторожно принюхалась и тут же ощутила приступ дурноты. Запах, казалось, был везде – он пропитал постель, тяжелые портьеры, ковер. Даже с распахнутым настежь окном находиться здесь было невозможно – не говоря уже о том, чтобы провести остаток ночи.

Я тряхнула головой и помассировала виски. Похоже, дурман, немного выветрившийся из комнаты, распространился по коридору, а значит, не стоило тут оставаться.

Притворив дверь так, чтобы осталась небольшая щель для проветривания, я спустилась вниз, в малую гостиную – единственное место в доме, куда, как мне показалось, я могла беспрепятственно пойти. Полутемная комната была тиха, кресла отодвинули от стола и приглашающе поставили к камину, где едва светился, обогревая помещение, кристалл. Одно из кресел было занято Милордом, недовольно сощурившимся при виде ночной гостьи.

– Хороший котик, хороший, – прошептала я, по большому кругу обходя кота и с опаской забираясь на соседнее кресло. В голове роились картины, как я, теряя туфли, позорно выбегаю из гостиной, преследуемая диким зверем.

Кот поднялся, потянулся, оскалившись в жуткой гримасе. Я приготовилась было вскочить на ноги, но Милорд опередил меня. Легко перепрыгнул со своего места и оказался на моих коленях. Немного покрутился, потерся мордой о платье, лег, свернувшись клубком, и громко заурчал.

Я замерла, боясь пошевелиться. Единственным разумным объяснением происходящему мне виделось то, что пропитавший ткань платья запах действовал и на кота. Иначе отчего зверь, еще вечером чуть не разодравший мою руку, теперь так безмятежно дремал, прижимаясь ко мне? Я осторожно почесала Милорда за ухом, и кот боднул мою ладонь.

– Десять минут, – сказала я ему, чувствуя, как накатывает усталость. – Посижу с тобой еще немного, Милорд, а потом вернусь к себе.

Убаюканная мерным урчанием, я провалилась в сон.

* * *

– Миледи? – Растерянный голос Мелии, застывшей на пороге гостиной, вывел меня из сонного оцепенения.

Я часто заморгала, прогоняя дремоту. Понять, где я нахожусь и чем заслужила столь пристальное внимание, в первое мгновение не удалось. Но спустя секунду воспоминания вернулись: свечи, дурман, пропитавший комнату и коридор, заброшенная детская, бегство в гостиную. Кота в комнате уже не было, а за окном серело предрассветное небо – выходит, я просидела здесь до самого утра.

Горничная обернулась через плечо.

– Миледи здесь! – прокричала она кому-то неразличимому из глубины гостиной.

Раздался приглушенный расстоянием грохот, словно бы что-то в яростном порыве было сброшено на пол галереи на втором этаже, а затем послышались быстрые шаги.

Лорд Кастанелло возник позади горничной, заставив женщину поспешно отступить, а меня инстинктивно вжаться в кресло. Лорд не выглядел рассерженным или недовольным, но его привычная бесстрастность заставляла нервничать еще сильнее.

– Вас что, настолько не устраивает ваша комната, что вы предпочли сбежать оттуда при первой же возможности, миледи? – ровным голосом поинтересовался он. – Больше по нраву ночевать в гостиной?

– Извините, – пробормотала я, безуспешно пытаясь поправить платье и прическу под пристальным взглядом лорда.

– Боюсь, извинений будет недостаточно, – отрезал он. – Представьте себе удивление Мелии, которая утром обнаружила открытое нараспашку окно и неразобранную постель, но не нашла вас. Она решила, что вы снова сбежали. Или исполнили вчерашнюю угрозу и все же повесились на простынях. Впрочем, это было несложно проверить.

– Заставили слуг пересчитать белье, милорд?

– Не увидел тела за окном.

– А вы ожидали его увидеть?

– Нет. Я ожидаю, что вы объясните, как попали в гостиную.

Я вскочила на ноги и оказалась так близко к супругу, что почти уткнулась носом в его грудь. Пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Лорд Кастанелло смотрел внимательно, но лицо его ничего не выражало.

– С удовольствием, милорд. Но не раньше, чем вы скажете, что приказали подмешать в свечи.

Мелия, прекрасно слышавшая наш разговор, тут же возмущенно фыркнула.

– Что вы имеете в виду, миледи? – Лорд Кастанелло скептически изогнул брови. – Никаких особых распоряжений по поводу свечей я не давал.

Я многозначительно посмотрела на горничную поверх плеча лорда, но та не опустила взгляда, да и в целом вела себя так, словно ничего не знала о подмешанном зелье. Или же умело притворялась, разыгрывая оскорбленную несправедливыми обвинениями добродетель.

– Да, свечи принесла я, – тут же сказала она с вызовом. – И это были обычные свечи, которые я взяла из кладовки, милорд. Могу провести вас туда, если хотите убедиться в моих словах. Если вы мне не верите…

– Сначала осмотрим комнату миледи, – оборвал ее лорд Кастанелло.

Он галантно пропустил меня вперед. Я почти взлетела по лестнице, торопясь вернуться к себе. Лорд Кастанелло не отставал ни на шаг. Позади нас раздраженно стучала каблучками и пыхтела полноватая Мелия.

– Сейчас, – торопливо сказала я, распахивая дверь. И замерла на пороге, разом растеряв весь запал. Одного взгляда на подсвечник было достаточно, чтобы понять: не тот. Пока я спала внизу, свечи подменили.

Лорд мягко отодвинул меня и первым вошел в комнату. Принюхался, но за ночь запах конечно же успел выветриться. Подошел к подсвечнику, потрогал остывший воск, растирая его между пальцев.

– Обычные свечи, – заключил он, оборачиваясь ко мне.

Торжество Мелии за моей спиной было почти осязаемо. Я комкала подол платья, мечтая провалиться от стыда сквозь пол. Надо же было выставить себя в столь дурном свете! И уж точно стоило предположить, что оставленная без моего внимания комната в доме, где каждый мог оказаться замешанным в странных происшествиях, непременно будет кем-то обследована, а улики скрыты. Я украдкой бросила взгляд на пол и заметила мохнатую лапу игрушки, унесенной мною из детской и отброшенной в момент, пока я возилась с окном. Хорошо хоть ее не подложили так, чтобы она нарочно бросилась в глаза лорду Кастанелло.

– Объяснитесь, миледи, – вырвал меня из размышлений голос лорда.

– Кто-то подменил подсвечник, пока я была внизу, – беспомощно пробормотала я, отлично понимая, как глупо это звучит.

– Миледи. – Лорд Кастанелло посмотрел на меня в упор. – Это самые обыкновенные свечи. Если вас что-то не устраивает в выделенной вам комнате, скажите об этом прямо, не устраивайте нелепых представлений.

Я промолчала, и Мелия, моя главная подозреваемая в этой подмене, удовлетворенно хмыкнула. Еще бы, зарвавшуюся «миледи», из-за которой слугам уже дважды пришлось выслушивать выговоры от хозяина дома, поставили на место, уличив в беспочвенной истерике. Это могло бы быть местью как раз в духе обиженной горничной, особенно если вспомнить выходки слуг господина Ридберга.

Невольно вырвавшийся у Мелии смешок не укрылся и от лорда Кастанелло.

– Мелия, ответьте на несколько вопросов, – сказал он, и служанка почтительно склонила голову. – Вы уверены, что это тот же подсвечник, который принесли миледи вечером?

– Да, милорд, – произнесла горничная. – Они у нас все одинаковые, но, как по мне, так он точно тот же самый.

– Хорошо, – кивнул лорд. – А свечи?

– Свечи из кладовки, милорд. Их целая коробка, еще на той неделе доставили. У нас же не везде кристаллы-то, да и со свечами привычнее.

– И вы никого не видели у комнаты миледи? Ни с утра, ни позже, когда помогали мне в поисках?

– Никого, милорд.

Лорд вновь взглянул на меня, словно проверяя, убедили ли меня слова служанки. Я только упрямо сжала губы.

– И последнее, Мелия. От кого вы вчера получили распоряжение принести миледи свечи?

Я замерла. Неожиданный вопрос лорда Кастанелло заставил меня задуматься. Ведь действительно, если сам лорд, поспешно отправившийся к себе после ужина, не успел сообщить о моей просьбе даже дворецкому – откуда появились свечи? Вряд ли это могло быть простым совпадением.

Мелия, казалось, тоже была озадачена. Она посмотрела на лорда, словно бы в поисках поддержки, и нахмурилась, вспоминая.

– Господин Берто, – неуверенно сказала она. – Да, кажется, это был господин Берто. Он передал мне ваш приказ, милорд.

Лорд Кастанелло повернулся ко мне, по-видимому удовлетворившись объяснением горничной. Я же не собиралась отступать.

– Я бы хотела посмотреть свечи, – сказала супругу.

– Думал, в поместье вас скорее заинтересует библиотека, чем кладовая, – хмыкнул лорд. – Но выбор за вами.

* * *

Около кладовой терся Милорд, норовя лапой подцепить дверь и пробраться внутрь. Увидев меня, кот недовольно дернул хвостом. От ночной приязни не осталось и следа.

Мелия шикнула на кота.

– Нельзя вам тут находиться, Милорд. – Она погрозила ему пальцем, и я с некоторым удовлетворением заметила нотку боязливой неуверенности в ее голосе. Выходит, не только я опасалась кота лорда Кастанелло. – Идите лучше на кухню и попросите у Лоиссы требухи. Она как раз разделывает рыбу для ужина.

Кот окинул горничную презрительным взглядом и, покинув свой пост, нехотя направился по коридору в сторону, откуда доносились ароматы готовящегося завтрака. Убедившись, что зверь скрылся из виду и не успеет проскочить вслед за нами, Мелия открыла дверь.

– Следуйте за мной, милорд, миледи.

Свечи ровными рядами лежали в коробке на одной из полок. Не хватало чуть меньше десятка. Под насмешливым взглядом Мелии и скептически-равнодушным взглядом лорда Кастанелло я осмотрела несколько свечей и убедилась, что все они одинаковые и никаких следов зелья на них нет. Иногда мне казалось, будто я чувствую едва уловимый цветочный дух, но вычленить один запах из многообразия ароматов, пропитавших кладовую, было практически невозможно. Быть может, я просто обманывала себя, выдавая желаемое за действительное.

– Со свечами все в порядке, – вынуждена была подтвердить я слова горничной.

– Рад, что вы признаете свои ошибки, миледи, – откликнулся лорд. – В таком случае мы можем продолжить осмотр. Мелия, вы свободны. Накройте завтрак в малой гостиной через двадцать минут.

– Хорошо, милорд.

Горничная поклонилась и вышла, не преминув бросить на меня взгляд, полный неприкрытого торжества. Я мрачно улыбнулась в ответ.

– Желаете увидеть еще что-нибудь занимательное в этой части дома? – с преувеличенной любезностью поинтересовался лорд. – Могу показать вам прачечную, где кипятят постельное белье и стирают платья, если вам необходимо проверить состав порошка. Или хранилище для щеток и метел.

– Спасибо, нет, – буркнула я.

– В таком случае библиотека.

Лорд распахнул передо мной дверь кладовой и подхватил на руки кота, попытавшегося воспользоваться удачным моментом и отсутствием горничной. Милорд заворчал, завозился на руках хозяина, но тем не менее позволил унести себя прочь от кладовой.

Хозяйственные помещения и комнаты слуг, постоянно живущих в поместье, располагались в дальней части дома, примыкая коридорами к неприметным выходам в парадную часть особняка. Лорд отпер одну из дверей и, кивком головы велев следовать за ним, пошел вперед быстрым шагом. Мы, не задерживаясь ни на одну лишнюю секунду, прошли сквозь помпезную гостиную и столовую, где мне однажды довелось ужинать в одиночестве. Затянутые в шелк и бархат лорды и леди без улыбок провожали нас взглядами с высоких парадных портретов.

Лишь оказавшись в малой гостиной, лорд Кастанелло наконец остановился, давая мне возможность оглядеться. Кресла вновь были поставлены к столу, портьеры раздвинуты, и мягкий утренний свет заливал комнату, рождая в душе чувство спокойствия и умиротворения. Кто бы ни подбирал обстановку для этой части дома, столь отличной от холодных парадных помещений, вкус у этого человека был отменный.

– Вижу, вам здесь нравится, миледи. – Лорд, усмехнувшись, окинул меня внимательным взглядом. – Тем не менее я предпочел бы, чтобы ночевать вы оставались в собственной спальне.

– Конечно, милорд, – отозвалась я, хотя после ночного происшествия нигде в этом доме более не чувствовала себя в безопасности.

Неопределенно хмыкнув, лорд отворил очередную дверь, пропуская меня в библиотеку.

Бросив один лишь взгляд внутрь, я восхищенно замерла на самом пороге комнаты. Библиотека, светлая и уютная, с уходящими под свод стеллажами, заполненными сотнями фолиантов, располагалась в отдельном флигеле и занимала в высоту добрых два этажа. Узкие деревянные лестницы опоясывали стены, позволяя подняться на галерею к книгам на высоко расположенных полках. Мебель с обивкой, повторявшей узоры кресел малой гостиной, была удобно расставлена вдоль узких стрельчатых окон. Пара книг и нож для разрезания страниц лежали на столике у маленького диванчика.

Я прошлась между полками, проводя рукой по корешкам книг и чувствуя под пальцами тисненую вязь позолоченных букв. Глаз выхватывал знакомые имена и названия: авторы модных романов мирно соседствовали с толстыми томами по естественным и магическим наукам, историческими трактатами, монографиями. Здесь были книги, еще пахнущие типографской краской, и книги, чей возраст, вероятно, насчитывал несколько столетий. Здесь был даже – я не смогла скрыть восхищенного вздоха – редчайший анатомический атлас, один экземпляр которого господин Кауфман привез из далекой Циндрии, где в молодости проходил врачебную практику. Он показывал его мне как величайшее сокровище, а здесь атлас вот так запросто стоял на одной из полок рядом с другими медицинскими справочниками.

Я спиной почувствовала насмешливый взгляд лорда Кастанелло.

– Надеюсь, вы найдете себе достойное занятие для вашего чрезвычайно деятельного ума и прекратите планировать бессмысленные побеги и искать заговоры, – негромко сказал лорд, отрывая меня от разглядывания полок библиотеки. – Займитесь самообразованием, если хотите. Я не буду чинить вам препятствий.

– Благодарю, милорд.

Он коротко кивнул.

– Следуйте за мной.

Мы вновь возвратились к главной лестнице. Как я теперь знала, по правую руку от нее располагались парадные помещения дома, а по левую – малая гостиная и библиотека. Я ожидала, что лорд завершит здесь нашу небольшую прогулку, но он подошел к неприметной двери с едва заметно светящимися вставками охранных артефактов.

– Большую часть времени это помещение закрыто от посторонних. – Он жестом указал на дверь. – Но, зная ваше любопытство, предупреждаю: сюда, миледи, вы ни при каких обстоятельствах заходить не должны. Надеюсь, моя просьба не покажется вам слишком затруднительной.

– Это здесь вы храните тела предыдущих слишком любопытных жен? – неловко пошутила я.

– Нет, – отрезал лорд и отвернулся, давая понять, что тема закрыта.

Мельком взглянув на дверь, я решила, что предупреждения лорда Кастанелло излишни. Без специального ключа взломать такой запор под силу только искусному артефактору, а скрыть проникновение даже ему было бы практически невозможно.

– Я бы предпочел, чтобы вы не покидали пределов дома, ограничившись отведенной вам комнатой и, при желании, библиотекой. Гостевое крыло преимущественно пустует, и я готов отдать его в ваше полное распоряжение. Если пожелаете сменить спальню или обустроить себе комнату для шитья, сообщите об этом мне или Альберто. Но учтите, в моем крыле я посторонних не терплю, так что не трудитесь выдумывать причины для непрошеных визитов. – Лорд Кастанелло бросил беглый взгляд на часы. – Через десять минут жду вас к завтраку, миледи.

Он скрылся за дверями малой гостиной, так и не выпустив из рук кота.

* * *

– Госпожа Марта Ленс, экономка. С Мелией вы уже знакомы, миледи. Клара служит у милорда Кастанелло второй горничной. Густаво и Джакомо, племянники госпожи Ленс, занимаются двором и мелким ремонтом в доме, – сухо представлял своих подчиненных дворецкий. – А Лоисса – наша кухарка.

– Очень приятно наконец встретиться с вами, миледи, – не дожидаясь, когда господин Сфорци закончит, выпалила девушка, присев в положенном поклоне и поглядывая на меня из-под полуопущенных ресниц.

– Господин Руджеро Бренци, водитель милорда, большую часть времени проводит в разъездах или в городском доме Кастанелло, так что вам вряд ли доведется часто встречаться, – продолжил дворецкий, бросив недовольный взгляд на слишком бойкую кухарку. – Также помимо постоянной прислуги летом в поместье проживает садовник. Недостающих работников я нанимаю на время празднеств, приемов и генеральной уборки. Это все, миледи.

Слуги, выстроившиеся у дверей, ведущих к хозяйственным помещениям дома, коротко поклонились. Я кивнула в ответ.

– Рада знакомству, – сухо сказала им.

Не считая сияющей Лоиссы, словно бы излучавшей расположение и радушие, и двух братьев, смотревших прямо перед собой безо всякого интереса к происходящему, слуги радостными не казались. Вероятно, слухи о преступнице и мужеубийце, в последний момент чудесным образом избежавшей казни, уже достигли и столь отдаленных предместий Аллегранцы. Да и судя по тому, что все постоянные работники, кроме племянников экономки и юной кухарки, являлись по меньшей мере ровесниками лорда Кастанелло, в их пренебрежении было мало удивительного. Я нарушала привычный уклад дома и, вероятно, мало соответствовала образу знатной леди.

Надо признать, чувство недовольства было взаимным. Кто-то из этих людей, несомненно, знал об отравленных свечах. Кто-то подкладывал на поднос привезенные из города или написанные в поместье записки. Кто-то увел от двери моей комнаты милорда во время ночного приступа. Да и коллективный сговор слуг, готовых уморить меня голодом, лишь бы ограничить общение с лордом Кастанелло, окончательно убедил, что никому из них доверять не стоило, если я хотела дожить до того момента, когда отыщутся доказательства моей невиновности в гибели Эдвина.

– Так мы можем возвращаться к своим делам, миледи? – едко поинтересовалась Мелия, когда молчание слишком уж затянулось.

Я посмотрела ей в глаза и медленно растянула губы в улыбке.

– Господин Сфорци, у меня будет несколько распоряжений.

– Слушаю, миледи.

– Во-первых, мне нужен ключ от моей комнаты. И я прошу никого не появляться там без моего разрешения.

Чуть поколебавшись, дворецкий снял с пояса связку и, отцепив один из ключей, передал мне.

– Клара. – Я повернулась ко второй горничной, игнорируя возмущенный взгляд Мелии. – Скажите, в каких помещениях дома вы проводите уборку?

– Я заведую комнатами на первом этаже, миледи, – ответила женщина.

– Вас не затруднит заниматься и моей комнатой?

– Нисколько не затруднит, миледи.

– Что? – забыв про приличия, выкрикнула Мелия. – При всем уважении, миледи…

– И проследите, – обратилась я к дворецкому, проигнорировав возмущение Мелии, – чтобы никто, кроме Клары, не появлялся в гостевом крыле дома без необходимости.

– Будет исполнено, – поклонился дворецкий.

– Дело ваше, миледи, – фыркнула Мелия. – Не очень-то мне и хотелось вам прислуживать. Пусть лучше Клара просыпается ночью от ваших криков да капризы выслушивает.

– Вы забываетесь, Мелия, – одернула я горничную.

– Всего хорошего, миледи, – ответила она и, развернувшись на каблуках, скрылась за дверью.

Я праздновала маленькую, но победу. Хотелось верить, что таким образом мне удалось себя хоть немного обезопасить.

– Это все, – сказала я дворецкому. – Спасибо, что уделили мне время, господин Сфорци.

– Милорд просил передать, что будет к ужину.

– Прекрасно. Обед можете не накрывать, я подожду супруга. – Еда, приготовленная лично для меня, вызывала после всего произошедшего вполне обоснованные опасения. – Я буду в библиотеке.

* * *

Отыскав на полке нужный справочник, которым пользовалась еще во время учебы, я углубилась в чтение. Пробегая взглядом по страницам, пыталась восстановить в памяти запахи, которые чувствовала в комнате, чтобы определить состав зелья. Терпкий аромат нагретой древесины в сочетании со сладким цветочным запахом, дающий недвусмысленный возбуждающий эффект, плюс что-то, вызывающее временное помутнение рассудка. И магия. Вне всякого сомнения, чувствовалась работа хорошо обученного зельевара.

Единственное, чего я не могла понять, так это причину, по которой было выбрано именно разжигающее страсть зелье. Если это не шутка самого лорда, кому могло понадобиться толкать меня в объятия мужчины? Да и кого я в таком состоянии должна была встретить – уж не господина ли Сфорци или племянников госпожи Ленс? Такое имело бы смысл, если бы требовалось скомпрометировать меня перед супругом, да только лорда Кастанелло нисколько не интересовали мои дела, как сердечные, так и постельные.

Выходит, целью должен был стать сам лорд. Но вот зачем? У меня не находилось правдоподобных предположений.

– Чаю, миледи?

Я поспешно отложила книгу и, обернувшись, обнаружила на пороге библиотеки Лоиссу, державшую в руках небольшой поднос, на котором стояли пышущий паром чайник, чашка и небольшое блюдо с горячей сдобой. В ногах девушки извивался и терся о подол платья Милорд, пребывавший в несвойственном ему благодушном настроении.

– Я подумала, вдруг вам все же захочется немного подкрепиться.

– Спасибо, Лоисса.

Я взяла с подноса чашку, от которой поднимался ароматный пар, и тепло улыбнулась кухарке. Девушка чуть покраснела, обрадованная моим вниманием.

– Ох, миледи, и не устали вы полдня за книжками-то сидеть? – спросила она. – В городе-то раньше небось все по балам да приемам катались, а здесь держит вас наш милорд ну чисто затворницей.

Услышав свое имя, кот заурчал, и девушка наклонилась, чтобы потрепать его по загривку. На мгновение мне показалось, что я ощутила едва уловимый знакомый цветочный запах, исходивший от волос кухарки. Но тут же пришлось одернуть себя: в чашке среди темных листьев плавало несколько тонких белых лепестков жасмина, и именно его аромат я сейчас почувствовала.

Точно! Жасмин! Жасмин и сандаловое дерево, один из стандартных рецептов приворотного зелья или зелья, пробуждающего чувственность. Плюс закрепитель, усыпляющий разум. Неужели обычная кошачья мята, если принимать во внимание реакцию Милорда на мое ночное появление?

– Ну правда ведь, миледи? – вырвал меня из задумчивости голос кухарки, отчаянно жаждущей поговорить. Наверное, девушке было скучно в компании более старших слуг, и она искала общества кого-то, близкого ей по возрасту. – Танцевали ли вы на балах?

– Раньше я работала помощницей аптекаря и училась в университете, – ответила ей. – У меня оставалось мало времени для развлечений.

Кухарка сочувственно вздохнула.

– Но все равно небось жизнь-то прежняя у вас была повеселее нашей, миледи. Я вот за последнюю пару лет в Аллегранце, почитай, и не бывала почти, разве что на ярмарках. А так здесь иногда тоскливо, сил нет. Милорд наш нелюдимый, гостей в доме почти не бывает. Все экс-пе-ри-менты свои проводит. – Она по слогам выговорила непривычное слово и нахмурилась, точно копируя чужой тон. – А мы ходим вокруг него на цыпочках. Уезжать надолго нельзя, болтать ни с кем не велено, живем, как в тюрьме. А все… – Кухарка оборвала фразу, прикрыв рот ладошкой, словно только что чуть не сказала лишнего.

Я замерла, не донеся чашку до губ.

– Что, Лоисса? Что ты хотела сказать? Ты знаешь что-то про лорда Кастанелло?

Кухарка отвела глаза и скривилась, потирая запястье.

– Да что уж тут, странный он человек, наш милорд, нечего и говорить, – расплывчато ответила она.

– А ты служила здесь при прежних женах лорда Кастанелло? – попробовала я зайти с другой стороны.

Девушка отрицательно помотала головой.

– Нет, миледи. Меня два года назад наняли, лорд тогда уже трижды вдовый ходил. Сначала я очень по дому скучала, по тетке и подружкам, да и нелегко было здесь, пусть и работы поменьше, чем в иных домах, а потом…

Служанка вдруг замолчала, взгляд ее затуманился, а по губам скользнула легкая мечтательная улыбка. Не стоило и спрашивать, почему теперь девушке стало не так тягостно проводить время в поместье. Я вспомнила молодого извозчика, которого несколько раз видела из окна по утрам. Отрадно, что хоть кто-то в этом доме был счастлив.

Заметив выражение моего лица, кухарка посмотрела на меня с хитрым прищуром:

– А ведь у вас в городе, говорят, и жених был, верно, миледи?

Неожиданный вопрос застал меня врасплох, стерев с лица улыбку. Воспоминания об Эдвине, в последнее время немного притупившиеся, с новой силой вспыхнули в сердце, заставив стиснуть в пальцах тонкую фарфоровую чашку.

Не жених. Муж.

– Был, – тихо сказала я.

Девушка ободряюще улыбнулась.

– Не грустите, миледи. – Она подмигнула мне. – Как знать, может, жизнь у вас еще наладится.

Я скептически хмыкнула. Уж не имела ли служанка в виду, что мой вынужденный брак может сделать меня счастливой? Скорее уж, если таинственный доброжелатель не соврал и расследование, призванное доказать мою невиновность, действительно шло полным ходом, это и станет тем, что принесет мне долгожданную свободу и счастье.

В комнату заглянула экономка и, увидев кухарку в моей компании, неодобрительно нахмурилась.

– Лоисса, ты что здесь забыла? Тебя давно ищут на кухне.

Девушка резво отскочила от меня и, прикрывшись от недовольной экономки подносом, затараторила:

– Да, госпожа Ленс, извините, я чай приносила для миледи, а то, что миледи тут…

– Миледи сама может попросить все, что ей требуется, – оборвала ее экономка. – На кухню, живо.

Кухарка прижала к себе поднос и выскочила вон, сопровождаемая Милордом. Экономка направилась следом.

Отогнав непрошеные мысли о смерти лорда Осси, я со вздохом пододвинула к себе очередной справочник лекарственных трав и провела пальцем по оглавлению.

* * *

Разговор с Лоиссой никак не выходил у меня из головы. Без сомнения, кухарка что-то знала о таинственных вещах, происходивших в поместье, и пока она оставалась единственным человеком, который проявил ко мне расположение, а значит, задавать вопросы больше было некому. Подхватив чайник, чашку и блюдо – чем не причина для появления на кухне, раз обе горничные не спешили появиться и убрать грязную посуду? – я покинула библиотеку.

Днем дом казался совершенно безлюдным. Никем не замеченная, я прошла через парадные комнаты и проскользнула в низенькую дверь, отделявшую столовую от хозяйственной части особняка.

Лоисса действительно обнаружилась на кухне. Возле нее крутился Милорд, привлекая к себе внимание и пожирая взглядом очищенную рыбу, лежавшую на разделочной доске. Увидев меня, девушка смутилась и, ополоснув руки, бережно забрала фарфоровый чайник с остатками чая.

– Что же вы так, миледи, я бы сама зашла, непременно.

– Ничего, Лоисса, мне только хочется еще немного поговорить с тобой.

Кухарка нахмурилась.

– Простите, миледи, я позволила себе лишнее, – сказала она тихо и серьезно. – Этого больше не повторится.

Почувствовав, что еще немного и кухарка закроется от меня, оборвав хрупкую ниточку, связывавшую меня с разгадкой тайн поместья, я поспешно повторила:

– Ничего страшного, Лоисса. Я не собираюсь расспрашивать тебя о том, что слугам приказано держать в секрете. Мне просто хотелось поблагодарить за булочки с чаем.

Девушка заулыбалась, заметно расслабившись. Воспользовавшись моментом, Милорд попытался запрыгнуть на стол и стянуть сочный кусок. Кухарка притопнула на него, но вместо того, чтобы отпрыгнуть в сторону, кот обвился вокруг ее ноги.