Текст книги "Английский дивертисмент"

На их совести и радикализация балканского исламизма. Возможно, Милошевич рассчитывал сохранить Косово, идя на уступки по Боснии, как ему клятвенно обещал Холбрук. Сперва обманули: Холбрук впоследствии цинично признался в этом, выдав откровение: в политике и дипломатии не надо верить всему, что говорят тебе партнеры. Потом разбомбили, а затем еще отдали под трибунал. В гаагском заточении он и скончался в 2006 году.

Начиная с марта 1999 года, авиация США и других стран НАТО 78 дней била с большой высоты по Сербии, выпустив в общей сложности 40 тысяч бомб и ракет. Это было сделано без санкции Совета Безопасности ООН, в прямое нарушение Устава ООН.

Члены НАТО нарушили и свой собственный устав, ибо атаковали первыми государство, которое не совершило агрессии против ни одного члена альянса.

Пренебрегли они и Основополагающим актом Россия – НАТО, заключенным в 1997 г. Если бы он материализовался, это, возможно, стало бы прорывом. Но бомбардировка НАТО Сербии нанесли Акту такой удар, от которого он так и не оправился.

Экономика Сербии – заводы и электростанции, нефтехранилища, мосты и дороги, системы связи – была покалечена. Погибли тысячи людей.

Несмотря на это, в определенный момент стало очевидным, что насилие бессильно. И тогда выступила Россия, но с какой миссией?

Помочь американцам выйти из тупика, заставить Милошевича принять условия НАТО.

В конце концов, сломали границы уже в самой Сербии: она потеряла часть своей территории – Косово, историческую родину сербской нации.

Одно из незабываемых тяжелых впечатлений: вечером стоим с женой на террасе приморского отеля в Словении. Я уже оставил государственную службу, написав летом 1998 г. прошение об отставке. Так что мы приехали на конференцию от моей новой работы в частной корпорации «Система». У них я был вице-президентом по вопросам внешней политики. Кругом курортная роскошь, а с неба часами доносится тяжелый гул, самолеты НАТО летят бомбить Белград и другие «объекты», прекрасно зная о полной безнаказанности.

Лишний раз подтверждается, нет правды на земле.

Пушкин, впрочем, считает, что нет ее и выше.

В этот же очерк включаю некоторые другие внешнеполитические и двусторонние проблемы, обсуждавшиеся с англичанами. На этот раз в хронологическом порядке.

Декабрь 1994 г. Передал Родерику Лайну, помощнику премьер-министра по вопросам внешней политики, наши соображения по ограничению вооруженных сил в Европе.

Лайн согласился с предложением провести консультации по этому вопросу в двустороннем (Россия-Англия), затем трехстороннем (Россия-Англия-США) и, наконец, многостороннем формате.

В те времена обмен мнениями с англичанами был насыщенным и в целом полезным.

Напомнил Лайну о необходимости подтолкнуть застрявший вопрос о проведении совместных российскобританских военных учений, учитывая, что для этого потребуется достаточно длительная и сложная подготовка. Лайн обещал сделать.

По указанию Центра попросил Лайна содействовать внесению Англией некоторого вклада в фонд помощи Грузии, который сейчас практически пуст. Лайн ограничился замечанием о том, что они рассмотрят.

Теперь уже не помню, помогли ли англичане. Как не осталось в памяти, провели ли мы маневры. Скорее всего, в обоих случаях нет, но намерения были!

Посчитал, что на этом беседа закончена, но Лайн продолжил. Он без обиняков возложил всю вину на американцев за торпедирование предложения о проведении Совета Безопасности ООН на высшем уровне.

Причина очевидна: у США накопилась огромная задолженность по взносам в бюджет ООН, и они не хотят, чтобы их критиковали. Под давлением республиканцев отношение США к деятельности ООН будет ухудшаться и дальше. Англичан беспокоит, что уклонение США от финансирования ООН приведет к деградации ее миротворческой деятельности, в том числе на пространстве СНГ. И это в такой момент, когда необходимость в миротворчестве все возрастает.

Что касается собственно английских возможностей, то нам, сказал Лайн, приходится выбирать где платить: в Анголе или Таджикистане. Решение принять трудно, т. к. с Анголой мы связаны множеством интересов, но наряду с этим понимаем и значение таджикского урегулирования. Нечего и говорить, что я посоветовал Таджикистан.

Лайн поделился впечатлениями о встрече с Э.Шеварднадзе в Будапеште на саммите СБСЕ.

Грузинский лидер вел себя уверенно, в целом оптимистически оценивал перспективы развития ситуации в Осетии и Абхазии. Непонятно, однако, на чем основывается его оптимизм.

По нашим оценкам, сказал Лайн, в Грузии сейчас насчитывается до 300 тыс. беженцев, в основном из Абхазии. Об экономическом положении Грузии говорить не приходится. Родерик упомянул, что Шеварднадзе будет с визитом в Лондоне в феврале 1995 года.

Проработав четыре года заместителем Шеварднадзе, министра иностранных дел СССР, следил с особым вниманием за его последующей деятельностью, а еще больше за положением в Грузии.

Переговорил с директором департамента политики безопасности Форин-офиса А.Бейлс.

С явным намеком на чеченский кризис мне было сказано, что отношениям Запада с Россией надо дать время – несколько месяцев, чтобы они вновь стабилизировались. Но события в Чечне не должны привести к ускорению приема в НАТО новых членов и в целом нанести ущерб сотрудничеству Запада с Россией. Насчет НАТО – неплохая позиция, по крайней мере, на словах. Проработку модели безопасности для XXI века (мы носились с этой идеей) они всерьез не начинали и вкуса к этому не испытывают.

Пока, как призналась А.Бейлс, дальше той или иной модификации блоковых построений мысль не идет (или, подумал я, идти не хочет). Недостаточность такого подхода англичане осознают, понимают, что надо серьезно подумать над усилением прямых, значимых связей между Россией и Западом.

Но, откровенно заметила А.Бейлс, наши поиски поставлены в жесткие рамки. С одной стороны, мы за такие связи, которые открывали бы Западу новые каналы политического влияния на Россию. С другой, не позволили бы ей по-свойски расположиться в западных институтах. Как это сочетать, да еще не игнорируя российские интересы, пока не ясно.

В отношении чисто европейских институтов жестких ограничителей, в отличие от НАТО, для России не просматривается. Однако организационные решения должны быть «политически приемлемы», т. е. не претендовать на членство России в какой-либо форме.

То есть, в лучшем случае сотрудничество, но не участие! Вот когда закладывались разделительные линии, которые в конечном счете привели к опасной конфигурации: старые и новые члены НАТО – визави России. Это обостряло противоречия между нами и Западом, приведшие в итоге к острым конфликтам. Нашу часть вины я опускаю.

Три года действуют санкции против Ливии, те самые, которые материально больше затрагивают нас, чем западные страны. Ничего за эти три года они не добились в смысле выдачи подозреваемых во взрыве самолета. На этом фоне американцы заявляют, что они требуют ужесточения санкций.

Оказалось, не все в их силах. На десятом обзоре режима санкций 30 марта американцы не внесли в СБ ООН проект резолюции об ужесточении, зная, что не пройдет прежде всего нефтяное эмбарго, его не хотят западноевропейцы.

Что называется, дружба дружбой, а денежки врозь. А мы, чудаки, не учитываем этих обстоятельств или, вернее, не всегда учитываем.

Все тянемся за американцами. Учимся, нужда заставляет, иначе так и будут на нас ездить.

Полюбуйтесь: в Люксембурге собираются министры иностранных дел стран – членов Европейского союза и их коллеги из шести стран Центральной и Восточной Европы. Обсуждают политическое будущее континента, вступающего в следующее столетие.

(Их формулировка.) Конечно, их дело, что и когда, с кем и в каком составе обсуждать. Но согласитесь, что не может не вызвать вопросов отсутствие России. Что это, как не селекция?

На это накладывается информация, принесенная советником Посольства из Форин-офиса: Европейский союз, видимо, отложит заключение торгового соглашения с Россией из-за войны в Чечне.

Мол, существует обеспокоенность в отношении того, что происходит в России.

Великобритания – так нам говорят – хотела бы, чтобы соглашение было заключено, полагая, что оно будет иметь реальное значение для российских реформ, однако «северная Европа проявляет нервозность».

2 мая. Пригласив меня в МИД, Д.Хэрд сделал основной упор на предстоящей встрече Ельцина и Мэйджора в Галифаксе.

Выразил признательность за то, что российская сторона нашла возможность организовать ее. По Хэрду, британский премьер придает первостепенное значение прямому диалогу с президентом России, ценит понимание, установившееся между высшими руководителями двух стран.

Британское правительство неизменно привержено курсу на поддержку российских реформ и демократизации общества.

«Мы в Лондоне по-прежнему считаем, что российское руководство – Б.Ельцин, В.Черномырдин, А.Козырев – ведут страну в том направлении, которому мы симпатизируем».

Хэрд обозначил вопросы, которые может затронуть Мэйджор: отношения России с Западом, югокризис, Чечня, которую, как дал понять Хэрд, премьер намерен коснуться в основном «для галочки».

По югокризису, продолжал Хэрд, я только что направил специальное послание А.Козыреву. Должен открыто сказать, что нас беспокоит замечаемое нами настроение России стать в позицию определенной отдаленности от работы Контактной группы (КГ). Мы хотим, чтобы Россия наоборот плотнее подключилась к деятельности группы. Без активного российского участия невозможно найти развязки проблем с Милошевичем, который является «ключевым игроком».

Со своей стороны обратил внимание Хэрда на заинтересованность России в полноправном вхождении в мировую экономическую систему (вопросы встречи восьмерки в Галифаксе, ВТО/ГАТТ и др.).

Хэрд согласился, что эта проблема заслуживает обсуждения на встрече Мэйджора с Ельциным, тем более, что премьер-министр лично интересуется и занимается этой тематикой.

Каждый раз, когда я приходил к Хэрду, он просил рассказать о политической обстановке в России. Старался отвечать ему близко к реальной действительности. Герман Гвенцадзе, советник-посланник и опытный англовед, одобрил мою методу, сказав на выходе:

«У англичан много источников информации, и им лапшу на уши вешать нельзя, сразу потеряете доверие».

В этой связи порассуждаю немного на тему, имеет ли право дипломат, да и вообще официальный деятель говорить неправду.

Есть ведь постулат: посол – это человек, который направлен за рубеж лгать в интересах государства. Сложившийся стереотип устойчив, ибо время от времени на свет выходят доказательства, что тот или иной деятель не побрезговал прибегнуть ко лжи.

Вслед за многими знатоками нашей профессии я отношу ложь, равно как и блеф, к запрещенным приемам. Единожды совравши, говаривал Кузьма Прутков, кто тебе поверит. Источников очень много, их число чрезвычайно выросло в результате информационной революции. Все теперь проверяется и перепроверяется, причем перекрестно.

Но нельзя, разумеется, вываливать все подряд, простота хуже воровства. Молодым советовал брать на вооружение формулу, действующую в британском суде. Там требуют говорить правду, только правду, всю правду и ничего кроме правды. Вы не в суде, вполне оправданно, если обстоятельства того требуют, исключить из этой формулы её часть «всю правду».

Возвращались от Хэрда пешком по центральным улочкам. Район Кёзн-стрит (так его произносят англичане, это наш старый знакомец Керзон) очень похож на Италию, аккуратные домики, небольшие кафешки, тенистые улочки, цветы. А запахи в этой весенней Англии, по крайней мере, в наиболее мной любимой цветочной аллейке Кенсингтонского парка, исключительно живо напоминают наш субтропический юг, скажем, Никитский ботанический сад. Никак не мог Крым забыть?

Поразили меня высказывания канцлера Коля насчет того, что если Блэр придет к власти, то лучше станет европейская политика Англии. Перепроверил потом в Форин-офисе у Полин Невилл-Джонс. Она сказала: нет, Коль полностью на нашей стороне, просто он должен заигрывать и с лейбористами. Ничего себе заигрывание, если публично им желает победы. Более того, Коль намерен отложить проведение пост-маастрихтской конференции стран ЕС на период после всеобщих выборов в Британии. «После недавнего выступления лидера британских лейбористов А.Блэра в Бонне германский канцлер приветствовал бы приход к власти в Британии оппозиции, которая играла бы более позитивную роль в ЕС».

Это называется и нашим и вашим, распространенное явление в политике, и во многих случаях вполне действенное: не следует класть все яйца в одну корзину.

Российско-британские отношения (по итогам визита в Великобританию А.Козырева 6–7 июня 1995 года). Официальная оценка посольства, так что, извините, язык казенный, но суть неплохая.

Обстоятельные беседы с Дж. Мэйджором, Д.Хэрдом и М.Рифкиндом подтвердили, что англичане сохраняют большую заинтересованность в продолжении диалога с нами по ключевым европейским и международным проблемам.

Считают, что партнерство с Россией отвечает британским интересам. Мэйджор заверил, что Россия может рассчитывать на понимание со стороны Великобритании своих озабоченностей, и он намерен учитывать их при выработке совместной линии с другими западными странами.

Англичане согласны с тем, что конечной целью должно быть закрепление формата «восьмерки» (т. е., с участием России) с выходом не только, как сейчас, на политические, но и на экономические проблемы.

Боснийский кризис: англичане явно не хотят оказаться стороной в конфликте и достаточно критически оценивают неуклюжие маневры американцев.

В Лондоне с удовлетворением восприняли запуск механизма нашего сотрудничества с НАТО. Англичане считают, что на практике это открывает путь к формированию особых отношений альянса с Россией, учитывающих военно-политические и экономические интересы сторон, вес и авторитет России как глобальной ядерной державы.

Хэрд утверждал, что физическое расширение НАТО – вопрос отдаленного будущего и что в самом альянсе предстоит еще длительная дискуссия по этому поводу, результаты которой будут обязательно обсуждены с Россией до принятия каких-либо практических решений. Американцы, не устану повторять, такой подход основательно подправили.

В Лондоне, судя по всему, отдают отчет в том, что цели и задачи НАТО должны быть приведены в соответствие с изменившимися реалиями. Вместе с тем англичане хотели бы сохранить существующие механизмы альянса в условиях «недостатка стабильности в Европе».

Чечня. Англичан сейчас заботят не столько сроки и условия прекращения огня, сколько интенсивность и характер военных операций, а также обеспечение беспрепятственного доступа гуманитарной помощи. В Лондоне высоко оценивают наше взаимодействие с миссией ОБСЕ.

Хэрд уверял, что соглашение Россия – ЕС может быть подписано в близком будущем, если, конечно, в Чечне не будет сделано «серьезных ошибок».

Визит подтвердил, что уровень российско-британских отношений позволяет говорить с англичанами откровенно, доверительно, при необходимости жестко, без обиняков. Британские партнеры в целом восприимчивы к нашей аргументации и достаточно предсказуемы в своей реакции.

Пытались мы и через англичан остановить начавшееся (Чечня, НАТО) ухудшение климата по линии Россия-Запад.

Июль 1995-го. Получил сообщение из Москвы насчет внешнеполитических приоритетов Движения «Наш дом – Россия» (НДР). Все-таки роет крот: вижу в этой программе партии Черномырдина некоторые мысли, которые мы запускали отсюда в Москву. Типа: в результате «односторонней ориентации на Запад на первом этапе демократических преобразований оказались ослаблены позиции РФ на всем постсоветском пространстве». Были также «подорваны позиции России в Восточной Европе», а на восточном и южном направлениях внешняя политика страны «явно недорабатывала».

В документе констатируется «весьма тревожная тенденция к расширению НАТО, объективно препятствующему интеграции России в систему общеевропейских связей». Вину за то, что Россия «оказалась отделена от Европы своеобразным “кордоном” стран, односторонне ориентирующихся на Запад», НДР возлагает на «просчеты российской дипломатии, “проспавшей” эти государства».

Беспокойство членов НДР вызывает также стремление некоторых стран, «воспользовавшись переживаемым сейчас Россией сложным периодом, оттеснить ее от решения важных мировых проблем».

НДР призывает внести коррективы в нынешний внешнеполитический курс и «избавиться от недооценки значения государств, расположенных к югу, их политического и экономического потенциала».

«Российская внешняя политика, будучи глобальной по своей сути, должна быть ориентирована и на Запад, и на Восток, и на Юг». Постепенно стали вносить коррективы, но уж очень постепенно.

Американцы выживают нас из бывших наших сфер влияния, будут и дальше лезть повсюду, будь то Сербия или Кавказ. Редкая им представилась возможность, какой дурак от нее откажется? Да еще создать при этом дополнительные предпосылки для экономических приобретений. Ссориться нам с ними не получается, нынешнюю американскую роль в мире мы не в состоянии оспаривать напрямую.

В этих условиях надо постараться не входить с ними в соприкосновение там, где мы вряд ли что-то можем сделать, например, в Боснии. Ограничить сферу физического контакта, как в боксе: если ты не силен в ближнем бою, отходи на дистанцию. И вообще, поставить себе одной из главных задач нахождение с ними модуса вивенди на новой основе. Не скатываясь к конфронтации, сохранить свободу маневра в защите наших интересов.

Некоторые английские политологи сравнивают нас с Великобританией. Как, мол, после второй мировой войны, утратив свое имперское величие, она перешла от особых отношений с Соединенными Штатами к подчиненной роли младшего партнера, так сейчас подобная участь грозит России.

Правильно отвергнув ее, мы выбрали другую крайность, бросив в середине десятых прямой вызов мировому порядку под эгидой США. Те ответили «удушением России» – цитирую формулу, идущую из верхних эшелонов российской власти. Когда мы научимся занимать рациональную, в данном случае срединную позицию – и речи не может быть о подчинении, но ведь не опасное противостояние же?

В сентябре 1995 года М. Рифкинд, довольно быстро после того, как сменил Хэрда, съездил в Москву. К переговорам с ним Посольство подготовило материалы, которые дают представление о довольно высоком уровне наших отношений с Великобританией.

Чиновничий язык пытаюсь оживить.

Первый приезд нового британского министра иностранных дел в Москву может стать не рутинным событием. Мы вплотную подошли к возможности превратить отношения с Англией в партнерство, действительно для нас выгодное.

Вместе с тем процесс налаживания стабильных отношений идет не просто, есть опасность отката к старым стереотипам в новом обличии, так что с нашей стороны требуются терпеливые и целеустремленные усилия. Но игра стоит свеч.

1. Английское руководство стойко поддерживает курс преобразований, осуществляемый президентом и правительством России. В Лондоне внимательно следят за развитием внутриполитической ситуации в нашей стране накануне выборов.

Англичане понимают условность политических прогнозов, но все же хотели бы услышать от нас, что, несмотря на обновление состава российского парламента, курс на реформы будет продолжен.

2. Англичане с интересом ждут информации о чеченском урегулировании. Британское руководство, несмотря на значительное внешнее и внутреннее давление, осмотрительно дистанцировалось от радикально критических оценок ситуации в Чечне.

Линия Лондона скорее направлена на то, чтобы поскорее закрыть эту тему во взаимоотношениях Запада с Россией.

Стоит хотя бы в косвенной форме поощрить такой подход. Будет готов М.Рифкинд и услышать пожелания, чем нам может посодействовать Англия в чеченском урегулировании.

3. Англичане в массе своей симпатизируют России. Несмотря на неблестящую ситуацию в собственной экономике, они в различных формах, так сказать, на «капиллярном уровне» помогают российским реформам. Один из институтов, фонд «ноу-хау», видимо, наиболее эффективен среди западных инструментов консультативно-технического содействия России. Желательно отметить, что мы подтверждаем позитивную оценку его деятельности, заинтересованы в продолжении его работы (срок полномочий фонда истекает в 1997 году), равно как и в продолжении других программ содействия российским реформам (в Англии успешно работает программа подготовки российских специалистов в области финансов – «Chancellor’s Scheme», сеть не броских, но солидных курсов для наших юристов, менеджеров и т. д.).

4. В торговле и мы, и англичане еще не дотягиваем до полной кондиции. Излишне много бюрократизма при нехватке практических дел. Под этим углом надо оценить, в частности, дальнейшие перспективы Межправительственного комитета по торговле и инвестициям. Комитет мог бы играть весьма полезную роль в обеспечении государственного стимулирования частных инвестиций и развития связей между мелким и средним бизнесом России и Англии.

Может он также помочь согласованию списков экономических проектов в России, подлежащих финансированию за счет британских государственных гарантий частных экспортных кредитов.

Пожалуй, впервые за всю послевоенную историю Англия не отталкивает Россию, а тянется к ней. Англичан беспокоят растущая как на дрожжах мощь Германии, лишенные продуманного содержания шараханья американской политики, безысходная кризисность ситуации в регионах «третьего мира».

В англичан глубоко въелась концепция баланса сил, и сейчас, когда он нарушен, они чувствуют необходимость в сильной России, по крайней мере, до определенного предела. Поэтому не спустя рукава, а по убеждению англичане помогают встраиванию России в мировую экономическую систему. И лондонское Сити, это «финансовое сердце» Англии, медленно, постепенно, но проникается этим настроем.

Последовательно, шаг за шагом, Лондон содействует созданию политической, а в перспективе и экономической «восьмерки», развитию полноправных отношений Россия – ЕС. Остается, естественно, фактом, что в стержневых вопросах глобальной политической стратегии Англия – верный союзник США, но она имеет собственный внятный голос. И мы можем посодействовать, чтобы этот голос звучал в пользу, скажем, сдерживания форсированного расширения НАТО, в пользу учета наших озабоченностей при строительстве новой Европы, урегулирования кризиса на Балканах.

Начало 1996 года. Пришла информация о беседе Примакова с Кристофером (госсекретарь США).

С пристрастием проштудировал ее: меняется, меняется наша политика. Е.М. подчеркнул, что интеграционные процессы между странами СНГ имеют объективный характер и развиваются на добровольной основе. Мы намерены продвигать эти процессы. Попытки тормозить их будут встречать с нашей стороны жесткую реакцию.

Россия не отгораживается от международного участия в урегулировании конфликтных ситуаций в странах СНГ и, в частности, заинтересована во взаимодействии с США. Вместе с тем наши западные партнеры должны четко понимать – без активной роли России урегулировать эти конфликты невозможно.

Категорически возражаем против расширения НАТО. Настроения «взять паузу», чтобы переждать выборы в России, а затем снова форсировать расширение, для нас неприемлемы.

По ближневосточной тематике: важна более активная координация усилий России и США в качестве спонсоров. Госсекретарь согласился, в Москву приедет для углубленных консультаций ведущий американский переговорщик Д. Росс.

(В начале нулевых довольно основательно общались с ним в Вашингтоне, он тогда все еще государственный служащий, я уже на пенсии и чтении лекций. Осталась о нем память как об одном из самых квалифицированных специалистов.)

Кристофер обратился с просьбой дать согласие на продление миссии ООН на Гаити. Ему было сказано, что есть серьезные сомнения в необходимости такого продления, но мы рассмотрим этот вопрос с учетом всех обстоятельств. В свою очередь, не проводя формальной увязки, Примаков поставил вопрос о поддержке наших миротворческих усилий в Таджикистане. Администрация США получила, таким образом, сигнал: учет интересов друг друга должен быть взаимным.

Российский министр сделал акцент на необходимости строгого выполнения дейтонских соглашений, в том числе обязательств, предусматривающих снятие санкций с боснийских сербов. Подчеркнул, что при произвольном толковании американцами сроков снятия санкций с сербов, Россия снимет санкции в одностороннем порядке.

А вот тут и на этот раз за словами не последовали дела. Мы будем работать с Федеральным собранием в пользу ратификации Договора СHB-2, сказал Примаков, но должны быть сняты препятствия, мешающие ратификации.

На передний план сейчас выходит необходимость заключения соглашения о разграничении между стратегической и тактической ПPO. В отсутствие этого соглашения невозможно гарантировать соблюдение Договора по ПРО 1972 года.

Подводя итоги, министр вывел госсекретаря на согласование базовых принципов отношений, которыми должны руководствоваться обе стороны: 1) постоянные консультации, 2) информирование друг друга во всех случаях, когда могут быть затронуты интересы другой стороны, избегая таким образом сюрпризов, 3) выполнение достигнутых договоренностей, 4) поиски развязок по проблемам, по которым существуют разногласия. Необходимо их устранять, не сползая к конфронтации.

Вот новый и правильный подход к США! В середине нулевых «сползли», а зря. Плюс неизвестно зачем втянулись в войну между агрессивным исламом и Западом.

В информации из Москвы говорилось, что Госсекретарь внешне согласился с этими принципами. В Администрации США уже поняли, что мы намерены добиваться реального равноправия и будем энергично отстаивать наши национальные интересы как великой державы, в первую очередь, по таким жизненно важным для нас вопросам, как европейская безопасность и интеграция в СНГ. Этот наш настрой американцам, конечно, не нравится.

Порадовала меня эта информация, наконец-то дело поворачивается в направлении, которое всегда мне представлялось верным.

Февраль 1996 года. Вот как Москва перечисляет сейчас наши внешнеполитические приоритеты:

– обеспечение стабильности по периметру российских границ, особое внимание отношениям со странами СНГ;

– укрепление безопасности и стабильности в Европе;

– диверсификация внешней политики;

– формирование оптимальных внешних условий для социально-экономического развития России и углубления процессов демократизации;

– сокращение вооружений. Мы против нарушения ранее заключенных соглашений, против подрыва сложившегося режима контроля над вооружением.

Согласен, только предпоследний пункт надо поставить на первое место.

Май 1996-го. Много и со смаком говорят и пишут о Франции на фоне пышно проведенного визита Ширака в Англию. Между строк читается гордость двух исторических наций, по образу и подобию которых слеплены якобы все остальные.

Одна мысль была для меня новой: в 1956 году после неудачной англо-французской авантюры против Египта в Лондоне и Париже убедились, что ничего не могут сделать без Соединенных Штатов. Но пути повышения своего статуса, чтобы удар, по выражению Дугласа Хэрда, был сильнее твоей физической силы, разошлись. Англичане постарались держаться как можно ближе к США [смотри, что делал Андрей Козырев], а французы стали сколачивать единую Европу для того, чтобы она была на равных с Америкой.

Именно Де Голль долгое время держал Англию вне Общего рынка. Это и повлекло за собой последующую ситуацию: объединение было создано на потребу французов и немцев. Пришедшие позже англичане вынуждены были выполнять правила, которые во многих случаях оборачивались против них.

Но попытки Де Голля создать нечто европейское в противопоставлении к Соединенным Штатам не удались, никто этого не хотел, и меньше всех Германия.

В итоге Помпиду снял французское вето на вступление Англии в ЕЭС.

Это также к вопросу о привилегированных отношениях Великобритании с США.

Сентябрь 1996 года. Американские ракетные обстрелы Ирака поддержаны фактически только Англией, но зато безоговорочно.

И даже английские газеты называют Мэйджора ястребом. Без стеснения пишут, что это все циничное, смертоносное стремление к переизбранию Билла Клинтона. Получил из Москвы хорошие ориентировки. Слово другу Вите Посувалюку, ставшему, к моей радости, замминистра: «РФ и США были в постоянном контакте друг с другом. Американцы неоднократно говорили о готовности принять различные меры для изменения ситуации на севере Ирака.

Мы каждый раз подчеркивали, что выступаем категорически против силового воздействия на Багдад. Резолюции Совета Безопасности ООН не давали американцам права наносить в этой ситуации ракетный удар по Ираку». Совсем по-другому заговорил Витя при Примакове, а как я пытался настроить его не выполнять «социальный заказ» Козырева по тем же бомбардировкам Ирака!

Теперь Вася Сидоров, еще один заммининдел: Россия применит право вето, если на заседании СБ ООН Великобритания вынесет на голосование свой проект резолюции в его нынешнем виде.

В нем фактически предпринимается попытка подвести задним числом юридическую базу для оправдания силовых действий США против Ирака. Мы не пропустим решение, которое бы благословляло силовые действия США. Вот мы теперь какие! Да, это далеко не то попустительство, что было в свое время при Козыреве – Ельцине.

А вот А.Лебедь: «Американские удары по Ираку с воздуха свидетельствуют о том, что мир стал однополюсным.

Есть один большой и сильный хозяин, которому плевать на всех, и ведет он себя, как слон в посудной лавке. В этом есть суть истинной демократии: подогнал авианосцы, нанес ракетный удар, после чего собрал корреспондентов и поставил им задачу аплодировать. Учиться надо!»

Явно готовил себя Александр Иванович к должности более высокой, чем секретарь Совета безопасности.

Итак, Мэйджор, можно сказать, с обнаженным мечом бросился на поддержку Клинтона, отрицая, что это диктуется предвыборными соображениями.

Но есть и некоторые трезвые голоса: сэр Эдвард Хис, бывший премьер и мой знакомый, заявил: «Я никогда не считал, что наша страна или наша партия должна безоговорочно поддерживать какое-либо действие до тех пор, пока не ясно, что это за действие». А когда его спросили, означает ли это, что Британия не должна давать американцам открытый карт-бланш, он ответил: да, безусловно.

«Всегда можно сказать, что Саддам Хусейн очень плохой человек. Но есть немало плохих людей вокруг в мире. Следует посмотреть на последствия, которые это может иметь для наших собственных интересов».