Текст книги "Рыцарь из Дома Драконов"

Владыка Севера выпрямился. Было видно, что он принял некое решение и собирается теперь что-то сказать. Чем бы обернулись произнесенные им слова? Звоном стали? Пением тетивы? Хлынувшей из чьего-то горла кровью? Кто умрет сегодня в этом доме?

– Постойте! – раздался голос из дальнего конца зала. – Постойте, господа! – На озаренный чахлым пламенем пятачок света вышел давешний проводник. Он выглядел взволнованным, от лица отлила кровь, левое плечо едва приметно подрагивало. – Не нужно проливать кровь, она вам всем еще пригодится. Я не расположен смотреть на смертоубийства – поел недавно, вытошнит, не дай бог. Отпустите этих людей.

– Господин мой… – Лорд Джейкоб казался ошарашенным. Реакции отца Артур проследить не мог. – Господин мой, вы уверены?

– Уверен, – отрезал его собеседник, скривив левый край рта. – Я не хочу, чтобы кто-то из вас умирал. Герцог Айтверн! Вы и ваши спутники свободны, настолько же, насколько свободен вольный ветер. Можете уходить, никто вам ничего не сделает, если только сами не попросите.

– Весьма неожиданное заявление, – сообщил отец, не делая и попытки встать с места. – Мне представлялось, что решения принимает здесь господин Эрдер, и он уже принял решение меня не отпускать. Очень любопытно. И что же, – старший Айтверн слегка приподнял подбородок, – вы, Джейкоб, готовы исполнить прихоть собственного… слуги? – Последнее слово было произнесено с явной иронией.

– Готов, – после короткого колебания ответил Эрдер. – У меня не осталось иного выхода – никакого. Раймонд, вы можете идти. Приятно было вас повидать, хотя и жаль, что не смог договориться с вами. Еще увидимся, я думаю, когда-нибудь. Может, скоро.

Раймонд Айтверн медленно, очень медленно встал, оттолкнувшись руками от подлокотников кресла. Резко повел плечами, тряхнул полами плаща, будто смахивал с одежды пыль. Обернулся к отпустившему их человеку и долго всматривался в его лицо, словно стараясь запомнить каждую черточку. Губы лорда Раймонда несколько раз беззвучно шевельнулись. А затем он отвесил глубокий, выверенный до малейшей детали церемониальный поклон, почтительный, исполненный почти сверхъестественного смирения. Так кланяются лишь королям.

– Благодарю вас, – негромко сказал отец. – Я этого не забуду.

– Не забывай, – эхом откликнулся человек в коричневом плаще, – хотя ты и понимаешь, почему я это сделал… Почему и зачем. Ты нужен мне. Я буду использовать всех, до кого дотянусь, пока не получу того, что должен… и после тоже.

Раймонд не ответил, только странно мотнул головой и направился к выходу. Артур потерянно последовал за ним. Он чувствовал, как Эрдер и его соратники, ни разу так и не вступившие в разговор, провожают уходящих взглядами. Никто не посмел заступить герцогу Айтверну и его спутникам дорогу.

Когда они оказались на улице и немного отошли от дома, где беседовали с предводителем заговорщиков, Артур резко остановился, глядя лорду Раймонду в спину:

– Постойте, отец.

Герцог Запада нетерпеливо обернулся:

– Что еще такое? Нам нужно спешить. Нас могли отпустить только по одной причине – они выступают уже сегодня. Может быть, ближе к утру или днем, но никак не позже. Нас не убили только потому, что хозяин Эрдера полагает себя также и хозяином положения. И отчасти он прав: преимущество на его стороне. Будь я хоть трижды лордом-констеблем, все равно не могу просто так приказать взять Джейкоба под арест, без веских доказательств, которые принял бы Коронный Совет. Слово повелителя Запада против повелителя Севера – это просто слово, и оно ничего не значит. Две трети лордов тут же выступят против нас, даже если они до того не были замешаны в мятеже. Все, что нам остается, – поднять гарнизон столицы по тревоге и ждать первого удара. Уверен, он будет вот-вот нанесен. Идемте, нужно успеть в цитадель.

– Нет, – медленно произнес Артур, не сводя взгляда с отца. Грудь вдруг перехватило, юноше стало тяжело дышать. – Мы не пойдем в цитадель, мы пойдем спасать мою сестру. Как вы могли пожертвовать ею?! Уверен, она где-то в городе, может, во дворце Эрдеров, может, еще где. Мы должны ее освободить!

Они втроем стояли на пустынной ночной улице, сын напротив отца, и капитан Уилан в стороне.

– Вы предали Айну, – сказал Артур.

– Не будьте дураком, сын мой, – ровным голосом отвечал лорд Раймонд. – Или не слышали, что я говорил Джейкобу? Я не пойду на их требования даже ради спасения ее жизни, как не пошел бы ради своей. Если хотите стать со временем герцогом Айтверном, попробуйте это понять.

Артур не спеша, дюйм за дюймом, вытащил меч из ножен. Странно нагревшаяся рукоять горячила ладонь. Юноше чудилось, что меч, подобно своему хозяину, полыхает от гнева – вот-вот искры полетят. Клинок в руках придавал уверенности.

– Мы пойдем спасать Айну, – отчеканил молодой Айтверн, ощущая охватившую его всего дрожь.

– А иначе вы станете со мной драться? Ну попробуйте. Я выбью оружие у вас из рук, не доставая своего, и потом вашим же клинком отхожу вас по заднице так, что вопли будут слышны за Полуденным морем. Нам с Орсоном нужно посетить короля. Хотите – сопровождайте нас. Нет – проваливайте ко всем чертям. Не могу сказать, что это будет большая потеря.

И, не говоря больше ни слова, Раймонд Айтверн отвернулся, подставляя мечу Артура спину, и, сопровождаемый капитаном Уиланом, направился вперед по улице. Артур немного поглядел на их удаляющиеся фигуры, чувствуя себя так глупо, как никогда в жизни. А потом спрятал оружие в ножны и пошел следом.

Глава 4
Кровь на клинке

Его величество Брайан Ретвальд, милостью Господней король Иберленский, герцог Райгернский и граф Илендвальд, Восседающий на Серебряном Престоле, Хранитель Государства и Щит Отечества сонно щурил глаза, прикрывая их узкой ладонью от яркого света зажженных в монаршей опочивальне светильников. Разбуженный посреди ночи, король имел вид бледный и невыспавшийся. Черные волосы свалялись после сна, под глазами залегли тени.

Брайан Ретвальд сидел посреди заваленной пуховыми подушками огромной кровати, натянув толстое одеяло до самого подбородка, и время от времени сосредоточенно кивал, покуда повелитель Запада рассказывал ему о событиях последних суток. Отец стоял в трех шагах от своего монарха, небрежно опираясь спиной о стену, и выглядел спокойным и уверенным в себе настолько, что это вызывало раздражение. Он говорил о похищении собственной дочери и готовящемся герцогом Эрдером перевороте с небрежностью, которая больше полагается беседам о светских пустяках. Такой-то вельможа словил стрелу в плечо на охоте, такая-то дама изменила супругу с оруженосцем, такая-то девица нарвалась на разбойников… проклятье, некая девица и в самом деле на них нарвалась. Потому что ее глупому брату не сиделось в родных стенах.

Терзаемый мрачными мыслями, Артур уселся на табурете в углу необъятной королевской спальни, завернувшись в плащ. Он чувствовал себя одиноким и потерянным, не приносящим никому здесь ровным счетом ни малейшей пользы. Отчаяние смешалось с до конца еще не остывшей злостью, а поверх всего этого плыла неимоверная усталость. Юношу постоянно клонило в сон, пару раз он начинал дремать, но всякий раз просыпался, стоило Гарту Терхолу, командиру столичного гарнизона, задать отцу какой-нибудь уточняющий вопрос. Генерал Терхол, вырванный прямиком из собственной опочивальни, стоял ровно, по стойке «смирно», был одет в нарядный малиновый дублет и выглядел роскошно, как на смотре, – хоть сейчас парадный портрет с него пиши. Если офицер и оказался удивлен известием, что один из наимогущественнейших лордов королевства готов поднять восстание, то виду не подал.

– Уже неделю в город малыми группами прибывают странные люди, – доложил Терхол, обращаясь к королю, – под видом купцов, крестьян, путешественников… Мы с лордом Айтверном заподозрили неладное и все последние дни пытались докопаться до сути дела… но суть дела предпочла первой докопаться до нас.

– Рассказываете красиво, Гарт, – меланхолично заметил отец. – Когда все закончится – напишите, пожалуйста, мемуары о наших злоключениях. Я и сам с удовольствием почитаю, если доживу. Ваше величество, – продолжил лорд Раймонд, переводя взгляд на монарха, выглядевшего совсем маленьким и незначительным посреди напыщенного роскошества своих покоев, – генерал прав, мы действительно заподозрили неладное еще четвертого дня. Обычно в это время года в Тимлейн приезжает чуть меньше людей… ненамного, но меньше. Собственно, нас насторожила одна маленькая деталь, проскользнувшая в описях приезжих: среди них преобладали сильные мужчины в расцвете сил. Их нашлось куда больше, нежели женщин и стариков. Мало ли что бывает, конечно, но мы встревожились, хотя и допускали, что наши страхи могут не иметь никакого основания. Увы, основание нашлось… Эрдер тщательно все спланировал – его люди добирались в столицу с разных сторон, по всем дорогам, и знали что ответить на случай расспросов. Я приказал ужесточить досмотр – без особых успехов, впрочем. Люди Терхола тщательно проверяли приезжих на предмет оружия, но при них не было ничего, помимо дозволенного, – ни тайно, ни явно. Полагаю, оружие ввозилось в город задолго до этого, небольшими партиями, может, еще с осени, и размещалось на принадлежащих Эрдеру складах. Мы хотели добиться у магистрата разрешения провести досмотр и потом уже идти к вам, но тут, как правильно заметил генерал Терхол, суть дела первой до нас докопалась. Об остальном я вам уже рассказал.

Раймонд Айтверн замолчал. Вытащил из рукава камзола белый кружевной платок, вытер им абсолютно сухой лоб. Бросил платок под ноги, прямо на меховой ковер.

Будь Артур не так захвачен обуявшим его чувством вины, он заметил бы, что лорд Раймонд ни единым словом не обмолвился о странном посыльном, по непонятной причине посмевшем приказывать самому герцогу Эрдеру. Но Артур в ту минуту весь находился во власти злости и презрения к самому себе и даже не подумал об этом.

– Я благодарю вас за верную службу, мой добрый вассал. Хотя вести, принесенные вами, и недобрые. – Голос у короля был негромким, он говорил медленно и слегка отрешенно. – Я соболезную участи вашей очаровательной дочери. Всегда примечал юную Айну и надеялся, что через год она станет хорошей невестой моему сыну. Сожалею о случившемся несчастье.

У герцога дернулся кадык.

– Тем не менее я считаю, вы сделали правильный выбор, – задумчиво продолжил король Брайан, откинув край одеяла и выпрямившись. – Иногда приходится выбирать между личными интересами и верностью присяге, и решение, принятое вами, несомненно, правильное. Пойдя на поводу у Эрдера, вы бы показали слабость, неподобающую Верховному констеблю этой страны.

– Разумеется, государь, – произнес лорд Раймонд сдержанно. Артур не сомневался – отец сейчас крайне сердит. Герцог Айтверн не любил излишней похвалы в свой адрес – особенно тогда, когда не был до конца уверен сам, что поступает правильно.

«А ведь он отнюдь не уверен в своей правоте, – понял юноша внезапно. – Отец действовал так, как полагается командующему королевских войск, но Айну он любит и наверняка сам готов себя покрыть последними словами за то, что оставил ее в заложницах у мятежников. Слушать нечто хорошее о себе – самое последнее, чего отец сейчас хотел бы».

Брайан Ретвальд, по всей видимости, не замечал этого.

– Прежде вы неизменно оправдывали мое доверие, лорд Раймонд, – продолжал иберленский король. – С тех пор как мой прадед занял Серебряный Престол, дом Айтвернов служил нашей династии опорой. Гарольд Айтверн помогал моему покойному родителю, вы столь же преданно служите мне. Я всегда знал, что в сложных обстоятельствах вы проявите себя достойно.

– Я тоже знал, что вы можете на меня рассчитывать, сэр, – сказал лорд Раймонд почти раздраженно.

Да какой толк во всех этих душеспасительных беседах, едва не скривился Артур. Только время зря тратить. Пусть отдаст приказ, пусть скажет, что делать, пусть решит, как поступить с изменниками и как вывести их на чистую воду, не допустив бунта, – а не рассуждает о вещах и без того очевидных. Государь должен повелевать своими подданными, а не пытаться их утешить, подумал наследник Айтвернов со злостью.

– Граф Роскрей, – неожиданно сказал король, – подойдите ко мне, пожалуйста.

Сын лорда Раймонда вздрогнул от неожиданности. Титулом учтивости его именовали нечасто. Драконьи Владыки, повелители Западных Берегов, были известны как герцоги Айтверны и герцоги Малерионы. Боковая их ветвь носила сейчас имя графов Рейсвортов, наследники же дома титуловались графами Роскрей, однако употреблялось это наименование лишь в самых официальных случаях. Юноша привык, что обычно его называют «лордом Артуром из дома Айтвернов», а в формально принадлежавших ему владениях, управляемых назначенным отцом шерифом, бывал разве только проездом в столицу.

Артур встал с табурета и медленно приблизился к ложу Ретвальда. На душе сделалось неуютно, будто король подсмотрел его за каким-то постыдным занятием – рукоблудием, скажем.

– Юный сэр Артур. – Брайан Ретвальд глянул на него внимательно. Задумчиво потер подбородок. Глупцом этот человек определенно не был – но не обладал также и качествами своих предков, позволившими им править этой страной, вызывая страх и уважение подданных. – Мальчик мой, – сказал его величество, – ты, по всей очевидности, винишь себя за то, что не уберег сестру. Советую тебе не терзаться попусту. Я считаю, что ты вел себя достойно, как и подобает потомку лорда Радлера. – Артур опустил голову. – Лучше соберись и будь готов действовать. У нас впереди бой, но мы выстоим, с твоей помощью и с помощью твоего отца.

Артур кивнул:

– Разумеется, сэр. Мы выстоим.

– Что ж, мне приятно видеть, что ты не сожалеешь о вещах, которых все равно не смог бы исправить. Хотя бы потому, что они уже произошли, – продолжил король. Артур молча смотрел в бледное, правильное лицо. Брайан Ретвальд очень походил внешне на своего предка, Бердарета Чародея, каким того изображали прижизненные полотна, – но не обладал и малой долей его холодного нрава. Взгляд государя был мягким и сочувствующим, и это раздражало юношу. – Уверен, твой меч окажет нам помощь в грядущем бою, – сказал Брайан. – С такими верными короне людьми, как вы, Айтверны, я чувствую себя в полной безопасности.

– Артур, отойди назад, – раздраженно вмешался отец. – Ваше величество, это все замечательно, но давайте вернемся к делам насущным. Нам нужно готовиться к штурму. Будь я проклят, если они не ударят в ближайшие часы, – а я навряд ли когда-нибудь буду проклят. Гарт сейчас отправит гонца в казармы, дабы поднять гарнизон. У нас должно хватить сил, чтобы победить в столице, я надеюсь. Немедленно пошлю людей в Эленгир и Райгерн, чтобы вызвать тамошние войска, но при лучшем раскладе они не подойдут быстрей, чем через несколько дней. Все решится сейчас. Мы не можем ударить первыми – если вы не желаете, чтобы через месяц все дворянство страны трезвонило о тиране, перебившем собственных вельмож, и влилось в заговор, сделав его всеобщим. Но мы отразим удар. И отрежем руку, что его нанесет.

– Разумное решение, герцог, – кивнул Брайан. – Если часть Коронного Совета составила заговор, наша поспешность в его разгроме может лишь озлобить возможных смутьянов и пошатнуть доверие к престолу. Пусть сами проявят себя, а затем мы поступим, как подобает.

– Совершенно верно, сэр. Полагаю, на время наступившей смуты вам и вашей семье лучше покинуть столицу. Я распоряжусь немедленно отрядить лучших гвардейцев вам в охрану. Вы и ваш наследник пройдете по Старой Дороге. Это будет безопасней всего. Вы укроетесь в Райгерне и будете ожидать от меня дальнейших известий.

– Лорд Айтверн! – Удивительное дело, отметил Артур, но Ретвальд на мгновение совсем переменился. Черты лица отвердели, глаза прищурились, желваки заерзали. Диковинные дела, что и говорить. – Мне странно даже подумать, что, по вашему мнению, я способен бросить свою столицу на потеху изменникам и предателям. Я был увенчан короной иберленских владык и клялся перед землей и водами защищать эту страну. Теперь же я буду отсиживаться за сотню миль от Тимлейна, пока решается судьба моего государства? Не надейтесь меня переубедить – врага мы встретим вместе. И вместе победим или проиграем, как решат небеса.

– Если мой господин так желает, он может и остаться в цитадели. – Отец склонился в вежливом поклоне, но чувствовалось, до какой степени он зол. Раймонд Айтверн не любил, когда ему перечили хотя бы в чем-то. Прекословий драконий герцог не терпел даже от собственного сюзерена. – Тогда позвольте покинуть вас, – попросил военачальник. – Прикажу офицерам, чтобы те держали солдат наготове.

– Да, конечно, – вздохнул король, сразу утратив решительный вид.

Брайан Ретвальд встал с кровати, запахивая ночную сорочку, взял с туалетного столика кружку давно остывшей травяной настойки, выпил. Подошел к окну, глядя на спящий город. Раймонд Айтверн и Гарт Терхол молчали.

– Дурные времена, – сказал король Иберлена внезапно. – Герцог Айтверн, поймите одно: я никогда не желал быть завоевателем, как надеялся им стать мой отец, грезя о захвате южных земель. Лучше бы эта лумейская авантюра не начиналась вовсе, но раз мы сделались ее участниками, я надеялся, мы сможем закончить ее хотя бы меньшей кровью. Однако мы льем эту кровь уже который год. Я покровительствовал наукам и поощрял искусства. Я давал деньги живописцам и поэтам, содержал пышный двор – и верил, что сердца наших людей хотя бы немного смягчатся.

– Наивные надежды, мой государь, – сказал лорд Раймонд прохладно. – Вы всегда знали, что я думал о них. За это вас посчитали слабым – и теперь мы пожинаем плоды этой слабости, простите мне мою честность. Нужно было поступать решительнее, о чем я не раз вам сообщал.

– Иногда я даже слушался вас, – но не всегда был этому рад. Наш век излишне жесток, и хотелось бы его изменить. Впрочем, что рассуждать об этом теперь. Вы можете идти исполнять свой долг, мой друг.

– Немедленно исполню, ваше величество.

Раймонд Айтверн поклонился, направился к двери. Артур, поймав на себе снисходительный взгляд генерала Терхола, соскользнул с табуретки.

– Отец. – Артур подошел к лорду-констеблю, стараясь казаться как можно более измученным. Получилось легко. Герцог Айтверн рывком обернулся и поглядел на наследника, как на докучливую муху. – Позвольте мне не сопровождать вас. Я так вымотался, что сил никаких нет. Если не высплюсь сейчас – упаду с ног.

– Что, вчерашнее похмелье дает о себе знать? – процедил лорд Раймонд с презрением. – Ожидал большей выдержки от столь склонной к веселью натуры. Что ж, как изволите. Все равно пользы от вас я не вижу. Крепко спите, и пусть вас посетят счастливые сны.

– Благодарю, – выдохнул Артур. С видимым усилием он поклонился присутствующим, слегка пошатнулся, тяжело дыша. А потом вышел, прикрыв за собой дверь.

Вывалившись из монарших покоев, через малую приемную, в коридор и завернув за угол, Артур Айтверн привалился к стене и сполз на узорный паркет, подбирая под себя колени. А затем расхохотался.

– Господин, вам дурно? – выскочил откуда-то подвернувшийся слуга. Его можно было понять: не каждый день благородные господа валяются на полу и посмеиваются с видом умалишенных.

– Нет, мне хорошо.

Хотя ночь давно миновала за середину, в замке по-прежнему было хоть отбавляй гостей – весенний прием продолжался, играли музыканты, подносили напитки слуги, танцевали и просто голосили о чем-то придворные. К утру вряд ли многие из них смогут устоять на ногах, более того – странно, что до сих пор стоят. В Тимлейне умели гулять.

Нужных людей Артур нашел быстро. Впрочем, ему бы сейчас сгодились многие, особо выбирать не требовалось. Компания молодых людей в праздничных костюмах собралась подле одного из столов, с энтузиазмом сдвигая бокалы. Граф Александр Гальс, пару лет назад наследовавший убитому при нападении разбойников отцу и сейчас возглавляющий владетельный дом, тан Руперт Бойл, держатель каких-то болот на востоке, и Элберт Коллинс, старший сын герцога Джеральда Коллинса. Старые приятели и собутыльники. Сойдут.

– Добрый вечер, высокие лорды, – поприветствовал их Артур, приложив два пальца к виску. – Или правильней сказать – утро?

– Утро не наступит, пока мы его не позовем, – ухмыльнулся Элберт, салютуя бутылкой красного астарийского вина. – Где пропадал, дружище? Мы, представь, места себе не находим – все пьют, все при деле, а Артура вдруг и не видно! Чудеса!

– У меня нашлось чем заняться, помимо выпивки, дорогой Элберт, – резко ответил юноша и сам тут же пожалел о своей резкости. Нет, одернул он себя. Так дела не делаются, недолго все провалить. – Впрочем, сейчас я освободился от всех своих забот и рад составить вам компанию. Вы, я смотрю, времени и в самом деле зря не теряете. Винишко, картишки, – кивнул он в сторону стола, – дамы… хотя нет, дам-то я как раз тут не наблюдаю. Неужто двор короля Брайана оскудел прелестными девицами?

Элберт Коллинс тут же скис и тоскливо поглядел в сторону кружащихся в вальсе пар:

– Всех девиц разобрали более острые на язык и руку кавалеры. Мы, приятель, остались не у дел.

– Сочувствую вашей беде, господа мои! – воскликнул Айтверн, едва скрывая охватившее его возбуждение. Во всей этой ситуации ему открывался прекрасный шанс, и он собирался этим шансом воспользоваться. Встреченные им молодые аристократы были уже достаточно пьяны, чтоб согласиться впутать себя в какие-нибудь неприятности. – В таком случае, раз здесь вам невесело, – предлагаю покинуть королевский замок и поискать удачи в другом месте. Грядущее утро мы должны встретить в горячих девичьих объятиях.

– Понятно-понятно, – протянул Руперт, демонстративно отворачиваясь. – Артур опять решил затащить нас в дешевый бордель. А потом устроить ссору с кутящими там наемниками.

– Позвольте напомнить, мой друг: в тот упомянутый вами случай вы лично выкинули из окна на мостовую троих озверелых громил, да еще с таким торжествующим ревом… Мне казалось, вам понравилось наше тогдашнее приключение. Хотя на сей раз я намереваюсь предложить вам отнюдь не бордель, а кое-что куда поинтереснее.

– Что конкретно? – безразлично поинтересовался Александр Гальс. Его бледное лицо выражало полнейшее равнодушие к предмету разговора.

Айтверн демонстративно огляделся по сторонам, поднес палец к губам и опять-таки демонстративно – и очень даже громко – зашептал:

– Любезные сэры, вы тут спрашивали, где я пропадал… А я не пропадал, я занимался делами. Познакомился с одной девчонкой. Видели бы вы ее! Красива, как эльфийская чаровница… А глаза… какие у нее глаза! Сразу видно, что не девочка, а чистое пламя. Она сказала, что будет ждать меня к четырем утра. И у нее есть подружки, ничуть не хуже. И они с радостью разделят общество… мое или моих друзей. Ну, что скажете? Стоит прогуляться? Это намного лучше, чем заунывные придворные ундины, вы уж мне поверьте.

– Звучит заманчиво, – отметил Элберт. – А кто она, эта твоя эльфийка?

– О! Служанка в некоем знатном доме. Как следствие, никакого злого папаши, готового тянуть женихов под венец. Тут одна загвоздка. Хозяин дома не любит незваных гостей. И страже тоже велит не любить, а стража у него крайне исполнительная. Так что если лезть туда, то по-тихому, чтобы никто не заметил. Как воры. А потом пробраться в курятник… я хотел сказать – в домик для слуг, – и приступить к делу. Но, милорды, согласитесь – в этом ведь и самый смак! Преодолевать препятствия, подвергать себя риску, совершать подвиги – что может быть упоительней для мужчины?

– Что за дом такой? – спросил Руперт, явно пропустивший мимо ушей всю прочую вываленную Айтверном болтовню. Молодой тан рассеянно поигрывал связкой ключей, временами подбрасывая их в воздухе или же делая ими выпады в пустоту.

Артур широко улыбнулся:

– Особняк герцога Эрдера.

– Да тебя бес попутал! – взвился Бойл.

– В таком случае он путает меня всю жизнь. Тем не менее я пришел к вам не с самым плохим предложением.

Впрочем, Руперт его уже не слушал, он аж побагровел от негодования:

– Ты спятил! Да это же северяне, они совсем бешеные! Стреляют не глядя! Да им плевать, кто к ним забрался и зачем, к утру ты будешь покойником, а не любовником!

– Руперт, – терпеливо заговорил Артур, но был прерван:

– Ничего худшего ты сроду не предлагал! Да когда мы к купцам пролезли… это вообще было… что прогулка по цветущему лугу рядом с этой затеей! Это же Эрдеры, а Эрдеры сумасшедшие, неужто ты не понимаешь?

– Руперт…

– Я лучше вызову на поединок твоего отца, чем встряну в это…

– Тан Бойл! – Айтверн потерял терпение. – Довольно! Иначе мне придется предположить, что вы трусите, а с трусами я не пью! Что за недостойная благородного лорда истерика? Неужели вам не ясно, что за чудная возможность нам открывается? Не просто провести остаток ночи в компании милейших и очаровательных дам, но и подложить тем самым изряднейшую свинью его сиятельству повелителю Севера. Чем не подвиг? Где ваш охотничий азарт?!

– Сдается мне, Артур дело говорит, – встрял Элберт, которому явно уже море было по колено. – Не занудствуй, старина! Натянуть нос самому Джейкобу Эрдеру… об этом весь Тимлейн полгода болтать будет! Ну, не полгода, а три месяца точно, клянусь святым Бертраном!

Бедняга Руперт оказался промеж двух огней и без всякой возможности красиво уклониться в сторону, чего он сам явно хотел. Тан Бойл немного пожевал губу и наконец глухо сказал:

– Я с вами. Куда деваться… – И он с видом распятого за веру древнего великомученика похлопал ладонью по рукоятке меча.

Больше всего Артуру в тот момент захотелось издать торжествующий вопль и подпрыгнуть до потолка, но он с некоторым трудом сдержался и вместо этого обратился к Александру Гальсу:

– Ну а вы, граф? Принимаете участие в приключении?

Граф Гальс, всю жизнь, сколько Айтверн себя помнил, бывший сдержанным, если не сказать апатичным, малым, очень медленно поднял воротник плаща и произнес:

– Вы использовали не совсем верное слово, Артур. Разумнее будет назвать это «полным безумием», а не «приключением». Но мне нравится.

Сложнее всего оказалось вывести столь удачно подвернувшихся спутников из замка. Артур отлично помнил по опыту всевозможных передряг, пусть и не таких серьезных, как нынешняя, что подбить людей на рискованное предприятие иной раз бывает легче легкого, а вот не растерять их потом, уже по пути… К счастью, на сей раз никому и в голову не пришло передумать или засомневаться. На свежем ночном воздухе бывшие слегка навеселе молодые дворяне окончательно протрезвели, но никто из них не выразил и малейших сомнений по поводу предстоящего предприятия. Они отпускали несмешные шутки, картинно хватались за рукояти удачно оказавшихся при своих хозяевах мечей и всяческим образом хорохорились. Айтверну оставалось лишь прятать торжествующую улыбку. Хоть бы выгорело, хоть бы все и дальше шло, как по маслу, твердил он себе. Умом юноша понимал, что задуманная им затея со стороны должна показаться полным безумством, но не оставлять же сестру на милость лорду Джейкобу и его ублюдкам. Кто еще спасет Айну, кроме ее брата, по чьей вине она и попала в ловушку? Тем более если отец не желает ее выручать.

Артур и понятия не имел, где могут держать пленницу, но решил поставить на городскую резиденцию Эрдеров. Конечно, это место первым приходит в голову, оно самое очевидное из всех, да и, в конце концов, где еще держать столь ценную добычу? Оставалось лишь проникнуть туда при помощи ловко обдуренных гуляк, поскольку в одиночку Айтверн оценивал свои шансы крайне невысоко. Дальше предстояло действовать по обстановке. Как повезет.

Проклятая ночь все продолжалась, протягивая по небу длинные пальцы, но конец должен был наступить и ей, самое большее – через пару часов. В глазах мелькали тени зданий, похожие на огромные могильные склепы. В редких окнах горел свет, да и то эти умирающие лучины – они как огоньки на болоте… Вялый хоровод неоплаканных душ, дрожащих от холода. Мостовая лентой уносилась из-под копыт.

Коней оставили в маленьком парке в трех кварталах от дома лорда Джейкоба, привязав к деревьям, и дальше шли пешком, благо было недалеко. Вскоре впереди уже показались, едва различимые даже острому глазу на непроницаемо-черном небе башенки резиденции северных герцогов. Подобно прочим знатным семьям, Эрдеры жили на широкую ногу. Их дом скорее можно было назвать маленькой крепостью, расположенной прямо посреди столицы. И солдат внутри наверняка больше, чем может хватить на каких-то четыре клинка. Жаль, что Элберт и остальные понятия не имели, на что на самом деле идут и насколько все серьезно, но объяснять им сейчас тем более нельзя – вдруг струсят в последний момент и убегут? Лучше пусть по ходу дела все выяснится. Тогда отступать будет уже поздно.

Они вышли к опоясывающей герцогский дворец стене, сложенной из массивных каменных блоков в два с половиной человеческих роста высотой и нерешительно замерли у самого ее подножия.

– Вот и на месте, – сказал Артур преувеличенно бодрым голосом. – Дальше – самое веселье!

Элберт теребил перевязь, Руперт прятал глаза, Александр напоминал мраморную статую. Его бледное лицо чуть светилось в темноте, как алебастровая маска.

– Веревку, – сказал Айтверн все так же весело. – Я летать пока не умею, даром что дракон.

– А твоя дама выйдет нас встречать? – спросил Руперт тревожно.

– Нет, – пожал Артур плечами как мог небрежно, – она, верно, прихорашивается в своих комнатах. Через парк пробежимся, часовые не заметят. А дальше – в домик прислуги. На широкую и мягкую постель. Но я, кажется, просил веревку?

Граф Гальс протянул ему тщательно скатанный тугой и порядком тяжелый моток, предусмотрительно вытащенный им раньше из седельной сумки. У Александра вечно оказывались с собой вещи, в данный момент жизненно необходимые. Порой Айтверн просто поражался запасливости своего молчаливого знакомого. Казалось, у него может найтись что угодно и абсолютно для любой нужды. Может быть, даже Посох Благочестия и зачарованный меч короля Брендара. Впрочем, Артур предпочел оставить свои мысли при себе. Он лишь кивнул в благодарность и принялся за дело.

Связал один из концов веревки в петлю, отошел на мостовую и размахнулся как следует, стараясь зацепить петлей одно из каменных наверший стены. Это удалось ему лишь с третьей попытки – хотелось надеяться, что просто из-за темноты.

– Я пошел, – бросил Артур. – Как спущусь, за мной не лезьте. Если нет часовых, я вам свистну. Голосом… черт побери, ну пусть будет голос соловья.

И, не дожидаясь ответа, бросился к стене – с разбегу оттолкнулся от холодных камней сапогами и полез вверх. Взобравшись на широкий парапет, Артур сел поудобнее, свесив ноги, и огляделся. Впереди простирался обширный парк, полностью погруженный во мрак, – огромное темно-зеленое море. Сквозь стену деревьев виднелись горящие в усадьбе огни, больше всего их было по левую руку – очевидно, там находилось главное здание. Эрдеры жили замкнуто и редко посещали столицу, поэтому Артур бывал у них дома всего несколько раз и основательно подзабыл, что здесь и как. Ладно, будем вспоминать… Но проклятье! Чего ж он тут рассиживается? Лучшей мишени, если кто увидит, не сыскать. Юноша торопливо спрыгнул вниз – как оказалось, слишком уж торопливо.