Текст книги "Не плачь, орчанка!"

– Мы доложим об этом руководству?

– Посмотрим! – тряхнул головой Гнур. – А пока… – он улыбнулся и активировал переводчик. Ел – тоже.

– Каковы твои намерения? – спросил Антона.

– Принести в этот мир знания.

Зеленокожие переглянулись.

– Этот мир – отсталый, – поспешил Антон. – Здесь не знают элементарных вещей, даже как делить и умножать. Король хочет, чтобы я учил детей. Но нужны учебники. Сам я помню мало.

– Правитель не просил оружие?

– Нет, – покачал головой Антон. – О нем речь не шла. К тому же мне его не дадут.

– Почему?

– В моей стране оружие принадлежит государству. Его дают воинам, проходящим службу. По завершении его забирают. Таков порядок.

– Но ты можешь попросить. Сказать, для кого. Твоей стране не интересна эта планета?

– Мне не поверят. Сочтут рассказ выдумкой. Определят в сумасшедший дом…

Пришельцы снова переглянулись. Старик что-то буркнул. Антон разобрал что-то вроде «икс-восемь».

– Учебники – это все? – спросил Гнур.

– Нет, – Антон замялся. – Планировал забрать отца и сестру. Не хочу, чтобы они пережили беды. Они много знают и были бы полезны, – сказал, увидев выражение лица старика.

– Хорошо! – кивнул тот. – Забирай. Можешь привести на Сигму и других людей – кого захочешь. Но оружие приносить нельзя. Мы будем за этим следить. В случае нарушения закроем портал. Понятно?

Антон кивнул.

– Проводи нас.

Они спустились в подвал.

– Это я оставляю тебе, – старик указал на светочи. – Когда в них отпадет нужда – протянешь ладонь. Светоч опустится на нее. Накроешь его другой рукой, он погаснет и станет плоским. Захочешь активировать вновь – просто подбрось в воздух. Периодически держи их на свету для подзарядки. И еще, – он полез в сумку и достал овальные камешки. – Это накопители. Они мощнее адамантов. Одного хватит, чтобы воспользоваться порталом несколько раз. Ты сможешь открывать его и со своей планеты. Когда заряд кончится, накопитель посветлеет. Следи за этим! С разрядившимся накопителем можно попасть в беду.

Гнур вложил камни в руку Антона.

– Спасибо! – поблагодарил землянин.

– Спустя время мы посетим тебя. Оценим твои успехи. Это сделает она, – Гнур указал на Ел. – Покажешь ей все, что попросит. Согласен?

– Да.

Антон поклонился.

– Прощай, землянин!

Старик вложил накопитель в гнездо врат. Пропел сигнал, и на месте плиты возник черный зев. Инопланетяне шагнули в него и исчезли. Антон некоторое время стоял, глядя на возникшую вновь плиту, затем вытянул руку ладонью вверх. Ближний светоч спикировал в нее. Антон накрыл его ладонью. Светоч погас. Антон убрал руку. На ладони лежал маленький диск, похожий на печеньку. Антон подбросил его вверх. Диск превратился в шар и засиял.

– Вот значит, как… – пробормотал Антон…

А на станции империи, за много парсеков от Сигмы-2, в это время беседовали двое: старый Смотрящий и его помощница.

– Зачем вы разрешили ему пользоваться порталом? – спросила Ел. – И даже дали накопители?

– Он собирается развивать мир Сигмы-2.

– Но вы не верите в теорию Крила!

– Это не влияет на результат. Посмотрим, что выйдет. Проведем эксперимент. А ты проследишь.

– Я? – удивилась помощница.

– В отличие от меня, ты разделяешь эту теорию. Кому, как не тебе?

– А нам разрешат? – загорелась Ел.

– Нужно составить донесение правильно. Я это умею.

– Наставник!..

Ел схватила руку Гнура и прижала ее ко лбу. Затем унеслась по коридору.

«Побежала освежать знания, – догадался Гнур. – Подымет записи лекций Крила, найдет результаты прошлого эксперимента. Вот и хорошо. У девочки появилась цель. Выйдет у землянина или нет, но работы у Ел хватит на циклы. Она останется на станции. Мне не будет одиноко…»

На миг старик почувствовал себя неловко. Он вмешивается в судьбу Ел, руководствуясь эгоистическими мотивами. «Но ей самой этого хочется, – успокоил он себя. – К тому же удачный эксперимент позволит ей сделать имя в научном мире. Она станет профессором, как ее обожаемый Крил. Переберется на Мериду, будет учить студентов. А я… Меня к тому времени уже не будет».

Успокоенный этой мыслью, Гнур пошел к себе. Нужно составить отчет. Первым делом указать, что пробой вышел случайно, и виной тому оставленные на планетах порталы. Спросить за это уже не с кого. Зато происшествие может обогатить империю новыми знаниями. Обязательно стоит указать, что эксперимент не потребует затрат. Накопители можно не считать – мелочь, к тому же большая часть их подлежит списанию – срок хранения вышел. О том, что землянин – Видящий, сообщать не нужно. На Мериде могут заинтересоваться и забрать аборигена. А на нем завязан проект развития. Если землянина заберут, Ел улетит – ей станет скучно. Решено! Ни слова.

21

Игорь Иванович закрыл за собой дверь комнаты и прошел к шкафу. Открыл дверцу, взял с полки бутылку водки и стакан. Перенес их на письменный стол и добавил к натюрморту извлеченный из кармана ломоть хлеба. Поднял глаза. На стене в деревянной рамке висел портрет Антона. Сын, улыбаясь, смотрел в объектив камеры, словно говоря: «Все в порядке, отец! Жизнь продолжается!»

– Прости, сынок! – сказал полковник и свернул пробку с бутылки. Водка, булькая, полилась в стакан, по-фронтовому наполнив его до краев. Игорь Иванович помедлил, затем быстро выпил. Водка горячим потоком пробежала по горлу и растеклась по желудку. Полковник сморщился, занюхал хлебом, затем откусил от ломтя кусок и зажевал.

На войне Ильин-старший пил мало – обстановка не позволяла. Подразделение СМЕРШ могли поднять ночью. Если выпил с вечера, какой из тебя боец? Сам пропадешь и людей погубишь. Потом появилась семья, дети. Деньги уходили на них. Так вот и не приучился. Но гибель Антона подкосила полковника. Его мальчик… Умница с блестящими способностями, красивый и сильный. Отлично учился в институте, отменно служил. Награжден всеми знаками солдатской доблести, стал старшиной. Несколько раз Игорь Иванович получал письма из пограничного отряда. Командование благодарило его за воспитание замечательного сына. Письма полковник складывал и периодически перечитывал, каждый раз испытывая гордость. Дочь показывала письма подругам, хвастаясь братом. Девушки перебирали карточки Антона, ненавязчиво интересуясь, когда брат Лизы вернется домой… Игорь Иванович сам этого ждал. Представлял, как раздастся звонок в дверь и через порог шагнет сын – высокий, сильный, в парадной форме, украшенной знаками солдатской славы. Скажет: «Здравствуй, отец! Я вернулся».

Но Антон погиб. Эта весть искорежила твердокаменного полковника. Его не смогла согнуть даже смерть жены, но тут… После ухода Ольги остались дети. В них он видел смысл своего существования. Но судьба, словно посмеявшись, забрала сына. Его надежду и опору, лучшего из детей. Дочь Игорь Иванович любил, но прекрасно понимал: до старшего ей далеко. Лиза окончит институт, станет хорошим специалистом, матерью и женой, но больших высот ей не достичь. А вот Антон…

Самым страшным было осознавать, что это он, полковник Ильин, погубил сына. Отправил служить ради карьеры. Не подумал, что сын может не вернуться – в армии гибнут даже в мирное время. В тот злосчастный день Антон вел себя достойно. Отправил с донесением молодого бойца, сам остался сторожить автомобиль с оружием. Мог уйти, но тогда пули полетели бы в других. И нашли бы цель – дезертиры сдаваться не собирались. Сын принял удар на себя, поступил как настоящий советский человек. Так сказали Игорю Ивановичу. Но это не утешало.

– С-суки! – выдохнул Игорь Иванович. – Во что превратили страну? Чтоб вы сдохли!

Советствую власть (не путать с Родиной!) Игорь Иванович не любил. Ничего удивительного. Власть любят те, кому она мать родна. Чиновник, севший в уютном кабинете, писатель, обласканный за «правильные» книги, рабочий, умеющий говорить на собраниях нужные слова. Таких власть холит и лелеет. А вот полевым агентам, вроде Игоря Ивановича, она отравляла жизнь. В 30-е от сотрудников НКВД требовали выявлять врагов народа в соответствии с доведенными показателями. Есть враги или нет, руководство не волновало. Нужное количество представь, да еще возьми повышенные обязательства. В репрессиях Игорь Иванович не участвовал – служил в Иностранном отделе, но про «лимиты» знал. Сам в них попал. В 38-м его арестовали. Следователи требовали признаться в сотрудничестве с иностранной разведкой – любой. Список зачитывали по алфавиту – от английской до японской. Били, не давали спать. Игорь Иванович устоял. Это его спасло – тех, кто подписывал протокол, ждала пуля. Через три месяца его выпустили. Вернули звание, награды, но перевели в другое управление. Так кончилась его карьера нелегала.

Со смертью Сталина легче не стало. Сменивший его Хрущев чудил. Чистил органы, выгоняя профессионалов. Вакансии заполняли туповатые комсомольцы. Оперативникам запретили держать агентов. Дескать, хватит сексотов[13]13
  Сексот – секретный сотрудник, агент.


[Закрыть] – не при Сталине живем. Но без агентов оперативник слеп, найти преступника трудно. Показатели раскрываемости поползли вниз, ухудшилась криминогенная обстановка в стране. Распоряжение отменили, но вреда оно принесло много. Еще Хрущ боролся с церковью. Заявил, что увидит последнего попа. Чем они ему помешали? В войну многие священники помогали партизанам. Верующие покупали для фронта танки и самолеты. Даже Сталин пересмотрел свой взгляд на религию и прекратил преследование церкви. Какой от нее вред? Верующие – люди богобоязненные. Работают хорошо, ведут себя примерно. За что их?

Игорь Иванович видел, как деградирует власть. При Сталине начальники боялись воровать. С его смертью пустились во все тяжкие. Тащили, пристраивали детей и родственников на теплые места. И попробуй тронь! Там, где обычным гражданам светил срок, партийные отделывались выговором.

Жить в СССР было душно. В газетах – сплошное вранье, по телевизору – тоже. Везде кумовство и блат. Детям начальников двери открыты, другим – узкая щелочка. Из-за нее Игорь Иванович отправил сына в армию. И погубил мальчика…

Хуже всего было вечерами. Днем отвлекали повседневные заботы: Игорь Иванович ходил в магазин, закупал провизию, готовил обеды и ужины. Стирал одежду и убирал в квартире, отстранив от этой работы дочь-студентку. Та пробовала возражать, но отец настоял. Сказал, что ей нужно думать об учебе. На самом деле искал забвения. Оно приходило, но на короткое время. А вот вечерами становилось худо. Наползали мысли – тяжелые и беспросветные. Переживала и дочь. Запиралась в своей комнате, и Игорь Иванович, стоя под дверью, слышал, как она плачет. Следовало зайти и утешить, но слов не находилось. Уснуть стало проблемой. И тогда полковник нашел выход. Ему было стыдно перед собой и дочерью, но водка приносила забвение хотя бы на короткое время. Потом наступало утро – еще более мерзкое, чем вечер, но до него следовало дожить.

Ощутив затопившее мозг отупение, Игорь Иванович посмотрел на бутылку. Выпить еще? Некоторое время он колебался, переводя взгляд с бутылки на обкусанный ломоть, затем решительно протянул руку. В этот момент из прихожей донесся звонок.

Игорь Иванович убрал руку и глянул на часы. Полчаса до полуночи. Кого принесло? Соседку? После смерти жены полковник заметил ее интерес. Еще не старый, крепкий военный пенсионер привлекал женщин. Особо усердствовала соседка по площадке – вдова академика. Угощала его своей стряпней, зазывала в гости. Игорь Иванович отбивался, как мог. Соседка ему не нравилась – жадная и глупая. Полковник не без основания полагал, что ей интересна его пенсия, а не он сам. При жизни академика соседка шиковала: разъезжала по курортам, меняла наряды. Со смертью мужа об этом пришлось забыть. А тут свободный мужчина с хорошей пенсией…

«Не пойду! – мотнул головой Игорь Иванович. – Пусть катится! Да и пахнет от меня спиртным. Растреплет всем, что пью. С нее станется – сплетница еще та…»

Звонок повторился. По коридору прошелестели шаги – Лиза пошла открывать. «Если придет звать, скажу, что уже сплю», – решил Игорь Иванович и прислушался. В прихожей щелкнул замок, затем донесся радостный визг дочери. «Кто это явился?» – удивился полковник. Из прихожей послышалось бормотание, затем восторженный крик дочери:

– Папа! Папа! Иди сюда! Скорее!..

Игорь Иванович поколебался и вышел из комнаты. Замер. У порога стоял… Антон. Он обнимал сестру, а рядом, смущенно улыбаясь, стояла незнакомая девушка – высокая и очень красивая. Некоторое время полковник стоял, не веря глазам. Профессиональным взглядом отметил, что сын здорово изменился. Подрос – вон Лиза ему по плечо, возмужал. Возможно, его старили длинные волосы, зачесанные назад и ниспадавшие на плечи. Плюс редкая, курчавая бородка. И одет сын странно…

Антон заметил отца. Оторвал от себя сестру и улыбнулся.

– Здравствуй, отец! Посмотри, какую невестку я тебе привел!

Он обнял за плечи стоявшую рядом незнакомку. Полковник качнулся. Мир стал стремительно сужаться, пока не превратился в точку. Игорь Иванович осел на ковровую дорожку…

В себя он пришел на диване. И первое, что увидел, было встревоженное лицо сына.

– Ну, ты даешь, батя! – сказал Антон. – Напугал.

– Ты же погиб, – прошептал Игорь Иванович.

– Не-а! – сын помотал головой. – Не веришь – можешь потрогать.

Полковник поднял руку и коснулся щеки сына. Та была теплой, живой.

– Но как?..

– Расскажу, – сказал Антон и спросил заботливо: – Как ты себя чувствуешь?

Игорь Иванович прислушался к себе. Странно, но ничего не болело. Более того, он ощущал необычную бодрость. О чем и сказал вслух.

– Не удивительно! – хмыкнул Антон. – Столько Силы в тебя влил! Девочки! – он повернул голову, и полковник различил за спиной сына две женские фигуры. – С отцом все в порядке. Готовьте ужин.

Фигуры исчезли. Игорь Иванович сел.

– Где ты был? – задал животрепещущий вопрос.

– Далеко.

– За границей?

– Ага, – подтвердил Антон. – Солнечной системы.

– То есть?

– Сейчас!

Антон поискал взглядом, затем подтащил к дивану кресло. Сел.

– О том, что случилось год назад, рассказывать?

– Нет, – ответил полковник. – Знаю. Был бой с дезертирами. Ты застрелил двоих.

– Один успел бросить гранату, – кивнул Антон. – Я спрятался в УАЗ. Не подумал, правда, что там ящик с гранатами. Но поступил правильно. Взрыв активировал портал, и тот выбросил меня вместе с машиной на другую планету.

Игорь Иванович покрутил головой.

– Не веришь, – заключил сын. – Сам бы не поверил. Портал, другая планета… Но случилось именно так. Сейчас кое-что покажу.

Сын полез в карман. Игорь Иванович разглядел, что он одет в какую-то странную куртку – длинную, синего цвета. Тем временем Антон вытащил из кармана плоский круглый предмет, похожий на печеньку. Подбросил его вверх. Тот взмыл в воздух и превратился в шарик. Затем вспыхнул и залил комнату ярким светом.

– Смотри!

Сын встал и сделал несколько шагов. Шарик следовал за ним, как привязанный. Антон вытянул руку ладонью вверх. Шарик опустился на нее. Сын накрыл его другой рукой, затем убрал и показал отцу. На ладони лежала «печенька».

– Это светильник вроде нашего фонарика. Активируется, когда подбросишь, прекращает гореть, когда накроешь другой рукой. Следует за хозяином. Видел что-нибудь подобное?

– За границей могли придумать, – сказал полковник.

– Ага! – хмыкнул Антон. – Отчего не в СССР? У нас же лучшие в мире военные технологии. Этот светильник, вдобавок, распознает хозяина и следует за ним. Успокойся, отец! На Земле нет и еще долго не появится чего-либо подобного.

– Откуда он у тебя?

– Инопланетяне дали, – пожал плечами Антон. – Думаю, у них этого добра… Если они порталами на огромные расстояния перемещаются… Раз – и ты на другой планете!

– Почему не пришел раньше?

– Не знал, как, – Антон сунул светильник в карман и сел в кресло. – Про порталы недавно узнал. Меня не к зелененьким занесло. Они появились позже. Выбросило на планету Нимей в королевство Рум.

– Королевство? – уцепился полковник.

– Да, пап! У них там Средневековье – Киевская Русь, если оценивать по-нашему. Король, феодалы…

– Как же ты уцелел?

– Пришлось пострелять, – пожал плечами Антон. – Оружие у меня было, патроны – тоже. Вышел к селению, а там зурги. На орков напали.

– Орков?

– Местные себя так зовут. Похожи на людей, хотя выглядят непривычно. Рум – их государство. Зурги – кочевники, вроде наших половцев. Головы, как у жаб. Приходят грабить, угоняют орков в рабство. Я этих жабьеголовых покрошил. Орки обрадовались, попросили стать их защитником. Согласился. Потом лоф местный явился… Много всего было. Засады, сражения… Меня сделали лофом – это как князь у нас, потом и вовсе – советником короля.

Несмотря на невероятность услышанного, Ильин-старший ощутил гордость. Сын стал советником короля! Менее чем за год! В его возрасте! Как бывший нелегал, полковник оценил достижение.

– А эта девушка?

– Моя жена. Познакомились спустя несколько месяцев после моего появления. Она обучала воинов в моем замке. Вот мы…

Антон смутился.

– Она – воин? – удивился полковник.

– Еще какой! Ее отец был лучшим мечником королевства. Тысяцкий. Считая по-нашему, командир полка. Погиб в бою. Но Люсиль успел обучить.

– Она служит?

– Необходимости нет. Люсиль богата. Есть земли, дом в столице, поместье.

– Так ты помещик?

– Можно сказать и так, – засмеялся Антон. – Понимаю, о чем подумал. Но у них такой строй. Не волнуйся: Люсиль не эксплуататор. У нее полон дом слуг. Я как-то спросил: зачем столько? Половины хватит. Отвечает: «Не могу прогнать. Куда пойдут? У них же дети…» Орки ее любят. Она строгая, но справедливая.

– У нас придется работать.

– Не-а! – Антон помотал головой. – Не придется. Мы тут проездом. Погостим и вернемся.

– Тебя обвинят в измене, – Игорь Иванович покачал головой.

– Не начинай, пап! – Антон сморщился. – Кому я изменил? Родине? Разве я перебрался на Нимей по своей воле? Сбежал на Запад, как диссиденты или предатели? Клеветал на СССР? Свой долг перед страной я выполнил. Убил преступников, не позволив им перебраться через границу. Не моя вина, что оказался на другой планете. Это первое. И второе. Что меня ждет в СССР? Обвинят в дезертирстве, посадят в тюрьму. Или запрут в сумасшедший дом. Разве не так?

Полковник промолчал. Сын был прав.

– Понимаешь, пап! – Антон вздохнул. – Там тоже люди. Непохожие на нас внешне, но в остальном такие же. Я им нужен. Король попросил меня создать в Руме систему образования. Орки неграмотны. Считают на пальцах, делить-умножать не умеют. Представь, что меня попросили обучать негров в Африке. Ты бы возражал?

Игорь Иванович покачал головой.

– Так в чем разница?

Игорю Ивановичу стало неловко. Что-то его понесло. Сын вернулся – живой, здоровый, а он…

– Тебя наградили орденом. Знаешь?

Антон покачал головой.

Игорь Иванович встал, прошел к секции и вытащил ящик. Достал из него красную коробочку и протянул Антону. Тот взял и открыл.

– Ого! Красное Знамя!

– За мужество и героизм, проявленные при защите рубежей Родины. Посмертно.

– Последнее – зря! – засмеялся Антон.

– Кто ж знал, что ты уцелел? – вздохнул Игорь Иванович. – На месте развалин осталась запекшаяся глыба. Собственными глазами видел – приглашали меня. Тебя навечно внесли в списки отряда, в казарме – мемориальное спальное место. Портрет твой над койкой висит, – он помолчал. – Нам с Лизой было плохо без тебя, сын. Вдруг ты появляешься и говоришь, что проездом. А мы?

– Перебирайтесь к нам. Места хватит – у Люсиль большой дом.

– Жить помещиками?

– Почему бы и нет? И Пушкин им был, и Некрасов… Александр Невский – и вовсе князь. Но мы их почитаем. Земли в Руме дают за заслуги перед страной. Не хотел это говорить сейчас, но раз пошло… После перемещения в Нимей у меня открылись кое-какие способности. Смотри! – он сунул руку в карман. Игорь Иванович с изумлением увидел, как оставленный им диван взмыл над полом. Проплыл в середину зала, и полковник увидел на полу пыльный прямоугольник. Диван тем временем обернулся кругом и вернулся на прежнее место. – Вот так! – прокомментировал Антон. – На Нимее это называют магией. Чтобы сделать так, нужен камень. – Антон достал из кармана и показал отцу овальный камешек черного цвета. – Инопланетяне – те, которым принадлежит портал, назвали его природным накопителем энергии. Кроме магии, у меня появился дар предвидения. Я вижу вещие сны. В них будущее СССР печально.

– А именно? – насторожился полковник.

Словам сына он не удивился. В молодые годы тогда еще сержант безопасности Ильин выручил старуху-цыганку. Ее взяли в оборот гопники у вокзала. Ильин услыхал за углом крик и прибежал на помощь. Вовремя – налетчики уже держали в руках ножи. Ильин выхватил револьвер, пальнул в воздух, после чего сбил с ног ближайшего бандита. Остальные ножи бросили. Ильин отвел гопников в привокзальное отделение милиции. После разбирательства тех задержали, Ильина и цыганку отпустили.

– Дай руку! – сказала старуха, когда они вышли на перрон.

– Я не верю в гадания! – засмеялся Ильин.

– И все-таки дай! – не отстала цыганка.

Ильин подчинился. Цыганка схватила его руку и долго вглядывалась в линии на ладони.

– Ну! – поторопил ее Ильин. – Дальняя дорога не просматривается? Или казенный дом?

– Все тебе будет – и дорога, и дом, – сказала старуха. – Только не такие, как ждешь. Многое переживешь, многое увидишь. Кровь свою прольешь не раз, но уцелеешь там, где погибнут другие. Женишься поздно – на женщине, которую спасешь. Она родит тебе сына и дочь. Дети вырастут красивыми и умными. Но жена рано умрет. Сына ты потеряешь, но обретешь вновь.

– Это как? – удивился Ильин.

– Не знаю! – ответила старуха. – Но линии говорят так.

– А дальше? – спросил Ильин. – Когда умру?

– Здесь этого нет, – цыганка отпустила его руку.

– Как нет? – не поверил сержант.

– Совсем, – ответила старуха и, шурша многочисленными юбками, пошла прочь.

– Эй! – окликнул ее Ильин. – Ручку позолотить?

– Тебе не нужно, – цыганка обернулась. – Уже позолотил…

Ильин забыл про гадание в тот же день. Комсомолец, он не страдал суевериями. Вспомнил только после смерти жены, да и то мельком. Предсказание сбылось, но это могло быть случайностью. После гибели сына вспомнил вновь. Терзаясь, таил в душе крохотную надежду. Цыганка сказала, что он обретет сына. Не обманула старуха…

– Говори! – поторопил полковник.

– В ноябре 1982 года умрет Брежнев, – сказал Антон. – Генеральным секретарем станет Андропов. Но он умрет в феврале 1984 года. Его сменит Черненко, который проживет после этого чуть более года. Придет Горбачев, который и развалит СССР.

– Ты кому-нибудь это говорил? – насторожился Игорь Иванович.

– Только тебе.

– Вот и молчи!

Игорь Иванович ощутил холодок в груди. Если власти узнают об одиссее Антона и его предвидении, он во второй раз потеряет сына. В этот раз – навсегда. Замучат мальчика. Нет уж, пусть дохнут! Заслужили!

В этот момент в зал заглянула Лиза.

– Папа! Антон! Идите к столу!

– Пошли! – Игорь Иванович взял сына за локоть. – После поговорим.

В кухне их встретила Люсиль. В руках она держала нечто завернутое в алую ткань. Люсиль поклонилась полковнику и произнесла нечто певучим голосом.

– Жена говорит, что рада видеть отца мужа, – перевел Антон. – Много слышала о тебе. Для нее честь войти в семью Иль-Ина. Ее мать умерла, отец погиб, поэтому главой рода становишься ты. Она просит тебя принять соответствующий знак.

Люсиль развернула ткань. На алой материи лежал золотой медальон на такой же цепи.

– Возьми! – подсказал Антон. – И надень. Не то обидишь.

Игорь Иванович подчинился. Люсиль вновь поклонилась ему. Именно это окончательно заставило полковника поверить в случившееся. Глаза его защипало.

– Что ж вы на сухую? – спросил, переведя взгляд на стол. – Я сейчас!

В зале он вытер повлажневшие глаза, достал из секции бутылку вина и вернулся в кухню. Сам вытащил из бутылки пробку и разлил по бокалам вино.

– С возвращением, сын!

Они выпили и закусили. Все были не голодны, поэтому ели мало. Под напором сестры Антон повторил рассказ о своих приключениях, продемонстрировал шар-светильник. Лиза ахала и делала большие глаза. Игорь Иванович рассматривал на сына и невестку. Обратил внимание на их одежду. На Антоне – рубаха с прямым воротом, штаны и сапоги. У Люсиль – длинное платье до пят. Из-под подола выглядывали носки сапог. Игорь Иванович покачал головой:

– Как вас милиция не повязала в такой одежде?

– Сам боялся, – ответил Антон. – Но другой нет. Сшить возможности никакой – нет образцов. Поэтому прошли через портал вечером. На улице темно, людей мало. Троллейбусы ходят, считай, пустыми. А у меня и талончиков не было – негде купить в такое время. Ехали зайцами.

– Хорошо, что вечером, – одобрил полковник. – Нельзя, чтобы соседи видели.

Он умолк. Лиза стала расспрашивать невестку, Антон переводил, Игорь Иванович смотрел на них, чувствуя тепло в груди. Семья в сборе. Он рассмотрел в ушах дочки золотые сережки с зелеными камушками. Лиза заметила взгляд и похвасталась – подарок невестки.

Посиделки затянулись до часа ночи.

– Пора спать! – сказал Игорь Иванович, бросив взгляд на часы. – Завтра договорим. Вы ведь не собираетесь уходить сейчас?

– Нет! – покрутил головой сын. – Планировал побыть несколько дней. Есть дела.

– Значит, решено! – подвел итог Игорь Иванович. – Лиза, постели молодым в зале. Мы с Антоном посидим.

Сын перевел его слова. Люсиль встала, поклонилась полковнику и ушла с Лизой.

– Какие у тебя дела? – спросил Игорь Иванович.

– Нужно купить учебники, – Антон стал загибать пальцы. – Одежду мне и Люсиль, чтобы не ходить пугалами. Еще кое-что по мелочи. Но советских денег у нас, считай, нет. Поможешь?

Игорь Иванович кивнул.

– Это – взамен! – Антон вытащил из кармана и высыпал на стол горсть желтых монет. – Они золотые. Можно сдать в скупку.

– Сразу спалишься! – покачал головой полковник. – На них чеканка вашего королевства. Спрячь и никому не показывай!

– Не хотел грабить вас, – возразил Антон, но монеты убрал.

– Есть у меня деньги, – сказал Игорь Иванович. – Скопил к твоему возвращению из армии. Одежду следовало купить, обувь. Планировал потратить на тебя, вот и сделаю.

– Спасибо! – поблагодарил Антон.

– Завтра сниму деньги с книжки. Лиза сходит с Люсиль в магазин и купит ей одежду и обувь. Учебники беру на себя – напишешь какие. Ты из квартиры – ни ногой! Соседи знают, что ты погиб, и вдруг – на тебе, объявился. Кто-нибудь донесет – и все.

– Жаль! – опечалился Антон. – Хотел по Минску пройтись. И одежду лучше покупать самому. Вдруг не подойдет?

Игорь Иванович задумался и посмотрел на сына.

– С этими волосами и бородой тебя не узнать. Здорово изменился.

– Там все так ходят. И Люсиль мои волосы нравятся, – Антон смутился.

– Значит, будешь музыкантом. Из этих… ВИА. Они носят патлы. Мулявин, к примеру.

– Отец?..

– У твоей матери был брат. После войны уехал на Север и там сгинул. Мы искали, но не нашли. Представим, что он есть. Жив, здоров, дети… Лицом ты в мать, сойдешь за племянника. Зовут, скажем, Артем, приехал проведать родственников. Живешь на Севере, в этом, как его, Оймяконе. Из-за этого и одежда странная. Кто в Минске знает, что носят в Якутии? Легенда дохлая, но соседям хватит. Главное, не болтать с ними. «Здравствуйте!», «До свидания» – и все. Я сам скажу, если спросят.

– Понял, батя!

– Жену предупреди: пусть молчит. Она русского не знает, это вызовет подозрения. Пусть кивает и улыбается.

– Хорошо.

– Жаль снова тебя терять, – вздохнул Игорь Иванович.

– Не хочешь с нами?

– Не знаю. Бросить все… Здесь, конечно, хреново, но я привык. И Лиза пока учится. Что нам делать Средневековье?

– Работы – во! – Антон поднял ладонь над макушкой. – В Руме нет контрразведки – совсем. Из-за этого прозевали заговор против короля. Могло кончиться плохо. Ты у меня дока в этих делах. Полная грудь орденов. Король просил насчет тебя, ждет. Обещал полную свободу действий и любую помощь. Титул, дом, земли – что пожелаешь. Лиза и сейчас знает больше, чем тамошние мудрецы. Будет преподавать. Языку я вас обучу, он не сложный. Для начала побудете у нас в гостях. Поживете, посмотрите Рум. После определимся. Идет?

– Лизе это понравится, – улыбнулся Игорь Иванович. – Другая планета… Да и мне интересно.

– Договорились! – Антон хлопнул по столу ладонью.