Текст книги "Много жизней и одна ночь. Часть первая"

Глава 15

– Что это, – как дикий буйвол хрипел Аслан, – где Ваха с Рыжим! Чем вы здесь занимаетесь!

Он шёл медленно, перед строем своей группы, пристально вглядываясь в каждого. Все уже разошлись. Марина стояла недалеко, холодная, злые глаза её смотрели на аслановских мордоворотов. Она знала, что все они нюхают кокаин, и всё произошло из за этой наркоты, но где других возьмёшь, да и какая разница всё равно после дела, половина из них: русские, отморозки, какие отсидели немалые сроки, их не будет, а остальные уйдут на Кавказ.

– Что же произошло? Скорей всего уделанные, курили в подвале. Жаль столько денег потеряли, за пять девок – хороший куш.

Ей стало плохо от этих мыслей, от всего произошедшего. Всё вроде складывалось как нельзя лучше, ещё немного последнее дело, и она за границе, в Европе.

Как сладко заныло где то – Но всё равно у ней денег достаточно и скоро это свершиться.

Аслан продолжал изрыгать проклятия на головы своих головорезов.

– Да мы то причём, на посту был Рыжий, сменял его Ваха, скорей всего до девок попёрлись, – наконец ответил коренастый кавказец. Я же говорил тебе Аслан, что их кобелей вообще близко подпускать нельзя было. Тот раз что-то произошло, в их смену

– Что произошло? —

– Пропала же одна в и их смену, звонил Ваха, в город, «студенту», давал ему заказ на пятую.

– Дак ты что мне не сказал! – взревел Аслан.

– Погоди Аслан! Ты главный, Ваху поставил старшим, откуда я знаю, что это не с твоего ведома. – Уже гортанно, взвинтившись, ответил коренастый Аслану, он один мог так разговаривать с ним, остальные не решались.

– Ладно Руслан, успокойся, надо заходить, дым почти вышел, раз их нет понятно, что они там. Козлы! —

– Бери троих – обратился он к Руслану. – Будешь теперь старшим в группе. Ставка Вахи, твоя. Идите, посмотрите что там.

Коренастый довольно осклабился, ощетинив крупные белые зубы. Зыркнул на троих славянской внешности и все четверо пошли в подвал. Остальные расселись в просторном холле. Аслан тоже опустился в кресло, расслабил тело. прикрыл глаза, но из под опущенных ресниц, начал рассматривать каждого из оставшихся.

– Что же произошло, где сорвалось, он отбирал эту группу сам. Треть из них была убита им самим, за малейшие проступки, одного показательно застрелил из той группы. которая занималась учёным, упустили парнишку, сынка их него.

Как он считал, дисциплина была налажена жёстко, и срыва не должно было быть. Вдруг, что то похолодело в груди, из подвала неслись непонятные крики похожие на вопли, звали вроде его.

Все вскочили. В этот миг, на пороге появился один из спустившихся. Это был друг Рыжего, если конечно их можно назвать друзьями, кличка Ара, они впятером попали в плен, двое молили не убивать их, что сами шли. Остальные хмуро молчали. Аслан не трогал срочников, в основном продавал их. Но здесь дал убить этим двоим своих друзей и они убили, так остались жить, приняли ислам, имена сменили и вот они и ещё несколько таких же уродов в его группе, но Аслан ни когда не считал таких истинными мусульманами и при случае выполнив то или иное дело, они пропадали.

Он смотрел на на эту побелевшую рожу, выпученные глаза, которого казалось, вот, вот выпрыгнут из орбит, понял своим нутром зверя, что произошло непоправимое.

Не стал дожидаться пока из глотки Ары вывалится что-то вразумительное, оттолкнул его и в несколько прыжков оказался в подвале, все бросились за ним.

Руслан стоя у двери, кивнул Аслану в сторону, скрюченного разорванного тела.

Марат, а там Рыжий с Вахой.

Аслан подошёл к телу.

– Ты видел.

– Да растяжка, а у тех бошки снесены, у обоих.

Аслан медленно повернул голову на Руслана, глаза его налились кровью. Рот перекосило злобой, голова медленно поворачивалась дальше в сторону кладовок. В основном горели они. Обугленные доски, двери закрыты. Он подошёл к двери, какое то странное оцепенение не только у него, но и у всех, наступила странная и какая – то страшная тишина.

Он не думал, что замарает руку сажей или обожжёт. Медленно открылась дверь, так медленно, что он ещё успокаивал себя, что сейчас увидит пять скрюченных тел, и хрен с ним с деньгами лишь бы они были там.

И как стоял, так и сел на грязную мокрую обугленную доску. Он продолжал молчать, мысли не повиновались ему, по спине поползла испарина, как просто в бою, видишь врага. Ни когда он не испытывал страха, только ненависть к неверным. Лишь однажды. Почему то вспомнил он этот случай, и сейчас. Тоже самое чувство, как тогда.

– Ну нет, не должны они видеть его растерянность. Так! – сказал он уже в слух, – ты Руслан. – Он указал ещё на двоих кавказцев – Всё здесь осмотрите, всё до каждой щепочки, я подойду позже. Повернулся к остальным.

– Я думаю все поняли, что произошло проникновение. С этого дня усиленный режим, ни какого расслабления, ни какой водки, девок. Поняли!

Слова лились с акцентом и не слова а рык, хрипящий, злобный, не терпящий возражений.

– Поняли.

– Теперь этот объект режимный, ни кого. Охрану с дома предупредить что б сюда не заходили. – Аслан на мгновенье задумался – Да кстати, из них кто-нибудь был здесь в эти дни.

– Да нет, они же ни когда сюда не ходят, уже давно поделили. Они только там, в усадьбе.

Давно бы Аслан избавился от Воронова да нужны они были ему, нужны, для великого дела.

– Ну ладно, пошли все наверх.

Он проводил взглядом последнего, обернулся к Руслану.

– Внимательно Руслан, внимательно, не упусти ни чего.

– Ты подойдёшь?

– Да через минут десять.

Он зашёл в свой кабинет, упал в кресло, тупая усталость разлилась по телу. Как всё осточертело, в один миг, была бы его воля, плюнуть бы на всё и за бугор, Но не так то всё просто, не дадут ему это сделать, даже не поможет его преданность делу, его заслуги. Готовится великая миссия, смерть неверных будет наградой ему, и тогда может и удастся повернуть всё в своё русло.

Мысли наваливались, сменяли одна другую и вскоре из этого нагромождения вырисовывались более правдоподобные.

Когда спустился в подвал, Руслан там был уже один.

– Я отослал их. Больше натопчут, чем пользы. Хотя после пожара, сам видишь.

– Ну да. – Аслан на секунду задумался. – Давай твои соображения.

– Да какие здесь соображения. Бошки снёс им конкретный профи. Ты их знаешь, хоть и коку понюхивали, но в форме были. Спецуру прошли в лагерях. Неожиданно правда было. У Рыжего клок волос, бабских, в руках. А у Мусы штаны спущены, конец в солидоле, забавлялись они с девкой, за этой забавой и застали их не известные. И такое ощущение, что тела отброшены от того места где им бошки срубили, что б не поняли как.

Сколько их было тоже не понятно, но какая сила здесь нужна и какая быстрота, почему я и говорю, что профессионалы здесь побывали.

– Профессионалы говоришь – опять что то кольнуло, где-то далеко в глубине мозга. А всё же определить, сколько их было?

– Здесь не скажешь. А вот перед входом есть кое какие следы на газоне. Вошли я думаю не все, человека два. А остальные залегли недалеко от входа. Отход прикрывали.

– Но ведь так пройти надо хорошо знать обстановку.

– Аслан! Когда брали заложников. Да и вообще, разве всегда хорошо знали обстановку, в основном по обстоятельствам, на то и существуют профи.

Аслан согласно кивнул. Он ещё не понимал, что его ошибкой было то, что он сам не осмотрел местность, сам не обдумал каждую мелочь, которую Руслан трактовал по своему, и это невольно отложилось в его голове как вроде правильная версия.

– А как ушли? —

– По тропе в сторону речки, а там в лес. И опять же Руслан и его люди и представить не могли о ночных событиях и поэтому явные следы отхода сбежавшей группы, удовлетворили всех.

– Пройдите по следам на сколько можно. Нива, которая чуть не врезалась в мерс Хасана, можно сказать выпрыгнула через насыпь на дорогу. Представь, как торопились. Да грязная вся была, вроде зелёная, солнце в лобовое мерсу било, вот они и толком не смогли увидеть, сколько народа там было, но даже по минимуму двое вошли двое на отходе и пять девок. Что-то не правдоподобно. Остальные значит в тайгу ушли. Или где-то рядом. Многозначительно произнёс он сжав губы.

– На отходе по следам три человека. Видно лёжки. Если только один имитацию делал, но опять же следы.

– Ну ладно, пройдите весь путь, как всё сделаете. Доложишь.

– Ясно, что не органы. Тогда кто? – злоба наваливалась, душила, распирала грудь, в такие минуты плохо думалось, в такие минуты хотелось кого-нибудь убить.

Здесь он вспомнил о дипломате, ему хотелось, что б она открыла его.

– Хоть какое-то успокоение, но сейчас не время. С ней разобраться всегда успею. Только такого приятного ощущения не получишь. А так: берёт дипломат, уже предвкушает, как сейчас узнает счета, узнает суммы денег, которые можно прибрать себе таким же путём, открывает и тут бах… и она корчится, её красивое личико разорвано, кишки вывалились, она умрёт не сразу, успеет осознать, что он опередил её. От этих мыслей ему полегчало.

– Жалко. Но надо идти забирать. Аслан поднялся и направился в соседнее здание.

Глава 16

Дорога становилась всё уже и уже, недавние дожди и не жаркие ночи, не просушили сырость, на заросшей, лесной дороге, но нива шла уверенно. Здесь давно ни кто не ездил. Хоть и летом набили хорошую колею, но всё поросло уже травкой и переваливаясь с боку на бок машина уверенно ползла километр за километром.

– Уйду в гольцы, там ни кого, – подумал Алексей. Если только браконьеры встретятся, да мишка, где-нибудь корягу выворачивает в малиннике, но услышав шум мотора, уберутся.

Дорога пошла рядом с небольшой, берущей начало в ущелье, речки. Алексей свернул влево и пошел вверх по крутому склону объезжая деревья и кустарник. Вот он на вершине. Внизу солончаки, когда он с дедом любовался благородными оленями, изюбрами, приходившими сюда полизать соль. Спустившись немного в низ, он остановил ниву у небольшой скалы, выглядывавшей из мха и обвивших её сосенок. Выдернул ковёр, бросил на землю, из ковра раздался стон.

– Живой ещё. Мразь. Сейчас подожди, поговорим.

Не было в эти минуты какого-то ощущения, что это нельзя делать, что это противозаконно. Он любил свою землю, любил свою Родину и уважал законы человеческие, которые впитаны в нормального человека с молоком матери, но здесь были твари, нелюди, они не воевали за свою Родину. А тех кто воевал, он повидал немало, и ни когда ненависти к ним не испытывал. Обманутые своими же, они без страха шли в бой и если оставались живы, узнавая по неопровержимым фактам, кто те, кто их посылал на смерть и чем они занимались и занимаются, набивая себе счета в зарубежных банка, американской валютой, не гнушаясь даже продажей людей. Тогда начинался совсем другой разговор, и уходили они и продолжали бороться за освобождение своей земли, только от бандитов.

– Самое главное не допустить ошибки. Он должен оставаться до конца неизвестным как для них, так и для органов. А для органов ещё важнее, даже если и всё нормально, просто помешают – подытожил Алексей.

Они сидели друг против друга. Один, навалившись на дерево, вытянув ноги, тело его было всё обмякшим, безвольным, другой напротив, на корточках.

– Ну, давай брат лихой, рассказывай, только всё по порядку и не ври.

– За что вы меня. Кто вы такой. И что вам рассказывать? —

– А ты сам не догадался ещё, кто я такой. Я твоя судьба, красавиц. Но что б тебе быстрей ясно было: логово ваше раскрыто, девчонки на свободе. И что б ты поверил мне, Майя, твоя сокурсница, которую ты сдал туда же.

Алексей увидел как побледнело лицо этого урода.

– Что вы со мной сделаете.-

– Мы многое знаем, но не всё. Знаем, что-то готовится, но не знаем как, и где. Естественно, мы не милиция. Ты, наверное, понял. Если всё расскажешь, лояльность Органов Гос. Безопасности тебе гарантирована. Сидеть конечно будешь. Но под нашей защитой. У нас тебя не достанут. Спрашивать больше не у кого, почти все убиты, трое ушли вместе с Асланом.

Сразу вздрогнул. Проняла такая осведомлённость сидевшего напротив.

– А почему вы один – спросил, облизывая запёкшиеся губы.

– А что б свидетелей не было, если будешь молчать. Тайга большая, медведи. волки, так что решай, хоть есть какой – то шанс —

– Где гарантия, что вы меня потом не шлёпните.-

– Ну увезли бы мы тебя к себе, где гарантия, что ты бы не погиб, оказав сопротивление, при попытке к бегству, да мало ли что. Алексей врал как по написанному, но по другому нельзя было, нужно что б появилась хоть маленькая надежда, у сидевшего напротив.

– Да и методы к тебе бы там применили соответствующие. Ели живым, то здоровым бы тебе не быть. Ведь дело то Государственной безопасности и жизни большого числа людей.

Сидевший напротив молчал, тупо осмысливая, что ему делать.

– Говори. Что возили на 9 километр ещё и по ночам, что сахар по ночам возят – вдруг закричал он в лицо, наобум, впивши взгляд в Мусу.

Тот вдруг весь задрожал, щёки его посерели, даже как-то обвисли.

– Я расскажу, я расскажу, только вы сообщите что я сам, я сам, – лепетал он, и вдруг заговорил без всякого акцента. Да вы правы На девятом всё, на овощной базе – говорил он захлёбываясь. – Точно не знаю когда. Но уже скоро, вот вот. Приказ должен был отдать Аслан.

– Ты посвящён был

– Да. Ваха, который девок забирал. Был под кайфом. Говорил что на той неделе, что б все собирал и уезжал из города, все неверные уйдут под воду. С девятого до ГЭС рукой подать.

Алексей смотрел и уже смысл сказанного стал доходить, что стало неприятно холодно от понимания.

– Как же они это сделают, ведь такая махина. И там же пост.

– Несколько грузовиков со взрывчаткой. В машине смертник. Охрана колонны, военные, которые в поместье. С ними уже договорено, их на посту хорошо знают, они и проведут, без проблем и деньги хорошие обещаны, дорога через ГЭС идёт на север, вот что б не делать крюк продукты завести, пока не началась распутица, этим их и уговорили. Только это знаю.

От всего услышанного у Алексея волосы зашевелились на голове.

– Это какими надо быть нелюдями, что б свершить такое. Ну если ты воин, как они любят себя называть, но воюй ты с войсками, но страшно же, убить могут. Вот эти воины и убивают мирных, а самое для них удобно, стариков, женщин, да детей. И ещё показуху устраивают, снимают на видео как головы женщинам, да пленным солдатам отрезают. Киношники поганые.

Ненависть захлестнула, сдавила грудь. Алексей, не понимал что с ним.

01 – Ведь если не этот случай, ох даже трудно представить.

Он уже не отдавал себе отчёта, кулак его вонзился в гортань этого выродка ломая всё на своём пути.

Он встал, посмотрел на лежащее тело.

– Хоть и гад. Но так бросить не могу. Придётся закопать.

Долго рыл неподатливую почву, выворачивая камни и кроша с остервенением корни кустарников. Всё было окончено. Силы на исходе. срочно поспать. Через километров 10 он загнал ниву в кустарники.

– Хотя бы полчасика – пробормотал. И уже через секунду, веки его тяжело упали.

Глава 17

– Какие-то странные дела вокруг нас творятся, а, Лайма, или лучше Марина. Ты уже совсем привыкла к новому обличию.

Лайма, подняла голову, взгляд её синих глаз, окаймлённых светлыми, но густыми длинными ресницами, злобой метнулся в сторону Аслана.

– Только без сарказма, без издевки, – сжав губы почти шёпотом проговорила она. – Ты знаешь прекрасно почему я Марина, и не напоминай мне об этой девке, тем более её нет в живых.

– Почему ты решила.

– Ты же добил её, сам хвастался.

– Прыгнула она с обрыва, стреляли в след, но не видел, попали, или нет, да там такая высота, что даже если и не попали, костей не соберёшь, так что не переживай, хе, хе… Аслан оскалился в ехидной усмешке. – Послал людей, но что б туда добраться время не было. Сама помнишь, что потом началось. Но ты на неё здорово похожа.

– Я же тебя просила – она резко встала со стула, так что стул отлетел в сторону, лицо её побледнело. И я её не разглядывала. Понял ты. Аслан знал, на что способна эта женщина, в её стройном теле таилась какая-то нечеловеческая злоба и сила.

– Ну ладно, ладно, я же не хотел тебя обидеть, только сейчас и ссориться. Лучше давай подумаем, что всё же произошло. Я уже успокоился, нас бы уже взяли, значит, кто-то или случайно, или тот кто здесь.

– Да успокойся, здесь ни кто на такое не способен, здоровые, а толку только с виду. Из твоих-то кто-нибудь смог бы такое сделать.

– Да вряд ли, есть спецы, но не настолько. Двоим головы срубить в одну секунду. Это что то из ваших народных сказок, про змеев горынычей.

– Каких наших.

– Ну, я говорю про русские сказки, вы же одной страной раньше были, ну да ладно, – продолжил Аслан, – мы тоже одной страной были, слава Аллаху, родился на свет генерал Дудаев.

Лайма отвернулась и Аслан не видел её ухмылку.

– Только что-то не ладится, – продолжал он.

Купили русские многих. Власть им обещают, отпущение грехов, как у них говорят. Вот и раскололась всё. Но всё равно Аллах видит. И все они получат по заслугам. Ты вот что, надо отсюда на всякий случай быстро убрать всё, хотя толком ни чего нет, но всё ж. Я дипломат заберу, увезу студенту, в сейф положу к нему, как всё успокоится, привезу. Там большие деньги обоим хватит.

– А ты не боялся, мне отдавая, – усмехнулась Лайма

– Ты всё равно в счетах ни чего не понимаешь, да всё зашифровано, не поймёшь.

– Да ну! Лайма повернулась, телом загородила и достала ключ. Вчера ты другое говорил, давай проверим. Посмотрим сейчас, разбираюсь я или нет.

Она не видела как лицо Аслана хоть и не сильно смуглое, но в этот момент стало как простыня.

– Стой! – заорал он

– Что ты? – Она повернула голову и удивлённо открыла глаза, глядя на бледного Аслана.

– Какого хрена мы всякой ерундой сейчас занимаемся. Если это не случайно, если они вычислили базу. Представь! Набери срочно студента.

– Ты что так побледнел. Тебе плохо!?

– Набери студента! – почти заорал он.

– Да сейчас, сейчас. Сейчас. Она подошла к телефону, у Аслана отлегло.

– Слава Аллаху _пробормотал он

– Что?

– Да так, просто.

Телефонный гудок с минуту бил в трубку.

Глава 18

Белая пелена наваливалась на него, с кровавыми полосами от катившихся слёз на щёках. Он вспомнил её. Пытался дотянуться, но скрюченные пальцы девушки, маленькие как у ребёночка, все мокрые от слёз, выскальзывали из его ладони, он изо всей силы сжимал их. Но силы не было, от отчаяния и какого-то безволия, что девушка сейчас погибнет, оборвавшись в пропасть, он хотел проснуться и вроде проснулся, но ещё в каком-то затуманенном сознании продолжал лежать, не понимая спит он или уже нет.

Как наяву, сразу несколько бородатых абреков, выскочили из норы, которую Алексей с двумя такими же в спец форме, которая растворяла их в раскинувшейся по горам зелёнке, обнаружили ещё с вечера, и наблюдая сейчас в трофейный американский бинокль, в раза четыре меньше наших, фирменных, и который не сыскать во всём нашем славном войске Российском, даже с розыскными собаками.

– Слава России и первому президенту, – подумал Алексей, разглядывая местность, всё как на ладони. Видно что то сообщили им. Один начал разговаривать по спутнику, сильно жестикулируя, когда закончил, долго смотрел в их сторону, вокруг было тихо.

Что их не обнаружили, Алексей был уверен, но бородач упорно смотрел, как будто точно в глаза, вот он поднёс к глазам бинокль. Алексей подал знак, все поняли. С минуту он осматривал местность, потом что-то сказал своим, и они быстро рванули вниз, по склону, последний, прикрыл вход, установил уже приготовленную растяжку, догнал.

– Ну что, наверно за ними.-

– Может лучше у норы подождать, здесь и возьмём —

– А если они через неделю придут, да и мало ли что. Сюда мы всегда сумеем вернуться, если надо, также за ними.

Алексей молчал, слушая парней. потом дал знак.

Три тени с трудом различаемые на местности, поспешили в след, за удаляющейся группой. Они со вчерашнего дня обследовали склон, поэтому двигались уверенно и быстро, вскоре должны были пересечься.

Услышали гортанный хохот. В совершенстве обученные, обложили группу. Каждый, по отточенному, и известному только им, расположился на своих позициях

То, что они увидели, не вдавалось ни в какие объяснения. Это непонятное, хрупкое чудо, в изодранной одежде, вся в крови, и грязи, в каком то не естественном, для этих мест платье, нарядном и необычном, с разорванным подолом, сидела на земле, прижавшись к скале, смотрела огромными синими глазами на этих зверей, её дрожь передалась Алексею, но не нервная дрожь, а дрожь тревоги, и безмерной боязни, что какая то секунда, и они не успеют, и могли бы не успеть. Или не быть им в этом месте.

Он смотрел на неё, из под нависающих ветвей кустарника, и она вдруг перестала дрожать, как будто страх её прошёл и уже смотрела отрешённо, сквозь эти бородатые фигуры.

Помыслы этих четверых были понятны. Один из них был главный, видно было, как он отдавал всем распоряжения. Трое наседали на него уговаривая отдать им девку, хотя б на полчаса. Все чёрные, даже не похожи на кавказцев, кроме главного.

– Арабы. – подумал Алексей,

Они были близко в метрах двадцати, Алексей хорошо понимал, что они говорят. Дело доходило до ругани, главный стоял на своём, утверждая, что приказ был доставить девчонку на базу. И он не даст её тронуть.

Доводы троих, что эта неверная, а ты её защищаешь, и что они воины, и это их добыча, могли перевесить. Стало понятно, медлить нельзя, пока они не стали издеваться над ней. Алексей дал знак, кто кем занимается. Четыре негромких хлопка и трое уже дёргались на камнях, старшему, Алексей пробил руку, и полоснул возле ног.

В одну секунду, добавив раненому, что б не схватился за автомат, спеленали его на всякий случай. Обыскали убитых.

Девчонка сидела молча и только слёзы лились у ней рекой по грязным окровавленным щёкам.

– Допросите этого и кончайте, а я поговорю с девчонкой.

Она вдруг сама заговорила.

– А я почувствовала, что что-то сейчас случится, что меня спасут, я почувствовала, почувствовала – и слёзы ещё сильней лились, и лились оставляя кровавые полосы.

– Успокойся милая, Ты откуда? Как звать – то тебя?

– Марина.

– Ну ладно, ладно, не плачь. Расскажи, как ты здесь оказалась?

– Мы из города. Когда всё началось, мы убежали, соседей убили. Издевались сначала, мы слышали крики. Мы не вышли на улицу. А папа завёл нас всех на чердак, повесив замок и опустив крышку.

– И что они не проверили на чердаке.

– А там так сделано. Что не поймёшь, что крышку можно поднять, замок висит, кажется, что закрыто.

– Ну рассказывай, рассказывай.

– А дальше, ночью помогли его хорошие друзья, помогли выйти.

– Чеченцы что ли.

– Да. Они давно друзья, вместе работали. Привезли в эту деревню. Здесь хорошие люди. Долго мы у них жили. А вот вчера нас нашли. Банда, и у них там русская женщина, может конечно не русская, но белая, очень сильно похожая на меня, похожа и ростом и даже внешностью, скорей всего эстонка или латышка. Алексей усмехнулся, посмотрев на внешность девушки, она поняла и зарделась.

Хотя какие – то, непонятно знакомые черты, были в её образе, как будто уже видел её раньше.

Он быстро поспешил успокоить её.

– Ничего. Ничего. Я прекрасно понимаю, в каком ты состоянии – он видел, что и грязь, и запёкшаяся кровь не скрывают красивых черт её лица.

– Лаймой называл её, здоровый чеченец, со шрамом на челюсти. Не скрывались они от нас, знали что убьют.

– Со шрамом говоришь, а как звали, не запомнила?

– Асланбек

– Аслан, эту тварь взяли же. Алексея всего передёрнуло – Предатели, продажные крысы, – сам не зная к кому. Но конечно к тем, кто был причастен к этому..

– Понятно!.

– Они убили и папу и маму, а эта Лайма забрала все документы, сказала тем кто убивал, что б и меня тоже, хотела сама, но те попросили пока оставить меня, потом сами это сделают

Я сопротивлялась. Они били меня. Но здесь их позвал этот Асланбек, и они вышли, я и выскочила в другую дверь, про которую они не знали. Они стреляли в меня, но не попали, я прыгнула с обрыва в низ, там выступ был, я это знала, упала, отползла и спряталась под нависший камень. Так они и думали, что я разбилась. Спускаться ночью они не стали.

– Хорошие люди – вздохнул Алексей. – Кто-то рассказал о вас. Ну ладно милая, успокойся.-

Она всё время плакала пока рассказывала, но не рыдала, просто слёзы текли и текли, и опять оставляя на грязном с засохшей кровью измученном личике, кровавые следы.

Алексей скинул куртку с броником, снял надетую на тельник тёплую рубаху, накинул на девушку.

Чеченец уже очнулся, он прекрасно осознавал свою участь. Но разговаривать не хотел.

Алексей присел перед ним на корточки. Увидел, что рана перевязана, глянул на Егора, хмыкнул.

– Вы только не убивайте его. Он хороший, он защищал меня – раздался вдруг из-за спины девичий голосок.

– Ты что, по ихнему понимаешь?

– Я здесь родилась.

Алексей прекрасно знал этот язык. Но не всё слышал. И неизвестно как всё пошло бы дальше не вмешайся они, в эти разборки. И вот тебе душа человеческая, столько натерпеться и здесь же защищать того, из за которого скорой смерти в мучениях не избежать бы ей.

– Для чего из норы так быстро ушли? За девчонкой? —

– Да, – вдруг заговорил он – по рации сообщили, что убежала, сорвалась в пропасть, но сверху не видно. Обходить очень далеко, а мы в низу. Срочно найти, и проверить надо было. Сообщили, что многих видела, кого видеть не должна.

– По-русски – то где научился так хорошо.

– В Москве учился.

– А сейчас. В борьбе за свободу от России? —

– Да не знаю, что и сказать. Мне Россия ничего плохого не сделала. Но мои родные все в лагере.

– Расскажешь где? —

– Нет. Если не вы, так они всех убьют.

Алексей знал. Что за своих родных эти люди отдадут, не задумываясь, свои жизни и хоть режь их, хоть калёным железом жги, бесполезно, но не все – этот похож. А в остальном, только бравада, повидал он таких. наглые, но трусливые особи, храбрецы когда их много. Способны только что б издеваться над беспомощными. Из-за таких, и отношение к другим, такое же.

– Видишь! Если оставить тебя живым. Ты расскажешь про нас.

– Расскажу конечно, но не знаю ваш дальнейший путь, так что может мой рассказ не повредит вам сильно, – в глазах его затеплилась надежда. – Да и раненый я. Пока до родственников доберусь.

Алексей задумался.

– Оставить живым, значит нарушить все инструкции и может провалить задание. Этого он сделать не мог. Взять с собой, тоже, и на долго не хватит, рана была перевязана, но всё равно нужен врач.

– В норе есть медикаменты? —

– Есть.

Егор и ты Лёха, с девчонкой домой. А я с ним, назад.

Ни кто не стал рассуждать. Все знали, что решение принято, значит так и будет.

– У тебя кость не задета. Рана перевязана, Сейчас поставлю укол, до пещеры дойдёшь. Помогу. Как мои уйдут, уйду и я. А там уж уповай на Аллаха, как вы говорите, если кто и спасёт тебя, так это родные, если есть поблизости.

– Я дойду, – приподнялся чеченец, как любому человеку ему хотелось жить, да и никто не хотел умирать на этой проклятой войне, даже смертники, обработанные психологами, напичканные препаратами.

Тут заверещала рация.

– Скажешь не нашли пока – сказал Алексей на чеченском.

Раненый вздрогнул. Взглянул на Алексея. Разговор шел на их языке, но если бы Алексей не понимал, то всё равно знал, что тот не скажет.

– Всё нормально, – он протянул рацию.

Они не скоро добрались до пещеры

– Там растяжка.

– Я в курсе.

Алексей подошёл, убрал маскировку, обезвредил растяжку.

В пещере был полумрак. Всё оборудовано для нормального проживания небольшой группы бойцов. На всех один деревянный щит, накрытый шкурами, очаг, плита походная газовая, ну всё как у людей. Автоматы стояли, наклонившись к стене. Ящик с гранатами. Советских Вооружённых Сил. Вот и сумка. Красный крест

– Ну вообще-е! Схрон есть? —

– Есть – со вздохом произнёс раненый, он понял, что соври он, вот на столечко, этому русскому, и конец придёт его расположению, – и кивком показал на место.

– Ты садись вон на нары. Отдохни.

Алексей убрал с земли накидку, сшитую со шкур барана, расчистил землю. Показалась ручка ремённая, поднял крышку.

Один отдел набит всем, что надо для войны, и небольшой, с плотным брезентовым мешком и опять красные крест и надписи на нём америго веспуччи, ну то есть американские.

– Не плохо вас снабжают. Тебя как зовут-то.

Асланбек

– Во!.. Как Аслана что ли! Что то постоянно он где то рядом.

– А ты откуда знаешь Аслана? —

– А ты его спроси. А вообще-то я когда-то ему челюсть погладил.

Асланбеку было уже плохо, хотя он держался мужественно, но рана давала своё. Он приподнялся

– Дак это ты —

Алексей повернул голову в сторону Бека.

– Я тебя буду Бек называть. Не переношу его полностью. – Что рассказывал Аслан

– Есть, говорил, у меня один враг, который изуродовал меня и что найдёт он его из под земли. Хотя я знаю, увидев тебя, что бравада это, и что если он найдёт тебя, то найдёт свою смерть.

Алексей достал нужные препараты.

– Сначала скажи: может кто наведаться?

– Аслан – пол дня пути, а остальные на базе и знаешь, если я расскажу тебе про базу, вы ведь ракетами всё под чистую сметёте, а там много ни в чём не повинных. Дети там, женщины, которые ушли за своими мужьями, а каких и обманом, что русские убьют. Обрабатывают там плотно. Много арабов, они зверствуют.

– А если я тебе дам слово, что только через трое суток будет удар по базе, что б ты своих увёл от туда, и тех, кто захочет уйти. Все равно найдём. А там уж ни какой надежды. Если честно, то я тебя должен доставить, с тебя бы это вышибали, но ты же раненый и по дороге умереть можешь. А я могу вернуться через три дня. Ну что?

Бек задумался.

Ты знаешь «голову Архара» камень есть такой на скале.

– Знаю.

– Дай карту – хотя Беку было уже совсем плохо, он показал место и откинулся на спину.

– Раз начал, так продолжи. Что за женщина с Асланом русская.

– Бек приоткрыл глаза, молчал, потом с трудом выговорил – Не русская она. С Прибалтики.

– Ладно. Вижу тяжело тебе. Алексей видел, что глаза его закрылись, он уходил в забытьё, наполнил шприц.

– Лежи, мучить не буду, поставлю ещё укольчик.

Когда Бек уже был готов, он обработал рану, пуля прошла на вылет, кость не задета, уже точно видно.

– Значит не помрёт, заживёт скоро.

Можно было идти. Какая судьба ждёт дальше Бека, тревожило Алексея, но по другому он поступить не мог. Беря каждый ствол, он изо всех сил, колотил его о камень. Гранаты оттащил на метров 200, захоронил по всем правилам. Единственно понравилась американская снайперская винтовка, M92, как называл её всегда Алексей мдевочка. Миниатюрная меньше 70 см, длина ствола всего 53 см. просто прелесть, глушитель и 18 кратный прицел были уложены в добротный футляр, в котором покоилось это очаровательное создание, обеспечивающее дальность поражения почти на полтора километра.