Текст книги "Голодное ухо. Дневник рисовальщика"

«лёд только стал…»

 
лёд только стал
а эти безумцы
уже ковыряют в нём дырки
чтобы поговорить с рыбами
люди которые помнят
что жили в воде
люди которые понимают
рыбий язык
люди которые скучают
по своей подлёдной родине
 
 
иногда весной
они уплывают на льдинах
в своё прошлое
и не возвращаются
женщины
будьте внимательны
если от мужчины пахнет рыбой
возможно
он здесь ненадолго
 

«выжившие домой не возвращаются – возвращаются только погибшие…»

 
выжившие домой не возвращаются – возвращаются только погибшие
выжившие находят себе новых женщин и новые города
только погибшие возвращаются души бывшие
тоскуют по дому стучат как дальние поезда
 
 
выжившие не могут смотреть в глаза своим жёнам
так много в их взгляде смерти холода и тоски
только погибшие смотрят навсегда поражённые
небом – глазам открывшемся – и встают на носки
 
 
выжившие болеют старятся умирают
нянчат любимых внуков дарят им ордена
только погибшие в рамочках вечно не умирают
только погибшие помнят
ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА
 

«видишь нос её бодр и остр а точней остёр…»

 
видишь нос её бодр и остр а точней остёр
у неё девятнадцать братьев и сто пятьдесят сестёр
и все они разговаривают одноврѐменно или одновремѐнно хором
                                                               табором всей семьёй
ой говоришь ты и прячешь голову ой
вот она проходит досмотр погранцов таможню с нею братья
                                                            и сёстры и все кто есть
пограничник не успевает листать документы думает взять бы
                                                               сейчас литр закусь
всю эту братию куда-нить – геть! и с пацанами где-нибудь сесть
но поскольку нос её бодр и остр и ей пофигу погранцы таможня
                                                звёздочки на погонах и автомат
она внимательно смотрит на пограничника и он понимает МАТ
и ему придётся пропустить эту всю орду
через все границы через Дели и Катманду
в голубое небо в белые облака
потому что нос её бодр и остр
нет не это
её рука
 

А кто ещё не читал Толкина

 
я так и не прочёл
«Властелина колец»
хотя однажды
 
 
даже прослыл его знатоком
как-то я оказался
в компании толкиенистов
мне приглянулась одна
и я вызвался проводить её домой
мы долго шли и увлечённо разговаривали
уже уехали последние автобусы
уже закрылось метро
уже перестали попадаться
запоздавшие прохожие
а мы говорили о Толкине
вернее говорила всё время она
а я только кивал и поддакивал
периодически вставляя остроумные реплики
а она восхищалась тем
что наконец-то нашла
достойного собеседника
знающего толк в Толкине
я надеялся
что она пригласит меня к себе домой
но она неожиданно сказала
ну всё мне пора
я обнял её и попытался поцеловать
но она отодвинулась со словами
не сегодня
позвони мне завтра хорошо
я так и не позвонил ей
ни завтра и уже никогда
а она так и не узнала
что я никогда не читал
никакого Толкина
 

Призраки круглобайкалки

по мотивам рассказа

Игоря Кузнецова «Крысин и Рыбин»

 
старый дракон
проснулся от знакомых звуков
ударов по рельсам
увидел в проёме тоннеля
двух девиц
и приуныл
опять прислали
молодых и глупых
которые только-то и умеют
что щекотать сиськами
а хочется настоящую женщину
которая
и грязь отмоет
и по хребту погладит
и обед сделает
чтобы в теле и в духе
а не эти вешалки
90х60х90
с дырой в голове
с ними и поговорить-то не о чем
тьфу
только сожрать
и остаётся
 

Рассматривая старые фотографии

 
все эти красавицы
в облегающих платьях с завышенной талией
в шляпках с вуалями
в балетных пачках
в корсетах из китового уса
в высоких ботфортах
в охотничьих костюмах
с карабинами в руках
с леопардами на поводках
в скандально открытых купальных костюмах
в укороченных бриджах
в меховых манто
лечащие свою истерию
у опытных психиатров или
у молодых любовников на стороне
все эти революционерки
с самодельными бомбами
с горящими глазами
с пламенными речами
презирающие церковный брак
мечтающие о свободе и равенстве
мечтающие о семье и детях
мечтающие об однополой любви
мечтающие подчинять
мечтающие подчиняться
мечтающие о полигамии
мечтающие о независимости
 
 
мечтающие о любви до гроба
мечтающие о нежности
мечтающие о славе
мечтающие о богатстве
мечтающие о смерти
мечтающие о бессмертии
все они
войдут в Царствие Небесное
нищими голыми одинокими
раскаявшимися
нераскаянными
пожалуйста держитесь за поручни
придерживайтесь правой стороны
 

«когда встречаются троллейбусы…»

 
когда встречаются троллейбусы
они друг с другом говорят
вдвоём разгадывают ребусы
и над бульварами парят
 
 
они рассказывают новости
про пассажиров и вообще
и позволяют себе вольности
подобно паре овощей
 
 
они кайфуют и куражатся
выходят разом покурить
и мы вообще им только кажемся
но что об этом говорить
 

«за окошком снег и ветер…»

 
за окошком снег и ветер
светит свет на белом свете
лупит прямо в левый глаз
щурюсь кажется от счастья
 
 
хорошо куда-то мчаться
здесь сегодня и сейчас
достаю блокнот и ручку
собираю мысли в кучку
люди косятся в метро
что он пишет что он знает
может он нас разгадает
гуще прячутся в пальто
выхожу и солнце снова
щиплет воздух как корова
и морозец щёки жжёт
я куплю себе «Экслибрис»
полуспящ и свежевыбрит
жизнь земная подождёт
 

Наша Маша

 
пахнет Машиной душой
надушилась Маша
пахнет Маша хорошо
дорогая наша
Маша сделала причёс
новенькую стрижку
из коротеньких волос
типа под мальчишку
 
 
Маша в этот Новый Год
полетит на море
будет соль и будет йод
ну – а вдруг? – amore
наша Маша – не вопрос! —
в море скинет шубку
будут пальмы и кокос
ты ж моя голубка
 

«старые станции метро…»

 
старые станции метро
точнее переходы между ними
Площадью Революции
и Библиотекой имени Ленина
пахнут так же
как в моей юности
когда я приезжал в Москву из своей Тулы
к Андрею Вознесенскому
или знакомым хипам на Арбате
этот запах был символом
другой жизни
запахом свободы и надежд
все мои хипы
скурились спились скололись
или стали старыми мудаками
а Андрей Вознесенский
просто взял и умер
только тот запах
и остался
 

«есть ли жизнь а может только кажется…»

 
есть ли жизнь а может только кажется
снег мороз и прочая пурга
к Белорусской книжная продажница
каждый день приходит по слогам
у неё припасены истории
для различных книжных партизан
пармезан одной аудитории
для другой в пузыриках нарзан
каждый ищет что-то запредельное
для своей особенной души
книжки про любовь и похудение
в этом деле очень хороши
 

Информационная угроза

 
на станции Царицыно
первыми возмутились
крысы
что снег забил
все входы и выходы в их жилища
невозможно стало пройти
от норы до помойки и обратно
и со старого планшета
потерянного пьяницей-писателем
они отправили сообщение
 
 
на сайт мэрии Москвы
о том что место мэра
который не убирает свой город
в снежных равнинах Сибири
и подписались
коренные москвичи
в десятом поколении
после жёсткой дискуссии
между префектурой
округа Царицыно и РЖД
снег был решительно убран
незаконными мигрантами
в законных оранжевых жилетах
входы в крысиные норы
тщательно очищены
об исполнении отчитались мэру
немедленно
безо всякой субординации
крысы помахивая хвостиками
написали на сайте мэрии
у нас лучший мэр в мире
и подписались
любящие вас москвичи
 

«озёра тающего снега…»

 
озёра тающего снега
сосна и домик под сосной
а хочется нырнуть с разбега
в Москву кишащую весной
 
 
кричат в лицо автомобили
плывут красавицы – спасай!
всё что за зиму накопили
на ветер родины бросай
галдят красавицы по-птичьи
смывая патоку одежд
всё ближе прелести девичьи
как восклицательный падеж
 

«порой в груди мелодия растёт…»

 
порой в груди мелодия растёт
и поднимаясь в теле выше выше
пронзает мозг и там уже цветёт
снося замки и молодые крыши
 
 
и раздевает взглядом королев
маршруточных со стройными ногами
и в клочья рвёт одежды словно лев
и гладит ноги голыми слогами
 
 
и шёпотом волнуемый живот
под взглядами почти уже не дышит
но – остановка
вот так поворот
– алё, мужик! выходишь?
– слышу!
       слышит?
 

«зачем вы девушки порою…»

 
зачем вы девушки порою
весна весною о весне
напрасно любите героев
в нечеловеческом пенсне
гуляют чёрные трамваи
в садовых улицах Москвы
и ветер рта не разевая
щекочет мысли головы
летит в лицо душистый локон
ну что красавица колись
открой души пушистый кокон
на всю оставшуюся жисть
 

Скотобаза

 
я вижу как
девушка держит на руках
небольшую свинку
на коленях у мужчины
лежит средних размеров телёнок
на плече у женщины
висит престарелая корова
у мужчины в заднем кармане брюк
хрюкает поросёнок
на бедрах симпатичной блондинки
пристроился енот
 
 
какая-то скотобаза
честное слово
а ещё говорят
что мы ушли далеко от природы
кофточка молодящейся брюнетки
застёгнута на раковины мидий
на ногах молодого человека
лежат молодые тельцы
плечи грузной шатенки
укутаны молодыми барашками
на пальце крашеной блондинки
сидит настоящий комар
в капле смолы
Брижит Бардо на вас нет
 

Аптекарский огород

 
тюльпаны торчат словно пики
из мягкого тела земли
гуляют вокруг эвридики
свободные как корабли
штампуют цветочные селфи
вдали от супружеских пут
с презреньем глядит на них серфер
большой мандариновый утк
 
 
и буйствует холод черёмух
и птенчик упал из гнезда
и чёрная кошка не промах
такая случилась беда
 

Коломенское

 
сестра моя облачко братец мой май
надули зелёные щёки
повыше давай объектив поднимай
там пчёлы жужжат караоке
брюхатая рыба гуляет в пруду
и мечет в лягушек икринки
я с фотиком старым гуляю в бреду
где тают вишнёвые льдинки
и шмель пролетает как тяжеловоз
гремя загружённым составом
и чтоб избежать анальгиновых слёз
налево смотри и направо
 

«проснись обузданный скворешник…»

 
проснись обузданный скворешник
дом выпевающий слова
обол весны поющий грешник
миниатюрная москва
 
 
покуда чудо птичьих гамов
не осенит твоих надежд
немотствуй гордо и упрямо
твори родительский падеж
весёлый дом небесный птичник
консерватория весны
виси ударник и отличник
на мачте молодой сосны
 

«музыка…»

 
музыка
это организованный шум
заменяющий людям мысли
звуки проникают в клетки мозга
где хранится и обрабатывается информация
и вместо мыслей о
боге и вере
свободе и достоинстве
любви и нежности
клетки мозга заполняют
тынцтынцтынцтынц
ноты бемоли диезы
анданте аллегро стоккато
музыкальные паузы
музыка словно ветер
проходит по комнатам мозга
выметая остатки мыслей
 
 
словно ненужный сор
словно прошлогодние листья
музыка заполняет мозг
как вода тонущий корабль
за каютой каюту
и вот уже внутри плавают
книги и кофейные чашки
простыни и драгоценности
всё что казалось важным
до полного
музыкального
кораблекрушения
 

Смерть в столице

 
и дерево отбрасывало тень
на мёртвого и он лежал без силы
в траву уткнув немые пальцы ног
ботинки потерялись по дороге
но он дошёл до этого холма
зачем он шёл сюда уже неважно
быть может рана под его рубашкой
его вела укрыться в тишине
наверно ночью здесь ему казалось
почти что безопасно и небольно
он лёг в траву перевести дыханье
своё дыханье подарив траве
он выдохнул себя до основанья
 
 
уткнув лицо в траву чтоб не заплакать
и не заплакал просто заскулил
от боли от обиды от бессилья
дойти домой уже не хватит сил
он так устал всю жизнь бежать спасаться
толкать других самим собой толкаться
подстукивать начальству на коллег
немного изменять жене с подругой
и в рюмочной занюхивать белугой
точнее тем что
хватит заболтался
он сам с собой он здесь лежит уже
часов двенадцать бодрствует столица
летят авто ему всё это снится
ещё не скоро вызовут ментов
 

Одномерки

 
в городе появились
совершенно плоские девушки
в профиль
они похожи на лист бумаги
и только редкие выпуклости
попа сзади и грудь спереди
создают хоть какой-то объём
позволяющий их заметить
идёшь по метро
и вдруг понимаешь
 
 
что вокруг трафареты
эскизы людей
незащищённые у Бога проекты
женщина
должна быть объёмной
видимой осязаемой трёхмерной
а эти одномерки
будто сбежали с ватмана
нерадивого студента Строгановки
хочется крикнуть
кыш одномерки кыш
возвращайтесь к своему
недоделанному пикассо
пусть пририсует вам
хотя бы конские головы
будет повод порассуждать
хоть о какой-нибудь
концепции
 

Москва-Россия-мундиаль

Гражданка Колумбии, прибывшая в Россию

на Чемпионат мира по футболу, заявила

в полицию на японских болельщиков,

склонивших её к групповой любви…

При ближайшем рассмотрении японцы

оказались казахами…

(из новостей)

 
пока бесчинствует погода
и раздвигает ножки дам
Москва смешение народов
безумств любовей сексодрам
 
 
и дружат разные народы
в постелях парках и садах
аптекарские огороды
развёртывая на задах
 
 
гуляют броские красотки
отклячив попу или грудь
налейте виски или водки
чтоб от красоток отдохнуть
 
 
и вот уже сентиментален
молочной спелости миндаль
о спорт ты мир в объятьях спален
Москва Россия мундиаль
 

«музыка города…»

 
музыка города
это музыка движения
музыка автомобилей
такси пробок метро
работы в режиме нон-стоп
миллионных контрактов
счетов-фактуры актов
претензий о погашении задолженности
исковых заявлений досудебных решений
апелляций ротаций дотаций
хмельного ночного метро
отменённых ночных электричек
пятницы-проказницы
ресторанов баров
стрип-клубов модных тусовок
вернисажей литературных клубов
алкоголя драйва и секса
праздничных фейерверков
оцеплений полиции
воя сирен скорой помощи
музыка деревни
это музыка падающего снега
наста хрустящего под ногами
ветра танцующего в поле
метели стучащей в окно
утреннего приветствия петуха
будящего своих кур
 
 
на утреннюю поверку
динамического гула стрекозы
трудового гуденья пчелы
скромного молчания бабочки
ржаных переговоров лошадей
плеска кормящейся рыбы
и тихого вздоха
с которым
появляется из-под земли
шляпка красавца-гриба
 

«Крокодил Гена…»

 
Крокодил Гена
едет в электричке подземки
щурит узкие глазки
от яркого света
морщит свой длинный нос
от обилия резких запахов
алый рот кривится
от дискомфорта и духоты
на голове
капитанская фуражка
китайского разлива
голубая футболка
символизирует любовь
к водной стихии
но
старая сухопутная ящерица
 
 
он давно не бывал на море
не вдыхал запах свободы
он заброшен в каменные джунгли
выжат семейной жизнью
жара выедает остатки мозга
что ты наделал
старик Успенский
 

Тандыр

 
тандыр
это слово пришло внезапно
во все российские города
захватило рынки
и привокзальные площади
смешалось с русским населением
понесло детей
и всё-таки иногда
при слове тандыр
я вздрагиваю
мне видится дыра в тан
в иной мир
умерших душ
и тел
запечённых в хлеб
 

«посмотришь в окно – Возрождение…»

 
посмотришь в окно – Возрождение
Ван Эйк Тициан Рафаэль
и в каждом окне пробуждение
и каждая – эмманюэль
 
 
какая пластичная грация
эмоция чувственность свет
как будто бы реанимация
прошедших в беспамятстве лет
 
 
играет дорожное зеркальце
и зайчик бежит по стеклу
а сердце похоже на скерцо
при взгляде на томную Лу
 

«каждое утро…»

 
каждое утро
она обрывает
увядшие цветки
душистого табака
украшающего уличное кафе
на Ленинградке
каждое утро
я любуюсь ей
проходя мимо
и говорю здравствуйте
но она меня не замечает
 
 
а когда её почему-то нет
украдкой нюхаю цветки
душистого табака
сиреневые пахнут
особенно вкусно
по утрам
в эти минуты
она подглядывает за мной
в окно кафе
и улыбается
 

«как просто лужу сделать беременной…»

 
как просто лужу сделать беременной
капнула капля – надулся пузырь
и пусть говорят что беременна – временно
родит великана а ты позырь
 
 
а лужа пузом сияет радостно
она надулась она смогла
уж богатыря-то родит запросто
пока отлично идут дела
 
 
пока она наполняет смыслом
свою беременную красоту
над ней колесо BMW нависло
над ней взлетает красавец ТУ
 

«хинкальная закрылась навсегда…»

 
хинкальная закрылась навсегда
а как они готовили хинкали
стучит по крыше ржавая вода
но достучится – мёртвая – едва ли
 
 
там было всё что можно пожелать
душе вечерней в таинстве событий
там можно было есть или лежать
безмолвствовать в пару иных наитий
 
 
и водки замороженной графин
нарезать на галеты для поэтов
теперь ты сам графин и господин
теперь ты сам
налей себе об этом
 

«люблю я ветра отпечатки…»

 
люблю я ветра отпечатки
на неба синей простыне
кто позабыл свои перчатки
тот с неба шарфом машет мне
привет летучие повесы
вы молодые облака
великолепные балбесы
валяют в небе дурака
 
 
а сам дурашка нараспашку
бежит по небу босиком
он и последнюю рубашку
отдаст тому с кем не знаком
 

«похоже капля знает место…»

 
похоже капля знает место
падения летя с куста
как знает камень неизвестность
в восторге прыгая с моста
закон земного притяженья
и сопряжения двух тел
в зените своего движенья
летящий дождь постичь хотел
но смысл лежит в летящей капле
в её натянутой струне
и отпечаток прячет в камне
пружину мысли обо мне
 

Вагон читателей

 
захожу в вагон метро
все вокруг
держат в руках книжки
мужчина напротив
 
 
увлечённо читает Платонова
зрачки расширены от изумления
парень слева по борту
упорно читает Ремарка
взгляд напряжённый
женщина в проходе
читает Гузель Яхину
нервно поправляет очки
глаза горят
кажется сейчас
схватится за револьвер
простите
это вагон для читателей
остановите
я выйду
мне
в вагон для писателей
 

«две уточки дрейфуют по реке…»

 
две уточки дрейфуют по реке
не улетели вместе с остальными
их ночью лёд пытался сжать в руке
но отступил устав бороться с ними
и держатся поближе к кораблю
где ночью шум и в окнах полутени
 
 
и на воде зелёной как дор-блю
гуляет свет побегами растений
надеются ведь бросят что-нибудь
и изо льда спасут случись такое
лишь те кто выбрал к югу дальний путь
во сне голодном уток беспокоят
 

«пока горят как фонари…»

 
пока горят как фонари
ночные головы прохожих
смотри и слушай попурри
их непохожих
 
 
они расскажут о себе
наврав и даже не мигая
слегка качаясь при ходьбе
ночь раздвигая
 
 
и ты поверишь им почти
шепча привычно
не верь не бойся не учи
в толпе столичной
 

«на платформе метро Царицыно…»

 
на платформе метро Царицыно
в чёрном полиэтиленовом пакете
лежит труп человека
рядом улыбающийся полиционер
что-то объясняет симпатичной девушке
люди проходят мимо
бросая взгляд
на чёрный пакет
и быстро отводят глаза
зачем им чужая смерть
главное чтобы поезда
шли по расписанию
четырнадцать дней
до Нового Года
пора покупать
подарки близким
мимо проходят составы
а в них
мёртвые души
мёртвых людей
 
 
Гоголь в пакете
смеётся до слёз
 

Подольские граффити

Подольские граффити

«у меня под окном развелись снегири…»

 
у меня под окном развелись снегири
целый двор их развод обсуждает
балаболят синицы коты фонари
даже голуби их осуждают
 
 
двое пташек залётных поссорились в пух
так что сыпятся алые перья
престарелый снегирь от несчастья опух
и лишил всех собратьев доверья
 
 
даже пьяницы в чувствах забыв про долги
задирают пропитые лица
но вздохнула весна и девица-снегирь
улетела с залётной синицей
 

«луч в окно пробрался шёпотом…»

 
луч в окно пробрался шёпотом
и фиалку разбудил
пробежал по кухне топотом
скинул на пол бигуди
 
 
на стену запрыгнул зайчиком
солнечный и золотой
постучал по крышке пальчиком
сковородки молодой
и запахло кофе молотым
затрезвонили ключи
проскрипел дверями в комнату
даже радио включил
 

«берёзки как колючки у ежа…»

 
берёзки как колючки у ежа
топорщатся из насыпи дорожной
бухают два счастливых алкаша
весна пришла и стало всё возможно
 
 
вспухают вчерне вмятины следов
сосульки свищут пролетая мимо
басят игриво крики поездов
бессмертие почти непоправимо
 
 
и женщины идут на абордаж
распахивая волосы и шубы
кто подписал в печать такой тираж
на первой полосе – целуют в губы
 

«стоит солнцу вырваться из тени…»

 
стоит солнцу вырваться из тени
и переполняют небеса
молодые дерзкие растенья
выкатив нахальные глаза
у заборов наглые улыбки
с граффити усмешки на губах
девушки гуляют словно скрипки
со смычками сумерек в зубах
гаражи – как рыжики под снегом
тянутся следы как пастила
щурятся ручьи перед побегом
в общем-то – обычные дела
 

Шпротная застольная

 
о шпротная женщина участь твоя горька
меж нежных сестёр лежать в глубине лотка
тяжёлым своим животом украшая снедь
когда-то могла ты плавать теперь ты сможешь взлететь
на вилке подцеплена телом ещё дрожа
ты помнишь шеей резкую боль ножа
когда забился в пляске последней хвост
когда душа попыталась достать до звёзд
 
 
хрустят твои кости икры твои сочны
летай не бойся нету твоей вины
вокруг петрушка укроп и зелёный лук
поют тебе песню про камамбер разлук
 

Колыбельная для домашнего сверчка

 
спит жевачка спит собачка
спит циркач и с ним циркачка
спит бутылка молока
неотпитая пока
спят слоны и бегемоты
спят варенья и компоты
мышки мыслей тоже спят
только хвостики храпят
спят бульдозеры и краны
спят сосиски и бананы
корабли и люди спят
спят колонии опят
спит поэт и с ним кокотка
спит пилот и с ним пилотка
стюардессы тоже спят
с головы до самых пят
 
 
спят на полке тараканы
спят фужеры и стаканы
спят на небе облака
невлюблённые пока
 

День рождения № 53

 
сегодня утром
смерть остановилась
в нескольких сантиметрах
от меня
огромная фура
должна была протаранить
такси с той стороны
где я сидел
я видел
как лихо повернул мой водитель
видел
как навстречу ему
вылез какой-то кент на рено
видел
как справа неслась на нас
огромная смерть
видел
как мой водила дёрнулся назад
слышал
 
 
скрежет удара
о машину сзади
я не успел
попрощаться с жизнью
а просто смотрел
на приближающуюся фуру
и думал о том
какая же она
красивая
виходыт будэш
спросил строгий голос
с глухим кавказским акцентом
и я
вышел
 

На пахре

 
реки ванильное течение
вода текущая навзрыд
льда измельчённое печенье
разбиться насмерть норовит
плывут по речке утки-лабухи
ныряют попами светя
а над плотиной светят радуги
водоворотами крутя
 
 
и алкаши как лампы светятся
тяжёлый мат роняя в грязь
и пёсик Майкл ужасно бесится
что жизнь взяла и удалась