Текст книги "Темные боги. Жатва"

Привал затянулся и плавно перешел в ужин, на землю незаметно спустились густые сумерки, однако принятое мною решение оказалось верным – я скопил достаточно сил для того чтобы выйти к южным воротам и произвести на стражников впечатление смертельно уставшего, но все же здорового человека.

– Откуда приперся? – не совсем почтительно спросил бородатый часовой, рассматривая меня с легкой брезгливостью во взоре. – Бродягам вход запрещен.

– Деньги есть, – вздохнул я, грамотно игнорируя более опасную часть вопроса. – Терпения никакого нет по этим дорогам ходить. Рудники еще далеко?

– На заработки, значит, – понимающе усмехнулся доблестный страж. – Ну, это дело хорошее. Деньги точно есть?

Вместо ответа я достал из кошелька золотую монету, продемонстрировал ее со всех сторон, а потом спрятал обратно и вытащил медь.

– Говорю же, всего хватает. Есть тут места, где пожрать и выспаться за недорого можно?

– Да прямо у ворот, – вступил в разговор второй часовой. – Тут везде одни кабаки.

– За пару серебряных комнату сдадут?

– Как договоришься. Все, проваливай, не мешай работать.

Успешно миновав пост, я заметно расслабился – поведение стражников очень ярко свидетельствовало о том, что случившаяся в крепости резня пока что оставалась для всех местных обитателей тайной за семью печатями. Соответственно, у меня была шикарная возможность затеряться среди других оборванцев и тем самым избежать возмездия.

Как выяснилось уже через несколько минут, эта часть Алдо действительно представляла собой жуткую мешанину из третьесортных гостиниц, убогих магазинчиков и таких же борделей. Я обошел стороной несколько самых подозрительных заведений, выбрал скромный и более-менее опрятный кабак, после чего осторожно толкнул скрипучую дверь.

Большой темный зал оказался наполнен примерно на четверть. Рассевшиеся за грубыми столами люди со вкусом поглощали нехитрую снедь, о чем-то разговаривали и время от времени громко хохотали, запыхавшиеся от напряженной работы официантки бегали вокруг них с подносами, тарелками и кружками пива, а наблюдавший за этим управляющий сохранял невозмутимость, лишь изредка выдавая оказавшимся в зоне досягаемости сотрудницам важные указания. Судя по всему, разговаривать насчет съема жилья нужно было именно с ним.

– Светлого неба, – вежливо произнес я, останавливаясь возле стойки. – Комнаты свободные есть?

– Найдем, – нехотя ответил собеседник. – Тебе чего надо?

– Поспать, помыться, поесть. Сначала помыться.

– На заднем дворе лохань есть и вода теплая. Два серебряных.

– Дорого.

– Не нравится – не плати, за городом ручьев полно.

– Видел я эти ручьи… ладно, согласен. А комната?

– Пятерка.

– Медью?

Управляющий оценил шутку, весело рассмеялся, но тут же вернул себе серьезный вид и отрицательно мотнул головой:

– Серебром.

– Дорого же.

– Зато у нас комнаты чистые, не то что у соседей. Там можешь с клопами пожить, если червяк за горло схватил.

– Червяк, червяк… а жратва у вас тоже дорогая?

– Это смотря что брать будешь. Можем за пару медяков хлеба черствого насыпать, сэкономишь.

– Ну-ну. Где там ваша лохань?

Местная ванная оказалась расположена под небольшим навесом посреди заваленного различным хламом внутреннего дворика – в маленькой деревянной лохани уже плескалась вода, а явившейся с кухни мальчишка добавил туда же кастрюлю свежего кипятка, доведя температуру до вполне комфортной. Я осторожно снял одежду, забрался в импровизированную ванну и растянулся там, чувствуя ни с чем не сравнимое наслаждение. Тепло мало-помалу растекалось по телу, боль и усталость отступали, в голове возник образ просторной кровати с одеялом и кучей подушек…

– Господин, если дадите серебряную монетку, я вам мыло принесу, – внезапно раздался над ухом голос таскавшего воду паренька. – Джакомон его по две монеты продает.

Я встряхнулся, душераздирающе зевнул, после чего ответил согласием – как следует отмыться от грязи и крови было бы очень желательно, а цена этого удовольствия выглядела вполне адекватной.

– Сейчас принесу, господин!

Сразу после помывки мне опять захотелось есть. Я нашел выделенную мне комнату, развесил на мебели слежавшиеся в рюкзаке тряпки, немного подумал, а затем вернулся в общий зал. Там за это время мало что изменилось, но общение перешло на чуть более повышенные тона – отдыхающие мужики успели выпить солидное количество алкоголя и это незаметно скорректировало их поведение. Впрочем, для меня громкие разговоры были гораздо полезнее тихого перешептывания – благодаря им я мог узнать актуальные новости, оценить текущую обстановку и заново приобщиться к городской жизни.

– Мне бы поесть, красавица. Мяса какого-нибудь, супа, если есть, хлеба.

– Все принесу, – быстро кивнула подбежавшая к моему столику девушка. – Пиво надо?

– Нет, лучше компот. Или отвар травяной.

– Хорошо, все будет. Два с полтиной серебром.

– Вот, держи…

Ожидая заказ, я лениво рассматривал помещение, слушал беседы соседей и старался вычленить из их реплик что-нибудь полезное. Впрочем, особого результата это не приносило – загулявшие горожане трепались о жизни, не собираясь касаться важных для меня тем.

– Сарай на хуторе поставил наконец-то. – гордо заявил здоровенный пузатый мужик, отдыхавший за ближайшим столиком в компании четырех приятелей. – Теперь коров заведу и переберусь туда насовсем.

– Да пропьешь ты все деньги, как в прошлом году, – весело хмыкнул его более тощий и неказистый приятель. – Пропьешь, а затем снова на рудники подашься.

– И вообще, какая тебе скотина, ты следи, чтобы жена не ушла. Я ее вчера с Рыжим Оверо снова видел.

– Так у него же лавка, она там хлеб берет.

– Я про свою курицу тоже так думал сначала. А затем пришлось морду набить и из дома выгнать.

– Моя Нили не такая, – нахмурился пузан, – Ты не равняй.

– Мы тебе добра желаем, – вступил в беседу еще один отдыхающий. – Торгаши всегда на красивых баб засматриваются и мозги им крутят, пока мы в поле спину гнем. Порода у них такая.

– Я ей верю.

– Да мы что, против? Ты, главное, за Рыжим присматривай. Скользкий он человек, неприятный.

– Пошел он в жопу, – сердито произнес кандидат на должность рогоносца. – Попробует свои руки распускать, мигом хребет сломаю.

– Про стражников забыл?

– И они тоже пошли в жопу. А ты чего уши греешь, молокосос?

До меня не сразу дошло, кому именно адресован вопрос, но уже через пару мгновений все пятеро мужиков развернулись в мою сторону и ситуация стала предельно ясной.

– Чего молчишь, птица крашеная?

– Хавчик жду, – сообщил я, незаметно отодвигаясь от края стола. – Что, посидеть рядом уже нельзя?

Пузан встал со своего места, подошел вплотную и навис надо мной, словно грозовая туча.

– Уши греешь, значит?

– Я всего лишь хочу пожрать.

– И послушать про чужих жен? Интересно, да?

– Не орали бы вы настолько громко, я бы вас с радостью не слушал.

– Дерзишь, молокосос? – оппонент радостно оскалился и хрустнул пальцами. – А откуда ты такой здесь?

– С юга.

– И что, на юге своих баб не хватает? Чего сюда приперся?

– На рудники.

Вонявший луком и пивом жлоб вызывал в моей душе искреннее желание достать меч и устроить маленькую резню, но я хорошо осознавал все последствия такого шага. Приходилось терпеть.

– А ну, извиняйся, щенок приморский.

– За что?

– За то что сидишь тут, слушаешь про наших баб и дерьмо всякое про нас думаешь. Или на улице размяться хочешь? Так мы это сейчас устроим.

Желание прирезать к чертовой матери охамевшего собеседника стало невообразимо острым, но я все-таки сдержался, опустил взгляд и тихо произнес:

– Извините.

– Не слышу.

– Извините, пожалуйста. Не хотел вас расстраивать.

– Щенок.

– Я просто еду на рудники. Деньги нужны.

– Отстань от человека, Ламуро, – подошедшая разносчица бесцеремонно отпихнула в сторону моего оппонента и начала расставлять на столе тарелки. – Не видишь, он только с дороги?

– Только ради тебя, крошка, – горделиво усмехнулся мужик. – Все равно этот щенок не дорос еще до серьезных разговоров.

– Вот и иди себе. Еще пиво нести?

– Неси, крошка, неси.

Вечер казался безнадежно испорченным, я искренне раскаялся в том, что решил поиграть в шпиона, однако спустя какое-то время продолжавшие веселиться за соседним столом крестьяне закончили обсуждать женщин, переключившись на более глобальные новости. А среди этих новостей совершенно внезапно промелькнула информация о моем набеге на магическую школу.

– Туда какие-то совсем уж безголовые душегубы залезли. Слышали же?

– Безголовые, но удачливые. Магов прирезали, сокровища забрали, от стражи удрали. Чтоб мне так везло.

– Да какие там сокровища. За ними в столицу ехать надо.

– Друг сказал, там замки все сожжены были. Значит, что-то вынесли, клык даю.

– Аронтана жалко, – грустно вздохнул мой пузатый недоброжелатель. – Хороший был старик, добрый.

– Зато вместе с ним Флекто порешили, – тут же хмыкнул его тощий собутыльник. – Эту жирную свинью давно пора было в помоях утопить. Слышали, как он от войны бегал? Весь город соплями измазал, лишь бы его дома оставили.

– Гниль, она даже у магов бывает. Но старика Аро один хрен жалко.

– Все туда пойдем. Ловить-то душегубов собираются? Что там твой друг говорит?

– Да он в патруле ходит, кто ему докладывать станет. Наверное, собираются.

– А как?

– Мне-то откуда знать?

– Ну да, верно. Когда новый обоз с фронта приедет, никто не слышал?

– Так прошлый неделю назад был. Куда тебе еще.

– Хочу для Нили колечко взять. Ей синие камни нравятся, вдруг найду.

– Говорю тебе, к ней этот рыжий урод шары подкатывает.

– Да уймись ты…

Нарываться на еще один раунд выяснения отношений и получать по лицу от пузатого дебошира мне совершенно не хотелось, важные городские новости явно ограничивались набегом на магическую академию, так что никакого смысла торчать в одном помещении с кучей подвыпивших маргиналов не было. Я оперативно расправился с принесенным официанткой ужином, осушил кружку с чаем, а затем вылез из-за стола и направился к себе в комнату.

– Вам все понравилось, господин? – перехватила меня незнакомая девушка, занявшая стратегически выгодную позицию рядом с ведущей на второй этаж лестницей. – Вы наелись?

– Да, спасибо.

– Желаете чего-нибудь еще? Отдохнуть в приятной компании?

– Нет, устал как собака.

– Если что – дайте мне знать.

– Хорошо.

Оказавшись в номере, я привычно заклинил дверь, со вздохом облегчения свалился на жесткую продавленную кровать и минут пять лежал, бездумно рассматривая свисавшую с потолка паутину – хотя управляющий не соврал и комнату действительно можно было назвать чистой, здешние горничные явно работали спустя рукава. С другой стороны, цена вполне соответствовала качеству предоставляемых услуг.

Я еще немного подумал на эту тему, а затем устроился поудобнее и активировал свой новый навык. Свет от горящего за окном фонаря мгновенно потускнел, мышцы стала заполнять неприятная слабость, но в целом все происходящее уже не выглядело чем-то особенно страшным – умение действительно работало, некая часть падающего на меня света активно поглощалась аурой, так что своей цели я однозначно добился. Другое дело, что для эффективной маскировки сюда требовалось влить еще как минимум пять или шесть наград.

– Ладно, разберемся со временем…

Решив не пороть горячку, я завернулся в толстое колючее одеяло, несколько раз зевнул и буквально провалился в крепкий здоровый сон без сновидений.

Ночь прошла вполне спокойно, измотанный организм получил столь необходимый ему отдых, однако утро началось с весьма неприятного сюрприза – кто-то решил вломиться ко мне в гости и сделал это самым беспардонным образом, взявшись от души пинать хлипкую дверь.

– Открывай, мать твою!

– Какого хрена? – поинтересовался я, кубарем скатываясь с кровати и судорожно пытаясь вспомнить, куда положил свой нож. – Чего надо?

– Городская стража! Открывай, быстро!

– Сейчас…

Нож я все-таки нашел. Правда, что с ним делать, так и не придумал.

– Открывай!

– Да не орите вы, дайте штаны натянуть…

Глава 12

– Открывай, вошь!

Лихорадочно одеваясь и слушая злобную ругань стражников, я изо всех сил пытался найти оптимальный выход из сложившейся ситуации, однако все появлявшиеся в голове мысли тут же разбивались о беспощадную реальность – у меня не было абсолютно никаких реальных возможностей для того, чтобы противостоять слаженным действиям нескольких солдат. Любая стычка грозила новыми ранами, каждое повреждение означало утрату мобильности, а это в свою очередь вело к неминуемой гибели. Бежать через окно тоже не имело смысла – комната выглядывала на улицу и падение на мостовую прямо перед входом в гостиницу вряд ли могло каким-нибудь образом облегчить мою участь. Оставалось надеяться только на собственную хитрость и презумпцию невиновности. Если такое понятие вообще существовало в этом чертовом мире.

– Открывай!

– Иду, иду…

Я на всякий случай приготовился к бою и даже успел заранее распрощаться с жизнью, однако буквально через пару секунд опять воспрянул духом – если бы меня действительно вычислили, то хлипкая дверь стала бы лишь незначительным препятствием на пути штурмового отряда. А поскольку в данную секунду ее никто не ломал, то речи о целенаправленном захвате явно не шло – скорее всего, мне действительно предстояло испытать на своей шкуре самый обычный допрос. Значит, отчаиваться и делать глупости было еще рано.

– Ну и на кой хрен вы сюда ломитесь? – поинтересовался я, выглядывая в коридор. – Что…

– Рот закрой, – командир патруля небрежно отодвинул меня в сторону и зашел внутрь номера. – Ты один?

– Ну да, – кивнул я, рассматривая оставшихся за дверью жлобов. – А что вообще случилось?

– Давно в городе?

– Вчера вечером пришел.

– С караваном?

– Нет, на своих двоих топал.

– Откуда? Зачем приперся?

– На рудники иду. Говорят, там работа хорошая есть.

Стражник взял маленькую паузу, а у меня наконец-то отлегло от сердца – гость явно не знал, что нужно делать в подобных ситуациях и его вопросы отдавали дремучей банальщиной. Наверное, таким образом можно было с легкостью отловить какого-нибудь паникующего вора или же с ног до головы обмазанного кровью душегуба, но в моем случае требовался более вдумчивый подход.

– Что вчера делал?

– По дороге шел. Там еще дождь был, одежда до сих пор мокрая.

– А раньше?

– Спал в каком-то лесу. До этого опять шел. Я долго иду.

– Караваны какие-нибудь видел?

– Видел, но сразу в сторону уходил. Чтобы у них соблазна лишнего не было.

– Да что с тебя взять-то, – хмыкнул один из прикрывавших дверь стражников. – Плащ только хороший.

– Плащ, значит, – мгновенно оживился его начальник. – И обувка, смотрю, дорогая. Ограбил кого-то, сволочь?

– Почему ограбил? Я работать люблю. Заработал.

– А ну-ка, покажи ладони.

Этот вопрос мне уже откровенно не понравился – характерных для крестьян мозолей или потертостей на моих руках отродясь не было и это обстоятельство ставило под угрозу всю легенду. С другой стороны, на профессионального мечника я тоже не тянул – регенерация неплохо заботилась о коже, убирая с нее лишние отметки.

– Вот.

– Что-то не похож ты на работягу, – сделал вполне ожидаемый вывод стражник. – Плащ дорогой, руки чистые… ничего не хочешь нам рассказать?

– Так на мне все заживает, как на собаке.

Отметивший качество висевшего на стуле плаща боец неожиданно округлил глаза, быстро сдвинулся к командиру и принялся что-то возбужденно шептать ему на ухо, время от времени косясь в мою сторону. Какое-то время главный стражник явно не мог понять, о чем конкретно идет речь, однако затем расплылся в широченной радостной улыбке и энергично кивнул. Это вызвало у меня новый приступ тревоги, но результат внезапного совещания оказался вовсе не таким плохим, как можно было ожидать.

– Значит, ты тот самый хрен, который сюда с юга приперся и с Мальконо дела вел?

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

– Имеешь, – улыбка дознавателя превратилась в оскал голодной акулы. – Ну что, двинем к капитану или здесь разберемся?

– Чего разбираться-то. Я на рудники иду, никого не трогаю.

– Само собой, – охотно кивнул собеседник. – А подтвердить можешь?

– Чем?

– Да сунуть его в камеру на недельку, – предложил третий стражник. – Мигом все расскажет, сволота южная.

– Нато, как тебе не стыдно? – делано возмутился командир. – Мы с уважаемым человеком разговариваем.

– Прошу прощения, благородный господин.

– То-то же. Ну что, южанин, идем к капитану? Или?

Допрос превратился в откровенную пародию, у меня начали столь же откровенно вымогать деньги, но в данных обстоятельствах принять новые правила игры было гораздо безопаснее, чем упорно следовать выбранной ранее линии поведения и валять дурака с перспективой загреметь в местную тюрьму. Так что уважаемый господин Мальконо, совершенно об этом не подозревая, еще раз сыграл на моей стороне.

– Зачем же отвлекать капитана? У него наверняка очень много других, более важных дел.

– Сразу видно разумного человека, – усмехнулся доблестный страж. – Двадцать золотых.

Я тихо кашлянул, пытаясь замаскировать прилив возмущения, а затем уточнил:

– Двадцать золотых и никто из ваших друзей сюда не лезет.

– Тогда тридцать, – внес ответную корректировку собеседник. – С капитаном поделимся.

– И господин Мальконо не услышит о том, что я вернулся в город.

– Три дня. Дольше – дороже.

– Договорились. Три дня.

Сделка с правосудием сразу же облегчила всем нам жизнь – стражники расслабились, на их лицах возникли теплые и душевные улыбки, а я понял, что в ближайшее время мне действительно ничего не угрожает. Откровенно говоря, за эту уверенность можно было отдать и больше тридцати монет.

– Вот, держите. Можно вопрос?

– Конечно, уважаемый господин, – вежливо кивнул командир патруля, сгребая золото в широкий карман. – Спрашивайте.

– Почему вы сюда вообще пришли? Что случилось?

– Хельгинцы, – помрачнел дознаватель. – Напали на одну из крепостей, сволочи. Говорят, много убитых. Ищем тех, кто мог их заметить.

– Дерьмово…

– Вы тут осторожнее, лучше на улицу не выходите. Если наши будут цепляться, скажете, что все вопросы с сержантом Ганемером уже решены.

– Большое спасибо, сержант. Не ожидал я такого, конечно.

– Никто не ожидал, – вздохнул собеседник. – А дело серьезное. Ладно, парни, уходим.

– Хорошего вам дня, сержант.

– Вам тоже.

Плотно закрыв за стражниками дверь, я вернулся на кровать и еще минут десять неподвижно сидел, переваривая все случившееся. Звезды сошлись абсолютно чудесным образом, выплаченная за спокойствие сумма давала надежду на безопасность в течение ближайших трех-четырех дней, но расслабляться все равно было рано. По-хорошему, следовало дождаться окончательного выздоровления, а затем к чертовой матери свалить из города. Вот только куда и зачем?

Еще немного подумав на этот счет, я решил перебраться в более оживленное место, сунул за пояс меч, после чего спустился к стойке управляющего. Тот выглядел немного встревоженным, однако продолжал держать марку, следя за общим залом и отдавая распоряжения зазевавшимся официанткам.

– Светлого неба. Знаете, что произошло?

– Мы стараемся не вмешиваться в дела стражи. Рад, что у тебя все хорошо.

– Да я не об этом. Слышали о хельгинцах?

– Нет.

– Ладно. Завтрак тут можно получить?

– Конечно. Садись, девочки все принесут.

Решив, что судьба уничтоженного гарнизона пока не является достоянием широкой общественности, я умерил свою прыть и начал действовать в соответствии со своей базовой легендой, разыгрывая линию поведения обычного крестьянина – встревоженного ранним визитом стражи, обеспокоенного новостями и пытающегося как-то сориентироваться в непонятной ситуации.

– Что будете есть, господин?

– Да хрен его знает. Жареного чего-нибудь хочется. Курица найдется?

– Все сделаем, господин. Вам целиком?

– Давайте целиком, погрызу не спеша. И кружку пива.

– Уже несу, господин!

Сделанный заказ позволил мне около полутора часов торчать на одном месте, сначала потягивая слабенькое и не очень-то вкусное пиво, затем обгладывая принесенную курицу, а потом отдыхая от чересчур сытной трапезы. Мимо гостиницы за это время прошло пять обычных патрулей и два отряда солдат – такое количество вооруженных людей я здесь раньше еще не видел, а это говорило о том, что в городе, пусть и негласно, но введено военное положение. С другой стороны, обычные люди все еще ничего не подозревали, хотя и таращились на увешанных броней воинов с легким опасением.

– Видел солдатиков? – неожиданно спросил расслаблявшийся за соседним столиком мужик. – Не знаешь, чего их сюда пригнали?

– Не знаю, – вздохнул я, допивая остатки пива. – Но тут явно хрень какая-то творится.

– Верно говоришь. И стражники по домам рыскают. Не знаешь, кого ищут?

– Не знаю, но ко мне утром тоже заходили. Весь сон изговняли, сволочи.

– Работа у них такая, – философски заметил мужик. – А сам что думаешь?

– Думаю, ехать мне дальше на рудники, или здесь остаться. Тревожно как-то.

– Лучше останься. Если солдаты появились, то это не к добру.

– Да вот мне тоже так кажется.

– Еще пива хочешь?

– Да нет, пойду уже. Вдруг заснуть получится.

– Ну, дело твое…

Несколько следующих часов я провел как на иголках, наблюдая из окна за хаотичными перемещениями солдат, изредка создавая и развеивая файерболы, а также перекладывая с места на место просохшие тряпки. Делать было решительно нечего, однако рядом постоянно витал запах накрывшей город тревоги и мне никак не удавалось отвлечься. Попытки заснуть ни к чему не приводили, в голову лезла чертова уйма самых разных мыслей, память подбрасывала разрозненные картины прошлого вперемешку с обрывочными планами бегства из Алдо…

Такое состояние дало неожиданный результат – я вспомнил о своем лысом приятеле из мира Шазирро, вспомнил, как лихо он швырялся молниями, после чего испытал легкий когнитивный диссонанс пополам с таким же легким возмущением. Нурлан совершенно точно не зацикливался на всестороннем изучении магических дисциплин, являлся классическим аскетом, но свое единственное заклинание, в отличие от меня, использовал вполне уверенно. Само собой, этот факт служил источником вполне объяснимого раздражения – учитывая, сколько наград мне пришлось истратить ради того чтобы овладеть несчастной огненной сферой, конечный результат выглядел малость обескураживающим.

– То еще дерьмо, – пробормотал я, следя за очередным патрулем. – А хрена ли упираться в один долбаный шар?

Вопрос был чертовски хорош. Скорее всего, Нурлан получил от своего бога уже готовое умение и был ограничен только его возможностями, однако меня с самого начала не сдерживали никакие рамки – согласно расчетам, выбранная схема развития предполагала огромную вариативность, давая реальный шанс изучить абсолютно любые заклинания. Вот только до недавнего времени я совершенно не воспринимал магию в качестве боевой способности и тренировался исключительно ради тренировок, а сейчас, когда ситуация в корне изменилась, времени на освоение новых техник уже не оставалось. В будущем столь вопиющий недочет однозначно требовалось исправлять.

– Ладно, займемся.

Немного успокоив себя этим обещанием, я еще раз спустился вниз, съел тарелку рубленой яичницы, после чего минут тридцать слушал разговоры соседей. Увы, но никаких свежих новостей получить не удалось – клиенты заведения искренне недоумевали из-за появления в городе целой толпы вооруженных людей, высказывали различного рода страхи, однако правды в этих страхах все еще не было.

– Говорят, банда новая появилась, – громким заговорщицким шепотом поведал один из мужиков подсевшему к нему приятелю. – Говорят, купцов щипать начали серьезно.

– Брешешь, – скептически усмехнулся его собеседник. – Эй, дайте нам пива!

– Мне сказали – я сказал.

– На дорогах разъезды появились, мой приятель сам видел, – присоединился к беседе еще один горожанин. – Всех смотрят, всех допрашивают.

– О чем?

– Обо всем подряд.

– Значит, действительно банду ищут.

– Да нет у нас тут никаких банд. Это на севере еще развернуться можно и возле рудников, а здесь-то что?

– Так торговцы же.

– Так у них охраны до задницы всегда.

– Так поэтому и банда большая.

– Все равно брехня.

– Я думаю, они в городе засели, а не на дорогах, – сообщил четвертый посетитель, бесцеремонно пододвигая свой стул ближе к спорщикам. – Им жрать и спать надо? Надо.

– Верно. Стражники утром ко всем подряд ломились.

– Так а случилось-то что? Кого убили?

– Да хрен его знает. Наверное, кого-то очень уважаемого.

– Или военный обоз грабанули.

– Сказки-то не придумывай.

– А вдруг?

Став молчаливым свидетелем еще парочки таких же бесед и плотно забив желудок едой, я опять вернулся в номер, после чего наконец-то смог отключиться от реальности. Крепкий здоровый сон продлился до самого вечера, за это время регенерация убрала значительную часть оставшихся повреждений, так что на ужин я шел уже практически здоровым человеком – судя по моим ощущениям, до полного выздоровления осталось совсем чуть-чуть. Возможно, день. Или полтора.

В общую комнату стеклось достаточно много людей, найти свободное место удалось с огромным трудом, но внимания на меня никто не обратил – сегодня посетителей интересовало только непонятное скопление войск на улицах города. Звучали уже известные мне сплетни, строились догадки по поводу ограбленных разбойниками купцов, кто-то с жаром продвигал теорию о нападении на серебряный рудник, охранник недавно прибывшего в Алдо каравана описывал благодарным слушателям установленные на южном тракте кордоны, однако детали реального происшествия все еще не всплыла на поверхность. Убедившись в этом, я забился в тесный уголок между двумя столиками, попросил у возникшей рядом официантки кусок жареного мяса вместе с кружкой пива, после чего снова окунулся в атмосферу догадок, фантастических предположений и тревожного бреда.

– Точно вам говорю, здесь торгаши между собой поцапались. Поэтому до сих пор никто не говорит, кого именно зарезали.

– Да с чего ты взял, что кого-то порешили?

– Наверняка порешили. Иначе сюда бы столько солдат не прислали.

– Может, бунт готовят?

– Какой еще бунт?

– Против императора. Если северная армия захватит власть и перекроет мосты через Летний Поток, мы тут…

– Хватит нести чушь!

– А он в чем-то прав, у генерала капелька императорской крови есть.

– Да о чем вы вообще говорите? Душегубов они ловят. Патрули по дорогам туда-сюда гоняют, проверяют всех.

– Жаль, магов нет.

– И магов наверняка те самые душегубы порешили. Задницей клянусь. Сначала их подрезали, а дальше кого-то жирного распотрошили. Очень жирного.

То, что коллективный разум догадался связать два недавних происшествия в одну цепочку, меня откровенно встревожило, но долго расстраиваться по этому поводу не пришлось – входная дверь с шумом распахнулась и в помещение ввалился толстый запыхавшийся мужик.

– Хельгинцы напали! Хельгинцы здесь!

В голосе принесшего весть гонца искренний страх настолько причудливо сплетался с гордостью за собственную осведомленность, что скопившаяся в кабаке публика несколько секунд молча переваривала его слова, стараясь верно оценить их глубинный смысл. Затем раздались первые ругательства.

– Вот дерьмо!

– Суки!

– Где они? Где они, говори?

– Что случилось?

Люди начали вставать со своих мест и рядом с вестником тут же образовалась легкая давка. Я, не желая выглядеть белой вороной, тоже вылез из своего угла, сжимая в руке только что полученную тарелку с мясом.

– Рассказывай! Рассказывай, мать твою!

– Где они?!

– Дайте отдышаться, – возмутился зажатый между потными телами мужик. – И горло промочить!

– Пива ему! Пива дайте!

– Говори, сволочь, не тяни!

Благодатный напиток мгновенно дошел до адресата, тот залпом выдул целую кружку, после чего облегченно вздохнул и закатил глаза от наслаждения.

– Ты будешь говорить, тварь?!

– По хребту ему врежьте!

– Тихо, – возмутился гонец. – Все расскажу. Тихо!

– Говори, вошь бледная!

– Хельгинцы напали, – повторил мужик, отпихивая от себя напирающих слушателей. – Ночью, на северную крепость. Всех перерезали к хренам, а затем удрали.

– Брешешь.

– Что я, враль какой-то? Мне Вальдо Кривой рассказал, а он с ребятами из стражи каждый день пьет.

– Да эти шакалы сами ничего не знают.

– Узнали, получается. Говорят, там трупы один на другом лежат, кровищей все залито, мечи поломанные, стрелы везде. И ворота сломаны к хренам.

– А хельгинцы где?

– Удрали.

– А зачем им удирать, если они целую крепость взяли? – задал вполне резонный вопрос присоединившийся к общему веселью управляющий. – Ты тут не завирайся.

– Я правду говорю, – обиделся гонец. – Дайте еще пива.

– Дайте ему пива!

– Так что там в крепости-то?

– Трупы, – мужик приложился к выданной ему посудине, а затем категорично взмахнул рукой: – Везде сплошные трупы. Живых совсем нет.

– Вот дерьмо. У меня там друг служил.

– Так хельгинцев нашли или нет? Сколько их вообще было?

– Хрен его знает. Но две сотни человек они порезали.

– Значит, отряд большой. Или мага прислали.

– А наши маги сдохли, твари пьяные.

– Говорят, не было там магов, – на этот раз гонец мотнул головой, забрызгав соседей пеной. – Обычные лазутчики.

– Брешут. Там же целая крепость, ее без мага не взять.

– А вот взяли.

– У нашего мясника сын в одной из крепостей был. Надо спросить, в какой.

– Да заткнитесь вы! Слышь, пивохлеб, рассказывай как следует. Обо всем рассказывай.

– В крепости трупы, – завел уже привычную пластинку мужик. – Живых там не осталось. Штурм знатный был, ворота прям совсем сломали. Ворота сломали, а затем в бараках всех перебили. Там кровищи по колено.

– А они что, все это время в бараках сидели? – удивился въедливый управляющий. – Там ворота ломают, а они все спят?

– Тут не знаю, – быстро пошел на попятную мужик. – Мне сказали, что ворота сломаны, а внутри одни трупы.

– Значит, маг постарался.

– Не знаю. Дайте еще пива?

– Хельгинцы напали, – раздался со стороны двери задыхающийся вопль. – Крепость северную взяли!

– Да пошел ты на хрен, – тут же отреагировал один из моих соседей. – Без тебя знаем!

– Хлебало закрой, не мешай слушать!

– Там трупы!

– Пошел на хрен!

Теперь мне стало понятно искреннее желание прибежавшего в кабак мужика поделиться свежими новостями, а также урвать как можно больше халявного пива – конкуренты не дремали, так что каждая минута задержки могла превратить выгодное дельце в легкую головомойку. Здесь награду получал только один победитель.

Пытаясь соответствовать общим настроениям, я задал дурацкий вопрос о безопасном проходе к рудникам, был мгновенно отправлен по всем известному адресу, после чего с чистой совестью ушел в сторону и начал жевать остывшее мясо. В целом, сложившаяся обстановка не вызывала особых вопросов – убитых мною солдат обнаружили, командование северной армии тотчас же встало на уши, но двинулось при этом по совершенно ложному пути, взявшись разыскивать организованную группу диверсантов. Такой подход до поры до времени обеспечивал мне безопасность, однако расслабляться все равно не стоило – отчаявшись поймать таинственных убийц, власти могли переключиться на всех подряд. А в этой ситуации моя легенда становилась откровенно слабой и ненадежной.