Текст книги "Дневник Майдана и Войны"

20 декабря

С утра за окном летел мелкий, как мука, снег. Мальчишки не захотели идти в школу. А Габи пошла с опозданием, да и неизвестно: дойдет ли она до школы. До нового года 10 дней. Страна ждет российских денег.

Страна войдет в 2014 год обновившейся, проигравшей и выигравшей, еще не остывшей от почти месячного кипения. Все это все равно хорошо. Снова месяц бесплатной рекламы на всех телеканалах мира. За год два новых слова: «титушки» и «Евромайдан». Ну, совсем как при Горбачеве: «перестройка» и «гласность».

Зашел в 36-ю (Галерея 36 на Андреевском спуске). Выпили с Сашей Миловзоровым по 30 граммов водки, заели форшмаком, который он всегда покупает «с асфальта» у одной и той же бабушки, живущей, видимо, по соседству. Форшмак был на редкость удачным, видно, бабушке попалась очень хорошая селедка, а дальше уже – ее руки и опыт. Саша рассказал, что с Валерой-паровозником (специалистом по изготовлению деревянных моделей исторических паровозов) они по понедельникам топят парную. Починили баню и печку в ней, подвели горячую воду.

А Европейскую площадь сегодня перегородили автобусами, выставили сотни «омоновцев» – оказалось, что четыре украинских президента вместе молились на Владимирской горке. Кому молились? О чем? Просили Бога, чтобы Майдан исчез, или были скромнее и просто просили у Бога кредит, только чтобы больше чем тот, который пообещал Путин?

23 декабря. Понедельник

Солнце, +3. Вчера прогулялись с Наташей Коломойцевой по Гидропарку. На берегу Днепра на скамейке закрытого пляжного вагончика-кафе выпили под разговоры о политической ситуации маленькую бутылочку коньяка «Гринвич», заели мандаринами, потом кофе возле метро и разъехались. Я отправился к Пете Хазину. Там посидели до половины одиннадцатого. Потом собрался домой, но ноги сами вывели меня на Крещатик. У мэрии встретил Тараса Компаниченко с музыкантами «Хореи Козацькой». Они шли выступать в мэрию перед революционерами. Пошел с ними, посидел, послушал, поговорил с декламатором Шевченко, который носил портрет ТГШ на палочке, а с другой стороны его вирш «Боритеся – поборите». Потом медленно отправился на Майдан, так что домой вернулся к полуночи.

24 декабря

Вчера написал новую главу «литовского романа» с описанием разгрузки и установки пуленепробиваемых кресел. Был доволен. В пять выехал на троллейбусе к Саше Миловзорову на площадь Шевченко. Больше часа в дороге слушал жизнь народа в час пик, крики женщины-кондуктора, уговаривавшей пассажиров не вдавливаться внутрь салона, а подождать следующий троллейбус, который совсем рядом и совсем пустой. Народ не верил и продолжал вдавливаться. На Кобзарском переулке я сразу прошел в баньку, где уже сидели Саша и Валера-паровозник. Пили пиво, беседовали. Я стал третим. Обсуждали, что Валере нужно клеймо для его моделей паровозов, которые, оказывается, отвечают международным коллекционерским стандартам и сделаны в масштабе 1: 15. Он хвастался, что за последний паровоз получил от представителей РЖД, которые купили паровоз на подарок шефу, такой гонорар, что и на маленькую машину хватит. Одна модель паровоза – год работы. Обсуждали инструменты, потом перескочили на прошлое, и тут выяснилось, что Валеру из России «бросили» поднимать совхоз под Киевом, где он был главным зооинженером. Он сразу отправил 200 старых коров на убой – они давали всего по 5 литров молока в день. Закупил молодых коров и начал развивать совхозное хозяйство. Потом поссорился с начальником совхоза, и тот стал его «подсиживать», комиссии с проверками присылать. А фуражир у Валеры был всегда пьяный, но других там не найдешь. Кончилось тем, что уволили Валеру за неумение управлять персоналом.

Посадил я после бани немного выпившего Валеру на маршрутку, а сам пошел на трамвайную остановку встречать-провожать трамвай номер 12 – трамвай моего детства, которым я, когда был маленьким, ездил через лес из Пущи-Водицы, где мы сначала жили, в город Киев. Даже думал: вот сяду сейчас в трамвай и поеду кататься, а потом назад, на Подол. Но ума хватило только проводить один трамвай, а один встретить. Сфотографировал я эти оба трамвая – уходящий и приходящий. И поехал на пустой маршрутке домой.

26 декабря

Прошлой ночью было совершено нападение на Татьяну Черновол. Она ехала на своем автомобиле домой по Бориспольской трассе, когда ее стал преследовать и пытаться «столкнуть» с трассы в кювет «порш-кайен». В конце концов им удалось заблокировать ее машину. Из «порша» выскочили несколько мужчин, выволокли ее из-за руля, страшно избили, а затем бросили в кювет и уехали. В новостях показали Татьяну в страшном состоянии, практически без лица. Заплывшие глаза, опухшие щеки, все лицо раздуто, как у человека с аллергией на укусы осы.

Сообщили, что даже президент Виктор Янукович страшно возмущен и поручил милиции срочно принять все необходимые меры для расследования избиения Черновол. Сначала милиция в связи с избиением Черновол открыла уголовное производство по ч. 2 ст. 296 (хулиганство) Уголовного кодекса Украины. Министр внутренних дел Виталий Захарченко сообщил, что уже установлены три человека, которые причастны к нападению, двое из них задержаны. Будем ждать новостей.

Трудно представить себе Януковича, озабоченного этим избиением, ведь Татьяна Черновол только и занималась тем, что проникала нелегально на территорию резиденции Януковича в Межигорье и фотографировала его дворцы, чтобы вывесить фотографии на оппозиционных сайтах. Татьяна искренне ненавидит Януковича, и хотя ее постоянно называют «журналисткой», ничего, кроме ее статей против Януковича и его клана, в интернете я не встречал. Вполне может быть, что сам Янукович и является организатором этого нападения. Или кто-то из его близких.

Милиция взялась и за расследования другого «крупного» и «резонансного» преступления. В этот раз активистов Майдана, живущих в мэрии, обвинили в краже новогодних игрушек, которые лежали в одной из комнат мэрии. Вроде бы именно эти игрушки были повешены на живые елки, растущие по обе стороны от входа в мэрию. Да, пора уже и мне задуматься о новогоднем празднике. Нагружать маму-Раю и папу-Юру в их возрасте и с их здоровьем нельзя, так что организуем праздник у нас дома, а брата Мишу с женой и маму с отцом я заберу вечером 31-го на машине и привезу к нам. Наутро развезу их по домам, а сами мы отправимся на наши зимние «крымские» каникулы. Поезд на Севастополь в час дня.

27 декабря

На Майдане для всех, кто хочет в Европу и в светлое будущее, открылись бесплатные курсы английского языка и самообороны. Занятия проходят ежедневно в девять утра и четыре часа дня в Доме профсоюзов. В группе английского языка пока только 30 человек. Маловато. Для того чтобы быстро дойти до Европы, надо активнее учить иностранные языки! Интересно, сколько ходит людей на курсы самообороны и что там преподают?

В Доме профсоюзов и так уже работает «Открытый университет Майдана», где читают лекции по госуправлению, истории ненасильственных протестов, а также о России и состоянии украинского образования. В киевской мэрии стали показывать фильмы украинских режиссеров. Активисты уже посмотрели фильм Михаила Ильенко «Тот, кто прошел через огонь». Жалко, что они не вывешивают «киноафишу» на дверях мэрии. Да и в интернете я не видел пока анонсов следующих показов.

В деле Татьяны Черновол происходят странные события. Милиция заявила, что у нее есть основания считать, что сама оппозиция организовала нападение на активистку, чтобы заговорить об угрозе свободной прессе! Уже и братьев Кличко обвиняют, и других. Правда, среди арестованных нет ни одного человека с «оппозиционными» связями. Наоборот!

«Дорожный контроль», похоже, превратился в автокавалерию Майдана с названием Автомайдан. Теперь выясняется, что практически в каждом украинском городе есть своя колонна автомобилистов, готовая на четырех колесах участвовать в протестах против нынешней власти. Недурно! Правда, машины участников протестов и членов Автомайдана продолжают поджигать по ночам «неизвестные» по всей Украине. На моей родной Рейтарской возле соседнего дома пару ночей тому тоже сгорела машина.

30 декабря

Сегодня в Донецке все-таки собрались сторонники Европы и даже прошли маршем по центру города. Правда, за ними из-за всех углов наблюдали члены Партии регионов и некие люди в штатском. В какой-то момент один из простых зевак, снимавший приближение марша сторонников европейского будущего Украины, случайно зафиксировал человека, дававшего кому-то команду по мобильнику. Человек сказал: «Запускай навстречу наших девочек!» – и через минуту навстречу евромайдановцам побежали старушки-пенсионерки, на ходу крича какую-то пророссийскую чушь. Другие старушки обошли марш сбоку и стали бросать в участников шествия сырые яйца. Хорошо, что не камни! Шествие, конечно, было не очень внушительное – около 300 человек. Для города с миллионом населения этого маловато, чтобы воспринимать всерьез.

1 января

Вчера днем съездил в супермаркет «Сільпо», закупил последнее, чего не хватало на вечер. Около семи поставили в духовку два гуся, убрали в квартире. К девяти я поехал за родителями. Привез их к нам. Отец поднимался на наш четвертый этаж долго, останавливаясь на каждом этаже на несколько минут. Одышка. Мать тоже поднималась тяжело, но принципиально шла впереди отца и поднялась в квартиру раньше. Потом приехала наша подруга Наташа со своим салатом и тортиком. Часам к 10:30 приехала жена брата Лариса, привезла две миски салатов: оливье и «Мимозу». Миша приехал чуть позже. Гусей достали из духовки в половину двенадцатого. Можно было их поставить готовиться еще раньше. Дети включили телевизор. Сели за стол, телевизор бубнил в соседней комнате. Но потом вдруг послышался голос Януковича, поздравлявшего украинский народ с Новым годом. Я вскочил, переключил канал, достал шампанское и едва успел наполнить бокалы перед новогодним боем телевизионных часов. Выпили шампанского, но как-то нерадостно. Хотя елку мы успели купить и даже успели ее украсить. Около половины первого ночи вчетвером с Мишей, Ларисой и Наташей пошли на Майдан. Там было полно народу. Играла музыка, тысячи людей оживленно праздновали, пили шампанское, фотографировались на фоне баррикад и палаток. Нагулявшись по Майдану, вернулись домой. Никакого ощущения Нового года. Обычно в это время мне звонили двадцать-тридцать друзей и знакомых, я звонил им и поздравлял, но этой ночью почти никаких звонков и смс-ок. Утром я отвез маму-Раю и папу-Юру на Борщаговку, а Мишу и Ларису на Нивки. Поставил машину, и мы стали собираться на поезд. Впереди – зимний Крым. В прошлом году крымские зимние каникулы прошли удачно. Но и погода была получше, потеплее. В этом году прогноз не радует. Облачно, дожливо, около 0 градусов. Зато впереди 16 часов в поезде, в купе. Еды набрали, бутылка вина запакована. Будем ехать и продолжать праздновать в узком семейном кругу. Тэо и Антон уже спорят: кто из них будет спать на верхней полке. У нас три нижних места и два верхних. Габи тоже хочет спать наверху.

2 января

Пока мы ехали в поезде в Севастополь, в Киеве прошла «смолоскипна хода на честь 105-річчя Степана Бандери» – марш с горящими факелами. Во главе шли Олег Тягнибок, другие лидеры партии «Свобода», среди которых депутат парламента Андрей Ильенко, сын покойного кинорежиссера Юрия Ильенко. Также в первом ряду марша шагали два священника, девушка с портретом Степана Бандеры, а за ними – несколько тысяч членов и сторонников партии. Они прошли по Михайловской, Владимирской, потом свернули на бульвар Шевченко. Когда проходили мимо пятизвездочной гостиницы «Премьер-палац», один из депутатов-«свободовцев» выкрикнул в громкоговоритель: «Справа от нас находится гостиница олигарха Рината Ахметова!» Говорил ли он что-то еще или нет, не знаю, но после этого несколько участников марша подбежали ко входу в гостиницу и бросили свои горящие факелы в предбанник, возле которого стояли дежурные гостиничные портье. Работники отеля начали тушить факелы. А марш пошел дальше к Бессарабскому рынку.

Кличко сразу заявил, что этот марш не имеет никакого отношения к Майдану. И это правда. Более того, он не имеет никакого отношения к Киеву. Киев – спокойный, толерантный город, который не стоит раскачивать маршированием в ногу и выкрикиванием лозунгов в громкоговоритель. Настроение от этого марша упало ниже плинтуса. Если каждая партия будет во время протестов заниматься такой саморекламой, то на Майдане никого не останется.

3 января. Крым

С утра небо опустилось прямо на крыши домов. Гор не было видно. Капал дождь. Мы решили поехать в Ялту, надеясь, что там, возможно, погода получше. После почти часа дороги на маршрутке мы прибыли на ялтинский автовокзал и сели на троллейбус, едущий в сторону центра. Как только отъехали от остановки, сразу оказались в пробке. Я присел на свободное место, но тут же увидел рядом элегантную сухонькую старушку. Уступил ей место. «Какой у вас замечательный русский язык! – сказала она, широко открыв глаза. – Вы из России?» – «Нет, – ответил я. – Я из Киева». – «Да? – удивилась она вполне искренне. – Но вы так красиво говорите по-русски?» – «Наверное, потому, что я родился в Ленинграде», – попробовал я найти для нее приемлемый ответ. «Да, наверное, – закивала она. – В Петербурге прекрасно говорят по-русски!» Она еще минут десять пыталась развить эту тему, но я уже просто слушал и кивал. Сама она говорила по-русски, как мне показалось, точно так же, как и я. Хотя нет, крымский вариант русского все-таки другой, отличающийся от киевского. Здесь он какой-то нарочитый. Так говорят учительницы русского языка где-нибудь в Центральной России, в Тамбове. Слишком отчетливо произнося каждую букву и разделяя излишней паузой каждое произнесенное слово.

В конце концов я попросил водителя открыть переднюю дверь. Мы вышли под дождик и пошли пешком, обогнав еще два троллейбуса, застрявших в этой бесконечной пробке. Вышли на набережную. Мальчишки захотели пострелять в тире. Тирщик предложил на выбор целый арсенал пневматического оружия – от револьвера до автомата Калашникова. Выстрел из автомата, переделанного под пневматику, стоил около 10 гривен, так что я предложил Антону и Тэо пострелять из чего-нибудь подешевле. Вместо целей на деревянных полках противоположной стенки тира стояли измятые пивные жестянки. Тэо стрелял неплохо, а Антон из десяти выстрелов попал только один раз.

После стрельбы и прогулки до гостиницы «Ореанда» и назад мы зашли в ресторан «Бакинский дворик» и пообедали. Тэо заказал себе салат «Баку» и долго его изучал, разделяя на ингредиенты. В нем с каждым месяцем все больше и больше ощущается будущий шеф-повар. Год назад мы приезжали в Ялту из Симеиза в музей Чехова, на Белую дачу. В этот раз из-за погоды настроение было не музейное, и мы на последнем автобусе в 6 часов вечера отправились обратно в Форос.

6 января. Крым. Форос

С утра я позвонил в Кацивели Наташе и сказал, что мы приедем ближе к обеду. Погода прохладная, солнца практически нет. Сели на маршрутку и по ошибке вышли чуть раньше, в Понизовке. Зато пешком прогулялись пару километров мимо забора огромного недостроенного с советских времен комплекса, принадлежащего уже много лет олигарху Коломойскому, живущему в Швейцарии. Хотел было показать заодно детям и Лизе Институт гидрофизики морей со шторм-бассейном, но, учитывая, что мы хотели еще погулять по Симеизу, перенес этот визит на следующий раз. Наташа подготовилась к нашему приезду слишком серьезно. Приготовила борщ, салаты, котлеты. Я купил по дороге бутылочку коньяка. Обедали весело. С нами обедали дочка и внучка Наташи. Наташа вовсю готовится к будущему курортному сезону. Хочет договориться с Институтом гидрофизики по поводу места для автостоянки для постояльцев гостиницы, планирует работу своих торговых точек в Симеизе и тут, в Кацивели. С ее энергией можно будет не удивляться, если окажется, что она не только менеджер гостиницы, а также ее шеф-повар, но по совместительству работает менеджером еще в двух-трех отелях.

Когда я объяснил Тэо и Антону, что все эти гостиницы являются частью гаражного кооператива, они не поверили. Тогда мы подошли к соседней пятиэтажной гостинице, весь первый этаж которой составляют автомобильные гаражи с настоящими гаражными воротами, на которых висят приклеенные бумажки «ГАРАЖНЫЙ КООПЕРАТИВ». Мальчишки рассмеялись. А потом мы сходили и через забор посмотрели на недостроенную «гаражную» часовню, нижняя часть которой один в один напоминает гараж. К большой «гаражной» церкви уже не ходили. Она тоже не достроена, но на самом деле на гараж не похожа. Наверное, председатель кооператива строил тут часовню и церковь, чтобы заручиться на всякий случай поддержкой православной церкви, ведь все эти постройки незаконны и нелегальны. Но, наверное, договорившись с местной властью о ненападении, понял, что церковь ему уже не нужна, а значит – можно и часовню, и церковь не достраивать. Лучше построить еще один пятиэтажный «гараж» для отдыхающих. Количество нелегальных гостиниц в Крыму исчисляется тысячами, если не десятками тысяч. Местным властям с ними бороться нет смысла. Вместо налогов эти гостиницы рассчитываются взятками с прокуратурой, милицией, налоговой инспекцией и всеми другими местными органами. Кроме того, те же прокуроры и милиционеры могут в любой момент приехать, и отдохнуть и поужинать бесплатно, могут попросить взять на несколько дней на отдых своих друзей и родственников. Я, правда, тоже провел в этой гостинице несколько дней бесплатно в прошлом ноябре. Но меня пригласил совладелец поработать над романом, что я и сделал. Весной, в апреле или мае, можно снова приехать на недельку. Тут есть где погулять, и работается в крымской тишине замечательно.

Попрощавшись с Наташей и ее дочкой, мы отправились пешком в Симеиз. Дорога над морем, длиной не больше двух километров, казалась бесконечной, так как каждые минут пять мы останавливались, чтобы полюбоваться то морем, то горами. Под горой Кошка в этот раз не было скалолазов. В самом Симеизе постояли, посмотрели с грустью на виллу «Ксению», в которой в 1990 году работало кафе. Мы сюда приехали в октябре того года с Лизой, через год после венчания. В магазинах ничего не было, кроме заварных пирожных по 15 копеек, консервированных бычков в томате и перловой крупы. В том кафе пирожных не было, но был кофе. И мы покупали пирожные в магазинчике рядом и со своими пирожными шли на виллу «Ксению» пить кофе. Сейчас эта вилла, как и соседние старинные здания, находится в таком состоянии, что может просто рассыпаться, как карточный домик. Если бы мы не пообедали у Наташи в «Волшебном плену», можно было бы поесть у крымских татар напротив парка, спускающегося к морю. Но мы пришли в «Сову», где час мучились, пытаясь доиграть одну-единственную партию в русский бильярд. Большой бильярдный стол явно не хотел, чтобы мы получили от игры удовольствие. Шары просто не хотели пролезать в лузы. Первым сдался Антон, усевшийся со стаканом пепси за стол и погрузившийся в какую-то интернет-игру. Потом устал Тэо, и нам с Лизой пришлось просто добивать оплаченное время. Так эту игру мы и не доиграли и решили больше в русский бильярд не играть. «Американка» куда легче и приятнее.

Когда вышли из «Совы», на Симеиз уже опускался прохладный неприветливый вечер. Мы поднялись на маршрутке на Севастопольское шоссе и дождались маршрутки на Форос. Вечером пытались смотреть телевизор, но ничего интересного не могли найти.

8 января. Крым. Форос

Из окна одной из спален хорошо видно Черное море, а из кухни – Форосская церковь на горе над поселком. Виден и перевал Байдарские ворота. Сегодня мы с Тэо и Антоном совершили восхождение. Сначала часа два поднимались нелегкими, иногда крутыми тропами до церкви. Антон настоял на том, чтобы взять с собой двухлитровую бутылку воды и свой планшет. В результате ему пришлось идти с рюкзачком на плечах. Он уставал чаще, чем мы с Тэо, и поэтому приходилось делать остановки. Наверху мы сначала постояли на площадке возле церкви, с которой был виден не только Форос с морем, но и соседние поселки. Я опять рассказал Тэо и Антону, как мы были тут с Лизой в 1992 году, когда церковь только готовили к новому открытию. Точнее, она была открыта, но ремонт еще продолжался. Нас встретил священник, отец Петр. Он мне предложил позвонить в только что повешенный колокол. Я тогда потянул за канат несколько раз, раскачивая колокол, но потом, после первого гулкого удара, язык колокола оборвался и гулко упал вниз на землю. «Ничего страшного, – сказал священник, – плохо закрепили! Пойдемте ко мне, выпьем чаю!» И мы зашли в его низенький, приземистый домик на краю утеса рядом с церковью. Он поставил на стол банку с вареньем. Сказал, что верующие бабушки ему постоянно приносят варенье и мед. Потом, несколько лет спустя, мы узнали, что отца Петра убили. Убил его солдат-дезертир, которого он приютил у себя в доме. Солдата потом нашли. Парень объяснил, что убил, чтобы ограбить и уехать куда-нибудь подальше. Денег он у отца Петра не нашел. У него не было денег, только с десяток банок с разным вареньем. В церкви тоже нечего было красть. Потом мы с мальчишками зашли внутрь. В церкви на нас обернулась пара с маленьким мальчиком лет шести. Мы поставили пять свечек «за Украину», постояли перед иконостасом, по обе стороны от которого стояли две украшенные новогодние елки. Когда вышли, пара с мальчиком садилась в машину с киевскими номерами. Мужчина подошел ко мне и сказал, что мы с ним знакомы и встречались в 90-х годах на Петровке. У него там был торговый контейнер с книгами. Поговорили минут пять, пожелали друг другу удачи и попрощались. Тэо и Антон согласились подняться еще выше, на перевал, где работает ресторан, в котором подают большие вкусные чебуреки. Туда шли вдоль извилистой дороги. Добрались минут за тридцать, с остановками, чтобы любоваться открывающимися крымскими видами. В ресторане было безлюдно. Работал интернет, и Антон сразу включил свой планшет и увлекся какой-то игрой. Мы сели в первом зале у окна. Заказали три порции чебуреков и колу. Отметили окончание наших очередных зимних крымских каникул. Антон в очередной раз напомнил мне об обещании купить ему сразу после возвращения домой мощный стационарный компьютер.