Текст книги "Главные вопросы: о Боге, вере, жизни"

Тема борьбы за права постоянно висит над нами информационным облаком. Но иногда мы забываем, что слово «право» уравновешивается словом «обязанность». Есть декларация прав человека, но что-то никто не говорит о декларации обязанностей человека.

У нас есть обязанности? Если есть, то какие? Каждый человек что-то должен, если ему должны. Забывая об этом, мы искажаем мир. Как в лодке: если все перейдут на левый борт, то рискуют утонуть. Если есть право на жизнь, то есть и обязанность уважать чужую жизнь. Так же со всеми остальными вещами. Все наши современные проблемы рождаются из-за неуважения друг к другу и нежелания думать друг о друге. И по-прежнему главной обязанностью христианина остается дума о том человеке, который находится рядом.

Главная обязанность человека в глазах Бога

Еврейский мудрец сказал однажды, что, когда человек попадет в мир грядущий, его спросят там о нескольких вещах:

1. Хорошо ли он делал то, чем занимался всю жизнь?

2. Хотел ли он детей? Именно хотел, а не имел. Хотеть детей – это признак душевного здоровья.

3. Находил ли он время, чтобы читать писания, молиться?

4. Понимал ли он, что мир настолько испорчен, что его невозможно исцелить человеческими способами?

Вот четыре вещи, которые христианину требуется понимать. Их и можно представить в качестве камертона настройки душевного здоровья. Вещи очень простые, и сказаны они были, когда еще Христос не родился. Но они диагностируют человека: кто он? какой он? Честность на работе, семейственность, молитвенность и смирение – так можно назвать четыре основные обязанности человека перед Богом.

Обязанности детей

На каком-то этапе дети уже не являются потребителями отеческой и материнской заботы, они могут и должны быть включены в семейную ответственность. У ребенка есть маленькая зона ответственности касаемо его кроватки, игрушек, вещей. Он вправе знать, что должен оставлять за собой порядок на игровом рабочем месте, обязан хранить какой-то элементарный мир вокруг себя: убирать за собой постель, класть свои вещи в определенное место, постепенно сам себя обслуживать. Девочка десяти лет может помыть посуду, и в этом нет ничего унизительного. Даже наоборот, можно дать ей смысловой ориентир, что она будет маминой помощницей.

Постепенное овладение всеми видами женских обязанностей – совершенно необходимая вещь для девочки. Не нужно воспитывать девочек как принцесс и королев. Так вы испортите им жизнь. Выросшая как королева, она всю жизнь будет ждать короля, а короли в наше время перевелись. Нужно включать девочек в домашнюю работу на веселом драйве, на соревновательном моменте. Так ребенок учится труду, играя. А потом постепенно доля игры уменьшается.

То же самое можно сказать и про обязанности мальчика. Самое главное – нужно учить детей быть людьми. Кто не работает, пусть не ест – это апостольский принцип, который они должны усвоить.

Помощь другим людям

Мы должны включаться в жизнь других людей в меру своих сил. Такова наша обязанность: плакать с плачущими, радоваться с радующимися. Церковью нам это возвещается, и в святых книгах это написано. Однако человеку иногда тяжело любить ближнего просто по заповеди Иисуса Христа. Иногда нужно купить человека на это занятие каким-то моментом личной выгоды.

В один приход, где я служил, приходили мамы больных детей или детей с ограниченными возможностями. Для таких матерей вырваться на пару часов из круга своих обязанностей – это праздник. Они обращались к прихожанам с просьбой посидеть с их детьми недолгое время. Откликнулись тогда люди, у которых еще не было своих семей. И многие из них скоро получили благословение – нашли себе пару, построили семью. Потому что когда ты начинаешь отдавать что-то, то сразу освобождаешь место для получения чего-то. А если ты ничего не отдаешь, благословению некуда прийти, ведь ты не опустошился через самоотдачу. В той мере, в которой ты отдашь себя, в такой ты и наполнишься.

Если человеку просто сказать: «Ты должен помогать людям», он найдет массу причин, чтобы этого не делать. Но когда ему скажут: «Ты примешь благословение, ты отдашь, чтобы получить больше», он совершенно иначе посмотрит на свои обязанности.

О выгорании

Чем больше у человека совести, тем энергичнее он хватается за различные обязанности и тем более хочет делать все хорошо, перфекционизм – это тоже опасность. Узнать на личном опыте, что значит опустошиться, выгореть, опустить руки, хоть раз в жизни придется каждому человеку. Нужно вовремя осознать, где вы бессильны, где не можете помочь.

Просто человеку деятельному иногда кажется, что весь мир на нем висит. А потом он вдруг заболел, лежит, а мир как жил, так и живет, оказывается, без его помощи. Человеку надо понять, что в этом мире от него зависит кое-что, но далеко не все. Это смиряет человека. Сложнее всего смириться бывшим начальникам, руководителям. Стоит им отойти от дел, они начинают жутко тосковать. Ведь приходит осознание, что они лишь маленькие винтики в огромной машине.

Пожалуй, устать нужно каждому честному человеку, но потом надо дозировать свои силы и понимать свое место в этом мире. Уяснить, что есть такие вещи, которые человек никогда не изменит. И его сердца на всех не хватит.

Вопрос христианина:

– Обязаны ли мы подавать имя своего родителя на проскомидию, если он по своему желанию не идет в храм, не хочет исповедоваться и причащаться?

– Через поминание человека на проскомидии вы включаете его в литургическую жизнь Вселенской Церкви. Через литургию мы втягиваем в жизнь тела Христова людей, которых поминаем, за которых молимся. Если человек сознательно не хочет этого, то мы совершаем как будто разрыв человека, некое насилие над ним, мы растягиваем его на две части, получается мучительная процедура.

Я бы предложил не подавать имена таких родителей на литургию, но заменить это личной сыновней/дочерней молитвой. Суть в том, что дети и родители органически, телесно едины, связаны невидимыми нитями. Когда дети молятся о родителях, они совершают молитву и за себя, это разрешено.

Личную молитву можно принести в свободной форме. Попробуйте понять, что именно вы хотите от Бога для своих родителей, и выразить это своими словами, только не многословно. Например, во время вечерней прогулки уединитесь и просите: «Господи, услышь меня, пошли ему разум и свет в душу, чтобы он узнал, что Ты есть». Это будет в каком-то смысле ценнее проскомидий.

Такой совет можно дать всем детям: не уповайте на чужую молитву. Может быть, Господь Бог хочет услышать именно вас.

Подвиг большой, маленький и бесполезный. Нужны ли сегодня подвижники?

Слово «подвиг» происходит от слова «двигать», то есть подталкивать себя на нужный путь, к свершению нужных шагов. Скажем, читать утренние молитвы или съесть в пятницу вместо котлеты салат – это маленькие подвиги.

Без подвига жизни нет, но подвиг нужно правильно определить. Во время блокады Ленинграда не прекращал действовать Институт растениеводства имени Н. И. Вавилова. Там хранились сотни тонн экспериментальных образцов зерна разных культур, в том числе пшеницы и ржи. Ничего из них не было потеряно. Хотя часть сотрудников института погибли от голода. Умереть на мешке зерна и не взять оттуда ничего – это архиподвиг. Спасенный семенной фонд потом позволил Советскому Союзу восстановить сельское хозяйство без закупок семенного материала за рубежом.

Кто сейчас сможет это повторить? Кто, работая на АЗС, не порывается слить пару литров топлива? Кто не мажет руки маслом от того, чем занимается?

Страна выдержала войну не только потому, что за Уралом снаряды штамповали, 24 часа в сутки работали заводы, которые производили самолеты, танки, пулеметы, в атаку шли смелые люди, а разведчики работали в тылу врага. Но еще и потому, что были ученые, которые занимались зерном и не ели это зерно. Поэтому если нас победят и сделают рабами, то не потому, что у нас оружие будет плохое, а потому, что мы не сможем совершать маленькие подвиги на маленьком месте.

Вместо идолов, которым раньше кланялись люди, появились новые. С первого взгляда они не заметны. Например, идол комфорта. Девизы современной молодежи: оттопыривайся, балдей, зависай, расслабляйся! Да, это реальный стиль жизни, при котором человеку будет очень трудно застегнуться на все пуговицы, если вдруг завоет сирена.

Жизнь стоит трудом, а труд – встать и пойти, например, окапывать, поливать, подрезать, подкрашивать. Многое в мире не завяло и не умерло только потому, что кто-то регулярно встает и делает свое дело. Это, собственно, и есть подвиг.

И если мы с вами не будем делать в своей жизни чего-нибудь маленького, полезного, но регулярного, то перекосится Вселенная, понимаете? Стоит только два дня не заниматься домом, и дом зарастет хламом, неделя – пыли в два пальца, месяц – там уже не пахнет человеком, это холодное помещение, в котором как будто нет никого. Вот подвиг – ежедневные маленькие усилия.

Дух подвижничества, где ты?

Советская страна хитро использовала потенциал патриотизма и желания подвижничать в людях. Все жили в едином порыве: «Ну-ка, солнце, ярче брызни, там-тарам, там-тарам…» – водой обливались, куда-то бегали. Сегодня нам, пожалуй, немного не хватает общего порыва на какие-то правильные вещи.

Вот ДОСААФ вернули – молодцы, потому что нужно прыгнуть с парашютом в свое время, научиться стрелять из воздушки. Когда это есть, в стране сохраняется некий общий тонус, спартанский дух. Да, стыдно валяться в кровати, значит, бегом на стадион. Допустим, модно окунаться в прорубь, модно идти в секцию рукопашного боя, например. Это прекрасно! У нас сохраняется возможность создания некого общего тона, такого полуспартанского. И это нас выделяет в мире.

Конечно, заниматься спортом ради здоровья – это прекрасно. Но необходимо и другое: я бегу кросс не для того, чтобы долго жить, а для того, чтобы в нужный момент я мог на себе какой-то груз поднять, какую-то нагрузку вынести, в конце концов, что-то важное сделать, чего потребует ситуация.

В принципе дух подвижничества может присутствовать даже в нашей жизни. «А ты что, никогда не был в паломничестве?» – «Нет». – «И пешком не ходил 20 километров до монастыря?» – «Нет». – «А ночь не спать на молитве мог?» – «Нет». – «Тьфу, что за жизнь скучная такая у тебя».

Я очень люблю блаженную Ксению Петербургскую. И я, помню, пробовал, например, в память тех святых, которых я люблю, ночь не спать. Псалтирь читаю, поклоны бью. Один раз получилось. Вот и вы пробуйте.

Женщинам можно и не искать подвигов. У них, если есть дети, семья, хозяйство, подвижничества по самую макушку. А мужикам нужно подвижничать немножко. А они – шмыг из дома и на речку-вонючку, дохлую рыбу ловить. Они убегают от семьи, чтобы там посидеть, дурака повалять.

Мужчина должен знать Бога

Мужчине дан ум, соответствующий необходимым условиям познания того, что Бог есть. И вот знать Бога, думать о Боге, читать о Нем, говорить о Нем, учить о Нем, поклоняться Ему, петь Ему и о Нем – это все дело мужского ума.

У женщины все проще и легче, и тише, и меньше. Она в другие тайны посвящена. А вот мужик должен иметь профессию, трудиться, зарабатывать, от заработанного кормить семью, и он еще должен знать Бога.

Вот, например, дальнобойщик разве не может слушать лекции профессора Осипова? Ему ехать, скажем, из Москвы в Дортмунд два дня, везти какую-нибудь чушь всякую за спиной, и он себе флешку включил и слушает. А почему нет?

У мужика должны быть потребности ума. Я брал как-то в центре Москвы такси. Таксист на планшете что-то смотрел. Я говорю: «Шеф, нужно ехать туда-то». Он говорит: «Нормально, поехали». Говорю: «А что смотрите?» Отвечает: «Да вот, перед революцией была партия эсдеков и партия эсеров. Я хочу разобраться, в чем между ними разница». В центре Москвы, на Сретенской, таксист смотрит по планшету и пытается разобраться, в чем разница между политическими партиями, кто из них больше России нагадил и кто чего хотел. Вот пример мужика.

Если он будет баб голых смотреть, так это плохой мужик, порченый. Пусть он какой-нибудь фильм обучающий смотрит по истории Ветхого Завета, например. Клиентов нет. Час, два нет, три нет, он кино посмотрел или курсы английского языка, курсы еврейского языка, курсы арабского языка. У мужика умища столько, что сколько ни засыпай, там все равно место останется. А у женщины сердце такое, бездонное. Наши мужики должны быть богословски ориентированы в жизни, отсюда и рождается их подвиг перед Богом.

Думать о другом человеке

Какими мы были подвижниками, когда рождались! Это ж как мы лезли, лезли и вылезли. Как заорали, легкие расправились, обожглись. Кислород обжигает вообще, первый вздох – это ужасно больно, некоторые помнят это, между прочим.

И человек думает: «Господи Иисусе Христе, куда я попал вообще? Это ж еще какая длинная жизнь впереди, да? Это же только началось все. Еще зубы не вылезли, ноги не окрепли, язык не слушается». Так начинается подвиг жизни на земле.

Человек – подвижник по природе своей, и нет без подвига жизни, поэтому всегда надо усиливаться, трудиться, помогать ближним. Конечно, нельзя себе выдумывать проблемы специально. Но если у человека есть совесть и он знает, что у того нет ноги, у этой нет мужа, у этого нет денег, у этой нет детей, то он не сможет быть спокойным. Если у него есть совесть и лишних пара тысяч, то он просто обязан их кому-то отдать. Вот и подвиг.

А сколько бывает людей, которые хранятся от самоубийства случайным звонком. Один товарищ мне рассказывал: сижу, говорит, думаю, дай-ка Юрке позвоню. А Юрка – бывший десантник, герой. Однажды девушку ночью на улице от трех негодяев спас. И вот этот Юрка хотел себе вены вскрыть. А тут товарищ звонит: «Юрка, как дела?» Тот говорит: «Веришь, уже нож на вене. Все достало, не могу жить. Спасибо, что позвонил». – «Приезжай ко мне в гости, будем чай пить». Юрка тут же собрался и приехал.

Представляете, вот так просто взял, набрал, позвонил – спас человека! А мы ведь эгоисты: «А чего я буду звонить всем?» Подумать о другом человеке хорошо – уже подвиг.

Вопрос христианина:

– Может ли подвиг быть бесполезным?

– Множество подвигов абсолютно бесполезны. Причем в религиозной жизни их еще больше, чем в нерелигиозной. В нерелигиозной жизни может быть поворот рек куда-нибудь с юга на север или с севера на юг, затопление каких-нибудь сел, создание каких-то искусственных морей, ну мало ли что? Поэтому перед тем, как делать что-либо, нужно сто раз подумать.

И если мы видим подвижника, то мы должны, конечно, озаботиться вопросом, а вообще он правильный или нет. Потому что неправильный подвижник – это очень опасный человек.

С одной стороны, подвиг нужен везде, с другой стороны, есть подвижники, которых нужно останавливать. Бывает и бесовский подвиг, а есть подвиг просто дурацкий, ненужный. И человеку в данной ситуации требуется рассудительность и ум. Бывает худение бесполезное: бедные женщины мучают себя всякими диетами. Мужики накачиваются стероидами, что-то из себя изображают. Ну что это? Разве это действительно необходимо?

А в старости главный подвиг – это смирение. Например, нога у человека болит, память слаба, денег мало. Пусть он сидит себе в квартире и читает Иисусову молитву 30 раз в день, не более того. Пешее паломничество, например, уже не для него. Молодым это нужно, а старым – нет. Старым нужно просто терпеть болезни и слабости свои.

Когда Господь создавал человека, Он дал ему как разумному существу запреты и повеления. Мы усматриваем в этом некий базовый принцип существования человека. Запрет, данный Адаму, был: «Ешьте все, только оттуда не ешьте», – простейший запрет, но он был. Повеление – возделывать и оберегать Эдемский сад, этот рай, в котором они были поселены.

Потом, когда заповеди были даны Моисею, тоже было определено «делай» и «не делай»: «чти отца и матерь», «помни день субботний» и «не прелюбодействуй», «не кради».

Древние мудрецы писали, что человек, который не различает запретное от разрешенного, небесное от земного, временное от вечного, не является человеком. Человеку нужно уметь различать небо и землю, «можно» и «нельзя», «свято» и «грешно».

Действительно ли система запретов так же нужна, как система повелений, поощрений и благословений? Поразмышлять об этом нужно каждому человеку.

Запреты на небе и на земле

Система запретов и разрешений связана с попыткой выстроить идеальную модель общества. Потому что запреты ограждают, а повеления мотивируют, и это все, в конце концов, касается всех людей и в результате может привести к гармонизации общества или к его хаотизации. Я согласен с афористической мыслью о том, что в аду – демократия, а на небе – царство, хотя с поправкой.

Тот, кто читал «Божественную комедию», знает, что адская реальность тоже иерархична. Бесы не пребывают в толпе, вечно галдящие, вечно шумящие. Там есть свои Власти, свои Архангелы, свои Ангелы. Там есть все те структурные подразделения бывшего ангельского мира, которые нарушили свой чин, но сохранили некую власть и силу. Бесовский мир – это не хаос, это выстроенные боевые порядки, армия черных существ. У зла тоже есть структура.

Это можно проследить и на примере бандитских сообществ. Скажем, коза ностра – это очень структурированная организация, да и любая серьезная мафиозная организация тоже хорошо структурирована. У них есть свои «за», свои «против», свои «можно» и «нельзя».

Когда запретов слишком много

В Писании есть несколько раз повторяющееся выражение: «не добавляй и не отнимай». В Откровении Иоанна Богослова встречаются слова о том, что, кто отнимет от этой книги, отнимется от книги жизни, кто добавит – добавятся ему язвы.

«Не добавляй и не отнимай» – это очень важный принцип церковной жизни. Там, где он нарушается, возникают проблемы. Если добавить человеку кучу разных заповедей, не оговоренных Самим Господом Богом, мы усложним человеческую жизнь, но потом он сбросит с себя все, в том числе и все заповеди.

Мы все помним историю встречи Евы и змея в раю. Там рассказывается так. Когда змей спросил Еву: «Правда ли, что Бог запретил вам есть от всех деревьев в раю?» Она сказала: «Нет, Господь Бог разрешил нам есть от всех деревьев в раю, “а вот от этого дерева, – сказал Господь Бог, – не ешьте от него”». Тут надо было точку ставить, потому что Бог только это и сказал, но она добавила: «Не ешьте от него… и не прикасайтесь».

После говорится, что она взяла и ела, и дала мужу, он ел. А вот еврейская Агада, часть Талмуда, говорит, что змей был хитрый, и он мордой ткнул ее в руку, и она как бы случайно прикоснулась к этому плоду. Тогда он сказал ей: «Видишь, прикоснулась – не умерла, ну так и съешь – не умрешь». Получается, она добавила там, где не нужно добавлять, и потеряла все.

Когда мы добавляем лишнее к тому, что сделал Господь, а к сделанному Богом добавить ничего нельзя, мы рискуем потерять все. Третьего пола нету, есть два. Значит, третий добавлять не нужно, иначе мы разрушим все, что нам подарено.

Нужно внимательно разбираться, где есть Божия воля и Божий допуск, где Его прямая воля, где Он разрешил и где не надо усиливать, так сказать, своими человеческими руками это здание запретов и повелений. Иначе можно одеть человека в такую броню запретов, что он задохнется внутри. Он не только будет защищен от ударов снаружи, он еще и будет умирать внутри этой брони от недостатка воздуха.

Во время студенческих движений во Франции во времена Шарля де Голля был лозунг: «Запрещается запрещать». Так что запреты – это стенобитное орудие, которым разрушается традиционный мир. Если он будет разрушен до основания, то уже ничего построить не удастся, придется бежать куда-то. Надоело бегать, жить хочется.

Необходимость ограничений в жизни детей

Ручей без берегов – это миргородская лужа. То есть все, имеющее формы, имеет границы. Есть бесформенная глыба, которая может стать красивой статуей, но для этого нужно придать ей форму, отсечь лишнее и со строгим соблюдением пропорций, норм придать ей форму, допустим, атлета или девушки и т. д. Вот то же самое и с воспитанием детей: не ограничивать их просто нельзя.

Есть такая литература из серии ЖЗЛ (жизнь замечательных людей). Все, кто попал в ЖЗЛ, уникальные люди: ученые, военные и религиозные деятели, путешественники и многие другие. У них было детство, полное трудов, учебы и запретов. А те, кто вырос во вседозволенности, абсолютно бесплодны на выходе во взрослую жизнь. Это аксиома.

Церковные ограничения в современности

Существуют некоторые нормы церковной жизни, которые инерционно перенеслись к нам из одного культурного поля в другое без особой нужды, а иногда просто нужда в них закончилась. Если брать со всей строгостью слова апостола Павла «жена в церкви да молчит», тогда все хоры должны замолкнуть, потому что в хорах на литургии поют в основном женщины.

Есть некоторые вещи, которые требуют аккуратного пересмотра, с тем чтобы нам понять, как в новых условиях встроить их в свою жизнь. В общем, любую норму мы должны вытащить на свет разных понятий и определить, работает ли она в наших условиях.

Не нужно все ломать и менять, но не нужно и пытаться жить жизнью V или VII века, это невозможно. Жизнь – это вообще задача непростая. Если когда-нибудь у кого-то были иллюзии, что можно взять сборник правил, выучить их и по ним поступать, это будет правильно, на душе мир, то это ошибочно, такого сборника правил нет.

Серафима Саровского спрашивали: «Батюшка, а когда нужно говорить, а когда лучше помолчать?» А он сказал, что надо знать Духа Божьего, тогда и поймешь. А как человеку все жизненные ситуации описать, чтобы он понял? Это невозможно. Нужно поступать каждый раз творчески.

Вопрос христианина:

– Какие есть важные запреты и повеления для молодежи, которая воцерковляется?

– Мы возвращаемся к запретам элементарным. Не пить в незнакомой компании. Ведь можно туда войти одним человеком, выйти другим и потом всю жизнь плакать.

Нельзя завидовать. Надо уметь радоваться успеху другого человека. Если имеет человек такую благородную широкую душу, когда он умеет радоваться чужому счастью, он сам без счастья не останется.

Вот заходит молодая пара венчаться в храм, а вы почему-то мимо шли, и почему-то у вас есть ровно минут сорок свободного времени. Зайдите за ними, помолитесь за них. Уже за одно это Господь Бог и вас приведет когда-нибудь в это же место со своим избранником для того же таинства. Умейте включаться в чужую жизнь, смотреть на чужую беду, даже когда вам плохо. Ведь ваше «плохо» – это совершенное «хорошо» по сравнению с некоторым «плохо». Себя все время помнить нельзя. Иногда себя нужно забывать.