Текст книги "Точка кипения"

Глава 27

Правду сказал Тарзан – дело оказалось плевое. Чиж и Фрол хорошенько рассмотрели в бинокль деревню, нашли стоявший на краю дом и до темноты следили за ним. Признаки жизни в доме отсутствовали напрочь. Братки дождались, когда угомонится молодежь, и спокойно отправились на дело. Гибкой и упругой проволокой они открыли форточную защелку и распахнули окно. В покинутом доме царила особенная, неживая тишина, не шуршали даже мыши в подполе. Чиж осторожно светил фонариком, разыскивая старые вещи егеря, а Фрол застыл у окна, прислушиваясь к однообразным звукам спящей деревни. При всем желании можно было услышать только отчаянное стрекотание сверчков.

– Готово, – сообщил Чиж, заворачивая в пакет рубашку защитного цвета.

Он погасил фонарик и немного постоял, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Они аккуратно закрыли за собой окно и шмыгнули в заросший бурьяном огород. Стареющий месяц, будто лампочка-пятнадцативаттка, скупо освещал ворам путь к лесу. Боясь оказаться замеченными, они невольно ускорили шаг, и вот Фрол, споткнувшись, чуть не сломал ногу. Тогда они сбавили темп, тем более что до леса оставалось совсем немного.

В темноте они долго искали место, где оставили вещи. Чиж первым нашел его и немедленно вцепился зубами в сырокопченую колбасу. Фрол проигнорировал чревоугодие и завалился спать. Птичий гомон разбудил их вскоре после рассвета. Невыспавшиеся, они хмуро потащились в глубь леса, подальше от человеческих глаз. Можно было вернуться в лагерь, но там суетился беспокойный Тарзан, который мог придумать им новую работу. Нет, лучше покемарить в теньке до обеда, а потом двигаться в обратный путь.

Фролу что-то не спалось. Чиж блаженно посапывал в две дырочки и улыбался. Наверное, ему снилось, что он крадет валютные запасы Центробанка. А Фролу все мешало. То хвоинка уколет в бок, то муравей заберется на лицо, то обнаглевшая птица что-то громко выкрикнет с ветвей. Не выдержав пытки ворочанья с боку на бок, Фрол встал, потянулся, хрустнув всеми способными к этому суставами, да так и замер, словно его разбил внезапный приступ радикулита.

Не замечая бандитов, по лесу шла симпатичная девушка с тяжелыми сумками в руках. Фрол тряхнул головой, испугавшись, что он, как и Чиж, видит сон. Но девушка никуда не исчезла, более того, она на несколько шагов приблизилась к Фролу. Еще секунда – и она его увидит.

С дрянной улыбкой Фрол шагнул ей навстречу. Сейчас в нем возобладали инстинкты, он не успел задуматься над возможными последствиями своих действий. Девушка не испугалась, не стала кричать или убегать, а лишь взяла чуть в сторону, ускользая от нежелательной встречи. Улыбка Фрола превратилась в хищный оскал, и он рванул к девушке, бормоча:

– Ты чего сваливаешь, красавица? Мы так не договаривались!

Он почти схватил ее волосатыми лапами и вдруг резко отпрянул в сторону. Даша (а это была она), размахнувшись, огрела его по голове увесистой сумкой. Зацепившись за лежащее деревце, Фрол упал на одно колено.

– Ах ты сука! – взревел он, вскакивая, и бросился на девушку.

Даша мужественно встретила нападение, на несколько секунд завязалась отчаянная борьба. Если бы Даша схватилась с обычным горожанином, выехавшим на природу и крепко отметившим это радостное событие, еще неизвестно, кому бы пришлось хуже. Но разве она могла тягаться с качком-рэкетиром? Тем более что на шум выскочил заспанный и встревоженный Чиж, державший в руках короткоствольный автомат.

– Ты че, Фрол, совсем охренел? – злобно спросил он, увидев девушку, прижатую к земле мощной рукой бандита.

– Я не знаю, оно как-то само вышло, – робко оправдывался тот.

– Ага, ты еще скажи, что девка первая на тебя напала, – бросил Чиж, лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации.

Не убивать же ее в самом деле. Может, назваться присланными из Центра спецназовцами, выслеживающими неуловимого егеря? Кажется, его похотливый напарник только замыслил недоброе, значит, есть шанс замять инцидент.

– Не, ты гля, Чиж, с чем эта шалава по лесу таскается. Хлеб, чай, сигареты. А Тарзан, помнится, говорил, что в ту сторону на многие километры одна тайга. Усекаешь, о чем я? – прохрипел Фрол.

Чиж понял. Надо быть круглым идиотом, чтобы при таких уликах не уловить сути. Он подошел к распростертой на земле девушке и ткнул ей в щеку дулом автомата:

– Значит, к старому хрычу собралась, девка. Очень хорошо. Иди, милая, и мы за тобой потихоньку. Усекла?

– Не знаю, о ком вы. Я возвращалась из города и зашла в лес грибов пособирать.

– За кого ты нас держишь, сука! – взорвался Чиж. – Ты ж понимаешь, в лес она завернула с такими сумищами. А по морде за фуфло не хочешь? Нет, лучше мы оттрахаем тебя во все дырки и привяжем голой к муравейнику.

Тут Фрол испугался, что девушка со страху немедленно отведет их к беглецам, и посмотрел на Чижа:

– Ты бы сначала дал знать нашим. Че мы вдвоем попремся? Если они первыми нас засекут, то мигом расшлепают.

Чиж сунул руку за пояс и беззлобно ругнулся. Автомат он, разбуженный шумом, прихватил, а переговорник оставил. Чиж неторопливо зашагал обратно. Фрол расслабился и отвернул голову в сторону кореша и тут же взревел от неожиданной острой боли. Извернувшись, Даша тяпнула его острыми зубами за руку, а когда он дернулся вверх, отбросила бандита сильным ударом ноги. Совершенно случайно она угодила в пах, и Фрола скрутило от жуткой боли. Девушка вскочила и бросилась наутек, однако Чиж среагировал моментально, словно хищник на убегающую жертву. Этот тяжеловес рванул, будто спринтер, и коварной подсечкой сзади заплел Даше ноги. Девушка рухнула как подкошенная, больно ударившись плечом о дерево. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем, что ожидало ее в ближайшее время. Чиж грубо ухватил ее за ногу и, как бревно, потащил обратно. Сначала Даша попыталась отбиваться свободной ногой, потом громко закричала, заставив Чижа остановиться.

– Будешь орать, курва, – зубы повыбиваю, – безразличным тоном сообщил он.

Даша замолчала. Она поняла – этот может. Тут к ним подскочил очухавшийся от боли Фрол и злобно пнул девушку ногой в бок. Чиж так же меланхолично ухватил его за шиворот и оттащил в сторону.

– Отвали. Если девка всю правду расскажет, я ей позволю еще разок тебе врезать, – усмехнулся он. – А вот если упрется, тогда делай с ней что хош. Я еще помогу.

Он сообщил Тарзану о поимке “языка” и радостно сообщил Фролу:

– Через пару часов братва будет здесь. За это время девочка успеет выложить все, что знает. Ведь правда?

Последние слова относились к Даше. Та испуганно сжалась в комок и кивнула головой.

– Отлично! Тогда рассказывай, – обратился к ней Чиж.

– Значит, поехала я с утра в город, купила там хлеб, сигареты, чай, сахар, лавровый лист, килограмм…

– Для кого ты это купила? – нетерпеливо перебил ее Чиж.

– Надо было. Сами понимаете, у нас в деревне чай не растет, – уклончиво ответила Даша.

– И картошка тоже? – издевательским тоном спросил у нее Фрол. – Я, Чиж, глянул ради интереса в сумку, которой чуть не пришибла меня эта дрянь, а там одна картошка. Представляешь?

– Крутит девочка, думает – мы с ней шутки шутим. А ведь потом всю жизнь будет раскаиваться в своем упрямстве, – Чиж двумя пальцами взял Дашу за подбородок, рывком поднял лицо. – В последний раз тебя спрашиваю, где они?

– Я не знаю, о ком вы говорите, – очень тихо сказала Даша.

Чиж брезгливо подтолкнул девушку Фролу. Тот подсечкой бросил ее на землю и сам навалился сверху.

– Шмотки береги и по фэйсу не бей. Когда мы ее, дурочку, обломаем, она должна будет отправиться к своим дружкам в целой одежке и с довольной мордашкой, чтоб не вызвать подозрений, – сказал предусмотрительный Чиж.

– Слыхала? Может, сама разденешься? – поинтересовался Фрол.

Он как-то моментально забыл о главной задаче, видя в девушке источник не информации, а плотских утех. Но Даша свернулась калачиком, мешая себя раздеть. Фрол рывком поднял девушку с земли и ударил ей в солнечное сплетение.

– Вот это по-нашему, – одобрил его действия Чиж.

У Даши перехватило дыхание, а боль лишала сил сопротивляться, и она покорно подняла руки, когда Фрол потащил вверх легкий сарафан. Бандит тут же отшвырнул одежду в сторону.

– Хороша, – промычал он, шлепнув ее взмокшей ладонью по плоскому животу.

От возбуждения, охватившего Фрола, его спортивные брюки встопорщились ниже пояса. Благоразумно решив, что с нижним бельем можно не церемониться, он резким движением сорвал с груди бюстгальтер. Этот грубый жест вывел девушку из оцепенения, с громким криком она толкнула бандита в грудь и вновь попыталась бежать. Бандит схватил ее за волосы. Даша попыталась вцепиться ногтями в физиономию бандита. Она ему располосовала щеку, но затем Фрол снова швырнул ее на землю.

– Убери когти, ведьма, иначе мы их с мясом повыдергиваем, – злобно прошипел он.

Моментально избавившись от своей одежды, бандит одной рукой держал девушку, а второй пытался стащить с нее трусики. Даша билась всем телом, но этим достигла обратного результата. Распаленный возбуждающим зрелищем, Чиж отложил в сторону автомат, пошвырял на него свою одежду.

– Че ты тянешь? Давай скорее и уступи место другому, – потребовал он у Фрола.

Фрол с огромным удовольствием выполнил бы требование своего кореша и командира, но тут из-за дерева метнулась тень, сильные руки ухватили Фрола за подбородок и затылок и мощно крутанули по часовой стрелке. Хрустнули шейные позвонки, тело Фрола безжизненно обмякло, и человек отшвырнул его с распростертой девушки. Через мгновение он уже шел на Чижа. Тот было дернулся к автомату, но понял, что не успеет, и принял боевую стойку.

– Стреляйте, дядя Борис, ради бога, стреляйте! – воскликнула Даша, узнав Комбата.

Страх за собственную жизнь сменился у нее страхом за Рублева, ведь обнаженный Чиж казался воплощением злой силы. Он был примерно одного роста с Комбатом, но при одинаковой ширине плеч смотрелся куда мощнее, внушительней. Он напоминал бочонок, которому добрый папа Карло приделал руки-ноги и маленькую (видно, не хватило материала) голову. Казалось, он способен разорвать Комбата на части одними руками, на которых перекатывались огромные бицепсы. Но Рублев почему-то не спешил хвататься за пистолет и бесстрашно двинулся на Чижа. Тот, в свою очередь, шагнул к Рублеву и ударил. Громадный кулак летел с мощью пушечного ядра и при столкновении мог наделать не меньших бед. Но Комбат по-кошачьи отпрянул в сторону, и живая гиря просвистела мимо. Чиж от собственного удара едва удержался на ногах, в его глазах мелькнула тень удивления и растерянности. Он не ожидал такой прыти от человека вдвое старше себя. Но долго удивляться Комбат ему не позволил. Прямой удар в челюсть заставил Чижа пошатнуться и шагнуть назад. Но свалить такого колосса он, конечно, не мог. Чиж быстро оправился и попытался схватить Комбата руками, надеясь, что в рукопашном бою он быстро одолеет верткого противника. Комбат неожиданно охотно пошел в клинч и вдруг с силой боднул Чижа головой в лицо. Из разбитого носа ручьем хлынула кровь, жуткая боль на несколько секунд вывела бандита из строя, и Комбат, используя ситуацию, провел боковой удар в голову с разворота. Тело гиганта содрогнулось, будто на мгновение попало из жаркого леса в леденящий холод Антарктиды, и он рухнул на землю.

– Дядя Борис, откуда вы? – изумленно спросила Даша, стыдливо прикрывая руками грудь.

– Из страны дураков, – раздраженно буркнул Борис.

Действительно, вчера вечером их с Чащиным поразила неизвестная науке болезнь, которую медики, возможно, окрестили бы “совместной потерей ума без коллективного распития спиртных напитков”. То есть оба они, увлеченные составлением планов по уничтожению разбойничьего гнезда, напрочь забыли о предстоящем визите Даши. Утром их амнезия продолжалась, и лишь когда Рублев смял закончившуюся пачку чая, его как молнией ударило: “Сегодня должна прийти Даша, а бандиты уже рыщут по лесу!"

Он моментально отправился на дорогу, по которой обычно провожал девушку до окраины леса. Чащину он ничего не сказал. Только велел сидеть и ждать, но егерь сам догадался. То есть и просветление наступило у них почти одновременно. Игнорируя протесты Комбата, Чащин тоже начал собираться. Ведь бандиты могли действовать всей шайкой, значит, и они должны держаться вместе. Но Рублев не стал его ждать, опередив Чащина на несколько минут, что и сохранило Даше честь. Помогли и крики девушки, которые вывели Комбата на цель.

Пока Рублев связывал лежащему без сознания Чижу руки, Даша быстренько надела сарафан. Сорванный с нее бюстгальтер оказался под трупом Фрола, а девушка боялась не то что тронуть – даже подойти к мертвецу. Словно прочитав ее мысли, Комбат вытащил кружевное изделие из-под трупа:

– На, сунь пока в карман. Потом постираешь и наденешь.

Девушка залилась краской. Иногда этот странный дядя Борис изумлял и смущал ее своей прямолинейностью, отсутствием малейшего налета романтики даже в самых рыцарских своих поступках. Вот и сейчас, мог бы поступить как-то изящнее, деликатнее, а он взял и сунул, будто это перчатки или дамская шляпка.

Чиж тихо застонал и попытался распрямить связанные руки.

– Очнулся, бедняга, – деланно посочувствовал ему Комбат. – Очень хорошо, а то у нас длинный разговор.

– Дядя Борис, я слышала, как они помощь вызывали, те скоро сюда придут, – испуганно выпалила Даша.

– Какой я тебе дядя, – внезапно расстроился Комбат. – Зови меня Борис Иванычем или просто Борисом, ясно?

Даша кивнула. Рублев перевел взгляд на Чижа и достал пистолет.

– Слыхал, что она сказала? Быстро колись, если хочешь жить!

Но Чиж оказался куда более сообразительным, чем можно было ждать от человека с головой таких размеров.

– А какой мне смысл? – грустно спросил он. – Я по-любому труп. Не в плен же вам меня брать.

Последняя мысль показалась ему настолько забавной, что он даже через силу усмехнулся.

– А почему нет? – удивился Комбат. – Тут есть одно замечательное местечко, бежать оттуда будет потруднее, чем из Бутырок. Вываливай, что знаешь, и мы отправим тебя туда, а когда разберемся с твоими дружками, сдадим в милицию.

И Чиж поверил незнакомцу. С таким честным взглядом и открытым лицом врать мог только гениальный актер. Когда люди обманывают, они прячут глаза и быстренько переводят разговор на другую тему, а этот не спешил, ожидая, когда пленник заговорит сам, и внимательно смотрел на него, сжимая в руке пистолет. Чижу так не хотелось умирать!

– Я не в курсе всех заморочек, о них знают лишь Тарзан и Райхлин, но когда менты замели Ворона…

– Кто такой Ворон? – перебил его Рублев.

– Наш главный. Мы трясли ларечников, а Ворон нас. Так вот, когда его замели, хозяин поставил над нами старшим Тарзана и отправил сюда.

– Как зовут хозяина и где его найти? – вновь остановил Чижа Комбат.

– Его знают только старшие вроде Тарзана и Ворона, а для нас доходили только его команды и слухи.

Комбат прикрыл глаза. Тип по кличке Тарзан – явно из той банды, чьи дорожки дважды переплелись с жизненным путем Рублева. Сначала в Москве, теперь здесь, в Междуреченске. Следовало хорошенько все обмозговать, но, к сожалению, не было времени.

– Нас сюда привезли из Москвы, человек двадцать работяг и восемь охранников. Мы должны были не только охранять рабочих, но и убить вас, поэтому четверо наших взяли своих псов – двух немецких овчарок, кавказца и питбультерьера.

– А чем занимаются рабочие?

– Я не знаю, но среди братвы ходит слух, что здесь нашли золото, которое хотят нелегально добывать измайловцы.

– Погоди-ка. Ты сначала говорил о своих командирах, потом о каком-то мифическом хозяине, теперь приплел измайловцев. Что-то многовато начальников для вас семерых.., теперь уже шестерых, ты не находишь?

– Тут все честно. Мы подчиняемся звеньевым, звеньевые – хозяину, а вся команда шустрит на территории измайловских, которые пустили к себе хозяина за какие-то заслуги.

Комбат хотел уточнить несколько существенных моментов, но тут на поляну выбрался Чащин.

– Ну и ну. Стоит, Борис, отпустить тебя одного, и кругом начинаются самые настоящие безобразия, – сказал он, оглядевшись по сторонам.

– Кончай балагурить, Петрович! Сюда вот-вот заявятся его дружки, как двуногие, так и четвероногие. Надо быстро сматываться. Учти, я дал слово переправить его на остров, пусть только он сначала оденется.

С этими словами Комбат хотел перерезать веревку на руках Чижа, но Даша остановила его:

– Погодите, дядя.., то есть Борис Иванович. Я видела у него оружие.., вроде пистолета, только очень большой, а сейчас его нет. Но я уверена, что он должен быть где-то рядом.

Чиж сразу понял, что автомат обязательно найдут и наверняка обвинят его в попытке воспользоваться оружием. О, какой это будет замечательный предлог, чтобы избавиться от него на месте. Поэтому Чиж тут же выпалил:

– Конечно, его не видно, он лежит под моей одеждой.

Комбат пинком ноги отбросил ворох барахла.

– Ишь ты, “Узи”! Конечно, убойность по сравнению с “АК” ерундовая, но для наших условий штука подходящая.

После этого Чижу развязали руки и дали одеться.

– Быстрей, быстрей, – торопил егерь, вспомнивший про одну свою старую заготовку.

Картошку пришлось бросить, взяли только необходимые для лесной жизни вещи. Чащин решительно повел их к болотам. За егерем шел Чиж, потом Комбат. Замыкала шествие Даша.

– Каюсь, я готовил сюрприз для ментовских собак, так испробую его на бандитских, – радостно сообщил егерь.

Устроив ловушку, они направились к острову. Перед тропинкой Чижу завязали глаза – мало ли, вдруг у него феноменальная память, – и вскоре вся группа оказалась вне досягаемости преследователей, даже если те каким-то чудом сумеют избежать заготовленного сюрприза. Они не успели толком передохнуть, как Чащин начал собираться в обратную дорогу. Комбат молча последовал его примеру.

– Погоди, Борис, – остановил его егерь. – Там, куда я иду, второй человек будет только мешать, а если с нами что-то случится, кто позаботится о Даше? Кроме тебя, больше некому. И потом, в своем лесу я от кого хочешь уйду, можешь быть уверен.

Глава 28

Получив по рации сообщение о захваченной в плен девушке, Тарзан заметно оживился. Чувства, которые он испытывал, скорее можно было назвать предвкушением огромной удачи. Но чтобы даже кажущийся стопроцентным шанс стал реальностью, следовало хорошенько все обдумать и немедленно действовать.

А тут еще рация замолчала. Впрочем, этого можно было ожидать. Истосковавшиеся по женской ласке пацаны наверняка устроили трахальгарское сражение и вряд ли скоро угомонятся. Ладно, за это они еще получат.

Оставив в лагере двух охранников и кавказскую овчарку, Тарзан отправился в поход. Он рассчитывал без труда найти стоянку сексуально озабоченных братков, пустив по следу принадлежавшую Фролу овчарку. Собака действительно моментально взяла след, ее даже приходилось все время сдерживать, так как им предстояло пройти по лесу около десяти километров. Тарзан категорически запретил всякие разговоры, но эта мера оказалась по большому счету бессмысленной. Братва привыкла топтать асфальт, глядя не под ноги, а в лицо человеку-жертве, корешу или врагу, поэтому из-за треска сухих веток под ногами могло показаться, что они не преследуют добычу, а отступают. Тарзан пару раз злобно их выматерил, на время это помогло, но, когда братва устала, треск возобновился снова.

Наконец ожила связь. Чиж сообщил, что девка раскололась и засевших в глуши козлов можно брать тепленькими. Новость добавила энергии выбившимся из сил бандитам, они ускорили шаг.

Вдруг бежавшая впереди овчарка отчаянно взвизгнула и рванулась с такой силой, что державший ее бандит выпустил из рук поводок. Собака первой почуяла запах смерти. Она подбежала к телу своего хозяина и жалобно завыла.

На поляну высыпали люди и испуганно замерли. На мгновение им показалось, что Фрол спит, только он как-то странно вывернул голову. Затем бандиты заметили, что его тело покрылось мертвенной синевой, а немного в стороне земля залита кровью. Рядом с трупом валялась брошенная сумка, из которой на траву высыпалась картошка.

– Это те двое, больше некому, – выматерившись, сказал Тарзан. – Если бы пацанов накрыли менты, они бы забрали труп и вернули девке картошку. Да и не стали бы пацаны с ментами в войнушку играть, сдались бы без разговоров. Чижа они забрали с собой. Он, сука, потом с нами по рации связывался, лапшу на уши вешал… Убил бы гада своими руками.

– Не выйдет, шеф, они его уже замочили, как только он свое дело сделал. На фига им пленные, только лишние хлопоты. Допросили, рацию в зубы сунули, а потом в расход, – сказал один из бандитов.

"Чиж – ладно, но кто так мастерски свернул Фролу голову?” – испуганно подумал Тарзан и тут же у него мелькнула идиотская мысль, что у егеря есть ручной медведь, выполняющий любые команды хозяина.

Мысль, конечно, совершенно абсурдная, она могла прийти в голову только в такой глухомани, к тому же Тарзану подсознательно хотелось, чтобы это был медведь. Потому что медведя не научишь стрелять из автомата, а вот человек, так ловко отправивший на тот свет Фрола, наверняка превосходно владеет огнестрельным оружием. Он один может стоить их четверых.

Разумеется, свои мысли Тарзан оставил при себе, чтобы не сеять панику, а вслух спросил:

– Ну, что будем делать?

– Мочить гадов. Они ведь недалеко ушли, собаки их быстро догонят.., ну и мы тоже.

Тарзан не разделял оптимизма братвы, но в главном был согласен: идти надо до конца. Когда еще они выйдут на след егеря и его дружка? И если выйдут, то не вчетвером, а скорее всего вдвоем. Кроме того, сейчас у них три собаки. Двум стрелкам в лесу будет сложно уничтожить всех псов, хоть один, но доберется до цели. Особые надежды Тарзан возлагал на питбуля. Маленький, верткий, а какие смертоносные челюсти. Они способны в мгновение ока искалечить руку взрослому человеку, лишить его возможности стрелять. Тогда второго мужика они обойдут со всех сторон и превратят в решето. В крайнем случае пустят в ход гранаты.

Ищейки снова бросились в погоню, только сейчас овчарка Фрола шла вторым номером. Она напоминала человека, потерявшего близкого друга, который пытается забыться в работе и не может.

Новая гонка длилась еще час. По лицам бандитов градом лил пот, они шатались от усталости, а жажда мести давно сменилась обычной жаждой. Они бы с наслаждением рухнули на траву, забыв о погоне, и долго пили воду из пластиковых фляжек. Тарзан и сам давно бы махнул на все рукой, оставил бы в покое мысль о мести за убитых корешей, если бы не приказ Матроса. И он упорно шел вперед.

Под ногами раздалось предательское чавканье, вскоре намокли кроссовки, еще больше затрудняя бег, а сердце, будто костлявой рукой, сжимал ужас перед реальной опасностью угодить в зловонное нутро болотной топи.

– Не ссы, мужики, раз те прошли, значит, мы тоже проберемся по их следу, – задыхаясь, сказал Тарзан.

И в этот момент громыхнул выстрел. От неожиданности бандиты замерли, а их взгляды устремились на питбуля. Собака умерла мгновенно, ей снесло выстрелом полголовы. Только настоящий снайпер мог так точно попасть в движущуюся цель. Грянул еще один выстрел, но за мгновение до этого одна из овчарок рванулась вперед, и заряд ударил в дерево. Опомнившиеся бандиты попадали на жидкий мох, напоминавший губку, которую забыли отжать.

– Отпускайте собак! – заорал Тарзан, боясь, что овчарок вот-вот перестреляют.

Почуяв свободу, псы бросились по следу, но почему-то не в направлении выстрелов, а заметно левее.

– Наверное, они сделали крюк и залегли, устроили засаду, – ошибочно подумал Тарзан.

И тут послышался громкий хлюпающий звук. Одна из овчарок угодила прямо в трясину. Пес, бежавший следом, отреагировал на опасность инстинктивно, а значит, правильнее и быстрее человека. Неспособный мгновенно остановиться, он взвился в огромном прыжке, стараясь достать замеченную кочку. Пес плюхнулся рядом с ней, цепляясь за спасительную твердь передними лапами. Задняя половина его тела целиком погрузилась в трясину.

– Рэкс! – завопил один из парней и, забыв обо всем от отчаяния, вскочил на ноги.

"Еще один покойник”, – пронеслось в голове у Тарзана, но выстрела не последовало.

Совершив задуманное, Чащин незаметно отступил.

Два часа назад они прошли по настилу, переброшенному между надежным участком болота и двумя кочками. Настил они утащили чуть дальше, приоткрыв непроходимый участок, густой, как кисель, трясины.

Один пес уже исчез в засасывающей зыби, второй отчаянно цеплялся за кочку. Парень застыл у опасной границы между жизнью и смертью, не зная, как спасти верного друга. Он лишь с надеждой смотрел на пса, который усердно работал лапами. Но трясине было мало одной жертвы, она цепко облепила вторую. Она не могла устать, а пес уже боролся из последних сил.

Кто-то подбежал, швырнул бечевку, словно овчарка могла схватить ее лапами.

– Ну же, Рэкс, ну же, – шептал побелевшими губами хозяин собаки.

Пес жалобно взвизгнул. Лапы его соскользнули с кочки, он ушел в трясину. Хозяин собаки отвернулся. На его глазах много раз жестоко избивали людей, он сам в этом участвовал и даже получал удовольствие, а вот мучения животного заставили его прослезиться.

Трясина с сытым урчанием сомкнулась над головой Рэкса. Парень сморгнул слезу.

– Ну что, продолжим погоню?! – с ненавистью бросил он Тарзану.

К нему присоединился хозяин убитого питбуля. Выражение их лиц трудно было назвать благожелательным. Тарзан стушевался. Хотя Матрос назначил его главным, настоящим вожаком этой братвы был Ворон. А с Тарзаном они церемониться не станут. Только начни качать права – мигом отправят вдогонку за собаками, а потом скажут, что пал смертью храбрых в борьбе за интересы хозяина. И никто ничего не докажет. Тарзан благоразумно приказал возвращаться.

Но это было проще сказать, чем сделать. Огромный чужой лес безмолвно обступил незваных гостей. В нем не было дорожных указателей и отелей для уставших путников, а за каждым стволом бандитам чудился затаившийся враг. Они нервно хватались за оружие при любом подозрительном шорохе. Хорошо еще, что Тарзан изучил карту заказника. Он знал примерное расположение базы, деревни, неподалеку от которой устроили последний в своей жизни ночлег Чиж с Фролом, и участка, где начинались болота. Надо было двигаться на север, тогда они выйдут к реке и вдоль ее берега спустятся к базе.

Но дорогу им преграждали болота. Пришлось делать крюк, уходить в сухой лес, а каждый шаг не только отнимал физические силы, но и сжигал нервы. Они боялись. Они напоминали маленьких детей, оказавшихся ночью в большой пустой квартире. Им казалось, что егерю со своим дружком ничего не стоит следить за ними и в удобном месте устроить засаду, чтобы раз и навсегда покончить с чужаками. Ведь егерь много лет проработал в Междуреченске, он знает заказник, как свой огород, и вряд ли упустит замечательную возможность избавиться от преследователей. Им и в голову не приходило, что Чащин прежде всего думал о безопасности Даши и сохранении жизни Чижу, который своими показаниями, как надеялся егерь, мог восстановить его доброе имя. Ликвидация четверки была связана с определенным риском, а этого Чащин позволить себе не мог.

Тарзан мыслил совсем другими категориями и соответственно приписывал своим противникам замыслы один коварнее другого. Особенно активно его воображение заработало, когда они благополучно добрались до лагеря. Казалось, теперь можно облегченно вздохнуть, расслабиться, ан нет. Возможно, этому способствовала сгустившаяся темнота, но мрачные фантазии бандита разыгрались не на шутку. Он подумал о Чиже, труп которого им так и не удалось обнаружить, – наверное, его сбросили в ту же трясину, которая поглотила собак. Ведь Чиж наверняка выложил все, что знал, пробудив алчность егеря и его дружка. Они решили прибрать к рукам золото, о котором шептались рядовые бандиты. Наверное, Чиж не смог толком объяснить дорогу, вот они и шли за ними, разведывая путь. Возможно, сейчас они затаились в обступающем лагерь лесу, держа на мушке его обитателей.

Эта мысль заставила Тарзана юркнуть в дом, но и здесь он не обрел долгожданного спокойствия. Окончательно бандита добил простой подсчет. Их осталось шестеро и одна собака. Как с такой командой продолжать выслеживать егеря, одновременно карауля рабочих? Ответ ясен, но для Тарзана он звучит смертным приговором. Обращаться за помощью к Матросу нельзя ни в коем случае, он не простит своему недавнему любимцу бездарных действий. Но и продолжать охоту на егеря глупо. Ее можно только имитировать, отправляя патрулировать в ближайший лес двух человек с собакой. Заодно они не позволят врагам развязать охоту на обитателей лагеря. Хотя нет, при желании егерь с приятелем уберут эту жалкую помеху на их пути. Свою безопасность надо обеспечивать иначе.

Утром, когда Тарзан проснулся, работа на прииске уже кипела. Это не помешало бандиту оторвать Райхлина от дел и заявить приказным тоном:

– Пусть работяги, которые валили лес, возьмут бензопилы и быстро ко мне.

– Но зачем? – удивился инженер. – Мы уже расчистили необходимый участок, даже немного больше. Наверняка залежи в той стороне обрываются в нескольких десятках метров от деревьев.

– А я решил заготовить на зиму хороших дров, – неудачно сострил Тарзан.

– Ну, знаете ли! Мне поручена организация работ, я составил четкий график и не желаю, чтобы он срывался из-за чьих-то дурацких прихотей.

Тарзан не имел права вмешиваться в деятельность Райхлина. В каком-то смысле они были равны, но существовал один момент, когда полномочия бандита оказывались несравненно более весомыми.

– У меня возникла идея, как полностью исключить возможность побега, – уже серьезно сказал он.

– Ну, раз так, возражать бесполезно, – с грустью констатировал инженер.

К вечеру солидная часть заповедного леса прекратила свое существование. Тарзан был очень доволен.