Текст книги "Мертва и опасна"

– Ладно, – смирился Джордан с неизбежным. – Поговорим о моем родителе. Только наша с ним история совсем не похожа на вашу с отцом. И я принял семейный бизнес не по тому, что хотел пойти по его стопам.

– Он был так ужасен? Ваш отец?

«Неужели, хуже тебя?»

– Да, – Джордан остановился и посмотрел на реку, хмуря брови. – Герберт Холливелл был омерзительным человеком и паршивым отцом. По крайней мере, для меня. Не повезло мне, понимаете. Я родился вторым ребенком. И ребёнком не того пола. Сын у родителей уже был. Мой старший брат Эдвард. Они хотели дочь. У матери начались проблемы со здоровьем, и вторая беременность была риском. Родители знали, что третьей не будет. Но вместо желанной дочери на свет появился еще один сын.

– Хотите сказать, что отец за это вас невзлюбил?

Джордан развел руками.

– И за это. И за всё остальное. Он словно искал изъяны. Постоянно сравнивал меня с Эдвардом. Твердил, что мне никогда не стать таким, как он. Разумеется! Эдвард же был идеальным первенцем, наследником, преемником. Я ненавидел отца. А еще сильнее брата. Нет, я не завидовал. Злило, что он наслаждался ситуацией. Упивался превосходством. И само мое положение бесило. Брату – всё, мне – ничего. А ведь он был тем еще гаденышем по жизни. Это только при папеньке изображал совершенство. И тот верил. Но судьба сыграла с отцом злую шутку. На выпускном курсе в колледже Эдвард напился на вечеринке и выпал из окна. Сломал шею. Тогда – после его глупой смерти – многое открылось. И наркотики, и карточные долги. В общем, идеальный сын, оказавшийся вовсе не идеальным, почил, а в распоряжении остался только я – сын нелюбимый. Отцу пришлось сделать из меня преемника, отправить получать нужное образование. Только возненавидел он меня еще сильнее. Так что, да, он был именно ужасен, Сирена, и обычно я предпочитаю о нем не вспоминать. До сих пор передергивает.

Я пыталась изобразить сочувствие. Правда. Потому что ребенок не заслуживал подобного обращения. Но не получалось. Можно сколько угодно говорить, что детские травмы накладывают отпечаток, что виноваты взрослые, которые находились рядом. Но у человека всё равно есть выбор. Доказательство я и Марко. У нас обоих было непростое детство. Мой муж вырос с мачехой и законными детьми отца. Он тоже был ребёнком второго сорта. Однако не превратился в мерзавца, ломающего судьбы других людей из прихоти. Марко стал врачом, он жизни не губил, а спасал. А недолюбленному Джордану просто нравилось чувствовать себя богом. «Брату – всё, мне – ничего». Теперь он наверстывал упущенное. Брал по максимуму. Как эгоистичный ребёнок. И плевать, как это отражается на окружающих.

Нет, он не заслужил ни капли сочувствия. Уж точно не от меня. Даже играя роль Сирены, я была не способна его показать.

– Я расстроил вас? – спросил Джордан, не дождавшись ответа.

Он явно ждал слов утешения. И не понимал, почему они не звучат.

– Немного, – я убрала волосы со лба и посмотрела на Джордана, стараясь, чтобы лицо не отражало эмоций. – История грустная. Очень. Но важно не прошлое, а то, что вы из него вынесли. Важно то, какой вы человек и отец.

«Паршивый, ничем не лучше Герберта. Вырастил двух потребителей. Одной еще и жизнь сломал».

– Надеюсь, что неплохой, – Джордан улыбнулся. – У меня двое детей. Сын и дочь. Они счастливы, как мне кажется.

– Рада за них, – проговорила я, выдавив улыбку, а сама гадала: ему нравится обманываться или он просто не понимает, что детки – те еще паршивцы?

Хотя… Когда у самого полностью отсутствует моральный стержень, невозможно вырастить достойных людей, да и просто оценить, как реально живется отпрыскам.

– Сирена, давайте сделаем перерыв в интервью и поужинаем, – предложил Джордан с коронной улыбкой, которая мне всегда казалась звериным оскалом. – Ресторан здесь – на набережной. Кроме нас, посетителей там не будет.

– Вы и оттуда всех разогнали? – я сделала большие глаза. – Хорошо, давайте поужинаем. Но наше интервью не закончено. У меня остались вопросы. И, признаться, мне нравится, что вы готовы говорить откровенно.

Я решила чуть-чуть «погладить его по холке», чтобы расслабился. Ненадолго. Ибо собиралась пройтись еще по паре больных мозолей. Игра не доставляла мне удовольствия. Но Джордан был согласен открываться передо мной, и это значило, что я, действительно, превращаюсь в кого-то больше, чем просто постельная игрушка. Это мой козырь. В войне.

…Однако ужину не суждено было состояться. Едва мы устроились за столиком со свечами и алой розой в изящной вазе, Джордану позвонили.

– Простите, Сирена, я должен ответить, – он поднес телефон к уху. – Надеюсь, это срочно, потому что я очень занят и… Что?! Когда?! В какой она больнице?!

Я вздрогнула.

Неужели, Хейли?

Этого только не хватало. Никакие больницы в наши планы не входили. Только основательная встряска для папочки.

– Мне нужно ехать, – Джордан вскочил из-за стола. – Водитель отвезет вас домой, Сирена. А я возьму такси.

– Что случилось? – спросила я участливо.

На этот раз и притворяться не требовалось. Я не хотела, чтобы с Хейли Холливелл случилась беда.

Джордан замялся на миг. Но всё же ответил, вытирая пот со лба:

– Моя дочь пыталась покончить с собой. Она в больнице. В тяжелом состоянии.

Глава 9. Дела страховые

– Проклятье!

Я с яростью ударила ладонью о стол. Пальцы обожгла боль, но я едва ли это заметила. Боль, что поселилась в сердце, была куда сильнее. Боль от осознания того, что мы перестарались. Перешли грань. Ту грань, которую переходить не следовало ни при каких обстоятельствах. Не зря говорят, что когда встаешь на путь мести, нужно вырыть две могилы. Для врага и для себя. Потому что ты становишься ничем не лучше него. Ты заслуживаешь кары. Заслуживаешь того, на что обрекаешь противника.

А еще мне вспоминался известный литературный мститель. Граф Монте-Кристо. Он тоже перешел черту в своей мести. Погиб ребёнок. Пусть злой и избалованный, но всё же ребёнок. И мститель превратился в раненного зверя. Он даже выпустил на свободу последнего врага, для которого планировал жестокий конец. Потому что понял, что пора остановиться. Выбрать иной путь.

Хейли Холливелл не была ребёнком. И невинной не была. Но в этой семейке она меньше всех заслуживала подобного конца.

Но как же ошибся Картрайт! Обычно он учитывал все переменные. А с Хейли просчитался. Решил, что она устроит отцу веселую жизнь, а не попытается свести счеты с собственной, наглотавшись таблеток. Видно, старая травма оказалась гораздо глубже, чем мы считали, а сама девушка гораздо слабее. Да, она придумала-таки наказание для Джордана. Жестокое наказание. Но цена оказалась слишком высока.

– Ненавижу, – прошептала я, упав без сил в кресло.

Я сама не понимала, к кому обращалась: к Джордану или к Картрайту. А может, к самой себе. Ведь еще вчера у меня был выбор. В этой самой комнате, когда Стивен спрашивал, какое решение я приняла. А я… я велела ему отправить Хейли компромат на папеньку. Это всё равно что спустить курок. Собственными руками.

И что теперь?

Продолжать нашу аферу? Или послать всё к чертям? Воспользоваться предложением Стивена, попытаться второй раз инсценировать смерть? Я не знала ответа. Не понимала, чего хочу…

…Я просидела в кресле часа три, перебирая в уме события прошлого и варианты будущего. Пока в дверь не позвонили.

– Открой, это я, – раздался снаружи голос Стивена, когда я подошла ближе.

– Она умерла, да?

Я, скорее, констатировала это, нежели спросила.

Партнер (или лучше сказать, сообщник и соучастник) перешагнул порог и посмотрел с толикой сочувствия.

– Как ни странно, нет. Врачам пришлось основательно повозиться, но говорят, девчонка будет жить.

С моих губ сорвался вздох облегчения. Я прислонилась к стене и съехала вниз. Чуть не разревелась, как глупая корова.

– Возьми себя в руки, – посоветовал Стивен, устраиваясь напротив меня на стул. – У нас еще полно работы. Нужно проверить банковскую ячейку шефа.

Но я замотала головой.

– Не хочу. Не хочу больше ничего предпринимать.

– Серьезно? – он выразительно приподнял брови. – Из-за Хейли Холливелл?

Я кивнула.

Стивен скривился.

– Она жива. И помирать больше не собирается. А как придет в себя, подозреваю, выскажет-таки папеньке всё, что о нем думает. Всё закончится именно так, как планировалось. Да, ее жизнь висела на волоске. Но неизбежного не случилось. Перестань страдать от чувства вины, Сирена. Ты не заставляла Хейли глотать таблетки. Это был ее выбор. Наверняка, еще сама сто раз пожалеет об импульсивности.

– Как у тебя всё просто, – бросила я гневно.

– Всё, действительно, просто, Сирена. Есть цель, есть путь, на котором иногда встречаются непредвиденные ответвления или петли. Это неизбежно. И наши следующие цели заслужили кары. Жена и сын Джордана. Эллисон – тварь, играет чужими жизнями не хуже мужа, сама знаешь. А сыночек… Его послужной список тебе тоже известен.

О, да! Он был мне отлично известен. Майкл Холливелл успел отличиться. Неоднократно. От пьяного вождения до подозрения в изнасиловании. Причем, подозревали его не раз, но ни одна из девушек не согласилась дать показания. Что тут скажешь? Джордан умел затыкать рты, скрывать и свои грехи, и отпрыска.

– Холливелл-младший натворит еще немало бед, Сирена. Мы оба это знаем. Раз уж ты решила довести дело до конца, давай не сворачивать. Особенно теперь, когда в ячейке ждет компромат, а на счету кругленькая сумма, – Стивен поднялся со стула и шагнул ко мне. – Вставай, – велел, протягивая руку. – И соберись. У тебя ведь остались и личные счеты. К подружке Джулс, например, и ее бывшему муженьку Томми. Неужели, ты простишь, как они отказались помочь твоей дочери?

– Нет, – ответила я твердо и схватилась за его руку. – Этим я точно воздам.

– А Холливеллам? – Стивен смотрел испытывающе.

А я молчала. Сил не осталось ничего сейчас обещать.

– Ладно, обсудим дела утром, – проговорил он и провел пальцами по моей щеке.

– Утром? – усмехнулась я. – А ты самоуверен, не находишь?

– Нахожу, девочка. Еще как нахожу.

Стивен не позволил мне вставить больше ни слова. Притянул к себе и жадно прильнул к губам, а руки резкими движениями принялись стаскивать платье, а следом и бельё.

Я дернулась в первый момент, а потом подчинилась. Осознала, что мне нужна разрядка. Интимная близость с опытным и обходительным любовником поможет выплеснуться негативной энергии, накопившейся за последние дни, и утром я поднимусь с постели с ясной головой. Готовая принимать решения.

****

Я ошиблась.

Близость не принесла облегчения. Точнее, принесла на какое-то время. А потом… Потом я почувствовала себя предательницей. Женщиной, изменяющей мужу.

Не безумие ли? Мой супруг жил с другой, не помнил меня и знать не знал, что я еще существую на этом свете. А меня будто накрыло. Раньше-то я считала Марко мертвым и наши развлечения со Стивеном воспринимала как само собой разумеющееся. А теперь внезапно мое отношение к ситуации изменилось.

Не зря говорят, что мы – женщины – идиотки. Мужчины относятся к подобным вещам проще. Делят чувства и постель. Не считают измену изменой, если не испытывают трепетных чувств к случайной (или неслучайной) партнерше. Женщины же вечно всё смешивают в одну кучу. Потому и страдают, превращаясь в королев драмы.

– Съезди в банк сегодня, загляни в ячейку, – посоветовал утром Стивен, одеваясь. Но сделал это тоном, не предполагающим возражений.

Он вообще считал, что вчерашний инцидент исчерпан, и я пришла в себя. Готова бить и крушить любых противников, что встанут на пути.

– Ладно, – согласилась я, дабы избежать новых обсуждений.

Меня, по-прежнему, терзали сомнения из-за случившегося с Хейли. Но я решила не мучиться вопросами без ответов и дать себе передышку. От всего на свете. Проведу день дома. Буду валяться в постели, щелкать каналы телевизора и лопать мороженое. Буду не Сиреной или Адель, а некой иной девицей, играющей в беспечность. В конце концов, один удар Джордану мы нанесли, и герою-любовнику сейчас не до меня. Наверняка, копытом землю роет, дабы выяснить, кто прислал дочери компромат. Но не узнает. Стивен – профи своего дела. Он следов не оставляет.

…Мой сообщник и любовник ушел, а я упала на кровать и закрыла глаза. Хотела подремать еще часок, но перед глазами так и стоял Марко. Марко, которому я (черт возьми!) изменила. Я никогда не сравнивала его и Стивена. Эти двое мужчин существовали для меня в разных плоскостях. Марко был мужем Адель, Стивен любовником Сирены, мужчиной для расслабления и наслаждения. Но сейчас… Сейчас две плоскости соединились, и я плохо понимала, как вернуть всё назад.

– Проклятье!

Я поднялась с постели, села за стол, подняла крышку ноутбука и застыла на несколько секунд, отговаривая себя мысленно от того, что намеривалась сделать. А сделать меня тянуло самую настоящую глупость.

Если только… только…

Я выругалась и ринулась с головой в омут. Нашла сайт страховой компании, в которой работал муж. Открыла страницу с его фотографией и послужным списком. Глядела на родное лицо минут пять и чуть не разревелась. На снимке (с бородкой) он казался незнакомцем. Чужим мужчиной. А впрочем, так всё и было. Он теперь Патрик. Патрик Лоусон. Другой человек. Тот, кого я не знаю. Ведь нас формируют обстоятельства и окружающие люди. А Патрик ничего не помнит о том, что сделало Марко мужчиной, которого я любила и (что кривить душой), продолжала любить.

Я вздохнула, вновь пытаясь отговорить себя от импульсивного поступка, но поняла, что всё равно его совершу. И даже веские аргументы приведу, почему он не опасен. Нет ничего подозрительного, если Сирена Йорк посетит страховую компанию. Никто (в смысле Джордан) не узнает, с кем я встречалась внутри.

– Добрый день, могу я записаться на прием? – проговорила я, набрав телефонный номер, который нашла в контактах на сайте. – Да, меня интересует конкретный агент. Патрик Лоусон. Мне его рекомендовали. Сегодня? Через четыре часа? Да, я смогу подъехать.

А у самой сердце забилось, как у школьницы перед первым свиданием.

Вот вам и день с пультом от телевизора.

****

Я собиралась тщательно. Макияж нанесла не слишком броский, однако подчеркнула глаза. Глаза Адель. Единственное, что от нее осталось. Одежду выбрала элегантную, но не вызывающую: светло-серое облегающее платье до колена, яркий шарфик и черную шляпу. Волосы распустила. Затем придирчиво оглядела себя в зеркале. Красивая женщина. Притягательная.

Впрочем, в мои планы не входило притягивать Марко. Я лишь хотела побыть с ним наедине, посмотреть на него, понять, осталось ли хоть что-то от моего Марко, или Патрик Лоусон не имеет ничего общего с мужем, кроме внешности.

Но прежде, чем отправиться на «свидание», я поехала в банк, как и рекомендовал Стивен. Времени в запасе как раз хватало, чтобы успеть заглянуть в ячейку и выяснить, какой компромат оставил шеф на Джордана и его семейку.

К ячейке меня отвели без промедлений, стоило показать ключ и подтвердить личность. Отвели и оставили в одиночестве, дабы не мешать заниматься личными делами. Но я не сразу к ним приступила. Стояла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Потому что чувствовала: если открою «ящик Пандоры», назад пути не будет.

– А может, Стивен прав, – прошептала я минут через пять.

Да, мы чуть не отправили Хейли Холливелл на тот свет. И это печально. Но остальные члены семьи гораздо хуже. И даже если что-то случится, их не стоит жалеть. Ни Майкла, ни Эллисон, ни тем более Джордана. Последний вообще заслужил самые страшные наказания, что существовали на свете. Не стоит забывать, что он сотворил со мной и моими близкими. С близкими, которых я три года оплакивала, считая мертвыми, а теперь не могла быть с ними рядом.

– Приступим, – сказала я твердо и открыла ящик.

…Через полчаса я вышла из банка с чувством, что могу свернуть горы. Ну или как минимум, устроить Джордану Холливеллу та-акую веселую жизнь, что черти из ада разбегутся. Нет, в банковской ячейке не нашлось компромата на него самого. Только на жену и сына. Но и этого было вполне достаточно, чтобы ударить основательно по всему семейству, включая главу. Если вывалять Эллисон и Майкла в грязи, а второму еще и тюремный срок организовать, Джордану придется забыть о привычном образе жизни. Ибо склонность к бесконечным романам на стороне для репутации – это одно, а преступники в семье – совершенно другое.

Я приняла решение. Буду бить. Бить и бить, пока противник не окажется у ног побежденный, униженный и потерявший всё, что только можно. Причем, следующий удар следовало нанести в самое ближайшее время, чтобы Джордан не успел опомниться после случившегося с дочерью. Пусть получает удар за ударом. Захлебнется в проблемах. Меньше времени и сил останется на покорение строптивой меня.

Сев в машину, я глянула в зеркало заднего вида на припаркованный неподалеку серый автомобиль. Он ехал за мной от дома. Люди Джордана меняли железных коней регулярно, но я всё равно их замечала. Обучение у спецов, подобранных для меня Картрайтом, не прошло даром. Я научилась быть внимательной, видеть детали. Что ж, соглядатаи доложат боссу, что я побывала в банке, а потом отправилась в страховую компанию. Ну и что? Девушка занимается делами. Ничего подозрительного в общем и целом. Вот если б я рванула в бордель или в похоронное бюро, это было бы странно и загадочно.

До офиса, где работал Марко, я доехала без пробок. В результате пришлось посидеть в коридоре минут двадцать и подождать. Но я потратила их с пользой. Созвонилась с парой клиентов, обсудила будущие съемки. А потом мой номер неожиданно набрал Джефф Стилл. Мой бывший босс и фальшивый крестный Изабеллы. Я не вспоминала о нем в последние дни, отложив возмездие на неопределенный срок. По крайней мере, пока не выясню, какую роль он сыграл в превращении моей дочери в Агнесс Прайс. И вот он сам проявился.

– Добрый день, Сирена. Надеюсь, не побеспокоил?

– Нет. Но звонка я не ждала, признаюсь честно.

На том конце на миг повисла пауза.

– Я… я просто хотел поблагодарить вас за работу, Сирена. Сегодня вышел журнал со статьей обо мне. Фотография на обложке смотрится отлично. Вы были правы, когда предложили сфотографировать меня в неформальной обстановке, а не в кабинете. Так значительно лучше.

– Я рада, что вам нравится. Мне всегда приятно, когда клиенты и объекты съемки довольны. Это вдохновляет на новые свершения.

Я говорила чистую правду, пусть похвала прозвучала из уст человека, который меня предал.

– Сирена, а как вы смотрите на то, чтобы попить вместе кофе?

– Хм… – я, правда, удивилась.

Прежде Джефф налево не ходил. И даже не порывался. Любил жену и осуждал изменщиков. Меня же вообще не воспринимал, как женщину, хотя мы часто работали допоздна. Ни единого оценивающего взгляда, а ведь я и в образе Адель была вполне хороша собой и мужским вниманием пользовалась. Вот что мифическая Сирена делает с мужиками!

И что ему сказать? Можно, конечно, подставить под удар. Уничтожить руками Джордана. Тот взбесится, если я пойду пить кофе с другим мужчиной. Но я ведь решила, что ничего в отношении Джеффа предпринимать не стану, пока не выясню всё об Изабелле и ее мнимой смерти.

– Я поставил вас в тупик, Сирена? – спросил Джефф, не дождавшись ответа.

– Нет. То есть, да. Ближайшие пару недель любые посиделки исключаются полностью. У меня не будет ни единой свободной минутки. Дни расписаны от и до. Но потом я обещаю обдумать ваше предложение.

– То есть, вы не говорите категорическое «нет»? – спросил он с надеждой.

– Не говорю. Я…

Фраза осталась неоконченной, ибо дверь кабинета отворилась, и передо мной появился Марко собственной персоной. Всё тот же Марко. Родной до каждой черточки. Только с бородой.

– Сирена Йорк?

– Джефф, простите, но меня ждут дела, – быстро попрощалась я с бывшим начальником и поднялась с диванчика. – Да, это я.

– Я Патрик Лоусон, – он подарил располагающую улыбку, и по моей спине промчались мурашки, а сердце едва не остановилось. – Прошу, проходите в кабинет.

– Приятно познакомиться, – пробормотала я и юркнула внутрь, чтобы поскорее снова сесть, ибо ноги едва меня держали.

Мы расположились напротив друг друга. Для деловой встречи. Мы – женщина и мужчина, влюбившиеся подростками и проведшие вместе половину жизни. Теперь же мы были чужими людьми. Незнакомцами, которые будто встретились впервые. А впрочем, почему будто? Для Марко (то есть, для Патрика) это была первая встреча со мной.

– Секретарь сказала, что меня вам посоветовал кто-то из знакомых, – проговорил он всё с той же мягкой улыбкой. – Кто, если не секрет?

– Э-э-э… – я не ждала этого вопроса, а стоило. – Я… я сказала неправду. Не нарочно. Просто вырвалось, когда говорила с секретарем. Она задала вопрос, и я сказала первое, что пришло в голову. Дежурную фразу. На самом деле я зашла на сайт вашей фирмы, посмотрела личные дела агентов и остановила выбор на вас.

– Почему? – он чуть приподнял брови. Всегда так делал, когда ему было любопытно. – У нас в фирме работают агенты с большим опытом, чем у меня.

– Это непросто объяснить, чтобы… хм… не показаться странной, – я немыслимым усилием  воли заставила себя смущенно улыбнуться. – Я фотограф, и считаю, что снимки, сделанные профессионалами или просто с душой, способны многое рассказать об объекте съемки, будь то место, явление природы или человек. Сегодня на сайте я не только читала личные дела, но и посмотрела прилагающиеся к ним фото. Признаюсь, вы мне понравились больше остальных агентов. Не в том смысле, что… – я на миг зажмурилась. – Боже! Не подумайте ничего такого. Я хоть и не замужем, но не свободна. Так что не пытаюсь флиртовать, честное слово. Я имела в виду, что… В вас есть некая надежность. И мне показалось, что с вами будет комфортно общаться. Вот и всё, – я закрыла лицо ладонями. – Прошу прощения. Мне жутко неловко.

Мне, правда, было неловко. Хотелось провалиться сквозь пол вместе со стулом. Я сама плохо представляла, что несу. Голова шла кругом, сердце бесновалось. Хотелось расплакаться. Или… кинуться Марко на шею. Обнять его и уткнуться лицом в грудь. Снова ощутить забытое тепло.

Но, разумеется, я понимала, что не совершу ни того, ни другого. Поэтому заставила себя опустить руки и снова посмотреть на мужа.

Он улыбался. Мягко. По-доброму. Как всегда умел это делать.

– Ничего страшного. Правда. Мне приятно, что вы сочли меня надежным и достойным вести ваши дела. Давайте к ним приступим, чтобы снять неловкость.

– Давайте, – поспешила согласиться я.

Перевод разговора на деловые рельсы – это здорово. Безопасно. Главное, смотреть ему в глаза и постараться абстрагироваться, чтобы слёзы, которые жгли глаза, не пролились.

Иначе я точно покажусь безумной.

– Что именно вы хотите застраховать, Сирена?

– Мою жизнь.

– Вот как, – протянул он слегка удивленно. – В чью пользу?

– Какой-нибудь благотворительной организации. Или лучше детского приюта. Чтобы была польза.

Марко прищурился.

– Вы здоровы? Вашей жизни ничего не угрожает? Я должен спросить об этом прямо, а еще предупредить, что будут проверки. Это обязательное условие.

– Я понимаю, мало ли на свете мошенников, – я откинулась на спинку кресла. – Я здорова, не сомневайтесь. И мне ничего не угрожает. Просто в последнее время много всего происходит. Один близкий мне человек сейчас лежит в коме и, скорее всего, никогда не очнется. Понимаете, он всегда был волевым, никогда не плыл по течению. Управлял своей жизнью (и не только своей) просто бесподобно. Но случилась глупая авария, и вот его тело функционирует исключительно благодаря приборам. А на днях чуть не погибла молодая женщина, дочь моего другого знакомого, – я предпочла опустить, что это случилось только вчера. – Я сама не ожидала, что захочу застраховать жизнь. Но после этих событий мысль вдруг просто пришла в голову. Почему нет? Если со мной тоже что-то случится, смерть хотя бы не будет бессмысленной, как многое в нашей жизни.

Марко молчал, глядел на меня, чуть наклонив голову.

– Что? – спросила я. – Не слишком удачная попытка пофилофствовать?

– Нет. Ни в коем случае. Вы привели вполне убедительные и достойные аргументы. А страхование жизни само по себе – частое явление, просто обычно это делают в пользу близких людей.

– У меня нет семьи. А мой друг… хм… в этом не нуждается. Как я и сказала, нынче его жизнь поддерживают приборы.

Марко резко подался вперед. Такого услышать он не ждал.

– Сочувствую вам, Сирена, – проговорил он, и голос прозвучал вполне искренне.

– Благодарю. Я не собиралась об этом рассказывать, но если будет проверка всё так и так всплывет. На самом деле мы с Уильямом только недавно объявили о наших отношениях и…

Я замолчала. Разговор снова пошел не туда, куда я хотела. А потом выпалила:

– Вы так и не ответили, что не так. Вы странно на меня смотрели, Патрик.

– Простите. Не хотел. Просто пока вы говорили, у меня возникло безумное ощущение, что мы раньше встречались.

– Правда? – сердце затрепыхалось. Он ощутил связь между нами? Неужели?!

Марко выставил ладони вперед.

– Ну вот, теперь мое поведение может показаться двусмысленным. Поверьте, это не попытка флирта из области «мне кажется, мы с вами где-то встречались». У меня тоже есть вторая половина, и я не сторонник отношений на стороне. Но вы вдруг действительно показались очень знакомой. Появилось ощущение дежавю.

– Возможно, просто кого-то напомнила. Некую женщину из прошлого, – я весело подмигнула, стараясь превратить всё в шутку, хотя слова имели глубокий смысл.

– Возможно, – кивнул он. – Женщину, с которой я встречался очень давно, и уже успел позабыть о встрече.

Я широко улыбнулась, изображая понимание, хотя прекрасно знала, что и мой любимый  вложил в эту фразу немало личного. Он ведь ничего не помнил о прошлом.

Мы проговорили еще минут десять. Марко спрашивал данные, необходимые для дальнейшей работы, обсудил со мной финансовую сторону вопроса, я выбрала сумму, на которую буду страховать жизнь. Не маленькую, но и не слишком большую, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание тех, кто будет проводить проверки.

– Кстати, у вас очень интересная работа, – проговорил Марко, когда мы прощались. – Фотограф в некотором смысле летописец.

– Так и есть. Я всегда говорю, что фиксирую историю, ловлю ее мгновения.

– У вас есть сайт? Хотелось бы посмотреть работы.

– Да. Просто наберите моё имя в поисковике.

Я ответила небрежно, а самой стало не по себе. Сегодня я лишь хотела его увидеть. Хотя бы раз. В планы не входил его интерес ко мне.

С другой стороны, снимки на сайте – это просто снимки на сайте, ведь так?

– Я вам позвоню, когда документы будут готовы, – Марко протянул ладонь для делового рукопожатия, закрепляющего нашу сделку.

Я коснулась его, не позволив себе дрогнуть. Собрала волю в кулак.

Зато дрогнул он. Я ощутила ее – дрожь, что прошла по телу мужа. А потом наши взгляды встретились, и зрачки мужа сузились. На него произвели впечатление мои глаза. Мои настоящие глаза. Единственное, что осталось от Адель.

– До свидания, – проговорила я поспешно и зашагала к двери, ощущая тревогу.

Появилось стойкое ощущение, что Марко не ограничится просмотром фотографий на сайте. И это… Это было чертовски опасно. Для нас обоих.