Текст книги "Охота на вальдшнепа"

“Нет, нет, нет, это какая-то бессмыслица”, – твердил он про себя, перебирая иконки на смартфоне, калькулятор, голосовые сообщения… Вот он – список контактов, исходящие вызовы! Он прокрутил ленту в начало – самый недавний звонок все на тот же номер, девушка звонила этому Кириллу, а потом… чуть раньше (сердце у него дрогнуло): звонки Андрею.

Еще пролистав ленту, он пришел к выводу, что номеров очень много – чаще других повторялись номера Андрея, какой-то Нади, папы, Кристины, и вот этот непонятный номер, вероятно принадлежавший Кириллу, но она его не забила в телефонную книгу. Парня снова замутило – может Кирилл это он и есть? Может он все-таки приехал… Забрал ее телефон и убил? Тогда почему все ищут Андрея, и она сама пишет про Андрея? Ладно, допустим, он никого не убивал, чья же кровь на футболке и штанах, и ее много? Что с его лицом, почему оно все обезображено, в порезах и распухло?

Он взглянул в зеркало – его бы и мама родная не узнала за этой россыпью увечий, удивительно, как он вообще остался в живых? Врач перебинтовал ему грудную клетку, диагностировали перелом ребра, и каждый вдох отзывался мучительной болью, сейчас бы выспаться… Но парень боялся заснуть – во время отдыха к нему в палату мог снова зайти врач или следователь, и обнаружить телефон, предусмотрительно спрятанный под подушку. Они отдали одежду на экспертизу… С ужасом представляя, как Бентон заходит в его палату, выяснить еще кое-что, например, то, почему это группа крови на его футболке совпадает с группой крови погибшей девушки, парень опустил голову на подушку. А если приедут эти полицейские, про которых говорил Бентон, те, что по исчезновениям…

Сейчас он жалел, что был настолько недальновидным и оставил на себе окровавленную одежду, о чем он только думал? У него, несмотря на бардак в голове, совсем не было желания посвящать Бентона в детали телефонной переписки, которую он только что прочитал. Да, вероятно это помогло бы восстановить картину, но какой ценой? Нет, уж лучше он подождет результатов экспертизы – хуже уже все равно не могло быть.

Остается небольшая надежда на то, что он не при чем, уж отец-то узнал бы его, если бы он был Андреем? А вдруг все-таки это Кирилл убил девушку и скоро до следователя это дойдет? Поопрашивает друзей-подруг убитой, Лену эту или Кристину, а они припомнят, что к ней ночью собирался парень по имени Кирилл, и не такое ведь бывает? Тогда, ищейка Бентон с энтузиазмом снова возьмется за поиск следа, далеко идти ему не придется, ведь возможно Кирилл прямо здесь в поликлинике, неопознанный амнезирующий объект. И тогда, у следователя наконец-то сложится паззл – пройдет максимум два часа, и он будет арестован, Бентон получит прибавку к жалованью, новую звездочку на погоны или что там у них cвидетельствует о повышении звания…

“Вот это бесславный конец, быть обвиненным в том, чего я даже не помню”, – усмешка появилась у парня на губах. Это было странно, но за всеми этими тревогами и волнениями, он даже не заметил, насколько он вымотан. Глаза закрылись, и он провалился в сон, в голове вдогонку возникла пофигистическая мысль – даже если его придут арестовывать, к тому моменту он хотя бы успеет выспаться.

Глава 5

Пробившийся сквозь жалюзи муниципальной клиники пятьдесят шесть луч солнца осветил разбитое лицо молодого человека, он открыл глаза. Поразительно, как это он вчера не заметил, насколько у него все болит – тело жгло от порезов и ушибов, голова казалось, стала доменной печью, в которой плавился его мозг. Он застонал.

– Проснулись? – мужчина с кровати напротив с улыбкой отложил газету. Если бы у парня остались хоть какие-то воспоминания о вчерашнем дне, он бы поразился перемене, которая произошла с хмурым соседом по палате – он перевоплотился в приятного и общительного человека средних лет, с любопытством рассматривающим парня. Но тот ничего не помнил.

– Где я?

– Вы в поликлинике, вчера Вы попросили у меня зарядник для телефона. Кажется, у Вас андроид.

– А-а-а, – на парня, будто приливная волна, начали накатывать воспоминания. Как в ходе реверсивной хроники он начал цеплять последние события за предыдущие – сообщения с именами Кирилл, Андрей, Кристина, затем зарядник, он спускается в больничный сквер, достает телефон, пистолет… Пистолет! Следователь со странной фамилией…

Парень с испугом заозирался по сторонам – не пришли ли его арестовывать? Он вроде подозреваемый в совершении убийства. Но кажется все спокойно – за окном щебетали щеглы, мужчина приветливо разглядывал его, постукивая незабинтованной ногой по больничному кафелю.

– Что с Вами случилось? – спросил парень. Казалось, это было даже важнее, чем его плачевное состояние.

Вместо ответа мужчина протянул ему руку для приветствия.

– Владимир, также жертва уличной разборки, – представился он. – Гопота отделала меня за то, что вступился за старика, героя Войны. Сломали ногу, по черепушке съездили пару раз, – он хмыкнул. – Ну и я немного их приложил. Один из них думаю сейчас в реанимации.

– Сколько их было?

– Трое. Совсем сосунки, лет по девятнадцать-двадцать.

Парень озадаченно на него уставился. Какое–то странное совпадение… И он тут оказался вроде как избитым непонятно кем. Глядя на его замешательство, Владимир расхохотался.

– Да не боись, тебя там не было. Я их хорошо разглядел, дело днем было, подонки совсем берега попутали, пришлось влепить им пару раз от души, как говорится, от широкой, – он внимательно изучал лицо парня. – А ты вроде амнезией страдаешь?

– Да, – с облегчением выдавил парень. – Даже имени вспомнить не могу. Только вот телефон, – он достал из-под подушки мобильник. – С собой был. Пытаюсь восстановить хронологию событий.

– Может ты тоже этой компании попался только пораньше? – предположил Владимир. – Хотя по Москве сейчас столько швали обретается, поди всех пересажай!

Он немного помолчал. Затем уже мягче:

– Cлушай, да не убивайся ты так, вернется к тебе память твоя. Мне вот врач вчера сказал, что у меня черепно-мозговая, а сегодня повторное узи выявило просто сотрясение… Они сами по сто диагнозов ставят, чтоб наверняка, потом в отказ уходят, мол, не говорили такого…

– Да, – парень попытался улыбнуться. – Спасибо.

– Эх ты, горемычный, – Владимир снова занялся газетой.

Его простоватая речь успокоила парня. Он проникся необъяснимым чувством доверия к этому мужчине.

– Вы не могли бы пока не говорить врачу о том, что у меня телефон? Видите ли, я так понимаю, – он нахмурил лоб, но память услужливо и на удивление быстро сама подсказала ему имя. – Эдуард Дмитриевич против того, чтобы я подвергал себя стрессу, а я хочу сам во всем разобраться, понимаете?

– Конечно, это ж не по-мужски друг друга сдавать, – хлопнул ладонью по кровати Владимир. – Я болтать этому шакалу с его диагнозами тоже не особливо не буду, пущай думает, что я в пьяной потасовке участвовал, а не за дедулю вступился. Так оно проще, не кичиться своими заслугами, – он нахмурился и смерил дверь палаты суровым взглядом. – А ты, кстати, вчера копошился в телефоне, что-нибудь выведал?

– Нет, – покачал головой парень, эсэмесок слишком мало, будто стерты все…

– Так, а ты в интернет выйди, у меня старший все время на своем андроиде в этом… как его… контакте зависает. Там и профиль есть с фотографиями, именем, ежели забыл, -сразу вспомнишь.

Парень поднял на него глаза. Да, ведь можно посмотреть в интернете, есть же социальная сеть.

– Контакт? – он быстро щелкал тачпадом по панели. Закрадывалось подозрение, что действие это он совершал неоднократно – пальцы будто знали, как работать с Google. Он нашел Вконтакте довольно быстро и зашел на страницу – для этого не потребовалось логинов и паролей, все было настроено по умолчанию. С аватарки на него смотрела потрясающей красоты девушка – Меланья Кузнецова.

Родилась пятого февраля. Год не указан. Рыжая и смеющаяся, она смотрела на него с фото, сделанного явно где-то заграницей. Веснушчатая нимфа невиданной красоты сидела на берегу моря или океана, голубая лазурная вода плескалась на заднем фоне. Город Москва, друзей сто двадцать семь.

В основном на стене красовались цитаты известных ученых, философов, статьи про технические новшества, посты в поддержку детей с прогрессирующими заболеваниями, несколько постов посвященных загрязнению окружающей среды, ссылки на интересные для Меланьи группы и концерты. Все это создавало картину обычной девушки, которая особо не грузилась по поводу контента, который она выкладывает, и вела страничку только из соображений собственного удобства.

Видимо, она, не особо заморачиваясь на количестве друзей и подписчиков, не стремилась сделать себе рекламу. Но парень все еще не мог отвести от нее взгляд, Боже до чего же она красива.

Он щелкнул на фото – рядом значился тег: # отдыхаем# Хорватия# неизъезженные места#. Комментариев было немного, в основном одобрительно-восхищенных. Он начал перелистывать фото… Все та же девушка с потрясающей улыбкой в разных нарядах, в сквере, лесу, на выставке изобретений, дома перед зеркалом, селфи… Фото с парнем. Он остановился. С фотографии на него смотрел парень, холодок пробежал у него по коже. “Это мог бы быть я”, – сумасшедшая мысль мелькнула у него в мозгу. Он не видел свое лицо без бинтовой повязки, не мог воспринять его целостно, ему показалось, что парень с фотографии действительно похож на него, но все же это другой человек. Подпись к фотографии – # наконец-то вдвоем# Андрей, не выпендривайся# я твоя самая#. Парень и девушка на фотографии выглядели счастливыми, но оценить фигуру и рост Андрея не представлялось возможным – фото было сделано в виде селфи…

Ругнувшись про себя, парень прокрутил остальную подборку аватарок, но больше парня с фото он нигде не нашел. Информации о нем на странице тоже не было. Но стало очевидно – он замешан в этом во всем и даже если он не Андрей, ему в любом случае, есть что выяснить у этих двоих.

Он лихорадочно стал перебирать всех друзей девушки. Андрей, Андрей…

Наконец он нашел его – Андрей Шорин, дата рождения – семнадцатое октября тысяча девятьсот девяносто седьмого года, город Москва. У Андрея было много фотографий. Он не был тихим отличником – тусовки, кальяны, фотографии напротив красивых машин, фото с Меланьей… “Навряд ли такие люди пишут мемуары”, – устало подумал парень. Все указывало на то, что Андрей Шорин был поверхностным, эгоистичным и тщеславным студентом, не имеющим даже представления о слове верность. Почти на всех его фотографиях присутствовали другие девушки, а даты стояли недавние.

“Как такая красивая и образованная девушка могла встречаться с таким подонком?” – парень откинулся на подушки. Он порылся в сообщениях Меланьи Вконтакте, но в отличие от телефонных, там не содержалось мало-мальски полезной информации. Видимо, девушка очень тщательно следила за перепиской в социальных сетях.

Чистая и свежая больничная рубашка, которую заботливо принесла ему с утра медсестра, обнажила бинты, которыми залатали его треснувшие ребра. Парень лежал в прострации – ему просто необходимо было понять, что произошло с Меланьей и почему у него ее телефон.

– Ты почему ничего не ешь?

Голос Владимира вернул его к реальности. Им принесли обед, но парень даже не заметил этого.

– Послушайте, – парень указал на газету, которая сейчас валялась прочитанная на подушке Владимира, пока он расправлялся с вареной курицей и перловой кашей. – Она свежая? Можно мне посмотреть?

– Конечно, – Владимир немного озадаченно протянул ему газету. – Хочешь посмотреть, не разыскивают ли тебя?

– Угу, – сумрачно согласился парень, едва слушая, и раскрыл сразу раздел “Происшествия”. Он искал хоть одно упоминание имени Меланья. Затем он пролистал до конца и наткнулся на некролог… И тут его сердце ухнуло в бездну, на пятой строчке – значилось – пятого июня две тысячи восемнадцатого года ушла из жизни студентка второго курса Меланья Кузнецова, ей было всего двадцать лет. Похороны пройдут на Ваганьковском кладбище, восьмого июня в четыре часа дня. Ни фотографии, ни упоминания о том, что произошло убийство.

Парень вернул газету, мысли в его голове бились, словно птицы в клетке.

Он никак не мог связать одно с другим, почему у него оказался телефон, но ни отец погибшей, ни отец подозреваемого не признали в нем убийцу? И был ли Андрей Шорин действительно убийцей, или Меланью застрелил кто-то другой? Он порылся в новостной ленте в Google, это действительно давалось ему с легкостью, будто он уже много раз проделывал нечто подобное. Забив в строке поиска “Меланья Кузнецова” он наткнулся на кричащий заголовок “Убита дочь бизнесмена Виктора Кузнецова”.

“Пятого июня вечером был обнаружен труп двадцатилетней студентки Меланьи Кузнецовой, дочери успешного предпринимателя Виктора Кузнецова. Меланья Кузнецова была застрелена в своей квартире на Ухтомской улице. На месте происшествия идет следственная экспертиза. По подозрению в убийстве, разыскивается молодой человек Кузнецовой – Андрей Шорин. Если у кого-то есть информация о местонахождении подозреваемого просьба сообщить в участок”.

Странно, но заметка в интернете немного успокоили парня. Если бы он был Андреем Шориным, сейчас бы все силы были брошены на его задержание и допрос, Бентон наверняка бы начал подозревать, что потеря памяти лишь симуляция (хотя при всей горькой иронии он действительно ничего не помнил), а обстоятельства его травм были бы тщательно исследованы. Но так как никому до него не было дела, значит, отцы привели железобетонный довод в пользу того, что парень не Шорин. Следовательно, они и сами в это верили – как он мог сомневаться в их честности? Вариант с тем, что он Шорин отпадает.

Правда, никто из них не знал про телефон и оружие, которым наверняка и застрелили Меланью, никто даже не представлял, насколько глубоко он увяз в этой истории. Предварительные выводы были для парня неутешительны – в лучшем случае, он посторонний человек, который каким-то образом наткнулся на труп девушки и забрал с места преступления пистолет. А потом он каким-то образом потерял память. Случайность? Да, такое бывает. Но это выглядело настолько неправдоподобным, что даже простодушный Владимир бы не поверил. Тогда что? Одно он знал точно – он не Андрей. Не мог он быть человеком, который безжалостно пристрелил бы одну из самых красивых девушек, которую когда-либо видел. Хотя кто его знает, сколько красивых девушек он видел до этого?

Снедаемый грустными размышлениями, парень спрятал телефон в карман, приветливо подмигнул Владимиру, и вышел из палаты. Ему было необходимо покинуть клинику до того, как приедут обещанные Бентоном эксперты по поиску людей. Он прекрасно понимал, что во всей этой истории слишком много белых пятен, а он сам уже знает про свои злоключения больше, чем какой-бы то ни было следователь (благодаря истории с телефоном). Парень также подозревал, что поделиться своими наблюдениями он ни с кем не может, и дальнейшие причинно-следственные связи ему придется устанавливать самому.

К тому же не лишним будет уйти до того, как эксперты сделают свой анализ и определят происхождение крови. Да, кровь может быть чья угодно. В том числе и человека, совершенно не замешанного во всех этих хитросплетениях криминальной истории. Ведь он вполне мог оказаться ни при чем, а кровь будет его собственной. Но лучше перестраховаться. Парень понимал, что если на его одежде кровь Меланьи или Шорина, тогда к нему возникнет куча вопросов, а его и след простыл… Это вызовет подозрения, но это была необходимая мера. Рано или поздно ему придется бежать.

К тому же ему очень не понравился взгляд этого Бентона. Да, может он вел себя с ним по-отечески, и даже жалел парня с амнезией, но что-то ему подсказывало, что Бентон так просто его не оставит. Он подумал, что возможно за ним установлено наблюдение, либо оно планируется в ближайшее время. Для такого искушенного следователя, подсказывала ему интуиция, простое оправдание даже двумя свидетелями не знаменует конец подозрений. Бентон наверняка не оставит его в покое.

Парень был уверен, что слишком часто Андрей Шорин всплывал в его жизни за последние сутки – даже если он не Андрей, ему не давали покоя смс, которые Меланья строчила непосредственно перед смертью. Ему необходимо было попасть на похороны девушки – только там он сможет сделать выводы о своей причастности – непричастности. Да, с переломанным ребрами и носом, синяками под глазами, забинтованной головой, он будет приметным в любом месте… Но парень решил сразу идти ва-банк. Если он – убийца Андрей Шорин, его все равно узнают, тогда не придется гадать больше, есть ли его вина в происшедшем. Он сядет в тюрьму и понесет заслуженное наказание – ведь так и нужно поступать с убийцами. Однако, что-то подсказывало ему, что он вполне может остаться неузнанным. А его задача лишь смотреть и слушать, что говорят окружающие…

Поняв, что ему не нужно благословение Кревцова на то, чтобы просто вырваться из стационара, ведь он один раз уже осуществил побег в поисках телефона, парень решил действовать в одиночку. Да и искушать судьбу, спрашивая разрешения у старого доктора, он не имел никакого желания. Поспешно преодолев несколько лестничных пролетов, он вмиг оказался на парадном крыльце клиники. Прохладный утренний воздух взвил полы его больничной рубахи. Оценив свое неприглядное одеяние, парень понял, что с собой у него только сотовый телефон, который никто не должен увидеть, испачканные туфли и одежда, которая сразу его выдаст. Даже бинты на голове так сильно не бросались в глаза как больничный халат. Он понял, что выход только один.

Когда он вернулся в палату, Владимир еще не успел доесть завтрак.

– Послушайте, – улыбнулся парень. – Кажется, есть одна зацепка, как я могу найти своих близких. Но мне совершенно нечего одеть, а в этой форме я слишком сильно бросаюсь в глаза. Вы не могли бы одолжить мне хотя бы какие-то из своих вещей, может старый спортивный костюм или что-то такое? Я обязательно все верну, если Вы оставите мне свои контакты.

Владимир удивленно поднял глаза.

– Ты уходишь? Подожди-ка, – он порылся в спортивной сумке, стоящей в изножье кровати. Вытянул оттуда треники и водолазку. – На, возьми. Погода теплая, пока, наверное, этого будет достаточно. Но что мне сказать врачу?

– Скажите, что ничего не знаете. Скажите, что я попросил одежду переодеться и ушел, – парень умоляюще смотрел на Владимира.– Спасибо, я все верну.

– Можешь не возвращать это старье, дочь новые шмотки купит, – сказал Владимир.

Он оставил парню свой номер.

– Удачи тебе, человек без памяти, – прошептал старый волк, когда парень, переодевшись, покинул палату. Еще полчаса после его ухода Владимир прикидывал, чтобы он сделал, если бы вдруг потерял память. Ему пришло в голову, что богатеи всего мира тратят огромные деньги на развлечения, а возможно самый отвязный экстрим в этой жизни можно испытать, только если прочувствовать все то, что испытывал сейчас этот странный голубоглазый молодой человек.

***

Парень все же покинул клинику. Он даже не думал, что у него нет денег. Надеялся, что ему повезет, и любой водитель будет рад подбросить его до центра. Так и получилось. Проголосовав на дороге около получаса, парню посчастливилось поймать попутку. Водитель оказался веселым мужчиной лет сорока. Когда он услышал краткий вариант истории с потерей памяти, не включавшей в канву повествования пистолет, кровь и загадочное убийство, он расхохотался и, хлопнув парня по плечу, заявил:

– Да найдется твоя память, как пить дать – он слегка прибавил газу – на дороге никого не было. – А ты обмозгуй, что у тебя лучше всего получается, руки сами помнят, наверное…

Под капотом его машины что-то забарахлило. Выругавшись отборным матом, он остановил машину у обочины, и, вылезая из салона, кинул:

– Может ты по двигателям спец?

Он скрылся под капотом.

“По двигателям, по двигателям”… Это не было запланировано. Как загипнотизированный, парень потянулся следом за водителем. Пока тот осовело пялился в открытый багажник, парень быстро оценил ситуацию.

– У тебя трещина в расширительном бачке, – он указал на белую канистру, притулившуюся под капотом, – антифриз вытек. Тебе срочно нужно ехать в мастерскую.

– Я доехать то успею? Ближайшая, – водитель забил координаты в навигатор, садясь на переднее сиденье, – в тридцати километрах отсюда.

– Думаю да, – парень почесал нос. – Обычно такие утечки не сильно влияют на количество охлаждающей жидкости. Но неисправность починить нужно.

– Откуда ты это знаешь, ты автомеханик, слесарь? – в голосе водителя не было раздражения, только чистое изумление. – Ты ж вроде все забыл.

– Что-то видимо осталось, – парень почесал бинт. – Видимо с машинами я часто имел дело.

Когда они подъехали к автосервису и водитель предложил ему двести рублей за диагностику поломки, парень не стал отказываться. Хотя у него уже родилась идея. До похорон еще целые сутки, ему нужно где-то ночевать и что-то есть. Он зашел в автомастерскую, не особо надеясь на успех. Если бы он и искал дополнительный заработок, то лучше этого ничего не найдешь. К тому же видимо он парень технически подкованный, а, следовательно, справится с любой поломкой на раз-два. По крайней мере, ему хотелось в это верить.

– Послушайте, – обратился он к суровому, перепачканному маслом мужчине, на голубом халате которого значилось “А. И. Стрелков, главный механик”. – Я ищу работу, могу выполнять любую.

Тот поднял на него глаза от огромной механической махины, в которой парень сразу признал карбюратор.

– Сможешь карбюратор снять? Клапан заменить надо, – обронил он, указывая на полуразобранный багажник ВАЗа. Он сплюнул. – Таких не делают уже, намаялся с ним… Как назло, в мою смену.

Парень знал, что может справиться с задачей, но ему необходимо было иметь гарантии.

– Это не быстро… если я это сделаю, Вы возьмете меня на испытательный срок? Видите ли, у меня нет паспорта и прописки…

– Ты сначала сделай, потом поговорим, – грубо оборвал его главный механик, подозрительно оглядывая его бинты – а то, языком трепать то все мастера. Оплачу по факту, плевать мне на твой паспорт.

Парень провозился с карбюратором сорок минут. Он вспотел, испачкался, много раз оцарапался отверткой, но в целом вышел из этого боя практически без потерь. Его самого удивляло то, как четко он представлял себе, что делать. Где он мог возиться с такими вот устаревшими карбюраторами? Он ни разу не накосячил, точно знал, с каким усилием затягивать гайки, чтобы не испортить агрегат. К механику он обратился всего один раз, когда не смог найти в выдвижном ящике накидной ключ, в остальном он прекрасно ориентировался в куче набросанных друг на друга инструментов. Когда он сделал все, как надо, механик пожал ему руку, парень поморщился. Вдох-выдох давались ему тяжело, но в целом его состояние улучшалось. Во время работы он практически забыл о боли в грудной клетке и голове.

– Ты принят, – обрадовал его механик. – Я только в теории эту технику освоил, так что ты прямо герой. Будешь выходить двое через двое. Сегодня доработаешь смену – получишь тысячу. Оформлять тебя по ТК не будем, так уж и быть.

Парень улыбнулся.

– Только завтра я выходной, ок? А с послезавтра начну работать.

– Сладим, – махнул рукой главный механик. – Меня зовут Арсений Иванович. Я теперь твой начальник. Телефон-то у тебя есть для связи или ты как вся молодежь сейчас на Инстаграммах?

– Да, – парень слегка поколебался. Это был не его телефон, а Меланьи. Но он подумал, что связи у этого механика с Меланьей быть не может. Это было бы совсем комично. Он продиктовал номер, молясь, чтобы механик никогда не узнал, чей он, и не смог использовать это против него. А себе парень пообещал, что первым делом с оклада, он купит себе новую сим-карту.

– Как тебя зовут-то? – механик хлопнул его по плечу.

Всего секундное колебание.

– Кирилл, – ляпнул парень первое имя, что пришло ему в голову. Произнести имя было так же естественно, как отсоединять шланг подачи топлива. И ему невольно опять пришлось задаться вопросом, может он действительно тот самый Кирилл, что пытался спасти Меланью?

Глава 6

У Бентона уже давно раскалывалась голова. Материалы дела становились совсем запутанными. На часах уже было четыре часа дня, а буквы отчетов и рапортов скакали перед глазами следователя как искры разряда. Гнетущее ощущение тупика преследовало его.

Да, у них есть подозреваемый. Но он как в воду канул. Нигде пока не было даже намека на то, что А.А. Шорин зарегистрировался в какой-либо гостинице, или попытался купить билет на самолет или поезд. Во время визита Павел расспросил отца о личном автотранспорте студента – шевроле стояла в гараже бизнесмена, не задействованная, рядом с громадным Гелендвагеном Алексея Ростиславовича. Значит, парень был на своих двоих, либо взял машину прокат. Следователь слабо представлялось, что такой человек как Андрей захотел бы воспользоваться общественным транспортом. К тому же нет прямых доказательств, что парень использовал охотничье ружье… Только если отец смог бы дать ему ключ от сейфа, либо оказал другое содействие… Неужели отец во всем этом замешан?

Бентон снова закурил. Пятая чашка кофе, а все еще не родил идею, которая сдвинет дело с мертвой точки. Убил ли ее Андрей? Не слишком ли это очевидно? У семьи Шориных много денег, а, следовательно, может быть много врагов. Вдруг его подставили? Может быть, его тоже убрали, может, захотели бросить тень на известную фамилию?

Или все же основной целью действительно стала студентка журфака? Кому она могла понадобиться? Казалось бы, все приметы очевидны, Меланью убили из гладкоствольного оружия, а Алексей Шорин – заядлый охотник, то есть имеет место банальная связка – парень схватил в порыве ревности ружье отца со стены и допустим, приревновав свою подружку, уложил одним ее выстрелом в голову. Бентон сощурился, разглядывая фотографии Меланьи в социальных сетях. Девчонка была красивой… Да, однозначно такая может стать поводом для ревности. А молодой студент, судя по количеству его приводов, отличался буйным нравом. Они были красивой парой. Но отец Шорина не выходил у него из головы. Как он мог не знать, что Андрей уже год в серьезных отношениях? И были ли эти отношения серьезными? Шорин-старший мог просто соврать ведь так? Ведь он не выдал своего сына, когда речь зашла об охотничьем ружье, которое умыкнул его сыночек? Значит, ради своего сына он уже был способен на ложь. Это все усложняло. Бентон знал, что ему нужно снова переговорить с Шориным-старшим, но последний их разговор был непростым. И если быть до конца честным, Бентону не улыбалось снова искать ключи к такой сложной натуре как Алексей Шорин. Можно было послать Павла, но парень просто испортит все излишней эмоциональностью. Здесь, нужно было говорить с глазу на глаз, и Бентон потихоньку собирался с силами для этого разговора.

– Улюлю, – разгоряченный Павел впорхнул в офис, предвещая свежий ветер новостей. – А вот и главный следователь, как обычно уничтожающий кофейные запасы и залежи табака!

– Ну, ты совсем охамел, Киселев.

– Только после стимуляции кофеином у Вас роятся гениальные мысли? Я принес весточку, которая, кажется, поможет нам с этой катавасией, – Павел уселся напротив следователя, закинув ноги на стол. Игорь пытался отучить нагловатого стажера от такой фамильярности, но не преуспел. Все, что ему оставалось смерять парня хмурым взглядом и поспешно убирать важные бумаги как можно дальше от нечищеных кроссовок. Иногда Бентон жалел, что демократия между подчиненными и руководством так далеко запустила лапы в правоохранительных органах в последние годы. Павел Киселев вырос на американских сериалах, где все это считалось нормой, но иногда Игорь думал, что Россия к такому отсутствию официоза пока не готова.

– Выкладывай.

– Я побывал у сестрицы.

– И?

– Она какая-то никакая. Сказала, что с Меланьей общалась через мессенджеры, очень редко созванивалась. Про парня ей вообще ничего не известно. Сказала, что Мел, они ее так называют, представляете? На американский манер. Так вот, Мел была жизнерадостной, очень хотела учиться на журналиста и была на седьмом небе, когда поступила. Отец ее любил, баловал. Кстати, квартирка у Кристины ничего так, в центре. Явно папаша подсуетился, хоть я так понял они в контрах. Хотя имеет ли это отношение к делу?

– Да. Все важно.

– Понял, сэр. Короче, информации с нее как с пингвина молока… А потом я сделал ход конем и наведался к ее подруге Наде. Нашел на фейсбук, – Павел подмигнул, увидев озадаченный взгляд следователя, – технологии, никуда не денешься, они облегчили нам жизнь.

– И когда ты уже успел увидеться с ее подругой, энерджайзер?

– Разве не понятно? – Киселев наклонился к нему. – Пока Вы погружались в пучину неудовлетворенности результатами расследования, латали дыры в информационном полотне, медитировали…

– Понятно, – грубо оборвал его Бентон.

– Рапортую: она сообщила, что парень Андрей Шорин имел несколько весьма темпераментных разговоров на повышенных тонах со своей пассией, – Павел округлил глаза.

– Ссорились они что ли? – ввел все в понятную ему плоскость Бентон.

– Ага, – жизнерадостно вещал стажер. – Андрей ревновал Меланью, они частенько ссорились возле кампуса – их видели. Надя сказала, что есть причина – ей кажется, будто бы у Меланьи был другой молодой человек.

– Кажется? Она с ней не делилась?

– Надя говорит, она последнее время вела себя странно, постоянно кому-то названивала, на парах часто выходила. Она говорит, что Мел ее даже несколько раз бортанула…

– Это как?

– Ну, то есть продинамила, незадачливый Вы мой. Назначила встречу и не пришла, телефон выключен. Она говорит, что раньше Мел частенько вела себя странно, но никогда не подводила ее, а в последнее время могла пропасть на несколько дней и ничего не сказать. Потом объявится, как ни в чем, ни бывало.

– Поэтому она решила, что у нее молодой человек?

– Ну да, просто сложила два и два. С Андреем они орали друг на друга, плюс частенько пропадала. Надя решила, что у нее появился любовник.

– Домыслы, – буркнул следователь. – Я тебя учил отделять необъективную оценку событий от фактов…

– Прошу прощенья, мой повелитель! – Павел привстал, чтобы сделать “салам”, но Бентон одернул его.

– Хорош.

– Ладно, короче. Вам нужно поговорить с подругой, я лично не стал ее мучить… Мне кажется, в отличие от сестры, она действительно печалится. Может заехать к ней после похорон?

– А друзей Андрея ты не нашел?

– Студенты вкратце дали оценку его компании – все отъявленные плохиши, вряд ли они смотрят “Спокойной ночи” перед сном. Есть среди них те, кто на грани отчисления… Я бы оставил их там, где они лежат. Пока картина маслом – ревнивый ублюдок и бедная жертва с анимешными глазами, которая посмела согрешить. Может девчонка просто устала от постоянных скандалов и бузотерства малого и решила метнуться в другой лагерь. Но коварный паук не захотел ее отпускать… Как-то так.