Электронная библиотека » Анна Гринь » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Тиоли"


  • Текст добавлен: 19 января 2016, 13:40


Автор книги: Анна Гринь


Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Анна Гринь
Тиоли

Где дракон, там и вода, где вода, там и дракон.

Поговорка

© Гринь А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015

Глава 1

Подстилка в сарае еще с ночи пропиталась водой. Дождь просачивался сквозь дыру в потолке и лужей растекался по полу. Наверное, стоило передвинуть мой кусок циновки подальше, но я не сделала этого.

Хозяин умер неделю назад, и для нас всех исчезла хоть какая-то надежда на спокойное будущее. Придет рассвет, нас отведут на рынок и продадут. Уверена, не разом, по одному или группами. Сначала Джена и Донга, как сильных мужчин, пригодных для работы. Затем Аи, Бию и Джи – самых красивых женщин нашего хозяина. И последним наступит черед Дандан и малышей Хэй и Тао.

Продадут ли меня?

Я криво ухмыльнулась и постаралась не разбудить близнецов кашлем.

Уж лучше умереть, чем вновь сменить владельца.

Сколько их было за последние пять лет? Память удерживала три имени, но я ведь почти не помнила ничего, кроме этих пяти лет. Прежняя Тиоли, от которой мне осталось мало воспоминаний, несмотря на возраст, кажется, старалась бороться и сопротивляться, но потом привыкла.

Почему «кажется»? Да потому что каких-то пять лет назад я жила не здесь.

О том времени я старалась не вспоминать и даже никому не рассказывать. Плакала ночами, мечтая хоть на час оказаться в родном городе, в родном времени, но никому не говорила. Боялась. Не поверят, не поймут…

Как меня звали тогда? И было ли это на самом деле? Не приснилась ли та, другая, жизнь маленькой девочке-ноби? И кто знает ответы?

Впервые очнувшись здесь, я перепугалась так, что несколько дней просто не могла ни разговаривать, ни двигаться. Даже думать не получалось. Тело было чужое, но саму себя я осознавала той, прежней.

Потребовалось несколько недель, чтобы я поняла: вернуться назад не удастся. После этого я перестала горевать. Зачем? Это не помогало справляться с трудностями.

Иногда с кривой ухмылкой я вспоминала книги, что читала дома. Как много доставалось тем, кто оказывался в прошлом. Они становились знатью с карманами, полными золота. Какая глупость! Нереальная глупость.

Или это я такая невезучая?

Расспрашивать о себе было странно, да и мало кто что-то знал о той Тиоли, в тело которой я угодила. Кое-что выяснила, копаясь в воспоминаниях девушки, но и она удерживала в голове мало.

Своими родителями она считала крестьян-ноби, что обрабатывали землю и выращивали рис. Их имен память девушки не сохранила. Даже лица мне не удалось вспомнить. Единственное, что я знала точно, – умерли они от какой-то болезни, сгорели за три дня, когда Тиоли не было и десяти. И тогда ее продали в первый раз.

По правде говоря, если бы не старушка Киао, вряд ли Тиоли смирилась бы с этой жизнью, но женщина быстро впихнула в ее голову и покорность, и страх, и понимание. Сбежать? Это невозможно. Браслеты рабов не позволят уйти далеко. Убить господина? Зачем? Новый будет еще хуже. Как тот господин Зедонг, что едва не сделал меня своей игрушкой. Второй господин… Его хорошо помнила я настоящая.

Тогда Киао взялась уже за меня. Она предупредила о господине и его наклонностях. Я хотела жить и потому стала тряпичной куклой: ни эмоций, ни сопротивления, ни капли жизни. Зедонг пару дней походил кругами, но я не кричала, не сопротивлялась, и он меня не тронул, нашел куда более строптивую жертву.

С тех пор я старалась сохранять то, чему меня научила Киао. Даже удары палкой по спине сносила молча, не давая хозяевам шанса заметить мою слабость.

Последний господин был добр к нам. По-своему, конечно, но добр. Мы все любили его, как могут любить ноби того, кто кормит их и не продает.

А теперь все закончилось…

Простуду я подцепила почти сразу. Мое тело будто знало, что еще одну смену владельца я не переживу. Слишком слабая, слишком худая… Физическая работа? Я могу ее делать, но с мужчинами не сравнить. Для полей или дома нужны сильные женщины, а не такая девчонка, как я.

Так что лучше умереть. Все лучше.

– Зихао… – позвала я паренька, что сжался на циновке напротив.

Мой голос вышел хриплым и тихим.

– Тинг?

У последнего господина меня звали так. Хозяина удивило мое необычное и странноватое имя, и он дал мне другое, более подходящее, на его взгляд.

– Что с тобой, Тинг? – Мальчик встал и подошел. Сесть решился не сразу, лишь осмотревшись и убедившись, что за нами не наблюдают.

В сарае были и чужие ноби. Как и везде, где держат рабов на рынке для продажи.

– У тебя есть нож? – очень тихо спросила я.

– Ты что! – Мальчишка тронул меня за плечо. – Тинг, не смей. Это глупо. Ты должна быть благодарна за жизнь, которую тебе только какое-то чудо бережет. Другая на твоем месте давно умерла бы.

– Глупый, – я улыбнулась потрескавшимися от жажды губами, – я не собираюсь себя убивать. Только хочу отрезать волосы.

Мальчишка облегченно выдохнул, кивнул, вынул из тайника короткий кинжал и принялся пилить мою косу.

Киао учила меня: не привлекай внимания, не выделяйся, не давай повода обратить на себя взор. В группе рабам лучше, чем когда одного из них замечают.

Рассвет наступил удивительно быстро. Нас подняли с подстилок, пересчитали и заковали в цепи. Мои кандалы на ногах ужасно давили, но я держалась. Падать нельзя, иначе остальным придется волочь меня прямо так, в бессознательном состоянии.

«Не падать, на толпу не смотреть, плечи не расправлять», – напомнила я себе.

Время шло медленно, за рабов торговались, перекатывая на языке суммы. Хотелось улыбнуться: за меня не дадут и трех монет. Вряд ли вообще продадут. И тогда сын бывшего владельца или прикажет выстегать меня плетьми, чтобы развлечь себя в особо грустный день, или устроит травлю злыми собаками. Или…

Мужчин продали быстро. За женщин торговались с упоением, не стесняясь рассматривать. Стариков и детей скупил какой-то землевладелец, искавший ноби подешевле. И вот дошла очередь до меня и Лан – девочки, лишившейся руки из-за раны в плече.

Торговец решил сначала разделаться с девочкой, которую было продать сложнее, а уж потом приступить ко мне. Как и ожидалось, малышку Лан никто не купил, и ее отправили в клетку на задний двор.

Когда ее тащили туда, она смотрела на меня, но не звала. Знала, как и я, что не могу смотреть на нее. Скорее всего через четверть часа и я окажусь рядом с ней.

А что потом? Нас пустят на разогрев бойцовым собакам? Или затопчут лошадьми, чтобы насладиться зрелищем крови?

Я усмехнулась, когда меня выволокли вперед и стали описывать.

Знаю, что не вышла ни ростом, ни весом, ни даже красотой. Кожа да кости. Даже на себя прежнюю не похожа. Темные волосы, желтоватая, как у всех азиатов, кожа. И только глаза выделяются на фоне остальных. Светлые, золотистые. Таких я ни у кого не видела. Да и сама бы не знала, что у меня такие глаза, если бы не Киао, однажды бросившая мне в лицо вопрос о злых духах.

Хотелось рассмеяться. Глаза – все, что связывало меня с той девушкой, какой я была в прошлой жизни. Вот только тогда мне окружающие говорили, что глаза мои похожи на кошачьи…

Стоя там и чувствуя вялые попытки сторговать за меня пару ломаных монет, я все же не удержалась от кривой усмешки.

А что еще остается?..

Вдруг что-то, будто палка, уперлось мне в лоб. Как раз там, где челка закрывала глаза. Не понимая, я осторожно взглянула и увидела мужчину. Он сидел на коне. Далеко, позади торговых трибун.

Перед глазами все плыло, и мне казалось, что его внешность двоится. А потом он и вовсе выкинул что-то странное: напрягся, глядя прямо на меня, и глубоко вздохнул.

Я не следила за торгами, начала вслушиваться лишь тогда, когда услышала сумму моей продажи: десять серебром. Интересно, кто решил выбросить деньги на ветер?

К моим браслетам прикрепили цепи, а кандалы с ног сняли. Через минуту цепь передали из рук в руки, и я почувствовала натяжение, дающее понять, в какую сторону идти. Глаза слипались, хотелось согреться и съесть хоть что-нибудь. Несколько шагов я еще смогла сделать сама, но потом не выдержала, свалилась на землю, а надо мной резким ударом прозвучало недовольное:

– И что теперь? Прикажете ее тащить на себе? От нее же несет, как из выгребной ямы! – Голос я не узнала, но поняла точно, что неизвестный мужчина очень рассержен, вот только ничего с этим поделать не могла.

Сколько пробыла без сознания – не знаю. Все казалось, что меня куда-то везут на коне, перекинув через седло. А потом несут. Ну а после…

Я встрепенулась, когда меня с размаху всунули прямо в одежде в огромную бадью с горячей водой. От ужаса и жара я вскричала и замахала руками, но запястья тут же перехватили и за них же меня с силой окунули в воду. Глотнув, я начала задыхаться, но повторно испугаться не успела – через миг моя голова уже была над поверхностью. Отплевываясь и пытаясь что-то рассмотреть за текущими с челки ручьями, я моргала и кашляла, не зная, что происходит.

– Так, – велел мне все тот же голос, – сейчас ты моешься. Рядом еще одна бадья… И смотри мне, чтобы от тебя не воняло, как от помойки. Поняла?

Я быстро-быстро закивала, и мои руки отпустили. Шлепнувшись на поставленную в бадью лавочку, глухо вздохнула и протерла глаза пальцами.

Мужчина успел уйти, а я находилась в большой комнате, полностью отделанной деревом. Рядом с той бадьей, в которой я сидела, стоял столик с множеством разных пузырьков и флаконов. Были здесь еще губки и простыни.

Покорность, вдолбленная за столько лет, взяла свое, и я быстро разделась, развесив свою неказистую одежду на стенке купальни, и впервые за столько лет взяла в руки мыло. Больше мне ничего не позволил присвоить страх. Новый хозяин… Я не знаю, какой он. Вдруг за мою наглость он изобьет меня? А мыло…

Но рука тряслась все равно, будто я украла еду.

Кожу щипало. Я долго соображала, почему так происходит, пока не вспомнила про губку. С ней дело пошло быстрее. Я терла себя до тех пор, пока кожа не порозовела и на ней не осталось ни единого пятнышка.

– Все еще там? – Он возник настолько внезапно, что я чуть не ушла с головой под воду.

Я испуганно взирала на мужчину. Высокий, намного выше меня, но не массивный, а худой и жилистый, хотя под плотно облегающим его плечи чогори проступали мышцы тренированного бойца. Я видела таких. Мой второй господин держал отдельно несколько проданных ему солдат и выставлял их на бои раз в месяц.

Лицо мужчины почему-то казалось мне будто скрытым в тумане. Сначала я видела самого обычного мужчину: карие глаза, темные волосы… Но потом, присмотревшись, когда пелена тумана спала, я смогла разглядеть, что лицо у мужчины не такое круглое, как показалось в первую секунду, более вытянутое, с высокими квадратными скулами. Глаза под тяжелыми веками очень темные, почти черные, как и волосы. Длинный прямой нос, узкие губы.

Даже за пять лет я так и не разобралась, нахожусь ли я в прошлом или в какой-то параллельной реальности. Поэтому воспринимала мир вокруг как прошлое. Так было проще ориентироваться, хотя мои знания о древности больше походили на огромное белое пятно в сознании.

Тем не менее в голове будто красными буквами выскочило: кореец. Собственно, если не обращать внимания на глаза, я тоже относила себя к жителям этих мест.

Я так сосредоточенно рассматривала мужчину, что, когда его спокойный взгляд обратился на меня, пискнула и спряталась за бортиком бадьи.

– Эй! – Он коснулся косой челки с несколькими вьющимися прядками и стряхнул с волос капельки воды. – Ну и что теперь?

Я вновь пискнула, но почти неслышно и удержалась от попытки спрятаться еще глубже. Проведя длинными пальцами по завязанным в тугой хвост волосам на затылке, мужчина отошел к стене и сел на лавочку, забросив ногу на ногу. Одет он также был странно, но я уже не смотрела на него.

Смотреть на хозяина нельзя. Показывать страх – тоже.

«Делай, что тебе велели», – напомнила я себе. И взяла в руки мыло, собираясь вымыть голову.

– Эй, мелкая, тебе лекарства нужны? – уточнил хозяин и добавил с издевкой: – Если ты, конечно, знаешь, что это такое.

Я знала и даже в первую же минуту определила, какие из бутылочек с ними, но прикасаться к флаконам побоялась.

– Как давно ты болеешь? И почему твое тело само себя не вылечило? Где сила клана? – спросил господин. – Волосы тщательнее вымой, не жалей мыла! Хотя с такой паклей на голове…

Я сглотнула, но предпочла сделать вид, что не услышала слов хозяина. Мыло приятно пахло травами, и мне удалось кое-как сосредоточиться на намыливании волос. Увлекшись процессом, даже не заметила, как по щекам покатились слезы.

Как давно я не чувствовала чистоту кожи? Как давно мылась не под дождем? Как давно видела свое отражение?

Я думала, что этого никогда не произойдет…

– Хм, интересно, – заметил мой наблюдатель, стоило первый раз ополоснуть волосы. – Значит, я не ошибся.

Я предпочла помалкивать, боясь его рассердить. А господин поднялся и вышел, но быстро вернулся со стопкой одежды. Ее он оставил на лавке, добавив:

– Чтоб, когда я вернусь, чистая, одетая и обутая сидела здесь.

Я молча кивнула, почти окуная лицо в воду. Но лучше так, чем пытаться что-то говорить.

Вновь оставшись наедине с собой, я наконец смогла перебраться во вторую бадью и хорошенько прополоскать волосы. Они стали мягкими на ощупь, а кожа очень светлой. Хмыкнув, я выбралась из воды, хорошо вытерлась простынею и подошла к стопке одежды. Она оказалась мужской, напоминая костюм моего господина: брюки-пачжи, широкая блуза-чогори и еще какое-то одеяние, названия которого я не знала. Здесь же были носки-посон и мягкие туфли. И все темно-синего цвета. Удивительно, что при этом одежда хоть и оказалась мне большой, но, подвязав штаны и блузу, я не утонула в ней.

Вернулся хозяин. Увидев меня, он усмехнулся и обошел по кругу, давая при этом возможность рассмотреть себя. Такие же пачжи, как на мне. Плотная чогори и куртка. На ногах высокие сапожки, какие носят не горожане, а путешественники. Только наряд хозяина был выдержан в черном цвете.

– Ну-ка, – он остановился напротив и наклонился, чтобы наши лица оказались на одном уровне, – посмотри на меня и скажи, что видишь.

Я прикусила губу. Открывать рот было страшно. Но взгляд на мужчину я подняла и осторожно присмотрелась.

Та-ак. А это что?

Господин выглядел так же, как и тогда, когда я его рассматривала, но теперь его глаза излучали какой-то неестественный, нечеловеческий блеск.

– Вы не человек, – едва слышно вымолвила я и тут же умолкла, разве что ладонью рот не прихлопнула.

– Умница, мелкая, – хмыкнул хозяин, – значит, я был прав.

Длинными горячими пальцами он схватил меня за подбородок и заставил поднять голову, а потом и посмотреть себе прямо в глаза. Интересно, как я выглядела для него? Оборванка с большими глазами цвета золота и каштановыми волосами, кое-как обрезанными на скорую руку.

– Волос жалко, – заметил он, рассматривая кончики. – Обрезаны совсем недавно…

В следующую секунду он вынул из-за пояса нож и начал обрезать мне волосы с левой стороны, где они свисали неровными прядями чуть ниже, чем справа. Я молча терпела, не собираясь мешать.

Хозяин имеет право даже побрить меня налысо, не интересуясь, нравится мне это или нет. Но через минуту господин остановился и криво усмехнулся:

– Ну вот… для клана Хадже не так и плохо. – После чего взял ленту, собираясь перехватить ею мой лоб.

От неожиданности я даже выпрямилась, что не укрылось от хозяина. Заметив мой напряженный, но удивленный взгляд, он вздернул уголок губ в усмешке и спросил:

– Что тебя удивило?

– Почему вы решили, что я… – Выработанные рефлексы сработали, горло перехватило, и я умолкла.

С господином нельзя разговаривать. Ноби вообще лучше помалкивать.

Я склонила голову, готовая принять наказание, но хозяин никак не отреагировал на мое поведение, наоборот, ухмыльнулся шире и начал объяснять:

– Да видно же. Кожа светлее, волосы, глаза… Такие трудно не заметить. С драконами сложнее. Только мы сами можем показать свою сущность.

«Дракон?» Вопрос повис в моих мыслях в виде огромного знака, занимая все свободное пространство. Я так напряженно пыталась хоть что-то вспомнить или понять, что вздрогнула, когда хозяин пощелкал у меня перед носом пальцами со словами:

– Эй, ты оглохла? Или язык проглотила?

Что вообще происходит? О чем он говорит? Что такое «Хадже»? Клан? Драконы? Драконы существуют?

В голове вертелось столько вопросов, будто там возник рой взбесившихся ос. Я сглотнула и посмотрела на господина, не зная, что делать, а он просто повторил вопрос:

– Так как ты стала ноби?

В его словах не было сочувствия, но я все равно, хоть и была перепугана, испытала капельку благодарности: никто и никогда не задавал мне вопросов. Вот только… Разве этот странный человек не знает, как становятся безвольными крестьянами?

– Мои родители… Люди, воспитавшие меня, были ноби. Я же… Я не помню. Я почти ничего не помню, – преодолевая страх, пробормотала я, стараясь не смотреть на господина.

– У-у-у! Да из тебя слова по одному вытаскивать приходится! – раздраженно и почему-то обиженно простонал мужчина и отошел в сторону.

Осторожно, искоса наблюдая за ним, я решила, что дала ему больше лет, чем на самом деле. Скорее всего ему едва ли двадцать пять.

Я плохо помнила те знания, что получила от учителей в детстве. Что уж говорить о тех, что были привиты той, прежней Тиоли. И в памяти не находилось ничего, что объяснило бы мне хоть что-то о Хадже. Интересно, что это или кто это?

– А что… что значит Хадже, господин? – боясь разозлить молодого человека, спросила я.

Он удивленно глянул на меня, словно я пыталась узнать нечто, о чем было известно каждому.

«Нужно было молчать!» – обругала я себя и опустила голову, боясь смотреть на хозяина.

В памяти прежней Тиоли сведений я уж точно не находила. Однажды я попыталась расспросить о себе Киао, стараясь не выдать интереса. Старушка знала мало. Да и то, что она рассказала, больше походило на выдумку.

Будто бы люди, воспитывавшие меня, не были мне родными. Будто бы моя мама умерла родами, а меня приютили местные крестьяне, спасая от смерти и обрекая на судьбу ноби.

– Как тебя зовут?

– Тинг, – выдохнула я, вспомнив новое имя.

– А если честно? – усмехнулся он, рассматривая меня так внимательно, словно через глаза заглядывал в душу.

– Тиоли, – пробормотала я, вспомнив еще одно свое имя: Татьяна. Так меня звали в той жизни, которую я воспринимала как сон.

– Как? Как?

– Тиоли! – громко и четко вымолвила я, тут же испугавшись гнева за свой тон.

– Ага, мелкая, – довольно усмехнулся хозяин, и у меня впервые за столько лет возникло желание выказать недовольство.

Мало мне, что все и так называют меня маленькой, а тут даже хозяин вздумал окрестить. Но… Он может делать что угодно, а мне лучше не давать ему повода разозлиться. Тем более если передо мной настоящий дракон!

Я ничего не помнила о мифологии этих земель, кроме того, что местные драконы обитали в воде. Что уж говорить о легендах, в которых люди могли становиться драконами. Разве вспомнишь то, чего не знаешь?

Урезонив характер и спрятав недовольство во взгляде за ресницами, я продолжила стоять. Однажды я провела на ногах, не меняя позы, более двенадцати часов, когда хозяин отдал приказ, но не отменил его. Что ж… Тогда я прекрасно выспалась.

– Сколько тебе лет? – новый вопрос застал меня врасплох.

Почему он это делает? Обычно рабов не спрашивают, а относятся как к лошадям. Я научилась без брезгливости переносить процедуру осмотра зубов. Именно по ней и отбраковывали непригодных для работы.

– Двадцать, – тихо пробормотала я, пялясь в пол. Тиоли на самом деле было именно столько лет, а о себе настоящей я рассказывать не собиралась.

– Да, ты немногословна, мелкая, – протянул дракон, садясь и вытягивая ноги.

Говорить хозяину, что молчание защищает таких, как я, показалось глупой идеей, так что я предпочла закрыть глаза и замереть.

– Эй! – Он ткнул меня носком сапога. – Скажи что-нибудь. Ты будто не женщина вовсе, а статуя.

Я открыла глаза и пустым взором пронзила точку у дракона между глаз – отменный прием безмозглости. Господин, удивительное дело, отреагировал совсем не так, как я хотела. Он коротко рыкнул, встал и, взяв меня за плечи, встряхнул:

– Ау, есть кто дома? Мелкая, давай, становись человеком. Я не вынесу подле себя самодвижущийся камень.

Я не ответила, вернула взгляду осмысленность, но уставилась не на дракона, а чуть в сторону. Он опять коротко рыкнул, кивнул своим мыслям и сомкнул ладони на моих браслетах.

Интересно, что он собирается делать? На браслетах магией еще на рынке изменили имя владельца, и, так как читать Тиоли не умела, я не могла разобрать, как зовут господина.

Вдруг запястья обожгло, но лишь на секунду, а когда дракон убрал руки, то браслеты осыпались металлическими песчинками.

В ужасе рассматривая пол, я чувствовала, как тело сотрясается от страха. Хозяин этого не понял. Он взял мою правую руку и вновь сжал запястье. Теперь было больно чуть дольше, а когда я смогла увидеть результат, то им оказался неширокий браслет: спереди пластина из цельного металла с жукообразными иероглифами, а сзади сплошная цепочка из искусно выполненных звеньев.

Без привычных грубых и очень тяжелых железок руки казались легкими. Так и хотелось что-то сделать и не чувствовать при этом усталости.

– Так-то лучше, – сам себе сказал господин. – Обычные браслеты привлекают внимание, а этот… – Он посмотрел на меня и заговорил: – Этот браслет имеет ту же силу, что и старые. Не вздумай бежать – просто не уйдешь далеко. И еще… это драконий браслет, а потому только я могу его снять. Запомни.

Снять? Я не мечтала о свободе, такие мечты лишь вытягивают силы и радость, а этого так мало в моей жизни.

– Я поняла, – кивнула я.

– Прекрасно, а теперь пошли.

Мы покинули купальню, и он повел меня куда-то по светлым коридорам, мимо бесконечных раздвижных дверей, пока нам не встретился аккуратно одетый мужчина-слуга. Он беззвучно отодвинул одну из створок, и мы, войдя, оказались в маленькой комнатке со столиком в центре и множеством тарелок на нем.

Дракон привычно устроился по одну сторону стола и кивнул мне на противоположную. Я в ужасе замерла на месте, не представляя, как это – сесть при господине.

– Сядь, – велел дракон, но я не собиралась слушаться.

Это ведь запрещено! Раб при хозяине не может сидеть. Лишь стоять или лежать, корчась от боли.

Дракон зарычал и поднялся. Обойдя меня, он толкнул в спину, но я не собиралась подчиняться такому приказу. Потом он меня накажет, обязательно.

– Мелкая, либо ты сейчас же сядешь, либо очень меня разозлишь!

Я сглотнула и, зажмурившись, опустилась на подушку.

Страшно? Нет. Только очень странно и непривычно.

– Ешь, – велел дракон, подвигая к себе плошки с рисом, кимчи и плоское блюдо с обжаренными кусочками мяса.

Я осмотрелась, но не обнаружила ни каши, ни обычной для рабов похлебки. Желудок предательски сжался от витавших запахов: мясо, пряная капуста, горячий чай…

Опустив голову, я сидела напротив хозяина, не зная, что мне делать. Взять что-то из еды с этого стола? Пять лет я привыкала к тому, что ничего подобного мне нельзя. Я рабыня. Без прав. Не человек. Вещь.

Господин подхватил палочками кусочек мяса и отправил в рот. От него исходило столь явное недовольство, что пришлось вжать голову в плечи.

– Мелкая, что нужно с тобой сделать, чтобы ты хоть что-то съела?

– Не хочу есть… – отозвалась я, решив не рисковать. Уж лучше поголодаю, но не разозлю этого нелюдя. Подумаешь, три дня голода. И не такое проходила!

– Когда ты последний раз хоть что-то ела? – испытующе воззрился на меня хозяин, взял чистую тарелку и начал складывать на нее рис, мясо, немного тушеных овощей, а потом плюхнул еду передо мной со словами: – Ешь. Тарелка должна быть пустой.

Руки тряслись, палочки выпадали из пальцев, а ложку я трижды уронила на пол. Хотелось заплакать, но показать свою слабость – открыться перед хозяином.

Дракон быстро и уверенно поглощал содержимое тарелок. Я никогда не видела, чтобы люди ели так много. При этом господин не выглядел сильно уставшим, а на талии не выделялись следы обильности в пище.

Заметив мой взгляд, дракон усмехнулся и сказал:

– Я всегда много ем.

Дернувшись, как от удара, ведь не ожидала, что он окажется столь проницательным, я еще ниже опустила голову. Мало ли! Это сейчас хозяин ведет себя так, будто перед ним не рабыня, которую он купил, а человек. Через час он может передумать. Я видела подобное.

У второго моего господина была любимая забава…

От воспоминаний даже перед глазами потемнело.

Это было перед тем, как он продал меня и многих других. Азартные игры никогда не приводили к счастью, а для хозяина они были главным развлечением после измывательств над женщинами.

Часто он покупал на рынке понравившихся рабынь только затем, чтобы через день или неделю отправить их на смерть, когда они переставали быть интересны. Он выбирал лишь молодых и сильных, часто – совсем недавно ставших рабынями. Ему нравилось видеть их ненависть, его завораживало, как они сопротивлялись… Крики девушек из его покоев каждый в доме мог различить даже из самого дальнего угла. Если девушки начинали рассказывать о том, что делал с ними господин, то умирали сразу же, поэтому их предупреждали о молчании. К тому же легко не размыкать губ, когда тело испещрено синяками и царапинами.

Я была благодарна своей выдержке за то, что не показала характер, не дала хозяину заметить себя…

– О чем думаешь? – прищурился дракон, рассматривая меня. Его взгляд я чувствовала так, будто смотрела в глаза.

– Ни о чем, господин, – очень тихо и ровно промолвила я.

Никогда нельзя давать повода думать о себе. Раб должен быть не белее стены, вровень с нею. Раб должен быть нужен, но не интересен. Так он сохранит себе жизнь.

– Не называй меня господином, когда мы наедине, – вдруг сухо сказал дракон.

Я вновь вздрогнула, ведь не знала, что последует за этим.

– Можешь звать меня Дже Хён.

Мой страх достиг пика.

Хозяина нельзя звать по имени! Только «господин», иначе я нарушаю все писаные и неписаные правила.

Подняв голову, я не удержалась от испуганного взгляда.

– О силы! – вдруг простонал Дже Хён. – Это ж надо… Так, мелкая, прекрати таращиться на меня, как на жерло вулкана, в которое тебя вот-вот бросят. Браслет на тебе держит сильнее, чем браслеты рабов, но в глазах окружающих теперь ты не такая же рабыня, как это бывает у людей. Поэтому можешь звать меня по имени. Я сам тебе это разрешаю. Поняла?

– Это неправильно, господин. – Слова сорвались с губ раньше, чем я успела их обдумать.

– Да ладно! – отмахнулся дракон. – Для моего народа правила людей не работают. К тому же вскоре мы уедем отсюда.

Я взяла палочками немного риса и отправила в рот – уж лучше я буду жевать и помалкивать, чем говорить. И без того сказала сегодня слов больше, чем за последние несколько недель.

– Так, поняла? По имени, – повторил Хён. – И прекрати сжиматься в комок каждую секунду. Ты из клана Хадже, где же твоя гордость? Хадже ненавидят рабство. Они сражаются до последнего, если оказываются схваченными, проданными, а ты ведешь себя как слабая собачонка, которую днями и ночами били палкой, чтобы навсегда изгнать…

Он умолк, на миг о чем-то задумался и посмотрел пристальнее, а я постаралась не замечать этого внимания.

– Тебе двадцать, – задумчиво пробормотал он и наклонился вперед, – а сколько лет ты рабыня?

– Я ноби всю жизнь, – хмуро отозвалась я. – А рабыня – десять из них.

Вначале, когда только оказалась здесь, то считала, что всегда была рабыней, но Киао объяснила мне, что не все ноби – рабы.

– Да-а, достаточно, – моргнул Дже Хён. – Половина жизни. – А потом добавил, откинувшись на спинку стула: – Мелкая, запоминай новые правила, по которым мы будем существовать бок о бок. – Он выжидающе замолчал и продолжил, когда я посмотрела на него: – Ты не можешь уйти, если попытаешься убежать – найду. Но ничего плохого я тебе не сделаю. Считай, что мой браслет – просто ограничение передвижения.

– Зачем я вам? – решилась спросить я, раз уж не могла найти причину. – Вы дракон. Зачем я вам?

– «Тебе», – с нажимом исправил Дже Хён. – Я предпочитаю, когда ко мне обращаются на «ты» те, кого я приближаю.

Он опять замолчал, и пришлось, подавляя инстинкт самосохранения, спросить вновь:

– Зачем я в… тебе?

– Хорошо, я расскажу, а ты будешь слушать и перестанешь на меня так пялиться, – ухмыльнулся Дже Хён, – у тебя, конечно, красивые глаза, но перепуганных девчонок я терпеть не могу.

Я потупилась, а дракон начал рассказывать:

– Эта история могла бы быть забавной, если бы не жестокость, с которой за нее наказали. Несколько лет назад один дракон… Он не имел громких титулов, но сам вождь уважал его. Так вот, этот дракон полюбил дочь вождя. Она была прекраснейшей из женщин нашего клана, ее нельзя было не пожелать. Многие смотрели в ее сторону. А она… Она предпочитала не смотреть ни на кого, но ей нравилась любовь мужчин. И еще… она не терпела их измен, даже если не отвечала взаимностью. Дракон долго добивался ее, даже думал попросить разрешения вождя, но потом понял: она никогда не будет ему принадлежать. И смирился. Нашел другую женщину. Та любила его преданнее, чем он ее, но дракон поклялся ответить если не любовью, то верностью. А потом дочь вождя узнала об этом и решила отомстить, ведь ей хотелось преданности навсегда.

Он замолчал и не продолжил, а я сидела и ждала.

– И что же?.. – пришлось спросить его.

– Дочь вождя – это дочь вождя. Она потребовала от других людей клана выполнить то, что ей хотелось. А жаждала она мести. Ей гордость и гордыня не давали покоя. Женщину, которую выбрал дракон, убили, а его самого изгнали, обвинив в ее смерти. Ну и, само собой, лишили части сил.

– Так жестоко?.. – удивилась я.

– Тебе не понять, – зло искривил губы Дже Хён. – Только драконы знают, насколько жестоко это наказание. Теперь я не могу вернуться домой.

– Как это? – Мое удивление прорвалось сквозь преграды, таким сильным оно оказалось. Вдруг пришло, будто из ниоткуда, воспоминание: драконы сильны настолько, что никому не под силу сломить их волю, одолеть тело и забрать душу.

– Меня лишили части сил, – спокойно ответил хозяин, – и теперь я не могу полностью контролировать зверя в себе. Могу принимать обличье, но на часы, испытывая при этом боль, а для того чтобы попасть в земли клана Ган Ён, нужно переплыть зачарованные воды Туманган. Иначе…

– Иначе? – повторила я.

– Воды этой реки подобны теплому ветру в часы покоя, но Туманган извилиста и быстра. Тот, кто разозлит реку, будет раздавлен в пальцах подводных течений, как мелкий угорь, – усмехнулся Дже Хён, искривив губы. – Я не романтик и не глупец, чтобы бросаться вперед. Я искал иной путь.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации