Текст книги "Помоги себе, и тело откликнется"

Что касается уязвимости, порой присущей нам, то она обусловлена чувствительными точками, которые представляют собой более-менее затянувшиеся шрамы от старых ран. Когда ситуация напоминает нам о плохо заживших старых ранах, она пробуждает в нас нечто такое, что трудно контролировать. В таком случае существует риск почувствовать себя подавленным, выдавать эмоциональные реакции, несоразмерные текущей ситуации. Такая реакция – это приглашение вернуться к прошлому, признать болевые точки и разобраться с ними. Знание своих старых шрамов позволяет нам использовать их в качестве ориентиров в нашей эмоциональной картографии.

Помимо страха и гнева – жизнь

Страхи, неуверенность, тревога, беспокойство – многие из них являются причиной наших блокировок и запретов в повседневной жизни. Познакомиться с ними лучше, чтобы легче преодолевать, – это возможно?

Жизнь в ее полноте требует преодолевать поток эмоций, моменты страха так же, как горести и проявления гнева. Наша естественность зависит от способности позволить этому чувству поселиться в нас, не блокируя его, что, конечно, не означает выражать его, когда и как угодно.

Признание обоснованности наших эмоциональных проявлений – первый шаг к большей свободе быть самим собой. Первый шаг к восстановлению заблокированных энергий и возвращению к полноценной жизни. Если эти старые или новые аффекты блокируются, они стягивают сетку нашей эмоциональной ткани и препятствуют свободному течению жизненной силы внутри нас. Это сказывается на нашем физическом и психическом здоровье. Распознавать эмоции, которые паразитируют на нас, и учиться их высвобождать – необходимый шаг на пути к полноценному здоровью.

Эмоции вызывают зверский аппетит…

Принято считать, что эмоции вызывают зверский аппетит, и, возможно, когда вы дойдете до конца этой главы, вы почувствуете, что немного проголодались. Но прежде чем прогуляться до кухни, прочтите эту главу до конца.

Исследование, проведенное американскими и канадскими учеными, показало, что мужчины и женщины по-разному относятся к еде. Мужчины лучше, чем женщины, способны дистанцироваться от своих негативных чувств (гнева, грусти и т. д.) и сосредоточиться на положительных эмоциях. Поэтому они предпочитают продукты, укрепляющие положительные эмоции: суп, макароны или мясо. Что касается женщин, то, чувствуя себя подавленными или испытывая стресс, они употребляют продукты, «поднимающие настроение»: мороженое, шоколад, пирожные, после чего чувствуют себя виноватыми (объем талии обязывает!). Это исследование также показало, что, хотя на выбор продуктов питания влияют эмоции, на них влияют и другие факторы, такие как пол, возраст, культура и образование.

Признание того, что эмоции влияют на пищевые привычки, может помочь нам питаться более рационально и, избегая «заедания» мелких неприятностей и подавления эмоций, наполнять желудок, не набирая лишних килограммов. Опять же, прежде чем устремиться к холодильнику, почему бы нам на мгновение не остановиться, чтобы подышать, спросить себя, какие эмоции нас беспокоят, и не выпить стакан воды. Если для того, чтобы почувствовать расслабление, нам все-таки нужно набить желудок, мы можем при этом избежать лишних калорий.

А что думаете вы о результатах этого исследования?

—› Каков ваш личный опыт влияния эмоций на характер вашего питания?

–› Подумайте немного о пережитых ситуациях.

–› Подумайте о пяти основных эмоциях, которые мы описали: гнев, страх, печаль, радость и любовь. Когда вы испытываете ту или иную из этих эмоций, вызывает ли это у вас желание заняться чем-то из нижеследующего: поесть, покурить, выпить, подвигаться, подышать свежим воздухом?

–› Влияют ли все или некоторые эмоции, в частности на ваш аппетит? Какие из них усиливают или ослабляют чувство голода? Испытываете ли вы желание искать какие-то конкретные продукты? Какие? Что вы делаете в таких случаях?

Мир любителям шоколада!

Возможно, вы из числа тех, кто ищет (и находит) утешение в шоколаде. Знайте, что вы не одиноки – и что вы правы. В самом деле, шоколад обладает тонизирующими и антистрессорными свойствами благодаря множеству содержащихся в нем веществ, в том числе обладающих антидепрессивным и психостимулирующим действием. Кроме того, его потребление стимулирует выброс в мозг дофамина – нейромедиатора, который активно участвует в ощущении удовольствия. Вот почему так сложно придерживаться «разумного» потребления шоколада. И все же не каждый человек, предпочитающий шоколад, является шоколадоманом! Согласно критериям, установленным докторами Фавр-Бисмутом и Грузманом, в результате исследования, проводившегося на протяжении 22 лет и охватывавшего пациентов обоих полов, истинный любитель потребляет только темный шоколад (с содержанием какао более 50 %); его потребление равно или превышает 100 г в день, и это связано с определенной маркой. Не особенно страдая от своей «зависимости» и не испытывая чувства стыда или вины, такой человек, как правило, не зациклен на страхе набрать вес и не применяет такие стратегии контроля веса, как булимия: рвоту, прием мочегонного или слабительного… И это уже обнадеживает, не так ли? И если вы все еще хотите представить себе веские причины употреблять шоколад (конечно, темный и с содержанием какао 75 % и более) или, что еще лучше, чистое какао, прочтите следующую вставку.

Напиток богов…

Когда Эрнан Кортес и его войска открыли Мексику, их многое удивило. В том числе красноватый, темный и пряный напиток, который ацтеки называли xocolatl (горькая вода), – напиток, приготовленный из смеси какао и перца, который они считали достойным богов.

Выделив первое активное вещество какао, химики назвали его теобромином[7]7
  От латинского названия растения какао Theobroma, что в свою очередь по-гречески означает «напиток богов».


[Закрыть]. Теобромин стимулирует гладкие мышцы, дыхательную функцию и улучшает работу мышц. Он ускоряет передачу нервных импульсов и уменьшает последствия стресса (в отличие от кофеина, который их усиливает), блокируя рецепторы адреналина, что объясняет способность какао снижать кровяное давление у людей с гипертонической болезнью. Помимо теобромина, какао содержит более четырехсот активных химических соединений, среди которых родственник аспирина, полезные жирные кислоты и антиоксиданты, обычно содержащиеся во фруктах, овощах, зеленом чае и вине. Последние, предположительно, способны замедлять старение, защищают от сердечно-сосудистых заболеваний и некоторых форм рака, борются со свободными радикалами и препятствуют образованию атеросклероза и «плохого» холестерина. Вот почему диетологи рекомендуют употреблять две чайные ложки чистого какао-порошка в день, а еще лучше – две столовые ложки, поскольку какао в них окажется куда больше.

Так что, если вы хотите максимально использовать преимущества «напитка богов», не опасаясь набрать вес, пейте какао, приготовленное на воде или обезжиренном молоке. Его горьковатый вкус успокаивает чувство голода.

Любители кофе также могут приготовить ацтекский мокко – moka azteca, как его пьют в Мексике; для этого разведите одну или две чайные ложки какао в чашке кофе.

Глава 4
Когда эмоция «обретает форму»

Mens sana in corpore sano, «В здоровом теле здоровый дух», – говорили римляне. Сегодня нам известно, что верно и обратное, но приступить к научной проверке этого постулата удалось только во второй половине XX века, благодаря развитию нейробиологии и визуализации мозга. Именно тогда мы начали углубленно изучать влияние, которое эмоции, мысли, убеждения и чувства могут оказывать на мобилизацию защитных сил организма и состояние здоровья или болезни.

Эмоции, аффекты и чувства – это импульсы, которые меняют наше настроение, питают душевную жизнь и влияют на работу внутренних органов. В предыдущей главе мы видели, как эмоция воздействует на наше тело, теперь давайте посмотрим, как она обретает форму.

Тело и эмоция

Воздействие эмоций на организм было хорошо изучено еще в начале XX века американским физиологом Уолтером Кэнноном (1871–1945) и русским – Иваном Петровичем Павловым (1849–1936), – которые, подчеркнув взаимосвязь, существующую между мозгом и другими внутренними органами, проложили путь Константину Михайловичу Быкову (1886–1959), описавшему кортико-висцеральную патологию. По их стопам пошли такие современные исследователи как Анри Лабори, Жан-Поль Винсент или Антонио Дамасио, помимо других нейрофизиологов и многих специалистов по психосоматике.

Расстройства желудочной секреции психического происхождения, выявленные русской школой в опытах на собаках, были обнаружены почти экспериментально С. Вольфом у больного по имени Том в 1943 году; в силу своего исключительного характера это наблюдение стало историческим. Дело было в следующем: в желудке одного больного, который не мог глотать пищу, было проделано отверстие, и он через трубку исторгал пищу, которую предварительно долго пережевывал. Благодаря этому широкому отверстию в форме искусственного рта исследователи могли наблюдать изменения в моторике и секреции желудка. Они значительно усиливались из-за беспокойства или гнева, настолько, что иногда сопровождались кровоизлиянием и эрозией слизистой оболочки, перерастающими в настоящие язвы, которые быстро заживали, когда пациент успокаивался.

Это непосредственное наблюдение, как и наблюдения, проведенные на животных школой Павлова, показывает, что повторные функциональные расстройства могут приводить к органическим клеточным изменениям; к процессу, который можно схематично описать следующим образом

подавленная эмоция ➔ психический конфликт ➔ энергетические расстройства ➔ вегетативные нарушения➔ функциональные расстройства ➔ клеточное заболевание ➔ органическое структурное изменение

Впрочем, многие статистические исследования показывают значительные корреляции в случае возникновения серьезного заболевания в течение двух лет после смерти близкого человека. Вот почему всегда важно искать стрессоры, особенно среди утрат, понесенных за один или два года до начала заболевания. В таком случае становится понятным, что, даже если уже имелось несколько патогенных факторов, дополнительный стрессор, вызванный потерей, предположительно способствовал последующему сбою. Кроме того, известно, что некоторые заболевания долгое время не дают о себе знать, наш организм наилучшим образом справляется с их присутствием и развитием, и требуется вмешательство мощного эмоционального фактора, чтобы заставить их «вспыхнуть».

Как воплощается тревожность

Когда тревожность, которая ухудшает настроение, делает нас раздражительными, обеспокоенными и заставляет бояться худшего, достигает определенного порога, она становится подавленностью. Это сопровождается различными физическими проявлениями. Они могут быть столь интенсивными и раздражающими, что усиливают беспокойство, а это, в свою очередь, еще увеличивает их интенсивность.

Эти расстройства, которые буквально являются «воплощением» (соматизацией) тревожности, многочисленны, разнообразны и касаются всех основных функций. Наиболее распространены:

—› изменения в ритме дыхания. Дыхание перехватывает, мы чувствуем, что нам недостает воздуха, с трудом переводим дыхание. Иногда оно ускоряется и становится поверхностным, что приводит к гипервентиляции, которая из-за повышенного поступления кислорода изменяет кислотность крови и может вызвать судороги (столбняк). Более серьезное затруднение дыхания может принять вид острого приступа астмы;

—› вегетативные и сенсорные расстройства, такие как онемение или покалывание в пальцах, щеках, вокруг рта или в груди; резкое ощущение холода или жара, особенно на лице и руках; звон в ушах; обильное потоотделение;

—› сердечные расстройства: учащенное сердцебиение, тахикардия и боли в области сердца (перикардиальные боли) с болезненным ощущением стеснения в груди. Это ощущение часто вызывает подозрение на инфаркт (в то время как сердечная мышца находится в идеальном рабочем состоянии), что приводит пациента в отделение неотложной помощи больницы или к кардиологу. Иногда кажется, будто вот-вот упадешь в обморок;

—› изменение мышечного тонуса: подергивание, дрожь, ощущение комка в горле с затруднением речи или глотания слюны;

—› нарушения зрения: помутнение зрения, «летающие мухи»;

—› пищеварительные расстройства: спазмы, ощущение комка, болезненные ощущения напряжения и сжатия живота, которые порой локализуются в правой части живота и могут быть столь острыми, что напоминают приступ аппендицита. Иногда также наблюдаются тошнота, рвота или диарея, вызванные парасимпатическим расстройством. Если нервная нагрузка приходится скорее на симпатическую систему, последняя замедляет работу кишечника, тогда возникает запор;

—› нарушения мочеиспускания: частые и неотложные позывы к мочеиспусканию, ощущение непроизвольного упускания мочи. Иногда возникают трудности с мочеиспусканием или неспособность облегчиться;

—› расстройства половой сферы: импотенция, преждевременная эякуляция, фригидность. Иногда развивается нарушение менструального цикла (аменорея);

—› наконец, часто наблюдаются нарушения сна: бессонница при засыпании или пробуждение между часом и тремя часами утра, ночные кошмары, усталость при пробуждении.

К счастью, редко бывает, чтобы один и тот же человек испытывал все эти расстройства одновременно. Обычно имеется один доминирующий физический симптом и два или три незначительных симптома, которые повторяются при каждом приступе. Наиболее часто клиническая картина сочетает в себе ощущение сильного нервного напряжения, сопровождающегося напряжением мышц, респираторным дискомфортом, тахикардией, повышением артериального давления и более или менее выраженными желудочно-кишечными расстройствами. Первый приступ часто дает свою «окраску» последующим приступам; он словно прокладывает предпочтительный путь к какой-либо системе или органам-мишеням.

А вам уже знакомы подобные ощущения?

—› Испытывали ли вы когда-нибудь то или иное (или сразу несколько) из ощущений, описанных выше?

–› При каких обстоятельствах? Что вы предприняли?

–› Повторялись ли эти ощущения? Когда? В чем это выражалось?

–› Выработали ли вы собственную стратегию, чтобы избежать или снизить их интенсивность?

–› Если они повторятся, как вы думаете, что вы могли бы сделать?

«Вы ваготоник!»[8]8
  Этим термином мы обозначаем состояние перегруженности вегетативной нервной системы (см. главу 2, с. 57).


[Закрыть]

Так сказал врач Родольфу, и именно поэтому он обратился к нам, и не один раз. Действительно, три года назад этот молодой человек, которому тогда было шестнадцать, приходил на консультацию по поводу нервозности. Очень эмоциональный, он погружался в состояние тревожности, особенно во время экзаменов, и жаловался, что у него очень часто холодные и влажные руки, из-за чего ему приходилось часто их мыть. Он плохо переносил фрустрацию, жесткие школьные правила и упреки, которыми его осыпали в семье. У него были некоторые проявления навязчивых состояний, что как будто не выходило за рамки тревожности, часто встречающейся у подростков. Мы научили его простому приему расслабления и прописали гомеопатические средства, затем анксиолитик, прием которого он быстро прекратил. «Я не хочу подсаживаться на лекарства», – говорил он. Таким образом, мы виделись с ним раз в месяц в течение полугода, а затем он больше не появлялся.

Сегодня это худой, нервный молодой человек с вечно холодными и влажными руками. Синдром навязчивых состояний более выражен, он моет руки около двадцати раз в день. Но главное – за те три года, что мы его не видели, он пережил тяжелые желудочно-кишечные расстройства, проявлявшиеся в обильной и неконтролируемой диарее. Первый же гастроэнтеролог предположил амебиаз, который он якобы подцепил во время поездки за границу, и назначил ему различные противоамебные препараты. Другие ставили диагноз «нервный колит» и прописывали спазмолитики. Ему сделали рентгенологическое обследование и колоноскопию, которые ничего особенного не выявили. Наконец последний гастроэнтеролог назвал его ваготоником и, в дополнение к очень строгой диете, назначил анксиолитик, но в слишком незначительных дозах.

Несмотря на это лечение, у Родольфа все еще наблюдается изнурительная диарея, потеют руки, и он постоянно обеспокоен. Поскольку он наводил справки в интернете, Родольф знает обо всех побочных эффектах прописанных ему лекарств и, переходя от одной страницы к другой, все сильнее беспокоится, воображая, что у него уже есть или будет какая-то серьезная болезнь. Он боится рака. Что ж, допустим, Родольф ваготоник. Но почему он такой? Этот вопрос, похоже, не задавали себе специалисты, к которым он обращался. Однако это представляется очевидным: нарушение регуляции вегетативной системы, которое выражается в обильном потоотделении и диарее, устойчивой к различным методам лечения, вызвано крайним нервным напряжением. Напряжением, которое превышает его способность к саморегуляции и само по себе вызвано тревожностью, которая его разъедает и «напрягает» его живот.

Мы спросили Родольфа, применяет ли он по-прежнему метод релаксации, которому мы его научили. «Да, – сказал он, – когда становится слишком плохо. Но это не работает». Тогда мы указали ему, что пытаться расслабиться только в такие моменты – все равно что начинать учиться плавать, когда тонет «Титаник»! Чтобы достичь желаемого эффекта, релаксация требует регулярной практики. Практики, которая позволяет каждый день справляться с беспокойством, не позволять ему нас переполнять.

Благодаря постепенному применению нашего метода осознанного дыхания и некоторым остеопатическим манипуляциям мы на первом же сеансе дали ему возможность быстро расслабиться. Кроме того, мы прописали ему два гомеопатических средства, которые следовало принимать в течение дня, и анксиолитическое средство, которое надо было принимать вечером одновременно с назначенным гастроэнтерологом (такая схема была выбрана, чтобы не вызывать ненужного напряжения у этого пациента, чрезвычайно чуствительного к любым переменам).

Результаты не заставили себя ждать: Родольф стал лучше и крепче спать, почувствовал себя менее нервным, диарея прошла, удушливая психосоматическая петля ослабла. А что же руки? Это потребовало от нас больших усилий. Только корректировка доз лекарств в сочетании с регулярными упражнениями по расслаблению и последующим психотерапевтическим наблюдением помогли ему избавиться от навязчивого желания постоянно их мыть. Во время терапии выявились различные скрытые эмоции: страх, гнев, печаль, все они были связаны с сильной фрустрацией, которую Родольф испытывал из-за своей жизни и своих отношений, в том числе с родителями. По мере того, как они прояснялись, словно распутывались многочисленные нити «клубка» его тревожности.

Могут ли эмоции вызывать болезнь?

Несомненно могут, и мы только что видели один из таких примеров. Однако действуют эмоции не изолированно; необходимо учитывать другие составляющие: генетические или семейные факторы, биологические особенности, темперамент, характер, личность, приверженность гигиене, жизненные обстоятельства…

Более того, не только сами эмоции, но и жизненные конфликты становятся источниками или факторами ухудшения состояния, болезни. Когда эмоция может свободно проявлять себя, она находит свое естественное разрешение и не перегружает организм. Вот почему расстройства, которые мы только что описали, могут быть различной интенсивности и порой вызывать тревогу, но обычно обратимы. Даже будучи длительными, они обычно протекают в легкой форме. Однако при большой интенсивности, или если изменения в функциональном состоянии органов-мишеней повторяются и длятся, они могут в конечном итоге «подорвать почву». Таким образом, это ослабляет здоровье, позволяет действовать другим негативным факторам; тогда может вспыхнуть болезнь.

Примером может служить язвенная болезнь желудка, так называемая пептическая язва, которая начинается с повышенной кислотной секреции, за ней следует эрозия слизистой оболочки желудка, усиливающаяся до образования язвенного поражения, как если бы желудок переваривал сам себя. Сдерживаемые или плохо «переваренные» эмоции становятся причиной нервного напряжения, которое вегетативно вызывает повышенную секрецию кислоты, но к этому добавляются и другие факторы. Например, тревожное напряжение может быть вызвано особыми обстоятельствами (семейными или рабочими); субъект может обладать вредными привычками в еде; употреблять в избытке раздражители, такие как приправы, алкоголь и табак; иногда на помощь приходят условно-патогенные бактерии Helicobacter pylori.

Таким образом, не забывая, что любое заболевание всегда вызвано совокупностью факторов и никогда не следует пренебрегать эмоциональным фоном, мы можем говорить о таких заболеваниях, в которых часто присутствует важный аффективный компонент: астма, пароксизмальная тахикардия, хроническое высокое кровяное давление, язвенно-геморрагический колит, гипертиреоз и многие виды дерматозов, включая экзему и псориаз. Эти заболевания, безусловно, не являются типичными психосоматическими и психогенными (происхождение которых следует искать только в психике), однако в возникновении их общепризнано участие психических факторов.

«Проглотить» свой гнев

«В моменты сильного гнева мы чувствуем некий резкий импульс в сердце, и это очень больно. Великие люди говорят, что мы действуем по воле прихоти, однако гнев – тяжелая прихоть для тех, кто ей предается!» – пишет доктор Катрин Дольто-Толич в очаровательной маленькой книжке с картинками для детей[9]9
  «Les colères». Paris, Gallimard Jeunnesse/Giboulées, 1997.


[Закрыть], и уверенно заключает: «В конце концов, хороший гнев, испытанный время от времени, приносит пользу и помогает расти».

Не все родители разделяют это мнение, и изо всех эмоций гнев, безусловно, подавляется чаще всего. В Мексике маленьким детям, с которыми, кстати, обращаются как с королями, часто повторяют: «Тот, кто злится, проигрывает!» Такая фраза, очень напоминающая ту, что говорят в утешение: «Тише! Все пройдет, только больше не плачь!» – очевидно больше служит интересам родителей, чем ребенка, эмоциональные проявления которого подавляются.

Какими могут быть последствия подавленного гнева для нашего организма?

Алис Миллер, решительно осудившая знакомую многим «черную педагогику»[10]10
  Психоаналитик Алис Миллер (1923–2010) ввела понятие «черной педагогики» и относила к ней все методы воспитания, которые основаны на подавлении и страхе наказания.


[Закрыть], эту форму воспитания, основанную на принципе: «Я причиняю тебе боль, но для твоего же блага!», описывает различные фазы процесса, варьирующегося от травмы до симптома заболевания.

Процесс, который четко объясняет некоторые психосоматические проявления, наблюдаемые у взрослых, заключается в следующем:

1. Травмы, фрустрация, несправедливость порождают в ребенке, который их испытывает, гнев, страхи, ужас, страдания, отвращение, физическую и моральную боль…

2. Гнев ребенку запрещен или игнорируется; иногда подавляется телесными наказаниями: ударами, пощечинами, шлепками, засовыванием головы под кран с холодной водой.

3. Родители оправдываются, говоря или давая понять: «Это для твоего же блага!», «Кто крепко любит, тот строго карает».

4. Родители навязывают чувство благодарности: «Ребенок обязан любить своих родителей», «Позже поймешь и поблагодаришь меня за это».

5. Ребенок проглатывает свой гнев (иногда ненависть), он «забывает».

6. По мере взросления ребенок реконструирует свою историю, идеализируя родителей: «Моему отцу (моей матери) трудно было меня воспитывать, но именно благодаря этому я смог стать тем, кем являюсь сегодня».

7. Сдерживаемые эмоции проявляются в виде симптомов (физических, психических, связанных с отношениями), которые одновременно скрывают и сублимируют гнев, ярость, страхи и опустошение отчаяния. За симптомом скрывается конфликт.

Законность гнева

Все наши эмоции абсолютно законны! Однако на практике оказывается, что разные цвета эмоциональной палитры воспринимаются нами и другими людьми по-разному. Радость и любовь обычно рассматриваются как положительные, желательные, даже активно востребованные сильные чувства. Они воспринимаются почти всеми одинаково позитивно, а веселых, добросердечных людей ценят окружающие. В таком случае означает ли это, что, когда нас обуревает гнев или когда мы переживаем моменты страха и печали, мы не «добросердечны»?

Воспоминания о детстве могут заставить нас поверить в это, особенно в том, что касается гнева. Большинство родителей и взрослых, окружающих ребенка, более всего подавляют эту эмоцию, которую обычно называют «злобой». В самом деле, проявления гнева в целом более тревожны, громогласны и могут вызывать опасения, что перерастут в крики и действия, которые приведут к провалу взрослого, к потере контроля уже над собственным гневом, поскольку он также должен подавлять его всплески. Короче говоря, взрослому трудно реагировать на ярость, возмущение ребенка спокойным поведением, не напрягаясь и не повышая тон. Спираль негативных реакций быстро раскручивается.

Тем не менее гнев – это не просто неизбежная эмоция, это здоровая реакция протеста, ответ на разочарования, травмы; это самоутверждение, утверждение своей независимости. Уверенность можно обрести, лишь осмелившись занять свое место, выразив себя. Здоровый гнев – это как раз тот, который отражает потребность защитить свою личность, свое пространство, свою внутреннюю и внешнюю территорию; неадаптивный гнев – это тот, который не соответствует ситуации, либо выражается чересчур ярко, либо скрывает другую эмоцию. У некоторых старый гнев порождает почти постоянную обиду, готовую вспыхнуть в любой момент и даже отравить удовольствие от жизни.

В нашей культуре наставники часто требуют от учеников просить прощения за агрессивное поведение. Постарайтесь не сделать извинения общим принципом или эмоциональным подавлением. Напомним, что эмоциональное напряжение обязательно должно получить разрядку, чтобы не оставить последствий в организме (особенно если речь идет о травме). И если случилась несправедливость, ее необходимо признать, иначе она вызовет озлобленность. Прощение – это движение открытости по отношению к другому с целью восстановления отношений. Оно требует значительной внутренней работы, которая может быть выполнена только после стадии признания и выражения эмоций.

Эмоциональное подавление

В жизни каждого человека часто имеются препятствия для спонтанного выражения эмоций, которое, как правило, не приветствуется окружающими. Если малышам это худо-бедно дозволяется (но не всегда; разве взрослые не отдают предпочтение улыбкам, а не плачу и крикам?), то по мере взросления эмоции все больше приручают, контролируют, подавляют. «Не бойся, ты уже большой», – говорят родители, или же: «Тут нечего бояться, как видишь… Не плачь из-за такой ерунды!», «Ты же сильная!», «Перестань так плакать, ты уже не маленький», или: «Перестань! Говорю тебе, остановись! Не капризничай! Перестань кричать. Замолчи! Нехорошо быть таким злюкой». И даже при проявлении положительных эмоций случается, что мама или папа говорят: «Угомонись! Сейчас не время для поцелуев. Мне некогда», – или в случае громко выраженной радости: «Не поднимай так много шума!»

Однако эмоциональное подавление возникает не только из-за подчинения родительским указаниям; оно порождается также самим развитием. С первых дней своего существования маленький человечек испытывает давление окружающей среды, переживает более-менее болезненные потери, и сами законы реальности накладывают ограничения на проявление его порывов. Не все оказывается доступным, удовольствие непостоянно, а один выбор исключает другой. Прежде чем стать взрослым, необходимо пережить множество разочарований, научиться сдерживать свои порывы, не плакать, не суетиться, не бить другого, хотя бы для того, чтобы избежать возмездия. Короче говоря, в любой момент жизни с раннего детства мальчик и девочка вынуждены подавлять свои спонтанные реакции, подавлять эмоции, настроения, а следовательно, держать все это в себе.

Как ребенок сможет совладать с этим эмоциональным подавлением, которое, по его мнению, необходимо для того, чтобы его любили родители, приняли взрослые, чтобы он мог социализироваться? Для начала он задерживает дыхание, так как естественное проявление чувств происходит прежде всего через дыхание, затем сжимает зубы, ягодицы, живот, спину и плечи. Позднее у него будут зажата диафрагма, напряжены мышцы, благодаря чему в основном подавляется спонтанность, в том числе способность проявлять любовь.

Во взрослом возрасте проще не становится. В детстве у всех нас, наверное, была мечта: «Когда я вырасту, буду делать все что захочу!» От этой мечты приходится отказаться. С ходом времени мы чаще всего сталкиваемся со все новыми стрессами, с более сложными конфликтными ситуациями, более трудным выбором, непреодолимыми внутренними противоречиями. И затем, научившись подавлять собственные эмоции на протяжении долгого времени, мы больше не умеем даже распознавать их в себе. Мы чувствуем только стресс, уровень которого повышается всякий раз, когда мы испытываем разочарование, горе, проходим через новые испытания.

На самом деле, если присмотреться внимательнее, дополнительный стресс вызывает конфликтный опыт, внутренний или внешний, который мы не всегда умеем идентифицировать как таковой. И неспроста! Немногие из наших конфликтов имеют чисто рациональное происхождение; большинство из них зарождаются в нашем бессознательном, в прошлом, в истории нашей жизни.

Конфликт – тормоз или двигатель?

Сама динамика нашего существования противоречива. Фундаментальный дуализм жизни состоит из антагонизмов. Чтобы назвать лишь некоторые из них, давайте упомянем пары противоположностей, которые постоянно управляют нашими отношениями с миром; некоторые из них заложены в основу функционирования нашего тела: жизнь/смерть; отдых/деятельность; сокращение/расширение; зависимость/независимость; безопасность/поиск… Наше развитие как человеческих существ заставляет нас проходить через последовательные экзистенциальные конфликты: каждому этапу свойственна амбивалентность, потребности порой дополняют, а часто противоречат друг другу. Каждый ребенок переживает внутри себя конфликты, которые разрешаются более или менее болезненно. Так, отделенность от других необходима для нашего существования, в то время как слияние с другим человеком дает чувство безопасности.

Хьюго шесть лет. Застенчивый и боязливый, он каждое утро остро это переживает. Подавленная, его мать думает, что он капризничает и выдумывает любой предлог, чтобы не ходить в школу: сон, усталость, головная боль, боль в животе, боли при мочеиспускании, боль в шее. Но это больше чем предлоги, и в глубине души он действительно страдает, – не от физических недугов в обычном смысле этого слова (педиатр подтвердил, что у него нет никаких органических поражений; он сказал его матери, что она слишком к нему прислушивается, что он избалованный ребенок, и от этого ситуация, конечно, лучше не стала), но от тревоги, которая его снедает. Тем не менее, едва он приходит в класс, как ему становится интересно, о чем там говорят, и дома он с удовольствием рассказывает о том, чем занимался.