Текст книги "Уходи. Пей виски. Плачь"

Уходи. Пей виски. Плачь
Анна Орос

«Впервые увидев его на сцене, я с трудом верила в то, что этот мужчина, чье имя сейчас кричат тысячи женщин, и выступление которого транслируется в прямом эфире, вечером сядет со мной в машину, и мы вместе отправимся в дом, где я усну, закинув на него ногу. Этот мужчина – мой. С ума сойти».

© Анна Орос, 2016

ISBN 978-5-4483-1123-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Положив последний лист железа под кровать, я выпрямилась и оценила свои старания – все выглядит достаточно безопасно. Немного бензина, зажигалка, и вот у меня костер прямо посреди собственной спальни. Никогда не думала, что буду смотреть на это с бокалом виски-кола и чувством удовлетворения. Жаль только, что я поторопилась выкинуть расческу с блондинистыми волосами. По задумке она тоже должна была сгореть. Сгореть вместе с кроватью, на которой лежала обладательница этих самых волос. Лежала на моей кровати, с моим мужчиной. Потом она шла в душ, брала мой шампунь, мои духи, мою расческу, и везде, в каждом уголке квартиры оставляла свои волосы. Если она делала это не специально, то у нее явные проблемы с выпадением волос. Но, конечно, все было продумано. Ведь я далека от блондинки, а у Тамаша мерседес и бизнес. Это не давало покоя многим женщинам. Тамашу же не давало покоя то, что у него мерседес и бизнес, и только одна женщина.

Прикурив от горящей кровати, я улыбнулась нелепости этой ситуации, и сделала большой глоток из бокала. 1.2.3… все – время тушить, иначе мой костер выйдет из зоны контроля, а на запах быстро прибегут соседи. Собственно, именно они стали причиной того, что я не спалила к чертям всю квартиру. Эти люди не виноваты, что их сосед сукин сын. Вот мне и пришлось ограничиться одной кроватью.

Последний пшик огнетушителем, и комната наполнилась белой пеной. Вот и все. Чемоданы собраны, такси у подъезда – больше мне тут делать нечего. Никаких прощальных записок – он и так все поймет, хоть и удивится. Кто-то когда-то сказал, что два самых больших заблуждения – это «он изменится» и «она никуда не денется». Действительно, заблуждения. Он не изменится, как бы сильно не хотелось в это верить. А она… Раз – я открываю дверь, два – делаю шаг через порог, три – дверь закрывается за моей спиной. И вот я куда-то «делась». Я не сделала вид, что ушла. Я ушла.

Водитель такси оказался в списке тех, которых я люблю – он молчал. Отлично. Рассуждения о Орбане и социализме я бы сейчас не выдержала, потому что мне как-то надо было разобраться со своими собственными мыслями, похожими на огромный спутанный клубок ниток. Из этого клубка лишь одна мысль была ясной – я ехала в аэропорт, чтобы улететь из Венгрии, которая за 4 года так и не смогла стать мне родной. Жизнь тут напоминала жизнь с мачехой – она тебе улыбается, и вроде у вас полное взаимопонимание, но потом вдруг происходит что-то, что напоминает тебе, что ты не родная. Не родная, не такая, не своя. И напоминание это всегда болезненно. Хотя Венгрия мне всегда нравилась, и сейчас очень тоскливо было смотреть в окно такси на быстро проплывающие дома Будапешта. Когда-то я так же ехала в такси по этой самой дороге, но только в противоположную сторону. В голове был все тот же клубок мыслей от неизведанности и страха. Но те страх и неизведанность были приятными и волнующими – тогда я ехала к мужчине, которого, как мне казалось, любила. Сейчас же я ехала от мужчины, которого, как мне кажется, не любила никогда.

А вот и мужчина. Как быстро. Я ждала этого звонка только вечером.

– Ты в своем уме?! Что ты устроила?! Мне позвонили и сказали, что пожар. Я приехал, а тут полиция и соседи. Где ты? – кричал в трубку Тамаш.

– По пути в Москву.

– Что произошло? – Пауза. – Кровать. Точно. Ты из-за Анжелы?

– Мне больше нравится называть ее «волосами», хотя имя Анжела ей тоже подходит – в России так часто себя называют девушки из службы досуга. Там все Анжелы, Лолиты, Элеоноры.

– Не дури. Возвращайся.

Я только вздохнула и покачала головой.

– Почему ты молчишь? – нарушил он тишину.

– Я качаю головой, – в подтверждение я еще раз повторила свой жест, будто теперь он это увидит. – Нет, извини.

– Блин, прости, прости, прости! Ну, черт возьми, ты же точно знаешь, что я бы никогда не ушел от тебя ни к какой Анжеле, Лолите или Элеоноре. Ни к кому!

– Навсегда нет, но то, что ты уходишь к ним на несколько часов, меня тоже не устраивает.

– А тебе непременно нужно быть одной?

– Я выросла на добрых сказках, и даже взрослая в эти сказки верю. Все гораздо хуже, Тамаш – мне нужно быть не одной, а единственной.

– Детка, детка. Ты точно знаешь, как я люблю тебя, и что ни одна женщина не значила и не будет значить для меня то, что значишь ты. Ну, вспомни, как мы вместе смотрели программу про Элвиса Пресли. Помнишь, что говорила его жена про измены? Она сказала, что ей плевать на других женщин, если он всегда возвращается к ней. Помнишь?

– Помню.

– Тогда подумай. Пожалуйста, подумай. У меня не было толп других баб, и, может быть, стоит простить одну ошибку? Саша! Нельзя так просто все заканчивать. Надо уметь давать людям ошибаться. Я же люблю тебя!

Тишина.

– Ну? Не молчи, пожалуйста! Скажи, что ты думаешь? – не унимался он.

– Я думаю… – тяжелый вздох. – Я думаю, что ты не Элвис Пресли, – быстро сказала я и повесила трубку.

Нет, нет, слезы, только не сейчас, пожалуйста – весь день же терпела. А-а… бесполезно. Я подняла голову и скрозь пелену слез увидела в окне вход в аэропорт. Ну, вот и все. Конечная.

После утомительной регистрации четырех чемоданов багажа, я отправилась за кофе, все еще пытаясь разобраться в своей голове. Когда я шла к столику с чашкой латте в единственном кафе зала ожидания, меня перестали слушаться не только мои мысли, но и руки. Как итог – кофе оказался на моих джинсах.

– Ну, твою ж мать! – громко сказала я.

Терять было уже нечего – людей не много, но все они и так смотрели на меня. Я хотела пойти в туалет, но тут объявили посадку, поэтому мне пришлось ограничиться лишь салфетками. Собственно, мне было уже плевать. Теперь мой внешний вид отлично передавал то, что у меня внутри.

Самолет полупустой. Одинокий пассажир бизнес класса и человек сорок в экономе. Я села в хвосте у окна, готовясь разреветься, когда буду смотреть на становящуюся совсем маленькой Венгрию. Для этого у меня как раз есть специальный плей лист с душераздирающими песнями. Может быть, кто-то на моем месте, наоборот, слушал что-то веселое, чтобы как-то поднять себе настроение, но я не видела в этом смысла. Я хотела плакать и жалеть себя. И я имела на это полное право.

Мне почти тридцать, а сейчас мне приходится начинать жить так, будто мне семнадцать. Жить, не зная, что будет завтра. Кто мечтает о такой жизни в моем возрасте? Разве, что ненормальный. Хочешь крепко стоять на ногах, завести семью и быть уверенным в своем будущем, а вместо этого твоя игровая фишка наступает на плохой квадратик и возвращается в самое начало пути. Разве можно тут не заплакать? Когда моя жизнь обрела так необходимые мне стабильность и спокойствие, все вдруг рухнуло. Раз – и нету. Это чертовски паршиво.

Я бы и дальше углубилась в рассуждения о своей несчастной доле, но тут вдруг случилось то, чего я не хотела больше всего – у меня появился сосед. Сукин сын. Куча свободных мест, но он сел именно сюда.

Я чувствовала его настойчивый взгляд, но упорно не хотела поворачиваться, боясь, что ему вздумается поговорить.

– Эй! – не выдержал сосед.

Тут уж мне пришлось повернуться. Сосед оказался молодым венгром лет тридцати и, если бы я не была сейчас в таком состоянии, то описание его неземной красоты заняло у меня минут сорок, после чего бы я растеклась по креслу, как шоколадка на солнце.

– Это тебе, – он разложил столик на среднем кресле и поставил туда чашку. – Ты же так и не смогла выпить кофе, верно?

Я только кивнула. Парень был, конечно, очаровательный, но появился совершенно не вовремя.

– Пей, пей. Кстати, чашка тоже твоя – я не смогу вернуть ее в кафе.

– Вы украли чашку?

– Ты. Но нет, не украл. Просто взял и не верну, – подмигнул парень. – Я оставил хорошие чаевые.

Тут подошла стюардесса.

– Самолет скоро взлетает. Вы вернетесь в бизнес класс или останетесь здесь? – обратилась она к нему, непрерывно улыбаясь.

Как они это делают?

– Здесь мне вполне комфортно, – ответил сосед.

На самом деле я надеялась, что он отправится в свой бизнес класс вслед за улыбчивой стюардессой. Теперь же ей некого обслуживать, а я не смогу от души поплакать.

– В таком случае застегните, пожалуйста, ремень безопасности. И до необходимого набора высоты, мне придется забрать кружку.

Он пристегнул ремень. Она забрала кофе. Самолет поехал. Я заплакала…

Сдержаться было невозможно. Я максимально близко прижалась лицом к окну, делая вид, что меня что-то там очень интересует, но на самом же деле мне хотелось разреветься в голос. Я хотела захлебнуться слезами. Хотела рыдать от души, никого не замечая, как рыдают люди, стоя над гробом с близким человеком. Именно так я хотела рыдать над гробом со своей жизнью. А он мне мешал. Этот чертов сосед и эти чертовы пассажиры самолета, собравшиеся лететь в Москву.

От слез и потекшей туши я ничего не видела, а мысли заглушали все внешние звуки, поэтому, вероятно, я самая последняя заметила, что самолет стоял, а в салоне было какое-то странное оживление.

– Вот те раз… Милая, ты чего? – конечно, сосед заметил следы истерики на моем лице.

Сейчас он перегнулся через среднее кресло и смотрел на меня в упор. Где его воспитывали?

Мне нечего было ему ответить, поэтому я попыталась отвернуться. Не получилось. Парень взял меня рукой за лицо и повернул к себе.

– Ты, видимо, все пропустила, утопая в слезах, но этот самолет никуда не летит. Пока не летит. Поэтому, если твои рыдания связаны с предстоящей поездкой, то сейчас у тебя появилось время еще раз все хорошенько обдумать. – он говорил тихо, даже как-то ласково, не переставая при этом держать меня за подбородок.

– Почему не летим?

– Какой-то парень немного перебрал и захотел порулить самолетом. Пилоты оказались против.

Я посмотрела в нос самолета, но ничего не было понятно – стояли несколько человек и громко разговаривали.

– А что мы ждем? – спросила я у соседа, который все же отпустил меня, и теперь уже наблюдал за происходящим в салоне.

– Полицию. А потом разрешение на взлет.

В этот момент зазвонил мой телефон. Я подумала, что это снова Тамаш, который за последнее время успел позвонить мне раз пятнадцать, но это была Ева – моя единственная подруга в Венгрии.

– Мать, ну, ты когда до меня доберешься-то? – с ходу начала она.

– Ев, прости, я в самолете… – тут у меня опять потекли слезы. – Сожгла ему кровать… возвращаюсь в Москву… тут какой-то пьяный… и мы не летим… – я знала, что она ничего не понимает, но никак не могла собраться с мыслями и выдать хоть одно целое нормальное предложение.

Я плакала, Ева что-то кричала, а сосед очень пристально за мной наблюдал. Мне было уже все равно, что он подумает.

– Ну, куда ты собралась? Что тебе делать в Москве? Твоя жизнь уже тут, – говорила мне в трубку Ева.

– Мне кажется, что у меня сейчас вообще жизни нет… И я не знаю, куда мне ехать. Я совсем ничего не знаю, но к нему не вернусь…

– Так, дорогая, выползай давай из своего самолета. Жизни у нее нет – ну совсем чокнулась! Будет у тебя жизнь, не переживай, только сопли вытри. Сейчас отправлю Адри с ключами от квартиры на Астории. Ключ будет под ковриком. Адрес скину смс-кой. Поняла? Езжай туда. И вещи забрать не забудь из багажа. Я так поняла у вас ЧП там какое-то? Выйти из самолета сможешь?

– Да, смогу, – промямлила я.

– Ну, вот и договорились. Езжай и обустраивайся. Я потом проверю.

Как легко у нее получилось полностью поменять мои планы. Хотя, честно говоря, планы мои были достаточно паршивые, поэтому вторжение Евы, возможно, было весьма кстати.

– Больше не будешь плакать? – оживился сосед.

– Не буду, – улыбнулась я краешками губ.

– Я так понимааю, ты меня покидаешь?

– Вроде того, – в подтверждение своих слов я расстегнула ремень и стала выбираться. Он встал, пропустил меня и достал мою ручную кладь.

– Спасибо. Ну, и счастливого пути, – пробормотала я и собралась было уйти, но он взял меня за руку.

– Тебя как зовут, русская?

– Саша.

– Дорогая Саша, раз уж ты остаешься в этой стране, то, может быть, согласишься встретиться со мной позже, когда на твоей одежде не будет следов от кофе, а на лице от размазанной косметики? Мне жаль лететь в одиночесте, но уже завтра я вернусь, – он улыбался, и от этого выглядел совсем сногсшибательно.

– Извините… – я вопросительно посмотрела на него в ожидании, что он назовет свое имя.

– Даниэль, – представился он и быстро добавил: – Только не надо продолжать. После «извините» я понял, что сейчас не то время, не то место и бла бла. Верно?

– Именно так, – я опять легонько улыбнулась.

– Ну, учитывая твое состояние, я не очень-то и рассчитывал, но не мог не попытаться. Иди, милая. И, пожалуйста, не плачь больше.

Я кивнула и пошла к выходу, где как раз появилась полиция, забиравшая дебошира. Мой сосед пошел за мной, проводил грустным, но умопомрочительным взглядом, и уселся обратно в свой бизнес класс.

В другое время наша встреча действительно закончилась бы по-другому, но не сейчас, только не сейчас.

Очень удивившись тому, как просто и быстро меня выпустили и отдали багаж, я уже через час ехала в такси по указанному в смс адресу. Плакать хотелось меньше, но мне очень мешало то ощущение, что мне не дали поплакать в волю, не дали полностью опуститься на дно отчаяния и жалеть себя так сильно, как я того хотела. Это нужно всем женщинам. Дойти до дна и начать подниматься обратно. Меня этого всего лишили, поэтому в ближайшие три дня я была намерена заниматься лишь своим спуском на дно. Мне это нужно. Точно.

Глава 2

Я не знаю, какой сейчас день недели, какое число, сколько времени. Кажется, простым языком это называется «запой». Вот уж не думала, что когда-то применю это слово к себе. Я даже «фейсбук» не открывала уже неделю. Раньше всегда завидовала людям, которые редко бывают в социальных сетях. Это значило, что у них есть личная жизнь и какие-то дела. И вот моя страница наконец-то простаивает, только от этого я не чувствую ни радости, ни гордости.

Желудок орет на всю квартиру. Не удивительно – в последнее время он получал только виски-колу и чипсы. Пошарив на кухне, я нашла пачку китайской лапши. Отлично. Даже в таком состоянии я смогла задуматься о том, что когда-то в будущем проголодаюсь.

Значит, китайская лапша или по-русски «бомж-пакет». Не так уж и плохо. Мне кажется, что в России ее любят люди с любым материальным достатком. У кого ни была в гостях – у каждого обязательно заваляется 1—2 пакетика этой вкусной отравы. Добавил майонеза – и вот тебе суп. В Венгрии сей эконом деликатес не популярен. Многие вообще не понимали о чем я говорю и никогда не пробовали, хотя лапшу эту можно приобрести в каждом магазине.

В общем, свой бомж-пакет я съела с удовольствием, хотя майонеза или плавленого сыра очень не хватало. Желудок успокоился, и вообще общее мое состояние значительно улучшилось. Однако глубоко внутри все же сидела какая-то падла и требовала хоть пару глоточков алкоголя. «Нет, прости, как-то придется смириться с тем, что банкет окончен».

Итак, что мы имеем? Во-первых, неизвестно откуда взявшуюся квартиру. Конечно, это не подарок, но на каких условиях я могу тут жить и могу ли вообще – это еще предстоит узнать у Евы. По виду квартира выглядит отлично – студия с отдельной спальней. Все со вкусом обставлено, просторно и совсем без намека, что здесь кто-то жил раньше. Сейчас из вещей тут были только мои чемоданы, один из которых открыт и небрежно выпотрошен, мусор и я. Хотя в таком состоянии меня тоже можно спутать с мусором. Несколько дней тесной дружбы со стариной Джеком Дэниэлсом, сериалом «Friends» и песней «Hello» Evanescense никак не могли не отразиться на моем внешнем виде. Даже странно, что я находила в себе силы мыть голову, хотя сходить в душ целиком все же оказалось для меня непосильной задачей.

И вот я немытая сижу в трусах и майке в окружении бутылок, пачек от чипсов и самодельных пепельниц. Как поразительно быстро может поменяться жизнь человека. Поменяться из-за другого человека. Поменяться из-за оргазма другого человека. Странно, да? Ему оргазм, а мне испорченная жизнь. Надеюсь, не вся, конечно, но какая-то ее часть точно. Почему нельзя об этом думать раньше? Неужели абсолютно все равно, что одна минута твоего удовольствия будет стоить другому человеку целой жизни? Нужна ли эта минута вообще?

Конечно, я знала, что эта была не первая измена Тамаша, но раньше он тщательно все скрывал и волновался, что я что-то заподозрю. Меня это устраивало, потому что я не была уверена, и у меня не было доказательств. Пока ты не уверена – ты счастлива. Если, конечно, круглосуточно не занимаешься поиском этих самых доказательств. Кроме этого, я точно знала, как сильно дорога ему. Если и были другие, то для него они представляли интерес ровно на двадцать минут.

Странные женщины. Что их побуждает так унижаться, чтобы спать с чужим мужчиной? Может быть, глупость и наивная вера в то, что она действительно для него важна? Но тогда почему она знает о существовании его подруги, а ее существование он так старательно скрывает? Очевидно же, как у него расставлены приоритеты. Догадаться не сложно, если, конечно, хочешь. Правда есть еще и другой вариант – это когда женщину устраивает такое отношение к себе. Ну, тут можно только пожать плечами и пожалеть ее. Это личное дело каждого – уважать себя или давать пользоваться, как общественным туалетом.

В общем, когда ты точно ничего не знаешь и поведение твоего мужчины делает тебя счастливой не смотря на какие-то сомнения, то можно и закрыть глаза на что-то. Но вот, когда ты уезжаешь на несколько дней, а, вернувшись, находишь в вашей квартире открытые презервативы, которыми вы никогда не пользовались и расческу с волосами, которые точно тебе не принадлежат – тогда уже занавес. Потому что теперь ты никак не скажешь сама себе «да тебе только кажется», «не бери в голову, это ерунда». Теперь ты знаешь, что тебе не кажется и, если ты не уйдешь, то как будешь с этим жить? Какой мыслью будешь себя утешать, и как будешь оправдывать этого сукиного сына, если он сам уже не ищет себе оправдания? Он настолько привык к твоей слепоте и собственной безнаказанности, что приводит свою подружку в дом. В ваш дом. В вашу постель. Это не разовый секс по пьяни, это не минутная слабость, не типичная мужская прихоть – это осознанная измена, параллельно с которой он клялся тебе в вечной любви и придумывал имена для ваших будущих детей. Любовь ли это? Возможно. Ведь, если человек любит тебя не так, как ты себе воображала, то это не значит, что он не любит вовсе. Просто появляется другой вопрос – нужна ли тебе такая любовь? Мне нет. Именно поэтому я сейчас здесь. Позавтракавшая китайской лапшой, пережившая запой, в несвежей майке, потерявшая надежду на спокойную жизнь, но все еще не потерявшая уважение к себе.

Его оргазм, и вот я без работы, без денег, без собственного жилья, без машины и даже без прав. Где еще в нормальном обществе можно найти такого счастливого человека? Я займу все призовые места на пьедестале неудачников.

Итак, мы разобрались с тем, чего у меня нету. А что же у меня есть? Хм. Почти три десятка лет и… все. Это все.

– Боже, почему именно я?

– А почему кто-то другой?

Честно. Согласна.

Ладно, у меня было достаточно времени, чтобы жалеть себя. Лимит исчерпан. Если я продолжу, то потом меня будут жалеть прохожие на улице, кидая лишнюю монетку.

Я убралась, разложила свои вещи в надежде, что не слишком скоро меня попросят обратно собирать их в чемоданы и сходила в ванну. Маникюр, педикюр, макияж – и вот я снова жива. Я снова женщина. Красивая, уверенная в себе женщина… которой изменил ее мужчина. Сколько бы я не запрещала себе об этом думать, все равно это так. И с этим надо как-то научиться жить.

Я ехала в трамвае к Еве и думала о том, как мне повезло, что она у меня есть. Еве сорок один год, хотя по внешнему виду это никак нельзя определить. Она, привыкшая к роскошной жизни, несколько лет назад разом все потеряла. Ее бизнес был разорен, но роскошь из нее самой выбить было просто невозможно. Сейчас она работала директором захудалого туристического агентства, продолжая выглядеть, будто сидит на нефтяной трубе, а не в старом кресле. Мы познакомились с ней три года назад, когда я совем не говорила по-венгерски и Тамаш, чтобы мне проще было выбрать место отдыха на Рождество, отвел меня к туристическому агенту, который говорит по-русски. Это и была Ева, много лет назад закончившая университет в Москве.

– Когда-то я отдам, – говорила Ева кому-то по телефону, когда я заходила в офис. – Хорошо, пойду куплю лотерейный билет. Если выиграю, то сразу перезвоню. – с этими словами она повесила трубку и вздохнула. – Достали эти банки. Все хотят, чтобы я вернула кредиты.

Я только пожала плечами.

– А ты вроде немного ожила, мать? Три дня алкоголизма пошли тебе на пользу, как ни странно. Хотя, когда ты попросила не трогать тебя несколько дней и дать «спуститься на дно», я, честно говоря, испугалась. Думала, если сегодня не оживешь, то придется вмешаться.

– Ну, на дно я спустилась, только оставаться там не захотела. Придется карабкаться обратно, – я легонечко улыбнулсь. – Что это за квартира, где я живу?

– Аааа живи, сколько хочешь. Ее сдают посуточно. Ну, то есть таков был план, только она дороговата, и за последние полгода ее никто не бронировал. Главное – аккуратно и поддерживай чистоту.

– Пустые бутылки я сегодня вынесла, – снова улыбнулась я, – осталось только найти работу хоть какую-то.

– Ты подожди с работой. Мы продлим тебе курс реабилитации. Устроим такой хороший евроремонт души. Я тебя на Балатон отправлю на две ночи. Уже тепло, даже сможешь искупаться. Там твои мысли окончательно придут в норму. Денег-то немного есть?

– Да пока есть. Правда я экономлю – к тебе на трамвае ехала.

– Какая гадость, – скорчила она лицо. – Пешком пойду – в трамвай не сяду.

Тут вдруг открылась входная дверь, и на пороге появился… мой сосед! Да, да. Тот самый Даниэль из самолета. Неужели мир и правда так тесен?

Казалось, что сегодня он выглядит еще более привлекательно. Хотя куда уж лучше, думала я в прошлый раз.

– Вот это да! Даже искать не пришлось – сама нашлась! – разулыбался он, разглядывая меня. – Надо признать, выглядишь ты значительно лучше.

Не дождавшись моего ответа, потому что я просто не придумала, что ответить, он обратился к Еве уже более спокойным и серьезным тоном:

– Здравствуйте еще раз. Где там мне расписаться?

– Вот, – Ева пододвинула ему какую-то бумагу. – Через два рабочих дня полный пакет документов будет готов – сможете забрать

– Я думаю, что она сама заберет. Я передумал лететь, точнее, уже не смогу.

«Она». Мама? Сестра? Бабушка? Мои тараканы в голове скептически покачали головой и, конечно, были правы. Еще один кобелина. Не сможет он полететь. Как бы симпатичен он не был, но нет. Я не хочу быть той, чьи волосы останутся в чужой расческе.

– Извините, – влезла я, – Ева, пришлите мне, пожалуйста, все на почту. К сожалению, я не могу ждать ни минуты, и мне срочно пора бежать. Большое спасибо за все.

Тут я быстро встала и направилась к двери. Даниэль среагировал еще быстрее, и оказался у выхода раньше меня.

– Эй, Саша, неужели снова не то время и не то место? – спросил он.

– Да. И извините, мне правда надо бежать, – максимально вежливо, но твердо сказала я, и скрылась за дверью.

Да, да, бежать от тебя! Подальше от вас! Ну, черт возьми, неужели мужчины все такие, и раньше я этого просто не замечала?

В трамвае я отвлеклась и вдруг вспомнила популярную в интернете шутку. Звучала она примерно так: «Джинсы Armani, туфли Prada, сумка Louis Vuitton… что же ты делаешь в метро?». И вот я с головы до ног укутанная в брендовые шмотки, ехала в трамвае. При том, в целях экономии, ехала я без билета. В общем, теперь я точно знаю, что, может быть, все эти девушки покупают свои брендовые вещи вовсе не на китайском сайте. Вполне возможно, что это просто остатки от хорошей жизни.

По пути к дому я зашла в супермаркет. Венгерские цены мне сейчас очень по карману. Живу тут уже относительно давно, но все никак не нарадуюсь заметным различиям цен с Москвой. Хотя, конечно, и заработки тут у людей гораздо меньше. Куриная грудка, немного овощей, йогурты, яйца, какао, молоко, много китайской лапши и бутылка Джек Дэниэлс. Конечно, мне бы лучше сейчас экономить, но я привыкла, что дома у меня всегда есть хороший алкоголь. С Тамашем у нас был целый бар на любой вкус, мне же достаточно одной бутылки просто для ощущения того, что у меня это есть. Да, и, опять же, цена на него тут очень уж невысокая.

Дома я облачилась в майку и мохнатые тапочки, включила музыку и готовила себе ужин, подпевая. Со стороны прям картина из западного фильма. Мне только кота еще не хватало.

За ужином я открыла почту и увидела сообщение от Евы. Там была бронь в отеле на Балатоне и просьба позвонить и объяснить, «что за цирк я устроила днем».

Я позвонила, рассказала ей про встречу в самолете и попыталась узнать, что она сама знает об этом парне.

– Я его впервые видела. Позавчера он оформлял поездку в Банкок на двоих. Сегодня вернулся, расписался, где забыл и сообщил, что сам уже не сможет полететь.

– Кто та, с кем он собирался лететь? Жена?

– Не знаю. Фамилии разные.

– Понятно. Значит, не зря я убежала.

– Ну, да, хоть парень отличный, а чужое трогать нельзя. Ладно, мать, я домой поеду, а ты смотри расписание автобусов и отправляйся завтра отдыхать. После этого отдыха тебе предстоит попасть в суровую реальность.

Я немного горько улыбнулась и, поблагодарив и попращавшись с Евой, повесила трубку. Смотрю автобусы, в душ и спать.

Утро началось рано и на удивление бодро. Многие говорят, что после расставания самое страшное – это просыпаться без «я тебя люблю». Но я так скажу – просыпаться без лживого «я тебя люблю» достаточно легко.

Я сбегала в душ, собрала рюкзак с самым необходимым на два дня, и позавтракала йогуртом и холодным какао. Легкий макияж, шорты, майка, рубашка, кеды, бейсболка, очки – готово. Наконец-то я вновь почувствовала удовлетворение, когда смотрела на себя в зеркало.

Если женщина собой не довольна, то дела ее совсем плохи. При том выглядеть на самом деле она может шикарно, но, если сама она этого не чувствует – это настоящая беда для нее. Мужчины не могут этого понять. Не могут понять всю важность этого чувства, и потом искренне удивляются плохому настроению женщины. Шутят про ее бока, первые морщинки, не обращают внимания, не говорят комплиментов. Пфф. Они всерьез думают, что, если женщина красивая, то ее никак не обидеть, и, что она всегда довольна собой, чтобы ей не сказали. Может быть, это и логично, но с женщинами не работает. Им всегда нужно подтверждение – словом и делом. Если мужчина это не понимает, то женщина уйдет к более понятливому. Когда с Тамашем у нас все было хорошо, я чувствовала себя царицей. Потому что со мной обращались, как с царицей. А после расчески с волосами вся моя любовь к себе сошла на «нет». Как можно себя любить, когда твой стимул быть красивой втаптывает тебя в дерьмо? Никак. Или все время утешать себя мыслями вроде «Вот он мне изменил, зато таксист спросил номер телефона». Ну, нет, спасибо. Верный способ вновь себя полюбить – это уйти от неправильного мужчины.

Короче говоря, выглядела я отлично. Как раньше. Как всегда. Как надо. Воткнув наушники в уши и взяв рюкзак, я отправилась на автовокзал.

Балатон прекрасен. Очень люблю это место. Венгры называют это озеро морем из-за его размеров. Сюда приезжают отдыхать, как бедные, так и богатые. Сейчас май – начало сезона. Людей достаточно, но, к счастью, еще не столько, сколько будет с июня по сентябрь. Летом тут невозможно найти номер, а сейчас мне достался отличный отель и просторный люкс с видом на озеро. Разумеется, для Евы все это бесплатно. Сама бы я сейчас смогла оплатить себе разве что аренду палатки.

Весь день я провела на пляже. Пыталась думать, потом пыталась перестать думать. Несколько раз со мной хотели познакомиться, но вдруг я поняла, что у меня появился такой своеобразный «измеритель мужчин». Теперь я всех сравнивала с Даниэлем, и ни один мужчина не мог выиграть это «соревнование». Это была такая маленькая влюбленность, которая, без сомнения, очень скоро пройдет, но пока она есть – любой мужчина будет вторым. Такое происходит всегда в самом начале отношений. Думаю, что каждому это знакомо. Когда не видишь в человеке ни малейшего изъяна, все его недостатки рассматриваешь, как достоинства, и искренне веришь, что тебе никто больше не нужен. Аллилуйя – ты нашла самое лучшее, и главное сейчас – не потерять его. Но, конечно, потом глаза постепенно начинают открываться. Ты вдруг видишь, что он не такой идеальный, как ты себе представляла. Тут-то и начинаются проблемы. О, Боже, что происходит? Он говорит и делает не по тому сценарию, который был в моей голове! Какая неожиданность. Самое глупое, что можно сделать – это поскорее расстаться, объяснив это словами вроде «он оказался не тем, за кого себя выдавал». Нет, дорогая, он оказался не тем, каким ты его представляла. Но разве он в этом виноват? И разве он знал, что в твоих мечтах он не любил компьютерные игры и ездил на BMW?

Собственно, аналогичная ситуация обстоит и с мужчинами, которые точно так же рисуют себе в голове какую-то идеальную женщину, а потом злятся от того, что она «оказывается не той, за кого себя выдавала». Человеческая глупость все-таки не знает границ.

Вечером меня ждал ужин. Перед ним я сходила в душ и кинула на кровать выбранную одежду. Рваные джинсы и майка-алкоголичка – моя любимая одежда. Это вариант, подходящий для любого кошелька и случая. У меня майка «mexx» и джинсы «Armani», но кто увидит разницу? Та же одежда с китайского магазина будет выглядеть точно так же. Главное – правильно ее носить. Я совершенно точно уверена в том, что именно человек красит одежду, а не она его. Кто-то в люксовых шмотках выглядит, как в картофельном мешке, а кто-то в картофельном мешке смотрится, как в люксе. Но, конечно, далеко не всем дано быть вторым. Мне, к счастью, дано. Кеды, солнечные очки и пара аксессуаров – и вот ты звезда. При том женщины недооценивают аксессуары. А многие и вовсе обходятся без них. Это огромная ошибка, ведь хорошо подобранные аксессуары могут полностью поменять образ.