Текст книги "Я ломаю привычки (сборник)"

Школьная отметка

«Руганью да кулаком учит только лентяй или мало знающий сам».

М. И. Кутузов.

Мила сидела за столом, глядя в стоящую перед ней тарелку и рассеянно ковыряя вилкой в картофельном пюре, размазывая его по краям. Обеденный перерыв подходил к концу, а она так и не смогла заставить себя съесть хотя бы немного. Все это время молодая мама прокручивала в голове вчерашнюю ссору с сынишкой из-за очередной тройки по математике. Сердце сжималось от боли, когда Мила вспоминала сказанные им слова: «Мама, для тебя мои оценки важнее, чем я!» И это была правда. Оценки сына для нее были очень важны. Важны настолько, что слова мальчика были вполне справедливым упреком.

Мила задумалась над тем, почему для всех родителей так важны школьные отметки, получаемые их детьми. Почему мы постоянно требуем от них высоких результатов, забывая о том, что сами мы порой не были не только отличниками, но даже хорошистами. Подумать только, что от детей все время кто-то что-то требует. Учителя в школе требуют – это раз. Родители дома требуют – это два. В кружках, секциях, музыкальных школах требуют – это три. Не много ли для этих крох, которых просто-напросто лишают детства, ставя им везде высокие планки, которые они должны достичь? И вот представьте себе этого малыша, который порой боится идти на урок, потому что его будут ругать за каждое невыполненное требование, за каждую совершенную ошибку. Их сердечки бьются от страха в бешеном ритме. Они нервничают, переживают. Неужели это нормально, когда ребенок не получает никакого удовольствия от того, что он делает? Или, точнее сказать, что его заставляют делать, потому что, как правило, это желание родителей, а не самого ребенка, – посещать дополнительные занятия.

Вспомните, как часто мы ругаем детей за то, что они не получили в школе «пять» или «четыре», что гораздо меньше приветствуется. При этом мы не хотим узнать, почему так случилось. Мы не слышим своих детей, пытающихся объяснить нам причину, по которой они не получили желаемую родителями отметку. Мы быстрее поверим учителям или тому, что ребенок врет или ленится, чем тому, что для любого события есть объяснение. К тому же родители никогда не берут в расчет то обстоятельство, что учитель может иметь плохое настроение, вымещая его на детях, предвзятое отношение, антипатию к ребенку и многое другое. В свою очередь, ребенок может просто не понять материал, задание, устать, плохо себя чувствовать, и еще масса причин найдется, чтобы объяснить его плохую успеваемость. Мы не слышим, как дети пытаются достучаться до нас, заставить своих собственных родителей услышать и понять то, о чем они говорят.

Как-то Мила посмотрела фильм «Куда приводят мечты». Родители потеряли обоих детей в автомобильной катастрофе. И отец вспоминает случай, когда он ругал своего сына за плохую успеваемость. На это сын сказал: «Папа, я стараюсь, я действительно стараюсь. И если у меня что-то не получается сразу, то это не значит, что я не стараюсь». И так ли были важны в тот момент неуспехи сына для того отца, если его ребенок уже никогда не пойдет в школу, никогда не заговорит с ним и некого больше ругать. Часто ли мы замечаем старания наших детей, их попытки побороть в первую очередь себя, хвалим ли мы их за достижения, пусть маленькие, но такие важные для них? Разве не важнее, чтобы ребенок рос здоровым, счастливым, психологически и морально уравновешенным, радуясь жизни? Можно ли меньше любить свое чадо только потому, что он не дотягивает до нашего идеала? Стал ли он хуже оттого, что не принес пятерку?

Конечно, у детей должна быть цель – хорошо учиться, получать знания, развиваться. Это должно быть стимулом, который будет вести их вперед. Хорошие результаты в школе дадут им большие возможности в перспективе их дальнейшей жизни. Но нормально ли то, что эта цель вызывает у детей лишь страх и вырабатывает у них навыки скрывать плохую оценку любой ценой?

Мила вспомнила, как несколько дней назад ее сынишка не пришел из школы домой. Они с мужем обзвонили всех друзей и знакомых, но его нигде не было. Стали искать по всем ближайшим улицам, пока не нашли его во дворе одного из соседних домов. Оказалось, что по математике мальчик получил «два» и просто боялся идти домой, так как знал, что родители его будут ругать. Она вспомнила, как потом ночью она плакала в ванной, потому что ее боялся собственный ребенок.

Сама Мила училась в школе неплохо. Тогда она, как и все дети, старалась получить хотя бы четверку, чтобы дома ее не ругали. Девушка твердо решила, что ее дети не будут дрожать из-за оценок, что она будет принимать спокойно любой результат, лишь бы ребенку было комфортно и он не испытывал тех неприятных ощущений, которые испытывала она сама. А сейчас оказывается, что она стала одним из таких родителей. Мила любит блестящие оценки своего сына, а не его самого.

Обеденный перерыв закончился, и она нехотя вернулась на рабочее место. Что бы ни происходило в твоей жизни, работа есть работа, и она должны быть выполнена. Мила взяла себя в руки и принялась за дело.

– Смотри, я тебе все сейчас объясню, и тогда тебе легче будет решить этот пример, – услышала Мила, открывая дверь в квартиру и заходя в прихожую. – Сначала смотришь на цифры, которые находятся в скобках, а потом на все остальные. Понятно?

– Понятно, – прозвучал голос сынишки.

Мила тихо разделась и присела на банкетку, слушая разговор своего мужа с их сыном. Почему же раньше она сама не подумала о том, чтобы попытаться помочь ему понять предметы, по которым у него низкая успеваемость, вместо того, чтобы кричать на него и ругаться из-за оценок?

– А теперь в качестве награды за все решенные самостоятельно примеры я предлагаю пройти на кухню и совершить налет на холодильник, в котором для тебя припасено что-то очень вкусненькое, – донеслось до Милы. – Что скажет на это Могучий Мозг?

– Могучий Мозг скажет, что от него еще никому не удавалось спрятаться, даже в холодильнике, – воскликнул мальчик радостным голосом и, смеясь, побежал на кухню. Но, выбежав в прихожую, он увидел Милу, и вся радость исчезла с его лица. Он застыл на месте. За ним следом вышел Влад, муж Милы.

– Привет, – сказал ей он. – Вот и мама пришла, – обратился мужчина к сыну. – Пригласим ее отпраздновать нашу победу?

Мальчик молчал. Было видно, как он колебался, не зная, как себя повести и что сказать. Мила испытующе смотрела на сына. Сейчас от его слов зависело многое. Ладони девушки вспотели от волнения.

– Конечно, – наконец произнес он. – Думаю, там на всех хватит вкусняшек.

Мила облегченно вздохнула, а из ее глаз потекли слезы.

– Сынок, начни поисковую операцию, а мы с мамой позднее присоединимся.

Мальчик убежал на поиски лакомства в недрах холодильника, а муж Милы присел рядом с ней.

– Не плачь, все будет хорошо. Я тоже не блистал отметками в школе, да и в институте был не первый, но посмотри, разве я малого добился в жизни? И кроме успехов в работе у меня замечательная семья. А это для меня гораздо важнее. Вы моя сама лучшая школьная отметка.

– Спасибо. Да и я, признаться, не была лучшей ни в школе, ни в институте. Но ты прав, я тоже неплохой специалист. А вы для меня самое главное достижение. И знаешь, я поняла, что больше всего на свете хочу, чтобы наш сын снова научился смеяться и радоваться жизни. Я хочу, чтобы он понял, кто он такой и чего хочет. Я желаю, чтобы он сумел состояться, найти и занять свое место в жизни. Другими словами, я хочу, чтобы он был счастлив.

– Умница, я полностью с тобой согласен. А если у него что-то не будет получаться, то мы ему поможем, научим и подскажем. Не для этого ли нужны родители – чтобы дать корни и крылья? А теперь вытри слезы, и пойдем лакомиться найденными сокровищами, – позвал Милу Влад и протянул ей руку.

Мила улыбнулась в ответ и взяла протянутую ей руку.

Штиль

 
Знаешь, так бывает порой.
Ах, как ты торопишься любить,
Что даже то, что было лишь игрой,
Словно порванную нить,
Хочешь так соединить.
Словно порванную нить.
 

Группа «Лицей»

«У меня еще два часа до начала следующего собеседования, – подумала Виктория, глядя на часы. – А вот и кафе. Успею перекусить!». Девушка зашла в небольшое кафе, оказавшееся недалеко от станции метро. Народу было немного, поэтому Вика сразу увидела свободный столик и направилась к нему, ловко огибая другие столики, стоявшие на ее пути.

– Вика, привет! Ты меня не узнала? – услышала она, проходя мимо очередного столика. – Это я – Таня Смирнова. Мы с тобой в одном доме жили. Узнала?

– Узнала, привет! – откликнулась Вика. – Ты тут одна?

– Да, зашла пообедать. Я тут недалеко работаю. А ты? – в свою очередь поинтересовалась Татьяна.

– А я мимо шла. Смотрю – кафе подходящее. Дай, думаю, заскочу и перехвачу чего-нибудь.

– Если ты одна, то садись за мой столик. Поболтаем, – предложила Таня.

– Спасибо, я не возражаю, – приняла приглашение Вика.

Изучив меню и сделав заказ, Вика с интересом поглядывала на Татьяну. Некоторое время они жили в одном доме и дружили, пока родители Тани не получили повышение по службе, и они переехали в другой, более престижный, район. Первое время девушки продолжали общаться, но со временем разный круг общения и разные интересы прекратили их встречи.

– А ты не изменилась, – заметила Виктория. – Разве что стала еще краше.

– Спасибо за комплимент. Я стараюсь. Да и тебя легко узнать. Все такая же, живущая в своем мире, – ответила Татьяна.

– Иногда я все же прихожу в мир общий, – улыбнулась Вика. – Значит, у тебя все в порядке? – возобновила девушка разговор после того, как официант поставил на стол ее заказ.

– Да, в полном порядке, – сказала Таня.

– Ты все так же с Лешей? Вы все еще вместе?

– Мы с ним то разбегаемся, то сходимся. Ты же помнишь, какой он. Ревнует ужасно. Никак не могу его изменить.

– А сейчас как? С ним?

– Сейчас и с ним, и не с ним.

– Это как? – не поняла Вика.

– Мы с ним пару месяцев назад поругались сильно в очередной раз. Вот я и решила, что все, хватит. Надоело. Познакомилась с другим парнем и стала с ним встречаться. А неделю назад Леша мне позвонил и сказал, что не может без меня. Прощения просил. Хочет, чтобы мы опять вместе были.

– И ты что же?

– А я ничего. Я к нему вернулась, но с новым парнем тоже поддерживаю отношения. Так сказать, страхуюсь на тот случай, если мы опять разбежимся.

– Как-то у вас все непонятно. Вы сами как думаете, хотите быть вместе или нет? – спросила Вика.

– У нас все понятно. Страсти кипят шекспировские. А у тебя как на личном фронте? – полюбопытствовала Татьяна.

– Никак, штиль. Полный штиль, – ответила Виктория и грустно вздохнула.

– Что, вообще никого? – воскликнула собеседница в полном изумлении.

– Вообще никого, – подтвердила Вика.

– Я не представляю, как ты так можешь! Я привыкла, что у меня постоянно кто-то есть. Как можно не иметь парня? – произнесла Татьяна, вопросительно посмотрев на приятельницу.

– Вот именно: кто-то есть. А так, чтобы один постоянный – такого у тебя нет, – сделала вывод девушка. – Я хочу, чтобы у меня был постоянный парень, чтобы мы были вместе. Такого у меня нет.

– Постоянный у меня есть. Это Леша, – с вызовом сказала Татьяна. – И ты себе найди человека. Разве это так трудно?

– Кому как. Мне, например, нужно не количество, а качество. Не хочу, чтобы просто так, для галки.

– А ты начни хоть с кого-нибудь. Потом увидишь, отбою не будет. Вот и выберешь подходящего, – посоветовала Таня. – Ой, извини, телефон звонит. Алло. Да, привет, милый, слушаю, – промурлыкала она в трубку.

Вика посмотрела на часы. Пора бы уже и собираться, если она не хочет опоздать на собеседование.

– Слушай, мне бежать пора, сейчас Леша подъедет: пойдем мне кольцо с бриллиантами выбирать. Надо до конца обеда успеть. Ты не в обиде?

– Нет, иди, конечно, – Вика улыбнулась. – Здорово, что мы так встретились.

– Да, не город, а большая деревня, – согласилась Таня. – Вот тебе моя визитка, позвони мне, встретимся, поболтаем. Помогу тебе устроить твою личную жизнь. Пора бы уже сменить штиль на настоящий шторм.

– Ага, только дождусь попутного ветра и сразу снаряжу корабль, – произнесла Виктория.

– Пока, целую, – Татьяна чмокнула губами воздух около Викиной щеки и быстро пошла к выходу.

Вика держала визитку, которую ей дала Таня. Повертев ее в руках, девушка бросила карточку в сумку. «Раз я – капитан на своем корабле, то и мне решать, нужно мне плыть в шторм или нет. А такого штурмана, который сам не знает, в каком направлении плыть и с какой командой, мне на моем корабле не надо, – подумала она. – А корабль с алыми парусами с капитаном Греем на борту доплывет до моей шхуны даже в самый полный штиль».

Закончив обедать и расплатившись, Виктория вышла из кафе. «И собеседования у меня все пройдут удачно. И я сама буду выбирать, на какое предложение согласиться. А в личной жизни у меня все отлично. Ветер дует в подходящих для меня направлениях. Я – вечный победитель. Не зря же меня назвали Виктория».

Девушка шла к метро уверенными шагами, гордо подняв голову. Проходящие мимо мужчины бросали на нее восхищенные взгляды. Вика поняла, что штиль скоро сменится большим кругосветным путешествием.

Я ломаю привычки

 
Мой первый день, первый день без тебя —
С голых небес брошенный свет.
Мой первый день, первый день без тепла
Твоих рук, твоих глаз, день, в котором нет нас,
Больше нет.
 

Ольга Кормухина

Солнечный свет заливает комнату. Я открываю глаза и лениво потягиваюсь. Через несколько секунд понимаю, что тебя больше нет рядом. Я собираюсь с силами, встаю с кровати и медленно иду в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Выйдя из ванной, прохожу на кухню. Окидываю взглядом помещение: твое место за столом пустое.

Я плохо встаю по утрам, поэтому завтрак всегда готовил ты, а я уже садилась за накрытый стол. Мне не хватает армейского распорядка и твоих слов, которыми ты постоянно грозил мне: «Не встанешь через пять минут, я уйду без тебя». И, боясь, что ты уйдешь без меня, а ты бы так и сделал, я нехотя заставляю себя подняться и вылезаю из уютной кровати, иду умываться.

Я не люблю готовить, и ты, зная это, всегда готовил сам. Я только присутствовала на кухне да ходила с тобой в магазин за продуктами. Я понимаю, что этого больше не будет.

Я осознаю, что не бывать нашим прогулкам по лесу, который ты знал так, как никто. Ты был его частью, и я про себя называла тебя «Йети – лесной человек», заменив слово «снежный». Помню, как ты оставлял меня одну, я одинаково медленно собирала и грибы, и ягоды, а ты за это время успевал обежать все вокруг, собрав при этом и то, и другое. Вспоминаю, как я боялась оставаться одна в лесу, думала, что ты не найдешь меня. А ты находил везде, где бы я ни была. Я училась бороться со своими страхами, владеть собой, сохранять спокойствие, присутствие духа. Скоро я привыкла к твоим быстрым бесшумным исчезновениям и таким же возвращением, когда ты растворялся среди деревьев и оттуда же появлялся. Ты знакомил меня с лесом, его законами, жизнью в нем. Я внимательно слушала, но до тебя мне было далеко. Мне было непонятно, как можно ориентироваться по дорогам, особенно ночью, и знать, в каком именно направлении надо идти. И ты, пользуясь тем, что я плохо ориентируюсь в любой местности, любил посмеяться и подшутить надо мной, часто задавая вопрос: «Ну что, мы здесь вчера были?» или «Куда нам теперь идти?» А вечером, когда мы разбирали грибы или ягоды, или во время возвращения домой, ты пел мне «песни акына» – что вижу, о том и пою. Больше никто мне их не споет и не рассмешит меня так, как это делал ты. И никто не позаботится о том, чтобы вещи были собраны с вечера, а утром оставалось только взять рюкзаки и снова отправиться в путь.

Глядя на твое пустующее место, я понимаю, что больше никто не будет слушать мои рассказы обо всем на свете и радоваться тому, что я просто есть и присутствую в жизни, в данном случае в твоей. Никто уже не будет гордиться моими успехами и достижениями, звонить мне, чтобы поинтересоваться, как идут дела, переживать.

Ты хранил мои записки, которые я писала тебе. Я случайно узнала об этом, когда разбиралась в твоих вещах. Никто не назовет меня по имени так, как это делал ты. Долгое время я не могла привыкнуть к тому, что кто-то другой называет меня полным именем, потому что разрешала это делать только тебе: ты произносил это с какой-то особенной интонацией. Больше так не умеет никто. Глядя на меня, ты, бывало, говорил: «Какая ты красавица!», и я чувствовала, что ты гордишься мной. И этого больше не будет.

Больше никто мне не скажет «Я тебя люблю» так, как это говорил ты. Мы так много не успели друг другу сказать, так много не успели сделать, так многому научить друг друга. Чувствую боль в груди, слезы на щеках.

Мне всего этого так не хватает, что нет слов, чтобы описать мое состояние.

Солнце приветливо и ласково светит в окно. Я глубоко вдыхаю и резко выдыхаю воздух, ломаю привычки и начинаю готовить завтрак сама.