Текст книги "Письма Чехова к женщинам"

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

7 окт. 1899 г., Ялта

Милая, знаменитая, необыкновенная актриса, посылаю Вам шкатулку для хранения золотых и бриллиантовых вещей. Берите!

В Вашем последнем письме Вы сетуете, что я ничего не пишу, между тем я посылаю Вам письма очень часто, правда, не каждый день, но чаще, чем получаю от Вас.

Это письмо передаст Вам д-р П. И. Куркин, автор картограммы, которая будет участвовать в «Дяде Ване»[118]118
  По просьбе А. П. (см. его письмо от 24 мая 1899 г.) П. И. Куркин выполнил карту, которую Астров демонстрирует Елене Андреевне в 3 д. «Дяди Вани».


[Закрыть]. Он гостил у нас и, буде пожелаете, расскажет Вам про наш новый дом и про нашу старую жизнь.

Будьте здоровы, веселы, счастливы, спите спокойно, и да хранит Вас Бог.

Ваш А.Чехов

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

1 ноябрь 1899 г., Ялта

Я понимаю Ваше настроение, милая актрисуля, очень понимаю, но все же на Вашем месте я бы не волновался так отчаянно. И роль Анны[119]119
  Описка А. П., речь, несомненно, идет о роли Елены Андреевны.


[Закрыть] и сама пьеса не стоят того, чтобы из-за них портили столько крови и нервов. Пьеса давняя, она уже устарела, много в ней всяких недочетов; если больше половины исполнителей все никак не попадали в настоящий тон, то, естественно, виновата пьеса. Это раз. Во-вторых, раз навсегда надо оставить попечения об успехах и неуспехах. Пусть это Вас не касается. Ваше дело работать исподволь, изо дня в день, втихомолочку, быть готовой к ошибкам, которые неизбежны, к неудачам, одним словом, гнуть свою актрисичью линию, а вызовы пусть считают другие. Писать или играть и сознавать в это время, что делаешь не то, что нужно, – это так обыкновенно, а для начинающих – так полезно!

В-третьих, директор телеграфировал, что второе представление прошло великолепно, все играли чудесно и что он удовлетворен вполне[120]120
  Имеется в виду телеграмма Н.-Д. от 29 октября: «Второе представление театр битком набит. Пьеса слушается и понимается изумительно. Играют теперь великолепно. Прием – лучшего не надо желать. Сегодня я совершенно удовлетворен. Пишу. На будущей неделе ставлю пьесу 4 раза».


[Закрыть].

Маша пишет, что в Москве нехорошо, что в Москву не следует ехать, а мне так хочется уехать из Ялты, где мне уже наскучило мое одиночество. Я Иоганнес без жены, не ученый Иоганнес и не добродетельный.

Поклонитесь Николаю Николаевичу, о котором Вы говорите в своем письме.

Будьте здоровы! Напишите, что Вы уже успокоились и все идет прекрасно. Жму руку.

Ваш А. Чехов

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

19 ноябрь 1899 г., Ялта

Милая актриса, Вишневский писал мне, что за то, чтобы увидеть меня теперь, Вы дали бы только три копейки[121]121
  Об этом Вишневский приписал в письме М. П. от 12 ноября.


[Закрыть], – так Вы сказали ему. Благодарю Вас, Вы очень щедры. Но пройдет немного времени, еще месяц-другой, и Вы не дадите уже и двух копеек!

Как меняются люди!

А я между тем за то, чтобы увидеть Вас, дал бы 75 рублей.

Но представьте, нельзя писать: бьют в набат, у нас в Аутке пожар. Сильный ветер.

Будьте здоровы! Бегу на пожар.

Ваш А.Чехов

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

23-е ноября 1899 г., Москва

Так Вы не махнули на меня рукой, милый, дорогой писатель?! Как я обрадовалась, когда увидела Ваш почерк! Чем-то хорошим, мирным пахнуло на меня. А я устала, устала за это время… Почему я Вам не писала, знаете? Если и не знаете, то чувствуете, правда? И Вы поверили Вишневскому, что я дала бы 3 коп., чтобы увидать Вас? Значит, и мужчины не без кокетства! А я не знаю, сколько дала бы, чтобы Вы были здесь, чтобы Вы вообще не уезжали из Москвы. Ах, писатель, писатель, не забывайте меня, ради Бога, и любите меня хоть немножечко, мне это надо.

Вы мне на мои письма совсем не отвечаете, почему? Только на мое последнее, отчаянное, ответили, вникли.

Хотите еще отчаянное, только в другом роде? Ну, не буду, не буду.

От Марии Павловны знаю, как Вы поживаете. Знаю, что Вы работаете наконец. Кабинет у Вас уютный, симпатичный, и работается хорошо, наверное. А хандра как поживает? Я вдруг сейчас представила себе, как я приезжаю к Вам, вот вижу Ваше лицо, улыбающиеся глаза, вижу, как мы сидим у Вас, как я Вам рассказываю много, много, говорю все, все… Вы бы обрадовались моему приезду?

Как Ваш сад поживает, не пропали растения – все принялись? Как там хорошо будет весной!

Что же Вам написать о себе? Живу, каждый день репетирую «Одиноких» – работы много предстоит, роль сильно трудная, а я ленюсь, ругаю себя – где моя энергия! Играю Елену по-другому, но все же недовольна ужасно собою. Люблю бывать у Вас, люблю сидеть болтать с Марией Павловной – хороший она человек. Сегодня иду к Морозовой[122]122
  Речь о В. А. Морозовой.


[Закрыть] на литературный вечер, будут говорить об «Одиноких» – интересно. Была раз в кружке[123]123
  Речь о Литературно-художественном кружке, открывшемся 9 октября 1899 г. и сыгравшем значительную роль в культурной жизни Москвы; здесь читались и обсуждались рефераты, устраивались концерты, спектакли, выставки; кроме того кружок собирал ценные художественные произведения, рукописи, письма, оказывал материальную помощь актерам и писателям. (Кстати, он субсидировал первую зарубежную поездку Художественного театра в 1906 г.)


[Закрыть] с Марией Павловной, она Вам писала?[124]124
  М. П. писала брату 20 ноября: «Книппер в первый раз была в клубе, имела успех, ею любовались, говорили приятные вещи и т. д. А какой она прекрасный человек, в этом я убеждаюсь каждый день. Большая труженица и, по-моему, весьма талантлива».


[Закрыть] Больше никуда не хожу. Будьте здоровы, крепко, крепко жму Вашу руку, скоро напишу.

Ваша Ольга Книппер.

У меня расцвела азалейка, ужасно хочется послать Вам с холодного севера цветок, посылаю только лепестки.

Мой привет Вашей маме.

Долго смотрела на Вашу карточку и хорошо, хорошо поплакала. Скажете – сентиментальная немка? Пусть.

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

1-ое дек. 1899 г., Москва

Ура, ура!!! У меня есть теперь писатель Чехов с глазами! Сию секунду только получила и не могу бежать на репетицию, не написавши Вам хоть несколько строк. Спасибо, спасибо Вам, милый Вы, хороший, чудный человек! Жму Ваши обе руки и целую уж в оба виска.

Удивительная фотография! И какое у Вас хорошее выражение!

Актрисулька страшно счастлива и постарается хорошенько поэтому репетировать. Ой, опоздаю, бегу скорее. Только почему ни одного словца на фотографии? Ну, Вы мне это весной исправите, да?

Будьте здоровы, покойны, давайте ждать весны.

Наши шлют Вам привет; залюбили все Марию Павловну. Передайте мой поклон Вашей маме.

Кланяюсь «моим большим поклоном».

Ваша Ольга Книппер

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

8 дек. 1899 г., Ялта

Мы отрезаны от мира: телеграф везде поломан, почта не пришла. Третий день ревет буря – как говорят, небывалая.

Милая актриса, очаровательная женщина, я не пишу Вам, потому что усадил себя за работу и не даю себе развлекаться[125]125
  А. П. заканчивал работу над повестью «В овраге».


[Закрыть].

На праздниках устрою передышку – и тогда напишу подлиннее. Напишите же мне толком, основательно: приедет труппа весной в Ялту или нет?[126]126
  Слухи о приезде МХТ в Ялту стали курсировать еще осенью, об этом писал даже «Крымский курьер» (16 ноября). Н.-Д., однако, в обстоятельном письме к А. П. от 28 ноября делится планами поездки в СПб, ни словом не намекая о Ялте; и даже в его письме к А. П. начала февраля планы поездки выглядят весьма туманно.


[Закрыть] Окончательно решено это или не окончательно?

Вы любите сохранять вырезки из газет, посылаю Вам две[127]127
  Вырезки не сохранились.


[Закрыть].

Ветер злющий.

Видаете князя Шаховского? В жизни его пертурбация – довольно занятная[128]128
  С. И. Шаховской разводился с женой.


[Закрыть].

Ну, будьте живеньки, здоровеньки, актрисища лютая, желаю Вам здоровья, веселья, денег – всего, чего только желается душеньке Вашей. Крепко жму руку и кланяюсь в ножки.

Ваш А.Чехов

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

12–26 дек. 1899 г., Москва

А я Вам не пишу, дорогой писатель, потому что замоталась, заигралась и устала. Живу глупо, нелепо, не люблю сейчас ни жизни, ни себя, нет у меня ни энергии, ни сил, а «Одинокие» на носу[129]129
  Премьера «Одиноких» состоялась 16 декабря.


[Закрыть]. Я ведь с начала сезона играю почти каждый день[130]130
  О. Л. была занята в самом ходовом репертуаре, причем ни в «Чайке», ни в «Дяде Ване», ни в «Одиноких» дублеров у нее не было. Из актрис она имела самую большую нагрузку в текущем сезоне: сыграла 83 раза (для сравнения: Савицкая – 69, Лилина и Роксанова – 42, Андреева – 34).


[Закрыть] и кроме того каждый день были то репетиции «Дяди Вани», то «Одиноких», и меня эти каждодневные репетиции убивают – не имеешь возможности работать дома, а Конст. Серг. дуется на меня за это, не разбирая, в чем дело.

Пьеса страшно тяжела, и потому после первой генеральной устроили порядочные купюры, а то уж очень много слез, – публика сбежит.

18-го.

Все это писала уже много дней назад, и, как видите, письмо лежало, а актриса совсем скапутилась, и сегодня только первый день чувствует себя несколько сносно. Прошли «Одинокие» с неожиданным блестящим успехом, а мы совсем приготовились, если не к провалу, то к очень среднему успеху, и вдруг – овации! К спектаклю все подтянулись, играли нервно, а на репетициях совсем пали духом. Накануне я совсем свалилась от усталости.

26-го.

Хочу еще поздравить с наступающим Новым Годом, хочу пожелать милому человеку всего, всего хорошего, чего только душа его просит!

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

2 янв. 1900 г., Ялта

Здравствуйте, милая актриса! Вы сердитесь, что я так долго не писал Вам? Я писал Вам часто, но Вы не получали моих писем, потому что их перехватывал на почте один наш общий знакомый.

Поздравляю Вас с новым годом, с новым счастьем. Желаю Вам в самом деле счастья и кланяюсь Вам в ножки. Будьте счастливы, богаты, здоровы, веселы.

Мы живем ничего себе, много едим, много болтаем, много смеемся и о Вас вспоминаем очень часто. Маша расскажет Вам, когда вернется в Москву, расскажет, как мы проводили праздники.

Я не поздравляю Вас с успехом «Одиноких». Мне все еще мерещится, что все вы приедете в Ялту, что я увижу «Одиноких» на сцене и поздравлю Вас сердечно, по-настоящему. Я Мейерхольду писал и убеждал в письме не быть резким в изображении нервного человека. Ведь громадное большинство людей нервно, большинство страдает, меньшинство чувствует острую боль, но где – на улицах и в домах – Вы видите мечущихся, скачущих, хватающих себя за голову? Страдания выражать надо так, как они выражаются в жизни, т. е. не ногами и не руками, а тоном, взглядом; не жестикуляцией, а грацией. Тонкие душевные движения, присущие интеллигент, людям, и внешним образом нужно выражать тонко. Вы скажете: условия сцены. Никакие условия не допускают лжи.

Сестра говорит, что Вы чудесно играли Анну. Ах, если бы Художественный театр приехал в Ялту!

В «Нов. времени» очень похвалили вашу труппу[131]131
  28 декабря здесь было помещено «Письмо из Москвы» П. П. Перцова по поводу «Дяди Вани» в МХТ, где игра актеров названа «бесподобною».


[Закрыть]. Там перемена курса; очевидно, и в Великом посту будут хвалить всех вас. В февр. книжке «Жизни» будет моя повесть – очень страшная[132]132
  Речь о повести «В овраге», которая была напечатана в январской книжке «Жизни».


[Закрыть]. Много действующих лиц, есть и пейзаж. Есть полумесяц, есть птица выпь, которая кричит где-то далеко-далеко: бу-у! бу-у! – как корова, запертая в сарае. Всё есть.

У нас Левитан. На моем камине он изобразил лунную ночь во время сенокоса. Луг, копны, вдали лес, надо всем царит луна.

Ну-с, будьте здоровы, милая, необыкновенная актриса. Я по Вас соскучился.

Ваш А.Чехов.

А когда пришлете Вашу фотографию?

Что за варварство!

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

13-ое янв. 1900 г., Москва

Как я рада, милый писатель, что Мария Павловна опять в Москве! Но вы, конечно, этому не рады? А хандрить не будете все-таки?

Вчера познакомилась и с Вашей Дроздовой – ну уж и смешила же она меня! Все мне передала, все насплетничала. Так вот Вы что обо мне болтаете! Ай, ай, писатель Чехов! Спасибо Вам большое за бутылочку – мы ее выпили за Ваше здравие и процветание. Судя по рассказам, Вы отлично провели праздники, чему от души порадовалась.

Мария Павловна приехала такая довольная, оживленная, точно кусочек южного солнца привезла с собой. Я еще в понедельник забежала к ней из театра, но было уже поздно и она, бедняжка, уже легла, т. ч. сон ее я разогнала. А я заболталась в театре: были великие князья на «Одиноких», ну и после спектакля принесли угощение с «господского» стола, рассказывали о впечатлении, кот. произвели «Одинокие» на «Великих», – оттого я так поздно попала к Вам. Великие теперь все приравнивают к «Дяде Ване», от которого они в диком восторге.

А знаете, какая у нас была чудная встреча Нового года в театре? Конечно, играли «Дядю Ваню», играли очень хорошо. После 4-го действия, среди шумных аплодисментов, слышится голос, требующий режиссера. Вишневский первый догадался и говорит, что не надо закрывать занавеса. Когда публика стихла, раздался с первого яруса какой-то взволнованный голос, приносивший глубочайшее спасибо от всей московской публики за все то, что они переживали у нас в театре; что это бывало только прежде в Малом. При этих словах из лож бельэтажа раздаются голоса – «здесь лучше, здесь лучше».

Каково? Мы все стояли растроганные и какие-то сконфуженные – да ведь это что-то неслыханный эпизод в театре, правда? И все «Дядя Ваня»! Последний раз после 3-го акта вызывали 15 раз, как Вам это понравится?

Едем в Петербург, играть будем в консерватории, – говорят, там отвратительно[133]133
  Поскольку снять Александрийский театр Н.-Д. не удалось (на время Поста он обычно сдавался немецкой труппе Ф. Ф. Бока), а Суворин сдал театр под гастроли Т. Сальвини, решено было арендовать зал консерватории, однако его акустика оказалась неприемлемой для драматических спектаклей, и от поездки в результате пришлось отказаться.


[Закрыть]. Что нас там ждет?! Читали «Новое время» и «Сев. курьер»? Хвалебные гимны, только хорошо ли это?[134]134
  В «Новом времени» от 8 января высоко оценивался ансамбль Художественного театра и вся постановка «Одиноких»; в «Северном курьере» от 7 января была помещена информация о грядущем приезде МХТ в СПб, а также обстоятельная статья А. Рейнгольда «Драма современного человека», где анализировался спектакль «Дядя Ваня» и высоко оценивалось исполнение К. С., Вишневского, О. Л. и Лилиной.


[Закрыть] Насчет весны ничего не слыхать[135]135
  Речь о поездке в Крым.


[Закрыть].

Я теперь прихожу в себя – дни у меня свободные, репетиций нет; раньше встаю, собираюсь петь, бегать на коньках, вообще хочу вести жизнь покрепче, поздоровее.

Сейчас иду к Марии Павл. обедать, а потом в театр играть Елену. Мне страшно улыбнется, что я могу приехать к Вам летом, есть что-то впереди хорошее.

Мы хорошо поживем. Жму Вашу руку крепко.

Ваша актриса.

Простите, что так ужасно царапаю – руки застыли; холодно.

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

5-ое февр. 1900 г., Москва

Что это значит, дорогой писатель? Вчера я слышала от Марии Павловны, что Вы уезжаете за границу на все лето?[136]136
  А. П. писал об этом сестре 31 января.


[Закрыть] Этого не может быть, не должно быть, слышите! Это Вы так только написали, и теперь уже забыли, правда? Это невероятно жестоко писать такие вещи. Сию же секунду ответьте мне, что это не так, что лето мы будем вместе. Да, да, правда, правда? Я еще не отвыкла так говорить, помните мою привычку?

Я сейчас первый раз в жизни испытываю зубную боль. Была у дантистки – она мне высверлила пломбу, кот. давила на нерв и причиняла сильную боль; я просто взвыла, закричала, заплакала, это что-то ужасное было, и сейчас все ноет, а на улице мороз адский. Хочу тепла. Вечером собиралась с Марией Павловной в кружок, да верно, не пойду из-за зуба. Хочется плакать и жаловаться. Хочется удрать из Москвы и из театра.

Как же это я Вас еще не поздравила с избранием в Академики!! Вы довольны или равнодушны? У нас в доме гвалт был страшный по этому поводу, носились с газетами. Дядя Саша все читает «Вас» вслух; они с Володей разговаривают часто чеховским языком, смешат всех ужасно. Д. Саша ужасно* Вас любит.

Адски ноет зуб, не могу кончать. Каждый день буду ждать письма. Неужели Вы на меня рукой махнули? Нет, нет этого не может быть. Я не хочу этого. Ради Бога, пишите, жду, жду.

Ваша Ольга Книппер, актрисуля.

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

10 февр. 1900 г., Ялта

Милая актриса, зима очень длинная, мне нездоровилось, никто мне не писал чуть ли не целый месяц – и я решил, что мне ничего более не остается, как уехать за границу, где не так скучно. Но теперь потеплело, стало лучше – и я решил, что поеду за границу только в конце лета, на выставку[137]137
  Речь о Всемирной выставке в Париже.


[Закрыть].

А Вы-то зачем хандрите? Зачем хандрите? Вы живете, работаете, надеетесь, пьете, смеетесь, когда Вам читает Ваш дядя, – чего же Вам еще? Я – другое дело. Я оторван от почвы, не живу полной жизнью, не пью, хотя люблю выпить; я люблю шум и не слышу его, одним словом, я переживаю теперь состояние пересаженного дерева, которое находится в колебании: приняться ему или начать сохнуть? Если я иногда позволю себе пожаловаться в письме на скуку, то имею на то некоторое основание, а Вы? И Мейерхольд тоже жалуется на скуку жизни[138]138
  Вероятно, речь о письме Мейерхольда к А. П. от 21 января 1900 г.


[Закрыть]. Ай-ай! Кстати о Мейерхольде. Ему надо провести в Крыму все лето, этого требует его здоровье. Только непременно все лето.

Ну-с, теперь я здоров. Ничего не делаю, так как собираюсь засесть за работу. Копаюсь в саду.

Вы как-то писали, что для Вас, маленьких людей, будущее покрыто тайной. Недавно я получил от Вашего начальника Вл. Ив. Немировича письмо. Он пишет, что труппа будет в Севастополе, потом в Ялте – в начале мая. В Ялте 5 спектаклей, потом репетиции вечерние[139]139
  Поскольку в СПб театр не поехал, план поездки изменился. Спектакли в Севастополе начались 10 апреля; было показано 4 спектакля, в Ялте гастроли открылись 16 апреля, было сыграно 7 спектаклей (вместо запланированных 6-ти) и устроен литературный вечер в 3-х отделениях, где были представлены сцены из «Царя Федора», «Антигоны», «Потонувшего колокола», актеры также прочли несколько чеховских рассказов. Ни репетиций, ни предполагавшейся поездки в Харьков (о чем пишет А. П. ниже) не было.


[Закрыть]. Для репетиций останутся только ценные представители труппы, прочие же будут отдыхать, где им угодно. Надеюсь, что Вы ценная. Для директора Вы ценная, а для автора – бесценная. Вот Вам и каламбур на закуску. Больше писать не буду, пока не пришлете портрета. Целую ручку.

Ваш Antonio, academicus.

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

14 февр. 1900 г., Ялта

Милая актриса, фотографии очень, очень хороши, особенно та, где Вы пригорюнились, поставив локти на спинку стула, и где передано Ваше выражение – скромно-грустное, тихое выражение, за которым прячется чертик. И другая тоже удачна, но тут Вы немножко похожи на евреечку, очень музыкальную особу, которая ходит в консерваторию и в то же время изучает на всякий случай тайно зубоврачебное искусство и имеет жениха в Могилеве; и жених такой, как Манасевич[140]140
  А. Ф. Манасевич первый год существования МХТ занимал должность секретаря дирекции, к которой оказался совершенно непригоден и был отставлен. 26 июля 1899 г. Н.-Д. так отзывался о нем в письме к К. С.: «…он слишком безграмотен, слишком неинтеллигентен и слишком глуп для исправления» этой должности, ко всему прочему отличался «крайней инертностью и ленью».


[Закрыть]. Вы сердитесь? Правда, правда, сердитесь? Это я мщу Вам за то, что Вы не подписались.

В саду из 70 роз, посаженных осенью, не принялось только 3. Лидии, ирисы, тюльпаны, туберозы, гиацинты – все это ползет из земли. Верба уже позеленела; около той скамьи, что в углу, уже давно пышная травка. Цветет миндаль. Я по всему саду наставил лавочек, не парадных с чугунными ногами, а деревянных, которые выкрашу зеленой краской. Сделал три моста через ручей. Сажаю пальмы. Вообще новостей много, так много, что Вы не узнаете ни дома, ни сада, ни улицы. Только один хозяин не изменился, все тот же хандрюля и усердный почитатель талантов, живущих у Никитских ворот[141]141
  У Никитских ворот в Мерзляковском пер. жила О. Л. со своей матерью и младшим братом.


[Закрыть]. С самой осени я не слышал ни музыки, ни пения, не видел ни одной интересной женщины – ну как тут не захандришь?

Я решил не писать Вам, но так как Вы прислали фотографии, то я снимаю с Вас опалу и вот, как видите, пишу. Даже в Севастополь приеду[142]142
  В Севастополь А. П. намеревался приехать к гастролям МХТ.


[Закрыть], только, повторяю, никому об этом не говорите, особенно Вишневскому. Я буду там incognito, запишусь в гостинице так: граф Черномордик.

Это я пошутил, сказавши, что Вы похожи на портрете на евреечку. Не сердитесь, драгоценная. Ну-с, а засим целую Вам ручку и пребываю неизменно Вашим

А.Чеховым.

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

16-ое фев. 1900 г., Москва

Если бы Вы знали, как Вы обрадовали меня своим письмом, милый писатель! Я соскучилась по Вашим письмам. Я рада, что Вы теперь не хандрите и что бросили план ехать за границу, и что копаетесь в саду – счастливый!

А знаете, Ваша azalea начинает цвести. Я этого никак не ожидала; ведь она так сильно цвела весной. Лавры лезут так славно – любо глядеть. Передала Вам жена Альтшулера бумажник? Я совершенно забыла, что она уезжает сегодня, а мне хотелось Вам что-нибудь прислать. Думать долго было и когда [так!], и я решила, что для человека, который собирается купить весь Южный берег Крыма – самое подходящее – бумажник, а то денег некуда класть, правда?

Говорят, на Пасхе мы будем в Ялте. Значит, скоро увидимся. Вы рады? А Вы представляете себе, как мы встретимся? Я твердо уверена, что «пересаженное дерево» принялось, и вовсе не думает сохнуть[143]143
  Ответ на реплику А. П. в письме от 10 февраля.


[Закрыть]. Говорят, Вы пополнели и похорошели? Скажите своей поповне, что она может держать Вас в объятиях, т. к. «та нехорошая женщина» приедет ранней весной и не будет еще жарко, и Academicus не пострадает.

Я на днях танцевала до 5 ч. утра на балу, была в золотом платье «на большую деколту». Рада, что сезон кончается, он мне надоел и измучил меня.

Ну будьте здоровы, до свиданья, пишите мне побольше.

Я злюсь – до сих пор не несут мне книжки «Жизни», где Ваша повесть[144]144
  В январской книжке «Жизни» была опубликована повесть «В овраге».


[Закрыть] – все в восторге.

Целую в лобик и жму руки.

Ваша актриса.

Передайте мой привет Евгении Яковлевне.

О. Л. Книппер – А. П. Чехову

22-ое марта 1900 г., Москва

Я каждый день жду от Вас хоть малюсенького письмеца, каждый день, когда прихожу – первый мой взгляд устремляется на письменный стол – и все ничего! Ну хоть бы о погоде написали, о своем садике, о том, готово ли шоссе, довольны ли наконец тем, что Художеств. театр не надул и едет к Вам, «пленять своим искусством свет»…[145]145
  Цитата из басни Крылова «Квартет».


[Закрыть]. Вы спросите – отчего же я не пишу Вам? Оттого, оттого, что я отвратительно себя чувствую все время и ненавижу себя.

У меня лежат три неоконченных письма к Вам – хорошо? Ну, теперь я скоро увижу Вас. Знаете, я недавно видела во сне нашу встречу, и уверена, что она такова же будет наяву.

А мне скучно без Ваших писем. Ответьте мне на это письмо – мне все-таки легче будет ехать к Вам.

Вам не смешно? Ну, право, мне иногда кажется, что Вы от меня отвыкли и что я приеду какая-то чужая.

У нас гадко, сыро, грязно, серо, тоску нагоняет погода. Я пост свободна, не репетирую. Подыгрывала только одному дебютанту, показывавшему себя в Треплеве. Мне не нравится он – слащавый! Теперь опять репетируем «Чайку» для Андреевой[146]146
  М. Ф. Андреева готовила роль Нины Заречной специально для поездки в Крым.


[Закрыть]. Скоро начну укладываться. Я уверена, что все мое скверное настроение пройдет, как только понюхаю южного воздуха и увижу дивную ласковую южную природу. Скорее бы только тронуться!

Мне остается еще почитать в целых четырех концертах, все в Историческом музее; вечера посвящены Чехову, Гауптману, Ал. Толстому, Горькому и Надсону.

А я Вас еще не поблагодарила за присланные анонс и «Крымский курьер»[147]147
  Первый анонс о спектаклях Художественного театра появился в «Крымском курьере» 8 марта. В письме сестре от 7 марта А. П. дал отрывок из рецензии местной газеты («Доктор в «Дяде Ване» говорит неотразимой очаровательнице Елене Андреевне: «Поживете у нас еще немного, и я вами страх как увлекусь»«), приписав: «Передай О. Л-е, она собирает».


[Закрыть], – что за нелепая статья! И смешно, и злит меня.

А Вы знаете, что я приеду раньше, с Вашей сестрой?[148]148
  О. Л. приехала в Ялту на Страстной неделе.


[Закрыть] Ну, пока, до свиданья, будьте здоровы, веселы и счастливы.

Кругом говорят о Вашей новой пьесе – я одна ничего не знаю и не слышу. Мне не верят, когда я на вопросы совершенно искренно пожимаю плечами и говорю, что мне ничего неизвестно. Ну, как хотите. Ох, как скучно жить, а еще скучнее, когда знаешь, что скука от самой себя.

Прощайте, академик.

Ольга Книппер

А. П. Чехов – О. Л. Книппер

26 марта 1900 г., Ялта

От Вашего письма, милая актриса, веет черной меланхолией; Вы мрачны, Вы страшно несчастны, но это, надо думать, не надолго, так как скоро, очень скоро Вы будете сидеть в вагоне и закусывать с большим аппетитом. Это хорошо, что Вы приедете раньше всех, с Машей, мы все-таки успеем поговорить, погулять, кое-где побывать, выпить и закусить. Только, пожалуйста, не берите с собой Вишневского, а то он здесь будет следовать за Вами и за мной по пятам и не даст сказать ни одного слова; и жить не даст, так как будет все время читать из «Дяди Вани».

Пьесы новой у меня нет, это газеты врут. Вообще газеты никогда не писали про меня правды. Если бы я начал пьесу, то, конечно, сообщил бы об этом первым делом Вам.

У нас ветер, еще весна не наступила как следует, но все же мы уже ходим без калош и в шляпах. Скоро, на сих днях, зацветут тюльпаны. Сад у меня хорош, но все как-то не убрано, мусорно, это сад-дилетант.

Тут Горький. Он очень хвалит Вас и ваш театр. Я познакомлю Вас с ним.

Чу! Кто-то приехал. Вошел гость. До свиданья, актриса!

Ваш А. Чехов