Текст книги "Голодный океан. Рикэм-бо"

Разговор мог получить самое неожиданное продолжение, если бы не внезапное появление Фрэнка Руби. Факультетского декана сопровождали двое сотрудников службы безопасности университетского городка.

Увидев своего преподавателя, Фрэнк оторопел:

– А мне сообщили, что какой-то развязанный тип устроил драку в пятидесяти шагах от факультетского корпуса? – промямлил он, переводя вопросительный взгляд с Исмаилова на его жертву и обратно. Руби предложил пройти к нему в кабинет для выяснения дела. Однако старый эмигрант отказался, заявив, что у него нет претензий к Исмаилову, и что здесь, видимо, какое-то недоразумение.

Из окна офиса декана открывался отличный вид на автомобильную парковку. Там старик в сером костюме при галстуке-бабочке разговаривал с какими-то людьми. Его собеседники сидели в автомобиле кораллового цвета. Кажется, это был додж Wayfarer. Старый эмигрант стоял перед машиной чуть ли не навытяжку и что-то говорил, иногда униженно склоняясь к окну автомобиля.

***

Директору Центральной разведывательной группы

От начальника отдела «Z»

Аналитическая записка

В последнее время отмечается резкое усиление активности советской разведки на Западном побережье США, особенно в оперативном районе «Подкова» в связи с проведением нами операций «Сломанная стрела», «Купол» и «Пилигрим».

При этом по нашей информации, русские находятся в стадии серьёзной реорганизации своих разведывательных служб. Часто это приводит к неразберихе и острой взаимной конкуренции между недавно образованным Главным разведывательным управлением (ГРУ) Генштаба Советской армии (которому также переданы функции политической разведки) и внешней разведкой Министерства госбезопасности.

Есть также данные, что бывший руководитель Наркомата внутренних дел (НКВД), составной частью которого являлась внешняя разведка, – Лаврентий Берия находится в состоянии скрытой войны с новым руководителем Министерства госбезопасности (МГБ) Абакумовым.

Пока действия ГРУ в целом выглядят недостаточно профессиональными и тяжеловесными. Отмечены факты, когда военные разведчики не согласовывают свои действия с коллегами из внешней разведки или же прямо саботируют «штатских», начиная самостоятельную игру на чужом поле. Например, проводят повторную вербовку агентов или прощупывают потенциальных помощников из граждан США, даже если те уже находятся в разработке у «соседей».

От недавно перебежавшего к нам сотрудника одного из советских диппредставительств в нашей стране получена информация о том, что недавняя реорганизации крайне негативно повлияла (а в некоторых случаях практически парализовала) деятельность советских резидентов, работающих под дипломатическим прикрытием посольств и консульств СССР в нашей стране. По его словам: «Реорганизация привела к большой путанице и неразберихе. Профессиональные разведчики идут на самые невероятные уловки, чтобы сохранить налаженную резидентуру от нашествия вчерашних «охотников за языками» (многие из которых являются выходцами из фронтовых СМЕРШев), которые имеют о внешней разведке и ее методах лишь приблизительное, дилетантское представление».

С такой оценкой можно согласиться, ибо по нашим наблюдениям, пока сам стиль работы русских военных разведчиков из ГРУ оказывается не столь эффективным как в условиях реальной войны и линии фронта. Часто их действия отличаются «солдатской» прямолинейностью и грубостью.

Это можно объяснить тем, что в ГРУ, как в подразделении созданном на армейских началах, всё подчиняется строгим нормативам и требованиям субординации. Когда начальник дает указание, а подчиненный выполняет его без рассуждений, не говоря уже о возражениях. Самостоятельность и творческий поиск не поощряются, а скорее напротив – становятся поводом для взысканий и оргвыводов.

При этом надо отметить, что направление на работу в капиталистическую страну, тем более в очень богатые по меркам советских граждан Соединённые Штаты, многими офицерами ГРУ рассматривается как большое поощрение, и страх быть отправленным назад за допущенную ошибку в работе сковывает их инициативу.

Некоторые перехваченные нами их планы вербовки агентов выглядят по меньшей мере странно. Например: «Приказываю осуществить вербовку такого-то». Далее начальником ставятся жёсткие сроки, назначаются исполнители и так далее. А главное – все безапелляционно. В таких условиях военным выполнять свою работу, видимо, и легче и привычнее. Однако такая система полностью исключает для оперативного работника возможность психологического маневра, сложной игры. Между тем в разведывательной деятельности приходится учитывать многие факторы, которые появляются либо постфактум, либо, в лучшем случае, в процессе выполнения операции. А это несовместимо с жесткими рамками приказа.

Поэтому нередко действия русских отличаются прямолинейностью, а иногда просто трудно объяснимы с позиций логики. Там где не удаётся искусно обыграть противника или достичь результата в поставленные сроки в ход идёт тяжёлая артиллерия провокаций и угроз.

Из этих наблюдений мы делаем выводы, что было бы большой ошибкой с нашей стороны не воспользоваться нынешними слабостями противника для провидения активных контрразведывательных мероприятий в рамках операций «Сломанная стрела», «Купол» и «Пилигрим».

***

Этим же вечером Исмаилов обнаружил в своём почтовом ящике письмо без подписи следующего содержания: «Будь осторожен! Вспомни Рикем-бо…».

Письмо было отпечатано на машинке. В первую секунду Игорь подумал, что авторство принадлежит странному сегодняшнему визитёру.

Впрочем, это никак не мог быть он, ведь только ещё один человек на всём свете может знать то, о чём говориться в послании…

Глава 29

Май 1942 года, Коралловое море.

В первые минуты боль была такая, словно ему на кожу выплеснули кастрюлю с кипятком. Невдалеке от себя сбитый лётчик заметил какие-то странные светящиеся палочки. Они выглядывали из воды и норовили вновь приблизиться, чтобы ужалить. Наверное, какие-то медузы, которые впрыскивают яд во всё, до чего могут дотянуться. Что ж, чего-то подобного стоило ожидать в ночном море, в котором одна половина всего живого охотится на другую. Неудивительно, что кто-то решил попробовать на вкус и его. Неизвестно какой длины достигают щупальца этих существ, поэтому надо постараться отплыть подальше. Исмаилов так и поступил.

Жгучая боль не утихала ещё долго. До этого парень не чувствовал холода, лишь когда долго просто держался на поверхности воды без движения становилось чуть-чуть прохладно. А тут его стало слегка знобить, и он плохо чувствовал поражённые конечности. К счастью постепенно это прошло.

Вскоре после рассвета он заметил птиц – тропические в яркой раскраске с раздвоенными хвостами, чудесные создания явно были обитателями леса. Это придало парню уверенность, у него словно открылось второе дыхание.

А потом далеко на востоке появилось большое облако. Во всех других направлениях облака то собирались, то исчезали, и только там оно упорно держалось на месте. Возможно, это было испарение джунглей. Во всяком случае, очень хотелось в это верить. Через некоторое время за верхушками волн действительно проступила узкая тёмная полоска.

Снова и снова поднимаясь на волну, с замиранием сердца молодой человек всматривался в горизонт, стараясь разобрать, что там вдали. Взрыва восторга не было, ведь это мог быть очередной мираж.

Солнце светило прямо ему в лицо. Стрелки на наручных часах давно остановились, но, судя по положению небесного светила, теперь должно быть около десяти часов. Тёмная полоска на горизонте стала отчётливей. Теперь Игорь не сомневался: там земля. Он даже прокричал во всю силу лёгких это сладкое слово и поразился хриплому звучанию своего севшего голоса. Однако это было не важно. Молодой человек чувствовал себя победителем, счастливчиком. Теперь надо собрать последние силы и плыть.

Исмаилов старался контролировать дыхание и не поддаваться эмоциям, которые подхлёстывали двигаться быстрее. Неизвестно как долго предстоит плыть. Ещё всякое может произойти, – океан непредсказуемым, часто коварен. Наконец, просто могут закончиться силы, или судорога сведёт мышцы. В подтверждение этого опасения мышцы рук и ног налились свинцовой тяжестью. Он немного отдохнул на спине и поплыл медленнее. Но усталость в конечностях никуда не делась. Появился страх не доплыть, утонуть. Как же Игорь мечтал встретить дельфинов, о которых читал, что они иногда спасают людей! Бред конечно. Но как ещё может мыслить и чувствовать себя человек, который уже не раз успел проститься с жизнью, и много часов страдает от голода и жажды? Борьба за выживание выкачала из организма слишком много жизненных сил. Игорь начал понимать это лишь теперь, когда тело стало подводить.

«Что делать? – лихорадочно искал выход Исмаилов. – Снова перевернуться на спину и попробовать расслабиться, отключиться?». Нет, теперь он не может позволить себе забыться даже на несколько минут! Ведь если за то время, что он будет дремать, остров исчезнет из виду, то уже навсегда». А значит плыть, плыть и плыть! Пока остаются силы! Главное, контролировать дыхание, это поможет поддерживать оптимальный ритм и бороться с приступами паники.

Прошло что-то около часа. Однако цель всё ещё казалась слишком далёкой. Заветная земля будто не приближалась, а наоборот – отдалялась. И что ещё тревожней – сдвигалась вправо. Значит, его постепенно сносит в океан. Неужели он обречён утонуть, когда до суши остаётся буквально рукой подать?!! Потеряв контроль над собой, Игорь забился, запаниковал, стал захлёбываться, вода заливала глаза.

Случайно его затуманенный взгляд наткнулся на какой-то продолговатый предмет. Он дрейфовал неподалёку – впереди и правее. Вначале показалось, что это большое бревно. Затем он решил, что видит киль перевёрнутой лодки. Через минуту предмет пропал за волнами. Потом возник снова. Молодой человек направился в его сторону. Плот! На волнах качался плотик с неподвижным человеческим телом.

Исмаилов подплыл и ухватился за ближайшую жердь; протянул руку и подёргал человека за ногу. И ощутил ледяную плоть. Мертвец! Однако в плавание его снабдили основательно: у ног покойника горкой были сложены фрукты и круглые буханки хлеба, стояли кувшины с какими-то напитками. А ещё навалены всякие амулеты, оружие, украшения.

Игорь вскарабкался на плот и покосился на труп старика: кожа, да кости! Мертвец выглядел настолько худым, что напоминал высушенную солнцем мумию. Всё тело покойника покрывали причудливые татуировки.

Исмаилов перевёл жадный взгляд на еду, облизнул потрескавшиеся губы и снова покосился на хозяина сокровищ:

– Надеюсь, вы не будете в обиде? Вам всё равно это не понадобится.

Так как туземный вождь не единым движением лица не выразил протеста, парень набросился на угощение…

Насытившись, Исмаилов лег на спину и блаженно вытянулся во всю длину плота. Наконец-то появилась возможность несколько минут отдохнуть, ощущая под собой почти земную твердь! Океан ласково покачивал его, словно в колыбели. Парня одолела невероятная сонливость. Некоторое время Исмаилов лежал и смотрел на остров вдали. Убаюканный постукиванием жердей друг о дружку, ровным плеском волн парень погрузился в забытьё…

…Он проснулся от мягкого толчка. Словно кто-то слегка шевельнул плот. Впрочем, возможно толчка и не было. А вот необычный новый звук точно появился – равномерный приглушённый гул. Он шёл откуда-то издали. Причём было непонятно, находится ли его источник на суше, либо под водой. Но благодаря этому звуку, Исмаилов не проспал свою землю. Зато теперь он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Игорь прыгнул в воду и быстро поплыл.

Через какое-то время он почувствовал, что рядом появился кто-то ещё. Странное ощущение и очень неприятное, будто за тобой наблюдают. Игорь быстро оглянулся – никого! Только плот покачивается неподалёку.

Он проплыл ещё немного и вдруг услышал громкий всплеск. Снова оглянулся. Плот исчез! И хотя море вокруг по-прежнему выглядело безмятежным, парня охватил страх. Однако ему не оставалось ничего иного, как плыть дальше, не обращая внимания на внутреннюю дрожь и сохраняя насколько это возможно спокойствие.

Огромный треугольный плавник возник внезапно. Он беззвучно вспорол морскую поверхность и зловеще заблестел на солнце. Исмаилов остолбенел. Он и представить себе не мог, что существуют животные таких невероятных размеров. Игорь старался не шевелиться, даже сердце как будто замерло в его груди, чтобы не привлечь внимание хищника своим биением. «Пусть он решит, что я часть моря и не заметит меня!» – молил Исмаилов, который ощущал себя букашкой рядом с монстром столь невероятных размеров.

Стремительно проплыв мимо, плавник так же плавно скрылся в пучине, как и возник. Игорь вглядывался в зеленоватую воду. Тёмный силуэт можно было хорошо разглядеть. Он был величиной с корабль. Громадная акула быстро погружалась, уходя в бездонную глубину.

Игорь поплыл что было мочи, забыв о необходимости разумно распределять силы. Ужас гнал его от чудовища.

Глава 30

Конец июля 1947 года, город Беркли (Калифорния)

Инцидент с потасовкой на территории университета не удалось замять. До выяснения всех причин случившегося Исмаилова временно отстранили от преподавания. Более того, встал вопрос о разрыве трудового контракта с ним.

– Это не моя инициатива, – оправдывался Фрэнк Руби, – но ты же знаешь наши правила, Грэг. Сам должен понимать: репутация преподавателей должна быть кристальной. Ведь у нас учатся молодые люди и девушки из уважаемых семейств. Я итак долго закрывал глаза на эту справку из военно-морского госпиталя, что лежит в твоём личном досье…

Руби поморщился. Ему было неприятно говорить такое человеку, с которым его связывали приятельские отношения. Но что поделаешь, такая уж у него должность:

– В общем, старик, ты должен посетить университетского психоаналитика, и если потребуется пройти курс терапии.

Понимая, насколько оскорбительно это прозвучало, Фрэнк поспешил подсластить пилюлю:

– Можешь быть спокоен: платить ничего не потребуется, все расходы берёт на себя университет.

Это и в самом деле отчасти смягчало оплеуху, ведь контракт Исмаилова не предусматривал медицинской страховки. Как внештатник, он не имел такой привилегии. Так что пришлось бы ещё и раскошеливаться за собственный позор, если бы не шеф. Руби и в самом деле был хорошим начальником и другом, и не его вина, что так погано всё складывалось.

– Это я вступился за тебя перед ректором, который настаивал на твоём немедленном увольнении, – горделиво ткнул себя пальцем в грудь Фрэнк. – Пришлось напомнить о твоём боевом прошлом, ранении и наградах, иначе от тебя избавились бы в два счёта. К сожалению, для всех них ты чужой. Волк-одиночка – вот, кем они тебя считают. Ты ведь не слушаешь моих советов – не ходишь на приёмы в честь разных заезжих задниц, не выступаешь ни за одну из спортивных команд преподавателей. Даже на недавнем дне рождении ректора тебя не видели!

– Спасибо Фрэнк, я всегда ценил твои советы.

– Да ничего ты не ценишь! – сердито отмахнулся толстяк Руби. – Ты редкая сука, Грег! Но ты мой друг и я тебя люблю. Кроме того, ты отличный профессионал и студенты тебя любят. Так что скажи спасибо, что так легко можешь отделаться. Но в благодарность за мои услуги тебе придётся мне кое-что объяснить…

Впрочем, видя состояние Исмаилова, Фрэнк не настаивал на немедленном продолжении разговора. Он готов был вернуться к нему через пару дней.

Направляясь на первый сеанс к психоаналитику, Игорь пытался определить, в какой момент начались странности в его нынешней жизни. Ведь совсем недавно всё было нормально, если не считать призрак из прошлого, который почудился ему на обычной улице при свете дня. Да, всё определённо закрутилось после того, как он увидел ту женщину за рулём зелёного шевроле.

«Так, значит, у вас бывают видения? – нахмуриться «мозговед» – Исмаилов тут же представил, что будет, если он откровенно сообщит об этом господину, с которым у него скоро встреча. И это неважно, что пока вместо жёсткого варианта с психиатром ему предложили «лайт» с аналитиком. Всё равно, услышав такое от клиента, любой «мозгоправ» обязательно начнёт раскапывать прошлую историю болезни, которую Исмаилову с таким трудом удалось почти похоронить.

«Бедняге Джорджу тоже почти успели навесить диагноз не совсем нормального, стоило ему начать откровенно делиться своими политическими открытиями» – вспомнил Исмаилов Габора, и решил, что лучше будет помалкивать; либо взвешивать каждое слово, чтобы снова не заполучить позорное клеймо. С таким намерением Исмаилов вошёл в фойе университетской клиники.

Но оказалось, для начала ему требуется посетить врача общей практики, чей кабинет соседствовал с приёмной психоаналитика. Такова была стандартная процедура для каждого нового пациента…

Был уже конец дня и коридоры клиники постепенно пустели. Все спешили домой, но ему, похоже, предстоит застрять в этом здании надолго. Пришлось отвечать на кучу ненужных вопросов:

– Головокружение?

– До сегодняшнего дня бог миловал.

– Аллергия?

– На женщин…в последнее время.

Пока он не перешагнул порог соседнего кабинета, такие шуточки ещё дозволялись, и симпатичная докторша взглянула игриво.

– Учащённое сердцебиение, тошнота по утрам?

– Я здоров, как бык, доктор.

– Приятно слышать, – белозубо улыбнулась моложавая докторша.

Выслушав ответы, она принялась что-то писать в карточке. Игорь терпеливо ждал. Покончив с писаниной, врач померила ему давление, потом, предложив снять рубашку, прослушала сердцебиение, и вновь начала писать.

Игорь кисло подумал, что теперь его неизбежно пустят по кругу: кардиолог, окулист, невропатолог – время и деньги на ветер и никакого толка. Хорошо ещё, что сегодня платить не ему.

Наконец, докторша протянула бумажку.

– Это направление: сдадите кровь, мочу и другие анализы. Рекомендую также показаться другим специалистам.

«В этом нет нужды, я чувствую себя прекрасно» – хотелось воскликнуть, но Игорь промолчал. А чего, собственно, он ожидал от своего визита сюда? Решив бороться за место под солнцем, придется делать то, что тебе говорят.

Но затем его настроение немного улучшилось. Психоаналитик оказался вовсе не таким уж неприятным типом, каким Игорь его заранее себе представлял. Во всяком случае, он не был похож на тех изуверов в белых халатах из военно-морского госпиталя, которые с эсэсовской изощрённостью ставили на нём разные медицинские эксперименты, чтобы убедиться самим, а заодно убедить и его, что он действительно свихнулся.

Этот же будто стеснялся своей роли. И вообще выглядел и вёл он себя как-то странно, будто не очень хорошо ориентировался в собственном кабинете и опасался быть застуканным за чем-то нехорошим. Но с другой стороны его знаменитый коллега – Фрейд ведь тоже был известным чудаком, что, впрочем, не мешало ему одновременно быть гениальным профессионалом. Так что Исмаилов не обращал внимания на странности хозяина кабинета.

Главное, что доктор не пытается бесцеремонно залезть к нему под черепную коробку с целью выведать потайные мысли. Вопросы его звучали тактично, а умение слушать и не перебивать не могло не вызвать симпатию.

Исмаилов даже вошёл во вкус сеанса воспоминаний и почти перестал напрягаться. Его спокойствие и естественность, похоже, произвели благоприятное впечатление на психоаналитика, потому что на прощание он сказал:

– Думаю, ничего страшного с вами не происходит. Отдохнёте пару деньков, а в понедельник буду рад увидеть вас снова у себя на приёме. На всякий случай попринимайте седативные средства. Рецепт я вам выписал. Серьёзные лекарства я прописать не могу, это прерогатива коллег-психиатров, да в них и нет нужды. Пока я не обнаружил у вас никаких отклонений от нормы. Разве что некоторая угнетённость настроения на фоне накопившейся усталости и переживаний по поводу потери друга. Попьёте успокоительное дней десять, и такие симптомы, как гнев, раздражительность, бессонница должны уйти. Зато настроение наверняка улучшиться.

Они пожали руки, и аналитик сказал:

– Полагаю, что ваши нынешние проблемы с руководством университета – есть недоразумение. И я постараюсь вам помочь.

Хозяин кабинета протянул Исмаилову несколько бланков:

– Вот эти бумаги отдадите в регистратуру, а с рецептом пойдёте в нашу аптеку, она в другом крыле здания. И вам лучше поторопиться, – рабочий день уже почти закончился.

Исмаилова немного удивило новое лицо, появившееся в окошке регистратуры, ведь недавно на этом месте сидела другая барышня. Но новенькая девушка встретила его улыбкой, и мужчина улыбнулся в ответ. В конце концов, какое ему дело, сколько у них сотрудниц состоит в штате?!

Симпатичная регистраторша взяла у него бланк, но даже не успела взглянуть на него, ибо в этот момент у неё зазвонил телефон.

Отложив бланк и, снова улыбнувшись клиенту, она затеяла длинный разговор с подружкой…

Не удивительно, что к моменту появления Исмаилова возле дверей местной аптеки, на ней уже висел замок. И тут удача! На лестнице Игорь случайно столкнулся с ещё не успевшей далеко уйти аптекаршей – он узнал её по специальной нашивке на медицинском халате. Молодая женщина легко вошла в положение симпатичного мужчины и согласилась вернуться, чтобы выдать ему нужное лекарство.

Глава 31

Появление на пути Фрэнка Руби не выглядело чем-то необычным, ведь университетская клиника и факультетский корпус, где они оба служили, находились в пределах прямой видимости. Это уже потом, откручивая события назад, Исмаилов понял, что вряд ли их встреча была случайностью…

Они остановились на парковой дорожке посреди зелёного ковра уютных лужаек, в тени векового дуба; чуть поодаль из-за деревьев выглядывала остроконечная крыша готической часовни с большими старинными часами на фронтоне.

Выражение лица Фрэнка было усталым и озабоченным.

– Ну, как впечатление от нашего «Фрэйда»? – поинтересовался декан.

Игорь пожал плечами и вытащил коробочку с пилюлями:

– Вот, прописал мне успокоительное.

– Да?! – Фрэнк взял баночку и с интересом повертел в руках. – Серьёзная штука?

– Твой рыжий доктор заверил меня, что это самое обычное успокоительное. Даже водителям можно.

Руби удивлённо покосился на Исмаилова и заметил ему, что вообще-то персона, о которой идёт речь, уже лет десять вообще не имеет никакой растительности на голове.

Впрочем, странному несовпадению быстро нашлось объяснение:

– Наверное, старина Лукас снова попросил кого-то из коллег подменить его, – догадался Руби. – Он ведь много ещё где консультирует; часто задерживается из-за сложных случаев и периодически присылает кого-то вместо себя. Тем не менее, здесь его очень ценят.

Игорь кивнул: его первое впечатление о докторе тоже в целом было положительным. Хотя он действительно сегодня появился с опозданием и долго извинялся.

– Не возражаешь, если я отсыплю себе немного? – Руби вопросительно взглянул на Исмаилова, и пожаловался: – В последнее время тоже нервы шалят.

Фрэнк высыпал из пузырька себе на ладонь горсть продолговатых пилюль, достал из кармана носовой платок и завернул их в него. Но перед этим забросил парочку таблеток в рот и запил чаем из термоса, пояснив, что у него на сегодня ещё осталась встреча с одной стервой из попечительского совета, которой бы в гестапо служить, а не в благотворительной организации.

Уже уходя, Руби вдруг вспомнил, что не спросил у Исмаилова отчётный документ из клиники, чтобы сразу представить его в бухгалтерию. Однако, едва взглянув на бланк, добряк озадаченно наморщил переносицу и взглянул сочувственно:

– Э, дружище, тебе всё напутали: аптечный штамп и круглая печать поменялись местами. Да и бланк какой-то странный. Чтобы не возникло проблем – вернись, и пусть всё исправят! Если, конечно, не хочешь заплатить за удовольствие из собственного кармана. И советую поторопиться, а то завтра может выясниться, что напутавшие дамочки неожиданно заболели, отправились в отпуск или хуже того – внезапно уволились. А без них могут возникнуть проблемы…

Сумма за визит выглядела весомо, и Исмаилов не стал спорить с начальством. Вспомнилось смазливенько-глуповатое личико регистраторши, такая могла болтать по телефону до бесконечности, так что шанс ещё застать её на месте определённо был.

Однако в регистратуре никого не оказалось. И всё же, помня слова шефа, Игорь решил проявить настойчивость и поискать в опустевшем здании какое-нибудь начальство. По пути он машинально заглянул в коридор, где находился кабинет психоаналитика: возле его двери ошивался крепкий парень, который с постным видом созерцал стену перед собой. Исмаилов незаметно разглядывал здоровяка. Ничего особенного в его внешности, в общем, не было: короткая стрижка, суровая физиономия, костюм топорщится на мощных плечах, рубашка и галстук подобраны не в тон – без чувства вкуса.

Дверь кабинета распахнулась и в коридоре появился сам психоаналитик, а с ним человек в сером костюме. Повинуясь неосознанному чувству опасности, Исмаилов резко подался назад и спрятался за угол. Лица «Серого» видно не было за длинной фигурой аналитика. Голос самого врача звучал растерянно, даже испуганно.

– Аптека в другом крыле, – скороговоркой произнёс он и указал рукой. – Я вас провожу.

Игорь огляделся в поисках укрытия. Неподалёку оказался туалет, туда Исмаилов и юркнул. Едва он прикрыл за собой дверь, как в проёме мелькнули мужские фигуры. И снова лица господина в сером костюме Игорь не разглядел. Зато сумел поймать часть чужого разговора.

– Вы всё сделали так, как мы договаривались? – повелительно осведомился негромкий баритон – голос явно принадлежал «Серому». Тогда как здоровяк в мешковатом костюме больше походил на его подчинённого.

– Да-да, конечно, я все прекрасно помню, – поспешно ответил аналитик, чувствовалось, что эти двое нервируют доктора.

– А если придёт полиция?

– Мне кажется, это будет уже не нашей проблемой, – заискивающе захихикал аналитик. – Пусть сами выпутываются.

«Серый» не согласился:

– Вы неправильно поняли задачу. Всё должно быть сделано чисто.

Троица двигалась неторопливо и Игорь, затаив дыхание, ловил каждое слово «Серого». А тот будто сам работал в этих стенах, настолько хорошо знал ситуацию изнутри.

– Очень кстати, что они взяли в аптеку новую сотрудницу – рассуждал серый кардинал. – Она здесь работает недавно и это будет целиком её вина, что пациент вместо прописанного доктором лекарства получил неизвестный препарат. К тому же она уже имела в прошлом проблемы с законом, её взяли на работу только потому, что главный врач спит с ней.

Психоаналитик осторожно возразил:

– Не вернее ли всё списать на психические проблемы самого пациента? Острый психоз – штука, знаете ли, непредсказуемая. Диагностировать и предотвратить взрыв удаётся нечасто. Такое с любым может произойти. Вот вам недавний пример: совершенно нормальный мужчина тридцати двух лет, отец семейства, уважаемый бизнесмен – стал жертвой внезапной панической атаки. В результате шесть трупов, включая самого виновника… Или ещё случай.

Начальственный голос с тревогой перебил:

– Постойте! Надеюсь, вы предупредили его о правильной дозировке лекарства?

– Ну, конечно! – заверил доктор. – Я же прекрасно помню ваши инструкции.

– А сам он, как полагаете, не переусердствует с вашим успокоительным?

– Нет… не думаю, – на секунду задумавшись, ответил психоаналитик, – мне он показался достаточно адекватным.

– Ладно, будем надеяться – задумчиво протянул начальственный баритон. – И вот ещё что: на всякий случай попробуйте аккуратно поговорить с коллегой. Желательно, чтобы в случае необходимости доктор мог подтвердить, что пациент страдает затяжной тяжёлой депрессией. На этот счёт должна иметься запись в личной карточке пациента.

Психоаналитик явно смутился:

– Я попробую. Но сразу предупреждаю: с Лукасом могут возникнуть проблемы. Он – сложный человек.

«Серый» не стал давить:

– Хорошо, тогда мы это сами уладим.

Голоса стали затихать. Игорь осторожно покинул временное убежище и двинулся следом. Дверь в аптеку была приоткрыта, разговор продолжался теперь там.

– Делайте, что вам говорят – нервно произнёс аналитик.

– Это всё? – осведомился «Серый». Ему ответила молодая женщина:

– Да, я дала ему то, что вы сказали.

Похоже, именно из её рук Исмаилов недавно получил пузырёк с пилюлями.

– Нет, я никому не скажу об этом, – заверила аптекарша, – я ведь не дура, понимаю… Но вы обещали мне триста.

– Получите.

Игорь не стал ожидать окончания разговора. С него было довольно и услышанного.

Возле факультетского корпуса было тесно от карет скорой помощи и полицейских машин. Собралась толпа зевак, в которой сновали репортёры и фотографы. Игорь остановился рядом с двумя женщинами, которые обсуждали загадочное происшествие.

– И что на него нашло? – удивлялась одна. – Сидел, разговаривал с посетительницей, а потом вдруг – клац! – ни с того, ни с сего схватил со стола тяжёлую пепельницу и раскроил пожилой даме череп.

– Неужели?! – ужаснулась вторая дама.

– Уверяю, так оно и было. Мне это его секретарша успела рассказать, перед тем как её увезли в полицейский участок для снятия показаний. Он и на неё набросился.

– Кто бы мог подумать! Всегда такой спокойный и доброжелательный джентльмен и вдруг чудовищное злодейство! У меня просто в голове не укладывается, Мэгги! Что за демон в него вселился?!

Санитары вынесли из дверей носилки с трупом. Тело было нарыто с головой,

– Смотри! – толкнул в бок соседа один из зевак: на покрывале в области головы и груди проступили кровавые пятна.

– Не повезло ему – вздохнул сосед. – Студенты не догадались сразу вызвать психиатрическую бригаду. А полицейские не стали разбираться…

Из-под покрывала выглядывали мягкие туфли из крокодильей кожи. Игорь узнал их! Такие были только у декана Руби. Будучи достаточно крупным мужчиной, Фрэнк, как ни удивительно, имел почти детский размер ноги. И при этом питал слабость к дорогой эксклюзивной обуви, которую ему шили на заказ.

– Может так всё и к лучшему, – провожая глазами носилки, загадочно заметил высокий господин с красивым ожерельем под носом из сросшихся бакенбардов и пышных усов. Игорь узнал его, усач преподавал на медицинском факультете. – Всё равно теперь ему дорога была бы либо в тюрьму на долгие годы, либо в «психишку» – пояснил свою мысль господин. – Разве что при согласии его родственников на лоботомию, можно было бы этого избежать…

Исмаилов поёжился, вспомнилось «лечение», которому его подвергали в военном госпитале. Тогда из разговоров врачей он вовремя понял, что ему грозит, и предпочёл отказаться от своих показаний. Благодаря этому, удалось избежать скальпеля-трепана, после которого человек превращается в живой овощ, но затаённый страх перед ним остался…