Текст книги "Из чаши"

Встречающие поезд солдаты направили рекрутов к усиленно охраняемому входу в терминал. Внутри хоть и ожидали тысячи людей, оставалось ощущение простора. Далеко вверху, под потолком, рабочие что-то делали со стропилами, напоминая пауков. На стену как раз осторожно поднимали стеклянную скульптуру ангела с мечом в одной руке и розой в другой. Окна терминала были пока задрапированы белой тканью, но за ними мелькали тени соседних строек, лязгали вагоны, будто слышалось хлопанье могучих ангельских крыльев.

Сотни клерков в окошечках выполняли одну функцию. Спрашивали имя, фамилию, сверяли с номером на униформе и давали цветную бирку с написанным на ней номером турникета. Турникеты ждали в другом конце зала, они беспрестанно пропускали сортируемых.

Реймонд дождался, пока ему протянули через окошечко красную бирку, и пошел дальше. Вокруг были не только мобилизованные, стояли в очередях и действующие солдаты, уже в звании, даже из рыцарских орденов, попадались и гражданские рабочие. Кто-то тащил чемоданы, кого-то прямо на месте допрашивала инквизиция, была даже бригада санитаров, заглядывали в рот тем, кого, наверное, не обследовали во время призыва. На Рея не обратили внимания. Видимо, бежать из этого здания уже было совсем некуда, рекрутов оставили без надзора.

Прокрутив турникет, Калист получил указание следовать по линии на полу цвета своей бирки, то есть по красной. Пройдя пустынными, пахнувшими свежей краской коридорами, Рей оказался во внутреннем дворе. Двор разделяла на несколько квадратов высокая живая изгородь. Она же давала уютную тень, в которой располагались лавочки. Шум от огромного вокзала и стройки раздавался не так громко. В середине площадки на солнце играла струя каменного фонтана. К нему сразу подбежал Рей, наполнил водой выданную взамен домашней армейскую флягу и с наслаждением выпил, забыв даже про угрозу подцепить кишечного червя.

Утолив жажду, Рей огляделся. В тени ждало еще несколько рекрутов. Некоторые, как ни странно, молились, еще несколько листали Библию. Внимание Рея привлекла единственная девушка на виду. В отличие от желтоватого хаки униформы, на ней был насыщенно-зеленый пиджак с зеленой блузкой, юбка до колен. На пиджаке виднелась эмблема, схематичная планета с крестом, значит, военизированная администрация. Надо сказать, зеленая форма удачно сочеталась с изумрудными глазами девушки. Рей не видел таких глаз раньше, в основном, даже в зеркале, на него смотрели серые, как камни или спины крыс. Из-под красного берета на голове виднелись угольно-черные волосы, коротко стриженные. Скорее всего, северянка, кожа бледная, без загара. И на лице почти нет желтых пятен, только в уголках рта, особенно заметны, когда девушка улыбается. А она как раз улыбалась, ей рассказывал что-то забавное сидящий рядом парень с рыжими волосами, тоже бледный, прямо-таки синюшный. На парне была такая же униформа, как у Калиста, только на плечах виднелись пустые погоны, а рукав украшала эмблема ордена иезуитов. Рей решил начать беседу. Он не боялся знака ордена, перед ним явно был новобранец.

– Эй, рыжий, ты вроде под таким уважаемым орденом, иезуитами, а одет не по уставу, что за дела?! – Рей ткнул пальцем в расстегнутую хлопковую куртку, из-под которой торчала не заправленная в штаны белая футболка. Панаму рыжий тоже снял, она лежала на стоящем рядом с ним ранце.

– А ты кто, офицер?! – грубо спросила девушка. – У самого форма мятая!

Это было правдой, Рей успел уже помять и испачкать одежду в жарком тесном вагоне, еще и забрызгался, когда пил из фонтана.

– Да ничего ведь страшного, – смущенно улыбнулся рыжий, – меня и тебя пока официально не оформили в подразделения, можем походить нараспашку, жарко ведь.

– И что, ты в армию пошел, а пуговицы не научился застегивать? Откуда тебя такого взяли, – Рей присмотрелся к нашивке с фамилией рыжего. – Фоггерти? Что за фамилия дурацкая, как еж шипит? Из какого ты магистрата? – Рей уже знал по опыту, надо сразу настроить собеседника, что ты говоришь с ним презрительно и хамишь ему. Если не перегнуть палку, можно получать маленькие радости от безнаказанного унижения окружающих.

– Я вообще-то приехал из Святого Города. Но родился на другой планете, на Пьюрите.

– Рассказывай! Нет такой планеты. Я все девять планет Святого Престола знаю. Хорош лгать.

– А это не Земли Святого Престола, – слегка печально сказал рыжий, – Пьюрита сейчас входит в Галактический Конгресс.

– Ох!!! – Рей отшатнулся с неподдельным страхом. – Шпион! Еретик! Безбожник!

Даже окружающие перестали молиться от его криков.

– Я давно здесь живу. Меня проверяла инквизиция. Я допущен служить.

– Да знаю я эти проверки. Ты зачем сюда пришел?! Шапку снял, думаешь, лучше нас, деревенских?!.. Чего молчишь, глаза отводишь?

– Я… просто не понимаю, что я тебе плохого сделал, чем обидел?

– Святой Михал сказал: «Кто повернулся спиной к злому деянию, кто прошел мимо, тот зло унес на своей спине и несет его дальше». Как я могу пройти мимо, когда в рыцари затесался нехристь с чужих звезд!

– Да что ты ему отвечаешь, Питер? – сказала девушка. – Не отвечай, не обращай внимания. Он хоть и дурак, а сам с собой вряд ли долго проговорит.

– А ты заткнулась, когда мужчины разговаривают! Рыжий, чего тебя все время баба выгораживает? Сестра твоя старшая, что ли?

– Нет, дурак, я его знаю чуть больше часа. Но уже в курсе, что Питер, например, добровольно вступил в армию. А тебя наверняка поймали, когда прятался в мусоре за деревенским трактиром, и привезли сюда, как барана в клетке.

Это было метко, и Рей сжал кулаки. С раннего детства он усвоил для себя простое правило: в драке победил тот, кто ударил последним, без ответа. С возрастом он понял, что время на ответ можно определять самому, но мстил всегда подлостью, ударом исподтишка, всегда, когда детская память не подводила. Сейчас ум подсказывал: «Не время, потом еще сквитаешься!» – но в голове уже вскипала ярость. Тем более хотя и удалось попасть в поле зрения девушки с беретом, но как-то не совсем удачно. Рей бы, наверное, кинулся на рыжего с кулаками, тот выглядел старше, но тщедушнее. Однако тут сзади окликнули: «Здесь Питер Фоггерти?»

– Я здесь! – встал с лавки рыжий.

– Ave Christi! Добрый день, ребята, – к ним подошел незаметно оказавшийся во дворе человек. У него была странная одежда, белый плащ с откинутым назад капюшоном, вроде монашьего балахона, только достаточно короткий, чтобы были видны пятнистые камуфлированные штаны, заправленные в ботинки. Лицо его, загорелое и обветренное, было спокойно, голос звучал тихо и непривычно после истеричных команд конвоиров. В руках человек сжимал две папки для бумаг.

– А ты – Реймонд Калист?

– Да.

– Хорошо, что вы познакомились. Вам ведь выпало служить вместе. Я – брат Кальварий, сержант. Добро пожаловать в орден.

– Какой орден? – спросил Калист.

– Орден Христа, конечно же! Братство иезуитов, воздушно-десантные войска наследников святого Игнасия. Реймонд, раз уж мы в армии Господа, соблюдай дисциплину. Обращайся ко мне как к старшему, говори «да, сэр». И не задавай вопросов, пока офицер и старший по званию не скажет, что слушает вопрос. В ордене солдаты обычно все понимают с первого раза. Это понятно?

– Да, сэр!

– Молодец. Питеру уже нашили знак. А тебе, Рей, я принес погоны и нашивку ордена, не потеряй, сегодня вечером сам пришьешь. Берите ранцы, сейчас поедем в сектор иезуитов. А вы куда, юная леди?

– С вами.

– Вы – Жанна Помме, верно?

– Да, сэр!

– Ну, не надо, вы же не в ордене. За вами придет человек, но немного позже, подождите.

Вскоре Рей уже сидел в джипе, который катил по улицам строящейся цитадели. Рей улыбался. Он еще не встретил здесь ни одного вола или другого привычного по деревенскому быту животного, но вся эта машинерия и арматура вокруг производила впечатление мощи, а значит, власти и безнаказанности. Калиста определили в десантные войска иезуитов – одного из самых влиятельных орденов. И он уже знал, что нашел замену коту Тому, кого будет мучить, пусть он и рыжий. И замену для Мэгги, хотя здесь еще надо постараться, но перспектива есть. В первый раз за долгое время Рей искренне поблагодарил Бога.

Глава 5. «Он не ведает, что творит»

Планета Аркаим, сейчас.

– Иван Сергеевич, можете объяснить, зачем вы взяли флаер напрокат? От станции монорельса «Сталевка» идти до музея недалеко, на тех улицах всегда людно. Вас бы по пути вряд ли так просто затащили в подворотню.

Этот вопрос задал Ивану шеф полиции Розгин, точнее, его голография, парящая над столом. Фомин уже сходил в аптеку, купил там ингалятор, которым раньше пользовался для восстановления после командировки на войну. Пара затяжек – и репортер уже твердо стоял на ногах, сердце успокоилось. Иван сидел в кабинете Романа Волхова. Только что он пересказал историю о нападении шефу полиции, вместе с хозяином кабинета они теперь думали, что же предпринять дальше. На улице уже давно стемнело, большая часть контор в офисном центре «Терем» закрылась на ночь.

– Мне было интересно полетать на машине. Я не знал, что есть такие опасные районы. Вы же говорили, вашими стараниями нападения на улицах случаются редко.

– Да, говорил. Но я также говорил, что нужно быть осторожным, в городе проблема наркомании. Вы ведь прилетели не как турист, идолов языческих смотреть, а на задание. Так и ведите себя соответствующе, профессионально.

– Ну, буду знать. Хотя даже на контролируемой бандитами Лагарте в столице можно почти везде ходить без страха быть ограбленным среди дня.

– Давайте лучше поговорим о деталях, – сказал Волхов, – нападавшие действительно требовали от вас убираться с планеты, и все? Не отбирали ценности, ничего подобного?

– Нет, только угрожали и требовали свернуть мое расследование по музею. Они показались очень хорошо осведомленными, знали и про Юрия, и что меня послал Литейщиков. Это были не бандиты, уверен.

– Тот, кто с вами разговаривал, уверены, что это он же на записи, и его опознал Юрий перед исчезновением?

– Я здорово испугался. Но почти уверен, что это тот же человек. Флаер не тот, что на видео, но человек тот же, да. Уверен.

– Ясно. Базы данных пока на это лицо ничего не нашли. Какие-то подробности разглядели, чего мы не увидели на старой записи?

– Он странно говорил. Странный акцент. Никогда похожего не слышал, но думаю, русский для него не родной. Лицо… серые глаза, кожа тоже какая-то сероватая. И на щеках желтые пятна.

– А вот это уже интересно, – полицейский встрепенулся, на секунду его изображение пропало, – есть, конечно, варианты вроде симптомов отравления особыми наркотиками или болезней печени – гепатитов, но ваше описание очень походит на конкретный этнос. А именно жителя умеренной полосы планеты Доминика.

– Столица крестоносцев! – воскликнул Волхов. – Я говорил, что проблема не в местной наркомафии.

– Подожди, Рома! Ты так быстро расследование провел, хоть сейчас мне на пенсию уходи. Здесь у нас попадаются политические беженцы, которым не жилось по церковным законам. Граница с орденом ведь рядом. Беда в том, что часто человек, сбежавший от доминиканцев, не просто не хочет жить по их законам, он не хочет жить по любым законам вообще. И на Аркаиме криминальный элемент как раз нередко имеет серые глаза, серые волосы и желтую физиономию. Если наши христианские соседи засылают людей с серьезными заданиями, они стараются выбирать агентов с неприметной внешностью. Завербованных местных или жителей принадлежащей ордену планеты Пайя, они очень похожи на нас лицом, а если присылают уроженцев Доминики, то с полярных широт. Хотя согласен, нападение не похоже на гангстеров. А остальных двух нападавших рассмотрели?

– Плохо. Второй был немного моложе. А может, мне показалось, он дергался, угрожал, и этот желтолицый ему приказал заткнуться. Значит, этот парень не главный. И по-моему, у него не было желтых пятен на лице, обычный внешне. А водителя вообще не запомнил, он в салоне машины сидел все время.

– Хоть что-то. Как же мне вам помочь, что предложить… Людей мало, роботов свободных нет. Могу предоставить одного вооруженного охранника одновременно. Но вам нужно будет заключить договор, согласиться пребывать в гостиничном номере большую часть суток. Выходить будете по согласованию с охраной, при свете дня, на один-два часа, не больше.

– Два часа в день?! Это только чтобы в гастроном сходить или столовую. А мне материал собирать нужно.

– Охранник за вас отвечать будет, ему сложно просчитывать все угрозы, если вы по городу станете гулять, да еще и ночью. Лучшего вам предложить не могу. Если вы, конечно, не хотите собраться и улететь домой.

– Уверен, для вас это был бы легкий выход, но я пока не настолько напуган. А патрульные дроны не помогут?

– В том и дело, – насупился полицейский. – Мы уже смотрели биометрию и записи с коммуникатора. Биометрия показывает, что вы все время были спокойнее, чем снеговик, а на записях никаких голосов, просто белый шум. У злоумышленников была какая-то хитрая аппаратура подавления. Готов спорить, дроны они тоже обманут. Это самое странное в этом деле. Бандиты могут говорить культурно, цитировать Библию, называть друг друга «братьями», но вот притащить в Сталевку такую технику… У нас такие генераторы помех не делают и официально не завозят, разве что на военные заводы или по заказу контрразведки.

– Знаете, сэр, я все-таки откажусь от полицейской охраны. Лучше постараюсь узнать что-нибудь про судьбу Юрия быстрее, чем стану отсиживаться в номере.

– Ваше право, но учитывайте, что я сейчас не имею оснований даже объявить эту странную троицу в розыск.

– Но они ведь мне угрожали!

– Какие-то есть доказательства? Записей угроз, видео, как я понял, у вас нет. Если заказать экспертизу и она подтвердит, что вас ударили парализатором, это наверняка будет дешевая бытовая модель парализатора, тип «Шило» или «Шарошка». Их применение плохо регламентировано законом, вам всегда еще могут предъявить, будто ударили вас в качестве самообороны, доказывай потом обратное. Вот если бы вы получили разряд из той самой модели парализатора, что и сторож музея, это сильный армейский НБ-4, тогда можно было бы заводить дело.

– Знаете, даже на Лагарте, где все плохо, легче заставить полицию действовать.

– Здесь такие правила, Иван Сергеевич. Я бы мог вам рассказать про вечную борьбу полиции Аркаима с этими кикиморами, нелюдью, с адвокатами и правозащитниками, но зачем? Вы же сами прилетели с планеты, где правозащитники победили полицию, сами все знаете. Я уже отправил запрос опричникам в Службу Контрразведки Аркаима по поводу использования аппаратуры подавления коммуникаторов и дронов, отдал имеющуюся видеозапись на обработку и анализ. Но Юрий не оставил после себя официального заявления про угрозы и преследования, нет доказательств. Если даже патрульные опознают этих желтолицых, при наличии паспортов с визами их отпустят.

– И что, совсем никак нельзя повлиять на этого маньяка?

– Можно было бы, как вы журналисты любите, написать статью, закатить истерику, но вряд ли это вам сильно поможет. У вас, случайно, нет друзей и знакомых в центральном аппарате Конгресса?

– Нет, у меня мало друзей.

– Жаль, – сказал Волхов, – без таких друзей вы можете написать заявление в Верховный Суд Человечества, что вам угрожают, а полиция бездействует, но через год минимум вам придет автоматическое сообщение с вопросом, актуальна ли ваша проблема и не хотите ли отозвать иск. Даже я не могу существенно это дело ускорить.

– Что ж. Мне платят большие деньги. И я намерен продолжить работу здесь. Я не стану требовать от полиции гарантий безопасности. Просто прошу, сделайте все, что в ваших силах, чтобы меня не убили и не покалечили.

– Постараемся, Иван Сергеевич. Мне самому, как начальнику полиции, стыдно за сегодняшний инцидент. Но вы уж тоже постарайтесь держаться людных мест, не ходить по городу ночью. Аркаим еще недавно был другим. Я помню, как толпа молодежи караулила людей, выходящих из православной церкви, оскорбляла и била их, а полицейские отказывались разнимать драку. Я сам был в толпе молодых и глупых язычников, пока не понял, что «ломать – не строить».

– Если что, ваш номер у меня в быстром доступе на коммуникаторе.

– Да, звоните. Рома, я так полагаю, вы сейчас спуститесь на три этажа, к Хагалу? Он еще работает сегодня?

– Да… работает, – смутился Роман.

– До определенной меры я могу закрывать глаза. Но не переступайте грань слишком далеко, время сейчас трудное. Удачи, я завершаю разговор, сообщу, когда узнаю что-то важное.

Иван и Волхов вышли в приемную. Секретарша еще работала за компьютером.

– Валка, много еще запросов осталось?

– Нет, почти закончила, Роман Харальдович.

– Завари нам чаю, покрепче, и можешь отправляться домой, закончишь утром.

– Спасибо.

Секретарша быстро приготовила в кипятильной машине чай, пахнущий пряными травами, разлила его по большим белым кружкам и ушла из конторы.

– Люблю чай. Пейте, Иван, он настоящий русский, успокаивает. Я не врал, что не могу проложить этому делу ход к центру Конгресса. Вне Аркаима я знаю лишь номера счетов, на которые переводить деньги, но их владельцы требуют очень много за решение вопросов. Так много, что нецелесообразно дальше работать.

– Ничего, Роман. Я не дам им и гроша. Пока деньги дойдут, ребята из Конгресса успеют сто раз передумать, потерять эти деньги, исчезнуть или назвать новую цену. Слишком они далеко. Скажите лучше, кто этот… Хагал?

– Хагал Хальвданович. Специалист по компьютерам и всяким программам. У него фирма в этом здании. Мой хороший знакомый. Я делюсь с ним некоторой информацией, весьма ценной. За это Хагал помогает мне с обходом официальных барьеров в Олнете… Это не всегда совпадает со всеми законами, но даже шеф полиции Розгин в курсе. Но он понимает, где реальное преступление, а где – эффективная работа. К тому же Розгин далеко не свободный человек, он вынужден бездействовать, например, по отношению к корпорации Куреневой и ее наемникам. И он даже будет рад, если ему помогут восстановить закон и порядок, пусть даже и не совсем легальными методами.

– Вы так уверенно говорите про Куреневу и ее участие в деле исчезновения Юрия, почему?

– А у кого может быть техника и доступ к управлению дронами и коммуникаторами? Кто еще уверенно может подавить системы безопасности и не оставить следов? Я вообще-то ничего не имею против Елизаветы Куреневой лично. Кстати, она Оладьева на самом деле. Просто ее корпорация нагнала сюда людей, привыкших достигать результата быстро и без компромиссов. Короче, отморозков, татей. А местные власти ошибочно принимают их действия как стремление к дисциплине и порядку. Мне кажется, цель этой корпорации здесь, пока поступают большие деньги от работы над климатом, – скупить все ключевые предприятия Аркаима, переписать законы под себя, а потом использовать нашу планету как источник средств для дальнейшей экспансии. Я не верю, что компания с главным офисом на далекой Софии может бескорыстно желать нам добра. Хватит с нас барщины Конгресса. К тому же какой-нибудь наемник корпорации легко мог убить неугодного журналиста. Там таких мокрушников полно.

– У вас есть доказательства этой версии? – Иван допил чай.

– Нет. Может, Хагал нам поможет их отыскать.

– Вы собираетесь меня познакомить с полулегальным хакером. Вы были уверены, что я решусь остаться на Аркаиме после недавних угроз?

– Ну, вы же действительно решили остаться?

– Если подумать, я ведь уже подтвердил, что Карпенко не был завербован доминиканцами. Как признался главарь, они ранее шантажировали Юрия, он не с ними.

– Я не настаиваю, но вряд ли это удовлетворит Федю Литейщикова. Бандит мог врать. Или шантажом перетянуть Юрия на свою сторону, такое бывает.

– Все-таки я пока не улетаю. Мне просто интересно. Таинственная история, загадки. Вот, например, протесты против властей я больше не освещаю в статьях. Потому что все они одинаковы. Я ни разу не встречал человека, требующего себе власти и способного внятно объяснить, как при помощи этой власти сделает мир лучше. Вся политическая оппозиция – это как алчные племянники, охающие вокруг умирающей тетки, кто громче выразит сочувствие, но никто не даст настоящее лекарство, ведь тетка должна оставить им наследство. А иногда приходят революционеры, всякие радикалы, так они просто душат тетку-общество подушкой и забирают все, что могут унести. А в деле Карпенко нет такой ясности, есть интрига… Я заговорился. Пойдемте к вашему хакеру.

Пока они шли к лифту и спускались, Иван думал про корпорации. Волхов правильно описал суть межзвездного синдиката: непрерывная экспансия и равнодушие к освоенным, «выжатым» рынкам. Иван много слышал о «Куренев индастриз». Молодая, очень активная корпорация. Ее основательница и председатель совета директоров, в девичестве Елизавета Куренева, женщина интересной судьбы. Потерянная родителями в суматохе эвакуации на завершающем этапе войны с Хилим-ла выросла в приюте среди трущоб Новой Украины. Когда она уже достигла сознательного возраста, ее разыскал родной брат, Олег Куренев, смертельно больной и доживающий последние месяцы. Олег – весьма примечательная личность: военный, бывший диктатор целой планеты, обвиняемый в фашизме, этнических чистках, каннибализме, удостоенный премии Конгресса «Политик года», «За развитие демократии», меценат, филантроп, экстрасенс. Закончив свою жизнь в уединении, в кругу семьи, Олег оставил сестре солидное наследство. Елизавета смогла покинуть Новую Украину и перебралась на Софию, где начала учиться на климатолога. Несколько лет университета, Елизавета не была гениальным ученым, но усваивала знания очень старательно. В университете она и встретила отпрыска богатой семьи со смешной фамилией Оладьефф. После свадьбы с ним Куренева окончательно перестала нуждаться в деньгах. Однако ее не удовлетворила роль вице-президентши одной из семейных фирм или самораскручиваемой певицы. Елизавета купила на Багратионе обанкротившийся частный исследовательский центр по изменению климата, совместила полученные разработки с собственными идеями и основала корпорацию, специализирующуюся на создании комфортного для человека климата на разных планетах. Назвала ее «Куренев индастриз» в честь своего брата, который бескорыстно подарил ей путевку в жизнь, хотя и сама по паспорту уже была Елизаветой Оладьефф. Первым проектом компании стало участие в трансформации вулканической планеты Зерге. На ней основную работу делали тектонические инженеры, но государственная комиссия пришла в восторг от предложенных Елизаветой климатических решений. Посыпались всевозможные поощрения от Конгресса. Затем были три стратегических контракта на перестройку планет, в том числе и Аркаима. Интересы «Куренев индастриз» столкнулись с другими уважаемыми межзвездными корпорациями. На Аркаиме это был «Климат-тек», синдикат с более чем вековой историей. Но Елизавета была упряма, амбициозна, категорически не умела останавливаться на достигнутом и обладала звериной интуицией. Ее корпорация быстро отгрызала куски рынка, пробивалась в смежные с климатической инженерией сферы хозяйства, подкупала, выигрывала суды, нанимала в охрану целые частные армии.

Могла ли эта компания быть причастна к исчезновению Карпенко и грабежу Музея Христианства? Иван не исключал такой вариант. Но все-таки это было не похоже на элемент в продуманной корпоративной стратегии, на приказ высшего руководства. Как-то… слишком грубо. Может, в деле Карпенко и фигурировали ресурсы Куреневой, например ее аппаратурой могли глушить электронику, но Иван бы предположил скорее собственную игру отдельных мелких чинов в корпоративной структуре или наемников из охраняющей Куреневу военной компании. В любом случае пока Иван знал слишком мало.

Иван и Волхов спустились на лифте и вскоре стояли перед неприметной конторской дверью. Табличка на двери гласила: «Фирма "Чайка". Разработка программного обеспечения для защиты информации и автоматизации управления предприятиями». Роман нажал на звонок, послышался щелчок замка, и дверь открылась. За ней было помещение с пустующими рабочими столами. По углам мигали огоньками шкафы с электроникой, булькали какие-то охлаждающие трубки. В дальнем конце офиса сидел за столом, запрокинув опутанную проводами голову, единственный живой человек в поле зрения.

– Это Хагал, – указал Волхов, – сейчас он придет в себя, он уже знает, что мы здесь.

Между тем Иван рассматривал парящую посреди комнаты цветную голографию, похоже, демонстрационную какой-то программы, яркие информационные блоки, извилистые линии ссылок. Хозяин офиса заклокотал горлом, зашевелился и открыл глаза. Гости подошли ближе. С противным чваканьем прилипшие к Хагалу электроды отделились от кожи, провода сами расползлись по гнездам хранения. А компьютерный специалист провел пальцем по макушке, собрал с нее комок блестящего, ароматизированного ванилью геля и отправил его себе в рот, начал с аппетитом жевать. Потом протянул руку для пожатия Ивану. Тот брезгливо скривился и отшатнулся. Хозяин посмотрел на свои пальцы, улыбнулся, вытер руки о покрывавшую плечи белую салфетку и швырнул ее в корзину под столом. На себе Хагал носил канареечно-желтую кофту с непонятными рунами и застежкой на спине, чтобы можно было подключать электроды к спинному мозгу. Сам он, вопреки представлениям о компьютерщиках, был высокий, накачанный и без заметных имплантатов. Правда, его полностью лишенный волос, блестящий от проводящего импульсы геля череп и острые черты лица заставляли вспомнить детские сказки про вампиров.

– Привет, Хагал, – поздоровался Волхов, – это и есть наш латинский гость, Иван Сергеевич Фомин.

– Буэнос ночас, амиго! Иван, вы ведь предпочтете сразу перейти к делу?

– Да, конечно.

– Отлично! Я сам человек деловой. Рома обрисовал мне ситуацию, надеюсь, максимально полно. Я могу посмотреть ваш коммуникатор, Иван?

– Вот он.

– Так-так…Это «Стриммер»? Непростой аппарат, есть кое-какая защита от проблем в Сети… с разгону его не взломаешь. Хотя мне уже известно, что даже полицейская система надзора за сбоями перестала работать, когда на вас напали, а у полиции протокол серьезный… ну ладно, Роман, с меня причитается, так что я поищу данные, но без внедрения в поле крупных игроков типа Куреневой. Я не самоубийца, жить хочу.

– Как вы будете искать след, если не внедритесь в корпоративные банки данных? – спросил Иван.

– Есть такое понятие «параданные», нестандартные и непрямые характеристики. У нас нет никаких результатов на ваших преследователей, никаких результатов по распознаванию лиц и аудиометрии. Но ведь эти бандиты все равно летают по городу, совершают звонки, получают денежные переводы, ходят в столовые. Они оставляют след в информационном пространстве. Сейчас все фиксируется и хранится в Олнете. Любой ответ уже есть в планетарной сети, нужно лишь правильно искать. Для примера, допустим, ваши враги используют системы подавления, от которых вся ближайшая к ним электроника «падает». Если мы посмотрим на стандартные показания датчиков, мы не увидим ничего интересного. Датчики перестают работать и получать информацию в близости от врагов. Но если мы проследим не стандартные показатели датчиков, а сколько и где этих датчиков вышло из строя, увидим закономерность – и вот траектория движения противника видна по следу из сломавшейся электроники как на ладони. Ну, это самый упрощенный пример.

– Обычно ведь они не просто «ломают» камеры и датчики, они заставляют показывать устаревшие данные. Как вы это решите, Хагал?

– У меня есть собственные средства. Первое, за что я возьмусь в вашем деле, – это за поиск машины, на которой передвигаются бандиты. Есть видео, есть ваши наблюдения, два раза – два разных флаера. Оба старые, оба очень распространенной модели. Оба типа машин любят конторы проката, причем большинство из них даже не утруждает себя нанесением логотипа фирмы на флаер. Если их брали напрокат или угоняли, наверняка бортовой компьютер был взломан и показывал, что машина стоит на парковке, пока бандиты мотались по делам. Вот тут мы подключим информацию с камер наблюдения и регистраторов трафика, чего в Гиперборейске навалом. Программа отследит места, где мелькнула машина, которой там по логике быть не должно, где-нибудь на регистраторе мелькнула машина несоответствующей марки. Узнав это место и время, получим зацепку, кто брал флаер напрокат, где воровали.

– Это займет время, сколько?

– Зависит от удачи. Максимум несколько дней. У меня есть почти разработанный для такого задания робот, нужно было раньше кое-что выследить. Несколько настроек, и он в работе, проверит весь Гиперборейск. Второй компонент, от которого я отталкиваюсь в поиске грабителей музея, – нелегальный рынок антиквариата. Несколько лет назад правительство ввело обязательную таможенную процедуру для всех космопортов, анализ на возраст. Это скорее популизм, большая часть редкостей Аркаима – новодел, лет пятьдесят назад сделаны, но насколько я знаю, данный акт борьбы с вывозом антиквариата все еще в силе, в Сети гуляют массивы данных по результатам возрастного сканирования багажа и пассажиров. Сейчас вывезти настоящую древность с Аркаима действительно трудно. Если грабители музея решили вывезти трофеи с планеты – значит, им понадобятся документы. Вот я и буду искать аномалии в реестре вывозимых ценностей, изменения оценочной стоимости, срочные запросы… пока так, на остальное нет времени, у меня ведь и другие заказы есть. Что скажете?

– Вы производите впечатление знающего свое дело человека, Хагал. Я не буду вас поучать и доверяю вашему опыту.

– Наш латинский друг – сама дипломатия, Хаг. Я тебе сбросил его контакты, подтверди.

– Есть, вижу. Хорошо, Иван, вы вежливы, как и положено журналисту. Как только найду интересную информацию, позвоню вам обоим. А теперь извините, до утра нужно закончить одну громоздкую программу.

– Он настоящий шакал, когда нужно выследить информацию в Олнете, за сто верст чует подвох, – сказал Роман, когда они с Иваном шли к выходу на улицу. – Вас подвезти до отеля?

– Если нетрудно. Не хочу идти по улице.

У Волхова был массивный джип с колпаками на колесах в виде деревянных щитов скандинавских воинов, зарешеченными фарами и клыкастым бампером. На улицах бушевала метель, но они быстро выехали на обогреваемую трассу, здесь клубился пар, блестели лужи, но на дороге не было никаких сугробов.

– Что ж, Роман, – обратился Фомин к сжимающему руль координатору, – я остаюсь работать над этой историей, но мне нужна будет информация, причем полная, без всяких секретов и недосказанностей. Первое, понадобится список запросов от Федора Литейщикова и Юрия Карпенко к вам.