Текст книги "Карнавал любви. Новогодняя книга романов для девочек. Сборник"

– А если не дойдёт? – с сомнением протянула Ульяна.

– Тогда ещё что-нибудь придумаем, – неуверенно просопела Настя. – Как-то глупо всё. Получается, что мы напрашиваемся. А они на своих доминошек пялятся. Першин сегодня раз двадцать кусок с Чарушиной и Граф прокручивал, в клип их вмонтировал.

– Нас, между прочим, тоже и прокручивали, и вмонтировали, – восстановила справедливость Уля. – Между прочим, твой Першин сказал, что даже не ожидал, что мы так классно танцуем. А Вяземский сказал, что я очень пластичная.

– Супер. И что нам это даёт?

– Настя, не зли меня. Сама знаю, что ничего не даёт. Но приятно же?

– Да, приятно, – не стала спорить Шурупикова. – Но хочется каких-то подвижек и определённости. Новый год уже на носу. Давай завтра и провернём нашу маленькую акцию. Я громко спрошу, а ты громко задумаешься.

– Это как? – обалдело округлила глаза Ульяна. – Извилинами скрипеть?

– Очень остроумно, – пробурчала Настя. – Рассуждать, что ещё не придумала. Мол, вариантов много, не знаешь, что и выбрать. Не вздумай ляпнуть, что вообще некуда пойти. Это унизительно. У девушки всегда должен быть выбор. Если ты никому не нужна, то и ему не нужна. Парни вечно западают на девиц, к которым стоит очередь из кавалеров. Словно это – дефицитный товар, качество которого гарантировано количеством желающих купить.

– Эк ты завернула, – покачала головой Уля. – Ладно, общее направление разговора я уловила. Буду импровизировать. Я спросить хотела, пока не забыла. А что, тебе правда песни этого Маркиза нравятся?

– Разумеется, правда, – возмутилась Шурупикова. – А тебе разве нет?

– Не знаю, – пожала плечами Уля. – Сладкие такие. Я не люблю, когда стихи примитивные. А сам он красавчик, конечно. Принц из сказки. Герой девичьих грёз…

– Это да, – тут же перебила её Настасья. – Но вот его бэк-вокалист мне даже больше понравился. Мне вообще тёмненькие нравятся.

– Я в курсе, – хмыкнула Ульяна. – Першин, кстати, тебе сегодня куртку подавал. Галантно так. Я люблю, когда парни обходительные.

– А я просто люблю Першина, – печально вздохнула Настя. – И хочу встретить с ним Новый год. Такое чувство, что не все мечты сбываются. – Шурупикова строго воззрилась в потолок и с укоризной заявила: – Дедушка Мороз, если так будет продолжаться, я в тебе разочаруюсь! Когда я в детстве просила ролики, а мне подарили лыжи, я ещё стерпела. Но никакой брюнет, пусть даже звезда, пусть даже с голосом, от которого мурашки, мне под ёлочку не нужен. Хочу Рому Першина, понял, борода старая? Не будет Першина – пойду на этаж к начальной школе и расскажу им всем, что тебя не существует.

– Это шантаж, – прыснула Уля.

– Это подстава какая-то, Камышина! Подвох! Он нам подсунул замену. Пусть клёвую, крутую, но замену. А меня такие фортеля не устраивают. Будем продолжать творить новогоднее чудо своими руками, раз Дед в маразме и не понимает, чего у него просят.

Как это часто бывает, тщательно продуманный план оказался не нужен. У судьбы свои планы и свои фокусы.

– Уля, привет! – Вяземский расплылся в счастливой улыбке. – Классно выглядишь.

Это он не соврал. Ульяна теперь всегда классно выглядела. Правда, времени это съедало целую кучу, но результат того стоил. Оказывается, быть стильной и привлекательной – довольно легко. А главное – приятно. И в центре внимания находиться приятно. И нравиться мальчикам, до которых тебе дела нет, – тоже приятно. Просто так ловить улыбки, восхищённые взгляды и понимать, что ты симпатичная.

– Ты тоже классно выглядишь, – стараясь не выдать волнения, улыбнулась в ответ Уля. Но щёки уже начали гореть, а руки подрагивать. И дыхание сбилось. Он стоял так близко и смотрел на неё. И что-то говорил. Нужно было срочно включить мозг.

Вы когда-нибудь пробовали включить голову, разговаривая с парнем, в которого влюблены? Да это всё равно что пытаться переключать каналы на телевизоре, который даже в розетку не воткнут.

Уля аж лоб наморщила, чтобы понять, что ей втолковывает Вяземский. Особенно если учесть, что за спиной Антона стояла Настасья с вытаращенными глазами и отчаянно семафорила.

– …Будет очень классно. У нас ёлка прямо во дворе стоит, живая. Её сторож на каждый Новый год наряжает. И компания классная подбирается. Я ещё наших, с флешмоба, хочу позвать. Если б не эта затея, я б и не знал, что они такие клёвые. Ты как? У тебя парень есть?

– У меня парень есть, – дурацким эхом повторила за ним Ульяна и даже кивнула зачем-то. Но интонация при этом была слегка вопросительная, словно она была не до конца уверена. Поэтому Антон пару раз недоумённо моргнул и на всякий случай уточнил:

– Адрес я тебе эсэмэской сброшу, и как доехать – тоже. Да, и Шурупиковой передай, что если у неё есть парень, то тоже было бы классно, если бы она согласилась прийти.

Вяземский аккуратно потрепал Улю по плечу и ушёл. А она стояла соляным столбом, сосредоточенно шевеля губами и пытаясь повторить то, что сказал Антон.

– Что это было? – убитым голосом поинтересовалась Шурупикова.

– Это был столбняк, – виновато вздохнула Уля. – Прости, я вела себя, как идиотка. Но он так неожиданно подошёл…

– Да к тебе претензий нет, – Настасья аж ногой притопнула от возмущения. – Я спрашиваю, что это за дикость – приходить обязательно с парнем! Что значит «всех должно быть поровну»? У нас там что, весёлые старты намечаются? Нет, это вопиющая несправедливость.

– Несправедливость, – послушно повторила Уля. В голове у неё жужжала какая-то неприятная мысль. Но какая именно, осознать не удавалось, так как мысль эта всё время ускользала.

– Ну что, – покусала губу Настасья. – Нужен мозговой штурм. Только эхом перестань работать. Мне сейчас нужна твоя голова, а не цитирование меня любимой. Раз туда попасть можно только с парнями, надо где-то брать парней.

– Где их взять-то? – Уля едва ли не плакала.

– Вот сейчас, Камышина, это совсем не проблема! За нами сейчас любой побежит.

– Не любой, – напомнила Уля.

– Ладно, не зли меня. Да, не любой. Но если пригласить кого-нибудь из наших, они почтут за честь и ещё долго будут расшаркиваться. Другое дело, что с кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь. Проще говоря, от них потом не отвязаться будет. И ещё момент. Если мы, например, приходим со своими парнями, то мы как бы заняты, и никакой свободы действий. Да уж. За что боролись, на то и напоролись. Что будем делать?

Ульяна вдруг вскинула голову и радостно объявила:

– А есть у меня кандидатуры! Такие, что все упадут!

– Директор с физруком? – предположила Настасья, невесело хмыкнув. – Просто я не представляю, при виде кого ещё наши вот прям упадут.

– Марк с Егором, – тихо произнесла Уля. – Они же сами сказали, что наши должники. Так что пусть отрабатывают.

– Камышина, – простонала Настасья. – Ну и что нам это даст? Думаешь, наши мальчики попытаются отбить нас у звёзд? Даже не мечтай. Они просто за нас порадуются. И это в лучшем случае. Потому что я вообще подозреваю, что Вяземскому и Першину будет не до нас. Они ж это всё из-за доминошек затеяли. Так что…

– Да помолчи ты, – сверкнула глазами Уля. – Мы попросим Марка с Егором поухаживать за доминошками. Вообще, конечно, это как-то нехорошо. Но я считаю так: если доминошки клюнут, то туда им и дорога. А у нас появится шанс. Ты ж сама видишь, что доминошки парнями только пользуются, а потом – в отставку. Они не такие, как мы с тобой. Ну, я так думаю. В общем, если я ошибаюсь, и у Влады с Алёной всё серьёзно с нашими парнями, то мы просто отступим. Борьба за любовь тоже имеет границы приличий. А если они поведутся на лёгкий флирт и переметнутся к Маркизу и его бэк-вокалисту, то так тому и быть. Будем считать, что это судьба.

– Я говорила, что ты суперумная? – восхищённо протянула Настя. – Даже если говорила, то повторю. Ты, Камышина, стратег. Тебе бы в полководцы! Только можно я Егору буду звонить?

– Да легко. Я вообще не представляю, как их на это уговаривать, – моментально согласилась Ульяна.

– Ты, Камышина, стратег, а я переговорщик, – самодовольно подытожила Настасья. – Считай, дело сделано.

Планировать обычно гораздо легче, чем осуществлять. Особенно если дело касается других людей. Ведь у них могут быть свои планы, своё мнение, очень сильно отличающееся от нашего, да и вообще – в голове каждого столько тараканов, что предугадать, в какую сторону они побегут, весьма затруднительно.

Настасье повезло. Никаких планов на Новый год у Маркиза и Егора не было.

– Петь надо будет? В смысле, аппаратуру брать? – деловито уточнил Егор. – Я помню, мы концерт обещали.

– Да ты что, – разволновалась Настя. – Мы ж не до такой степени обнаглевшие, чтобы бесплатный концерт требовать. Если диск с песнями есть, возьми, пожалуйста…

– Да у меня этих дисков вагон, – расхохотался Егор. – Я мешок возьму. Под ёлочку положим. Заодно и послушаем. И потанцуем. Ты со мной потанцуешь?

Настасья зависла в томительной паузе, после чего максимально честным, почти пионерским голоском начала вдохновенно врать:

– Понимаешь, тут такое дело. У нас в школе есть две ваши поклонницы. Просто натуральные фанатки. Нет, ты ж понимаешь, мы с Улей тоже фанатки, но не такие. То есть такие, но не совсем… А эти, они вот, вообще, обалдеть… Что-то я сбилась с мысли… Проще говоря, они вас обожают до судорог. Опять не то. Я это всё в хорошем смысле слова. Вас все до судорог обожают, но у этих судороги совсем сильные… В общем, мы хотели бы сделать им сюрприз. Представляешь, это будет настоящее чудо. И не только для них. Вы же звёзды, настоящие, вас миллионы знают и слушают. И тут вы – на нашей вечеринке! Это будет для девчонок совершенно сумасшедший подарок. Ну, вот как если бы вдруг инопланетяне прилетели, или они обе победили бы на конкурсе «Мисс Мира», и им бы две короны выдали. Или их бы в Голливуд сразу на главные роли к Спилбергу позвали сниматься! Вы для них будете как память на всю жизнь, круче Деда Мороза. И если вы просто чуть-чуть за ними поухаживаете, даже целоваться не надо, а просто потанцевать, поговорить, пару комплиментов, фото на память – они помрут от счастья. Это впечатление на всю жизнь. Они обе, кстати, нереальные красавицы. И вам приятно, и девочкам сказка.

– Да без проблем, – судя по голосу, Егор улыбался. – Это где всё будет?

– За городом! – Тут Настя вспомнила главное условие попадания на вечеринку и робко спросила: – А вы сможете на машине туда поехать? И нас с Улькой отвезти? Адрес и время я тебе эсэмэской пришлю. Это именно в новогоднюю ночь, ты понял?

– Понял. Говорю же, без проблем. Не переживай. Буду очень рад вас обеих увидеть. Целую, пока, – и Егор отсоединился.

От этого его «целую» Настасью ещё долго штормило. Она некоторое время бесцельно болталась по квартире с дурацкой улыбкой, не сразу вспомнив, что хорошо бы проинформировать подругу о благополучном решении проблемы.

Даже в детстве Ульяна никогда так не считала дни до Нового года, как сейчас. Она тревожно приглядывалась к Вяземскому, ища подтверждения или опровержения его романа с Владой. На странице в соцсети у него никаких изменений не было, Влада самозабвенно постила всякие статьи про уход за внешностью и мимимишные картинки.

Настасья так же пристально наблюдала за Першиным и то ли с тревогой, то ли с облегчением тоже констатировала отсутствие явных изменений в его отношениях с Алёной. Мало того, Рома начал весьма тесно общаться с самой Шурупиковой, каждое утро бросаясь чуть ли не обниматься с воплем: «Ты видела, сколько уже просмотров у клипа?!» На переменках Першин подсаживался к Насте, и они с упоением в прямом эфире наблюдали прибавку зрителей. Счётчик крутился, набрав уже больше ста тысяч просмотров.

Ничто так не сближает с парнем, как общее дело. И если в обычной череде будней он тебя просто не замечал, то в процессе общения на тему совпадающих интересов у тебя есть все шансы открыться с новой стороны.

Настасья тихо млела от его близости и робко радовалась. Открыто радоваться она пока ещё не отваживалась. Всё же не стоило путать дружбу с любовью, можно очень сильно просчитаться. Дружить с Ромой она не собиралась.

– Для дружбы у меня ты есть, – уныло бухтела она по телефону с Ульяной. – А с ним я любви хочу. Настоящей, чтобы крышу сносило не только у меня, но и у него. Я целоваться хочу, а не просмотры считать. Хотя и клип, конечно, меня волнует. Ты, кстати, видела, мы скоро все рекорды побьём! Рома ещё придумал сделать рассылку, перепост и по форумам написать, дескать, что думаете, и бла-бла-бла…

– Шурупикова! Вы хоть общаетесь, а у меня полный ноль. И если бы Вяземский со мной тоже хотя бы клип смотрел, я бы прыгала до потолка от счастья, – раздражённо оборвала Настасьин монолог Уля. – А он только улыбается и мимо чешет. Я сегодня причёску другую сделала, полтора часа утром укладывала, а он ляпнул опять «классно выглядишь» и всё.

– Вот ты зажралась, матушка, – завистливо вздохнула Настя. – Тебе комплименты говорят, а всё мало. Мне Першин ничего такого не озвучивает. Только сидит рядом, радуется и в смартфон пальцем тычет.

– Да, обе мы хороши, – хмыкнула Уля. – Сначала мечтали о мелких знаках внимания, а теперь выясняется, что нужен полный комплект. Да чтобы как в книжке или как в кино.

– Я вот думаю, что они другие книжки читают и другие фильмы смотрят, и того, что нам хочется, просто не умеют и не хотят – ни речи витиеватые задвигать, ни закатом любоваться, красиво вздыхая, ни принцев из себя изображать, – предположила Шурупикова, тоже тягостно сопя и стараясь подавить внутреннее недовольство.

– У меня есть вариант менее позитивный, – добила её Ульяна. – Они всё это могут и делают, но не с нами, потому что для красивой демонстрации чувств нужна красивая любовь. И любой парень может стать романтиком, если влюбится. А друг романтиком быть не может. Вот ты, Шурупикова, можешь смотреть на меня влюблёнными глазами?

– Зачем? – опешила Настасья.

– Вот! Они небось тоже думают – зачем. Дружим, общаемся, а глаза – это для доминошек. Скорее бы Новый год. Мне кажется, это наш последний шанс. И если ничего не выйдет, то… То я, наверное, все зимние каникулы реветь буду. – Ульяна вдруг почувствовала, что начать плакать может прямо сейчас. Настроение было ниже плинтуса.

– Улька, давай думать в позитив. Я тут читала, что мысль материальна. И если о чём-то мечтаешь, то надо верить, что у тебя всё получится. Не сомневаться в себе, не бояться, а твёрдо верить и даже представлять, как это будет.

– Я, Шурупикова, каждый вечер не сплю, всё представляю, мечтаю. При такой интенсивности фантазий Вяземский уже давно жениться на мне должен был, а что-то даже в кино не пригласил. Так что плюнь на свои теории, ерунда это, – вздохнула Ульяна.

Попрощались они в плохом расположении духа, и каждая села себя жалеть. Иногда даже полезно немного поплакать и пожалеть себя. Фактической пользы от этого, конечно, нет, но порой настроение потом само собой поднимается.

– У меня уже все карманные деньги закончились, – хмуро жаловался другу Рома. Они сидели у Вяземского после очередного похода в кино, проводив Владу с Алёной по домам. – У меня смутное чувство, что я играю в одни ворота. Скачу на задних лапках, как дрессированный бегемот, а она делает одолжение, что ходит со мной куда-то. Что ни скажу, фыркает, словно я пургу гоню. А сама молчит или просит чего-нибудь купить. Даже под руку с ней ходить нельзя. И за руку нельзя. И вообще – топчись рядом и особо не отсвечивай. Как-то так. Сказала, что на Новый год хочет новый телефон. И при этом так на меня посмотрела, словно она его не от родителей, а от меня ждёт.

– Можешь даже не сомневаться, что от тебя, – вздохнул Антон.

– Да каким образом я ей телефон-то куплю? Я вообще-то в школе ещё учусь! И денег не зарабатываю. И так у предков уже столько лишних настрелял, что они стали подозревать меня во всех грехах. Вчера подхожу к отцу, а он на компе статью про первые признаки наркомании читает. Я, конечно, поржал, но проблем с родителями не хочу. На праздники деньги попросил подарить, мать – лекарства пить убежала и плакать. Я сказал, что у меня девушка, но, похоже, они не поверили. Я и сам себе уже не верю. А есть ли у меня девушка? Пока такое чувство, что это какой-то пылесос для денег. Но Алёна говорит, что все за ней так ухаживают. Мол, не умеешь по-взрослому – сиди дома. А как по-взрослому? Я поцеловать хотел, так она заржала только и сказала, что по-взрослому – это другое. Женщину, говорит, надо баловать. Мне диски новые купить не на что!

– Хочешь, я тебе одолжу? – думая о чём-то своём, предложил Вяземский. – Мне родители много дают. Хотя у меня Влада вообще кольцо с брюликом попросила. Я думал даже, что это шутка. Аж похихикал из вежливости. Но она сказала, что хочет под ёлкой найти красивую коробочку с кольцом. Смотри, говорит, не разочаруй меня.

– Не надо мне ничего одалживать, – проворчал Рома. – Ты мне лучше скажи – ты ей кольцо купишь?

– Нет, конечно, – удивился Антон. – Я ей сказку про золотую рыбку подарю, чтобы губу не раскатывала. Что-то она меня утомила. Месяц уже пляшем вокруг, а всё как-то по-пионерски. Поцеловать – нельзя, обнять – нельзя, говорить – не о чем. В кино своди, в клуб своди, денег на телефон положи, то купи, это купи. Она со мной исключительно по магазинам гуляет. Водит за собой, как кошелёк на привязи. Я себя таким дураком никогда не чувствовал. Вроде круто – я с красивой девушкой, все на неё смотрят. А толку? Я даже подумал, а к чему это всё вообще? Вот зачем мы стали с ними встречаться? Чтобы у нас были самые крутые девчонки в школе. Вроде мы с ними ходим, но они не наши. И мы – не их парни. Так, тусим вчетвером. Условно говоря, мы с ними встречаемся, они очень красивые, и наши все завидуют. А по факту что выходит? Тебе с Алёной хорошо?

Першин уныло пожал плечами.

– Вот и мне как-то муторно. Что нам с того, что все завидуют? – Антон уже начал кипятиться. – Я, когда на свидание иду, уже заранее раздражаюсь. Вообще такое чувство, что Влада меня бесит. Нет, не бесит, конечно, но и как-то счастливым я себя не ощущаю.

– Да уж. Такое чувство, что мы влипли, – резюмировал Роман. – Актуальная мысль зреет в моём мозгу – что важно: быть на самом деле довольным своей девушкой или чтобы все думали, что ты весь в счастье, а тебе хреново?

– На философию потянуло? – Вяземский откинулся на диване и уставился в потолок. – Это просто болтовня всё, демагогия. Давай лучше на новогодней тусовке с ними прямо поговорим. Так, мол, и так. Нас такие отношения не устраивают, они неправильные.

– А если они тебя спросят, какие, по-твоему, правильные? – заинтересовался Рома. – Как ты будешь формулировать?

– Не знаю я. Одно ясно точно: надоело мне дураком себя чувствовать. Понимаю, что что-то не так, не правильно. Оказывается, мало, когда твоя девушка красивая. Нужно что-то ещё, – неожиданно выдал Антон, удивлённо задрав брови. – А что нужно – понятия не имею. Вот как получается. Девицы только осложняют жизнь. Без них проще. Вообще меня не в ту степь повело…

– Посмотрим, как тусовка пройдёт. Может быть, всё изменится, – успокоил его Першин. – Девчонки часто изображают то, чего нет. Они те ещё артистки. Может быть, в душе они совсем другие. А поначитались идиотских советов в интернете и, чтобы нам понравиться, ведут себя вот так. Давай просто посмотрим, какие им советы дают. Вспомни, чего только мы с тобой не прочли в сети!

– Давай. – Антон подошёл к компьютеру, подумал пару секунд и отстучал запрос «как вести себя с парнем».

Кто бы сомневался! Вариантов нашлось больше миллиона.

– Вот, очень популярный запрос, – заржал Роман. – Гляди, первый же сайт: «Заставь его быть щедрым. Если ты ему не безразлична, он не будет жалеть на тебя денег!» Вот всё и выяснилось. Нас проверяют на щедрость.

– Но кольцо с брюликом и новый телефон – это перебор, не находишь? – проворчал Антон.

– Нахожу, но это ж девчонки! Что ты от них хочешь? Они эти советы буквально понимают, – Першин повеселел и даже бодро зашагал по комнате. – Всё нормально. Всё хорошо. В любом случае на Новый год всё выяснится.

– Что выяснится? – Вяземский уверенности друга явно не разделял.

– Что-нибудь, – легкомысленно махнул лапой Роман. – На то он и Новый год, чтобы случались всякие чудеса.

Машина неслась вдоль сверкающего белоснежного покрывала, перемежаемого редкими уютными деревеньками. Бескрайние молочные просторы, темнеющая вдали полоса леса в белой пене снегов, кружевные деревья вдоль дорог, словно вышедшие из-под руки искусного резчика, – всё напоминало о том, что вот-вот придёт настоящая новогодняя сказка.

 
Новый год стучится в сердце,
Открывай скорее дверцу,
Протяни навстречу руки,
Скажем «нет-нет-нет» разлуке! —
 

надрывались Марк с Настасьей, подпевая новому хиту.

Причём хит этот, как сказал «несравненный Маркиз», упал ему на мозг после знакомства с Улей.

 
Ты моя мечта, ты моя звезда,
Ты не спорь со мною, да-да-да! —
 

басила Шурупикова, перекрывая несущуюся из динамиков музыку.

Песня уже была записана в студии, и пели её везде. Ульяне было даже жутковато от того, что встреча с ней могла породить столь странные строки. Сама она стихов не писала, но и такие – не особенно жаловала. Хотя музыка, стоило признать, была довольно заводной, да и Маркиз пел так проникновенно, что было даже немного волнительно. Если бы не оравшая мимо нот Настасья, может быть, и Уля смогла бы полюбить этот поп-шедевр.

Из машины в конце пути она вывалилась совершенно одуревшая, оглохшая и растерянная. Внутри плескалось такое исступлённое желание чуда и сказки, что было даже немного страшно. А вдруг ничего не будет? Вдруг они всё зря затеяли?

Дача у Вяземского оказалась вовсе не дачей, а здоровенным коттеджем.

– Ого, – присвистнул Егор. – Ничего себе – дача. Я думал, мы едем в деревенский дом с удобствами на улице. Даже готов был поностальгировать, а тут целое поместье. У вашего одноклассника родители-то кто?

Уля с Настей одновременно пожали плечами: кто у Антона родители, они понятия не имели.

– А представляешь, – прошептала обалдевшая Шурупикова, – если бы тут действительно оказалась деревенская развалюха с печкой и мышами? А мы такие все в вечернем. Я так была занята тем, чтобы потрясти Першина нарядом, что даже не подумала про другой вариант одежды.

– Я тоже, – пробормотала Ульяна. Хороши бы они были на каблуках в таком случае! – Всё ж на дачу ехали, можно было уточнить! Здорово получится, если там все в спортивном.

– Что вы там шепчетесь? – Марк закрыл машину и с довольным видом озирался.

– В шоке от дома, – оповестила его Настасья. – Мы тоже не думали, что тут такой дворец.

– А ёлка-то какая! Просто сказочная! – Егор, восхищённо растопырив руки, пошёл к огромной ели, стоявшей чуть в стороне. Она была обильно увешана игрушками, сверкавшими в лучах зимнего солнца. – О, тут и гирлянда есть! Ночью будет вообще бесподобно! Сто лет не встречал Новый год на природе! Девочки, вы нас в дом поведёте?

– Да, пойдёмте, а то у меня коленки задубели, – спохватилась Настасья и ткнула Улю локтем в бок. – Сейчас наступает кульминация. Соберись. Другого шанса может и не быть.

– У меня зубы стучат, – жалобно прошептала Ульяна. – Что-то я нервничаю.

– Это ты замёрзла просто. Не дрейфь, всё будет хорошо. Вспомни, с кем мы приехали. Мы – королевы бала, – назидательно прошипела ей в ухо подруга. – На абордаж, Камышина!

И они потопали к дому.

Двери открыла Аня Красова. Судя по вечернему ярко-красному платью с огромным декольте и туфелькам со стразами, с выбором нарядов подруги угадали.

– Ой, девчонки, – обрадовалась Аня. – Всё, вы последние, уже все приехали. Заходите скорее, тут так классно, так весело. Мы в «мафию» играем. Молодые люди, проходите…

Тут у Красовой медленно округлились глаза, потом слегка приоткрылся рот, и она нервно замахала на себя ладошкой, потеряв дар речи.

– Добрый вечер, – Марк ухватил красовскую лапку и галантно поцеловал. – Вы потрясающе выглядите.

– Это не она, – давясь смехом и сделав страшные глаза, прошипела Настасья.

Отреагировать Марк не успел. Дар речи к Анечке вернулся, и она заголосила дурным голосом:

– А-а-а-а-а! Не может быть! Ёлки-палки! Офигеть! А-а-а-а!

Было бы странно, если бы на этот вой не выскочили все сразу, резко бросив играть в свою «мафию». И если большинство парней знать не знали никакого Маркиза, то девушки едва не сложились штабелем у его ног. Даже обычно невозмутимые и высокомерные доминошки восторженно верещали, норовя потрогать заезжую звезду.

– Это ваши парни? – почти в полуобмороке от зависти процедила Влада, когда все немного успокоились и перестали хвататься за Марка и его бэк-вокалиста. Народ уже просочился обратно в гостиную и устроил спонтанную дискотеку. Егор включил свой диск, Марк пел, взяв в руки вместо микрофона бутылку минералки, а девицы орали тексты его песен, блаженно закатывая глаза.

– Марк с Егором? – уточнила Настя, которую плющило от желания утереть Чарушиной нос и сказать, мол, да, наши. – Мы просто дружим.

– Дружите? – влезла в разговор Алёна. – И давно? Ничего себе друзья у вас! Где познакомились?

– Да там такая история… – начала было Уля, но Шурупикова её торопливо перебила, решив хоть тут выпендриться.

– А как с парнями знакомятся? – пожала плечиками Настасья. – Мы в клуб пошли, Маркиз там выступал, увидел нас со сцены…

Тут она поперхнулась от мощного тычка в бок. Уля угрожающе вращала глазами и семафорила бровями.

– …Ясное дело, они увидели нас со сцены… – Шурупикову несло, и остановиться она категорически не могла, поэтому продолжила речь, отодвинувшись от подруги: – Пригласили на сцену. Мы там зажгли, танцы-то после флешмоба у нас поставлены. Не знаю теперь, как и быть. Они хотят нас в подтанцовку взять, но у нас же школа. Вот, напросились с нами сюда, уговаривать, наверное, будут.

– Настя шутит, – решительно прервала поток шурупиковских фантазий Ульяна. Доминошек мог хватить удар от зависти и переживаний. Все эмоции были написаны у них на физиономиях. – Мы просто с ребятами дружим. Общаемся. Никаких подтанцовок…

Тут в диалог снова ворвалась Настасья, молча схватив и утащив Ульяну от оцепеневших доминошек.

– Скрывают, – процедила Чарушина, глядя вслед удалившимся подружкам. Те явно ругались. – Шурупикова проговорилась, а эта хотела замять.

– Девчонки, вам лимонад со льдом или без? – к Алёне подошёл галантный Першин с двумя стаканчиками в руках.

– Отвали, не до тебя, – рявкнули хором красавицы и, не сговариваясь, двинулись на второй этаж. Там было тише, и можно было провести срочное совещание без посторонних.

– Да без проблем, отвалю. – Рома мрачно уставился в пол, кусая губу.

– Нормально, – обалдело протянул Вяземский, ставший свидетелем этой странной сцены. – Это как понимать?

– Не похоже что-то на то, что у них на нас какие-то планы. Во всяком случае, на меня у Алёны планов точно нет, – разъярённо прокомментировал случившееся Першин. – Ты как хочешь, а я её капризами и истериками наелся. Я хочу встретить Новый год в компании приятного мне человека.

– Если ты про меня, то я польщён, – грустно усмехнулся Антон.

– Размечтался. Я с девушкой хочу встретить. Ты-то, само собой, человек приятный. Это я не спорю. Но у меня есть тут на примете классная девчонка. Я, знаешь ли, даже рад, что меня попросили отвалить. Наверное, самому давно надо было это сделать. – Роман сунул руки в карманы и нахохлился. – Вот только, боюсь, к классной девчонке я уже опоздал. Она уже при кавалере. Ладно, что-нибудь придумаю.

– Вон они, – инструктировала тем временем Марка с Егором Шурупикова. – На второй этаж пошли. Красивые?

– Даже очень, – улыбнулся Егор. – Стильные такие. Прямо модели.

– Между прочим, – немедленно надулась Настя, – неприлично хвалить одних женщин в присутствии других.

– Хочешь, я и тебя похвалю? – рассмеялся Егор. – Вы же сами нас сбагриваете этим красоткам. Чёрненькая, кстати, мне уже успела сказать, что знает наизусть все наши песни.

– Беленькая тоже знает, – моментально перестала обижаться Настя. – Вы, главное, не переусердствуйте. У вас тоже Новый год, так что просто веселитесь, празднуйте. И спасибо, что согласились с нами приехать.

– Пожалуйста, – великодушно расшаркался Марк. – Лично мне тут нравится. И девочки тут все красивые, как на подбор. Очень крутая вечеринка. Да ещё все поют наши песни. Чувствую себя королём на коронации. Всё же приятно быть звездой, да, Егорушка?

– Да, Маркизушка, – фыркнул Егор. – Пошли с красавицами общаться. Подарим девочкам сказку.

И оба певца, смеясь и толкаясь, двинулись наверх – вслед за удалившимися на совещание доминошками.

– Ну, что? – Уля повернулась к Настасье. – Теперь наша очередь?

– Погоди ещё, – тревожно хмурилась Шурупикова. – Рано.

– Что «рано»? – к ним подошёл Першин и уставился на Настасью.

– Для фейерверка рано, – выкрутилась девушка, густо покраснев.

– А для танцев не рано? Там вон пляшут все, светомузыку включили. Составишь мне компанию? – Роман решительно взял Настю за руку, не дожидаясь согласия, и увлёк на импровизированный танцпол.

– Вот вам здрасте, – опешила оставшаяся в одиночестве Ульяна. Похоже, у Шурупиковой всё само собой наладилось по совершенно неизвестной причине и безо всяких усилий. А у самой Ули наоборот – всё разладилось. Вяземского, как и его белобрысой красотки, видно не было.

«Целуются, наверное», – подумала Уля. Ей захотелось плакать – горько, тихо и чтобы никто не мешал. Всё зря: красивое синее платье, с таким трудом выбранное и выпрошенное у мамы на Новый год; очередная модификация причёски – на сей раз она укладывала волосы в салоне с гарантией, что вся эта красота продержится почти сутки. Затея с Маркизом тоже зря. Если любви нет, то из ничего она и не появится. Можно создать условия, можно приложить массу усилий, но если в сердце парня нет искры к тебе, то и пламя не разгорится. Другое дело, что поди разберись, есть у него искра или нет. Мужчины – существа скрытные, у них все эмоции бурлят внутри. И если девушки любят обо всём говорить, то мужчины обо всём молчат.

После того как Рому совершенно хамским образом завернули, Антону стало не по себе. Вот тебе и красавицы!

В Новый год хотелось радоваться, веселиться, пусть даже и без расположения со стороны Влады – и без неё мир не рухнет. А без кого рухнет? Есть кто-то в его мире, без кого трудно дышать и невозможно жить? Девушка, которую просто хочется видеть каждый день? С которой хочется разговаривать? С которой интересно, весело и просто хорошо? Которую он, например, хотел бы пригласить в кино?

Наверное, всё было не так уж безнадёжно, потому что, задавая себе эти вопросы, Вяземский примерно представлял, кого имеет в виду. И это точно была не Влада. Ясно это стало лишь сейчас, когда Антон почти опоздал. Или ещё не опоздал? А как узнать, опоздал или нет?