Текст книги "Новичок 5. Кубок Канады 1989, часть вторая"

Если говорить о нашем финале, то тут он как истинный канадец говорил, что у Миннесоты нет шансов и то, что Калгари без особых проблем заберет трофей Клэренса Кэмпбелла, а потом, одержав итоговую победу, возьмет кубок Стэнли.

Но история со съеденной шляпой Донга кое-чему научила. Спорить и ставить против меня он отказался наотрез. Видать, пересолил я тот борщ. Ну, или шляпу как-то не так приготовили, не знаю.

* * *

Календарь кубка Стэнли составляли и составляют форменные садисты и скрытые ненавистники, как хоккея, так и хоккеистов. Ничем иным такой плотный график просто невозможно объяснить.

Тридцатого апреля мы играли с Детройтом, а уже второго мая должны были принять у себя Калгари. На восстановление отводился всего один день.

И из-за столь плотного графика Боумэн посадил всю команду на базу, главный тренер решил, что таким образом у его игроков будет больше возможностей для восстановления.

На самом деле, он прав. К моему удивлению многие из тех, с кем я играл в Миннесоте, очень скептически относились к физиотерапевтам, массажу и прочим около медицинским процедурам, которые помогают в восстановлении после тяжелых нагрузок. Тот же Такко, наш основной голкипер, не раз говорил, что самые лучшие помощники в восстановлении это стейки и «Карху», финское пиво, которое он специально заказывал аж из Турку. Само собой, что ни того, ни другого на базе Миннесоты не было.

Впрочем, никто не роптал. Команда в своей истории всего один раз играла в финале кубка Стэнли и дважды в финале конференции, так что это всем выпал очень редкий шанс. Шанс, за который надо было зубами держаться и использовать на все сто!

Глава 9

– Вить, я тебе по чесноку скажу. Котлы у тебя зачетные, но у меня прямо сейчас нет столько бабла, сколько они стоят. Я могу тебе отдать половину, а вторую половину как загоню их. Идёт?

– Нет, Марат, не идёт. Мне деньги нужны уже сегодня. Ладно, нет – так нет. Найду другого покупателя.

Перекупщик, которому Кутергин решил продать часы привезенные Асташевым из США, занервничал. Rolex, который предлагал Кутергин, можно было продать очень и очень дорого.

И Марат даже знал, кто у него с руками оторвёт эти котлы! Но Кутергин то уходит.

– Витя, хорошо. Дай мне час, и я тебе привезу всю сумму. Договорились?

– А вот это совсем другой разговор, – обрадовался капитан «Автомобилиста». Договорились.

Виктор отправился домой, а Марат накинул куртку, в Свердловске было ветрено, вышел из квартиры, сел в свою щегольскую вишневую девятку и поехал на Уралмаш за деньгами.

Через полчаса он уже был у Григория Цыганова, которому и хотел продать часы. Тот хорошо знал Марата и без проблем дал ему нужную сумму. Перекупщик вышел на улицу, из телефона автомата позвонил Кутергину, а потом поехал к нему.

Rolex был не единственной передачей из США. Помимо часов Асташев купил еще и несколько ювелирных изделий, которые Кутергин продал нескольким перекупщикам в Свердловске. В Москве, конечно, за всё это дали бы настоящую цену, но время, время!

Но в любом случае с учетом продажи Ролекса Виктор собирал необходимую сумму.

С центровыми он уже рассчитался, и теперь осталось отдать долг Цыганову.

Марат приехал к нему достаточно быстро, Виктор отдал часы, получил так необходимые ему деньги, и когда перекупщик ушёл, позвонил Цыганову. На той стороне провода ответили, что Геннадий уехал и будет где-то через час.

Спустя час капитан «Автомобилиста» был на месте.

– Быстро ты бабки собрал, Витя, – сказал Цыганов, когда Кутергин передал ему увесистый сверток, – и я так понял, что тебе даже не пришлось продавать тачку. Что, друзья помогли?

– Мир не без добрых людей, – ответил Кутергин, и его взгляд уперся в часы на руке у бандита. Именно их Виктор и продал перекупщику каких-то пару часов назад.

– Что, Вить, нравятся тебе мои новенькие котлы? – Цыганов заметил, куда смотрит Кутергин, – фирма, настоящий Ролекс. Умеют там делать вещи, согласись.

– Да, хорошие часы.

– Ладно, мы с тобой в расчёте, так что скатертью дорожка. Если захочешь еще поиграть, милости просим.

Кутергин ушёл, а Цыганов позвал своего брата, который ждал в соседней комнате.

– Костя, как ты думаешь, не слишком ли быстро хоккеист собрал деньги? Сумма-то была большая.

– А что тут думать, Гена? У друзей хоккеистов занял. Они же недавно в Америку ездили с местными играть. Наверняка прибарахлились там по полной. А Кутергин капитан «Автомобилиста». Вот ему и заняли.

– Тоже верно, да. Но он как-то странно на мои часы смотрел. Как будто он их узнал.

– Ну так вызови сюда этого Маратика и спроси, откуда тот часы взял. Делов-то.

– И снова ты прав, братан. Надо будет поспрашивать Маратика.

Перекупщика братья выловили вечером в Океане, где тот отметил удачную сделку.

Марат сразу же сказал, кто ему продал часы, и братья Цыгановы, заказав обильно выпить и закусить, остались в этом же Океане.

– Кутергину эти часы привезли из США, это точно, – начал Гена Цыганов, – и это значит, что там есть богатый буратино, который их купил и передал ему.

– Тоже мне секрет. Семенов наверняка их купил.

Видя непонимание брата, Константин пояснил:

– В прошлом сезоне играл в «Автомобилисте» юниор, Саша Семенов. И так играл, что в результате кучу рекордов побил, всё у нас в Союзе выиграл, и в итоге уехал в НХЛ. Где уже стал новичком года и кучу других призов выиграл.

– Хмм, думаю, что у этого Семенова теперь очень много денег. А он вообще кто и откуда?

– В Нижнем Тагиле начинал. В «Спутнике».

– Да это без разницы, где он начинал. Жил он где? Семья у этого Семенова есть? Баба может быть? Родители?

– А зачем тебе?

– Костян, не тупи! Сам подумай. Предположим что ты прав, и часы Кутергину передал Семенов.

– Ну?

– Гну… – выругался Гена, – эти часы там стоят очень много. Этот Семенов такие бабки дал в долг, ну, или просто дал, не важно, какому-то совершенно левому хрену, кто для него Витя? Да никто! А сколько он заплатит, если речь будет идти о родственниках? Чуешь, чем пахнет?

– Ага, – расплылся в улыбке Костя, – очень большими бабками.

– Да, огромными. Так что надо узнать всё об этом Семенове и дальше уже подумать над тем, как нам его удобней будет доить.

Семенов же в это время выходил на лёд в первом матче третьего раунда розыгрыша кубка Стэнли.

* * *

2 мая 1989 года. Миннеаполис, штат Миннесота, Соединенные Штаты Америки. Арена Metropolitan Center. Первый матч финала конференции Кларенса Кэмпбелла между командами «Миннесота Норт Старз» и «Калгари Флэймз». 15000 зрителей. Все билеты проданы.

«Огоньки» подошли к этому матчу во всеоружии. Их первое звено Муллен – Гилмор – Макаров было неудержимо в двух первых раундах плей-офф, а если у лидеров что-то вдруг не получается, то всегда на подхвате вторая тройка – Флери – Нуиндайк – Лооб.

Последний перед стартом сезона считался железным игроком первой тройки, но появление Макарова всё изменило. Сергей провёл великолепный сезон и заслуженно занял второе место в голосовании за Колдер Трофи. Если бы не я, то он наверняка бы выиграл.

Флери, мой старый знакомый, тоже не портит обедню, и своей скоростью отлично дополняет вторую тройку «огоньков».

Можно сказать, что состав Калгари сейчас очень похож на Миннесоту. Что у нас, что у нашего сегодняшнего соперника, в оптимальном составе две очень мощные тройки.

Но то в оптимальном составе, а сейчас гости имеют ощутимое преимущество, как в скорости, так и в выносливости. У нас нет Модано, плюс еще и отдыхали мы на несколько дней меньше.

В этой ситуации самое логичное это отдать инициативу и попробовать с одной стороны сыграть строго в обороне, а с другой максимально бережно и сконцентрировано отнестись к своим моментам.

Это совсем не наша игра. Миннесота даже будучи обескровленной в матчах с Детройтом и то всё равно играла первым номером. Но сейчас или так, или на каждую нашу атаку соперник будет отвечать тремя, и в результате нас попросту перебросает.

Поэтому терпим, терпим и терпим.

Правда, я чуть-чуть облегчил задачу своей команде, открыв счёт уже на первой минуте. Беллоуз отдал мне под бросок на синей линии, я бросил, и рикошетом от конька защитника Макиннеса шайба влетела в сетку.

Для команды, которая планировала защищаться и искать своё счастье в контратаках, начало лучше не придумаешь.

Для Калгари эта шайба не значила вообще ничего. Они как собирались нас давить, так и начали делать.

Очень активные крайние нападающие: Макаров, Муллен, Лооб, Флери, постоянно менялись флангами и пытались таким образом запутать нашу оборону и оставить игрока Калгари в одиночку перед нашими воротами. Плюс «огоньки» не стесняясь поливали ворота Такко со всех возможных дистанций.

Особенно в этом деле отметились Гилмор и защитник Макиннес.

Последний мало того что был обладателем очень мощного щелчка, так еще и всячески старался исправить собственную оплошность, которая и привела к моему голу.

Ближе всего Макиннес был к успеху на седьмой минуте.

После броска Макарова из круга вбрасывания шайба попала в штангу, снова отлетела к Сергею, и тот не стал делать повторный бросок или отдавать на пятак, а сделал пас чуть назад.

Накативший Макиннес щелкнул, и шайба, попав в перекладину, улетела на трибуны.

В концовке периода у гостей был еще более классный момент. Макаров и Муллен убежали вдвоём на нашего вратаря. Макаров отдал своему американскому партнеру, тот бросал, казалось, наверняка, но наш финн сумел в прыжке отбить, а добить игрокам Калгари не дали уже наши защитники.

В начале второго периода уже мы получили возможность удвоить преимущество в счёте. Я и Гартнер оказались точно в таком же положении, что и Макаров с Мулленом, но снова вратарь сыграл выше всяческих похвал. Как Майк Вернон сумел отбить мой бросок, кажется, не понял никто, включая и его самого.

Ну, а еще через две минуты Калгари сравнял.

В достаточно простой ситуации Марк Хабшейд потерял шайбу в центре площадки, её подобрал Флери, разогнался по месту левого крайнего, уложил ложным замахом Манту, объехал его и отдал точно на крюк Лообу. Швед не промахнулся и пробил своего географического соседа из Финляндии. Счёт стал 1–1.

И эта заброшенная шайба тоже не стала причиной менять игру для обеих команд. По большому счёту что нам, что Калгари не было никакой необходимости что-то корректировать. Гостей устраивало, как они играли, а у нас не было сил.

К середине второго периода Калгари вёл по броскам уже два раза, и не сказать, что эти броски были сильно хуже качеством, чем наши. Вовсе нет. За счёт своей активности игроки в красном имели достаточно много свободного пространства на площадке и зачастую бросали без помех. Но с другой стороны мы выигрывали наш пятачок, а так как чуть ли не половина, шайба сейчас забрасывается во второй, третьей и последующих фазах атак, то можно сказать, что обе команды выполняли планы на игру.

Всё изменилось в начале третьего периода. Семиматчевая серия с Детройтом всё-таки начала сказываться, и ноги Миннесоты всё больше и больше не успевала за своим соперником. А это чревато, прежде всего, ростом числа нарушений правил.

И если первое удаление в третьем периоде Калгари не реализовал – я с Месье очень хорошо помог защитникам и Такко, то вот второе и третье стали для нас роковыми. Макаров дважды ассистировал своему центральному нападающему, и Гилмор сделал дубль.

Шайбы получились как под копирку. Сергей получал шайбу от защитника стоящего на синей линии. Гилмор отклеивался от своего опекуна, получал передачу и бросил. Я сам часто забиваю в подобном стиле и прекрасно понимаю, как могут быть опасны вот такие вот броски из центра зоны.

Мы тут же попытались вернуться в игру, и, можно сказать, что у нас это получилось. В затяжной атаке Миннесота владела шайбой где-то минуту, в которой мы успели смениться по ходу матча. Вернон отбил три очень опасных броска, но в итоге всё-таки пропустил от Дэйва Гагнера. На мгновение показалось, что еще чуть-чуть, и мы сможем сравнять счёт.

Но нет, ситуативно возникшая на площадке связка Флери – Макаров прошла нашу оборону буквально за два паса, и Сергей забросил четвертую шайбу своей команды.

За четыре минуты до конца мы уступали в две шайбы и могли устроить хотя бы подобие финишного навала, но нет. Сил у игроков Миннесоты практически не осталось, и в итоге мы, вместо череды атак, еще и пятую пропустили. Макиннес всё-таки исправился и забросил сам.

Как итог: 2–5 в пользу гостей, и они повели в серии.

* * *

Поражение, да еще и у себя дома это всегда неприятно, но после игры Боумэн не сказал ни одного плохого слова в адрес своих игроков. Скотти наоборот похвалил нас за то, что мы придерживались плана на игру и были в некоторых моментах не хуже, а то и лучше соперника.

Эта игра стала, как здесь говорят, модерируемым поражением. То есть достаточно предсказуемой игрой, по результатам которой можно сделать выводы, и уже в следующей встрече добиться успеха.

И можно сказать, что мы задачу на первую игру выполнили. Обошлись без травм и окончательно себя не загнали. Потому что уже во второй игре наши болельщики увидели совсем другую Миннесоту.

Быструю, агрессивную, нацеленную не на сидение в окопах перед своими воротами, а наоборот, на игру в чужой зоне и владение шайбой.

Если в первой домашней игре мы за весь матч провели всего три быстрых атаки, то уже в первом периоде второго матча этот показатель был превышен.

И само собой, что атаковала сходу именно моя тройка…

Третья минута первого периода. Я получаю шайбу от нашего защитника Сирена, обыгрываю на скорости Макарова, прохожу среднюю зону и отдаю передачу под бросок Беллоузу. Брайан пропускает шайбу, и у Гартнера впереди несколько метров чистого льда. Он проходит чуть ли не до лицевой линии, отдаёт назад, Беллоуз пасует мне, и я забиваю уже в пустые ворота. Вернон подумал, что завершать будет Брайан, выкатился из ворот, и дальше уже было дело техники.

Восьмая минута первого периода. Нуиндайк опасно бросал секундами ранее, но Такко очень надежно сыграл щитками – шайба отлетела к Беллоузу, тот отдаёт мне на нашу синюю линию, а Гартнер в это время уже караулит пас практически в чужой зоне.

Я принимаю шайбу, стоя спиной к чужим воротам, в касание отдаю на Майка, а сам, развернувшись и оставив позади себя игрока Калгари, бегу в чужую зону.

Майк мог сам идти завершать атаку, но он чутка притормозил, отдал мне передачу, а потом, спустя секунду, радостно задрал руки вверх. Я не стал бросать с острого угла, а дождался, пока Вернон поверит в мой бросок и уйдет вслед за мной. Потом пас на пустые ворота, и мы ведем уже 2–0!

Игроки Калгари, конечно, тоже не сидели сложа руки и атаковали, но благодаря вернувшейся скорости мы на равных играли в обороне.

А в атаке первое звено «северных звёзд» продолжало доминировать.

Двадцатая минута первого периода. Флери только что сыграл высоко поднятой клюшкой и уехал отдохнуть на две минуты. Я встаю на точку вбрасывания, обыгрываю там Джоэла Отто и откидываю шайбу Арчибальду. Дэйв в касание бросает, шайба застревает на пятачке, защитники пытаются её выбить, но в итоге шайба попадает в конёк Гартнеру и проползает в ворота. Игроки Калгари, конечно, возмущаются, но тщетно. Судья показывает на центр, гол засчитан, и мы ведем уже 3+0!

Второй период, правда, получился для нас совсем не такой веселый, как первый. Калгари до старта сезона не зря считался одним из фаворитов, а наше с ними противостояние называли скрытым финалом.

В промежутке с третьей по девятую минуту мы бросили по воротам Вернона всего один раз. Хабшейд мог забивать после паса Стюарта Гэвина, но вратарь «огоньков» сыграл очень надёжно. А вот по воротам Такко прилетело аж 11 одиннадцать бросков, два из которых достигли цели. Макаров и Нуиндайк сделали наш отрыв минимальным.

Но тут неожиданно сказал своё слово Эванс, вот уж действительно неожиданный герой, который помог команде. Сначала на нём заработали удаление, которое реализовал Манта после передач Гагнера и Пасека, а потом Кевин забросил свою вторую шайбу в этом розыгрыше кубка Стэнли. Он подставил клюшку после моего броска, который вроде бы и попадал в створ, но Вернон точно бы отбил. А так шайба после попадания в клюшку Кевина изменила направление полёта и угодила в пустой угол.

Второй период закончился со счетом 5–2 в нашу пользу.

В третьей мы еще по разу обменялись заброшенными шайбами с Калгари, и финальный свисток застал команды при счёте 6–3 в пользу Миннесоты. Счёт в серии стал 1–1.

И, на самом деле, это отличный результат для нас. Первую игру было выиграть практически невозможно, а вот во второй мы показали, на что способны и взяли её совершенно заслуженно.

Впереди нас ждал выезд в Калгари, после которого, вне зависимости от того, как закончатся матчи в столице зимней Олимпиады прошлого года, серия вернется в Миннесоту.

Проходящий параллельно финал Востока, в котором Монреаль играл с Филадельфией, после двух матчей тоже застыл на счёте 1–1. Первую игру «Канадиенс» взяли без шанса для своего соперника. 8–0, и Третьяк сделал свой первый сухарь в розыгрышах кубка Стэнли. А вот второй матч, ворота Монреаля в нём защищал Руа, неожиданно дошёл до второго овертайма, в котором сильнее оказались «лётчики».

Но всё равно мало кто сомневался, что «Канадиенс» по итогу пройдёт в финал.

С нашей серией всё было не так однозначно. Третий матч финала запада был назначен на шестое мая.

Глава 10

Товарищ Завьялов приехал на работу в отличном настроении. В последнее время дела у спорткомитета Свердловской области и его председателя шли лучше не придумаешь. Спортивные команды области, в основном, конечно, «Автомобилист», показывали хорошие результаты. Атлеты, выступающие в индивидуальных видах спорта тоже, откровенно говоря, радовали.

А уж если вспомнить о самом главном достижении товарища Завьялова, об Александре Семенове, и о том, сколько денег он приносит государству, и, соответственно, какие премии получает Завьялов, то причина его настроения была понятна.

Завьялов считал, что именно он чуть ли не главный творец уральского хоккейного чуда, а то, что он был вообще-то против приглашения юниора, да еще после тяжелой травмы, Виктор Васильевич как-то подзабыл. Вернее, предпочёл забыть.

И каждый день с момента отъезда Семенова за океан, утро товарища Завьялова начиналось одинаково. Он покупал «Советский Спорт» и искал новости о Семенове.

Сегодняшнее утро исключением не стало.

«Советские хоккеисты продолжают оспаривать право сыграть в финале кубка Стэнли. Счёт в серии между командами „Миннесота Норт Старз“ и „Калгари Флеймз“ 1–1»

Дальше шла достаточно большая статья как о самой игре, так и обо всей полуфинальной серии.

«Молодец, Сашка», – довольно подумал Завьялов, – «как же мы правильно тогда поступили, что не побоялись дать ему дорогу во взрослый хоккей, а потом отпустили за океан».

Отложив газету, Виктор Васильевич вздохнул и пододвинул к себе большую папку с документами, которую для него подготовил секретарь.

На девять утра было назначено совещание по вопросу развития водномоторных видов спорта в Свердловской области, и вся эта немаленькая папка как раз и была посвящена этому.

Однако Завьялову не удалось поработать. Буквально через двадцать минут дверь открылась, и в кабинет без стука вошёл какой-то незнакомый мужчина.

– Завьялов Виктор Васильевич, – скорее утвердительно сказал незнакомец.

– Да, товарищ. А вы, простите, кто? Галочка, – Завьялов крикнул, обращаясь к своей секретарше, – как это понимать? Я же сказал, что никого не принимаю.

Ответом ему стала закрытая дверь и документы в руках незнакомца, при виде которых Завьялову сразу расхотелось возмущаться.

– Слушаю вас, товарищ капитан.

Капитан госбезопасности Смирнов, который когда-то сопровождал Семенова в его поездках в США, перевелся в Свердловск относительно недавно, и, учитывая знакомство с молодым хоккеистом, ему и поручили разобраться с ситуацией, которая еще не стала проблемой, но которая ей обязательно будет.

– Меня интересует товарищ Кутергин Виктор Александрович, капитан Свердловского «Автомобилиста». Расскажите мне о нём.

Удивленный Завьялов принялся рассказывать. Говорил он достаточно долго, и сходу постарался вспомнить по максимуму из того, что знал о Кутергине. А знал он, учитывая положение, немало.

Правда, о некоторых сомнительных знакомствах и привычках Виктора он умолчал. Проблемы «Автомобилиста», его тренера и игроков он принимал достаточно близко к сердцу, и решил не рассказывать КГБшнику то, что могло опорочить как капитана «Автомобилиста», так и всю команду.

Впрочем, буквально сразу он пожалел об этом.

– Товарищ Завьялов, я так понимаю, вы не вполне понимаете причину моего интереса к товарищу Кутергину. Что ж, очень жаль. И зря вы тут комедию ломаете. Меня как раз интересует та часть биографии товарища Кутергина, о которой вы не упомянули. А именно: его связи в криминальной и около криминальной среде и его же пристрастие к азартным играм. Скажите, у вас Кутергин занимал деньги?

Обругав себя самыми последними словами за глупость, Завьялов сказал:

– Да, он приходил ко мне дней десять назад.

– Вы ему ссудили?

– Да, три тысячи рублей.

– То есть о проблемах Кутергина вы знали, но кроме того, чтобы дать ему в долг ничего не сделали. Почему?

– Почему не сделал? Я вызвал товарища Асташева, после возвращения того из поездки в США. Он, как тренер Кутергина, более авторитетен и имеет куда большее влияние. Товарищ Асташев, кстати, уже был в курсе ситуации с Кутергиным, и пообещал поговорить и повлиять на него.

– Понятно. Я так понимаю, вы не в курсе того, кому и сколько задолжал Кутергин.

– Нет, а что, должен? Я, в конце концов, председатель областного спорткомитета, а не жена или родители.

– Ваш Кутергин проиграл больше ста тысяч рублей одному из так называемых «уралмашевцев», а до этого тридцать тысяч члену банды «центровых». Хорошо у вас спорткомитете построена учебно-воспитательная работа, нечего сказать. На этом пока всё, всего доброго товарищ Завьялов.

* * *

Выйдя из спорткомитета, Смирнов сел в машину и поехал в управление. Разговор с Завьяловым ему ничего не дал кроме понимания того, что Кутергин действительно был один на один со своими проблемами. Это было хорошо. Так проще кардинально решить проблему.

Об угрозе семье Семенова и ему самому стало известно благодаря наружному наблюдению за отцом и матерью молодого хоккеиста. Семенов стоил слишком дорого и приносил слишком много дефицитной валюты, чтобы не заниматься безопасностью его семьи. Времена в стране потихоньку становились лихими. Всё сильнее поднимала голову организованная преступность, и на первый план выходили группировки, подобные «центровым».

Кто такой Александр Семенов и куда он уехал играть, знала вся страна. И «спасибо» «Советскому Спорту», из-за массового отъезда за океан звезд советского спорта, в этой газете вышла серия статей о том, как устроена НХЛ. В этих статьях, помимо прочего, поднимался вопрос об экономике североамериканского хоккея. Точные суммы контрактов, конечно, не озвучивались, но вот их порядок советский гражданин вполне мог себе представить.

Конечно, с журналистами была проведена разъяснительная работа на тему того, чтобы они прекратили считать государственные деньги, половина-то от контрактов советских игроков уходила в советскую казну, но всё равно. Преступные элементы тоже читают газеты и умеют складывать два и два. Семьи советских игроков, как и они сами, вполне могли стать предметом вполне определенного интереса.

Поэтому-то и была представлена наружка как к отцу Семенова, так и к его матери.

И практически сразу сотрудники наружки заметили, что не только они следят за Семеновыми.

То, что это люди Цыгановых, стало известно практически сразу, а через несколько дней, на стол Смирнова легла служебная записка от одного из его подчиненных. Братья Цыгановы не держали язык за зубами, и старший из них, Константин, проговорился по пьяному делу что «очень скоро они поднимут очень много денег с одного лоха», с подробным описанием как, что и почему.

И перед Смирновым возник вопрос: что делать дальше. В принципе, Цыгановых уже можно брать, достаточно и того, что на них было. Но, подумав, Смирнов решил поступить по-другому. Дать возможность начать осуществлять задуманное, а потом накрыть всех разом.

С «центровыми» было чуть сложнее, Выгин оказался более умным и осторожным человеком, но и это по данной банде решение было однозначным. «Нечего таким уродам ходить по улицам моего родного города», – думал Смирнов.

Что до Кутергина, то товарищи из КГБ решили не рубить сплеча, а поступить гуманно. Порекомендовать ответственным товарищам подыскать другую команду подальше, и намекнуть самому игроку, что чем дальше он будет от Свердловска и своего прежнего окружения, тем лучше.

Это Виктору Александровичу нужно было сказать лично Смирнову. Тот был в курсе взаимоотношений Семенова и Кутергина и решил просто не расстраивать молодого игрока плохими новостями о старшем товарище.

Планы Цыгановых касательно Семенова были товарищам из КГБ известны от А до Я, и удар будет нанесен когда «уралмашевские» сделают свой ход и выйдут с Семеновым на связь с угрозами.

Пока же Смирнов усилил охрану семьи молодого игрока. Притом, сделал он это очень оригинально. В соседнюю с Семеновыми квартиру – трешку, въехали новые соседи. Военный пенсионер с женой и тремя уже взрослыми сыновьями, один из которых жил с родителями, а двое других постоянно ходили в гости к маме с папой. Все пятеро: четверо мужчин и женщина были на самом деле сотрудниками четвертого и седьмого управлений.

В отличие от ситуации с Семеновым, вопрос с Кутергиным решился очень быстро. Пятого мая состоялось совещание в спорткомитете Свердловской области, и по его результатам многолетнему капитану «Автомобилиста» было предложено продолжить спортивную карьеру в новичке высшей лиги, Харьковском «Динамо», тренерский штаб которого как раз искал возможности усиления состава перед дебютом в высшей лиге. Кандидатура такого супер ветерана как Кутергин харьковчан устраивала, и они даже были готовы платить Виктору немного больше, чем «Автомобилист».

– Нет, товарищи, – ответил Кутергин Завьялову и Асташеву, когда те озвучили своё предложение, – я лучше вообще с хоккеем закончу, чем уйду из «Автомобилиста». Прошлый сезон очень для меня тяжёлым был. Поэтому закончить будет лучшим решением.

– Нет, Витя, ты уезжаешь в Харьков, – тоном, не терпящим возражений, сказал Асташев, – и уезжаешь не просто сезон там поиграть, а потом закончить карьеру. Нет. Ты из Свердловска уезжаешь с концами. Следующий сезон поиграешь, а потом там же в Харькове будешь тренировать. Всё уже согласовано. И насчёт супруги не беспокойся, ей подготовлено место там же в Харькове в СДЮШОР.

– Но, – хотел возразить Кутергин, но Асташев его перебил.

– Никаких но, Витя. Винить во всём происходящем можешь только себя. Если бы не твоя дурость, то ты закончил бы спокойно в «Автомобилисте» а я тебя бы тренером позвал. Но тебе мало было хоккея и того, что ты получил за последние два года! Ты, как последний идиот, связался сначала с уголовниками, пусть и бывшими, а потом и вовсе кучу денег проиграл самым настоящим бандитам. Мы, с товарищем Завьяловым тебя, дурака, просто напросто жалеем сейчас. Уйди ты из хоккея и останься в Свердловске, знаешь, что с тобой будет? Ты, скорее всего, сядешь или что похуже. Так что можно сказать мы тебя спасаем. И тебе не стоит от нашего предложения отказываться. Понятно?

– Да, – Кутергин буквально выкрикнул это слово. Ему было невыносимо обидно, что всё заканчивается вот так. Его, легенду «Автомобилиста» и многолетнего капитана, просто так выкидывают из команды.

Потом, правда, он внезапно понял, что да, так и вправду будет лучше, и спросил уже совсем другим тоном.

– С ребятами-то хоть можно будет попрощаться? Или мне так и уехать, втихаря?

– Ну почему же «втихаря»? – смягчившись, ответил Асташев, – ты не только с партнерами по команде сможешь попрощаться, но и с болельщиками.

Главный тренер «Автомобилиста» повернулся и посмотрел на календарь у себя за спиной. Весь май был размечен пометками двух цветов: красным и синим.

– Думаю, что в начале июня сможем устроить тебе настоящий прощальный матч. Сашка к тому времени точно освободится. Другие ребята из НХЛ приедут, тот же Бякин с Лукияновым. Третьяка позовем. Соберем всех, и как следует тебя проводим. Ну что, договорились?

Асташев протянул руку и Кутергин крепко пожал её:

– Договорились.

* * *

После победы во втором матче серии с Калгари, преимущество, я сейчас про морально-волевую составляющую, вернулось к нам. Плюс, уже не чувствовался разрыв в физике, возникший из-за тяжелейшей серии с Детройтом, и на третий матч букмекеры выдавали уже смешанные прогнозы. Единого мнения насчёт того, кто победит не было. Часть, в основном те, кто больше опирается на мнение канадских экспертов, говорила о Калгари как о фаворите, другие же напротив, считали, что Огоньки упустили свой шанс, и надо было выигрывать два матча в гостях, а теперь Миннесота оправилась и в итоге заберет серию.

Среди последних, как это ни странно, громче всех звучал Фил Эспозито. Большой Фил, записной ненавистник советского хоккея и хоккеистов, неожиданно стал моим очень большим фанатом. Пожалуй, его сейчас можно было назвать главным антагонистом Дона Черри.

Чего стоило хотя бы участие Фила и его брата Тони в одном из хоккейных ток шоу перед началом финальных серий в конференциях.

* * *

Почти два часа сразу несколько хоккейных экспертов, включая Фила, который на минуточку, начнёт следующий сезон в роли главного тренера «Нью-Йорк Рейнджерс», обсуждали перспективы оставшихся четырёх команд, и только Фил с Тони были однозначны.

– В этом году Миннесота возьмёт кубок. В шести или в семи матчах они обыграют Монреаль, – ответил тогда Фил на вопрос: кто, по его мнению, выиграет. Тони поддержал брата и высказался даже более категорично, «Миннесоте понадобится не больше шести матчей. До седьмого они дело точно не доведут».

– Но подожди, Фил, – слово взял Пол Моррисон, президент ассоциации хоккейных журналистов, – Миннесота обескровлена после тяжелейше серии с Детройтом. Калгари же напротив. У них и с составом нет проблем, и дней для отдыха было больше. Для меня фаворит очевиден. Я вообще считаю, что именно Калгари выиграет кубок в этом году. Сначала они пройдут Миннесоту, северные звезды максимум смогут зацепить одну-две игры. А потом уже разделаются с измочаленным Монреалем.

– Это почему же Монреаль будет измочаленным? – тут же спросил Рэд Фишер, легенда хоккейной журналистики, один из предшественников Моррисона на посту главы ассоциации и по совместительству фанатичный поклонник «Канадиенс». По степени своей любви к Монреалю Фишер мог дать фору любому.