Текст книги "Планета на распутье. Фантастические рассказы"

– Извините, Владимир Васильевич! Наверное, у вас ещё перерыв, но мне хотелось проверить качество работ наших людей. Вы довольны ремонтом?

Автоматически Гурский взглянул на часы и подумал, что ему было бы значительно приятнее, если бы его разбудила Виктория.

– Спасибо, Людмила! – сказал он. – Мне все понравилось, не беспокойтесь. А то, что вы меня разбудили – это хорошо, мне срочно к Виктории Ивановне зайти нужно… – и он проводил мастера РСУ до выхода. Люся удалилась с недовольной миной.

Вернувшись в кабинет и пользуясь оставшимся временем, Гурский просмотрел несколько статей в Интернете по излечению от заикания, но толком ничего не понял. После обеда он вызвал Колобова и попросил его рассказать про те десять заинтересовавших его нераскрытых дел. Николай Николаевич внешне не показывал, что расстроен несостоявшимся повышением, он кратко, но понятно доложил по интересующим капитана делам, а заодно добавил, что утренняя сводка была им тщательно проверена, необходимости принимать к кому-нибудь административное взыскание не имеет смысла.

– Спасибо! – поблагодарил Гурский Колобова. – И всё-таки, Николай Николаевич, не было ли в прошлых делах – хоть в одном – моментов, показавшихся вам чересчур невероятных с человеческой точки зрения? Вы здесь работаете долго и могли бы что-то заметить необычное. Кстати, хочу вас заверить, что ваша работа, на мой взгляд, заслуживает очень высокой оценки, знайте – но это только между нами – я в этом городе не задержусь, у меня совершенно другие планы.

Колобов как-то сразу повеселел, приосанился. И откровенно заявил:

– У нас, Владимир Васильевич, как вы наверняка знаете из печати, вообще всякая чертовщина творится. Все эти аномальные зоны, как я считаю, – выдумки местных фантазёров, которые не хотят отставать от американских. У них там якобы в 1947 году тарелка пришельцев о землю брякнулась, а затем пошло и поехало. Весь мир подхватил! За этим стоят хорошие деньги, потому что любой капиталистический рассказчик и слова не скажет бесплатно, а за гонорар такое наплетёт! Да и понятно: за такие бабки можно десятилетиями не работать, а только сочинять! Сочиняют те, кто от работы отлынивает, бездельники всякие. А у нас в Пермском крае таких достаточно, даже, возможно, их здесь скопилось больше, чем в других странах мира, давно Америку обогнали! Если бы в производительности труда, но нет – они в болтовне пустопорожней обогнали… И, вернувшись к тем нераскрытым делам, прямо скажу, Владимир Васильевич, все они шиты белыми нитками. Сами посудите, как можно было раскрыть прошлогоднее преступление, в результате которого напрочь исчезли три мужика с дачи, они там собрались на выходные шашлыков поесть на природе, водки набрали. Кстати, как это ни удивительно, но водка осталась цела! И в тот день очевидцы наблюдали огромный красный шар, зависший над дачным посёлком, отчего соседи пришли к мысли, что всех троих пришельцы с собой забрали. А на кой ляд пришельцам эти пьянчужки понадобились? Кровь проспиртована, работники никакие – сам уточнял на предприятии, в деле справка подшита.

– Вот как вы считаете? – растерялся капитан. – А если их тоже закопали? – вспомнил он разборки соседей и продвинутую старушку из старого отчёта.

– Исключено! – твердо заявил Колобов. – С них взять нечего, голытьба! Кого там закапывать? Хотя, конечно, земли свободной у нас много… Тут можно и другое предположить: поехали мужики на заработки в неспокойные страны, где человеку, хоть немного умеющему держать в руках оружие, приличные деньги дают. На Украину, например… А что? Это предположение мы не прорабатывали. Если вы не возражаете, то завтра возьму Лысенко и мы с ним по домам пройдём, навестим жён, родственников, может, что-нибудь в этом смысле наклюнется.

– Не возражаю, Николай Николаевич, – разрешил Гурский, у которого мнение старшего лейтенанта насчёт аномальных явлений разрушило некоторые стереотипы.

Посидев немного в одиночестве и обдумав сказанное Колобовым, Гурский вызвал Лыскову.

– Виктория Ивановна! – начал он. – Мой заместитель – старший лейтенант Колобов – почему-то категорически не верит в существование аномальных зон в здешних краях. Вы не можете что-нибудь пояснить по этому вопросу? Ведь везде же чёрным по белому написано…

– По-озвольте, Владимир Васильевич, прервать вас! – заявила Лыскова. – Колобов – весьма странная ли-ичность. У меня, и даже у Яицкого с Лысенко, иногда во-озникает подозрение, что Николай Николаевич игра-ает на руку пришельцам, отво-одит нам, так сказать, глаза. Может, он ими к нам в Упра-авление нарочно заслан, как вы думаете?

Гурский испытал нечто вроде шока, как в тот день, когда увидел, что в небе моментально исчезла облачная тарелка.

– Так вы считаете, что Колобов – сам пришелец? – в изумлении спросил он. – Да разве такое возможно?

– У нас в Перми всё во-озможно! – твёрдо подтвердила Виктория, затем как бы ненароком спросила: – Ну, хорошо, ста-арлей ста-арлеем, а как насчет про-огулки по берегу вечером? На ужин больше приходить не со-оглашаетесь, так хо-оть погуляем вечерком. Я по-остараюсь молчать по-обольше, чтобы вам кайфовее было. Кстати, родители ве-елели привёт передать…

– За привёт спасибо, им тоже передайте. И вправду – давайте по бережку пройдёмся сегодня, что-то у меня от ваших дел голова кругом идёт. Вы сегодняшний номер местной газеты не анализировали? Нет там чего-нибудь этакого?

Лыскова вынула из папки, с которой всегда ходила по Управлению, свежую газету и протянула Гурскому:

– Опять кра-асный шар над дачами летал вчера в по-олночь. Как они успели материал в пе-ечать сдать, удивляюсь!

Гурский немного испугался:

– А никто не исчез? Как в том незавершенном деле?

– По-ока неизвестно, – сообщила Виктория, – такое выясняется зна-ачительно позже, когда людей ро-одственники искать начинают. Так я пошла к себе?

– Да, вы пока мне не нужны. Время прогулки с восьми до девяти вас устроит?

– В во-осемь заеду за вами к го-остинице, – сказала Лыскова и вышла.

Из двери гостиницы Гурский выскочил ровно в двадцать ноль-ноль. Но «двенашка» прибыла, видимо, значительно раньше, потому что Лыскова нервно прохаживалась около неё и поглядывала на часы, установленные на фасаде здания.

– Разве я опоздал? – удивился капитан.

– Вовсе нет, мне не со-овсем комфортно по другому по-оводу, – заявила Вика, присаживаясь на водительское сидение.

Гурский забрался с другой стороны и уточнил:

– Это по какому же?

– Странно, что вы не обра-ащаете внимания! По-осмотрите на окна го-остиницы…

Выглянув из машины, Гурский заметил, что почти во всех окнах трехэтажного здания на них глазели по две, а то и по три пары любопытных глаз.

– Вот так всегда, – пояснила Вика, – где то-олько ни появлюсь, всегда та-аращатся. Они там – за окнами – нездешние и не знают, что я си-ильно заикаюсь! Самой про-отивно…

Капитану стало неловко, как будто он лично был виноват в недостатке речи подчинённой. Для разрядки ситуации он решил сделать девушке комплимент:

– Виктория, давно хотел сказать, что, на мой взгляд, вы значительно красивее многих звёзд Голливуда. А на взгляды из окон внимание просто не обращайте, берегите нервы.

– А кого из звёзд Голливуда вы знаете? – заинтересовалась Лыскова.

– Да не очень многих, – растерялся капитан. – Точнее, я их не знаю, а в кинофильмах видел. Ванессу Паради, например. Или Робин Райт. Джоли часто в главных ролях снимается…

Лыскова покачала головой:

– Не со-овсем удачные примеры вы вы-ыбрали, Владимир Ва-асильевич! Ро-обин Райт несчастна, потому что её бро-осил с двумя детьми Шон Пен. Хорошо, что хоть Шарлиз Терон да-ала отлуп этому любителю зна-аменитых женщин. А Ва-анессу оставил Джонни Депп, и то-оже с парой детишек, не хо-отела бы я оказаться на её месте. Про Анжелину Джоли и го-оворить не хо-очется: пятый десяток пошёл, детей усыно-овила и ро-одила целую кучу, общественной ра-аботы набрала уйму и ра-азъезжает по Африке по-остоянно, с Бредом Питом связа-алась и ни ему жизни не дает, ни у са-амой времени нет, не говорю уже о её бо-орьбе со всякими бо-олезнями, из-за которых прихо-одится то грудь отрезать, то ещё что-то. Как ва-ам такая жизнь? – пытливо посмотрела Вика на капитана.

Гурский был ошеломлен кучей новых неизвестных ему сведений об упомянутых им актрисах и не знал, как ответить. К тому же выслушать такую тираду от заикающейся, хотя и красивой девушки, было похоже не пытку. Поэтому ограничился нервным замечанием:

– Виктория Ивановна! Вы же мне обещали днем, что на прогулке будете мало разговаривать!

– Извините! Я счи-итала, что мало будем разго-оваривать, когда до-оберёмся до до-орожки у реки и выйдем по-огулять…

Гурский молчал, не зная, как смягчить своё замечание. Виктория добавила, подумав:

– Если бы вы зна-али, как непро-осто встречать мно-ожество зна-акомых и незна-акомых людей, которые по со-овету других пы-ытаются найти ме-еня только для того, что-обы разглядеть по-олучше! В наше Упра-авление по несколько де-есятков мужчин прихо-одит без при-ичины, чтобы по ошибке в мой ка-абинет заглянуть! Иногда хо-очется уво-олиться и сидеть в одино-очестве дома…

Лыскова остановила машину, они вышли и стали прогуливаться по узкой посыпанной гранитным щебнем тропинке вдоль речки Сылва, притока Камы. Здесь оказалось хорошее место для свиданий, и народу почти не было. Может, из-за позднего времени и напряженного рабочего дня у граждан города.

– Знаете, Владимир Васильевич! – тихо, очень стараясь не заикаться, сказала Виктория. – Я решила сменить фа-амилию, закон не запрещает.

– И на какую же? – полюбопытствовал Гурский.

– На Любимову.

– Это как у знаменитого режиссера?

– Ага. Теперь она ему не нужна…

– Почему не нужна?

– Он умер недавно. Почему вы там в Москве ничего не знаете? – улыбнувшись своей очаровательной улыбкой спросила Вика. И добавила:

– Буду Викто-орией Любимовой. Нравится?

– Мне и Лыскова нравится… Как только замуж выйдите, то и смените фамилию, – рассеянно сказал капитан. – Мне сейчас про красный шар думается. Обычно ведь в Молебской аномальной зоне фиолетовые шары появлялись, а про красные никто не писал.

– Были и кра-асные, – подтвердила Вика, – всякие были. А в пе-ечати действительно только фиолетовые упо-оминали. Владимир Васильевич! Вы сейчас сказали, что всё равно я сменю фамилию… А на ка-акую лучше сменить?

Капитан подумал и сказал первое, что пришло в голову:

– Например, на Гурскую!

Лицо девушки вновь расцвело улыбкой, и она произнесла:

– Виктория Гурская! То-оже звучит неплохо. Так вы мне предло-ожение делаете?

– Виктория! Нам пора возвращаться, – замял ответ Гурский и потянул её за руку к машине. Лыскова молча повиновалась и больше не разговаривала до самой гостиницы, только слова «До завтра!» у неё хватило сил произнести при расставании.

В номере гостиницы Гурский, используя ноутбук, перерыл свой архив аномальных явлений. Вновь перелистал сайты, касающиеся Пермского края. Затем позвонил дежурному в Управление и уточнил, нет ли новостей с тех самых дач, которых накрыл красный шар.

– Спите спокойно, Владимир Васильевич! – ответил дежурный. – Обычно вечером и ночью у нас жмуриков не находят, если только к утру объявятся! Не волнуйтесь вы так…

Капитан спал совсем плохо. Ему снились кошмарные сны: то внезапно исчезнувшие полотна из коллекции дома Лысковых, то красные шары, заполонившие всё небо над Берёзками, то красавица Вика, у которой без внешней причины стал усиливаться эффект заикания, а строгий подполковник Чечёткин запретил держать в органах МВД людей с неразборчивой речью. В пять утра Гурский вскочил с постели и больше не спал. Особенно он расстроился из-за приснившегося Чечёткина. И как нарочно подполковник позвонил по мобильнику перед самым выходом на работу:

– Как там у вас дела, молодой человек? – спросил он. – Опять, я слышал, красные шары появились?

– Есть такое дело! – доложил капитан. – Но происшествий, связанных с ними, пока не зарегистрировано.

– Ну-ну! – недовольно произнесло начальство и прервало разговор. Гурский ещё во время своего представления понял, что Чечёткину он не понравился, поэтому и на сегодняшнее «Ну-ну» он особого внимания не обратил и быстро устремился из гостиницы.

В первую очередь он вызвал своего боевого зама Колобова вместе с лейтенантом Лысенко и попросил доложить о дополнительном расследовании старого дела об исчезновении троих мужчин с дачи. Оба явились одновременно, причем в руках у Колобова находилась пухлая папка, заведённая по этому делу первоначально. Оба выглядели несколько растерянными.

– Владимир Васильевич! Разрешите доложить, что пропавшие нашлись! – чуть ли не выкрикнул свежую новость Николай Николаевич. У капитана чуть глаза на лоб не выскочили.

– Те, которые с дачи? – на всякий случай уточнил он.

– Так точно! – отчеканил Лысенко.

Гурский попросил:

– А теперь – медленно и подробнее. И присядьте, пожалуйста.

– Спасибо, Сусекин-то нас никогда не сажал, по стойке «смирно» ему всё докладывали. Подробнее расскажет лейтенант, – заявил Колобов, когда они расположились за столом, – он смотался с утра до дачного поселка и там всё обнаружил.

– А зачем вам понадобилось с утра к дачам податься? – заинтересовался капитан.

– Так ведь меня попросила об этом Вика, – не спеша начал Лысенко. – Точно разговор не передам, это нужно сначала сильно заикаться научиться, но если вкратце, то она пришла пораньше и попросила добраться на служебке к дачам, так как вчера там опять красный шар объявился. Сама, говорит, не могу, потому что «Жигуль» сломался, пришлось такси вызывать, только вечером машину налажу, а ты, Сережа, возьми-ка служебную семерочку и дуй на ту самую дачу. Чует, мол, её сердце, что там ещё что-то произошло! Приехал я, значит, в посёлок, нашёл дачу, заглянул в окна, а там те самые мужики-алкаши на кроватях дрыхнут! У меня тоже, как и у вас, Владимир Васильевич, глаза чуть из орбит не повылазили… Постучал я в окно, они нехотя проснулись, удивленно так по сторонам стали озираться, а затем водку искать. Родня-то тот раз все бутылки экспроприировала. Стал я их опрашивать – ничего не помнят! Парадокс времени какой-то получился: у ребят год из жизни исчез!

– И где они сейчас? – спросил Гурский.

– У меня в кабинете, – ответил Колобов, – лейтенант забрал их в машину и ко мне привез.

– Хорошо, – одобрил Гурский, – вы с ними начинали, сами и заканчивайте. Получается так, Николай Николаевич, что чудеса в Пермском крае ещё встречаются?

– Виноват, ошибочка вышла, – сконфуженно ответил Колобов. – Проштудирую все наши истории из аномальных зон и, глядишь, остальные девять дел раскроем…

На том и порешили. Гурский, оставшись один в кабинете, с удовлетворением потер руки одну о другую и вышел из кабинета. В коридоре у кабинета Лысковой он остановился, раздумывая, зайти ли сообщить новость, или она уже знает? В этот момент дверь открылась и из кабинета, пятясь, вышли двое молодых мужчин в форме МЧС. Следом прозвучал отрывком кусочек громкой фразы:

– …ме-ешаете ра-аботать!

Гурский спросил у посетителей, что за нужда привела их в кабинет младшего лейтенанта. Увидев капитанские погоны, молодёжь быстро рванула по коридору к выходу. Тогда Гурский всё-таки зашёл к Лысковой и увидел, что она, склонив голову, что-то быстро пишет на листе бумаги.

– Ребята! – сказала она, не поднимая головы, – Если вы не уго-омонитесь, то я вызову на-ачальника Управления ка-апитана Гурского!

Здесь она закончила строчить по бумаге и подняла голову.

– Ой! Вла-адимир Васильевич! Извините, что я ва-ами пугаю пришельцев, на-адоели уже!

– Это и есть воздыхатели?

– Да если бы во-оздыхатели! Ведь ходят-то всё время ра-азные…

Гурскому показалось, что в глазах Вики появились слезы. Тогда он решительно сказал:

– А вы уже знаете, что троих прошлогодних с дачи привезли? Наши: Колобов и Лысенко.

– Да вы что? Вре-еменное смещение на-алицо! Нужно и оста-альные дела копать, так ведь, Вла-адимир Васильевич?

– Виктория Ивановна! А что, если мы возьмём с собой Яицкого для подстраховки и в субботу махнём поближе к вашей Молебской аномальной зоне? Как раз это с другой стороны Селвы будет, напротив этих неблагополучных дач. Что-нибудь нароем среди неопознанных объектов во время пикника!

– Да я бы и с вами не побоялась… – робко и совсем без заикания тихонько проговорила Вика.

– А парадокс времени? Какие-нибудь временные возмущения? Риск всё-таки значительный, – возразил Гурский.

– Что же, я согласна, – покорно кивнула головой девушка. – Никогда ещё в этой зоне не приходилось быть.

Яицкого долго уговаривать не пришлось.

– Мне Владимир Васильевич, там одно местечко очень нравится, с удовольствием ещё раз побываю и вам покажу. Насколько я знаю, Вика там ни разу не была, молодая ещё.

– А что за местечко? – спросил капитан. – Может это в деле помочь?

– Мне трудно сказать. Ведь неопознанные явление они и есть неопознанные. Что с них возьмёшь? Это же не экстрасенс какой-нибудь: скажет, помолившись в тряпочку, и всё по его велению выходит! А здесь – аномальные зоны, другая фишка совсем. Но вы не беспокойтесь, мы зря время не проведём. Только бы в петлю времени не попасть, вот тогда можем и потеряться!

– Как потеряться? Заблудиться что ли? Такое нужно избежать! – сурово осадил лейтенанта Гурский.

– Честно говоря, ещё никто не терялся, так, брехня одна, – успокоил Яицкий.

Получив заверения Виктории, что её «Жигуленок» исправен, Гурский назначил выезд на шесть утра по Пермскому времени.

Погода на выходные выдалась прекрасная. Солнышко светило ясно, разрывая куски тумана над далёкой рекой. Лыскова приехала к гостинице, уже загрузив где-то Яицкого. Гурский ожидал, что он будет первым пассажиром, поэтому почувствовал небольшой укол ревности в самое сердце. Но сердце сразу очистилось, когда Вика просто пояснила:

– Мне, Вла-адимир Васильевич, за-абрать Виктора удобнее было сразу, чтобы не во-озвращаться, он по дороге к го-остинице живёт, а теперь на-ам ехать в противоположную сто-орону.

Машина помчалась по пустынному городку и вскоре оказалась на широкой автостраде областного значения. Они направлялись к мосту через Сылву, Гурский сидел рядом с Викой и частенько отвлекался от дороги, любуясь её совершенным профилем. Сзади Яицкий начал говорить о тех местах, которые им придётся проехать:

– Вам, Владимир Васильевич, ничего не говорит такое название: Мухортовский завал?

– Нет, а что там завалено? – заинтересованно спросил капитан, оглядываясь на Яицкого.

– Ничего там как раз не завалено, просто такое название произошло из-за одного парня – Павла Мухортова – который встречался в этом месте с фосфоресцирующими силуэтами.

– Ему удалось их сфотографировать?

– Думаю, нет, так как фотографий нигде в печати я не встретил, но все равно интересно. А еще у нас есть Ведьмины кольца.

– А это что ещё такое?

– Да местечко в том же районе, куда мы направляемся. Если что-то сфотографируем, то обязательно на фотографии тёмные пятна окажутся.

– Понятно, – протянул капитан. – У вас здесь всякая чертовщина творится, я много читал об этом. Правда, не всё помню. Как думаете, ребята, нам тоже повезёт что-нибудь обнаружить этакое или в это время года аномальность зон снижается? Такое я тоже в какой-то газете читал.

Как нарочно, Вика молчала, хотя Гурскому в основном хотелось что-то именно от неё услышать. Пусть даже с заиканием, он уже привык легко переводить её речь. На этот раз всё-таки Вика вперед Яицкого заговорила:

– А вы, Вла-адимир Ва-асильевич, не расстраивайтесь! Не будет ничего – так и не надо. Рыбки на-аловим, ухи наварим, на во-оздухе отдохнем. Что ещё мо-осковскому жителю надо?

– Так я, вроде, как к вам приехал! – растерялся Гурский. – Что-то я вас не понимаю, Виктория Ивановна…

Виктор Яицкий с заднего сидения пробурчал:

– Это она так своё недовольство выражает. Хотела меня отговорить от поездки, пугала оборотнями и временными скачками…

– Ниче-его я тебя не-е пугала! – обидилась Вика. – Не го-ороди ерунду, сле-еди, чтобы мы пра-авильно ехали вме-есто своей бо-олтовни. А то за-аедем не в тот лес или к ре-ечке другой при-иедем. Здесь ведь вся-якое бывает, а плу-утать в своем кра-аю мне не хо-очется, что о нас ка-апитан подумает? По-одумает, что мы на-ад ним шутки играем!

– Не подумаю, ради бога, не беспокойтесь! – успокоил Вику Гурский. Он давно заметил, что волнуясь, она начинает ещё сильнее заикаться.

Яицкий сзади замолчал надолго, а капитан задумался над тем, почему Лыскова не хотела брать лейтенанта. Может, считала его ещё не достаточно опытным в таких поездках, хотела другого предложить? Колобова, например?

Наконец, Виктория затормозила на небольшой полянке с краю леса у дороги. Где-то совсем рядом – за деревьями – шумела река.

– Приехали? – спросил Гурский.

– Может, и приехали! – сказала Вика недовольным голосом, ни разу не заикнувшись. Гурский внимательно вгляделся в её лицо, но ничего необычного не заметил. В лучах восходящего солнца лицо Вики было, как всегда прелестным и не отражало отрицательных эмоций.

– Вы зде-есь палатку устанавливайте, а я рыбки на-аловлю. Сейчас и пожа-арим… – с этими словами Лыскова исчезла с удочкой в руке.

– Что это она так резко? – удивился капитан. – С другой стороны, всё равно палатку ставить. Тебе, Виктор Валерьевич, приходилось этим раньше заниматься?

Яицкий отрицательно помотал головой, доставая упаковку с палаткой:

– Я чаще шашлыки начинал готовить, разжигая костер, а также гонял за недостающей водкой, пока другие палаткой занимались. Вот скажите, Владимир Васильевич! Почему, когда компания приезжает на природу, всегда не хватает водки? Мало того, что по приезду неожиданно понимают, что мало закупили, так ещё и на следующий день оказывается, что она странным образом исчезает и необходимо самого молодого парня – то есть меня – срочно отправлять на исправление ситуацию! Вот мы совершенно серьёзно говорим про пришельцев, ни разу их не встретив, что они что-то нехорошее сделали, людей похитили для анализов, с нами не хотят общаться, знаниями делиться, а сами с какой-то водкой разобраться не можем!

– Ты это к чему? – Гурский стал разглядывать приклеенную к упаковке инструкцию. – Я лично водку не пью.

– Как не пьете? – возмущенно спросил Яицкий. – А зачем же я пять пузырей купил? Я её тоже не пью, посылают за ней, правда, меня, но из-за молодости.

– Да зачем ты её купил-то? Уговора такого вроде не было…

– Так наша продвинутая девушка попросила. Говорит, купи водки, может, капитан захочет выпить?

Вдвоём они кое-как разобрались в инструкции и установили палатку. Она оказалась почему-то двухместной. Капитан почесал за ухом и сказал:

– Ладно, Виктория Ивановна придёт – что-нибудь придумаем…

И здесь как раз вернулась с рыбалки Лыскова. В пластиковой сумке у неё плескались довольно крупные экземпляры голавля, леща, подуста.

– Витя! – скомандовала Виктория. – Сбегай с ведерком за водой, почистить рыбу поможешь.

– Вот видите, – проходя к машине за ведром, шепнул капитану Яицкий, – что за водкой, что за водой – опять я!..

Когда он спустился к реке, Гурский спросил, наблюдая, как ловко девушка управляется с живой рыбой:

– Виктория Ивановна! А зачем вы столько водки заказали? Мы, вроде, с Виктором не пьём…

– А! – махнула рукой Лыскова. – Может, приго-одится для чего-ни-ибудь. В крайнем случае, зако-опаем для следу-ующего случая…

Гурский совсем не представлял себе этот другой случай, но решил оставить пока вопрос открытым. Он ещё хотел выяснить, как они втроём будут в двухместной палатке спать. Однако он не успел его задать, потому что вернулся лейтенант с полным ведром воды. Виктория приспособила Яицкого для сбора внутренностей и захоронения их в отдалённом местечке. Гурского она пожурила за то, что он не догадался костер разжечь.

– Так вы же не сказали раньше? – промямлил он и кинулся собирать сушняк. Вскоре костер пылал бесцветным пламенем на солнышке. Лыскова сама выбрала из сушняка поровнее палочки и нанизала на них чищенную и посоленную рыбу, водрузив её над огнём.

Они поели рыбы, пахнущей дымком, и запили чаем из огромного термоса, который тоже захватила Лыскова.

– Теперь предлагаю до-оспать тому, кто не вы-ыспался, – предложила девушка. – Дежурным на-азначается лейтенант, он у нас се-егодня что-то слишком ра-азговорчивый – не к добру это! Де-ежурному вменяется в обязанности следить за окружающей местностью, отгонять по-осторонних от нашего места, по-однять спящих при лю-юбой опасности.

– А как мы будем спать? – наконец задал по существу вопрос капитан. – У нас всего одна палатка, да и то двухместная…

– А нам с вами, Вла-адимир Ва-асильевич, третьего места и не нужно! – урезонила Гурского Лыскова. – Укладывайтесь, я сейчас вернусь. Или вы со мной спать стесняетесь?

Не зная, как отреагировать на такой двусмысленный вопрос, Гурский что-то пробурчал и полез в палатку. Вику он не дождался, потому что моментально уснул. Последнее, что ему запомнилось перед сном, была тихая песня, которую стал напевать, сидя у затухающего костра Яицкий:

– Шёл отряд по берегу,

Шёл издалека!..

«Неплохой голос у пацана!» – успел ещё подумать капитан.

Проснулся Гурский из-за какого-то шума, раздающегося из-за палатки. Лежал он один, но рядышком было нагретое местечко, накрытое второпях одеялом. Так делают, когда требуется срочно подняться с постельного ложа во время происшествия. Он тоже быстро собрался и вышел в темноту у палатки. Да, как бы это удивительно не выглядело, было уже темно, хотя часы показывали ровно полдень. Костёр снова горел и около него сидел на складном стульчике Яицкий. Песню он уже не пел, но выглядел странно: Гурский разглядел на нём обычный фильтрующий противогаз со свисающей к низу коробкой. Поверх костра Виктор смотрел на что-то большое и блестящее в отражённом пламени. Сначала Гурский никак не мог сосредоточиться и понять, а что там блестит и для чего это нужно рассматривать через противогаз? Сам он никакого запаха не почувствовал. Потом глазами он стал одновременно искать Лыскову, капитану не понравилось её отсутствие рядом. Затем, не успел Гурский перейти на другую сторону костра, блестевшая от пламени махина явно приподнялась в воздух и стала медленно исчезать. Причём также медленно стала исчезать окружающая костёр темнота, а высоко в небе понемногу начало появляться солнышко. Гурский ничего не понимал и только чертыхался какое-то время. Но тут его сзади кто-то быстро схватил за локоть, он сразу развернулся и увидел пропавшую Викторию. На ней не было, как говорят в таких случаях, лица, а если быть точнее, то лицо хотя и было, но оно казалось очень бледным, а рука Вики, державшаяся за Гурского, дрожала. В течение нескольких коротких минут ситуация полностью изменилась: солнце разогнало темноту, блестевший предмет перед кустами начинающегося леса пропал, а Яицкий снял свой дурацкий противогаз. И начал вновь тушить костёр.

– Я так испугалась! – тихо сказала Вика, прижимаясь к капитану.

Гурский ничего другого сказать в этот момент не придумал, кроме как обычные слова утешения:

– Но я же с вами!

– Хорошо, что со мной! – согласилась Лыскова. – Я больше в аномальную зону не поеду, я всё-таки считала, что люди лишнее наговаривают – туристов чтобы побольше собрать!

Гурский с удивлением заметил, что Вика ни разу не заикнулась во время большого предложения. Но сначала он решил разобраться с Яицким. Он подошёл к нему, прихватив с собой за руку полуупирающуюся Лыскову, и сурово спросил:

– Что всё это значит? Временная темнота, противогаз и всё остальное? Почему, Виктор Валерьевич, ты тревогу, как договаривались, не объявил?

Яицкий обернулся к капитану и тот обомлел: в глазах Виктора затаился такой ужас, что дальше что-то уточнять Гурский не решился. Так они с Викторией и стояли рядом с лейтенантом и наблюдали, как его лицо тоже начинало меняться: вначале стал исчезать ужас в глазах – видимо, он начал узнавать своих, – затем он судорожно сбросил с коленей на землю всамделишний голубой противогаз с зелёной фильтрующей коробкой, на побледневшем лице стало появляться осмысленное выражение, и уже потом Яицкий зашевелил губами и, наконец, произнёс:

– Кажется, я видел их…

Гурский крепче обнял всё также дрожавшую Лыскову и твёрдым голосом спросил:

– Видел кого? Лично мне не удалось никого увидеть…

– Их видел! – торжественно повторил Виктор.

– Так! – скомандовал капитан. – Поскольку ситуация контролю не поддаётся, одни что-то видели, другие, наверное, только слышали, но никто толком объяснить ничего не может, принимаю решение срочно собраться и отъехать на левый берег Сылвы, туда, где начинается какое-нибудь человеческое жильё. Там остановимся, и вы мне оба подробно изложите, что видели и слышали.

Команда старшего по званию, как ни странно в подобной ситуации, подействовала. В машину быстро запихнули все раскиданные вещи, кое-как засунули в багажник несобранную палатку, сами заняли соответствующие места, причём Гурский решительно сел за руль, и довольно быстро «Жигулёнок» помчался с солнечной полянки в обратном направлении. Все сосредоточенно молчали. Гурский считал, что сотрудники пытаются вспомнить, а что же всё-таки произошло на самом деле.

Он решил дать один наводящий вопрос, который не выходил из головы:

– Виктор Валерьевич! Откуда у вас взялся противогаз?

– Противогаз? – сначала удивился Яицкий, а затем лицо у него просветлело. – Так у МЧС-ников попросил на время. Они часто нашу контору посещают, всё на Вику не насмотрятся. Я им и поставил условие: нам в зону ехать, три противогаза найдёте на выходные, а нет, то чтобы вашей ноги около её кабинета с этого дня не было. Сам с пистолетом стану на посту! Ну, они один где-то нашли и вчера вечером мне домой занесли. Я ведь что подумал, Владимир Васильевич! Если пришельцы, то и другая атмосфера – ядовитая для нас – может появиться. И ещё, честно говоря, взял я его для того, чтобы попугать вас обоих, пошутить при случае…

– Да, – сказал Гурский, – попугал прилично! Виктория Ивановна, кажется, даже заикаться перестала!

Машина подъехала к сельскому магазину на окраине населённого пункта, капитан заглушил двигатель и внимательно посмотрел на каждого в отдельности. Яицкий вновь сидел хмурый, а вот Виктория Гурскому понравилась, у неё на лице играла лёгкая такая улыбка, она казалась задумчивой, и даже можно было предположить, что все эти чудеса были ею лично подстроены. Она встретила взгляд начальника, хотела что-то произнести и не решилась.

– Итак, друзья мои! – начал расследование капитан. – Первым всё расскажет с самого начала Яицкий. Мы легли отдохнуть, а Виктор Валерьевич остался у костра. И что было дальше? Слушаем тебя внимательно.