Текст книги "Посмотреть в глаза Илону Маску. Рассказы и повесть"

Катерина не удивилась:

– Я и говорю, тебе скоро лишь о любви думать. Какие уж тут сказки?!

Света лукаво взглянула в сторону о чём-то разговаривавших Жилина и Матвеева и спросила: – Вы к нам из-за космонавта, наверное, приехали?

– Почему? Раньше у вас знакомых космонавтов не было, а я частенько наведывалась.

– Спорим, что вы не знаете, как дядю Игоря в школе дразнили?

– Откуда же мне знать? Я с ним только познакомилась…

– Смешно дразнили – Бульдозером!

Катя тоже посмотрела на Матвеева:

– Странно. Хотя мужчина он довольно солидный, высокий.

– Ну, тёть Кать! Это же ещё в школе было. Просто его папа работал полжизни на бульдозере, есть такой трактор для чистки улиц – знаете?

– Знаю. Всё равно странно…

– Забудьте, это я так рассказала – для информации. Как-то я у него поинтересовалась, дразнили его в школе или нет? Короче, космонавты – обычные люди, или им тоже достаётся? Он мне про тот трактор и папу своего выложил! Я тоже вначале не поверила.

– Спасибо, надеюсь такая информация мне лично не пригодится, – Катя погладила Светку по шелковистым волосам. – А ты здорово подросла! Как сейчас учишься? Раньше у тебя одни пятёрки были.

– Теперь чаще встречаются тройки, – созналась Света. – Это потому что учителя слишком много требуют.

После весёлого ужина старшие принялись вспоминать студенческие годы, Егор рассказал про своих друзей-композиторов, а Матвеев – о новостях на МКС.

– Если очень интересуешься, – он посмотрел в глаза Катерины, – могу устроить тебе экскурсию в «Звёздный городок».

– Чтобы всех российских специалистов по ближнему космосу в лицо знать? И подглядеть особо интересные технические новшества орбитальной станции?

– Секреты «Роскосмоса» раскрывать права не имею, – Игорь сделал строгое лицо. – Могут не так понять. Но намекнуть о новых планах наша дирекция и без меня может, стоит новости в Интернете поглядеть.

Катя задумалась. Как свободная женщина, она могла себе позволить встречу с понравившимся мужчиной, поэтому согласилась:

– Если не боишься, что в «Звёздном» найдётся другой космонавт, которому я приглянусь, то назначай время экскурсии…

Надежда с улыбкой сообщила мужу:

– Егорушка! А у этой пары появились общие интересы. Кажется, мы не ошиблись с тобой!

Чуть позже Матвеев попросил Егора вызвать такси, сославшись на усталый вид Катерины. Света бросилась прощаться с гостями. А старшие Жилины проводили их к выходу из подъезда. На улице уже стемнело.

– Надеюсь, что ты дорогу сюда больше не забудешь? – обняла подругу Надежда.

– А то! – нашлась Катя. – Завтра же встретимся. Машину приеду забирать!

Пересечь подмосковный городок времени много не понадобилось. Катя показала из окна такси на появившийся из-за поворота двенадцатиэтажный дом, отчаянно требовавший штукатурки, и сказала:

– Вот и приехали. Если хочешь, то напою тебя кофе. Сама из Бразилии привезла…

– Кофе – это, пожалуй, самое то, что сейчас мне хочется, – Игорь нашёл руку Катерины и ласково пожал её.

Поднимаясь по ступенькам к себе на второй этаж, Катя подумала, что ей, наверное, повезло сегодня. Космонавт оказался приятным парнем с достаточным чувством юмора. Поэтому расставаться ей с ним не хотелось. Ни сейчас, ни позже. Она вспомнила свой разговор с младшей Жилиной и решила проверить её слова:

– Игорь, а правда, что в школе у тебя необычное прозвище было? Матвеев остановился на междуэтажной площадке и удивлённо бросил:

– Так! Только одному человеку обмолвился…

– Надеюсь, что простишь её? Хотя бы ради меня?

– Это Светку простить?! – рассмеялся он. – Да ни за что на свете! Вот этими руками сидалище надеру! Вру, конечно. Не такой уж я кровожадный! Подумаешь, секрет какой выдала девочка, железные парни с «Роскосмоса» и не такое выдерживали! Но у меня к тебе будет большая просьба…

– Так рано? Мы же ещё даже до кофе не добрались!

– Предлагаю сразу поехать ко мне. У меня – очень уютно, тебе обязательно понравится. Посмотришь, как небожители с МКС обитают в домашних условиях. Мне в своих хоромах не довелось ещё встречаться ни с одной женщиной, так уж жизнь сложилась. А хотелось бы…

– Надеюсь, в хоромах кофе тоже водится?

– И бразильское, и французское…

Катерина закрыла ему ладошкой рот:

– Верю-верю! Считай, что уговорил девушку!

Где-то на верхнем этаже хлопнули дверью и послышались голоса.

– Что же, пора знакомиться с моим уютным гнёздышком! – торопливо сказала Катя и открыла свою квартиру. Они, не раздеваясь, вместе осмотрели прихожую, кухню и зал.

– Не понравилось? Ты разочарован? – Катя сделала недовольную мину.

– Главное, что ты мне, милая, по душе, больше ничего не нужно! – Игорь просительно посмотрел ей в глаза, обнял и медленно поцеловал в губы. – Поспешим ко мне?

Вежливый таксист сравнительно быстро домчал их от Фрязино до «Звёздного». Какое-то время Катя даже умудрилась подремать на плече спутника. С пропуском проблем не оказалось – Игорь всё оформил заранее, несколько дней назад.

– Итак, в логово русских космонавтов можно прорваться лишь по специальному разрешению? – удивилась Катя.

– Это действует с давних пор. Прости, что я взял на себя такую смелость и заказал пропуск – очень надеялся на удачу. Завтра днём оценишь посёлок, здесь есть, на что обратить внимание. Кстати, идти нам совсем ничего, моё пристанище – в полукилометре от въезда. Мальцева чувствовала усталость от вчерашнего вечера и ночной поездки, поэтому равнодушно отнеслась к окружающим строениям, освещённым тусклыми уличными светильниками. Игорь, обратив на это внимание, замолчал и лишь поддерживал Катю под руку. Она решилась только на один вопрос:

– А как получилось, что в «Звездном» ты оказался в одиночестве? Если не секрет…

– Какие от тебя могут быть секреты? Всё просто. Человек когда-то по молодости заболел космосом и посвятил ему лучшее время жизни. И однажды повстречался с женщиной, которую привлекла его карьера настолько, что она решила его осчастливить, связать с ним свою судьбу. Не буду скрывать, у меня возникли к ней довольно тёплые чувства. Поэтому я и решился на брак. Наше руководство в связи с этим обеспечило меня комфортным жильём, вручив новый ордер. Раньше я жил в доме старой застройки, – Игорь ненадолго замолчал, Катя нетерпеливо дёрнула его за руку:

– Ну и?.. – мы уже пришли, милая! – Матвеев показал на ближайший подъезд дома новомодной конструкции. – А что касается той женщины… Да не пришла она в загс, только и всего. У неё существовал запасной вариант, она его в тот день и выбрала, уехав из страны к другому человеку. Кстати, я совершенно не расстроился, только немного неудобно было от ребят, которые со мной у загса ждали…

– Забавно, – задумчиво сказала Катя. – У тебя появилась хорошенькая избранница, но нечаянно слиняла в самый ответственный момент! Как же так получилось, что космонавт Матвеев не занялся поиском любимой? Разве не было варианта разыскать беглянку и вернуть?

– Может, ты и права, но я такой вариант даже не рассматривал! Беглянка позвонила из аэропорта, передав пламенный привет мне и моим друзьям прямо во время ожидания у загса. У меня простаивала интересная работа, я, долго не раздумывая, сразу в неё и окунулся, забыв о прочем. Потом как-то встретился с Егором, к нему домой заглянул. У Егора хорошая семья, по его примеру я и решил окончательно порвать с холостой жизнью. Жилины сразу предложили мне познакомиться с тобой, уверяли, что красивее женщины я в жизни наверняка не встречал. Как увидел тебя вчера в прихожей, так и…

– Неужели влюбился? – улыбнулась Катерина. – Но ведь ты меня совсем не знаешь! У меня есть собственные тайны, которые тебе могут не понравиться.

– Что такое? У тебя тоже тайны есть? Тоже запасной вариант? Я этого не перенесу и спрыгну с МКС на Землю, а в оставленной записке обвиню сама знаешь кого!

Игорь открыл ключом квартиру, включил в коридоре свет и пропустил девушку.

– А мне здесь нравится! – неожиданно для себя воскликнула она, оглядываясь. В большой четырёхкомнатной квартире было много пустого пространства, она ещё мало была обставлена. Из основной мебели Катя отметила только шикарную импортную кровать в спальне. И в голове у неё сразу возникли разные варианты по устранению этого упущения. Причём, варианты неожиданные.

Игорь смотрел на неё и не мог наглядеться.

– Похоже, что ты в уме уже начала менять здесь обстановку!

Катя смутилась и сразу отреагировала: – Не выдумывай! Кто я для тебя, чтобы задумываться над этим? Случайная женщина…

– Вот уж нет! – Игорь заключил её в объятия. – Предлагаю тебе забыть всю прошлую жизнь и переехать ко мне!

– Пока не надоем?

– Зачем же? Навсегда! Уверен, что не пожалеешь, – он второй раз за эту ночь поцеловал её в губы. – Завтра распишемся, компанию свою бросишь. Если будет скучно без работы, я тебе что-нибудь подберу. Прямо здесь, в «Звёздном».

– И буду ждать тебя из космоса длинными ночами? – если хочешь, то на ночь я непременно буду прилетать! – Игорь вновь поцеловал Катю. Ей нравились его поцелуи. – Так ты согласна?

– Раз ты так настаиваешь, я вынуждена пойти навстречу! – сдалась Катерина, посмотрев в сторону раскрытой спальни. – И учитывая сегодняшний напряжённый день, не буду сильно возражать, если как можно быстрее доберусь до вон той кровати!

Она действительно очень устала и, едва коснулась головой подушки, сразу провалилась в сон. Матвеев поправил лёгкое одеяло, немного постоял рядом, убедился, что Катя заснула, выключил светильник и пошёл в зал. Он устроился на диван-кровати, радуясь в душе, что всё так удачно устроилось. Мальцева ему очень приглянулась – действительно, там было, на что полюбоваться. Вниманием женского пола Игорь обделён не был: случались изредка близкие отношения, не переходившие в затяжные. Но девушка, которую он сегодня привёл в дом, внешностью значительно превосходила остальных его знакомых. Игорь решил сделать даже невозможное, если потребуется для завоевания её сердца. Проснулся он с рассветом, слабый ветер шевелил оконные шторы. На рядом стоящем кресле сидела красивая женщина, укрывшись простыней. Она смотрела на Игоря и улыбалась:

– Не узнаёте вчерашнюю знакомую?

Игорь сел, удивлённо спросил:

– Катя, милая! Что-то случилось?

– Просто не спится, – девушка потянулась в кресле, отчего простыня оголила прекрасные ноги. – На новом месте у меня всегда так. Но и ты хорош! Оставил меня одну, бросил, можно сказать, в малознакомом месте. Даже не попытался согреть! Разве в таких условиях беспробудный сон одолеет? А ведь так много наобещал…

– Нет проблем! Мне подвинуться?

– Ну уж нет, кровать в спальне для этого лучше подойдёт, – бросив скользнувшую на пол простыню Игорю, девушка встала и пошла к выходу, в дверях повернулась вполоборота и насмешливо добавила: – Советую поторопиться, я могу и передумать…

Он ещё несколько секунд заворожённо глядел на обнажённое женское тело. Затем вскочил и бросился за ним.

У КАЖДОГО СВОЯ ПЕСНЯ

– рассказ-

«Всё, – подумала Ася, – не могу больше, нужно отдохнуть!»

Майское солнце припекало. Потоки автомашин создавали несмолкаемый шум. На фронтоне здания, виднеющегося со стороны Старого Арбата, рядом с гигантскими цифрами «1992» развивался новый российский флаг. Она оглянулась в поисках какой-нибудь лавочки, но ничего похожего не увидела. Здесь, на Калининском проспекте, есть несколько кафе. Зайду туда, решила она. Сумка была тяжёлой, Ася готовилась к отъезду основательно, ведь не часто командировка в столицу выпадает. На этот раз заболел и не смог поехать Андрей Николаевич, и, поскольку Ася была у него в любимицах, он предложил командировку ей. Странно всё это выглядит. Иначе, как Александрой Ивановной начальник отдела Асю не называл, более лёгкую работу не предлагал – нагружал всех одинаково. Однако с месяц назад пригласил пообедать в ресторан в город, от чего пришлось отказаться, потому что Миша – очень ранимый человек и таких отношений не поймёт. Андрей Николаевич был очень расстроен и во второй половине дня отпросился у главного экономиста домой. И Асе было его по-человечески жалко. Ну, влюбился человек! Почему не пожалеть? Конечно, всех не пожалеешь, их очень много. С самого юного возраста ей приходилось испытывать на себе взгляды парней, мужчин. От некоторых она такие взгляды принимала с радостью, некоторыми была недовольна. Асе всегда нравились красивые статные брюнеты, она им благоволила. И даже немного жалела после замужества, что поспешила. Хотя Мишу нельзя назвать неинтересным, но как это всегда бывает, именно после свадьбы Асе стали попадаться такие поклонники, от которых было глаз не отвести. Вот и в Москве идёшь, а некоторые оборачиваются, другие, которые понахальнее, заговорить пытаются. А ведь видят же, что кольцо на правой руке, значит, замужем! Вот опять один уставился… Ася резко повернулась и по подземному переходу вышла на другую сторону Калининского проспекта у Дома Книги. Выстояла небольшую очередь перед кафе, сдала сумку и заняла место у окошка. Сидевший напротив седеющий мужчина оторвался на секунду от еды, мельком взглянул на неё и, поперхнувшись, закашлялся. Вынул белоснежный носовой платок, вытер губы, затем – руки. На Асю он больше внимания не обращал, а продолжал есть. Черты лица показались Асе знакомыми. У неё возникло чёткое впечатление, что этого человека она где-то совсем недавно встречала. А, может быть, видела по телевизору. Что же, в Москве такое может быть. Космонавт какой-нибудь или артист. Сейчас и тех и других стало много, поди всех запомни! Ася заглянула в меню и стала ждать официанта.

Седой ждал её у нижних ступенек спуска от кафе, смущённо, даже как-то робко улыбнулся и, протянув руку, сказал:

– Вы меня должны знать, фамилия моя Воронцов, звать Генрихом Николаевичем. И у меня к вам имеется очень важный разговор.

У всех у вас важный разговор, подумала Ася, хотя знакомство с Воронцовым само по себе было приятным, не каждому удаётся поговорить со знаменитым кинорежиссёром, его картины и за рубежом имели некоторый успех. То-то лицо показалось знакомым. Она протянула свою руку и представилась:

– Василькова Александра Ивановна! Но я ведь из другого города, и мне к вечеру нужно успеть на поезд. Если вы сильно настаиваете, то минут пять у меня ещё есть!

Немного нескладная Асина речь выдавала волнение, заинтересованность, но в глубине души она хорошо понимала, что только её яркая внешность была причиной знакомства, скорее всего начнутся обычные ухаживания – они здесь в Москве думают, что любую с периферии окрутить в два счета могут. А времени действительно было в обрез, даже просто поговорить некогда!

Воронцов оглянулся по сторонам, поискал глазами, видимо, не нашёл, снова улыбнулся. Он вообще улыбался часто, так как знал, что его лицо с улыбкой смотрелось лучше.

– Здесь даже присесть негде, да и народу вокруг много, могут помешать. Давайте сядем в машину?

Не став ждать согласия, Воронцов взял у Аси из рук покупки и пошёл за угол здания. Ася бросилась за ним, они сели в чёрную «Волгу», причём Ася постеснялась сесть на переднее сидение, хотя ей этого очень хотелось.

Воронцов включил двигатель и резво помчался по Калининскому проспекту.

– Вам с какого вокзала? – отрывисто спросил он.

– С Павелецкого.

Он кивнул и молчал до самого вокзала. Ася тоже не знала, что сказать. Её вроде бы как похищали, но пока по-хорошему везли на нужный вокзал. У Павелецкого вокзала Воронцов проехал за стоянку такси, заглушил мотор и повернулся всем корпусом к своей пассажирке. Глаза его блестели, будто ему в голову пришла очень удачная мысль.

– Сейчас вы, Александра Ивановна, берете свои вещи, если они на вокзале в камере хранения, сдаете билет, и я устраиваю вас на ночь к своей сестре. Утром вы должны быть у меня на «Мосфильме» на съёмочной площадке!

– Это ещё зачем? – возмутилась Ася.

– Так надо! – отчеканил Воронцов. – Раз говорю, значит надо!

Ася открыла дверь, сгребла свою сумку с покупками с сидения и сказала категорически:

– Вот ещё! Кто вы такой, чтобы командовать? Никуда я с вами не поеду, даже не думайте. Будто мне дома делать нечего!

Она раскрыла дверь полностью и хотела уже выйти, но Воронцов вдруг попросил как-то по-особенному:

– Подождите минуту! Что вам собственно неясно? Нужны вы мне, понимаете? – что-то в его голосе дрогнуло и глаза у него в этот момент были такие просящие, даже умоляющие, что Ася на миг задержалась.

– Я уже полгода, – продолжил режиссер, – ищу подходящего человека на роль, вся работа остановилась из-за этого…

– А я-то здесь причём? Я даже на сцене ни разу не была, я – вечный зритель! А тут кино…

Воронцов перебил её нетерпеливо:

– Я верю, что вы справитесь с ролью! Я, наверное, во сне вас видел, короче придумал образ.

– Ах, образ… Но ведь у меня своя работа, командировка вот уже закончилась. Да и вообще, муж у меня ревнивый.

– С работой договоримся, это я беру на себя. Что касается мужа… Здесь я понимаю так: если умный человек, то поймёт, а с глупым и жить нечего!

Вокруг машины появились любопытные. Один, наиболее смелый, даже приблизился и спросил:

– Девушка, вам помочь?

Ася недоумённо оглянулась на него, а затем снова влезла в «Волгу» и напустилась на режиссера:

– И как вы можете так о моём муже говорить, вы же его совсем не знаете?

Она задумалась. В это время Воронцов что-то с жаром доказывал ей, но что именно – она не понимала. Она прислушивалась к своим ощущениям, перебирая в уме несколько лет своей сознательной жизни, когда человек уже делает поступки и отвечает за них, когда он уже отвечает за близких ему людей и когда наступает момент, когда он этих людей отбросить в прошлое не может! Режиссёр, наконец, замолчал и внимательно следил за выражением лица восхитительной женщины, сидящей рядом, именно о такой он грезил в мечтах. Всю свою выпущенную ранее продукцию, он считал бредом, она только позволяла ему жить довольно сносно, а всемирной славы не принесла, да и не могла принести. А теперь подготовленный совместно с Петром Розумовским сценарий, частично уже реализованный на съёмочной площадке, мог сделать его – Воронцова Генри Николаевича – номинантом на один из престижных призов западных кинофестивалей. Россию сейчас не баловали наградами за художественные фильмы, средства были не те для шикарных съёмок. В задуманном проекте Разумовский и Воронцов надеялись на подбор хорошего состава актёров, для постановки фильма это имело исключительную роль. Здесь нужно было показать среди прочих несколько свежих запоминающихся лиц, которые заполонят затем обложки глянцевых журналов. И на первом месте – главная героиня, лицо которой впоследствии долгое время будет эталоном красоты и чувственности. Зрители это любят!

– Так что? – вновь требовательно спросил он. Женщина могла не решиться и плюнуть на его проблемы. Не мог же он толковать ей сейчас о престижных наградах, о том, что могло её ждать в случае успеха. Это мог быть длинный разговор, на который времени просто не оставалось.

Александра Ивановна вдруг посмотрела на него отчаянными глазами и почти жалобно сказала:

– Генри Николаевич, если вы меня обманете, то я утоплюсь! – и, не обращая внимание на его заломленные в ужасе руки, она продолжила. – Но решение принято, к тому же поезд давно ушёл, сейчас едем к вашей сестре и оттуда попробуем со всеми обо всем договориться!

Воронцов даже удивиться не успел, реакция его обогнала, он включил первую передачу, вытолкался из массы машин, собравшихся на здешнем асфальтовом пятачке и поддал газу! Он так спешил уладить оставшиеся щекотливые дела с чужой работой, с чужой жизнью, что не нашёл даже секунды, чтобы взглянуть на соседку. Он и так знал, что ему удалось оттяпать для своей судьбы лакомый кусочек…

Квартира, в которой они очутились после полутора часов езды по запруженным московским улицам, была очень высокой и светлой – в одном из старых сталинских домов. Пожилая женщина, встретившая Асю и Воронцова, почему-то обоих поцеловала в щёки, и Ася не поняла, то ли так здесь заведено, то ли Воронцов часто устраивал в этой квартире случайные свидания. «Но я не такая, я не поддамся!» – сразу подумала Ася и вся напряглась. Воронцов заметил это и громко рассмеялся, затем познакомил женщин. Светлана Воронцова оказалась очень приятным в общении человеком, с ней Асе стало спокойней. Этому была причина: Света в первую очередь неожиданно прикрикнула на младшего брата:

– Ещё одну девушку без работы оставил? Дождёшься ты когда-нибудь!

– Почему без работы? Сейчас всё решим, – ответил с довольной ухмылкой Генри Николаевич и поспешил к телефону. Ася уже выписала ему необходимые номера, фамилии, имена. Она тоже присела рядом, чтобы знать, как всё будет получаться. Вначале режиссёр созвонился с генеральным директором Селегожского завода пластмассовых изделий и быстро изложил ситуацию.

– Да-да! – ответил он в трубку. – Как раз я и имею в виду вашу сотрудницу из планово-экономического отдела… Да, Василькова. Да ясно, что красавица! Про другую не было бы разговора… Как так? Да она просто оформит за свой счёт три месяца, попросите секретаря заявление за неё написать. Берём её, так сказать, на своё содержание, получит зарплату здесь! Ей будет достаточно, не беспокойтесь! Что будете иметь с этого лично вы? Так, Моисей Борисович, вы будете гордиться, что ваша сотрудница играла в этом выдающемся фильме! Обещаю, что я лично её вам привезу сразу после съёмок и организуем на месте небольшой сабантуй! К тому же, представьте, вдруг она прирожденная актриса, так тоже бывает! Чувствую, что уговорил! За мной для вас хороший презент, Моисей Борисович! Доброго вам здоровья… Что вы говорите, что? Здесь иногда телефон барахлит… Фильм выйдет прекрасный, не беспокойтесь! – Воронцов, весь красный от напряжения, откинулся на спинку кресла и с облегчением вздохнул:

– Один вопрос решён очень даже положительно, Александра Ивановна! Теперь – дело за вашим Михаилом… Мне с ним говорить как-то не совсем удобно – муж всё-таки, так что берите бразды правления в свои красивые руки. Я же пока пойду умоюсь в конце сегодняшнего удачного для меня дня, а то вдруг Светлана Николаевна нас чем-нибудь попотчует. Вы-то здесь ночевать останетесь, а мне ещё на другой конец города ехать!

Так вот и наступила та решительная минута в жизни Аси, когда она должна была сказать мужу какие-то верные слова, чтобы он всё понял и обижаться на неё не мог. В конце концов, она определенно верила, что после съёмок сразу вернется домой! В прошлом году Миша два с половиной месяца был в командировке в Китае и ничего не случилось. Хотя, правду говоря, Ася все имеющиеся дома глянцевые журналы с изображением китаянок просмотрела за эти месяцы. Все боялась, что Михаил на какую-нибудь позарится и останется там воспитывать маленьких китайчонков! Сама она пока не считала возможным рожать – слишком молода и нормальных детей вырастить не хватит опыта. Так уж получилось, что родителей ни у Аси, ни у Михаила к этому времени в живых уже не было, а рассчитывать на детское дошкольное учреждение Ася не решалась: придёт время и обзаведётся детьми! Успеет! И сейчас этот вопрос отсутствия детей у семьи Васильковых как бы с одной стороны облегчал Асину задачу, а с другой стороны – сильно усложнял, так как муж сейчас не сразу поверит в её внезапно пробудившиеся актерские таланты и наверняка подумает, что жена встретила интересного молодого человека, с которым решила провести остаток своей жизни. Но теперь делать всё равно было нечего, и Ася набрала домашний телефон. Ответа долго не было, и она уже хотела позвонить попозже, но как раз в эту секунду телефон ожил и голос Михаила, такой близкий и родной, тихо спросил:

– Ася? Я только что с вокзала, тебя там нет! Что случилось, родная?

– Миша! Я тебе всё объясню позже, у меня сейчас совсем мало времени подробно объяснять! Но ты должен мне поверить – задержка связана с не совсем обычным обстоятельством, с работой, которой я никогда не занималась, но которую одни знакомые люди просили меня выполнить! С Моисеем Борисовичем мы всё уладили, он отпустил меня на три месяца, а ты тоже меня должен на столько же отпустить, обещаю не баловаться! Поживёшь один; если будет возможность, то я тебя попрошу приехать меня навестить, но не сразу. Нужно начать новую работу, втянуться в неё, только затем поговорим о короткой встрече… – у Аси кончились слова убеждения, но самое главное заключалось в том, что все эти слова вряд ли его могли убедить! А если бы она еще сказала, что начнет помогать режиссёру Воронцову фильм снимать, то муж вообще подумает, что его Ася в столице немного тронулась умом!

Какое-то время в телефоне стояла пауза: ни Ася не знала, что она могла бы добавить, ни Михаил не мог придумать подходящего ответа. «Он – муж, любящий муж! – думала Ася. – Он обязан мне поверить и простить». А за что простить? Легкого ответа здесь не было. Наконец Михаил, с трудом подбирая слова, ответил:

– Я же без тебя умру! Мне всё будет не в радость! – и вновь замолчал. А сердце у Аси билось так отчаянно, что она посмотрела на Воронцова, как бы призывая его в свидетели, что ничего не получается, ей одна дорога – домой!

Режиссер властно отобрал трубку телефона и добавил своим решительным голосом:

– Михаил Дмитриевич! Добрый вечер! Вам ничего не нужно бояться! Обещаю, что очень скоро Александра Ивановна будет дома!

Трубка телефона на этот раз была настолько близко к Асе, что она всё слышала.

– Вообще-то я ничего не боюсь, но вы кто такой будете? – уточнил Михаил.

– Из «Мосфильма» я буду, Воронцов. Вряд ли вам известно моё имя…

– Нет, почему же! – ответил Михаил сразу. – Генри Воронцов – один из посредственностей нашего отечественного кинорынка, не снял ни одного удачного фильма, – он опять немного помолчал. – Передай моей любимой жене, чтобы через неделю позвонила. И предупреждаю, что, если с Асей случится что-то плохое, то я лично с вами разберусь! – послышался громкий щелчок прервавшейся связи.

Воронцов помотал головой, как раненый. Ася молчала, она поняла, что к таким разговорам Воронцов вряд ли привык.

Утром после завтрака Светлана заставила Асю одеть своё самое лучшее платье из тех, что она привезла в Москву, помогла привести в порядок причёску, а затем сама отвезла в один из павильонов «Мосфильма», где уже собрались участники съёмок, предупреждённые Воронцовым. Всем не терпелось посмотреть, что за чудо отыскал режиссёр, прервавший до этого работу над фильмом на довольно длительный срок. Светлана шла чуть впереди Аси и тихо втолковывала ей:

– Главное, что тебе поначалу понадобится – это умение ладить с людьми. Они же тебя не знают, а у каждого свой норов, своё отношение. Может показаться, что специально пытаются от тебя отделаться. Здесь, конечно, без помощи Генри не обойдётся, он всё видит и в обиду точно не даст. Ты действительно выглядишь шикарно, думаю, что эти губошлёпы не долго будут дуться!

Когда они добрались до съёмочной группы, там уже кипела подготовительная работа. И тем не менее, новенькая сразу остановила всё движение вокруг, народ подтянулся поближе и сразу один молодой парень подал ей руку:

– Я – Эдик! У нас с вами будет несколько общих сцен. Вы и вправду прехорошенькая, Генри Николаевич не соврал. Рад знакомству!

Воронцов представил всем Александру Ивановну, предупредил, что попробует её в основных сценах начатого фильма.

– Я имел вчера долгую беседу с Александрой и надеюсь, что всё у неё получится. И ещё прошу, чтобы не только Эдуард вежливо отнёсся к новому в труппе человеку.

Остальные люди в павильоне быстро перемолвились с Асей несколькими словами для первого знакомства, с пониманием они отнеслись и к Светлане Николаевне. К удивлению Аси недовольных лиц она не заметила. Ей дали текст для подготовки, она отошла подальше за декорации и присела на краешек стула. Светлана тоже подошла и удивленно сказала:

– Вот уж не ожидала такой встречи, ты сразу стала своей, с чем тебя и поздравляю! К концу дня мне придется тебя забрать. Поедем и найдём тебе съёмную квартирку, после чего ты от моего общества полностью избавишься.

– Почему? – удивилась Ася. – Мне у вас понравилось. Да ведь и живёте одна, скучно, наверное. К тому же мне поможете в новом деле, подскажете в чём-нибудь. Можно всё-таки у вас пожить в эти трудные для меня дни? В долгу не останусь, и в быту я вам тоже не буду в тягость, всё умею…

– Что ты, девочка! Мне от тебя ничего не нужно. Если пожелаешь, то можешь и у меня пожить. Хотя Генри этот вариант почему-то не устраивает.

– Устроит его этот вариант! – решительно сказала Ася, строго посмотрев в сторону режиссёра, работающего с актёрами.

Первые дни работы показали, что Ася быстро привыкает к сцене, хорошо помнит свои реплики, прекрасно ладит и с женским персоналом и с мужским. К удовольствию Генри Николаевича никто из мужской половины коллектива не клеился к красивой женщине, было похоже, что она прекрасно держала дистанцию. Правда, уставала она в первые дни очень сильно. Светлана, приезжавшая за ней на стареньких «Жигулях», иногда выговаривала брату:

– Дорогой! Вы заездили девочку! Она же не выдержит! Дома почти сразу спать ложится.

Воронцов только рукой отмахивался, не обращал внимание на претензии Светланы, он был очень рад, что дело на съёмочной площадке пошло споро, и они сильно продвинулись вперёд. Более половины материала было снято задолго до появления Аси, а с её приходом дело ускорилось, похоже, Василькова, сама того не подозревая, положительно влияла на актёров. Воронцов совсем не ожидал, что на съемках у Аси будет всё так замечательно получаться.

Несколько раз заглядывал в павильон Разумовский, ему тоже понравился выбор Воронцова. Сидя в сторонке, при снятии очередного эпизода с участием Аси Петр Дмитриевич неоднократно поднимал вверх большой палец правой руки. Асе Разумовский тоже понравился, он был весь какой-то необычный, много шутил и рассказывал истории из прошедшей жизни, так и сыпал фамилиями метров киноиндустрии развалившегося Советского Союза.

– Помню, как-то подходит Кеша Смоктуновский, – начинал он в перерыве съёмок, – а было это после шумного успеха фильма Рязанова «Берегись автомобиля», говорит: «Что-то вид твой, Петя, мне сегодня не нравится, наверное, случилось дома что?». А у меня действительно была тогда полоса неприятностей – полуторагодовалая моя дочурка Виктория простыла и не шла на поправку, не смотря на старания лечащего врача, трупом лежала в кроватке, Женечка – супруженица – настолько была этим шокирована, что тоже слегла. Мне, хоть плач, на работу надо, а в квартире только тёщу оставлял – Клавдию Серафимовну, хлопотать с больными. Конечно, переживал, в лице изменился. А Иннокентий сразу почувствовал, редкой душевности человек. Вечерком пришёл ко мне домой с коньяком, конфетами и двумя букетами цветов. И это – в январе! Вы, Александра Ивановна, не поверите, но, вопреки моим опасениям, вечер прошёл непринужденно, Женечка, увидев Кешу, присоединилась к нам с матерью. С того дня жена быстро поправилась, да и Вике наконец помогли прописанные лекарства.