Текст книги "Демон по имени Судьба. Выбор сделан"

17. Джошуа

Так называемого «Джошуа» звали, на самом деле Георгием Степановичем Каравай, уроженцем города Саратов. Ещё в детском саде, а потом и в начальных классах благодаря его красноречивой фамилии, об этом молодом человеке складывались забавные стишки и прозы, доставлявшие Георгию Степановичу лёгкий дискомфорт. Но когда чаша терпения была переполнена (это случилось во втором классе), Георгий хорошенько отмутузил одного из тех, кто смеялся над ним (он выбрал самого худого, самого низкого и самого безобидного). После этого, со стороны директора школы были предприняты малозначительные попытки (в основном они были предприняты из-за многозначительных намёков матери побитого мальчика) должным образом наказать героя. Однако после родительского собрания, и пожертвований в пользу школьного фонда приличной суммы со стороны мамы и папы Георгия Степановича, дело кончилось лишь устным предупреждением, впрочем, как и в последующие годы.

Родители надеялись, что Георгий Степанович пойдёт по стопам отца и освоит востребованную (вместе с тем – высокооплачиваемую) работу стоматолога. Будет работать где-то в Москве и создаст благоприятную почву для того, чтобы родители не знали горя и нищеты в старости, как не знает он в свои детские и юношеские года. Однако ввиду того, что отец (стоматолог) и мать (бухгалтер) не уделяли должного внимания духовному, нравственному, моральному воспитанию, ограничиваясь еженедельной выпиской по счету карманных расходов своего сына, Георгий Степанович, начиная с 3-го класса, начал вести аморальный и непривычный для своего возраста образ жизни. Ночные улицы навязали ему свой стиль жизни, не пересекавшийся ни коем образом с интересами его родителей. Покупка табачной и алкогольной продукции за счёт третьих лиц, драки со сверстниками, мутки с красивыми девушками, который были старше его на 3—4 года, а то и на 5 лет. Мальчик рос, росли и потребности. Нужно было больше денег, а «вкалывать на заводе – удел рабов». В возрасте 15 лет Георгий Степанович знакомится с 14-летней девушкой Катей Зоевой, которая учит героя всем премудростям кражи в магазинах, супермаркетах и бутиках.

Именно она научила его создавать механизм, позволяющий беспрепятственно «отцеплять железяки с одежды», на которые при выходе из магазина реагировал датчик, и помещение заполнялось звуками истеричной сирены. Именно она научила премудростям воровства этого маленького демона.

– Самое главное, – повторяла она ему на первых занятиях по воровству, – это до последнего не признаваться в том, что ты что-то украл. Если тебя пытаются поймать, если тебя допрашивают, ты должен думать только о том, чтобы соврать так, чтобы тебе поверили. Меня ловили пять раз, четыре из которых мне удалось отмазаться. В единственном случае я тоже не очень влипла, меня просто отвели к родителям с просьбой провести разъяснительную беседу. А поскольку моим родителям на меня наплевать, – Девочка горько улыбнулась, – то и выговор был не очень жёстким.

Государство крадёт у нас намного больше, чем мы у него, это я от Гуру услышала, так что ничего страшного в том, что мы забираем назад своё. Крадут абсолютно все и абсолютно всегда, просто кто-то попадается, а кто-то нет. Кто-то крадёт сделанные запчасти, кто-то – продаваемую им же в магазине колбасу, кто-то – пожертвованные деньги на постройку храма, кто-то – чужие почки, а кто-то, как мы с тобой, – одежду и всякую другую мелочь.

– Это тебе тоже этот Гуру рассказал?

– Точно! – Девочка по-дружески хлопает Георгия по плечу и улыбается. – Так что мы с тобой самые маленькие воришки по сравнению с остальными. Если сравнивать с другими, то мы вообще не воры. Ты думаешь, что продавцы, работающие в тех же бутиках, не подворовывают?! Гуру работал там, и он рассказывает, что в совокупности объёмы украденного нашей организацией по сравнению с объёмами продавцов и консультантов, работающих в бутиках – это как капля в море. Все сплошь и рядом лицемерны!

– А когда я с ним познакомлюсь?

– С кем? С Гуру?

– Да.

– Ну, когда он скажет мне, что ты достоин, чтобы официально вступить в наши ряды.

– Я уже, как месяц занимаюсь этим, не попался ни разу, и принёс много брендованных дорогих вещей…

– За которые Гуру, в соответствии с твоим первоначальным статусом, тебе заплатил.

– Так-то оно так, только…

– Потерпи, Жорик, потерпи, я думаю, что момент знакомства близок.

– Я надеюсь на это, мне нужно больше денег.

Катя хитро улыбнулась:

– Ну, тогда тебе нужно упорнее работать, на благо нашей организации и лично самому Гуру. И тогда счастье ворвётся в твоё окно!

– Ты очень странная девушка.

– Я знаю!

По лицу девочки можно было угадать, что она приняла последнюю реплику Георгия, в качестве комплимента.

– Смотри, Жорик, завтра мы опять идём на дело.

– Куда?

– В «Бастилию»?

– Что на Кутузовском?

– Нет, около парка Горького.

– А почему так далеко, есть же ближе!

– Так надо! Туда завезли свежую партию сезонной одежды. Она нужна Гуру.

– Нужны определённые вещи?

– Да, две блузки и три футболки.

– Определённого бренда?

– Это уже моя проблема, твоя задача – отвлечь охранника.

– Он один?

– Их двое, но они меняются через каждый час.

– То есть, я должен только отвлечь?

– Именно.

– И сколько мне заплатят?

– Ну, если я возьму всё, что необходимо, то 2 тысячи.

– Нормально.

– Если же нет, смотря в каком количестве, и что я возьму.

– А если нас поймают?

– Запомни ещё одно правило: никогда не иди на охоту с мыслями о том, что вернёшься без добычи!

– Опять Гуру?

– Ты – неглупый человек, Жора!

– Не называй меня Жорик! Задолбала!

– Ой, какие мы обидчивые! Ладно, Ге-ор-гий, Ваше Величество, Его Святейшество Надутый Хрен, буду обращаться к Вам на Вы.

– Ладно, называй, как хочешь.

– Вот и отлично, Жорушка, завтра ты должен быть выспавшимся, сытым и готовым на Великие дела!

Мальчик попрощался с девочкой и неторопливой задумчивой походкой ушёл к себе домой. Вечно неунывающая на глазах своих знакомых девушка, как только Георгий исчез за горизонтом её видимости, сняла с себя маску Арлекина и превратилась в Пьеро, который таким же неторопливым, но не задумчивым, а грустным шагом направлялся туда, где ждало его абсолютное безразличие среди его родителей.

18. Обычная семья

Герой проснулся в приподнятом настроении: сегодня ему придётся отыграть довольно несложную роль: заговорить зубы охраннику. О, это он умел делать, как никто другой. Он умел разыгрывать такие сцены трагедии дома, которым бы позавидовал сам Шекспир. Со слезами на глазах, он рассказывал своим понимающим родителям с прогрессивным мышлением о том, что в школе его ненавидят абсолютно все учителя (поэтому и ставят ему двойки, а не за действительные его знания). Как одноклассники постоянно над ним смеются и напевают одну и ту же песенку: «Каравай-каравай, кого хочешь выбирай». Ему приходится убегать с уроков, хотя он этого и не хочет. Его честь мешают с грязью, и, время от времени, ему приходится восстанавливать её, вызывая своих сверстников на дуэли (так он оправдывал беспричинные частые драки с мальчишками). А родителям ничего не оставалось, кроме как верить своему сыночку. Верить, сочувствовать и сопереживать ему. В глазах родителей каждый сын-это ангел, даже не смотря на тот факт, что некоторые родители в данном смысле слепы, и верят только сладким речам своего маленького дьявола.

Как я уже сказал, роль была не сложной, а деньги были неплохими: целых два рубля. На эти деньги он сможет как следует погулять с Настей. После такого кутежа она ему точно даст, это сто пудов. И, быть может, после этой кражи он познакомится с Гуру, и тогда он будет получать намного больше бабла. А чем больше бабла – тем больше телок, и больше уважения среди друзей. Да, это то, что нужно. С улыбкой на лице он пришёл на кухню, где сидел за столом его завтракающий отец, и стояла около плиты его мама. С лживой улыбкой на губах, Георгий целует подставившего ему щёку папу.

– Привет, папуля!

– Привет, Георгий!

Затем, Георгий подходит к маме. Та, в свою очередь наклоняется и подставляет ему щёку для очередного поцелуя. Жора исполняет сей акт в совершенстве.

– Привет, мамулечка!

– Привет, сынуль.

После завершения утреннего ритуала, герой идёт в ванную, прожигаемый любовным взглядом обоих родителей. Сделав все свои дела, Георгий возвращается на кухню, садится за свободное место, где уже был приготовлен для него завтрак в виде яичницы из двух яиц, колбасы, помидоров и болгарского перца, и стакана молока. Он накинулся на приготовленную пищу с большим аппетитом, так что через минут пять от завтрака осталась только пустая посуда.

– Ого, как быстро, Георгий! – с удивлением произнёс уже читающий газету отец. – Хочешь побыстрее пойти в школу?

– Ага, пап – с наигранной детской наивность скал Георгий. – Я думаю, что сегодня ничего не произойдёт, и я буду спокойно учиться. И даже, наверное, принесу Вам пятерку по какому-нибудь предмету. Например, по алгебре!

– Дай то Бог, сынок! – с радостью крикнула мама, при этом находившаяся уже в спальной и примеряя костюмы для работы. – А то ты так давно не приносил хорошие оценки.

– Я стараюсь изо всех сил, мамуль! – сорванным, чуть ли не плачущим голосом простонал Георгий. – Но ты ведь знаешь… Ты знаешь, что мне не дают учиться хорошо. Я понимаю, я – никудышный сын. Вот бы у вас с папой родился не я, а какой-нибудь сильный парень, способный сразу поставить всех своих врагов и неприятелей на своё место. А так… Я ничтожество!

– Что ты, что ты, сынуля?! – мама тут же прибежала из комнаты на кухню в полу застёгнутом платье. – Извини меня, пожалуйста, Жорушка! Извини, что подняла этот разговор!

– Да, мы прекрасно понимаем, как тебе тяжело! – оторвался от своей газеты папа. – Мы знаем как тебе тяжело, но ты – умный парень, так что ты ещё всем им покажешь, над кем издевались эти глупые мальчишки и эти учителя.

– Точно! – мама берёт за руку своего грустного сына. Знай, что мы всегда тебя поддержим, Георгий. И я знаю, ты со всем справишься!

– Ты, правда, так думаешь? – шмыгая носом и вытирая несуществующие слёзы спросил Георгий.

– Мы оба так думаем! – подхватил отец!

– Ну, тогда я постараюсь! – На лице мальчика опять засверкала улыбка.

– Вот это настрой! – Отец смотрит на часы. – Мне уже пора, мои дорогие, всем удачи сегодня.

После этих слов, он целует сына, целует жену, и уходит на работу.

– Я тоже через 5 минут убегаю! – Мама возвратилась в свою спальню, чтобы завершить свои приготовления. Спустя 20 минут, она вошла на кухню с целью попрощаться и поцеловать своё любимое дитя, после чего ушла тем же путём, что и отец.

Георгий всё так же сидел на кухне и задумчиво крутил в руке стакан с выпитым молоком.

– Какие же они всё-таки глупые. Катя права, им всегда плевать на Нас. Я ведь только вчера сказал им, что сегодня в школе день здоровья, и занятий не будет.

19. Бастилия

Ослепляющее майское солнце полностью властвовало над этим кусочком земли, а это значит, что на часах полдень, и что через час Георгию Степановичу надо будет встретиться со своей подельницей около известного саратовского бутика «Бастилия». Это место пользовалось славой самого роскошного, самого брендового, самого пафосного заведения, специализирующегося на продаже красивых тряпок по самым высоким ценам (по меркам Саратова и любого другого города, находящегося за пределами МКАД) города. Мужская и женская секции кардинально различались между собой. В мужской секции, окрашенной в синие тона, наблюдался некоторый сумбур, хаос и безалаберность со стороны обслуживающего персонала. Большого разнообразия вещей, как такового не было, как со стороны низа (джинсы, брюки), так и со стороны верха (рубашки, футболки).

Но если мужская секция представляла собой такого типичного работягу-балагура, женскую секцию, окрашенную в розовый цвет, можно было отнести к элитной бизнес леди, проживающей на Барвихе. В отличие от синей комнаты, где вещи, подвергшиеся проверке со стороны покупателей, были сложены и повешены «на троечку», в розовой секции все сумочки, блузочки, платьица, перчаточки, джинсики были буквально вылизаны от начала до конца и расположены одна относительно другой строго по Фэн-шуй. Для каждого вида одежды была соответствующая табличка со стрелочкой на потолке (чего не скажешь о мужском отделе), чтобы знающие толк в моде дамы не теряли зря времени и покупали именно то, что им нужно, как бы смешно это не звучало. И да, продавцы-консультанты ошивались, в основном, только в розовой комнате. Как бы то ни было, мужскую и женскую секции связывала одна вещь: цена. Не смотря на то, что абсолютно всё было привезено из Китая, а самые дорогие вещи – из Турции, это не мешало руководителю бутика ставить цены, которые могли в 20—30 раз превышать себестоимость товара. Тем не менее, существовала система псевдоскидок (распространявшаяся исключительно на женскую линию одежды), когда в определённый момент на индивидуальный номер уникальной и неповторимой покупательницы приходило сообщение на телефон о супер скидках в 50% или даже 60 процентов, когда можно урвать жёлтую полиэстеровую юбочку в черный горошек, выполненную в ретро стиле (а ретро – это всегда модно, каждый дурак это знает), всего за 9999 рублей. И хитрые, умные не по годам женщины со скоростью света приезжали к своим уже знакомым продавцам-консультантам, всегда улыбающимся только им одним, и добровольно отдавали свои кровно отобранные у своего мужа – известного бизнесмена, деньги.

В 12 часов 45 минут Георгий Степанович подошёл к назначенному месту, где его уже ожидала его напарница с не угасающей улыбкой.

– Привет, Жорик! Ну что, готов к великим делам?

– Привет, привет! А что мы вот так просто войдём и всё? Ты мне даже не объяснишь, что, когда и как?

– Конечно, объясню, какой ты торопыга! Слушай сюда! Слушаешь? Хорошо, а то я думала, ты опять о чём-то задумался.

– Да говори уже.

– Смотри, всего мы имеем два отдела: мужской и женский. В мужской заглядывать не будем, там всегда одно старьё, которое обновляется свежим старьём, дай Бог, раз в 2—3 месяца. Мы пойдём в отдел, где всё розовое.

– Дальше.

– Охранники меняются каждый час. Мы придём в 13—00, так что у нас будет целый час для того, чтобы всё сделать…

– И как мы всё организуем?

– Ты меня дослушаешь или нет, засранец? Когда я скажу, что закончила, тогда задавай вопросы, если они у тебя после этого, конечно, возникнут. Секция уходит в глубь и поделена на зоны, каждая из которых отделена от другой стеной. Пройти в каждую секцию можно только по бокам, смекаешь?

– Кажется да.

– Вот! Если охранник будет в самом начале, мне не составит труда стащить вещи с последней секции, и наоборот. Ну, кроме самой первой, разумеется, напротив которой сидят продавцы-консультанты. За мной они ходить по пятам не будут. Такое обычно происходит, когда в бутик заходит какая-нибудь 40-летняя дама в леопардовом пальто, чёрных очках и с бриллиантами на руках.

– Камер нет?

– Нет. Как говорил Гуру, такие руководители придерживаются позиции: «Машина может сломаться, а человека можно сразу заменить».

– Понятно.

– Ты отвлекаешь охранника, а в это время я снимаю железяки с одежды. Как только ты видишь, что я иду в твою сторону и говорю тебе: «Здесь нет моего размера, братиш, пойдём отсюда», – ты уходишь вместе со мной.

– Всё предельно просто.

– И да, вот ещё что! – Катя радостно похлопала Георгия по по плечу. – Гуру сказал, если всё пройдёт, как планировалось, то я отведу тебя к нему. А если ты ему ещё и понравишься, ты сможешь вступить в наши ряды, как полноправный член организации.

– Круто!

– Я знала, что тебе понравится. – Катя смотрит на свои наручные часы. – Упс! Время то уже 3 минуты 2-го. Пойдём! Точно всё понял?

– Точно!

– Отлично! Погнали, пока не вогнали!

20. Кража

– Подожди меня здесь, братиш! – сказала Катя, уходя в ближнюю около входа секцию женского отдела, потому как охранник находился в самом конце.

– Хорошо сестрён! – произнёс Георгий, толкая плечом скучающего охранника. – Ох уж эти женщины! У вас нет здесь какой-нибудь кровати, чтобы прилечь? А то, я думаю, это надолго.

Охранник, как я уже сказал, очень скучал, и был не прочь поговорить с кем-нибудь. Тем более, что никто с ним особо то и не говорил, а большинство светских саратовских львиц бросало в его сторону презрительные взгляды.

– Да, парень, – с улыбкой произнёс охранник, – женщины – они такие. Дай им безлимитную банковскую карточку, так они купят весь Милан. Милан же – модная столица, не знаешь? А где она находится? Тоже не знаешь? Нет. Просто сколько я здесь работаю, постоянно слышу от этих расфуфыренных куриц: «Ой, тут выбор, конечно, не такой как в Милане». Или: «Ой, я была в Милане год назад, там уже вот эта вот блузка считалась старьем и продавалась со скидкой 50%». Милан то, Милан сё… Тьфу, затрахали со своим Миланом. На цены посмотришь, так никакой Милан не нужен! Цены, я уверен, похуже, чем в этом Милане. Ну как можно платить за эти вот… Как их… Стринги… Да, как можно платить за эти три веревочки аж 5 тысяч рублей?! 5 кусков за то, что ни согреет, ни прикроет. Нахера оно вообще такое вот? Я вот пошёл на шуваевский рынок. Взял себе двое трусов, две рубашки, джинсы, куртку из кожзама, и знаешь, во сколько мне всё это обошлось? Не знаешь? А я тебе скажу. 3800 рублей! Сколько всего я купил за эти деньги! За столько шмотья я отдал меньше, чем за эти три верёвочки. Они там со своими миллионами вообще не знают, куда деньги девать. Поделились бы с нами, а, малой? Мы бы с тобой точно не покупали бы жёлтые стрингачи за 5 штук, а?

Георгий был очень рад, что ему не стоило особо напрягаться в этом разговоре: ему необходимо было только кивать головой. Всего одного предложения хватило на то, чтобы запустить эту машину для болтовни. Оставалось только ждать, слушать и кивать.

– А моя двоюродная сестра? Как ты думаешь, с ней всё в порядке? А я тебе скажу, что далеко не всё в порядке. Она такая же ёб… Ой извини… Такая же сумасшедшая, как и все эти гламурные старухи. Только есть небольшая разница: она, в отличие от них, тратит на модные вещи всю свою зарплату, питается дошираками, заваривает чайные пакетики по 3—4 раза, только чтоб выходить на улицу всегда в чём-то новом. То красные туфли, то лосины, то платье с вырезом под сосцы… Ой извини. Хотя, чего это я, ты же уже взрослый, с бабами жмёшься в подъезде?

Жора кивнул головой

– Ха, сразу видно, что жмёшься, я тоже жался. Была у меня одна деваха, одноклассница моя. Блин, классная девчушка. У неё были воттакенные сиськи, размер, наверное, четвёртый или пятый. Про таких говорят: ночью на одну ляжешь, а другой укроешься. Да! А недавно мне рассказали, что она беременна. Блин, там, наверное, сейчас размер пятый или шестой. Сосцы, наверное, уже потемнели и набухли. Эх, упустил я своё счастье, малой. Любила она меня, по глазам видел, что любила. А я ветреный был: то с этой пососусь, то эту за жопу ущипну, то этой палку… Эээ, ладно, проехали. А ведь она – дочка знаменитого саратовского…

– Стой! Кому говорю! Аня, Люда, перекройте выход!

– Жора! Шухер! Беги быстрее!

Мимо не успевшего ничего понять Жоры пронеслась Катя. Её преследовал другой охранник. Не успел мальчик опомниться, как его плечо сжала рука того самого человека, мило общавшегося с ним ещё несколько секунд назад. Свои должностные обязанности охранник не забыл.

– Попал ты, малой!

21. Форс мажор

А вот как всё было

Катя, защищённая от взглядов продавцов-консультантов первой стеной-секцией, спокойно отсоединяла магниты с одежды. Когда она взялась за последнюю, необходимую ей вещь (повезло, что все необходимые вещи находились именно здесь), с правой стороны от входа открылась дверь, ведущая в комнату отдыха для персонала. Оттуда рысью выбежал охранник с вибрирующим и испускающим звуковые волны мобильным телефоном.

Дело в том, что первый охранник, разговаривавший с Георгием, забыл на столе в комнате отдыха мобильный телефон. А второй охранник был в дружеских отношениях с первым. Поэтому, когда зазвонил телефон, второй охранник решил отнести телефон своему забывчивому другу. Делал он это в большой спешке, потому как сигнал мог прекратиться. Ничего страшного в этом не было, но всё же, вдруг что-то важное. И вот, практически пробегая мимо первой секции, он видит странную картину: перед ним стоит девочка лет 13—14, в одной её руке продававшаяся белая блузка, а в другой – магнит, на который реагирует датчик при выходе с непонятным охраннику устройством. Телефон перестаёт звонить. Второй охранник сразу понимает, как здесь обстоят дела. Девочка также понимает, что дела плохи и начинает со всех ног убегать от него. Сотрудник правопорядка бежит за ней:

– Стой! Кому говорю! Аня, Люда, перекройте выход!

Девочка, вместо того, чтобы бежать к выходу, направляется к месту, где находился разговаривающий с первым охранником Георгий. Поскольку она прекрасно понимала, что вход ей заблокирует персонал, и она не хотела отдуваться в одиночку, Катя решила потянуть с собой на дно и своего напарника, что собственно, и сделала.