Текст книги "Причиняя добро"

– Хех, нет, друг мой. – улыбнулся Стэн, воинственно и уверенно сжав в воздухе кулак, – Там масло было подсолнечное – жидкое и скользкое, а у нас – твердое и сливочное. Ты меня понял? Всё у нас…путём. Мы подходим к стене…разворачивает наши трафареты и спокойно, слышишь, спокойно наклеиваем его на стену изолентой. Затем ты прикрываешь меня, пока я распыляю краску. Ждём несколько секунд, отдираем трафарет и… Вуаля!

Впереди снова начали возвышаться многоэтажки. На лавочках возле подъездов кутила молодёжь, а где-то вдали выла полицейская сирена.

Пару мгновений спустя, и мы на месте. Старая, но девственно– чистая бетонная стена, за которой находилась старшая школа, пеРэд нашим носом. Мы внимательно осмотрелись и принялись за работу.

– Разворачивай трафарет. – уверенно бросил Стэн, кивнув.

Включив фонарь, он засунул его себе в рот и полез в сумку за изолентой. Тем временем я старался изо всех сил, как можно аккуратнее раскрутить трафарет, при этом не помяв его. Задача почти невыполнимая при таком содержании алкоголя и адреналина в крови. Кое-как насадили бумагу на стену, подцепив за края клейкой лентой. Стэн уже достал болончик с краской, чтобы закрасить вырезанные фрагменты, как я почти закричал: «Мать твою…». Схватил друга за шкирку и буквально затащил его за угол в пяти метрах от нашей композиции. Места было мало. По сути, это была ещё одна стена, только на полшага глубже. Так что, мы еле-еле спрятали свои носы.

– Какого чёрта ты творишь, Сонни? – возмущается Стэн.

– В нашу сторону идёт высокий человек в фуражке, похожий на полицейского.

– Дай погляжу.

– Стэн, у него кажется дубинка. – взвыл я, прикусив нижнюю губу.

– Тихо, не дёргайся.

Стэн на секунду высунул лицо из тени, а затем пулей отдёрнул голову назад.

– Ну что?

– И правда кто-то идёт в нашу сторону. Уже совсем рядом.

– Кто?

– Не знаю. – шёпотом прокричал Стэн, – Этот долбанный фонарь все время мигает. Ничего не видно. Вроде, высокий мужчина в плаще и фуражке.

– Выключи этот сраный фонарь!

Щёлк.

И вот мы в плотную прижавшись к стене, ждали своей участи. Я так впился в стену, что ощущал себя листом бумаги, которую изолентой пригвоздили к поверхности. Сейчас мне кажется, что моё глубокое дыхание звучит громче всего на свете, и даже беспокойный шелест многотысячной армии листьев не способен его заглушить. Треклятые пятнадцать секунд растянулись тягучей патокой на целые часы. Меня это убивает.

Итак, прямо около нас на серой земле, наконец, показывается черная тень. Но, вдруг, звук удара ботинок о землю замедляется в нескольких метрах от нас. Видимо, мужчина остановился около трафарета. Я встревоженно посмотрел на Стэна, он на меня. Оцепеневшая тень вновь затанцевала по почве под характерный ритм шагов. Шаг. Шаг. Ещё шаг. Ещё. Я был готов. В голове уже прокручен вариант побега: быстрый рывок налево в сторону плеяды гаражей, затем через мост налево, направо… И вот Стэн тычет пальцем в звонок его дома. Шаг. Шаг. Шаг… Я не готов.

Из-за угла неспешно выплывает морщинистый профиль старушки. Одета она была в длинный тонкий плащ, на голове мятый берет, а в руках зонт. Увидав нас, незнакомка почти бесшумно взвизгнула и побежала, что есть мочи. Никогда не видел, чтобы пожилые люди так быстро передвигались.

После минутного ступора мы с Стэном рассмеялись во всю. До слёз.

– Ладно. Давай заканчивать. – сказал Стэн, немного успокоившись.

Прошло около пяти или десяти минут. Я глядел в оба глаза, пока мой напарник орудовал болончиком с краской. Неподалёку заревела сирена.

– Слышишь звук сирены? Уж не старушка ли вызвала копов? – говорю.

– Нет, это скорая помощь. У неё звук немного другой.

Было не видно, но я слышал, как машина остановилась за углом в метрах двадцати от нас. Последовал хлопок дверью. Стэн отодрал трафарет от стены и отошёл на пару шагов назад в мою сторону.

– Готово. – довольно произнёс ирландец, глядя на подсвеченную фонариком стену, – Довольно недурно вышло, а?

Наш рисунок состоял из двух частей. Слева располагался худой единорог, совсем ослабевший и исхудавший. Он так слаб, что у него видно рёбра. А чуть правее изображена маленькая девочка, которую за руку держит взрослая женщина. Эта женщина показана только до уровня груди. Эта девочка изо всех сил тянется к бедному единорогу, но женщина не даёт девчушке убежать от себя и тянет в другую сторону за собой. Этим рисунком я хотел показать…

Из-за угла донеслось звонкое шипение рации. Я и Стэн посмотрели друг на друга, понимая, что это была не скорая помощь. Мы молниеносно перевели взгляд в сторону звука и увидели, как из-за угла выскакивает полицейский. Он остановился на пару секунд, а затем громко закричал: «Ни с места! Полиция Рэд Ривера!».

Я и мой напарник словно олимпийские чемпионы сорвались с места. Метров шестьдесят мы отчаянно неслись сквозь темноту к ближайшему перекрёстку. Где-то позади послышался шум мотора и голос из полицейского громкоговорителя: «Стоять! Стоять!». Когда мы добежали до перекрёстка, машина почти настигла нас. Стэн схватил меня за рукав кофты и с силой дернул меня в сторону. «Давай сюда», – кричит Стэн, толкая меня в темный проулок. Пройдя проулок навылет, мы преодолели ещё пару кварталов, а затем остановились, чтобы перевести дыхание.

– Всё! Стой! – закричал Стэн, нагнувшись вперёд и оперев руки о колени.

– Думаешь ушли? – говорю. В боку у меня ужасно болело, а сердце, казалось, что вот-вот выпрыгнет изнутри.

Ирландец огляделся по сторонам.

– Да. Кажется, оторвались. – Стэн встал в полный рост и продолжил, махая указательным пальцем в мою сторону, – Если я ещё хоть раз…

Не успел Стэн закончить фразу, как прямо позади нас из перекрёстка вылетает полицейская машина. Мы рысью рванули вперёд. Впереди нас встречал мост. «На мост! А потом к тебе!», – закричал я. Несколько секунд спустя я и Стэн Бёрнс пробежали мимо бетонных плит, которые не позволяли автомобилям заезжать на верх, и оказались на мосту. У меня уже совсем не осталось сил. В глазах всё плыло. Я бежал, совершенно не думая ни о чём, кроме давящей боли в моём боку. В голове мелькала картинка: вся кровь которая есть в моё теле устремилась в бок и вот-вот разорвёт меня изнутри. Вдруг, Стэн, бежавший передо мной резко остановился, и я со всей скорости врезался в него.

– Ты чего остановился-то? – кричу, держась ладонью за нос.

– Разуй глаза, Сонни! – Стэн схватил меня одной рукой за кофту на груди, а второй показывает в конец моста, – Нас окружили!

И правда. В дали виднелись сине-красные огни полицейских машин. Мы в тупике. Бежать некуда. С обоих выходов на мосту нас поджидали копы.

И тут у меня начинается истерика.

– С каких это пор полиция так настойчиво гоняется за хулиганьём?! – верещу я на полной громкости, – Как поймать вора или маньяка какого-нибудь, даже задницу от стула не оторвут. Мать твою!

Стэн подбежал к перилам моста и пристально посмотрел вниз. «Что нам теперь делать, чёрт побери?», – всё не угоманиваюсь я.

– Скорей сюда! – отрезал Стэн.

Пришлось подбежать. Взгляд товарища так и говорил мне: «Ты знаешь, что я имею ввиду». Я посмотрел вниз с моста. Расстояние от воды до наших ног было равно, примерно, высоте трёхэтажного дома.

– Нет! Даже не думай! – говорю, бросая несмелый взгляд на ирландца.

– А я и не думаю. – отвечает Стэн, перекидывая своё тело за ограждение. Пару секунд, и он уже стоит на одних пятках на краю перил, держась руками за тоненькие металлические прутики.

– Что ты творишь? – спрашиваю я своего друга.

– То, что должен. – спокойно отрезал напарник. В его голосе было такая уверенность и непоколебимость, что мне даже стало не по себе.

С двух концов моста доносились рёв свистков полицейских, которые стремглав бежали в нашу сторону к центру моста.

«Давай же, Сонни! У нас мало времени!», – уже надрывает горло Стэн. Я быстро, но осторожно перелез через ограждение. Мне никогда в жизни не было так страшно. Я большую часть своей жизни прожил в Рэд Ривере и знаю, что под этим мостом глубокая река. Но сейчас, в объятиях ночи её не видно. Лишь всеобъемлющая темнота. И только белые тонкие кольцеобразные блики выдают поверхность воды.

– На счёт три… – говорит друг, – Раз!

Мы обхватили друг друга одной рукой за кофту на спине, чтобы не потеряться в темноте, чтобы нас не перевернуло в полёте и, в конце концом, чтобы не было так страшно.

– Два…– подхватываю уже я.

– Триии!!! – заорали мы во всю глотку и шагнули в неизвестность.

Не пеРэдать словами, каково это, прыгать в полную темноту. Даже, если тебе известно, что внизу безопасно. Вода словно лёд!

– Сонни! Сонни, ты цел? – кричит Стэн, – Сонни!

– Не ори ты, Стэн. Я здесь. – отвечаю, а сам гляжу наверх. На место, где мы были секунду назад. Оба полицейских, что гнались за нами, сейчас стояли на мосту и что-то кричали нам в след. Они не спешили спускаться вниз, что означало – мы оторвались.

– ВпеРэди, насколько я помню, должен быть деревянный мостик. Поплыли. – запыхаясь простонал друг. Пару минут мы плыли вниз по течению, пока не настигли обещанный Стэном мостик. Мы вскарабкались на деревянную конструкцию прямо по центру реки. При этом наши щиколотки находились в реке.

– Ты чего учудил-то, ирландец?! – вскрикиваю я со смехом.

– Ахаха. А что было делать?

– Ты хотел приключений. Ты их получил. Доволен?

– Вполне… Даже с запасом.

Около минуты мы безмолвно сидели, переваривая то, что произошло, пока Стэн не чихнул во всю. Он это сделал так громко, что залаяла собака из ближайшего дома. Её лай подхватили остальные гончие.

– Пора идти, пока нас не нашли. – отрезал напарник.

Рэд Ривер в темных красках ночи больше напоминал деревушку с кучей машин, чем город. Особенно этот район города. Две улицы, которые располагались по обе стороны реки, были усыпаны густой растительностью. Многочисленные деревья, плотные кусты и крутые обрывистые бережки позволяли нам передвигаться, не выдавая себя копам. Метров двести мы шли прямо вдоль реки по изрытому берегу, затем поднялись по тропинке вверх, сделали пятнадцатиминутный крюк по малонаселённым улицам Рэд Ривера и вышли на прямую длинную улицу, что вела к центру города.

– Знаешь, это был последний раз, когда я тебя послушал. – говорю я серьёзным тоном. Но улыбка при этом так и не хотела слазить с моего лица, даже несмотря на все мои усилия.

Шли мы быстро – ещё немного и это можно назвать лёгких бег, так как мы были мокрые, непроизвольно шумные от нахлынувших эмоций после такой погони и привлекали к себе внимание в итак пустом Рэд Ривере. К тому же, прохладный ветер обдумал наши мокрые тела, что не придавало комфорта. Мы свернули с главной улицы во дворы.

– Ну чего ты опять пластинку свою включил? – отвечает ирландец, резко остановившись.

– Ты не понимаешь? Мне на работу через неделю. Не хватало ещё мне отхватить пару десятков общественных работ или того хуже.

– Да брось! Всё обошлось. – Стэн уже было заканчивает обращение и снова отправляется в путь, но, вдруг, останавливается, добавив – И, ты уже меня прости, не с тобой ли мы сегодня говорили о приключениях? О детстве?

– Да, но…

– Все твои «но» разбились, если бы ты только увидел своё счастливое лицо. К тому же, это всё было необходимо.

– Необходимо? – спрашиваю, не понимая, к чему это вообще он говорит.

Стэн развернул голову к проходу между домами и вцепил свой взгляд в кучку подростков, которые проходили мимо. Они не могли нас видеть – во дворах было темно из-за сломанных фонарей.

– Эй, это же снова этот чёртов Ларри Гатч.

– Нет! – крикнул я, уже понимая к чему всё идёт.

– Да! – злостным шёпотом отвечает мне Стэн, – Мы сейчас быстро выбегаем и хватаем засранца сзади.

– Нет. – протяжно отвечаю я.

– Я это сделаю с тобой или без тебя.

Я глубоко выдохнул, неодобрительно и раздражённо покачивая головой из стороны в сторону.

Ирландец рванулся к выходу из двора. Мне ничего не оставалось, как бежать за ним, чтобы он не наломал дров. Но только мы выскочили из-за угла, как Стэн врезался в рослого мужчину, а я снова в спину Стэна. Пару секунд спустя меня прошиб холодный пот – это был тот самый полицейский.

Глава 4

Привет, дружище. Все идёт великолепно. Сим-карта, как ты уже понял, работает хорошо. Чисто случайно на остановке я встретил автобус, идущий в центр. Собственно, на нём я добрался до Барселоны. В интернете я прочитал, что лучше всего стоит выйти на площади Каталонии – это сердце города, а остальное исследовать пешком. Сегодня впервые в жизни держу в руках иностранную валюту. Конечно, евро я разменял ещё дома, но, когда в автобусе мне дали сдачу монетами, я действительно почувствовал что-то новое. Монеты – это совершенно неповторимые ощущения, понимаешь? Бумажные деньги– это электронная книга, а монеты – настоящая бумажная книга.

Первое, что бросается в глаза, когда попадаешь в Барселону – это обилие сочной зелени в сочетании со всеми оттенками жёлтого. Тротуарная плитка светло жёлтого цвета, дома то песочного, то ярко бардового цвета, то цвета охры. Посетив площадь Каталонии, я включил на телефоне карту и двинулся в сторону Собора святого семейства. Вопреки всем прогнозам, погода стоит жаркая, а я нацепил толстую куртку и жилет. Скорее всего, первое, что поразит туриста, приехавшего из нашей страны, – это дороги. Они были шикарные и очень удобные. На крупных улицах города почти всегда по две дороги, между которыми затесались уютные аллеи, по обеим сторонам которых высажены в меру крупные деревья. Они закрывают от солнца, а под его лучами зелёные листья выглядят особенно красиво. Каждая дорога разделена полосой на участок для автомобилей и на участок для велосипедистов. Это очень круто. Второе, что бросилось мне в глаза в Барселоне – это тишина. Я бы не сказал, что было совсем беззвучно, но значительно тише, чем в том же Симонсе. Особенно, если учесть сколько тут ходит туристов. Машин здесь, как таковых, не слишком много. Особой популярностью пользуются маленькие мопеды и велосипеды. Что не говори, а дома в Барселоне точно не новые. Не знаю по сколько им лет или веков. Но они смотрятся очень привлекательно: каждая стенка, каждый угол каждого дома украшают симпатичные балкончики с этими известными на весь мир завитушками. Магазинов, кафе, закусочных было хоть отбавляй. Буквально каждые пять метров. Но мне очень понравилось то, что все они были какими-то маленькими, обшарпанными на вид и, казалось, даже на гране закрытия, но при этом уютными. Уверен, тебе бы это очень понравилось. И вот, спустя пару часов я добрался до собора святого семейства. Это было нечто! Словами не описать. Буквально из ниоткуда над городом возвышается огромный бежевый гигант. Его основание имеет стрелообразную форму, в углублении которого красуются человеческие фигуры в натуральную величину. А из основания вырастают четыре громадных шпиля цвета слоновой кости. У меня отвисла челюсть. Когда подходишь в плотную к этому сооружению, то понимаешь его величие. Понимаешь, сколько усилий было приложено человеком, чтобы создать подобное. До этого момента я не так часто встречал туристов, но здесь ты сразу понимаешь, что ты в туристической точке мировой величины. Казалось, что на каждый метр приходится несколько человек. Но я не переживал по этому поводу. Все смеялись, веселились, улыбались, общались – в такой толпе ты не чувствуешь себя одиноким. Мне повезло, в нескольких десятках метров я нашёл свободную лавку, с которой была видна большая часть собора. Около получаса я любовался этой громадиной, а затем отыскал в интернете автобусную компанию, которая занимается перевозками людей по Европе и купил билет до Парижа на десять часов вечера. Наметил по карте маршрут до автовокзала и пошёл дальше.

Скажу честно, до поездки Испания никогда не вызывала у меня каких-то особых чувств, поэтому у меня не было заранее заготовленного плана, не было пожеланий посетить какие-то конкретные достопримечательности. Изначально я хотел съездить до знаменитого испанского пляжа, но потом передумал, потому, что мне негде оставить свои вещи. На пляже их просто так не бросишь – сопрут, и глазом моргнуть не успею. Поэтому я решил просто погулять в первом своём европейском городе и спокойно насладиться тишиной и уединением, разглядывая прекрасную архитектуру.

Спустя ещё пару часов я добрался до автовокзала. Я решил, что будет правильней, если я приду сюда заранее и разузнаю, где останавливается автобус, чтобы потом не остаться в дураках. Именно на кассах этого автовокзала я и понял, что мой английский мне не помощник. Я думал, что владею им достаточно, чтобы понимать не сложную речь. Крупная ошибка. Битых пятнадцать минут я потратил, чтобы узнать: нужно ли мне распечатывать электронный билет и где мне ждать автобус? В итоге, женщина просто указала рукой в сторону и вниз. Следуя её указанию, я спустился и оказался во дворе, наполненный кучей автобусов. Цель достигнута.

До моего рейса было ещё несколько часов, поэтому я решил ещё немного погулять по городу, а заодно подкрепиться. Купил несколько булочек и две бутылки лимонада. Через час скитаний я наткнулся на городской парк и решил в него заглянуть. Скажу тебе так: парк меня особо не удивил; меня удивили люди. Впервые в жизни я почувствовал такую свободу, одухотворённость и расслабленность. Старики медленно прогуливались по аккуратным тропинкам, лавируя в тени деревьев, семейные пары запускали летучих змеев со своими детками или просто общались, сидя на скамейке, подростки целыми кучами по несколько человек лежали на траве и слушали музыку. Влюблённые пары кормили друг друга с рук и целовались, расположившись неподалёку от фонтана, беспечные дети, мальчишки и девчонки играли в бои на мечах: у них были мягкие палки и щиты, жилеты и шлемы. Здесь каждый занимался тем, чем хотел, и никто не смотрел ни на кого искоса, осуждая друг друга. И при этом все вели себя не шумно и культурно. Ты можешь читать книгу в тени, заниматься йогой на зелёном газоне или играть в настольный теннис прямо на улице в парке. В Симонсе такого точно не увидеть. Дети здесь были менее зажатыми, взрослые более улыбчивыми, а старики активнее. Обычно я не ем на улице, но здесь ты мог это сделать, забыв обо всём. Впервые за долгое время я почувствовал себя свободным от всех проблем.

Вот и подошёл мой день в Барселоне к концу. Я сейчас нахожу на северном автовокзале. Через несколько минут должен подойти мой автобус. Следующая остановка Париж.

***

– Долго ещё? – нервно возмущается Стэн, обращаясь к полицейскому.

Я и Стэн сидим на заднем сиденье автомобиля, в то время как впереди один полицейским допрашивает нас, а второй забивает данные в компьютер.

– Ты бы лучше помолчал, сопляк! – взорвался коп, – Особенно после того, как ты представился кроликом Роджером. Думаешь самый умный?!

– Я просто вас проверял… И вот что я скажу, вы -настоящие профессионалы…

Полицейский злостно покачал головой и глубоко вздохнул.

– Теперь ты. Имя?

– Сонни.

– Фамилия?

– Гротовски.

Блюститель закона защёлкал пальцами по кнопкам громко работающего ноутбука.

– Где работает твой отец, Сонни?

– Понятия не имею, но раньше работал на железной дороге.

– Твой отец давно ищет встречи с тобой. Ты в курсе, что…?

– А я вот не ищу! – обычно я не перебиваю людей, но тут не сдержался.

Мужчина, который допрашивал нас, не оборачиваясь назад, щёлкнул языком и снова тяжело вздохнул. Он что-то долго молча писал, а затем развернулся к нам.

– Я выписал вам штраф. – удивительно спокойно произнёс сержант полиции и протянул нам два маленьких листка, – Если не оплатите его в течение полутора месяцев, вас, в лучшем случае, привлекут к общественным работам, в худшем – несколько суток ареста. Считайте хорошо отделались… А теперь, пошли вон!

Мы вышли из машины и неспешно пошли своей дорогой. Я был подавлен и зол – не мог выдавить из себя ни слова. Не знаю сколько времени, но мы уже дошли до места, где мы обычно прощаемся. От этого перекрёстка примерно одинаковое расстояние и мне и Стэну до своих домов. Но сейчас мне было абсолютно всё равно.

– Мдаа! Ну и дела! – прерывает тишину Стэн, – Кому расскажешь – не поверят. Ахаха.

– А чего ты такой весёлый, ирландец, а? – взбесился я, при этом резко развернувшись к Стэну, – Тебе совсем плевать на штраф? Ты сумму хоть видел?

– Да не кипятись ты так. Отдадим мы этот поганый долг. Зато представь, как мы над этим будем потом смеяться. – не переставал улыбаться мой товарищ.

– Ага, отдадим. Нам дали полтора месяца. Даже за два месяца на фабрике я не заработаю столько… Пройдёт срок и меня упекут на общественные работы и уволят с фабрики. Что я скажу маме?

– Тебе хоть есть кому сказать! – заорал Стэн, вытаращив беспомощные и одновременно злые глаза.

Я совсем забыл, что его родители погибли, когда он был ещё ребёнком. Мне стало так тошно, от того, что я такой эгоист.

– Слушай, ты… – начал я извиняться.

– Нет, ты прости меня. Завтра я позвоню тебе, и мы обсудим, что нам делать. Договорились?

Я одобрительно кивнул и пошёл в свою сторону. Несколько шагов спустя сзади до меня снова донёсся голос Стэна.

– Сонни, почему этот тип так легко с нами обошёлся?

– Он дружит с моим отцом. Я его сразу узнал. – громко отвечаю, не оборачиваясь и не сбавляя хода. Слишком уж я был обижен на Стэна. С другой стороны, нужно было думать своей головой. Сам виноват.

Затем я пойду домой. По дороге ещё тысячу раз прокляну себя за то, что задел Стэна на счёт родителей. Тысячу раз прокляну себя за то, что ввязался в эту авантюру. Тысячу раз мысленно поймаю этого Ларри Гатча до появления копов. И тысячу раз вернусь в прошлое и скажу Стэну: «Нет, ирландец, давай просто посидим у тебя и посмотрим телевизор за куском вкусной домашней пиццы твоей бабушки». Но этого не будет. Вместо этого я приду домой, соберу весь мусор, попью теплого чая и засну беспокойным сном.

Глава 5

На следующий день, сразу после пробуждения я первым делом позвонил Алексу.

– Алло, Алекс, привет. Это Сонни.

Я безумно нервничал и ходил из одного конца комнаты в другой во время разговора.

– Парень, ты знаешь сколько сейчас времени? – сонным голосом отвечает Хоук.

– Да, прости…Ээээ…Слушай, место охранника или кого там ещё не занято?

– Не знаю…Погоди, ты же, отказался, вроде. Что-то случилось?

– Нет-нет, всё в порядке. Сделай одолжение – спроси у своего дяди ещё раз, дружище. Спросишь?

–Хорошо-хорошо.

– Только сообщи мне сразу, как что разузнаешь. Сможешь сегодня?

– Окей.

– Спасибо, Алекс. Пока.

– Пока.

После звонка я бросил взгляд на часы. Не было и шести часов утра. «Вот идиот. Ни стыда-ни совести», – проворчал я вслух и снова упал на кровать.

Весь день я в муках ожидания новостей околачивал углы квартиры с перерывами на перекур. Это продолжалось до тех пор, пока около четырёх часов мне не позвонил Чарли, чтобы позвать поиграть в футбол. «Думаю, мне не помешает проветрить мозги», – подумал я и согласился. Я позвонил ирландцу, но он не брал трубку.

Остаток вечера я провёл за игрой. К слову сказать, сегодня я был в ударе. Несмотря на то, что я не играл уже тысячу лет, форма у меня сохранилась достойная. Но вы не подумаете, что я невесть какой олимпийский спортсмен. Поле у нас было небольшое – раза в два, а то и три меньше, чем профессиональное. Сегодня, кстати, на поле я встретил девчонку. Не скажу, что я влюбился тогда – это громко сказано, но она мне очень понравилась. Флиртовать я не умею, да и знакомиться тоже. Чего уж там! Только послушайте… Я обычно играю в защите, и силы, как понимаете, особо не трачу. Ждёшь противников, отнимаешь мяч и отдаёшь своим союзникам. А играли мы до последнего гола. Счёт два-два. Под конец игры, когда все игроки уже достаточно подустали, я в чёрт знает какой раз отнял мяч у противника и решил все силы, сохранённые нетяжким трудом потратить на один рывок. Отдаю, значит, пас товарищу на правый фланг, а сам бегу, что есть мощи к воротам врага, подавая знак рукой, мол, я жду передачу. А та девчонка, как раз стояла на воротах. Промчался я, значит, мимо всех соперников. Остался лишь один защитник, стоявший позади меня. Вижу, как парнишка из моей команды посылает мяч в воздух. Кожаный шар мчится прямо на меня. Время замедлилось. В голове миллион и одновременно ни одной мысли. В этот момент я понимаю, что мне не обойти того защитника, что позади меня. Я делаю шаг вперёд от него и, падая на спину, бью по мячу через себя. От удара о землю мне полностью перехватило дыхание, в глазах потемнело, ничего не чувствую. Лишь радостный рёв доносился до моих ушей. Спустя несколько секунд, меня поднимает Чарли и говорит, что был гол. Мяч угодил между ног девчонке, подарив нам победу. Члены обеих команд удовлетворённые достойной игрой не спеша уходили с поля. Пока я отряхивал спину от пыли, девчонка возвратилась с мячом на поле. У нас не было сеток на воротах, а сами ворота представляли собой три кривые деревяшки, сбитые между собой гвоздями. Да и поле наше находилось в низине небольших холмов. Потому, когда улетал мяч, за ним приходилось ковылять несколько метров от игровой площадки. Словом, возвращается она с мячом и сама начинает разговор, который я мгновенно загубил.

– А ты неплохо играешь? Раньше я тебя не видела. Кто ты такой? – обратилась она добродушным и приятным тоном.

– Я бэтмен – говоря серьёзным тоном и ухожу с поля.

Понимаете теперь? Бэтмен! Девчонка сама заговорила со мной в кой-то веке, а я говорю Бэтмен. Какой мне флирт. Тогда нервничал я прилично.

Позже, почти все разошлись. А той горсткой, которая осталась, мы решили подурачится. Встали по кругу и просто перебрасывали мяч от одного человека к другому ногами, болтая при этом о всякой чепухе. Прошло всё не так скучно, как я ожидал, но рассказывать там не о чем. Короче, когда на улице уже почти стемнело, все разошлись по домам. И нас осталось только двое: я и та девчонка. Пинать друг другу мяч нам надоело, и мы начали соревноваться, кто дольше удержит мяч в воздухе, используя только ноги. За этот вечер мы достаточно сблизились с Сашей– её зовут Саша, чтобы уже общаться более тесно. Ещё около часа мы болтали о всякой всячине, сидя на траве футбольного поля. Я не стану вам пересказывать наш разговор… Обычный разговор между парнем и девчонкой – ничего особенного. Но скажу вот что: она мне очень понравилась тем, что не обходила стороной мужские темы типа футбола и других. Это значительно расширял круг тем, на которые можно поболтать. Не подумайте, что я могу разговаривать только на мужские темы. Помню, заикаясь и путая слова местами от волнения, я спросил её, не хочет ли она как-нибудь сходить со мной погулять или в кино. Она ответила нет. Второй удар за два дня. Вообще-то она была довольно милой – это затупило острый отказ.

Около десяти вечера я неспешно шёл домой по мосту, сгорбившейся походкой. Не удивительно, ведь в полукруглой спине торчали два кинжала, которыми одарила меня жизнь за последние пару дней. Было прохладно. Дождливые дни позади, но влажность полностью ещё не отступила. Поэтому северные ветра и влага, исходящая от сырой земли, создавали прохладные условия по вечерам и ночам. Поэтому я достал из рюкзака кофту и надел её, а голову прикрыл капюшоном. Посреди унылых мыслей я поднимаю глаза и вижу, кого бы думали. Нашего малыша Ларри Гатса. Идёт один одинёшенек мне навстречу. Он меня не узнал, так как на голове был капюшон. Из дали он казался мне выпускником школы, но на самом деле ему лет пятнадцать ил шестнадцать, не больше.

Когда Ларри сравнялся со мной, я схватил его за кофту на груди и с силой прижал его к металлическим перилам моста.

– Эй, эй…Что за дела, мужик? – завопил парень. Глаза его истощали неподдельный испуг.

– Помнишь меня, Ларри? – пафосно спросил я, снимая капюшон свободной рукой. Лицо Ларри сменило испуг на недоумение.

– Нет. А ты кто вообще?

– Напряги извилины. Не припоминаешь двоих парней, что вчера за тобой гнались в центре, когда ты, поджав хвост, удирал на машине?

– Д-да. Что вам от меня нужно? – робко выдавливает из себя слова Гатс, сведя брови вверх.

– Ты со своими дружками избил Джеффри Халлигана в школе. За такие проказы нужно отвечать, Ларри.

Ларри перевёл глаза с моего лица куда-то в сторону и вверх. Взгляд его сделался затуманенным и бессмысленным. Несколько секунд он обездвижено завис словно статуя.

– Чего ты замолчал? Или ты предлагаешь, что мы будем делать или ты учишься летать! – закричал я ему прямо в лицо, буквально, посадив его на перила моста. Конечно, я не собирался его скидывать вниз, но я был настолько зол в тот момент. Поэтому ожидать можно было всего.

– А что ты хочешь от меня услышать? Я думал, что мы уже всё уладили с Джеффри. – завизжал Ларри. Он то и дело вертел головой, не отрывая глаз от высоты, которая была за его спиной.

– В каком это смысле уладили?

– Мы с ним сцепились в холле школы. Я принял его за другого парня, ученика школы. Я его толкнул, а…а… он споткнулся и упал. Затем мои одноклассники набросились на него и принялись его пинать ногами. К-когда я их остановил было уже поздно… Позже я приходил к нему в больницу, а затем извинялся по телефону. Е-е-если ты мне не веришь, позвони с моего телефона ему и спроси. – Ларри вопил очень громко и очень быстро. Глаза у него уже были на мокром месте, а в речи проскакивали нотки истерики.

Я вытащил его на мост и внимательно посмотрел на парня. Его всего трясло. Он достал из кармана сотовый телефон и протянул мне.

– Звони Джеффри. – отрезал я спокойным, но всё ещё грозным тоном.

Ларри набрал чей-то номер и дал трубку мне.

– Алло. – ответил человек на другом конце. Это действительно был голос Джеффри, – Алло? Ларри?

– Джефф, это Сонни.

– Сонни? Гротовски?

– Да.

– Почему ты звонишь с этого номера? – удивлялся Халлиган.

– Мне Стэн сказал, что ты был сильно избит Ларри Гатсом. Вы всё уладили с ним или как?

– Эээ… Да, всё отлично. Он извинился, а его родители оплатили лечение. Надеюсь вы там не устраиваете самосуд?

– А Стэн знал про это? Про то, что он извинился…

– Нет. Ты же знаешь Стэна… Горячая голова… Он тогда меня даже не дослушал.

– Ладно, до встречи.

Тут я с тяжёлым сердцем и опущенным под ноги взглядом отдал Ларри телефон. «Чёртов ирландец!», – думаю.

– Ну что? Всё путём? – осторожно спросил Ларри, аккуратно забирая телефон из моих рук. Голова у меня была опущена, поэтому парнишке пришлось немного опуститься и заглянуть мне в лицо из-под низа.

– Почему же ты тогда нам всё не рассказал? – удручённо спросил я, словно разговаривая с самим собой.

– Я испугался…

Тут я переполненный яростью, не торопясь, замахнулся на Ларри, но в последний момент легонько хлопнул его по плечу и вновь одел капюшон.