Текст книги "Ни любви, ни роботов"

Правила жизни 637-112

В одном кадре формата HD ровно 1080 строчек, по 1920 пикселей в каждой. Пиксель, который я комментирую, находится в 112-й строке, 637-й слева. Моя должность в агентстве правильно называется «творческий комментатор видеопозиции 637/112», но мы зовём друг друга просто по цифрам – так что зовите меня «637–112». Я привыкла.

Всего в кадре два миллиона, семьдесят три тысячи шестьсот пикселей. Многих потрясает это число. Меня часто спрашивают – неужели у вас в агентстве работает больше двух миллионов человек? Нет, конечно. Просто некоторые опытные сотрудники комментируют (мы называем «ведут») и по два, и по три, и по четыре пикселя. Ну а так, да, нас почти миллион.

Я никогда не брала больше одного пикселя. Лучше небольшой фронт, но чтоб отдаваться ему целиком. Я никого не критикую, просто такова моя позиция. К тому же я живу одна и в смысле денег имею такую возможность.

Конечно, мы стараемся строить работу так, чтоб в ролике были откомментированы все пиксели, но, скажу вам по секрету, если из двух миллионов пропустить пару тысяч – телезрители это вряд ли заметят.

Когда приходит новичок, его ставят вести пиксели из самых нижних или самых верхних рядов кадра, там, где каше. Каше – это такие чёрные полоски сверху и снизу. Особого творчества на этой позиции нет, нужно просто следить, чтоб твой пиксель был достаточно чёрным.

Я просидела на каше два года. Ловила себя на том, что в туалете долго смотрю на квадратик плитки, а потом начинаю закрашивать его чёрным маркером.

Дружим ли мы с «соседними пикселями»? Хороший вопрос. Как ни странно, скорее нет, чем да. У меня ровные отношения и с 636–112, и с 638–112, но мы не особо близки. Была у меня хорошая подружка с позиции 1321-619, но в столовой познакомилась с парнем с 1804-208 (тоже, кстати, не соседи), сейчас они ждут ребёнка.

А по вертикали мой ближайший сосед не 113, а 114. У нас же межстрочная развёртка. Такие традиции.

Работаю я так. У меня крошечный, просто микроскопический кабинет, и почти весь его занимает огромная самсунговская плазма. Я вывожу на плазму ролик и смотрю на него. Проигрываю ролик снова и снова. Вижу только один свой пиксель, ничего больше – так устроена плазма. В комнате нет окон, и всё вокруг принимает цвет моего пикселя. Стены, стол, моя одежда, дверь, потолок. Рано или поздно мне начинает казаться, что мой кабинет и я сама в нём – мы и есть этот 637-й пиксель со 112-й строки. Тогда я открываю почту и говорю от первого лица, просто пишу, что думаю. Пытаюсь выразить ощущения. Так и получаются каменты.

Нет, звук от ролика я не слышу, звук – это другой департамент, даже не знаю, как у них там всё устроено. Никогда не думала об этом.

Вот. А потом все наши каменты, все 2 037 600 штук собирают вместе и отправляют в продакшен. Не знаю, как они во всём этом разбираются. Тоже, наверное, распараллеливают, а иначе как?

Надо знать язык. Каменты пишутся на особом языке. Вместо «сделайте темнее» нужно писать «при чем тут влажный сапфировый блеск?». Нужно, чтоб было странно. Чтоб завораживало. Конкретно этому – нигде не училась (смеется), когда долго смотрю на мой пиксель, у меня так получается само. Я просто знаю, что нельзя писать «на мизинчик изумруд прибить», надо писать «почему бы на мизинчик изумруд не прибить?» – чтоб они там задумались – а и правда, почему?

Строгановка и Всесоюзные Вечерние Курсы Креатива. Среди наших это стандартный набор.

Был случай. Кто-то обратил внимание, что 1435-359 гонит всё в белое. С первых кадров до пэкшота, склейка за склейкой – всё в белое. Неделю, вторую. Что такое? Сломали дверь – а он там умер. И так бывает.

Работа нравится, но вряд ли я посвящу ей всю жизнь. Когда я встречалась с 701–947, мы мечтали накопить денег, открыть маленький бар на пляже где-нибудь у полузаброшенной сёрфовой станции, весь год ходить в шортах… Меня тогда как раз повысили с каше к центру кадра, я стала зашиваться, ночевала на работе, он сперва ждал меня, вёл хозяйство… Это личное, я не хотела бы об этом говорить.

Мои родители живут в другом городе. Конечно, гордятся. Но своего ребёнка я бы в попиксельные комментаторы не отдала. Не знаю почему, просто не отдала бы и всё.

Левая треть экрана, почти в самом низу. Не знаю, какой это будет ролик, нам не говорят, коммерческая тайна. Помигаю вам жёлтым. Увидите жёлтую искорку – значит, это я, 637–112. Машу вам крылом. Если, конечно, клиент утвердит. У них там своя матрица… Но это уже не ко мне, это другая история. И вам всего хорошего. Следите за эфиром!..

Переулок им. капитана Крашенинникова

Конечно, я помню отца. Высокий был, крепкий. В форме редко ходил. Куртка, ботинки замшевые. Очень нас любил.

Помню друзей отца. Большие, весёлые. Никто из них не пил, и жён они никогда не били. И мою мать отец пальцем никогда не тронул.

Помню Реновацию. Трудное было время. Отец и его коллеги хотели защитить людей, их права. Это было опасно.

Они тогда ясно видели весь авантюризм и беззаконие этой преступной инициативы. Но очень много людей были запуганы и боялись открыто отвергать Реновацию, корыстно поддерживая снос.

В нашем подъезде жила одна женщина, барыга, мать-одиночка. Вокруг неё постоянно собирались какие-то мутные личности, топили за Собянина, голосовали за снос.

Однажды мы столкнулись с ней в лифте. Она была с коляской и чувствовала свою безнаказанность. Женщина сразу начала давить на отца, кричала: «Не трогайте ребёнка!» – якобы друг отца взял из коляски её ребёнка. Отец с друзьями пытались защитить меня. Отец всё снимал на камеру. Надо понимать, что в те времена люди, которые работали на власть, как та женщина, были абсолютно безнаказанны, могли делать что угодно.

Вскоре эта женщина облилась зелёнкой, и у неё что-то случилось с глазами. Тогда всех поливали зелёнкой. Однажды отец вернулся с работы поздно. Он думал, я сплю, а я не спала и всё видела. Он расстегнул куртку, и мать села – у него все руки в зелёнке. Про это никому нельзя было говорить, я понимала. Так или иначе, женщину увезли, а машину её раздавил экскаватор. Что стало с ребёнком, я не знаю. Небось вырос где-нибудь в Монако на украденные с Реновации деньги. Отец с друзьями после этого выпивали у нас дома и радовались, что женщина не добралась до нас первой.

Женщину увезли, но поганое дело её жило и пока ещё побеждало. Помню, летом, в ночь на воскресенье, отец срочно прислал за нами машину, и, едва закончили мебель выносить, как взревели экскаваторы. Наш дом тоже попал под незаконный снос. Соседи, те, что добивались сноса, чуть с ума от радости не посходили – повыскакивали на улицу кто в чём был, орали, раскачивали машину нашу, хватали отца за руки!.. Мы с матерью упали на пол на вещи и ревели от страха, тут подоспели друзья отца, и все вместе они отбились. У отца было очень много друзей. Все его любили. Полиция стояла рядом, не вмешивалась. Страшное было время.

Помню, отец показывал мне фотографии – он сам, друзья его и Навальный. Как будто они Алексея Анатольевича в шутку задерживают. Форма отцу очень шла. Они были близки с Навальным. Часто так друг с другом шутили. Потом отец все фото стёр, боялся, попадут не в те руки. А что он не стёр, мать потом уничтожила. Такое было время.

Погиб он трагически.

Когда свобода победила, режим пал и люди пели и обнимались на улицах, отец неожиданно появился дома. Он был очень усталый, в какой-то странной одежде. Он поцеловал меня и начал быстро собираться. Торопился строить новую счастливую жизнь. Я обняла его и не пускала. Как знала, что мы видимся в последний раз.

Он ушел, я заплакала и пошла смотреть в окошко, как он выйдет из подъезда, но он всё не выходил. Вместо отца вышел его командир дядя Вадик вместе со своим водителем, оба быстро сели в машину и уехали. Они тоже были странно одеты, я узнала их по выправке и замшевым ботинкам. Потом мама плакала, и у нас дома было много полиции, но знакомых среди них уже не было. Никого.

Воспоминания растворяются, как сахар. Растворяются и пропадают.

Я смотрю на его фотографию и пытаюсь вспомнить голос. Пытаюсь вспомнить, как он смеялся, как курил на балконе, мелодию звонка его телефона. И ничего не получается.

Мать уничтожила почти все фото и видео того периода.

У меня случайно сохранился кусочек оперативной записи из лифта. Женщина кричит: «Не трогайте ребёнка, твари!», а отец из-за камеры чуть насмешливо отвечает ей: «Ничего ему не будет»…

Когда сын вырастет, я куплю ему замшевые ботинки. Пусть будет таким же сильным и добрым защитником людей, как был мой отец. Пусть проживёт счастливую жизнь.

Вот и всё, что я могу рассказать.

ОМНД

– Артём Викторович, это *** из агентства вас беспокоит. Артём Викторович, вам удобно?

– Нет.

– Артём Викторович, я быстро. Просто хотела вас предупредить, вам завтра лететь, а пилот нашего самолёта очень молоденькая неопытная девочка… Артём Викторович, у вас есть опыт управления воздушным судном?

– А какой самолёт?

– Белый, с фиолетовыми полосками.

– Нет, модель какая?

– Артём Викторович, у нас на справках очень молоденькая неопытная девочка…

– Не трудитесь, я уже нашел в интернете… «Боинг-737-800» – да, я посажу, без проблем!

– Уф, слава богу!.. Артём Викторович, ещё хочу предупредить – наши стюардессы очень молоденькие неопытные девочки…

– Не переживайте, я возьму бутерброды.

– А если их тошнить в полете будет – подстрахуете?

– Конечно, тогда захвачу ещё тележку, чепчик и курицу_или_рыбу на всех.

– …и диспетчер полётов очень молоденькая неопытная девочка…

– Я попрошу жену, чтоб на башне подежурила.

– …и водитель, которого мы вам вызвали…

– Я довезу её.

– Это он. Коленвалов Захар Петрович, пятьдесят семь лет.

– Я довезу его.

– Артём Викторович, спасибо вам огромное. Дело в том, что Захар Петрович – очень молоденькая неопытная девочка, и у него немного барахлит трансмиссия…

– Хорошо, я посмотрю. Пусть приедет на полчаса раньше.

– …знаете, если не хотите опоздать в аэропорт…

– Я понял, я сам к нему подъеду.

– …но если машина всё же не заведётся… Мне ужасно неудобно, но из всех наших молоденьких неопытных девочек Захар Петрович самая…

– Я приеду на своей машине, починю машину Захара Петровича и сам отвезу его в аэропорт.

– Артём Викторович, огромное спасибо вам за понимание, мне, право, так неловко…

– Пустяки. Что-нибудь ещё?

– Дело в том…

– Не стесняйтесь.

– Ситуация такова…

– У меня мало времени, что вы хотели?

– Ах, нет, нет!.. Не спрашивайте меня!.. Нет! Не спрашивайте меня-а!..

(спустя 10 минут)

– Артём Викторович, дело в том, что я, хоть и разменяла шестой десяток, в душе́ всё та же очень молоденькая неопытная девочка… которой руководство компании (а что греха таить, весь наш совет директоров состоит из очень молоденьких неопытных девочек различного пола и возраста) поручило наебать вас процентов на двадцать – двадцать пять по прайсу, а я совершенно, понимаете, совершенно!.. (всхлипывает)

– Хм. Действительно, незадача.

– (всхлипывает)

– Простите, как вас зовут?

– Элеонора Васильевна…

– А знаете, Элеонора Васильевна, что я придумал?

– (вопросительно всхлипывает)

– Если ваше руководство – такие уж неопытные молоденькие девочки, может, мы их самих наебём? Вы им скажете, что развели меня, а я вам переплачивать не буду, как идея?

В трубке слышно, как разменявшая шестой десяток очень молоденькая неопытная девочка решительно сморкается.

– Артём Викторович, в вашем возрасте пора бы знать, что очень молоденькие неопытные девочки очень хорошо знают, кто, когда и сколько бабок им должен.

– Правда?

– Правда. В этом вопросе наебать их нереально. Они могут писать «бояться» через два «ц» или считать Лондон столицей Парижа, но в том, что касается их личных наличных денег, они с любого Эйнштейна сдерут семь шкур.

– Значит, наебать не получится?

– Даже надеяться смешно.

– Оу…

– Так-то!

– Ну что ж… Гм… Ну, видно, ничего не поделаешь. Вот вам номер моей кредитной карты…

– Артём Викторович, ведь я такая неопытная молоденькая девочка…

– Ну ладно, ладно!.. Хорошо, я сам себя наебу!..

– Спасибо вам огромное, Артём Викторович! Вы замечательный клиент, до свидания, хорошего пути, послезавтра ровно в шестнадцать…

– Завтра в шесть.

– Ох, верно, а-ха-ха-ха, всё-то вы знаете!.. Завтра в шесть, самолёт с фиолетовыми полосками, и не забудьте помыть машину!

– Зачем?

– Как зачем?! Если вы привезете Захара Петровича в аэропорт на грязной машине, ему срежут бонусы за внешний вид!..

Я повесил трубку, наебал себя в пользу ОМНД Элеоноры Васильевны и пошел мыть машину в пользу ОМНД Захара Петровича.

Хитрый продюсер

Пришёл раз продюсер в студию, брякнул монтаж на стол и кричит: а ну-ка, мамки-няньки трёхмерныя, живо сюда, желаю с вами СиДжи делать!

Мамки-няньки трёхмерныя набежали, посмотрели на монтаж и хихикают:

– Да как же с тобой, барин, СиДжи делать? Глянь, монтаж твой не твёрд?

Посмотрел продюсер – и верно. Висит его монтаж к полу, как селёдка малосольная. Насупился он, сгрёб монтаж со стола и в агентство:

– Агенты, миленькие, утвердите мне монтаж!

Собрались агенты – и стар и млад. Заперлись в бане, стали монтаж утверждать. Мяли монтаж, и ругали монтаж, и руки в него совали, и на куски резали – ой, миленькие, – кричит продюсер, – отпустите! Помираю!

– Терпи, – говорит самый старый экаунт, – сим монтаж твой утверждаху! – А сам явно тешится.

Вырвался от них продюсер, выскочил на улицу, глядит на монтаж – а тот раздулся весь и на глазах твердеет! Обрадовался он, побежал в студию.

– Быстрей, – кричит, – мамки-няньки трёхмерныя, утвердили мне в агентстве монтаж! Такой твёрдый, аж зубы ломит! Желаю немедленно с вами СиДжи делать!

Стали мамки-няньки СиДжи продюсеру делать, а тут как на беду мимо студии Клиент проходил.

– Дай-ка мне, братец, монтаж посмотреть. Никогда такой не видел.

Начал продюсер юлить да изворачиваться, что ему уже СиДжи делают, но с Клиентом не поспоришь. Пришлось монтаж показать.

Взял Клиент монтаж двумя пальцами, подтянул к лампе, присмотрелся и ну хохотать:

– Вишь как, братец! Я-то думал, что «брито» – это «стрижено», а «черно» – это «зелено»! Не глядя раскадровки-то подмахивал! А теперь вижу, что история не читается, и душа моя совсем другого хочет, а чего – и сам не пойму!.. Эх, ма!..

Сказал и прочь зашагал.

А монтаж в ту же секунду поник, как и не утверждался вовсе, и стал такой сырой да нетвёрдый, что не то что СиДжи с ним делать, а в безлунную ночь в погребе с ним прятаться и то стыдно.

– Не теряйте темпа, зазнобушки, – плачет хитрый продюсер, – делайте СиДжи, авось монтаж ещё отвердеет!

Пожалели мамки-няньки продюсера, вжарили СиДжи по полной, да так старались, что монтаж не то что не отвердел, а совсем отвалился и денег никому не заплатили.

Тут и сказке конец.

Под патронажем св. Брунгильды

– Здравствуйте! Вы обратились на портал «Благочестивый горожанин». Если вы хотите, чтобы Дракон испепелил ваш род, имение и посевы, нажмите «1». Чтобы войти в личную келью, нажмите «решётку». Чтобы пожертвовать Дракону девственницу, нажмите «звёздочку».

– *

– Для того, чтоб пожертвовать девственницу, войдите в личную келью.

– #

– Спасибо, что выбрали личную келью. Желаете получить услугу «пожертвовать девственницу»?

– y

– Вы выбрали услугу «пожертвовать девственницу», находясь в личной келье. Девственница – это вы?

– n

– Вы находитесь в личной келье вместе с девственницей. Спасибо, что обратились на портал «Благочестивый горожанин».

– *

– Вы находитесь в личной келье вместе с девственницей. Вы желаете пожертвовать девственницу прямо сейчас?

– y

– Пожалуйста, приложите девственницу к сканеру… Устройство не готово. Пожалуйста, приложите девственницу к сканеру… Устройство не готово. Внимание! В случае возникновения повторной ошибки вам будет оказана услуга «испепелить мой род, имение и посевы». Пожалуйста, приложите девственницу к сканеру… Срок ожидания девственницы истёк. Пожалуйста, не отключайтесь, сейчас вам будет оказана услуга «испепелить мой род, имение и посевы»…

– //////////////////

– Здравствуйте! Вы обратились на портал «Благочестивый горожанин». Если хотите, чтобы Дракон…

– #

– Вы находитесь в личной келье вместе с девственницей. Вы желаете пожертвовать девственницу прямо сейчас?

– y

– Девственница – это вы?

– n

– Внимание! Вы слишком долго находились с девственницей в одной келье. Возможно, вам следует раздобыть новую девственницу или повторить ввод. В случае возникновения повторных ошибок…

– //////////////* # * # * # * # * #

– Спасибо, что обратились на портал «Благочестивый горожанин». К сожалению, в данный момент все драконы заняты. Пожалуйста, приложите девственницу к сканеру или обратитесь в техническую поддержку… Устройство не готово. Внимание! В случае возникновения повторных ошибок…

– ///////////?

– Спасибо, что обратились в техническую поддержку портала «Благочестивый горожанин». Услуга платная. Тарифы и условия уточняйте у персонального мытаря. Оказать услугу?

– y

– При постоянных проблемах с жертвоприношением следует обеспечить более плотный контакт девственницы со сканером. Девственницу нужно максимально плотно приложить к устройству, предварительно тщательно разгладив и/или слегка смочив. Услуга технической поддержки оказана, счёт за услугу вы найдёте в разделе «электронный мытарь». Пожалуйста, оцените качество оказания услуги по пятибалльной шкале.

– 1

– Вы выбрали услугу «испепелить мой род»…

– 5

– Спасибо за использование портала «Благочестивый горожанин». Пожалуйста, приложите девственницу к сканеру.

– #*#*#*#*

– Превышен срок ожидания девственницы. Пожалуйста, повторите ввод.

– #*#*#*#*!!!

– На вашем счету недостаточно девственниц. Мы должны убедиться, что вы не гремлин. Пожалуйста, введите текст из окошка.

– Sors immanis et inanis, rota tu volubilis…

– Превышено время ожидания. Пожалуйста, введите текст из другого окошка.

– Sors immanis et inanis, rota tu volubilis, status malus…

– Довольно, гремлин! Ты вновь превысил время ожидания! Приготовься к долгой и мучительной смерти!..

– ///////////!!

– Устройство не готово. На вашем счету недостаточно девственниц. Спасибо, что обратились на наш портал. Приготовьтесь к мучительной смерти.

– 1

– К сожалению, в данный момент все драконы заняты.

– 2

– Пожалуйста, оцените работу портала по пятибалльной шкале.

– fuck

– Некорректный ввод. Достала суета холопов, скаредность менял, произвол стражников? Откройте для себя волшебный мир неги и обжорства вместе с программой бургомистра «Уикэнд благочестивого горожанина» на базарной площади, в полдень, сразу после колесования банды цыган-скотолож…(узнать больше)

– ///////#*#*#**#**#**#**#**#**#**#**#**#*…

– Дракон принял вашу жертву. Благодарим за своевременное жертвоприношение, подключи услугу «Экстравержен» и получи десятую часть от каждой девственницы обратно на счет!*

*) Услуга платная, подробности по горячей линии 666-666-6 палачей отдела инквизиции монастыря св. Брунгильды или у твоего персонального мытаря.

Настасья-эфирница

Было у купца три дочки, а у каждой дочки по эфиру.

Раз приносит купец новый ролик и спрашивает дочек:

– Дочки мои милые, принёс я вам новый ролик для эфира, в каком формате вам его отдать?

Старшая дочка говорит:

– Слыхала я, что на самом краю земли есть остров, на острове дерево, под деревом мудак сидит. И вот в 1981 году этот мудак изобрёл такой редкий формат, что на всём белом свете только любительская съёмка свадьбы этого мудака с этим самым деревом в этот формат пожата, а больше нигде его не использовали. Вот в таком формате хочу ролик для эфира.

– Гм. А мпег не подойдёт?

– Нет, мпег не подойдёт.

– Понятно.

Средняя дочка говорит:

– Слыхала я, что в самой большой пустыне есть гора, в горе пещера, а в пещере другой мудак сидит, ещё мудовей первого, и вот он в 1982 году такой редкий формат изобрёл, что даже сам его ни разу не использовал. Вот в таком формате ролик хочу.

– Гм. А квиктайм не подойдёт?

– Нет, квиктайм не подойдёт.

– Понятно. А ты что скажешь, Настенька?

Самая младшая дочка, любимая Настенька, улыбнулась ласково и говорит:

– А мне, батюшка, любой форматец подойдёт.

– Как так? – удивился купец. – И мпег подойдёт?

– И мпег, – улыбается Настенька.

– И квиктайм подойдёт?

– И квиктайм.

– Эх вы, – говорит купец старшим дочкам с укоризною, – кошки драные! У вас эфиры рогожей заткнуты, лыком подвязаны, вы как гнали сто лет назад ПАЛ, так всё тот же ПАЛ окаянный и гоните, а форматы вам подавай заморские, иностранные!

– Кстати, – как ни в чем не бывало старшая дочка говорит, – пока не забыла, по моим техническим требованиям имя файла должно содержать «Калинку-малинку» со всеми припевами и переборами.

– Кстати, – средняя дочка ей вторит, – хорошо, что напомнили, по моим техническим требованиям файл должен быть выложен на мой фтп заветный, который не дышИт, не пышИт, словно мертвый лежит.

Сунул купец технические требования в шапку, плюнул в пол и поехал за море старшим дочкам редкие форматы разыскивать.

Только купец за порог, а сестры взошли к Настеньке и ну над ней насмехаться:

– Дура ты, Настька, дура неучёная! За нашими форматами батюшка к чёрту на рога попёрся, а в твой формат конвертер на любом арестантском торренте по копейке пучок!..

Засмеялась Настенька лукаво, ножкой притопнула и отвечает:

– И-их, сестры! Сами вы дуры! Долго ли коротко, форматы ваши батюшка отыщет, а новых вам и не придумать. А уж я батюшку так лигалами, противопоказаниями да возрастными ограничениями выебу, что ему простой мпег с овчинку покажется! По сто раз будет ко мне бегать, а я такая: – ах, мелковато, ах, нечитаемо!..

Поняли тогда сестры, кто среди них главная, дождались ночи и пошли втроём на кладбище, новые техтребования сочинять.

Был и я у тех сестёр, носил им форматы заморские – и авишку-дивишку, и мпег-молодец, что-то они приняли, что-то, капризные, отклонили, да только пока судили да рядили, эфиры-то их все сморщились, скукожились, домом-2 подёрнулись да ментовскими сериалами заросли – никто их и смотреть не стал.

Тут и сказке конец.