Текст книги "Психосоматика. Как распознать и обезвредить хронический стресс"

Глава 3. Эпигенетика, понятие о генетически обусловленном пороге адаптации

В 1865 году Грегор Иоганн Мендель предоставил экспериментальные данные о возможности наследования некоторых признаков. Он проводил исследования на примере гороха (да-да, растения семейства бобовых). Ученый доказал, что существуют наследственные признаки, проявляющиеся у потомства дискретно, т. е. прерывисто.

До работы Менделя доминирующей в объяснении закономерностей наследования была концепция, которая предполагала, что признаки родителей у потомков смешиваются аналогично смешиванию жидкостей. Этой концепции следует теория пангенезиса, разработанная Чарлзом Дарвином в 1868 году. Ученый предположил существование очень мелких частиц, названных им геммулами, которые смешиваются во время зачатия.

С тех пор генетика как наука шагнула далеко вперед. Ученые установили, что гены образуют так называемую молекулу ДНК, и смогли ее расшифровать. При изучении участков ДНК, влияющих на адаптивные механизмы, выяснилось, что реакция на стресс не наследуется на генетическом уровне. Да, существуют гены, которые, например, позволяют организму более эффективно вырабатывать серотонин или делают его более устойчивым к воздействию кортизола. Но то, как они будут работать, зависит от среды, в которой пребывал человек с самого момента зачатия.

Например, мы многое наследуем от своих родителей: цвет волос и глаз, рост, тип телосложения. Но некоторые биологические признаки являются приобретенными. Белковые структуры, расположенные вокруг ДНК, образуют в наследственном материале так называемый «гистоновый код». Он позволяет каждой клетке выбирать одну из множества различных программ генной регуляции, а также создавать новые программы и сохранять их на ближайшее будущее. Гистоновый код – разнообразный набор биохимических модификаций, обуславливающих работу того или иного гена, его так называемую активацию или деактивацию. Он служит одним из основных эпигенетических механизмов, контролирующих активацию или деактивацию всех генов и передачу программы этого контроля по наследству от клетки к клетке. Организм изменяется непрерывно, приспосабливаясь к новым условиям среды. И, чтобы сделать новую клетку нужного типа, последовательности активированных и деактивированных генов каждый день переписываются.

Например, при эксперименте на мышах было доказано, что дефицит витамина В12 изменяет экспрессию ферментов, модифицирующих гистоны, что приводит к изменениям поведения и эпигенетическому перепрограммированию. Недостаток витамина B12 может повлечь за собой невропатию конечностей или заболевание крови (анемию), вызвать чувство усталости и слабости, головокружение, головную боль, одышку, потерю аппетита, ощущение покалывания, изменения подвижности, сильную боль в суставах, мышечную слабость, проблемы с памятью, снижение уровня сознания, его затуманивание и многие другие симптомы.

Теперь мы можем понять, каким образом воспитание способно повлиять на гены у ребенка с самого раннего детства. Например, когда малыш в первые годы жизни плачет при стрессовом воздействии, но к нему никто не подходит, у него формируется высокий уровень кортизола, активирующий общую стратегию выживания. А при стратегии выживания блокируется развитие. Мозг и нервная система такого ребенка начинают «отставать». Поэтому дети, воспитанные в детских домах, имеют задержки в развитии и низкий порог адаптации к стрессу, даже если их биологические родители были интеллектуально развиты и психологически устойчивы.

Глава 4. Эмоциональный психологический стресс. Формирование невроза

В прошлых главах мы с вами поговорили о физиологии стресса и немного об эпигенетике. Этого достаточно, чтобы в общем смысле понимать, как формируются и работают биологические адаптационные механизмы в теле человека. Пришло время поговорить о психологии или, если быть точнее, об эмоциональном психологическом стрессе.

Испытывать эмоции человеческий эмбрион начинает примерно с 13-го дня после оплодотворения матери. Именно тогда запускается процесс формирования нервной системы. С 28-го дня у эмбриона появляются зачатки головного и спинного мозга.

Интенсивный рост мозга начинается с седьмой недели. Это значит, что уже в период беременности маленький человечек чувствует все, что происходит вокруг него. Он, пока является частью тела матери, воспринимает все точно так же, как делает это она. Если мама постоянно находится в стрессе, это не может не повлиять на ребенка.

«Так что же первично в формировании психосоматической реакции? – спросите вы. – Курица или яйцо – мама или сам ребенок?»

Конечно, мама и ребенок взаимосвязаны. Так же как была связана мама со своей мамой, а та со своей. Корни этой связи уходят в глубокое прошлое, к нашим самым первым предкам.

Можно считать, что сегодня мы представляем собой совокупность всех реакций наших предков.

Но вернемся к точке отсчета. Для того чтобы понять, как формируется психосоматическая реакция, возьмем детеныша человека обыкновенного в возрасте примерно одного года. Именно с этого момента у ребенка происходит созревание областей мозга, отвечающих за речь. Он начинает думать и понимать слова, а к 2–2,5 года – говорить.

В период с рождения и примерно до семи лет ребенок накапливает 90 % базовых реакций на раздражители, которые предлагает ему мир. Поэтому данный этап жизни сложно переоценить. Именно в эти 5–7 лет раннего детства закладываются базовые условные рефлексы, которые в общем-то и будут управлять жизнью ребенка (и взрослого) в дальнейшем. Да-да, именно так наше прошлое управляет настоящим и будущим. Немного через мамины реакции, но в основном через условные рефлексы, усвоенные нами с детства.

Бо́льшую часть мира в ранний детский период для ребенка составляют отец и мать. Он наблюдает, считывает информацию и делает выводы о том, что происходит в его жизни. Поведение родителей, которое видит, слышит и иным образом воспринимает ребенок, в первую очередь и формирует его основные психические доминанты, с которыми он проживет всю оставшуюся жизнь.

Сделаем небольшое отступление, чтобы объяснить два новых термина, которые будут использоваться далее в этой книге.

Условный рефлекс – это термин, предложенный академиком И. П. Павловым. Помните про собак Павлова, у которых выделялась слюна, когда звонили в колокольчик? Условный рефлекс – это реакция, которую человек проявляет на действие внешних раздражителей и которая после некоторого количества повторений становится автоматической и неосознаваемой. Условные рефлексы в первые годы жизни устанавливаются в основном спонтанно. Ребенок учится реагированию у окружающих. В основном у своих родителей, т. к. преимущественно видит только их и находится рядом с ними. Так ребенок начинает тем или иным образом отзываться на события, происходящие в мире вокруг него. К сожалению, часто это пассивная и охранительная (защитная) реакция вместо активной, приносящей выгоду и дающей больше выбора. Мы еще поговорим об условном рефлексе более подробно, когда будем рассматривать модель возникновения психосоматической реакции.

Психическая доминанта. Теория о психической доминанте разработана академиком А. А. Ухтомским. Суть теории состоит в том, что в головном мозге образуется центр возбуждения (динамическое объединение нервных центров), связанный с повторяющимися внешними событиями, – он формирует направление реагирования в схожих ситуациях.

Психическая доминанта – нейрофизиологическое проявление сформировавшегося условного рефлекса. В процессе обучения реагированию в головном мозге человека (ребенка) образуется нейронная сеть, или динамическое объединение нервных центров, – не так важно, как это называется. Главное понять, что чисто физиологически определенная реакция на внешние раздражители активизирует (возбуждает) участки мозга, связанные именно с ней, задействуя ресурсы всех других участков (тормозя их).

В результате возникает ситуация, которая в народе называется «на своей волне». Когда человек, сосредоточившись на чем-либо и сформировав к этому свое отношение и реакцию, начинает воспринимать и транслировать ее на все остальное, даже никак не связанное по смыслу с происходящим. Например, столкнувшись один-два-три раза с несправедливым отношением к себе, он будет ожидать того же от других взаимодействий с людьми. Думать, что любые отношения – штука несправедливая, и строить свою жизнь, воспринимая мир через подобную доминанту (или, как ее еще называют, призму восприятия). Причем чем выше значимость происходящего, тем дольше по времени и заметнее влияние этой призмы.

Народная молва характеризует психическую доминанту выражениями: «Кто о чем, а вшивый о бане!», «У кого что болит, тот о том и говорит» и т. п.

Конечно, физиологи меня сейчас закидают тухлыми помидорами за такое упрощение. Но автор не ученый, а лишь практик, для которого важно общее понимание процесса и то, как это знание можно использовать в реальной жизни. А если вы простой читатель и уже устали от всей этой «упрощенно-осложненной» теории, то потерпите немного. Очень скоро мы перейдем и к практической части.

Давайте снова вернемся к точке отсчета. Мы с вами договорились, что будем ею считать возраст от одного года. Да, влияние среды начинается еще до рождения, как и влияние генетики. Но довольно трудно определить, насколько оно значительно для формирования будущей психосоматической реакции. В отдельных случаях очень значительно. Например, когда сильнейший стресс матери в периоды беременности и родов формирует у ребенка высокую резистентность к инсулину, по сути вызывая у него предрасположенность к диабету второго типа. В большинстве же случаев картину жизни (и психосоматические реакции) в основном формирует собственный опыт ребенка, получаемый им в первые годы жизни.

Психосоматогенная семья

Детство человек проводит в родительской семье, где и возникают предпосылки к дальнейшему формированию хронического психологического стресса. Это происходит в результате нарушения семейных взаимоотношений, семейных ролевых моделей, так как ребенок копирует модели поведения значимых взрослых.

По мнению Э. Г. Эйдемиллера и В. В. Юстицкаса, психологическая и даже психическая травматизация ребенка возможна в семье, которая обладает следующими признаками:

1. Сверхвключенность родителей в жизненные проблемы ребенка, которая мешает развитию навыков самостоятельности и формированию соответствующих положительных условных рефлексов ребенка.

2. Сверхчувствительность каждого члена семьи к эмоциям и эмоциональной реакции друг друга.

3. Высокая ригидность – неспособность менять правила взаимодействия между членами семьи в изменяющихся обстоятельствах.

4. Неспособность разрешать конфликты между членами семьи, эскалация напряженности.

5. Болезни членов семьи и в первую очередь ребенка – они влияют на стабилизацию отношений внутри семейного круга (служат внутренним стабилизатором[3]3
  Когда ребенок болеет, это скрепляет семью единой целью, а противоречия между родителями отступают на второй план. Поэтому, когда родители конфликтуют, особенно открыто, он может заболеть, чтобы создать более безопасный для себя вектор родительского внимания. Поскольку разрушение семьи может быть опаснее для жизни ребенка, чем болезнь. Часто таким стабилизирующим семью заболеванием является бронхиальная астма. – Прим. автора.


[Закрыть] в открытом или скрытом супружеском конфликте).

Для психосоматогенной семьи характерны подавляющая, контролирующая атмосфера, запрет на свободное выражение эмоций и чувств – стратегии, которые ребенок впоследствии начинает копировать и которые служат соматизации. В таких семьях существует склонность скрывать, подавлять и замалчивать наличие психологических проблем.

Ведущая роль на начальном этапе развития человека принадлежит, конечно же, матери. Сама того не подозревая, она формирует у ребенка все первоначальные реакции на мир. Мать в психосоматогенной семье, скорее всего, будет обладать следующими качествами (несколькими или всеми сразу): авторитарность, сверхвключенность, катастрофизация, гиперконтроль, открытая либо латентная (скрытая) тревожность, требовательность, навязчивость, переходящая временами в агрессию.

Начальное (первое) событие в реальном времени и его восприятие человеком (ребенком)

Рассмотрим более подробно, как конкретно влияет психосоматогенная семья на человека. Итак, нашему ребенку примерно один год, его речевые центры и основные части нервной системы уже сформированы. Малыш начинает знакомиться с внешним миром и происходящими в нем событиями. Пока бо́льшую часть его мира составляют лицо и грудь мамы с иногда возникающими лицами других взрослых.

Ребенок учится усваивать и интерпретировать поступающую к нему сенсорную информацию. Он абсолютно беспомощен и практически не может самостоятельно влиять на происходящие события. Только косвенно, с помощью плача, воздействуя на окружающих звуком и вибрацией.

Ребенок условно разделяет все события на опасные, потенциально опасные и нейтральные. Для беспомощного человеческого детеныша практически все события опасны. Даже если просто оставить ребенка без внимания на какой-то более-менее длительный срок, он погибнет.

Ах, как было бы хорошо, если бы наши дети рождались с базовым набором навыков, необходимых для выживания. Как, например, зайцы. Зайчиха, родив потомство даже не в норе, а просто на земле и всего один раз покормив молоком, более не заботится о выживании детенышей. Есть версия, что она может вернуться в течение недели еще один-два раза. Или в этот период зайчат покормит молоком другая зайчиха. Но в любом случае детеныши сразу рождаются в «шубке», они могут видеть, слышать, умеют прятаться в траве. Уже через неделю у них формируются зубы, а через две – они начинают самостоятельно питаться травой и более не нуждаются в материнской опеке. Только представьте: всего через две недели! А сколько нужно человеческому ребенку, чтобы начать самостоятельно выживать в мире, получить навыки и знания, достаточные для этого? Десять лет? Пятнадцать? Я думаю, что читатель видел в жизни людей, которые и в 30, и в 40 лет так и не научились самостоятельно себя обеспечивать.

Забавно, не правда ли?

Мы помним, что события у ребенка пока делятся на опасные, потенциально опасные и нейтральные. Однозначно опасные связаны с прямыми воздействиями, когда ребенок испытывает боль, голод, жажду и т. д. Но касательно событий, которые связаны просто с получением сенсорной информации, все обстоит немного сложнее.

Для лучшего понимания опять вернемся к первым событиям в жизни маленького человечка. Вначале к самым простым. Например, неожиданно погас свет, и раздался громкий хлопок. Все, что может сейчас сделать ребенок, – привлечь внимание. И он это делает – кричит. На его крик реагирует мама. И вот тут начинают формироваться условный рефлекс и психическая доминанта.

Ребенок видит, слышит и чувствует – считывает по невербальным признакам – реакцию матери на возникающее событие. От того, какой будет эта реакция, насколько насыщенной и в какой степени эмоционально окрашенной, зависит, как интерпретируется происходящее в мозге маленького человека.

Например, услышав хлопок и поняв, что свет погас, а младенец заплакал, мать громко бросает предмет, который она держит в руках. Потом она с тревогой и страхом бежит к ребенку, демонстрируя своим поведением, мимикой, собственными звуками, что ситуация, связанная с громким хлопком и исчезновением света, крайне опасна. Мозг ребенка принимает информацию и «делает вывод». Он формирует психическую доминанту, нужную для того, чтобы при возникновении подобной опасности в будущем направить все ресурсы нервной системы на реагирование на нее. Да, даже за счет отсроченного вреда для организма, поскольку системы и органы человека очевидно изнашиваются под настолько высокой нагрузкой, действующей на них с момента формирования.

Если же мать сохраняет спокойствие, транслирует это спокойствие ребенку на вербальном (успокаивает словами, объясняет, что ничего страшного не произошло) и невербальном уровнях (мимикой, тембром голоса, спокойными уверенными движениями), то ребенок усваивает опыт прохождения данной ситуации как безопасный, не формируя стрессовую психосоматическую реакцию на него. Таким образом, организм не испытывает дополнительной нагрузки без прямой необходимости.

Глава 5. Возникновение эмоции и чувства и их субъективная оценка

В предыдущей главе мы обозначили понятие первоначального события, в этой разберем его восприятие. Нам уже известно, что по первоначальной оценке событие может быть: а) опасным, несущим прямую угрозу жизни и здоровью, б) потенциально опасным и в) нейтральным.

Маркируя событие по степени опасности, мозг человека запускает комплексный процесс, который называется эмоцией. Она состоит из физиологических процессов, происходящих в нервной, эндокринной, дыхательной, пищеварительной и других системах организма. Эти процессы, в свою очередь, находят отражение во внешнем поведении человека (мимике, жестикуляции, тембре голоса).

Сформированное субъективное отношение к конкретному событию, объекту, идее и т. п., вызывающее эмоцию, является чувством.

Существует много классификаций эмоций. Этот вопрос все еще находится на стадии изучения. Для того чтобы не запутывать читателя, я возьму самую простую, на мой взгляд, систему профессора Джеррода Пэрротта из Джорджтаунского университета США. Пэрротт считает, что базовых эмоций у человека всего шесть – это страх, гнев, грусть, удивление, радость и любовь. Будем называть их первичными эмоциями.

Да, существует еще множество эмоций, определяемых разными словами. Но при анализе ситуации, в которой они возникли, мы приходим в результате к первичному чувству[4]4
  Чувство – это эмоция, испытываемая циклично, долгосрочно и часто фоново как часть картины мира человека. Например, испуг – эмоция, а страх – чувство. Испугаться собаки – испытать эмоцию, бояться собак (в целом) – испытывать чувство страха. – Прим. автора.


[Закрыть]. Далее в книге мы неоднократно будем делать это на примерах. Полную таблицу классификации эмоций по Джерроду Пэрротту вы можете увидеть ниже.

В нашем случае на формирование психосоматической реакции влияют в основном негативные чувства и ситуации, определенные ребенком как опасные. Именно их мы и будем в основном рассматривать далее.

Формирование отношения к событию. Цепочка событий

Мы уже говорили с вами о том, что, сталкиваясь с каким-либо событием, ребенок оценивает его как опасное, условно опасное или нейтральное. Оцениваемые события следуют бесконечной чередой и, повторяясь, пересекаясь и взаимодействуя друг с другом, формируют процесс проживания. Существует цикличность событий. Одни и те же опасности повторяются каждый день. Более того, человек склонен попадать в наиболее эмоционально значимые для него ситуации очень часто, поскольку то, что значимо, притягивает больше внимания. Например, тот, кто не боится собак, их на улице не замечает. А тот, кто боится, будет обращать внимание на них везде (и вступать с ними в взаимодействие).

В том периоде жизни, который мы рассматриваем, оценка событий все еще динамически изменяется. Например, уже описанный случай с громким звуком и отключением света может повториться несколько раз. Однотипное поведение матери в схожих по форме и смыслу ситуациях будет усиливать и ускорять формирование доминанты в мозге ребенка, а в конце концов создаст условный рефлекс. Ребенок будет все больше утверждаться в том, что событие опасно и необходимо реагировать на него именно таким образом. В описываемом нами примере малыш начнет бояться темноты и громких звуков. Он будет реагировать на них именно так, как научился у матери. Более того, события, в которых будут присутствовать лишь некоторые элементы или даже обычные ассоциации из этого примера, также будут восприняты ребенком через уже сформировавшуюся доминанту, оценены и определены как опасные. Поведение в этом случае станет циклическим и повторяющимся в соответствии с усвоенным условным рефлексом. По цепочке «ситуация – оценка – эмоция – действия».

Возникновение общей оценки и убеждения как составляющих жизненного опыта человека

Если жизнь ребенка насыщена событиями, которые он оценивает как опасные, и эти события повторяются достаточно часто, малыш начинает формировать определенную картину мира, полного опасностей. В этих условиях у него формируется отношение:

1. К себе;

2. К другим;

3. К миру.

Например, если ребенок постоянно ошибается, получая негативную и угрожающую ему реакцию от взрослого, то он формирует общую оценку себя, которая звучит так: «Я плохой, я ненужный, меня отвергают». Формируется доминанта, через которую он начинает смотреть на себя как на неудачника, интерпретируя все происходящие события как результат своей «плохости». Даже редкие успехи теперь будут восприниматься «фоново» и практически не окажут влияния на общую оценку самого себя.

Если в ситуациях, когда ребенок взаимодействует с другими людьми, они демонстрируют опасное поведение и родители многократно подтверждают это вербально и невербально, он начинает считать, что все «другие» опасны. Конечно, эти самые «другие» могут быть действительно в какой-то степени опасны, однако у маленького человека нет достаточного жизненного опыта, чтобы правильно оценить степень угрозы. Ему пока не с чем сравнивать, нет в голове методологии оценки. При этом ребенок склонен утрировать опасность и реакцию родителей, т. к. его организм и нервная система еще не закончили свое формирование.

В том случае если опасность носит обезличенный характер (все события в основном оцениваются как опасные), ребенок начинает считать, что весь мир очень опасен. Он пугается практически всего, особенно нового. Такой ребенок учится жить с высоким уровнем стресса, а значит, и кортизола в крови.

Формирование условных рефлексов в соответствии с теорией Павлова. Амнезирование первоначального вывода. Формирование стрессовых поведенческих сценариев

Теперь вы уже представляете себе, как реагирует ребенок на стрессовые события, что происходит с его мозгом, психикой и нервной системой.

Обозначим еще раз пошагово:

1. Что-то происходит: возникает ситуация, участником которой непосредственно или косвенно (как наблюдатель) является ребенок.

2. Ребенок получает сенсорную информацию о событии: зрительную, аудиальную или тактильную.

3. В соответствии с полученной информацией малыш безусловно, автоматически реагирует. Так проявляется безусловный, биологический, эволюционно заложенный рефлекс. Эти рефлексы делятся на защитные (отдернуть руку от горячего), сухожильные (невролог бьет молоточком по коленке, и нога сама дергается) и витальные (мочеиспускательный и дефекационный).

4. На основании сенсорной информации и работы безусловных рефлексов начинает формироваться психическая доминанта – область возбуждения нейронов, выстраивающих новые связи (нейронные сети).

5. На основании безусловных рефлексов, особенно если нет аналогии для обучения, ребенок уже сознательно формирует свою оценку и поведение в модельной ситуации. При этом, если информации для оценки недостаточно или сложность ситуации в данный момент превышает возможности мозга, поведением вполне может быть и бездействие.

6. Если есть поведенческая аналогия (поведение родителей), ребенок ее копирует (перенимает, обучается), причем первые повторения реакции на схожие стимулы имеют определяющее значение.

7. В результате такого обучения и/или самообучения устанавливается условный рефлекс, т. е. автоматическая бессознательная реакция на возникающие сходные раздражители (события).

8. В мозге и нервной системе заканчивается формирование доминанты, урок усвоен, нужные связи для него сформированы. Теперь у ребенка есть механизм для быстрой автоматической реакции на аналогичные ситуации.

9. Амнезирование процесса усвоения жизненного опыта, полное либо частичное.

«А почему условные рефлексы в итоге становятся бессознательной реакцией?» – спросит читатель. И правда: этот момент нуждается в пояснении.

Из второй главы книги мы знаем, что существуют бессознательные (регуляторные) и сознательные процессы, так называемая сфера осознаваемого. Получая сенсорную информацию, человек обрабатывает ее сознательно уже после того, как отработали бессознательные рефлексы. Непосредственная опасность устранена, можно и подумать. Ребенок оценивает впервые возникшую в его жизни ситуацию (сам или копируя других), формирует к ней отношение (сам или перенимая чужой опыт) и делает вывод (исключительно свой) о том, как ему необходимо вести себя в будущем в похожей ситуации. У всего этого одна цель – поддерживать и реализовывать свои биологические функции, которых всего две: выживание и размножение (выживание вида). Почему же реакция из сознательной становится бессознательной? Дело в том, что способность нашего мозга к работе с информацией весьма ограничена. Попробуйте читать быстрее, теперь еще быстрее, еще… Трудно? Устаете и не успеваете анализировать прочитанное? А если бы от этого анализа зависела ваша жизнь?

Мир не будет ждать, пока вы обдумываете и принимаете единственно правильное решение в каждой из возникших ситуаций. За это время вас уже съедят. Поэтому за сотни тысяч лет эволюции человеческий мозг научился формировать быструю рефлекторную реакцию, теорию которой описал великий русский ученый, академик Иван Петрович Павлов. Впрочем, мы уже говорили о нем. Так работает наша нервная система.

«А зачем нужно амнезирование? Я хочу помнить все, чему учился и как учился!» – возмутится читатель. Амнезирование – это процесс частичного или полного забывания ситуации, деталей происходившего, размышлений и выводов. Почему человек забывает? Если кратко, то потому, что прошлое закончилось и уже больше не случится именно в этих декорациях и деталях. Оно будет повторяться только по смыслу, по общему наполнению и оцениваться по одному-двум наиболее ярким маркерам, ключевым точкам.

Для выживания и возникновения рефлекторной защитной реакции мозгу не обязательно помнить детали. Достаточно зафиксировать лишь некие ключевые точки – самые яркие ассоциации, слова, состояния в момент произошедшего.

Пример. Один из моих клиентов, назовем его Николаем (все имена изменены, все совпадения случайны), не любил красный цвет. Не любил и не любил, мало ли предпочтений у людей. До поры до времени Николая это не особо беспокоило. Он избегал красных вещей в своем гардеробе, предпочитая холодные, спокойные оттенки.

Так и продолжалось, пока коллектив, где трудился Николай, не возглавила новая руководитель отдела, которая любила надевать красные вещи. Мужчина заметил, что его состояние и отношение к начальнице значительно различается в зависимости от цвета одежды, в которой она пришла. Когда женщина была в красном платье, Николай испытывал физиологический дискомфорт: он начинал потеть, кружилась голова, мужчина ощущал сильное беспокойство и безотчетный страх, которые никак не были связаны с поведением начальницы. При этом, если женщина была в одежде другого цвета, ничего подобного не происходило. Со временем у Николая появился сильный страх при виде начальницы в красном платье.

На сессии, пребывая в гипнотическом состоянии, Николай вспомнил, что в детском саду его невзлюбила воспитательница. Невзлюбила настолько, что частенько распускала руки, якобы наказывая его таким образом за баловство. Порой подзатыльники были довольно сильными, такими, что в глазах все двоилось и текли слезы. Мальчик начал избегать воспитательницы, игнорировать ее обращения к нему, что в один из дней привело к глубокой конфликтной ситуации.

Вечером, перед тем как родители пришли забирать детей, Николай в очередной раз вызвал неудовольствие воспитательницы и порцию подзатыльников. В этот момент в сад зашла мама, и мальчик бросился за утешением к ней. Однако мама, выслушав воспитательницу, не встала на сторону Коли. И уже обе женщины начали его ругать, весьма эмоционально обсуждая поведение ребенка. При этом по странному совпадению и у матери, и у воспитательницы на ногтях был лак ярко-красного цвета.

Мальчик плакал, воспитательница трясла руками с красным лаком перед лицом маленького Коли, мама больно сжимала его руку, не давая убежать. Коля вырывался и кричал, упал на пол, у него начались судороги. Это еще больше разозлило женщин. Вдвоем они затащили Колю в кладовку и закрыли дверь. Именно там, в кладовке, мальчик решил, что взрослых женщин нужно бояться и обходить стороной. Особенно тех, у кого на ногтях красный лак. Эмоционально холодная мать, живущая своей жизнью, только укрепляла это решение во многих последующих ситуациях в период взросления Николая.

Прошло много лет. Уже взрослый Николай забыл эту ситуацию, забыл, как выглядела воспитательница и что конкретно тогда происходило. Но мозг не забыл деталей. На сессии выяснилось, что мужчина имеет определенные убеждения насчет отношений с женщинами и яркую нелюбовь к красному цвету. Например, Николай напрочь терял интерес к женщине, если она выглядела старше 23–25 лет. Морщины вокруг глаз он считал уродством, а красный лак на ногтях – признаком распутности. Николай выбирал себе в спутницы максимально безопасных, очень молодых, маленьких ростом и худых девушек. В отношениях был авторитарен и порою даже жесток, от чего впоследствии страдал сам.

Как видно на этом примере, описанная ситуация и цепочка подтверждающих ситуаций в детстве Николая породили твердое убеждение, которое превратилось в жизненную стратегию: «Избегать взрослых женщин вовсе и бояться тех, кто использует в одежде и косметике красный цвет». Бессознательно руководствуясь этим убеждением, Николай сформировал жизненный сценарий, в котором не было места взрослым женщинам и равноценным отношениям. Зато были агрессия, страх, стыд и чувство вины.