Текст книги "Все игрушки войны (сборник)"

Это для варваров
Апекс Громов

– До столицы Азии нам осталось меньше одного дневного перехода!

Пламя походных костров освещало суровую каменистую землю и склоны невысоких гор, опаленных солнцем и иссушенных ветрами. Сподвижники Александра, уже известного на всю ойкумену своими победами, собравшись возле царского шатра, говорили о том, что завтра наступит день решающей битвы. Никто из них не сомневался, что после сражения при Гавгамелах самые отборные отряды персидской армии готовы в последней судьбоносной схватке оборонять царский город, о котором ходит столько легенд.

Но битва не страшила военачальников. Кто устоит против силы оружия?

– Александр, мы победим! – воскликнул командир гей-таров Филота. – И ты по праву станешь владыкой вселенной! Твои подвиги затмят славу Геракла и Ахиллеса, тебе с радостью покорятся все народы.

– Самые красивые и знатные девушки будут счастливы, если хоть на миг ты обратишь на них свой взор! – воодушевленно поддержал его другой полководец. – Прежде могучие владыки повергнутся перед тобой в прах, униженно моля о снисхождении. Ты станешь царем царей и на земле будет только один язык – на котором говоришь ты!

Далеко за полночь в шатрах командиров и у солдатских костров говорили об одном и том же.

– Мы отомстим за боль и унижения наших предков!

– Завтра будем пировать в этих дворцах, вытирать руки о парадные занавеси!

– Наши мечи разрубят изображения их царей и богов! Отныне мы – владыки Азии!

– Зачем нам этот чужой город! Пусть он лучше обратиться в пепел! Мы отомстим за сожженные Ксерксом Афины!

– Ты права, Тайс! Иди же ко мне!..

И только летописец Каллисфен, одиноко сидевший поодаль от шатров, палаток и костров, бормотал себе под нос:

– Не приведет это к добру, нет, не приведет. Разрушены Фивы, пусть и велел царь сберечь дом великого поэта, но древний город обращен в развалины. Могло ли такое деяние увеличить силу Эллады?.. А Персеполис, если правдива хотя бы десятая часть рассказов о нем, являет собой и вовсе небывалое чудо света…

Он прислушался к крикам из лагеря и горестно покачал головой.

– Это будет наш мир! И те, кто против нас – пусть сгинут в безвестности.

– Мы заберем себе все золото и сокровища Персии! Их лучшие мастера будут строить нам дворцы!

* * *

Каллисфен знал, что мастера, возводившие Персеполь, были все до единого свободными. На строительстве удивительной столицы персидских царей не было рабов. Шесть десятилетий потомственные ваятели, каменотесы, архитекторы создавали в пустыне дворцы, дома, храмы, книгохранилища. Где-то там, впереди в специально обустроенном зале находятся знаменитые священные тексты, написанные зороастрийцами на особом «языке Авесты». На обращенных в тонкий пергамент 12 тысячах бычьих шкур золотыми чернилами записаны все откровения, полученные мудрецом Зо-роастром, от божества Ахура Мазды.

А какие удивительные материи и ковры умеют ткать в этих краях, сколь искусна работа ремесленников, превращающих своим мастерством даже расписные глиняные миски в подлинные сокровища. Каллисфен пробовал этим вечером унимать горячность жаждущих сражения и богатой добычи командиров. Но тщетно.

– Нужны ли великому воителю и повелителю мира все эти тряпки? Они его недостойны. Как и все свитки, которые хранятся в этих дворцах. Разве они кого-то сделали счастливее? – и повернувшись к царскому шатру, воин восклицал: – Твой меч, Александр, превыше всего! Им ты разрубил так никем и не распутанный Гордиев узел!

– Да, Тайс права – нам не нужны города прежних владык, – донесся сейчас до ученого чей-то голос. – Пусть они сгинут в пламени наших костров!

А ведь был еще и перебежчик, из греков, ранее прижившихся в Персии. Он вроде и соглашался указать удобные пути к сокровищницам, но упорно повторял:

– Царь, это золото никому не принесет добра. Говорят, у него есть своя сила, превыше человеческой…

– Мы одолеем власть чужого золота силой своих мечей и копий! – оборвал его Клит, начальник царской стражи.

«Александр овладел Сузами, где нашел в царском дворце 40 тысяч талантов в чеканной монете, а также различную утварь и бесчисленные сокровища (40 тысяч талантов в золотой и серебряной посуде, слитках и украшениях) и еще 9 тысяч талантов золотых монет, – добросовестно записывал в своей хронике Каллисфен. – Также было там 5 тысяч талантов гермионского пурпура, пролежавшего в сокровищнице сто девяносто лет, но всё еще сохранявшего свежесть…»

А что говорят о Персеполе те, кому посчастливилось его увидеть? Город обнесен высокой стеной. На окрестных скалах выбиты рельефные картины, запечатлевшие подвиги героев древности. Главный царский дворец поднят на рукотворное возвышение в три человеческих роста, и к нему ведут пологие лестницы, по которым можно проехать на колеснице. Вдоль всех лестниц поставлены резные каменные плиты, украшенные изображениями царей на престоле и чудесных зверей среди пышных садов.

Кровля главного зала опирается на множество каменных колонн, поэтому его и называют «Зал Ста Колонн». По бокам северной стороны портика стоят массивные каменные быки. Восемь каменных ворот покрыты изображениями сцен царской жизни и царских битв с демоническими силами. К дворцам примыкают тайные лабиринты, ведущие к сокровищницам. А также к складам и жилым помещениям. Но от них мало что уцелело.

Рассказывают даже, что в персидской столице есть приспособления для подвода воды в дома, а также отдельные стоки для отвода нечистот… И тамошние мастера умеют строить башни, которые ловят прохладный ветер с гор, направляя его в жилища, поэтому в комнатах не бывает жарко.

Каллисфен просидел всю ночь без сна, вглядываясь в темноту и пытаясь представить, как же на самом деле выглядит такой близкий, но скрытый сейчас мраком Персеполь. В постепенно затихшем македонском лагере перекликались дозорные, порой всхрапывали кони, но ничто не свидетельствовало о приближении противника.

* * *

В походные порядки войско построилось еще до полного рассвета, лишь только начал светлеть восточный край неба. И момент, когда розоперстая Эос легко вспорхнула на небеса, застал победоносную армию царя Александра уже в виду Персеполя.

Но никаких фаланг, боевых колесниц, конницы между ними и городом не было. Как не было и городских стен. Величественные дворцы и здания были видны как на ладони.

На мгновение все замерли. А потом вооруженная лавина устремилась вперед. Но со стороны города не прилетело ни одной стрелы и восходящее солнце не блеснуло на наконечнике копья.

Очертания города дрогнули, будто в сильную жару. Озаренные солнечным светом строения начали плавно подниматься в воздух. Со стороны подступающей армии в них беспорядочно полетели стрелы.

– Добыча уходит! – прокричали в рядах.

Но македонские лучники были бессильны против безмолвно уходившей в высоту армады.

– Если они владеют секретами такой мощи, они легко могли сокрушить нас…

На месте прекрасного города осталась пустота. И лишь в центре, где раньше, по всей видимости, и располагался царский дворец, остался одинокий плоский камень, на котором лежал пергамент с надписью золотыми чернилами и царской печатью Дария III.

– «Война – это для варваров», – прочел Каллисфен.

* * *

…Македонии и Афинам все же досталась часть сокровищ Азии – и после появления чужих золотых монет, в полисах, где раньше были только серебро и медь, богатые стали богаче, а бедные – обеднели еще больше Молодым здоровым парням из небогатых семей остался лишь один законный способ получить золото – стать наемником. Жизнь человеческая обесценилась еще больше.

Наследники великого Александра яростно сражались между собой, бросая в пламя междоусобных войн новых и новых наемников. Были убиты и сын самого Александра Македонского, и его жена, сводный брат, мать, сестра и другие родственники. Всего через полтора века на греческую землю вступят воины новой империи – Римской, и Греция, лишившаяся после того великого похода в Азию почти половины своего населения, будет вынуждена покориться новым завоевателям.

В легендах о Македонце, содержащихся в рукописи на греческом языке, датированной III н. э. (сочинение Псевдо-Каллисфена), рассказывается о том, что он побывал в стране вечного мрака, и построил стену для защиты от варваров. В другой версии рассказывается о народах Гога и Магога, запертых Александром за медной преградой.

Но созданная Александром держава исчезла, растворилась в бесчисленных войнах. Пелла, где он родился, обратилась в груду забытых развалин. Эги, старая столица Македонии, поглощена малярийными болотами. А то место, где был Персеполь, и поныне считается всемирной достопримечательностью.

И в преданиях и легендах многих народов, земных и далеко за пределами Солнечной системы, рассказывается о городе, полном дворцов. И те, кто слышал это историю, не верят, что от захвативших его варваров настоящий Персеполь сгорел, и нет больше легендарного города.

…А дальше уже «свои»
Ольга Дыдыкина

С благодарностью А. С.

1

Вейк Кальетс, Шеф Департамента Production of Creative Images, вошел в холл почти за час до начала официального business-day в МедиаКорпорации, быстро приложил чип к security-panel, поднял вверх ладонь, замигавшую зеленым, чтобы сигнал зафиксировал Robot Security, и, быстро войдя в скоростной лифт, нетерпеливо нажал «177». Начинать рабочий день раньше времени стало для Вейка привычным – он руководил огромным подразделением крупнейшей не только в Мегаполисе, но и во всей Евразии МедиаКорпорации: сосредоточиться и еще раз мысленно выстроить одно за другим все текущие и перспективные дела нужно заранее, пока весь 177-й уровень не наполнится утренним гулом и привычной, уже до конца дня, офисной суетой.

Но сегодня Вейк приехал рано не только поэтому. Накануне в Корпорации говорили про какие-то важные события на Линии Большого Лимита, на пограничной заставе Евразии, где якобы произошла стычка нашего блокпоста с вооруженными частями исларийцев, которых в Евразии даже в официальных медиа называют zombies. Зомби! – смешно сказать в наш век. Что за твари, страшилища из horror-порталов? Воскресшие чудовища-мертвецы? Из бескрайнего мира голографических игр? Нет, увы, это реальные враги. Из мяса и костей. Правда, без мозгов – все мозги вирус атрофировал. Сбиваются в банды и нападают на наших людей. Ислария, соседняя страна. Какая у них может быть страна – это же не люди, а орда: дикая, агрессивная, неуправляемая. Несколько враждующих друг с другом трайбов. Если бы не эти их лидеры, или – кто они там? – их верховные вожди, Ислары, которые хоть угрозами и силой их сдерживают, чтоб не перекусили друг другу шею, если бы не евразийское супероружие и наши отважные ребята, такие как мой Стэм, эти твари давно бы уже нарушили Линию, ворвались в Мегаполис и мучали бы нас. Зомби, одним словом. Как еще назвать тех, кто угрожает Цивилизации, кому она вообще не нужна? Вот он, Вейк, всю жизнь потратил на ее сохранение и развитие. Сколько CiViLization-проектов он разработал и внедрил со своей командой! А эти хотят всё разграбить или уничтожить. Он создает, а они истребляют. Значит, и их надо истреблять! Безжалостно! Делать мертвецами подчистую!

Вейк, как и все евразийцы, постепенно привык к иногда тревожным новостям с Линии Большого Лимита – так привыкает всякий человек, занятый сугубо мирными делами и никогда не воевавший, – но теперь все было не как обычно. Вчера он явственно слышал, как коллеги говорили что-то про Чепецкие болота, и от этих слов у Вейка застучало в висках: Стэм, единственный сын, как раз был недавно переброшен со своими людьми к тем болотам, на заставу ChepBLLimit!

Он не стал ни у кого ничего расспрашивать – к чему это, чтобы все знали про Стэма? – но до конца дня не находил себе места. Вечером, уже дома, попытался активировать в своем чипе опцию «War. Big Line Limit». Появился привычный символ, означавший «It's impossible», – сработал блокиратор: контакты обычных граждан с военными ведомствами Евразии, тем более с пограничными блокпостами, не допускались. В экстренных случаях и только ближайшие, зарегистрированные в спецсистеме родственники военнослужащих могли входить в Secret-портал МВО – Министерства Войны и Обороны. Вейк с трудом вспомнил пароль, вошел туда и негнущимся пальцем набрал в меню имя сына: Стэм Кальетс, ниже ввел свой статус – Father – и, уже не помня себя от тревоги, активировал «Inform». Система отреагировала: ожидайте. Вейку показалось, что он ждет так долго! Это точно: произошел сбой, – и он снова нажал тревожную кнопку. Но система работала как часы, и через минуту всплыло GLG-сообщение: «Сегодня на блокпосту ChepBLLimit произошло вооруженное столкновение. Противник отброшен за Линию Большого Лимита. С нашей стороны есть потери убитыми и ранеными. Подробная информация завтра в 08.15 на портале War News». «Убитыми, – вонзилось в мозг. – Никогда не было такого… Даже раненых было мало…» Стэм!

Войдя в кабинет, Вейк тут же активировал в чипе «Clock» – было 08.13 – и, не раздеваясь, прошел к GLG-Large-Screen (как Шефу, ему полагалось на рабочем месте такое новейшее оборудование) – скорее, сейчас начнется, смотреть военные сводки в чип-screen неудобно: вдруг покажут бой и Стэма крупным планом, важно увидеть каждую деталь; надо настроить 4D-Online, все время забываю как, привык к «Тройке», а теперь новая версия…

Успел вовремя – auto-speaker МВО после краткого приветствия произнес:

– Вчера на Линии Большого Лимита в районе Чепецких болот zombies атаковали евразийский блокпост ChepBLLimit. Их встретил надежный отпор наших пограничников! Силами быстрого реагирования враг атакован и отброшен за Линию на многие километры. Компетентные источники сообщают о пяти погибших служащих military-сервиса. Они совершили беспримерный подвиг, отдав жизнь за родину, за нас с вами. Безопасности наших граждан сегодня ничто не угрожает. Евразия не забудет своих героев!

На GLG-Large-Screen промелькнули какие-то изображения: бегущие люди в арамидных комбинезонах и бронежилетах «Легионер», ослепляющие молнии плазмоганов и потом крупным планом лицо одного молодого military – Вейк успел рассмотреть его, точнее, только распахнутый рот: застывший крик отчаяния или бешеный приказ в атаку, – но правый боковой резец был искривлен, в точности, как у Стэма, это у него с детства, сын так и не пошел к дантисту, потому что не хотел «исправлять природу»… Это он, и, значит, он из тех пятерых…

Вейк не слышал звонка и щелчка электронного замка.

– Приветствую, Шеф. Вы назначили мне на 9.30. Я готов.

Фил, молодой и перспективный сотрудник. Подает надежды и… Как, уже 9.30? Хотя какая теперь разница…

– Что-то случилось?

Вейк, не оборачиваясь, активировал «Record»:

– Смотри. Там Стэм. Он из пятерых…

2

Видя, в каком состоянии Шеф, Фил решил помочь. В самом деле, почему Шеф сразу зачислил Стэма в погибшие? Может, он жив и только ранен? И тут осенило. Вальдес Мит-лофф, вот у кого можно узнать! Когда-то они вместе учились в колледже, друзьями, правда, не были: прилежный интеллектуал, Фил уже тогда бредил новыми медийными технологиями и цивилизационными проектами и не понимал, зачем неглупый человек, получающий серьезное образование, в наше время добровольно стремится в армию. Отчаянный парень, Вальдес с детства готовил себя к активной жизни и сразу после выпускных угодил прямо на Линию Большого Лимита. Дальше о нем было мало что известно: говорили, он участвовал в нескольких боях, его застава тоже была атакована zombies и несколько товарищей Вальдеса погибли от рук исларийцев – впрочем, в War News ничего не сообщалось об этом. Сам он был тяжело ранен, получил «майора». Майора? Так быстро? – Фил вошел в базу данных Servicemen.Eurasia, ввел «Valdez Mitloff» и перепроверил. Так и есть: «Майор, служил в действующей армии на заставе ChepBLLimit в районе Чепецких болот; в настоящее время работает в Министерстве Войны и Обороны». Ясно. Значит, он точно знает подробности инцидента у Чепецких болот, если он сам недавно там служил. Надо же, быстро ребята делают карьеру на Линии Большого Лимита! Его ровесник – и уже майор. «А ты в МедиаКорпорации, если перевести на военный манер, разве что старший лейтенант», – упрекнул себя Фил и набрал код Вальдеса в Голографической сети.

К удивлению Фила, Вальдес наотрез отказался общаться по GLG-связи; если есть вопросы, только лично, при встрече с глазу на глаз, а когда Фил поинтересовался, чем именно Вальдес сейчас занимается, тот почти с раздражением ответил:

– Ну не в чиновники же подался! И не в цивилизаторы. Иначе спился бы с тоски. Ребят учу в Военной школе при МВО. Учу, как воевать. Война идет. Слыхал, может? И конца ей пока не видно.

Фил не обиделся на слова Вальдеса: конечно, вскользь брошенное «цивилизаторы» – это о нем, он креативит «всякую заумь» и не может отличить бластера от плазмогана, пока настоящие ребята занимаются делом, воюют и получают «майоров»; и Шефа ему было действительно жалко, но ведь Стэм оказался на Линии Большого Лимита не случайно, он профессионал military-сервиса, воевать – его обязанность, а такие люди заранее должны быть готовы к худшему. Вообще-то Фил считал себя человеком удачливым. Он молод, умен, медиа-профи, и карьера в Корпорации ему светит – Шеф прямо сказал. И все это потому, что Фил родился в цивилизованной стране, в Независимой Евразии. Zombies отброшены и изолированы, пусть грызут друг другу шеи в своей Исларии – здесь, в Мегаполисе, есть все условия, чтобы добиться успеха. Конечно, на Линии неспокойно – Независимость нужно охранять, но на дальних рубежах разных стран часто идут войны с человеческими потерями, а потери евразийцев, с нашим-то супероружием, минимальны. Новейший рейлган – это тебе не пулемет зомби, допотопный, как в XX веке. Идет война локальная, но не глобальная.

Глобальная Катастрофа, о которой до сих пор столько говорят, пишут, слагают стихи, создают horror-фильмы, драмы и мюзиклы, к счастью, осталась в прошлом веке, когда Фила еще не было на свете. И лучше знать о ней из искусства и медиа, чем испытать (даже представить страшно!) такое. В колледже причины Глобальной Катастрофы и ее последствия они изучали целый семестр, подробно, по авторитетным источникам и свидетельствам чудом спасшихся очевидцев, так что о геополитической структуре нового мира Фил имел представление.

Начало Глобальной Катастрофе во второй половине прошлого века положила долгопериодическая комета С/2150 Е1 из облака Оорта, находящегося далеко на краю Солнечной системы. Тогда с Земли впервые увидели ее. А дальше произошло то, что предсказывали еще ученые начала XXI века – и это с их-то несовершенной аппаратурой! Пройдя в непосредственной близости от Земли, комета вызвала прорыв Йеллоустонской кальдеры – огромного вулкана с лавой, залегающей у поверхности земли. Лава залила и уничтожила несколько штатов, а пепел покрыл слоем до двух метров всю остальную часть материка. Времена года исчезли – климатических различий в том полушарии больше не существовало. Вокруг вообще не было ничего. Безжизненная серая пустыня от края до края. Свет не проникал – было темно от пепла. В реальности Армагеддон предстал еще в худшем воплощении! Спастись, перебраться на Евразийский материк удалось немногим, ведь авиа– и морское сообщение было практически парализовано. Вот уже много десятилетий подряд в Евразии каждый год отмечают День Спасения и чтут память погибших в Глобальной Катастрофе и от ее последствий. Фил тоже вместе со всеми в Корпорации отмечал День Спасения: хорошо, что в Евразии, в Мегаполисе, не случилось ничего подобного и его grandparents не пострадали. А вот у Николса, их нового сотрудника и его, Фила, непосредственного руководителя, g-g-parents просто сгинули в одном из северных штатов – от них не осталось даже пыли; дедушку Николса, тогда еще маленького ребенка, чудом нашли и переправили в Мегаполис евразийские спасатели.

Но не случайно катастрофу назвали Глобальной – пострадал и Евразийский континент. Газопылевой хвост кометы С/2150 Е1 принес на Землю какой-то вирус – тогда говорили, что их даже несколько видов; ученым не был известен ни один, – ив первый же год смертность среди населения материка составила около 3 %. Евразийское сообщество забило тревогу, начались серьезные научные исследования и эксперименты. Было очевидно, что вирус влиял на людей неодинаково. Одни умирали – другие были к нему невосприимчивы. Очень странно, но со статистикой не поспоришь: среди первых преобладали люди образованные и преимущественно умственного труда. В результате заражения в первые же годы погибли видные ученые, известные инженеры и архитекторы, талантливые конструкторы и креаторы. От вируса умер и тогдашний Глава МедиаКорпорации – для Фила это уже история, но он знал, как выглядел основатель и признанный вождь Корпорации, видел его изображение в Голографической сети МедиаСообщества. В День Спасения и Памяти о нем торжественно-прискорбно говорили старшие коллеги.

Но были и такие, на кого загадочный вирус действовал, как ни странно сказать, «положительно»: физическое здоровье этих людей нисколько не страдало, а наоборот, улучшалось, зато быстро и необратимо менялись их психика и социальное поведение. Интеллектуалами они, правда, не становились, хотя с удовольствием пользовались всеми благами цивилизации, которые за них создавали другие, в прочих же отношениях они начинали все больше походить на доктора Лектера, персонажа одного древнего автора: Фил тоже интересовался этим «феноменом» и смотрел голо-графическое кино. Год от года эти люди постепенно теряли цивилизованный облик. У них, как у животных, предельно обострялись слух и обоняние, их отличали гигантская выносливость и полное отсутствие внутренней рефлексии – все эмоции они изливали только во внешний мир, причем нередко агрессивно. А еще поразительнее были их ярко выраженное упрямство и желание стоять до конца – для любой цели, хоть самой низкой и никчемной; умение затаиться и ударить исподтишка. Невероятная жестокость, хладнокровие и полная неподверженность разумному влиянию. Наконец, как утверждали компетентные источники, в этой категории пораженных вирусом страшной кометы были зафиксированы отдельные, вроде бы, сначала единичные случаи каннибализма – информация была строго засекречена, но Фил как разработчик проектов, направленных на защиту и развитие Цивилизации, имел доступ к архивам – его поразили эти факты, на занятиях в колледже об этом ничего не говорилось! Во всяком случае все, кто находился под постоянным наблюдением специалистов – представителей Единого Евразийского Сообщества по борьбе с последствиями Глобальной Катастрофы, отличались повышенным аппетитом и почти патологической потребностью есть мясо, в больших количествах и в любых видах: подвергнутое тепловой обработке или прямо сырое, с кровью. Под секретным паролем Фил вошел в архивы Голографической сети и увидел эти изображения: нормальные с виду люди евразийской внешности с куском мяса во рту, и кровь стекает прямо по подбородку. Зомби – ни дать ни взять, и это в Евразии, где любой цивилизованный житель придерживался вегетарианства, убийство животных считал древним варварством, а употреблявших мясо мертвых животных – трупоедами.

Тогда-то ученые и ввели термин «вирус Лектера», потом это стало медицинским диагнозом – увы, лекарства от этого «заболевания» не было и никто не знал его природы. Ученым вновь предстояла упорная работа, и результаты не заставили себя ждать: Фил изучал эти мрачные страницы истории своей страны на Medical-portals Голографической сети. И однажды он нашел там то, что искал, выделенным текстом, он так и знал: «Восприимчивостъ/невосприимчивостъ к „вирусу Лектера“ предопределена генетически». Невосприимчивыми или маловосприимчивыми (не более 0,5–1% участников эксперимента) были безоговорочно признаны носители гапло-группы A1R, другие гаплотипы в разной степени оказались более подвержены вирусу, а несколько гаплотипов попадали точно в группу риска, причем иногда с высочайшей степенью поражения. Увы, этих явно «патологических» гаплотипов было немало – больше, чем «здоровых» и «относительно здоровых» вместе взятых. Приводились убийственные цифры и факты и безапелляционно утверждалось, что даже носители гаплогрупп с меньшей подверженностью «вирусу Лектера» при определенных обстоятельствах – попадании в зараженную среду или длительных контактах с пораженными – со временем становились такими же агрессивными и неуправляемыми «каннибалами». Срочно требовались новейшие методы лечения, и выход казался очевидным: надо корректировать ДНК подверженных вирусу с помощью электромагнитных волн определенной частоты. Первые же эксперименты оказались успешными, да здравствует наука! Прошедшие курс лечения больше не были агрессивны, наблюдался прогресс их умственной деятельности, они становились разумными гражданами высокоразвитой цивилизации. Но скоро обнаружился побочный эффект такого воздействия – увы, он полностью перечеркивал успех: коррекции ДНК делали невозможным нормальное функционирование репродуктивных органов пострадавших, и после курса лечения такие люди уже не могли иметь детей.

Дальнейшие события происходили уже в нашем веке, и Фил пытался их отследить, тем более что эти научные и статистические данные требовались ему для разработки новых проектов. У него был пароль ко многим секретным порталам, потому что теперь Фил уже сам руководил группой Mngs и его рассматривали как перспективного кандидата на более высокую должность в МедиаКорпорации, – но и это не всегда помогало: доступ к некоторым данным был ограничен и требовал дополнительных GLG-настроек.

Вот что удалось выяснить: Глобальная Катастрофа, начавшаяся в другом полушарии, продолжилась в Евразии, и за десять лет, даже при невероятных усилиях генных инженеров, врачей, спасателей, волонтеров, «вирус Лектера» поразил, по разным данным, 65–70 % евразийцев. Для них это было равносильно социальной смерти. Евразийцами эти существа, хотя еще сохранявшие человеческий облик, по сути уже не были: почти никто из них не работал и не вносил свой вклад в развитие цивилизации – из-за снижения показателей умственной деятельности работу в цивилизованной стране, развивающей новые технологии, им было не найти. Дальше, как понял Фил из немногих достоверных источников, деградация пораженных «вирусом Лектера» год от года только усиливалась. «Кто не работает – тот не ест», – утверждали еще древние мудрецы. A zombies – тогда-то и возникло это название – хотели и есть, причем мяса и побольше, и пользоваться всеми достижениями цивилизации. Участились случаи их нападения на цивилизованных евразийцев, взятия в заложники и даже пыток; остервенелые zombies требовали от цивилизованных граждан секретных паролей от их индивидуальных GLG-кошельков «Money»: деградантам надо было на что-то жить и питаться… мясом. Те, кто оказывал сопротивление, были обречены – зараженные «вирусом Лектера» их убивали. Найденные тела жертв имели характерные повреждения на шейных позвонках, свидетельствовавшие о том, что позвонки перегрызали зубами; экспертиза не оставляла сомнений: это были следы человеческих зубов! Особенно много таких инцидентов было зафиксировано в столице страны, Мегаполисе, но сколько именно Фил не знал – доступ к этой информации был заблокирован. Одно он знал точно: последней каплей в чаше терпения евразийцев стало хладнокровное убийство zombies главы Единого Евразийского Сообщества по борьбе с последствиями Глобальной Катастрофы – погибший, выдающийся государственный деятель, особенно рьяно защищал Евразию от «заразы» и требовал немедленной депортации «каннибалов» далеко за Чепецкие болота, где они к тому времени начали создавать массовые поселения, после того как власти Евразии, защищая своих граждан, потеснили их из страны.

Год Независимости – уже совсем незадолго до того, как Фил родился, – помнили все евразийцы: теперь это главный праздник страны. В тот год объединенные силы Министерства Правопорядка, лидеров Единого Евразийского Сообщества по борьбе с последствиями Глобальной Катастрофы, инициативных групп по охране безопасности и спокойствия граждан Евразии добились от Верховной Власти депортации всех zombies за линию Чепецких болот. Сопротивлявшихся выдворяли силой, «укрыться» было невозможно: усилиями евразийских генетиков в стране уже давно была создана база данных zombies с подробным описанием, в каждом индивидуальном случае, степени патологии, анамнеза и катамнеза «болезни» и необратимых изменений ДНК.

Независимая Евразия, или просто Евразия – символ Цивилизации, которая создавалась веками, наша страна, пусть и небольшая. Да, мы потеряли больше половины территории, мы – анклав, и нас всего 30 %, a zombies – 70 %, им тоже надо где-то жить, и количество еще никогда не переходило в качество. И пусть эти варвары живут подальше, в своей Исларии – придумали тоже название страны, на самом деле никакой Исларии нет – не Ислария, а стихийный Zombiленд, и не исларийцы, а дикий zombiпипл – других названий они не заслуживают. В Независимую Евразию, в Мегаполис им назад дороги нет – Цивилизация не должна содержать выродков, а если враги Цивилизации становятся агрессивными и нападают на свободных граждан, их нужно уничтожать. Через границу варвары не пройдут: Стэм, Вальдес и другие отважные ребята уничтожают zombies на Линии – это их профессия, и пусть выполняют свои обязанности так же добросовестно, как мы выполняем свои в Корпорации.

– Его зовут Стэм Кальетс. Он сын моего Шефа.

Фил и Вальдес Митлофф все-таки встретились вечером в кафе на первом этаже высотки МедиаКорпорации.

По-солдатски широко и вразвалку пройдя через огромный холл Корпорации, Вальдес кивнул в сторону многочисленных лифтов и сказал, усмехнувшись:

– Сколько этажей? Двести?!! Чем такая тьма народу занимается в этой Вавилонской Башне? Цивилизаторы…

Не дожидаясь, когда Вальдес добавит к начатой фразе выразительное окончание «мать вашу…», Фил спросил:

– Ты случайно не знаком со Стэмом, майор? Он тоже на Линии, на той заставе…

– Знаком, и не случайно. Когда смерть рядом, быстро познакомишься.

– У Чепецких болот на блокпосту погибли пятеро, мы с Шефом узнали из War News. Стэм жив или нет?

– Вы с Шефом всегда верите News? News – инструмент Власти, зачем ей паника среди граждан? Так ведь, цивилизаторы? Погиб не только весь блокпост, но и вся застава. Всмятку.

– Как всмятку?

– Хочешь подробностей? Получи. Лохмотья кожи – как окровавленные тряпки, только хуже: чтоб собрать, полдня будешь ползать в вонючей слизи, представил? Отрезанные руки, ноги, головы, вперемешку, – усеяна вся территория; кишки на колючей проволоке – развешаны по всему периметру. Образно я живописую? Чипы выдраны из ладоней прямо с мясом – так что никаких «черных ящиков», правды не найдешь. Не страшно? А то продолжу. Месиво. Опознание только по ДНК.