Текст книги "Скромняшка"

Глава 4

– С лёгким паром! – приветствует меня мама Максима, когда я спускаюсь и оглядываюсь, прижимая к себе пакет с обновками, которые мне невероятно понравились.

То, что я надела на себя, пришлось впору!

– А где…

– Максим?

Киваю.

– Друзья за ним зашли. Куда-то увели нашего Максима. Наверное, с днём рождения поздравить. Сюрприз там какой-то у них! – будто по секрету шепчет мне, а следом я ловлю радостные искорки в её глазах и предвкушение. – Но нам с тобой и без него есть чем заняться, правда?

Киваю, окончательно потерявшись. Мыслей в голове целый рой и все, несмотря на радостный настрой тёти Жени, – тревожные.

– Даш, ты чего так растерялась? Из-за Максимки?

– Наверное, он из-за меня друзей к себе позвать постеснялся.

Чувствую себя виноватой и совсем не к месту. Я тут радуюсь, хлюпаюсь, наслаждаясь случаем, как полная эгоистка. А у человека, между прочим, день рождения!

– С чего ты взяла, что из-за тебя? С этими друзьями с секции он на байках гоняет. Они к нам никогда и не заходили.

Выдыхаю с облегчением, а то уж совсем разволновалась, что Максим по доброте своей мне помочь, поддержать решил, пожертвовав праздником. То, что он очень добрый, теперь, узнав его получше, даже не сомневаюсь. С такой мамой сложно другим вырасти.

Видя мою реакцию, тётя Жена, ласково улыбнулась.

– Даша, ты всегда за всё так переживаешь?

– Наверное. Меня тётя Наташа и так паразиткой называет. Не хочется ещё кому-то кроме неё жизнь усложнять.

– Даш, пойми, ни один человек не может нравиться абсолютно всем и быть всем нужным, но всегда найдутся люди, для которых он будет важен. И этих людей достаточно. А на счёт друзей, можешь даже не переживать. Максим же тебе сказал, что больше никого приглашать не хотел. Неужели думаешь, что соврал?

– Нет… он не мог… Просто пожалел.

– Ты не права. В прошлом году, на шестнадцать лет, он собрал всех друзей. А ты прекрасно знаешь у него круг общения немаленький. Даже попросил освободить ему дом для вечеринки. – делает жест рукалицо, видимо, что-то вспомнив. –  Потом сам же очень долго ругался, целую неделю ликвидируя последствия.

– И вы ему разрешили?! – стою в шоке и даже так представляю последствия. Достаточно знать одноклассников. Я после родительских посиделок-то вечно выгребаю, а если толпу подростков запустить?

Ну уж нет! – меня даже передёрнуло.

– Разумеется. Это и его дом тоже. К тому же, Максим уже не маленький. Я только условие поставила, что после друзей будет сам убираться. Он его принял.

– И папа разрешил? – удивляюсь. Ну как так?

– Отец был идеей и последствиями очень недоволен, но молчал, понимая, что Максиму и без того досталось. Если не делать глупостей в молодости, то когда их делать? – пожимаю плечами. – Зато мечты о частых вечеринках у сына моментально отпали. Ему девочки из класса помогали вечеринку оформить наподобие тех, что в фильмах устраивают.

– Получилось? – спрашиваю заинтересованно, потому что в фильмах вечеринки действительно выгладят весело. Правда, там же, как правило, обязательно унижают кого-то типа меня.

– По правде говоря, получилось. Народ решил, что он в Европе, разуваться не нужно и ковёр из гостиной пришлось всё-таки выбросить. Да так, по мелочи, всякий лом.

– У вас крепкие нервы. – делюсь мыслями вслух. Имей я такой чистый и уютный дом, тряслась бы над ним.

– Не настолько. – признаётся. – Зато был повод порадоваться, что я предусмотрительно ограничила праздник, лишь первым этажом.

– Думаю, Максим тоже порадовался.

– Перед праздником возмущался, а после, ещё как радовался!

– Представляю…

– Но он всё равно доволен! Судя по фотографиям праздник был очень весёлым.

– Конечно это не моё дело, но почему он в этом году совсем никого не позвал? Сложно представить что такой общительный человек как он, захотел посидеть дома с семьёй.

– У него очень много друзей. Считай со школы, соседские дети и ещё с секции. Если кого не позовёт или выделит некторых из них, другие обидятся. Он со всеми одинаково общается. А снимать на такую толпу ресторан, или боулинг, накладно. Мы люди не бедные, но и для нас это ощутимая сумма. Да и сомневаюсь, что для рядового дня рождения всё это нужно. Большая толпа больше утомляет, нежели приносит удовольствия. И я думаю, Максиму  хватило одной масштабной вечеринки, поэтому в этом году он просто попросил испечь торт.

– А разве у него нет пары самых близких людей? Не может же быть так, что все одинаково друзья. У меня вот вообще… только Максим. – замолкаю ошарашенная своими словами.

Представила, как говорю это в классе и насмешливые взгляды не поверивших в это одноклассников.

– Максим, с определённого времени, общается сразу со всеми и ни с кем конкретно. У него на это есть свои причины.

Да, наверное. – вспоминаю школу.

Если в классе все по группкам, то вокруг Максима всегда скопление ребят, и, действительно, не одних и тех же. Так это и называется: ни с кем конкретным. Становится приятно, что не кто-то из них, а я, сегодня сидела с ним за праздничным столом и отмечала праздник!

Тут же себя одёргиваю. Размечталась. В любом случае, такой как я, не светит стать тем самым, конкретным, человеком.

Со взрослыми и его мамой я нормально общаюсь, а при нём как идиотка почти всегда в пол или на что-то другое смотрю. И со словами теряюсь… Кому такое общение понравиться?

– Дашуня, ты чего приуныла?

– Я, наверное, пойду. Спасибо за всё.

– Давай я позвоню твоей ма… Как ты её называешь?

– Тётя Наташа.

– Тёте Наташе. И предупрежу, что ты готовишься к завтрашнему дню.

– Не стоит. Ругаться будет. Тем более мне ещё сегодня прибраться нужно и картошки пожарить.

– Она не маленькая, сама справиться. Где же у меня телефоны всех родителей были? А, вспомнила!

Конечно же, тётя Женя из род. комитета и всё обо всех знает.

– Здравствуйте, Наталья. Это Залесская. Да. Та самая. Из род. комитета. Звоню предупредить, что забираю Дашеньку до завтра. Под свою ответственность. Вам повезло, у вас выросла невероятно талантливая девочка! – восхищённо говорит тётя Женя, несмотря на ворчливый голос в трубке.

– Вы же завтра придёте посмотреть на Дашеньку?

– Не планировали?! – удивляется, а затем смотрит на меня растеряно. – Так запланируйте!

Кажется, тётя Женя начинает злиться, но ещё раз взглянув на меня, отчего-то тут же остывает.

– Да я понимаю, что это личное дело каждого. – напряжённым голосом продолжает она. – Просто учтите, что для лучших учениц и их мам, завтра будут выданы бесплатные сертификаты в мой салон красоты для полного преображения к выпускному. – подмигивает она мне и складка между её бровей наконец исчезает.

А вот мне нисколечко не хочется, чтобы мачеха приходила. Не ходила раньше, и не надо сейчас!

Не сдержавшись, реву, прикрывшись ладонями, чтобы меня не было слышно. Я всегда так делаю, чтобы другим не мешать.

– Можете не приходить, я передам его вам вместе в Дашей. Просто отпустите девочку на сегодня. – с ужасом глядя на меня, быстро завершает разговор тётя Женя.

В трубке громкое ворчание. Смысл которого сводится к тому, что я могу делать всё что хочу, а она не краля по салонам ходить, но так уж и быть, раз положено, сертификат примет.

– Ну и кадр. – положив трубку, смотрит на меня с сочувствием. – Ну ты чего? – подходит и протягивает руку, но я отворачиваюсь от неё и отхожу к окну. Не хочу, чтобы меня за психованную рёву приняли. – И как ты с ней живёшь?

– Ещё немного осталось… – вытираю слёзы, думая, что глупо так, детская обида всколыхнулась. Пора понять, что семье я безразлична. – Вот найду работу и…

Вспоминаю слова тёти Жени о поступлении и в груди всё больно сжимается.

Тётя Женя подходит и порывисто меня обнимает.

– Бедная девочка.

Глава 5

– Ты долго!

– Не сердись, мама. Пацаны в честь моей днюхи небольшие соревнования устроили. Не мог же я свалить по-тихому.

– Да я и не сержусь. Мы тоже не скучали! – кивает на меня. – Кстати, оцени результаты наших трудов!

– Ну… – трёт подбородок. – Форма хорошо сидит. Только косметику смойте. И волосы лучше в две косички завтра заплетите. Эти хвосты с бантами вульгарно смотрятся. Дашка так будет на других девчонок похожа. Кстати, судя по времени, она у нас остаётся?

– Остаётся. – тётя Женя с обидой реагирует на принижение своих трудов, которые только что поругали.

А я, – я привыкшая, что меня ругают. Хотя очень надеялась на другую реакцию, хотя бы на мою причёску. Волосы мне тётя Женя полечила и теперь они тяжёлым каскадом струятся из-под бантов вниз, а не торчат в разные стороны, словно у одуванчика.

– И чем тебе хвосты не угодили? – удивляется тётя Женя. – А ты не слушай этого балабола. – Это уже мне.

– А я откуда знаю? Бесят меня девчонки с такими хвостами по бокам, и всё! И нечего было Дашу в одну из них превращать! К тому же, эти все ваши подводки и стрелки на глазах, – ей-то на кой?! У неё и без того глазищи большие. Куда ещё выделять?! – громко возмущается. – Не филин же, в самом деле! – бурчит.

– Сын! Если ты сейчас не замолчишь, сделаешь это в добровольно-принудительном порядке! Где-то у меня здесь иголка с ниткой после подгонки формы остались. Как раз длины хватит!

– А чего я такого сказал? Или в нашей семье иметь собственное мнение теперь возбраняется?

– Максим, поделикатнее нужно быть. Мы с Дашей так старались, а ты пришёл и всё раскритиковал. Между прочим, мейкап у Даши довольно лёгкий. Я бы сказала незаметный. Но ты и к нему придрался.

– А помада зачем матовая?

– Она же под тон её губ, чтобы форму подчеркнуть. – не понимает придирок тётя Женя.

– А у неё, что? С формой губ проблемы? – подходит и внимательно всматривается в мои подрагивающие губы Максим. – Не замечал. – выносит вердикт. – Бесцветный блеск для губ ей бы больше пошёл и чуть розовые румяна, а не коричневые. Чтобы не палилась так, когда на самом деле краснеет.

– Даша, будешь выходить замуж, беги от таких мужиков подальше! – отодвигает от меня Максима тётя Женя. – Я всю жизнь с его отцом промучилась, и сын не лучше вырос, – со своеобразным, мужским, взглядом.

– Даша, будешь выходить замуж, держись поближе именно к таким мужчинам: они не лебезят, не врут, а говорят как есть. Для твоего же блага. И если уж на то пошло, – прищуривается и смотрит на маму, – несмотря ни на что, эти мужья любят своих капризных жён.

– Это ты на меня намекаешь?! – тётя Женя упёрла руки в бока, но не сказать, чтобы разозлилась.

– Опять ты меня не поняла. – вздыхает. – Всего лишь факты озвучиваю.

– Ой ли?

– И, мамочка, – подходит и обнимает, – мы же с папой тебя и с косметикой, и без неё любим. Без неё ты выглядишь гораздо нежнее. Тебе папа уже тысячу раз говорил. А ты даже в магазин выйти красишься!

– В моём возрасте за кожей уход соответственный нужен. А защита от внешнего воздействия на улице просто необходим любой женщине и…

– Мама, я не раз был у тебя в салоне красоты и всего этого наслушался. Я в курсе. – прерывает и глазами умоляет не продолжать косметические темы.

– Знаешь что?!

– Что?

– Завтра утром придёт Лиза, чтобы сделать Даше маникюр. Раз такой умный, сам будешь выбирать покрытие и даже форму ногтей. А то вдруг опять тебе не угодим.

– Ну, нет! Вы меня в свои женские штучки не втянете, но для Даши, чем естественнее, тем лучше. – подходит ближе ко мне.  – Даша, идём. – берёт за руку и тянет к лестнице на второй этаж.

– Куда?! – восклицает тётя Женя, пытаюсь забрать мою руку из руки Максима.

Максим упорно стоит на своём и не собирается выпускать мою руку. Поэтому, тётя Женя хватается за свободную.

Максим прослеживает этот жест и усмехается.

– Умываться и спать! – командует он. – Время видели? Линейка в десять. А вам, как я понял, ещё маникюр предстоит.

– И тебе, между прочим, тоже. Мой сын не мужлан, чтобы ходить с такой кутикулой.

– Ма-а-ам… – обречённо закатывает глаза, а потом будто украдкой бросает на меня непонятный взгляд. Я бы назвала этот его испуганно-смущённым, если бы передо мной не стоял самый самоуверенный мальчик в школе, – Максим.

– Не начинай. – строго пресекает Максима, собирающегося продолжить.

– Да, понял я! Устал, реально… Давай, если хочешь, завтра продолжим этот содержательный разговор. – действительно устало выдыхает. – Мы спать.

– И где это вы спать собрались?!

– Наверху. – устало удивляется вопросу.

– Даша сегодня спит в моей комнате. – категорично заявляет тётя Женя.

– С чего это вдруг?! – В доме, что ли, комнат свободных мало? – возмущается Максим.

– У меня так сон спокойней будет. Не люблю одна спать.

– Ну да. Будете болтать полночи, потом не выспитесь, а нам бы утром ещё песню прорепетировать. Даш, ты же не передумала?

– Вообще-то, на сцену не хочу. – осмелилась на откровенность. У меня вообще патологическия нелюбовь к всеобщему вниманию, так как ничего хорошего оно для меня никогда не предвещало.

– Да забудь ты про эту сцену. Со мной хочешь спеть или нет?

– Хочу.

– Тогда идём.

– Сын!

– Мама. – строго. – Дай Даше выспаться. Я постелю ей в комнате рядом с твоей.

– Ну раз ты сам управишься, я в душ и тоже спать. – зевает тётя Женя, вдруг резко сдав позиции. – И утром всех разбудишь.

– Ладно.

– И завтрак на тебе. – с ещё большим энтузиазмом!

– А не слишком? – приподнимает бровь.

– Разогреть. Нам будет не до этого.

– Уговорила. – вздыхает и уводит меня наверх.

– И что это было? – оглядывается, а потом смотрит на меня. – Дашунь, ты на маму внимания не обращай. Да и на меня, тоже… Блин… То есть на меня как раз обращай и не обижайся. Не для этого говорил. Я со стороны вижу, как тебе лучше.

– И не думала.

Я больше озадачена отношениями в их семье. Так у них всё необычно. Даже спорят интересно. Я ни разу не видела, чтобы взрослые с детьми вот так общались, многое позволяя.

Вспоминаю и одновременно разглядываю второй этаж, по которому идём. Здесь, в коридоре, только белый и бежевые тона. Мебели, не считая стеклянного столика и полочек внутри стен, с расставленными в них большими толстыми свечами, – нет.

– Даш, тебе футболку для сна дать или ты так, без всего спишь? В принципе дома тепло.

– Я – краснею. Мгновенно, и, судя по тому, что щёки опалил жар, – конкретно.

– Чёрт. – чертыхается с чувством. – прости.

– Ага.

– Это всё из-за недосыпа перед экзаменами. Забыл, что ты не пацан.

– Бывает.

– То есть… – кажется, он растерялся не меньше меня. – у нас часто из родственников кто-нибудь ночует, или друзья семьи. Короче, так получилось, что раньше все пацаны были. В общем, задал стандартный вопрос. По привычке.

– Спасибо, что предложил. Нужна. – превозмогая смущение, соглашаюсь на предложенную футболку.

Никогда не думала, что вид смущённого парня может быть настолько милым и обезоруживающим. Даже поддержать захотелось, помочь. А оттого и в руки себя взяла.

– Тогда зайдём ко мне. Выберешь подходящую.

Да мне любая бы подошла, хочу сказать, но молча следую за Максимом.

Мало мне неловкости, так ещё мысли романтического характера в голову полезли.

Если в школе о таком узнают, загрызут.

Там всё чётко распределено: кто имеет право смотреть на Максима, а кто даже голову в его сторону повернуть не смеет.

Максим уже открыл шкаф и кажется, ждёт в пока я сама выберу футболку.

Мне любую. Беру верхнюю.

– Не думаю, что эта тебе подойдёт. – забирает у меня из рук и разворачивает.

Стыд-позор! На вид невзрачная футболка цвета хаки и вся в горизонтальную дырку, будто кто-то от души над ней поизгалялся. Правда есть на ней несколько типа заплаток, декоративный кармашек и лейбл.

Но такое носить не на девичью грудь, однозначно.

– Посмотри, может быть, вот эта подойдёт. Она длинная и рукава свободные. Для сна удобно.

Смотрю, действительно более чем подходящая. Мне как платье будет. Какие-то танки на ней нарисованы и надпись большими зелёными буквами. Робко протягиваю к ней руки.

– Спасибо, Максим.

– Футболка с возвратом. Мне её пацаны на прошлую днюху подарили. Некрасиво будет, если передарю.

– Кончено… я и не собиралась. – чуть слышно.

Внезапно вспыхивает стыд, а затем и обида. Я же не попрошайка и чужого в жизни не брала, если только сами за ненадобностью отдавали. С чего он решил, что себе заберу?!

– Да знаю я, Даш. Не зажимаются ты так. Вроде расслабилась, а теперь снова за своё.

– Я просто впервые не дома ночую. – пытаюсь выкрутиться, озвучив часть правды. А на душе становится легче. Всё-таки не подумал плохо.

– А я впервые девушку в дом привожу. Так что, всё бывает впервые. Но ведь есть в этом своё очарование, правда же?

Что имел в виду под:  "Девушку в дом привожу"?

Он со мной настолько прямой, только не всегда поймёшь в каком смысле он говорит. Я-то его, конечно, понимаю, но вдруг кто-нибудь такое услышит?! Подумает ещё чего! У нас в городе слухи быстро расходятся, как в большой деревне. Зачем ему такой позор?

А завтра… Неужели он действительно решил вместе со мной спеть?! Его на всех школьных концертах просят. Правда он редко соглашается и насколько знаю, лишь благодаря тёте Жене и выходит не сцену.

Представила тот момент, когда мы с Максимом после выступления сходим со сцены.

– Нет, лучше даже не думать… Божечки! Что же завтра будет-то!

– Ты о выступлении или в общем? Слишком испуганно выглядишь.

– А я чего?! Вслух!

– Учитывая, что я ещё не прокачался до уровня чтения мыслей, предположу, что вслух. Так о чём-ты так беспокоишься?

– Обо всём… – тут же представила, как после линейки девчонки зажмут меня в углу, где-нибудь за школой. Накажут, а потом будут допытываться подробностей. Как бы тёти Женину форму не испортили. Она как новая выглядит.  Может, всё же стоит не надевать? Отказаться?

– Эй… глупышка, ты как воробушек сжалась. Иди сюда. – Максим неожиданно загребает меня в объятия и гладят по голове. – Ничего не бойся. Я буду рядом. Тебя никто не обидит, веришь?

Смотрит мне в глаза, а я от шока и затопивших, новых для меня ощущений, не могу сказать ни слова. Совсем неправильным образом, в этих ощущениях преобладает чувство защищённости от всего мира и желание позволить Максиму защищать меня и дальше.

Минуты бегут, а Максим всё ждёт моего ответа.

Опомнившись, киваю.

– Вот и правильно! Я смогу тебя защитить. Мужик я, или где?

Максим так близко, что я могу по отдельности различить каждую его ресничку и заворожённо рассматриваю его глаза, желая запомнить в мельчайших подробностях.

Видимо, он хочет мне в этом помочь и наклоняется ещё ниже.

– Дети! – распахивает дверь тётя Женя и застывает внимательно так нас разглядывая.

– Мам ты чего?! Отвернись, пожалуйста. Ты Дашу смущаешь. – заступается Максим, как и обещал. Только защищать меня от тёти Жени совсем необязательно.

– Зачем мне отворачиваться? Кажется, раздеться вы ещё не успели?

– Мам. – укоризненно произносит Максим. – Не говори ерунды. Даша не такая.

– Именно поэтому сегодня она спит со мной

– И я тоже… – добавляют он обиженно.

– И ты тоже с нами хочешь? – насмешливо поднимает бровь.

– Не такой. – говорит уже твёрдо.

– Я за футболкой… – показываю, чтобы оправдаться.

Неловко-то как!

Даже когда упала сегодня, так неловко не было.

– Да знаю я, глупышка! – неожиданно улыбается мне тётя Женя.

– Не обращай на нас внимание.

– У нас с Максимом манера общения такая.

– Неподготовленным лучше не слушать. К тому же маме серьёзной долго быть нельзя, а то потом прорывает и достаётся всем.

– И папе? – вырывается из-за меня, потому что я представляю этого воистину крупного, будто заполняющего собой всё помещение статного мужчину.

– Ему в первую очередь – подтверждает тётя Женя.

Максим смеётся, видимо, что-то вспомнив.

– Ты когда-нибудь прекратишь это вспоминать? – строго, но с улыбкой спрашивает тётя Женя.

– И не надейтесь! Жаль телефона под рукой не было! – уже совсем хохочет он, и видно, как это цепляет тётю Женю. – Идём, покажу твою комнату.

– Максим! – возмущённо нам в спину.

Останавливаемся.

– Мама, не все могут долго терпеть твоё общество.

– Тётя Женя очень хорошая. – пытаюсь заступиться за неё.

– Слышал девочку?! – победным тоном.

– А никто и не спорит. Но если ты, Даша, хочешь выспаться, реально советую лечь в отдельный комнате. Язык у мамы подвешан хорошо. Она даже во сне умудряется разговаривать и кем-нибудь командует!

– Сын! Не пугай девочку.

– Не пугаю, а спасаю от недосыпа!

– Ага, именно поэтому вы целых полчаса с выбором футболки возились? – с подозрением.

– Даша волнуется перед завтрашним днём. Вот я её и подбодрить хотел.

– И я хотела. – вдруг вздыхает тётя Женя, а я оседаю на пол и плачу! Вот так! От счастья! Глупо, нелогично, но реву. Да я столько внимания, как за сегодняшний день, никогда ещё не получала! И уж точно, раньше никто не спорил кому обо мне заботится.

– Даш, ты чего?! – почти одновременно.

Садятся с двух сторон и гладят, успокаивая, тем самым лишь увеличивая напор воды из моих глаз.

– Предупреждал же… – Максим кидает на тётю Женю укоризненный взгляд. – Нет, обидела девочку.

– Сам не лучше.

– Вы… вы оба такие хорошие… – произношу сквозь слёзы и на моём лице расцветает счастливая улыбка.

– Ты, наверное, хотела сказать, что оба хороши. – поправляет меня Максим и я протестующе машу головой, отчего слезинки с моих щёк срываются и падают.

– Вот, довели ребёнка, что она уже не знает плакать ей или смеяться. – резко выдохнув подрывается тётя Женя, поднимая и меня за собой. Максим, тут же помогает ей это сделать.

Стою межу ними и так тепло на душе… Будто что-то родное, тёплое там поселилось… и никогда никуда уже не денется.

Имею ли я право сейчас испытывать эти чувства? Впитывать в себя тепло чужой семьи?

Правильно мачеха называет, – паразитка… Всё потому, что добавки хочется.

– Даша, ты нас прости. С нашей семейкой вообще связываться чревато. Даже папка в командировке почаще улизнуть старается. – невероятно, но Максим ещё и извиняется…

Такой, добрый…

– Не наговаривай. Работает он,  работает. – убеждает меня тётя Женя, но со смешинкой во взгляде.

– Наверное, сильно по вам скучает. – понимающе смотрю на тётю Женю. Ведь только что поняла, насколько сильно, уже завтра, будет не хватать всего этого мне.

– Есть такое. – вдруг соглашается Максим.

После они наперебой рассказывают мне пару смешных историй из жизни и вместе провожают в комнату, наконец укладывая спать.

Впервые за долгие годы я чувствую себя нужной и гоню от себя мрачные мысли о том, что это чужие мне люди. Засыпаю, представляя, что я дома и эта отельная уютная комната моя и только что, моя мама уложила меня спать, пожелав спокойной ночи перед последним звонком. Правда Максима в роли брата представить никак не получилось.