Текст книги "Конституционное (государственное) право зарубежных стран"

Контрольные вопросы к главе 4

1. Причины разнообразия форм государства. Что лежит в основе их классификации?

2. Понятие монархии. Виды монархий. Отличие дуалистической монархии от монархии парламентарной.

3. Понятие республики. Виды республик. Отличие президентской республики от парламентарной.

4. Унитарная форма государственного устройства.

5. Основные признаки федеративной формы государственного устройства.

6. Какая федерация демократичнее – централизованная или децентрализованная? Чему противопоставлять централистские тенденции в федерации – «балканизации»?

7. Особенности смешанных форм правления.

8. В каких странах существует автономия?

Глава 5 Политические режимы в зарубежных странах

Формы государства, рассмотренные в предыдущей главе, дают представление о внешнем выражении государственности. Однако, зная форму правления и форму государственного устройства конкретного государства, мы не получим точного представления о реальном политическом статусе социальных, национальных и религиозных групп, о фактической роли государственной власти.

Научный анализ государства невозможен без учета тех средств и методов, с помощью которых осуществляется государственная власть. Речь идет о политическом режиме, который представляет собой совокупность средств и методов осуществления политической (и прежде всего государственной) власти[51]51
  Существующую в юридической литературе точку зрения, согласно которой политический режим является одной из форм государства, профессор А.А. Мишин не поддерживал. Он считал политический режим самостоятельным явлением, не формальной, а содержательной характеристикой государства и всей политической системы.
  В настоящее время в отечественной науке конституционного права понятия государственного и политического режимов, как правило, различаются. Под государственным режимом обычно понимают формы, методы и способы осуществления государственной власти. Политический режим рассматривается как более широкое понятие – как функциональная характеристика всей политической системы, определяемая методами и способами осуществления политической власти, в том числе государственной, партийной, общественной. Поскольку политический режим оказывает непосредственное воздействие на общественные отношения, регулируемые конституционным правом (форма государства, основы взаимоотношений государства с обществом и личностью), и зачастую предопределяет реальность функционирования конституционных норм, считаем возможным сохранить терминологию первых изданий учебника.
  Термин «политический режим» широко применяется во французском конституционном праве и политической науке, но ему там дается более широкое толкование. Один из крупнейших французских политологов Морис Дюверже включает в политический режим следующие элементы: правительственную власть и подчинение ей граждан, избрание правительственных органов, структуру правительства, ограничение власти правительства (Duverger М. Institutions Politiques et Driot Constitutionnel. – P., 1970. – P. 13–14). Еще шире толкует это понятие профессор Жорж Бюрдо, фактически приравнивая политический режим к политической системе (Burdo G. Driot Constitutionnel et Institutions Politiques. – P., 1974.– P. 165–185).
  В англо-американской политической науке понятие политического режима встречается редко и не имеет строго определенного содержания.


[Закрыть]. Если форма правления отвечает на вопрос о системе построения высших органов государственной власти, форма государственного устройства – о национально-территориальной организации государства, то политический режим дает представление о том, как осуществляется государственная власть.

На всем протяжении своего существования западные государства прибегали к двум основным методам властвования (управления конкретной человеческой общностью), которые на разных этапах осуществлялись либо в более или менее чистом виде, либо сочетались, – авторитарному и демократическому.

Характерным свойством демократического метода является то, что управление человеческой общностью осуществляется по воле большинства ее участников. Демократическая общность создает систему учреждений, с помощью которой выявляется и осуществляется воля большинства, оформленная в виде соответствующих актов. Демократия может быть политической и не политической, государственной и не государственной, но при этом она всегда представляет собой правление по воле большинства. При демократии меньшинство участвует в принятии решений, выдвигает свои альтернативные предложения и борется за их принятие, но когда решение принято по воле большинства, меньшинство обязано выполнять содержащиеся в нем предписания, правила поведения. Иначе оно будет принуждено к этому правящим большинством. Когда мы говорим о демократии как о правлении большинства, то имеем дело с понятием, т. е. с абстракцией, но будучи наполнена конкретным историческим содержанием, демократия не может быть ничем иным, как конкретной исторической категорией. Нет и не было демократии вообще, «чистой» демократии.

Характерным признаком недемократического (авторитарного) метода является то, что управление человеческой общностью осуществляется либо единолично, либо небольшой группой. Люди, составляющие эту общность, участия в управлении не принимают. Волевые решения, принимаемые авторитарным руководством, осуществляются, как правило, насильственно, через соответствующий аппарат принуждения.

§ 1. Понятие демократии. Демократические политические режимы

Демократия уже в античном мире (Афины, Римская республика) противопоставлялась тирании. В период феодализма демократия была редкостью и имела место лишь в некоторых городах-республиках. Только после победы буржуазных революций демократия начинает применяться повсеместно, но и при этом она никогда не была и не является сейчас универсальным методом осуществления государственной власти. Демократическое правление возможно лишь тогда, когда соответствующий общественно-экономический строй пользуется активной или пассивной поддержкой основной массы населения страны.

Определения демократии в западной литературе основываются на идее о том, что степень демократизма общества определяется прежде всего степенью личной свободы человека. Вот одно из типичных определений подобного рода, вышедшее из-под пера четырех американских профессоров: «Демократия предоставляет каждому индивидууму максимум свободы иметь и выражать собственные взгляды, добиваться своих целей и наслаждаться их результатами, которые всегда сугубо индивидуальны и меняются от человека к человеку. Это прекрасно иллюстрируется тем, как люди зарабатывают себе на жизнь в демократическом обществе. Некоторые занимаются бизнесом и беспокоятся об акциях, ценных бумагах, о поддержании прибылей на высоком уровне. Другие становятся рабочими, и в поисках высокой заработной платы они приходят к убеждению, что большая часть заработанного должна идти на заработную плату, а не на дивиденды. Наконец, третьи занимаются фермерством, и их интересы часто приходят в острое противоречие как с бизнесменами, так и с рабочими»[52]52
  Carr R., Bernstein М., Morrison D., McLean J. American Democracy in Theory and Practice. – N.Y., 1959. – P. 27.


[Закрыть]. Мысль авторов сводится к тому, что человек может стать кем угодно, но при этом он может рассчитывать только на свои силы и возможности.

Известный американский социолог Сеймур М. Липсет дает чисто академическое определение демократии: «Демократия в сложном обществе может быть определена как такая политическая система, которая предоставляет регулярные конституционные возможности для замены правительственных чиновников; это такой социальный механизм, который позволяет возможно большей части населения оказывать влияние на принятие важнейших решений посредством отбора кандидатов на политические должности»[53]53
  LipsetS.М. Political Man. – N.Y., 1960. – P. 45.


[Закрыть].

Особенно широко распространены определения демократии, основанные на концепции правления большинства. Так, американские профессоры политических наук О. Рэнней и В. Кэнделл пишут, что демократия – это «идеальное правление в каком-либо политическом обществе, при котором все политические решения представляют волю по крайней мере 50 % + 1 всех его членов»[54]54
  Rannay О. and Kendall W. Democracy and American Party System. – N.Y., 1956. – P. 14.


[Закрыть].

Часто встречаются чисто описательные определения демократии, в большинстве которых подчеркивается значение политической свободы, в частности, свободы выборов. Типичный пример такого определения содержится в «Словаре американской политики», изданном сенатором Юджином Маккарти: демократия – «это философия социальной и политической организации, которая предоставляет индивидууму максимум свободы и максимум ответственности. Вообще демократия предполагает наличие институтов, посредством которых индивидуумы по крайней мере периодически получают возможность осуществить выбор в отношении лидеров, политических курсов и программ»[55]55
  McCarthy E. Dictionary of American Politics. – N.Y., 1968.– P. 41.


[Закрыть].

Есть и более сложные определения демократии, в понятие которой иногда включаются все принципы конституционализма. Так, американские профессоры политических наук Д. Корр и Г. Абрагам называют следующие основные принципы демократии: уважение к личности, индивидуальная свобода, вера в разумность, равенство, справедливость, правление права и конституционализм.

По мнению английских авторов Г. Пласкита и П. Джордана, демократия – это форма правления, при которой: 1) взрослое население регулярно призывается к голосованию по важным вопросам; 2) существует подлинно оппозиционная партия, представляющая альтернативную политику в том случае, если политика правящей партии оказывается неприемлемой для нации. В основе этой модели демократии лежит мысль о правящем большинстве и неразрывно связанном с ним лояльном оппозиционном меньшинстве, которое рассматривается как резервное правительство, заменяющее правящую партию в случае провала ее политики. Правящее большинство и лояльное меньшинство (в Великобритании – «Оппозиция ее Величества», лидер которой, возглавляющий «теневой кабинет», получает жалованье из казны) имеют одинаковые экономические и политические цели, но расходятся в выборе средств для их достижения.

При исследовании такого сложного политического феномена, как демократия, можно выделить три ее существенные стороны.

1) Демократия представляет собой определенную форму государства: правление по воле большинства предполагает наличие учреждений, с помощью которых эта воля формулируется в виде законов и осуществляется.

Первоначальной государственной формой демократии была непосредственная (или прямая) демократия, зародившаяся в античных городах-государствах. Эта форма демократии не знала представительных учреждений, так как все вопросы управления государством решались непосредственно всеми свободными гражданами в Народном собрании. В настоящее время непосредственная демократия как форма управления в общегосударственных масштабах не применяется нигде, она сохраняется лишь в трех горных кантонах Швейцарии, жители которых ежегодно собираются на Народные собрания. В некоторых странах (США, Италия, Франция, Швейцария) действуют отдельные институты непосредственной демократии, такие, как референдум, плебисцит, народная инициатива, отзыв выборных должностных лиц, но наличие этих институтов никак не меняет представительного характера современной демократии.

Современная демократия является прежде всего представительной. Это означает, что воля большинства в центре и на местах (в соответствующих административно-территориальных единицах – провинциях, департаментах, префектурах, общинах и т. д.) формируется и выражается центральными (парламенты, учредительные собрания) и местными (муниципалитеты) представительными учреждениями.

В период становления и развития буржуазного государства специфической формой правления, присущей демократии, была республика, монархия же представлялась антиподом демократии. В дальнейшем эти различия между республиканской и монархической формами правления во многом сгладились и приобрели чисто формальный характер.

В современную эпоху демократия может иметь своей государственной формой как республику (США, Франция, Италия, Швейцария, Австрия), так и монархию (Великобритания, Швеция, Норвегия, Дания, Голландия, Бельгия, Австралия, Канада, Япония).

2) Демократия представляет собой политический режим, т. е. определенный метод осуществления государственной власти, который противопоставляется недемократическим (авторитарным и тоталитарным) политическим режимам.

Для демократии как политического режима характерны такие существенные признаки, как: а) наличие центральных и местных представительных учреждений, формируемых на основе всеобщих выборов и наделенных реальными полномочиями, б) реальное осуществление свободных выборов, в) законность и легальное существование различных партий, профсоюзных, молодежных, женских и других общественных организаций, г) реальные возможности для деятельности оппозиционных партий.

Многие конституции зарубежных стран, принятые после Второй мировой войны, декларируют демократический политический режим. Показательны положения Конституции Италии 1947 г., названные основными принципами. Статья 1 провозглашает Италию демократической Республикой, основывающейся на труде, и подчеркивает, что суверенитет принадлежит народу, который осуществляет его в формах и в границах, установленных Конституцией. Далее закрепляются принципы признания и гарантирования неотъемлемых прав человека, равенства граждан перед законом, признания местных автономий, охраны языковых меньшинств, свободы вероисповедания. Один из основных законов, составляющих Конституцию Швеции, – «Формы правления» 1974 г. – сам термин «демократия» не использует, но раскрывает это понятие: «Вся государственная власть в Швеции исходит от народа. Правление шведского народа основывается на свободном формировании мнений и на всеобщем и равном избирательном праве. Правление осуществляется посредством государственного строя, основанного на представительной и парламентской системе, и посредством коммунального самоуправления. Государственная власть осуществляется в соответствии с законом». Статья 1 Конституции Испании 1978 г. гласит: «Испания конституируется как правовое, демократическое социальное государство, которое провозглашает высшими ценностями правопорядка справедливость, равенство и политический плюрализм».

Особое явление в новейшей истории – режимы «закрытых», или «управляемых», демократий[56]56
  См.: Еженедельный журнал. – 2004. – № 15.


[Закрыть]. При этом режиме парламенты функционируют, в них представлена оппозиция, регулярно проходят выборы; существует свобода слова (но не в средствах массовой информации, имеющих выход на массовую аудиторию); допускается критика власти в парламенте и в прессе; нет пожизненного диктатора и т. д. Налицо все внешние признаки демократического режима, за исключением одного – действительно демократических выборов. Исход выборов от избирателя не зависит, он предрешен: действует установленный политической элитой механизм регулярной передачи власти.

Примерами таких режимов являются Мексика на протяжении десятилетий после революции 1917 года и Япония после Второй мировой войны. В Мексике преемником президента становился тот, кого он назначал министром внутренних дел; в Японии регулярно побеждала либерально-демократическая партия, формировавшая правительство.

Характерная черта «закрытых» демократий – широкое распространение коррупции. Разумеется, сам по себе демократический режим не является гарантией от коррупции, но его отсутствие делает ее неизбежным элементом политической и экономической жизни.

Еще одна характерная черта «закрытых» демократий – их склеротичность, негибкость. Если откровенно авторитарные режимы и эффективно функционирующие демократии бывают способны на проведение глубоких структурных реформ то в «закрытых» демократиях со временем выстраиваются хорошо организованные группы, способные остановить реформы, необходимые для страны, но затрагивающие определенные частные интересы. Пример тому – Япония, которая в конце XX в., находясь в экономическом кризисе, в течение 15 лет была не в состоянии провести необходимые экономические реформы.

В XXI в., когда важнейшими предпосылками успешного развития в условиях глобальной конкуренции является именно гибкость режима, его способность и готовность менять с учетом требований времени установки сложившейся структуры, в «закрытых» демократиях возникает серьезная угроза устойчивому экономическому росту. И если по ряду внешних характеристик (в первую очередь, видимость политической конкуренции, свободных выборов и конституционного режима) «закрытые» демократии отличаются от откровенно авторитарных режимов, то неспособность политической элиты обеспечить устойчивое функционирование такой системы нередко приводит к формированию откровенно авторитарных политических режимов.

3) Демократия предполагает провозглашение равноправия (предоставление всем гражданам юридически одинакового правового положения).

Характер политического режима в каждый исторически определенный отрезок времени всегда представляет собой равнодействующую двух взаимоисключающих тенденций – авторитарной и демократической. Качественной особенностью нашей эпохи является то, что во всех развитых странах сохраняется – в том либо ином виде, с теми либо иными деформациями – политический режим демократии и соответствующие ему институты. Демократическая тенденция оказалась достаточно мощной, она успешно противостоит сторонникам авторитарных политических режимов.

§ 2. Западные теории демократии

Многочисленные теории демократии условно можно подразделить на три основные разновидности, или направления.

1. Романтическое направление. Представители романтического направления, идеализируя западную демократию, наделяют ее такими качествами, которых политологи, стоящие на более реалистических позициях, в ней не усматривают. Наиболее типична для этого направления теория плюралистической демократии (она известна также под другими названиями: теория диффузии суверенитета, теория дисперсии государственной власти). Основная посылка этой теории – множество субъектов власти – была сформулирована еще в начале XIX в. французским исследователем американской демократии Алексисом де Токвилем, но свое детальное истолкование и развитие она получила в первые десятилетия прошлого столетия. Таким образом, старая идеалистическая концепция была приспособлена к новым условиям.

Сторонники теории плюралистической демократии развивают идею о том, что современное общество распадается на множество социальных, профессиональных, религиозных, политических, местных, национальных и иных группировок, каждая из которых обладает своими собственными, групповыми интересами и целями. Эти группировки в сфере осуществления государственной власти представлены различного рода «группами давления», «заинтересованными группами», каковыми являются политические партии, профессиональные союзы, предпринимательские организации, церковные общины, общественные организации, корпорации, объединения фермеров и т. д. и т. п. Согласно концепциям плюралистов, каждая из этих «групп давления» или «заинтересованных групп» обладает известной долей властных полномочий, которые используются ею для достижения своих целей.

Плюралисты (Артур Бентли, Дэйвид Трумэн, Р. Дал, В.О. Кий, Арнольд Роуз и многие другие) выступают против положения о концентрации государственной власти в руках истэблишмента, правящей элиты, военно-промышленного комплекса (все эти термины используются в трудах тех социологов и политологов, которые не могут не видеть сосредоточения государственной власти в руках немногих).

Они принимают на вооружение концепцию правового государства – «правления посредством права», которое согласно их представлениям гарантирует само существование «плюралистического общества». В соответствии с этой концепцией законы принимаются только выборными представителями народа и только в соответствии с писаной или неписаной конституцией. Эти идеальные законы, по мнению плюралистов, применяются автономной администрацией и исполняются независимым судом. Право часто наделяется ими сакраментальными чертами и играет роль абсолютно беспристрастного регулятора поведения. Профессор социологии Чикагского университета Эдвард Шизл пишет: «Правление посредством права зиждется на глубоко укоренившемся и широко распространенном в обществе убеждении в том, что в праве как таковом имеется сакраментальный элемент… Подобно самой плюралистической системе, правление посредством права, являющееся ее частью, опирается на веру в священность сложного созвездия ценностей, ни одна из которых никогда значительно не возвышается над другой»[57]57
  American and Soviet Society. Ed. by Paul Hollander. – New Jersey, 1969. – P. 60.


[Закрыть].

Сторонники плюралистической демократии утверждают, что, поскольку государственная власть распылена, возникает соревнование, соперничество между различными «центрами власти». А это, в свою очередь, коренным образом меняет роль центральных органов государственной власти и самого государства в целом. В современном государстве, по их мнению, нет властвующих и подвластных, так как все граждане в одинаковой степени и на равных основаниях принимают участие в осуществлении государственной власти. Что же касается самого государства, то оно играет роль арбитра и примирителя конфликтующих интересов. Подобная система обеспечивает не только контроль над осуществлением государственной власти снизу, но и эффективное воздействие на процесс принятия решений со стороны всех групп и слоев общества.

Романтическое направление представлено также теорией компромиссной демократии, которая получила значительное распространение в ряде развитых (главным образом англосаксонских) стран. Согласно этой теории, в развитых странах, где возникло «государство всеобщего благоденствия», существует согласие большинства населения по основным вопросам внутренней и внешней политики, а расхождения наблюдаются только по второстепенным вопросам, не затрагивающим основ экономико-политической организации общества. Иными словами, по мнению этих теоретиков, большая часть жителей развитых стран поддерживает существующую систему, среди большинства населения имеется согласие в основном, а расхождения во взглядах и противоречия наблюдаются лишь по второстепенным и частным вопросам. В этих условиях демократия действует как механизм достижения соглашений, компромиссов между различными интегрированными группами общества с целью стабилизации существующих порядков и предотвращения каких-либо возмущений.

Вот что пишут об особенностях американской демократии американские политологи 3. Бжезинский и С. Хантингтон.

1. Американское общество более эгалитарно, чем общества европейских стран. Поэтому в рамках американской политической системы высшее руководство лишь принимает решения, а инициатива исходит снизу

2. Процессы принятия решений и их исполнение в высокой степени формализованы, т. е. урегулированы правом.

3. Группы давления, полностью интегрированные в политическую систему, сводят роль высших органов государственной власти до положения примирительной инстанции.

4. Принятие решений определяется повседневными потребностями страны, а не официальной идеологией, устанавливающей конечные цели развития общества.

В американской политической системе, – заключают 3. Бжезинский и С. Хантингтон, – решение обычно является результатом достижения соглашения. Последнее представляет собой непременную предпосылку первого. Право принятия решений в США рассредоточено среди многих институтов. Диффузия права принятия решений компенсируется диффузией права внесения политических предложений. Легкость внесения предложений уравновешивается легкостью их отклонения. В американском политическом процессе много званых, но мало избранных[58]58
  Z. Brzezinski and S. Huntington. Political Power: USA – USSR. – P. 216.


[Закрыть].

В некоторых работах западных политологов усиленно пропагандируется идея о том, что демократия в «государстве всеобщего благоденствия» стала массовой, народной, в отличие от старой демократии периода свободной конкуренции. Эта посылка нашла свое выражение в эпитетах, которыми снабжается современная демократия, – «правящая демократия», «популистская демократия», «демократия партий», «репрезентативная демократия» и др.

Сторонники подобных теорий утверждают, что в современных странах граждане настолько полно и всесторонне наделены политическими правами, что эти права из цели политической борьбы превратились в средство достижения различного рода социальных целей; изменился и правовой статус народа, который из управляемого превратился в правителя и получил возможность контролировать все органы государственной власти через свои политические партии. В подтверждение приводят, в частности, примеры, связанные с чистотой окружающей среды. Так, в столице Швеции Стокгольме существует давняя традиция: один раз в год в присутствии множества журналистов мэр города выпивает стакан воды из водоема в центре города, чтобы доказать ее чистоту. В 2008 году по указанию правительства Великобритании все государственные служащие на работе могут пить воду только из-под крана и не могут пользоваться водой из пластиковых бутылок. Такая мера призвана побудить их бороться за чистоту водопроводной воды не только в общих интересах, но и в интересах своего здоровья.

Названный подход нашел свое выражение в концепции «демократии партии», или «режима господства политических партий», согласно которой центр тяжести в деле осуществления государственной власти переместился с конституционных органов на политические партии. В рамках этой концепции партии рассматриваются как массовые политические организации самого народа, осуществляющие массовый контроль над правительством, парламентом, администрацией и муниципалитетами. Симптоматично, что одним из практических выводов сторонников «новой демократии» является предложение о полной ликвидации всех форм контроля парламента над правительством, так как, мол, правительство стало народным и всякое ущемление его полномочий есть нечто иное, как ограничение народного суверенитета. Как учит история, ссылками на волю и интересы народа можно оправдать любые антинародные акции.

2. Реалистическое направление зародилось еще до Первой мировой войны. Сторонники этого направления, уделяя основное внимание проблемам реальной демократии, не скрывают ее пороков. Они открыто говорят о концентрации государственной власти в руках правящей элиты, об ущемлении прав большинства. Реалисты не зовут назад, к золотому веку парламентаризма и муниципальных свобод, а обосновывают разумность и целесообразность сущего. Рисуемая ими картина политической организации общества ничего общего с романтически-либеральными представлениями не имеет. Опровергая теорию народного суверенитета, правления по воле народа, они выдвигают понятие правящей элиты.

Теория правящей элиты впервые была сформулирована в трудах итальянских социологов Вильфредо Парето (1848–1923) и Гаэтано Моска (1858–1941), а в последующие десятилетия получила свое истолкование в работах их многочисленных последователей (Р. Михельс, Ф. Хантер, Р Миле и др.).

Элитисты подвергли критике учение о плюралистической демократии, которую они рассматривали как совершенно беспочвенную идеализацию фактических властеотношений. Согласно учению элитистов, в любом человеческом обществе существует правящее меньшинство, обладающее монопольным правом принятия решений. Это меньшинство (правящая элита, правящий класс, политический класс, в работах современных элитистов – истэблишмент) занимает свое положение не в силу выборов, а в результате переворота, завоевания господствующего положения в экономике. Выборы лишь оформляют фактически олигархическую власть правящей элиты и не могут создать механизм, контролирующий ее деятельность. Правящее меньшинство, учат элитисты, всегда избегает контроля со стороны большинства, вне зависимости от наличия демократических процедур, которые формально должны обеспечить такой контроль.

Элитисты выдвигают положение о том, что правящая элита господствует над обществом при любом политическом режиме и при любой официальной идеологии. Будучи органическим порождением человеческого общежития, элита приобретает такие качества, как групповое сознание, внутреннее сцепление, общая воля к действию. Элита – это не просто совокупность высокопоставленных лиц, а органическое единство, связанное корпоративным духом. Она самодовлеюща. Доступ в нее возможен лишь на условиях, диктуемых самой элитой. В то же время жизнестойкость элиты определяется ее приспособляемостью и умением обновлять свой состав, например, через избранные высшие учебные заведения, где начинают формироваться последующие политические и экономические группировки. В газете «Нью-Йорк Таймс» за 25 мая 2008 г. обращается внимание, что последние 20 лет на посту президента США находятся только выпускники Йельского университета и все кандидаты на президентских выборах этого года являются выпускниками элитных вузов. Поэтому и кандидат Барак Обама, воспитанный матерью-одиночкой на пособие по бедности, но впоследствии, благодаря своим способностям и государственной поддержке, закончивший элитные Колумбийский и Гарвардский университеты, также не избежал многочисленных конъюнктурных упреков в элитарности со стороны политических противников. Последнее показывает, что в начале XXI века понятие «элитарности» начинает размываться.

Элита, или, по терминологии Гаэтано Моска, правящий класс, представляет собой сплоченное, компактное меньшинство, которое полностью монополизирует власть, осуществляет все политические функции и пользуется благами, доставляемыми ее доминирующим положением в обществе. При этом, подчеркивают элитисты, власть обладает кумулятивными свойствами, она накапливается и возрастает по мере ее осуществления. Наличная власть открывает доступ к еще большей власти.

Ключ к власти, по мнению элитистов, лежит в способности меньшинства к организации. Один человек, как и вся масса, править не может. Этой способностью обладает только меньшинство, которое лучше организовано, чем большинство, и в этом, по мнению элитистов, источник его силы. Хорошая организация и сплоченность меньшинства обеспечивается внешними атрибутами – собственностью, образованием, военной выучкой, отношением к государственным благам, происхождением, положением в религиозной иерархии и т. д. Огромным преимуществом правящего меньшинства является то, что внутренние каналы связи и информации просты и безотказны, члены его легко общаются. Все это дает возможность быстро принимать решения и осуществлять их. Отсутствие у большинства всех названных качеств превращает его в сырую аморфную массу, не способную к самоорганизации, и поэтому оно всегда пребывало и будет пребывать в положении управляемого.

Внутренняя сплоченность и организованность правящей элиты вовсе не предполагает ее однородности. Согласно учению элитистов, сама элита делится на высший и низший слои. Оба эти слоя являются органическими частями элиты и друг без друга существовать не могут. Высший слой элиты состоит из правителей в собственном смысле слова, т. е. из тех людей, которые имеют право принимать решения, подлежащие исполнению всеми. Высший слой составляет динамическое ядро элиты. Входящих в высший слой элиты правителей В. Парето делит на две группы в зависимости от методов осуществления власти: «лисицы» властвуют убеждением, заискиванием, примирением, а «львы» предпочитают голую силу и подавление. По мнению В. Парето, идеальный правитель должен сочетать в себе и лисьи, и львиные качества.

Низший слой элиты, несравненно более многочисленный, служит опорой для высшего слоя. Он является связующим звеном между ядром элиты и всем обществом, играет роль посредника между правителями и управляемыми, обеспечивает обратную связь, двусторонний обмен информацией. На него возлагается обязанность не только проводить в жизнь решения правящего ядра элиты, но и объяснять и оправдывать эти решения перед массой.

Таким образом, низший слой элиты играет двоякую роль. С одной стороны, он представляет собой тот резервуар, из которого пополняет свои ряды ядро элиты: каждый новый член элиты попадает сначала в низший слой и затем уже начинает продвигаться по иерархической лестнице соответственно своим способностям и связям. С другой стороны, низший слой элиты фактически играет роль исполнительного аппарата по отношению к ее правящему ядру. Иными словами, низший слой элиты – это бюрократия.

Здесь элитисты расходятся. Одни считают, что низший слой элиты и бюрократия по своему составу совпадают. Другие утверждают, что бюрократия представляет собой лишь часть низшего слоя элиты. Г. Моска низшим слоем элиты считал весь средний класс общества. Элитисты придают особое значение именно низшему слою элиты. Так, Г. Моска считал, что стабильность любой политической системы зависит прежде всего от качества низшего слоя элиты, а не от «нескольких дюжин лиц, которые контролируют государственную машину». В подтверждение своей мысли он сравнивал элиту с армией: если армия утратит сразу всех генералов – это жестокий удар, но армия от него быстро оправится, так как генералитет можно в короткое время заменить; если армия утратит весь офицерский корпус, то это крах, армия как таковая перестанет существовать.