Текст книги "Сопротивляйся, меня заводит!"

Глава 25

Мия

Мне казалось, что нас ждет засада! Не верилось мне в честное отношение Барановича. Я поделилась сомнениями с Якубом, пока ехали по адресу – старый склад, закрытый на ремонт. Полуразрушенное здание, оно пользовалось нехорошей славой среди горожан. Полиция всегда находила там трупы, часто даже не могли опознать, кто именно.

Наверное, Якуб думал о том же самом, потому что сказал:

– Одно только название – Могильник, чего стоит! Умеешь ты выбирать себе ухажеров, Мия! – насупился. – Один долги повесил, второй по зонам чалится…

– Олега я не выбирала. Он сам… пристал! – возразила я.

– И все же…

Якуб забарабанил пальцами по рулю, пока мы ждали зеленый свет на светофоре, задал мне внезапный вопрос.

– Сколько мужиков у тебя было?

Вопрос прозвучал сухо и довольно резко. Таким тоном ревизор мог спросить, сколько упаковок товара лежит на складе. Я не спешила отвечать, и Якуб повторил вопрос:

– Сколько?

– Тебе точную цифру назвать?

Он поперхнулся, стартанул машиной с места резче, чем было необходимо, и бросил на меня пытливый взгляд:

– То есть точно сказать не можешь. Так?

Снова начал барабанить пальцами по рулю, на этот раз быстрее и резче. Я подняла руки и растопырила пальцы, чтобы начать считать. Заметила, как после моих действий Якуб занервничал еще сильнее.

За ним было интересно наблюдать: его взрывной, горячий характер восточного мужчины не мог оставить равнодушной. У меня никогда не было такого мужчины, как он, и сейчас я не могла насладиться его близостью, не могла надышать моментами, когда он был рядом, и, казалось, целую вечность могла наблюдать просто за тем, как он говорит и пытается держаться равнодушным.

Влюбилась, что ли? Ох, не стоит… Не стоит. Такие мужчины, как ловушка – схлопнется, пережует, выпьет эмоции. Я боялась влюбиться в Якуба, боялась и понимала, что, возможно, уже слишком поздно бояться, потому что эта влюбленность пустила корни глубоко в сердце.

Если это уже случилось, стоило ли дальше сдерживаться и держать оборону? Или нет… Я не могла ответить на этот вопрос, но зато могла поддразнить брутального здоровяка немного и насладиться тем, как он отреагировал бы на небольшую шалость.

Внезапно мне захотелось немного пошалить, порезвиться, похулиганить, чтобы разрядить обстановку. Я начала загибать пальцы и смотрела исподтишка, как при каждом дополнительном загибаемым пальцем вена на виске Якуба пульсировала все быстрее и быстрее.

– И? Сколько, бля, насчитала… – не выдержал он. – Много? Пальцев хоть хватило?! – прорычал тихо, но гнев клокотал в каждой гласной.

В голосе Якуба даже прорезался кавказский акцент, чего я раньше за ним не замечала.

– А ты ревнуешь, что ли? – поинтересовалась я.

– Мне глубоко пох. Главное, чтобы сейчас ты была со мной и налево не смотрела.

– Ну если тебе пох, то и озвучивать цифру не стоит. Наверное, ты можешь похвастаться десятком-другим женщин?

– Несколько десятков, – поправил меня Якуб.

– Два.

– Сказал же, несколько десятков!

– Два мужчины. Ты спросил, сколько у меня было мужчин? Отвечаю: два. С одним парнем я начала встречаться сразу после школы и на первом курсе универа. Долго не повстречались, он переехал в другой город. Второй был моим мужем. Ты третий…

– Третий, – поерзал на водительском кресле Якуб. – Хорошо, хоть не сто третий.

– А что так? Хотел быть первым?

– Нет. Не загоняюсь по девственницам. Просто так… Третий хозяин у тачки… – поскреб бороду. – Пробег есть. Надо знать, как обращались!

Вот же гад! Зря я ему сказала… Обида вскипела внутри.

– А чего это ты тогда пальцы загибала? – насторожился Якуб. – Веером распустила их и давай загибать!

– Это я пыталась сосчитать попытки, сколько раз мне предлагали отношения.

– Почему не согласилась?

– Не знаю. Мне казалось, я всегда ждала чего-то особенного и долгое время считала, что мой муж – тот самый. Он отличался от других: образованный, красивый, галантный, умел делать красивые сюрпризы. Музыкант…

– Ну как я погляжу, он охеренную симфонию тебе в уши надул и за бугор свалил! – хмыкнул Якуб.

Впервые мы обсуждали с Якубом мои отношения. Пусть ничего особенного, я бы даже сказала, что ревнивец больше хмыкал и фыркал, но все же это был шаг вперед! Или мне просто хотелось так думать.

– Может быть, его уже нет в живых. Баранович обещал сделать меня вдовушкой.

– Тебе льстят такие поступки?

– Боже упаси, Баранович меня пугает!

– А в целом? Если не Баранович?

– Постой, Якуб! Ты же не намекаешь, будто собираешься сделать так?

– А если у меня есть такая возможность и контакты людей, которые могут избавить от лишнего? – предложил мужчина, и я поняла, что он не шутил, предлагал серьезно.

– Нет! – ответила мгновенно.

– Жалко? Чувства остались?

– Просто хочу посмотреть этому подлецу в глаза и плюнуть в наглую морду.

– Мы почти приехали, – ровно заметил Якуб.

Он притормозил неподалеку от склада, связался по телефону с людьми Игната, которые рванули вперед нас и должны были проверить, не готовят ли нам засаду. Как оказалось, мы прибыли на место раньше людей Барановича. Поэтому могли разместиться с более выгодной позиции.

– Держи, – Якуб сунул мне в руки свой телефон. – Все, как договаривались. Держишься спокойно, уверенно. Как только он говорит, где Адам, заберу тебя.

– Все будет хорошо? – я занервничала, сжимая телефон.

– Все будет хорошо, – заверил меня Якуб и поцеловал в лоб с заботой. – Мне пора. Меня не должны видеть.

Он огляделся и поморщился:

– Ну и гадюшник! Никуда не садись, здесь пидарасня всякая ошивается. Я после этой псарни тебе номер с джакузи закажу, чтобы отмокала и отдыхала часами!

– Да?

– Да.

– То есть отдых?

– Стопроцентный. Ты, Пчелка моя, его заслужила! А я заслужил горячую благодарность! – опустил руку на попку, сжав ее пальцами.

Я разнервничалась, поэтому улыбнулась в ответ с большим трудом.

– Хорошо, иди. Береги себя! – поцеловала его в щеку, близко к губам.

Так близко – всего несколько сантиметров.

– Все будет хорошо! – заверил меня перед уходом Якуб.

Я принялась ждать. Когда время почтит дошло до часа, в который должна была состояться встреча, я собралась с силами и решилась позвонить на номер Барановича. Он ответил:

– Да?

– Олег? – мой голос задрожал. – Я на месте. А ты где?

– Близко.

Голос раздался за моей спиной, и пальцы разжались, выпустив телефонный аппарат. Баранович появился в здании и медленной, крадущейся походкой направлялся в мою сторону, сверкая глазами.

– Ну и вертлявая же ты баба стала, Мия!

– Баранович, не подходи! – предупредила я.

Он не послушал, ускорился.

– Баранович, где ты прячешь Адама? Отвечай!

Он все шел и шел, как робот, а я начала пятиться к стене, испещренной матерными граффити и непристойными изображениями. Под ногами захрустело битое стекло.

Вдалеке слышался шум драки. Баранович рассмеялся:

– Я знал, что нужно взять с собой людей побольше. Хана твоему бородачу, девочка моя.

Внезапно спину царапнуло выщербленным кирпичом. Отступать больше некуда.

– Я как посмотрю, мужиков ты на раз-два разводишь! – прошипел едва слышно Баранович. – Ну ничего, я тебя научу послушанию!

Он быстро расстегнул ремень и сложил его вдвое, щелкнув. Щелчок ударил по напряженным нервам, как удар хлыстом. Я не выдержала и просто толкнула его руками в грудь, а потом схватила палку, что валялась на грязном бетоне, и ткнула в живот, что было сил, как будто находилась на турнире по фехтованию, только целью было не отбить удар, а нанести смертельную рану противнику.

– Ах ты ж суу…

Баранович все же бросился на меня, но так и не достиг цели, его швырнуло назад сильная рука Якуба. Он резко дернул Барановича, развернул его лицом к себе и отвесил два ужасающих удара кулаками. Сначала с левой стороны, потом с правой! Хрустнуло дважды… Ужасно громко. Баранович рухнул, как подкошенный, а я замерла на месте. Боясь пошевелиться от страха.

Якуб бросился ко мне, обнял крепко-крепко и прижал к груди, гладя по волосам. Я разрыдалась. Мы разминулись на несколько секунд, а казалось, что прошла целая вечность.

– Прости, Пчел. Этот мудень реально с собой толпу привел. Хорошо, подстраховались… Не переживай. Все хорошо!

Он, не переставая, целовал мои волосы, как будто баюкал. Слезы просохли не сразу. На разбитое лицо Барановича даже смотреть не хотелось, я обошла его стороной, боясь запачкаться даже о воздух, которым он дышал.

– Что дальше?

– Денег я ему за тебя заплатил, как и договаривались. Насчет остального… Есть один чел, который заинтересован в дополнительных звездочках на погоны. Он быстро состряпает дело и закроет Барановича, – коротко объяснил Якуб и отвлекся на телефонный звонок.

Он продолжал обнимать меня свободной рукой и держать возле себя, поэтому я услышала голос Игната в телефоне:

– Якуб, Адама здесь нет.

Якуб

Я мгновенно метнул взгляд в сторону полуразрушенного здания. Зная, что Баранович еще находился там, я был готов вернуться и бить гада до тех пор, пока он не расскажет мне, куда дел Адама. Я даже несколько шагов сделать успел, прежде чем услышал испуганный выдох Мии, брошенный мне в спину:

– Якуб!

Тормознул немного. Пчелка подбежала и вцепилась в мою футболку пальцами, трогательно заглядывая в глаза, спрашивая:

– Ты же ничего такого не сделаешь, да? Правда? Правда?

– Мия, – выдохнул через силу. – Садись в машину!

Пришлось отвести ее в сторонку и усадить на заднее сиденье внедорожника, хотел выскользнуть, но не тут-то было. Пчелка, мать ее, взобралась на колени и мгновенно прижалась всем телом, начав целовать и облизывать мою шею, вынуждая остаться. Вынуждала плавиться мой мозг, член на раз поднимала…

Точно Пчелка? Или ведьма какая-то?! Мужская реакция на близость красивой самочки ясна, но рядом с ней эта реакция обострялась в тысячи раз. Я, как озабоченный, честное слово.

Повернутый…

Дышать тяжело – хочется вдыхать ее аромат!

– Мия! – отстранил малышку.

Ее глаза были затуманены, подернуты дымкой, готов поспорить, что и трусики намокли, но нужно было заняться важными делами.

– Нужно Адама найти.

– Я знаю… – снова поцеловала меня куда-то в челюсть. – Знаю-знаю! Просто не хочу, чтобы ты пачкался о Барановича чем-то вроде убийства.

– А кто сказал, что я его прикончить хочу?

– Твой грозный вид.

– Миротворец, бля… Мой брат. Ты хоть понимаешь? – уточнил, выдохнул. – Нет, наверное. Это самое ценное, что может быть. Самые тесные связи!

– Понимаю, – шепнула Мия и обняла меня снова. – Но так же понимаю, что надо с холодной головой подходить к решению вопроса. Верно?

– Да, – кивнул.

Признавал правоту ее доводов, но не мог не переживать за брата, испытывая чувство вины. Из-за меня же он в передрягу влез. Долбаные идиоты совсем не видели, кого сгребли! Как, вообще, он им в руки попался? И где сейчас?!

Так много вопросов! Ни одного ответа! Это заставляет нервничать, злиться, буйствовать внутри, не выплескиваясь, отчего точка кипения достигается предельно быстро.

Покидаю салон, пока скворчащими эмоциями не сделал хуже или не навредил ситуации, Мии – тем более, вредить не хочется. Задеть неосторожно проще всего, а она тоже на взводе, перепуганная, хоть и пытается помочь мне, отвести в сторону часть наплыва эмоций.

Смелая, что ли такая? Пока держусь, но если вдруг прорвет, мало не покажется. Вылезаю из тачки, принимаюсь ходить кругами и думать. Голова взрывается. Хожу, заломив обе ладони за голову, сцепил пальцы крепко-крепко.

Слышу легкий шлепок двери. Мия выбралась из машины.

– Якуб.

– Сядь обратно… – оборвал сразу же.

– Якуб, тут Адам! – прошептала, протянув мне мой же собственный телефон, который до сих пор был при ней.

– Адам?

Не поверил! Обожгло надеждой похлеще, чем кипяток. Подскочил, рванул мобилу из тонких пальчиков.

– Алло! Адам?! Ты?! – рявкнул.

– Якуб, – голос заплетающийся.

– Ты бухой, что ли? – разозлился я. – Ты где, мать твою!

– Мамку не тронь, она у нас была одна, если че! – буркнул в ответ так же вяло, едва различимо.

– Бухой, значит. Мы тебя ищем, с ног сбились, а ты… – у меня не хватает сил, чтобы перебороть поток возмущения, чтобы передать свои эмоции.

Трескуче разрывается под ребрами от беспокойства. Брат пьян? Вот так? В стельку? Никогда за ним не замечал подобного. Как же фото Барановича? Они были сделаны с телефона Адама… Как же фото избитого брата?!

Тем более, звонит Адам с неизвестного.

– Где ты? – заставляю себя говорить на пониженных, но уровень так и норовит скакнуть вверх.

– Домой иду. Все путем. Путями… – заплетается. – Скоро буду. Тряпки мои собери, заберу.

– Где ты идешь, сказать можешь?

– Главное, если тебе будут плести, что я в беде. Не верь. Они пытались, конечно. Но я всех ушатал… Топчик, короче. Все хуйня. Норм… Иду домой. Иду…

Бред несет какой-то! Сначала я подумал, что брат набухался. Была такая мысль. Но теперь понимаю, что он точно не пьян. Пьяным бы вел себя по-другому.

– Где идешь?

Звонок не сорвался, но стало очень шумно: загрохотал шум поезда. На станции, что ли! Едва отгрохотало, послышался возмущенный голос другого человека.

– Телефон отдай, урод! Я полицию вызову! Пшел вон! Кретин… Пусть тебя поездом размажет, алкаш!

– Эй, ты! – рявкнул я. – Слушай сюда. Слушай!

Неизвестный собеседник ответил:

– Алло?

– Послушай, не знаю, как тебя зовут, но мой брат в беде. Точно в беде. Избитый, да?

– В крови, – ответили мужским голосом нехотя. – Шляется по станции. Уже вызвал железнодорожную охрану. Но они, как обычно, пока растелятся!

– Адрес назови, заберу брата. Полицию не вызывай, вознаграждение получишь! – пообещал я.

Через секунду у меня уже был адрес, я запрыгнул за руль тачки и предупредил Игната, что поехал за Адамом. Следом за нами отправилась еще одна машина с людьми Игната. Подмога. На всякий случай!

Мия сидела на заднем, сверкала глазками. Я ловил ее отражение через зеркало заднего вида и молчал. Слишком много всего… Видел, что она тоже переживала. Переживала за брата, должен был понизить планку ревнивости, но не мог.

Искал подвох во всем! Копался в себе, чего отродясь не было. Всегда был собой доволен, со всех сторон хорош – и внешне бабам нравлюсь, и в жизни успешен. Ну, какой может быть повод для самокопания?

Однако я копался в себе, параллельно ревнуя Мию к брату и переживая за него больше, чем за себя! Вот такой дикий коктейль эмоций: и не разобрать, чего больше. Всего поровну!

Долетели до железнодорожной станции быстро. Мия вылезла следом за мной. На просьбу, мол, здесь посиди, лишь рукой махнула и упрямо пошла следом. Что за женщина такая, совсем от рук отбилась и не слушается меня, зараза сексапильная! Я шел быстро, едва ли не бежал, Мия пыталась подстроиться под мой шаг, чтобы не отстать.

– Ну где же ты? – проворчал сквозь стиснутые зубы.

– Якуб! Он там! – позвала Мия, показывая в сторону небольшого домика, возле одной из развилок.

В таком небольшом здании обычно сидят те, кто управляет стрелками, направляет их по расписанию. Я посмотрел туда и рванул в нужном направлении. Брат сидел на земле, рядом с небольшой клумбой. Клумба, конечно, слишком громкое название для резиновой шины, наполненной рыхлой черной землей. Но какие-то цветочки там все-таки торчали, этакие большие желтые ромашки.

Адам придерживал голову рукой. Разбитый в хлам, кровь капала на землю. Досталось ему крепко. Мне казалось, что я даже видел, как кости его крепкой черепушки через рассеченную кожу просвечивала! Брату явно было плохо. Едва держался, раскачиваясь, бормотал что-то бессвязно.

– Адам!

Услышав мой голос, он медленно поднял голову, махнул:

– Все ок. Я сам! – заверил меня, потом увидел Мию за моей спиной, попытался улыбнуться по-молодецки.

– А ты знаешь, Якуб, что дамам нужно дарить цветы? – пробормотал Адам.

Брат привстал, выдрав куст ромашек, подбоченился и… рухнул! Как стоял, так и упал, с кустом желтых ромашек, зажатым в кулаке.

– Ирод! – возмутился кто-то.

Рядом с нами появился мужчина средних лет. По форме железнодорожного служащего стало ясно, что он здесь работает. Я не стал с ним ругаться, сунул пару косарей ему на ладонь, чтобы полицию не вызывал. Потом вместе с подмогой мы погрузили брата в машину и повезли в больницу. Мия встревоженно смотрела на Адама, держала меня за руку.

– Он поправится?

– Да что ему будет? – фыркнул. – Ты его башку видела? Ей бетон крошить можно, – ответил, как можно, беспечнее, но сам сидел, как на измене, пока брата осматривали.

Вдруг что обнаружат?

Глава 26

Мия

Брата Адама привезли в больницу, а мы сели ждать в коридоре, пока врачи осмотрят здоровяка и сделают заключение, что с ним. Якуб не поскупился, привез брата в частную клинику. Адама приняли без вопросов, я осталась вместе с Якубом, чтобы разделить его переживания.

Мы почти не разговаривали, просто сидели рядом. Якуб, всегда разговорчивый и пребывающий в приподнятом настроении, сидел мрачнее тучи. Время тянулось бесконечно долго…

– Исаев, – позвала негромко медсестра, выйдя из палаты, куда положили Адама.

Якуб взвился с места и мгновенно подошел к ней. Девушка покраснела, посмотрев на мужчину, обратилась к нему с улыбкой:

– Ну что, как он? – спросил нетерпеливо. – Адам пришел в себя?

– Да, но сейчас он спит. Можете навестить его позднее. Врач вам сказал, что у Адама Исаева сотрясение…

– Да, – оборвал. – С врачом я уже говорил, пересказывать не нужно! Хочу брата увидеть. Просто увидеть, будить не стану.

– Это не по правилам, – засомневалась медсестра.

– Девушка! – произнес Якуб глубоким, низким голосом, от которого завибрировало все внутри. – Очень надо.

Очевидно, не только у меня, наблюдавшей за этой сценой, все внутри задрожало, но и у медсестры – тоже.

– Хорошо, – сдалась. – Пять минут! Не больше.

– Договорились! – обрадовался Якуб и подмигнул ей. – Отблагодарю…

– Яна.

– Отблагодарю, Яна, не знаю, как вас по батюшке величать.

– Можно просто Яна.

– Премного благодарен, Яна.

Она обмерла на месте и заулыбалась, словно выиграла в лотерее миллион. А ведь Якуб всего лишь подмигнул ей. Всего лишь подмигнул, но она уже готова трусы снимать…

О, как это неприятно наблюдать за этим. Как ревниво я смотрела на девицу в форме медсестры. Как мне хотелось… не знаю даже, что именно я бы сделала, но точно была готова взорваться на этом же самом месте и воспрепятствовать этому флирту.

– Запишите мой номер. Если что-нибудь срочно понадобится или возникнут вопросы, звоните… в любое время! – подчеркнула Яна.

Якуб вынул телефона и за несколько секунд забил номер медсестры. Внутри взорвалась ракета. Стоп, Мия. Это всего лишь… номер телефона медицинского работника! Я постаралась даже думать о ней не как о женщине, как о бесполом существе, исключительно как о безликом обслуживающем персонале.

– Одна сек, проверим правильность номера! – задвигал бровями Якуб, вызвав улыбку на лице медсестры.

Телефон в ее руках затрезвонил.

– Есть контакт, – хмыкнул Исаев, пребывая в лучшем расположении духа, чем каких-то две или три минуты назад!

– Я сохранила ваш номер, Якуб! – проворковала Яна и упорхнула, счастливая.

Однако буквально пройдя два метра, Яна обернулась и проводила горящим взглядом мужчину, который вошел в палату. Он вошел к брату и даже обо мне не вспомнил.

Я так и осталась сидеть на диване, со стаканчиком невкусного кофе и шоколадным батончиком, который купил Якуб, пока мы ждали новостей о состоянии его брата. Вообще, Якуб предлагал мне поехать в его квартиру, но я отказалась. Не могла заставить себя уехать, от чего-то решила, что Якубу нужна моя поддержка, что он нуждается в помощи – пусть даже самой мелочной.

Не знаю, почему я подумала, что он нуждается именно во мне! Просто приняла во внимание все, что случилось, и пришла именно к таким выводам. Я видела беспокойство мужчины за брата и посчитала нужным быть рядом в сложный момент. Может быть, ошиблась? Он обо мне даже не вспомнил, когда другая девушка флиртовала с ним у меня на глазах, а еще он дал ей свой номер телефона.

Дал. Свой. Номер!

Разве недостаточно было просто записать ее номер и звонить в случае нужды? Нет. Он дал ей свой номер! Дал номер, улыбался, подмигивал, заигрывал, а эта медсестра, уверена, уже потекла.

Яна снова прошла по коридору с крайне счастливой улыбкой, даже не представляя, в каком аду варилось мое сердце. Я не хотела представлять, как он лениво ей отвечает, как он легко вскружит ей голову еще больше и как будет трахать, всаживать член и вырывать довольные стоны и крики из ее глотки. Не хотела думать об этом! Не хотела! Но настойчивые и дурные мысли самостоятельно лезли в голову!

Мне стало физически плохо и больно от этой картины. Я с трудом удержала внутри дрянной кофе и кусочек шоколадки! Меня едва наизнанку не вывернуло от жгучего приступа ревности и равнодушия Якуба.

Ах ты ж… Гад озабоченный. Маньяк сексуальный. Но и Яна – тоже хороша, дрянь! Сучка, подумала я! Я была так зла, что едва усидела на месте, когда Яна процокала в обратном направлении, виляя задом и стуча каблучками туфель. У меня задрожали пальцы, я была готова уволочь эту мадам в туалет и устроить ей темную!

Мой взгляд едва не прожег дыру на ее спине! Наверное, она почувствовала мой взгляд и обернулась, посмотрела с улыбкой:

– Вы что-то хотели?

Боже, до чего я дошла! Я сверлила взглядом ее лицо и представляла, как таскаю эту шлюшку за волосы, стирая улыбку. Нужно не подавать виду, что я так зла и ревную настолько сильно.

– Я? – усмехнулась. – Нет. Работайте, кажется, я вас нечаянно отвлекла. Наверное, вас пациенты очень ждут, – ответила я, удивившись, как звучал мой голос – холодно и хлестко.

Но я кипела в этот момент, как вулкан, клянусь, что кипела. Яна вдруг засмущалась, пробормотала что-то и внезапно поторопилась уйти, семенила ногами и уже не стучала каблучками так звонко.

Однако стало ли легче у меня на душе? Ничуть! Я встала и выкинула в урну стаканчик из-под кофе и шоколадку, прошлась до туалета и умыла лицо ледяной водой, чтобы оно не так горело. Но эффект прохлады длился всего несколько секунд, а потом меня снова бросало в жар ревности и досады, от которых сердце билось так, словно отстукивало последние удары.

Хватит, Мия, хватит! Тебе же плевать! Но хватило одного взгляда в зеркало, чтобы понять: ни хрена мне не плевать! Мне было очень-очень плохо от ревности, плохо от того, как Якуб вел себя со мной: то бросал все силы и финансы на то, чтоб вызволить меня из беды, то вообще не замечал. Целовать он меня не хотел, подумала с обидой!

Даже после того, как все закончилось, он меня не поцеловал… Может быть, и не стоит ждать? Скорее всего, не стоит. У нас договор… Поскольку Якуб выполнил свою часть, мне скоро предстоит выполнять свою часть уговора. Постыдно-жаркую, унизительную и потрясающе-прекрасную!

Я не могла успокоиться: обида засела в сердце, как отрава. Неужели я так мало значу для Якуба, что он даже не считается с моим присутствием и флиртует прямо?! После предательства мужа я решила держаться в стороне от мужчин, но Якубу удалось проникнуть за мои границы и нанести удар. Сначала он обидел меня отказом целоваться, теперь задел флиртом с другой девушкой в моем присутствии…

Хотелось выть и выцарапывать непрошеные чувства из груди – они не должны были появиться там.

Мне было так больно… Горько…

Хотелось ответить ему тем же! Может быть, его не заденет так сильно, как меня, но пусть хоть немного с этого маньяка собьется спесь!

Я постояла еще немного в туалете и вышла, вернулась в коридор, села у палаты, где лежал Адам. В мыслях была пустота, ни одного варианта… Потом я услышала приглушенный бас Якуба, его низкий голос вибрировал интонациями, а другой голос – почти такой же – вторил ему.

Братья разговаривали, значит, Адам пришел в себя! Я встала и подошла к двери палаты. Меня никто не остановил, когда я входила. Якуб сидел на кресле возле кровати, опершись локтями о колени и выговаривал что-то Адаму на своем родном. Ни слова не поняла!

Но зато я увидела, как Адам заметил мое присутствие первым и повернула голову в мою сторону, даже улыбнулся, несмотря на громадный кровоподтек и заплывший левый глаз!

Быстро, пока не передумала, я подошла к кровати, села на нее.

– Мия? – удивился Якуб и больше ничего сделать не успел.

Я наклонилась и быстро поцеловала Адама в губы.

– Поправляйся, здоровяк, ты всех здорово перепугал! – отпрянула быстро.

Кажется, Адам обалдел, но ухмыльнулся довольно. За моей спиной раздался хруст кулаков и скрежет зубов Якуба. Мою спину обожгло, словно огненной плетью. Якуб окатил меня взглядом с головы до задницы и обратно:

– Вышла, нах. Живо! – прохрипел. – Жди меня в коридоре! Еще раз увижу, как ты куда-то свои губы прицеливаешь…

– И что? Что ты сделаешь? – дерзко спросила я.