Текст книги "Смерть – только начало"

– По крайней мере, о твоем неудавшемся супруге мы думаем одинаково.

Вкрадчивый, бархатистый голос Уиддена прозвучал неожиданно, словно хлопок ладоней в пустой комнате. Керри дернулась. Он, видимо, уже давно находился в каюте, глядя, как она вздыхает, страдальчески морщит лоб, потирает средний палец руки, на котором носила кольцо, подаренное адвокатом в честь помолвки. Она оставила его дома, в апартаментах, планируя вернуть Филиппу после своего возвращения.

Керри открыла глаза, не торопясь, окинула сидящего рядом в кресле Уиддена ледяным взглядом.

– Мой неудавшийся супруг – это ты, – ее голос можно было смело использовать вместо льда для шампанского.

Скай не дрогнул. Лишь по-прежнему густые ресницы на миг прикрыли глаза. Если во взгляде его была боль, Скай не позволил Керри ее увидеть.

– Ты и в этом права.

Повисло давящее молчание. Выдержав не больше минуты, женщина неприязненно поинтересовалась:

– Что, не будет уговоров «только вернись – я всё прощу»?

– Нет.

Снова проклятые ресницы! Как понять его, если не по глазам? И ситуация-то дурацкая – как причинить боль, если она не причиняется? Наоборот, боль испытывает она. Хотя не должна вроде бы…

– Ну что ж, – Керри села, подтянув к груди ноги, – хорошо, что мы всё выяснили между собой. Из какого аэропорта ты можешь отправить нас домой?

Синие глаза были словно закрытые ставнями окна.

– Вас – ни из какого, – нажим на слове «вас» предложил Керри не рассчитывать на компанию Джой в этом перелете.

Женщина помолчала.

– Мы заходим в тупик. Я не могу оставить с тобой маленького ребенка, ты не соглашаешься отпустить ее со мной.

Скай поднял с блюда два почти прозрачных ломтика пармезана, критически осмотрел их и сунул в рот Керри. Та от неожиданности подчинилась, а когда сыр оказался во рту, как-то глупо было его выплевывать.

– Джой сказала, что ты собралась отправлять ее в пансион.

– И что? – немедленно ощетинилась Керри, даже не проглотив сыр. – В отличие от тебя, я вынуждена работать, и мне трудно выкроить время на ее воспитание.

– Я тоже работаю, – спокойно возразил Скай. – Работаю с пятнадцати лет. Слава Богу, что чутье передалось мне от отца и он многому научил меня. Вкусный сыр?

Керри, снова захваченная врасплох, только открыла рот. Мужчина нежно обхватил ладонью ее подбородок и прильнул губами к раскрытым губам.

Легко выдохнул ей в рот воздух со слабым привкусом коньяка.

Почувствовала почти невесомое прикосновение его языка к нёбу.

И отстранился первым, на безопасное расстояние для пощечины.

– О да, – с удовлетворением выдохнул Скай. – Пармезан в этом году определенно удался.

Автоматически проследив взглядом за закрытием двери, Керри снова откинулась на спину. За свою профессиональную карьеру создателя одежды она поставила не менее пятнадцати шоу, видела десятки показов коллег, провела сотни переговоров – и научилась ценить умение прервать переговоры в точно рассчитанный момент. Тот самый, когда еще одна фраза продавца перетянет весы не в его пользу. Когда покупателю надо дать возможность самому убедить себя.

Уидден, что и сказать, проделал это эффектно. Керри с опаской облизала нижнюю губу. Вкуса Ская она не почувствовала, от этого стало как-то легче. Глупо наигранно возмущаться, кричать «Как ты посмел?» – Скай ведет свою собственную игру. Выходит, он хочет получить и ее, Керри, не только Джой. Он говорил об этом еще до того, как узнал о дочери. Это было для него достаточной причиной, чтобы не дать ей выйти замуж за Филиппа. Уидден накормил папарацци всего мира, но своего не отдал. Керри представила, как задыхается сейчас Корделия, ее помощница и директор по связям с общественностью, под градом просьб об интервью. И вопросы-то все однотипные. Действительно ли Керри Лайт – давно пропавшая жена мультимиллиардера Скайлера Уиддена? Собирается ли мисс Лайт подавать прошение о расторжении своего брака или вернется к мужу? Откуда это знать Корделии… Хозяйка таинственно исчезла, ничего не сказав. А Филипп! Бедняга Филипп. Ему хоть беги из Монреаля на необитаемый остров. Не меньше полугода пройдет, прежде чем на процессы с его участием станут приходить не только, чтобы поглазеть на адвоката, который не женился на Керри Лайт. Она вернется в Монреаль и обязательно извинится перед ним. Только на всякий случай прихватит с собой телохранителя.

Глава 24

Его девочки играли. Лежа на шезлонгах, составленных голова к голове, на животах, они перебирали каких-то бумажных кукол, примеряли к ним платья, срисованные из журналов, придумывали жизненные ситуации. Причем Джой явно склонялась в сторону романтики, Керстен же избегала опасную тему, предлагая дочке взамен приключения.

Скай стянул с носа солнцезащитные очки, положил их на стол и оперся головой о раскрытую ладонь, локоть стоял на столе. Его жизнь здорово подзапуталась с того момента, когда ему сообщили, что у Керри Лайт неприятности с компаньонкой, и их не могут решить анонимные денежные вливания. Он сам не знал, хотелось ли ему на всю жизнь остаться невидимым наблюдателем успехов Керстен. Шесть бесконечных лет искали ее по всему миру нанятые им детективы. Шесть лет Скайлер знал только две эмоции – досаду и удовлетворение.

Потом снятые скрытой камерой фотографии Керри Лайт легли на его стол в парижском отеле «Хилтон». Изменилась. По-прежнему хороша, но уже не шотландская милая девочка с волосами до пояса и распахнутыми в удивлении и восторге глазами. Светлая блондинка с прической в стиле принцессы Дианы смотрела вызывающе, даже не зная, кто встретит ее взгляд через часы после съемки.

Уголки губ Ская дрогнули при воспоминании о том, какую он испытал одновременно гордость за нее и злость. Эта женщина явно не захотела бы быть спасенной из ее нового мира сказочным принцем. Всё у нее было хорошо.

Его прелестная Керстен… Она рвала ему душу на куски и поливала бальзамом дымящиеся обломки. Он знал график каждого ее дня наизусть, порой лучше, чем свой собственный, о котором ему напоминал секретарь. Сперва эту должность занимала молодая, компетентная француженка, но однажды Лилисет решила, что пост супруги ее привлекает больше. Терпения Ская хватило на девять дней. По его просьбе служба работы с клиентами отеля, готовая выполнять самые экзотические запросы, подыскала Уиддену секретаря-мужчину. Дуглас Джеркс был двуязычным канадцем, умел стенографировать, пользоваться будильником, органайзером и антипеспирантом и не испытывал к боссу никакого личного интереса. Слава Создателю. Еще он готов был много путешествовать; впрочем, деловые интересы Уиддена были сосредоточены во Франции, Бельгии, Швейцарии и – с некоторых пор – Канаде, и секретарь передвигался в пределах этих стран. Когда Скай уезжал на остров, Дугласа он с собой не брал никогда. Там до сих пор хозяйство вела его вторая головная боль – Дюк Орнунг. Когда Скай неосторожно обмолвился, что Керстен обнаружена, глаза Дюка вспыхнули, будто два фонаря. Невероятным усилием воли сдержав себя, он только поинтересовался – как у нее дела? Какие намерения у Ская? Скай показал ему фотографии Керри Лайт. Дюк выглядел таким довольным, словно лично высидел яйцо, из которого вылупилась эта роскошная птица. Планами Скай с ним не поделился. По простой причине – не было у него пока этих планов.

В персонал дома моделей удалось внедрить своего человека, в обязанности которого входило, кроме поставки информации, передавать и негативы со свежими снимками Керри Лайт. На каждой фотографии Керстен была живой – смеялась ли, беспокоилась, злилась или давала указания швеям. Даже появление ненавистного соперника Скай стерпел. Не сразу – самому ему не хватило проницательности, помог верный Дюк. Сидя в гостиной в поместье, Скай в сотый раз пересматривал короткое видео, снятое через щель в двери. Керстен и адвокат сидят рядышком на диване и ведут тихий разговор. Такой тихий, что не понятно, о чем; но рука адвоката по-хозяйски обхватывает плечи Керстен, а та касается правым виском его щеки. Дюк посмотрел только один раз.

– Общие интересы. Никаких чувств. Посмотри, он доволен собой и спокоен, а у малышки не светятся при виде него глаза.

Скай перекрутил видео на минуту назад и молча смотрел снова.

– Она с ним спит, – мрачно изрек он наконец.

– Скорее всего, – не стал отрицать Дюк. – Ну так ты тоже не ангел, нет?

Он не мог знать этого наверняка, но Скай только пожал плечами. У него действительно была в Париже постоянная девушка для постели, с ней он даже подписал заверенный нотариусом договор. От Белль – секс, отсутствие болезней, беременности и претензий; от «Уи» – ей нравилось созвучие его фамилии и французского слова «да» – щедрое содержание плюс подарки не ниже оговоренной стоимости. Если Белль и мечтала появляться в высшем свете под ручку с миллиардером, ей хватало ума молчать об этом. Скайлер не требовал от нее верности и не обещал быть верным ей. Ему и в голову не приходило представлять обнаженное тело другого мужчины, прикасающегося к телу, к молодой груди Белль. При мысли об адвокате, проделывающем то же самое с Керстен, в груди Ская поднималась горячая злая волна. Но Дюк вроде бы прав – влюбленная женщина так не смотрит.

– Пусть живет, – вздохнул Скай. – Да, кстати, – он отыскал среди бумаг на столе мобильный телефон, нажал кнопку быстрого вызова номера, занесенного в память. – Дуглас!.. Да, тебе тоже. Организуй мне результаты последнего медицинского осмотра мисс Лайт. Особенно меня интересует информация от кардиолога… Да, жду… Три года назад? Многовато. Так… мы ведь предоставляем ей кредит через «Свисс ког»? Сообщи Анри-Луи, что обязательным условием открытия кредитной линии будет информация о состоянии здоровья мисс Лайт, выступающей в качестве гаранта. Всё.

Дюк смотрел на друга с задумчивым уважением.

– Одобряю. Если малышка сама не занимается своим здоровьем, ее надо подтолкнуть. А что ты будешь делать, если она, например, окажется беременной от адвоката?

Щека Ская дернулась.

– Вот уж не знаю. Усыпить хлороформом и отвезти в бессознательном состоянии на аборт?

Дюк поднял брови, обдумывая сомнительного качества шутку.

– Ну да. Решать проблемы надо по мере их возникновения.

Когда швейцарский инвестиционный фонд «Свисс ког» озвучил условие кредита с крайне выгодными условиями возврата заемных средств, глава дома моделей приняла это спокойно, без возмущения. Кто платит – тот и заказывает музыку. Один день в медицинском центре, и в руках Ская уже были документы, подтверждающие отличное состояние здоровья Керри Лайт тридцати двух лет от роду. Донорская часть сердца Паломы полностью прижилась, хотя поддерживающие лекарства были предписаны Керстен пожизненно. Хорошее состояние мышц, костей и внутренних органов. Небольшая экзема на руке на почве недосыпания и невроза. Скай задумался, как, не обнаруживая себя, убедить Керстен вести более щадящий образ жизни; но ничего сообразить не смог и отложил это. Беременной Керстен не была, у нее стояла спираль, предохраняющая от зачатия, болезней гинеколог не обнаружил. В Европе как раз пошла мода на поздние роды, так что Керстен еще успеет обзавестись ребенком. Желательно от него. Уидден точно знал, что с его стороны проблем не возникнет. И возражений – тоже.

На палубе Керстен и Джой обе вскочили с шезлонгов, выдернув Ская из воспоминаний. Ирония судьбы – он только мечтал о ребенке от Керстен, а она уже давно растила его. Ее. Дочь. Прелестную малышку, поразительно похожую на него, но – со своим мнением по любому поводу, со своими желаниями и упрямством. Пока Керстен отлеживалась в каюте, Скайлер всё время разговаривал с дочерью. Джой была умницей, очень много понимающей для своих лет. Она находилась на домашнем обучении, говорила одинаково бойко на двух языках – на английском благодаря общению с матерью и на французском, ее воспитательницей Керри наняла франкоговорящую канадку. Неглупо, одобрил мысленно Скай. Девять лет назад, на Эсмеральде, Керри ни слова не понимала по-французски; сейчас дело обстояла несколько лучше, но резкий выговор женщины все равно резал слух. Джой щебетала звонко, как птичка, с каждой фразой будто бы выпуская в воздух музыкальные воздушные пузырьки. Скай тоже предпочел говорить с дочерью по-французски, что он, что Палома лет с пяти говорили на этом языке. Нет, Палома вообще с рождения, она же была младше него. Скаю не так давно исполнилось тридцать девять, значит, сестре в мае могло бы стукнуть тридцать. Могло бы. Утрата Паломы давно не будила в его душе пронзительной боли, только светлую тихую грусть. Ей суждено было погибнуть, чтобы он встретил Керстен Игрейн. На свое счастье, на ее беду.

Мама и дочь на палубе делали странные движения руками, будто магические пассы. Скай наблюдал, прищурившись, не понимая. Керстен показывает Джой, как плавать! осенило его. Скай плавал, как рыба, с тех пор, как вообще помнил себя, Керстен тоже росла возле воды – а вот Джой океана, моря не видела ни разу. В бассейне, похоже, тоже не была. Скайлер мысленно включил обучение дочери плаванию в список первоочередных дел. Как только они приплывут на Эсмеральду и он познакомит Джой с Дюком, тот, без сомнения, вцепится в нее. Дюку очень хотелось иметь собственного ребенка, он даже уговаривал Луизу, свою подругу в Палома-Сити, родить ему кого-нибудь, однако жениться на ней не собирался, так что к согласию они не пришли. Луизе хотелось из «девочки мадам Катрин» стать женщиной с положением в обществе, Дюк отчаянно боялся, что, освоившись в этом положении, она начнет его пилить. Такой риск, конечно, существовал; так что Скай, и без того не отличавшийся способностями свахи, не вмешивался, позволяя им мириться и ссориться самостоятельно. Ему бы со своей жизнью разобраться…

Скай вышел из тени навеса к самому краю. Джой увидела его, засмеялась, побежала к нему. Скай раскрыл приветственно объятия, но сам не мог, как ни старался, оторвать взгляда от Керстен. Она вздернула голову, ища причину радости дочери, сделала шаг следом, потом будто споткнулась и осталась стоять на месте, упрямо сжав губы и с вызовом глядя на него. Реакция, говорящая о неравнодушии, конечно. Но вот хорошая или плохая для него лично, Скайлер не мог сказать. Дочь ткнулась ему в живот, момент был упущен. Когда он вновь поднял голову через пару минут, Керстен уже ушла в каюту.

Глава 25

Второй раз он заловил ее в душе и, видимо, решил действовать более прямой наводкой. Керри только что плавала за бортом яхты, отключившей двигатели, плавала и с маской, и просто так, почти час, просолилась насквозь и принимать душ бросилась бегом. И без того от воздуха, напитанного солью, солнца и морской воды ее волосы совершенно не держали форму прически, стали сухими и легкими, и Керри не представляла, как их спасать. Белые в Монреале, плечи стали золотисто-коричневыми, волоски на руках выгорели – красиво в общем, но в частности беда.

Ворвавшись ураганом в каюту, Керри швырнула мокрый купальник в раковину и забралась в просторный душ. Она даже застонала от удовольствия, когда на ее тело обрушились струи холодной пресной воды. Нанесла маску на волосы и просто стояла, бессовестно изводя запас воды на яхте.

Дверь душевой кабины отодвинулась и закрылась почти бесшумно. Керри дернулась от ощущения теплых рук, намыливающих ее груди. Скай стоял рядом, под струями воды, босиком, но в футболке и спортивных шортах. Одежда уже мокро обвисла на нем. Стоя на одной ноге, икрой другой он зацепил ее ноги ниже колена, притягивая к себе. Керри и без того видела ком, растущий у него в паху. И задыхалась от неровного ритма сердца.

– Что ты забыл здесь? – запоздало возмутилась она.

– Т-ссс! – нежные до того пальцы вдруг больно защемили соски, скомкали в горсти чувствительные вершины.

Керри с возмущением вскрикнула.

– Дурак! А если я сейчас ухвачу тебя за член?!

Глаза Ская прикрылись от удовольствия.

– Мне раздеться? – он потерся еще прикрытой шортами выпуклостью о ее голое мокрое бедро.

– Тебе уйти. Я отказываю тебе.

Скай наклонился под воду, длинным движением лизнул кожу ее груди от все еще лежащих там пальцев до самого плеча. Словно кот, потерся мокрой головой о щеку Керри.

– Такого слова нет в моем словаре.

– Оно появится, – зловеще пообещала женщина. Лицо Ская слегка напряглось, когда ее рука, выполняя обещанное, скользнула вниз, к его шортам. Она провела пластинками ногтей, сильно нажимая, по всей длине его отвердевшего органа. И пожалела, что кончики ногтей заточены «лопаткой», под французский маникюр, а не напоминают кошачьи когти. С каким удовольствием она причинила бы ему боль…

Скай дернул ногой, обхватившей ее ноги, и ловко развернул Керри спиной к себе.

– Давай-ка я вымою твои волосы.

Пальцы его переместились наверх, но пах продолжал, как обещание, вжиматься в ягодицы.

– Мне не нравится… – начала Керри. Слегка дернув за волосы, Скай подставил под струю воды ее раскрытый рот, и продолжения не последовало.

– Ты смиришь свою гордость, – пробормотал Скай ей на ухо, больно укусил за изгиб ушной раковины, – и придешь ко мне. И сама попросишь моих рук. И всего остального. Я обещаю.

Он ушел, оставив ее в душе, ушел прежде, чем Керри смогла сформулировать, что же ее смущает в этом Скае. О, вот, он перестал питаться ее эмоциями и чувствами, перестал расспрашивать о них. Из рядового вампира малыш вырос в графа Дракулу, грустно усмехнулась Керри. Теперь он просто диктовал свою волю, не интересуясь, нравится ей это или нет. А Керри Лайт была обычной, обычной женщиной, и – о боги! – ей, кажется, нравилось.

Глава 26

Яхта пришвартовалась к личному пирсу – эта часть берега тоже являлась собственностью Уиддена, хотя дом был построен в глубине острова, примерно в трех километрах. Якорь бросили на рассвете, когда пассажиры яхты еще спали, и никто их, разумеется, будить не стал.

Джой проснулась первая, прокричав в сторону сонной Керри – «Мама, мы не двигаемся!», и прямо в ночной рубашке, не умываясь, вылетела на палубу. Вопли ее восторга сорвали с коек всех, кто еще продолжал спать – таких было немного.

– Мама, мама, мы приехали! Мама, красиво! Скорее выходи!

Девочка побежала вдоль палубы и с силой врезалась в человека, поднимающегося по сходням.

– Ой-ой, дядя, только не падайте! – вцепившись обеими руками в его рубашку, Джой с силой втянула незнакомца на палубу. И в страхе покосилась по сторонам – вот она сейчас получит…

– Мадемуазель, – раздался над ее головой ласковый баритон, – неужели мне выпала честь познакомиться с юной возлюбленной моего друга?

Джой глянула наверх – карие глаза мужчины смеялись. Он был, наверное, таким же старым, как ее папа, но Джой очарованно уставилась на него. Женское удовольствие исходило от нее волнами. Незнакомец опустился на колени на палубу, положил на них руки ладонями вверх, чтобы не напугать девчушку.

– Могу я узнать ваше имя, прелестная мадемуазель?

Девочка улыбнулась.

– Я Джой Доув Лайт.

– Джой Доув Уидден, – поправил ее отцовский голос. Скай стоял в дверях своей каюты, изучая первую реакцию Дюка на свою дочь.

– Вот оно что, – Дюк с интересом покрутил лохматой головой.

– Но, папа, – Джой без страха взглянула на отца, – мама говорит, что это не так. Моя фамилия Лайт – говорит мама.

– Мы пока не обсуждали этот вопрос с твоей матерью, – Уидден кивнул. – Но обязательно сделаем это.

– О Дюк, дорогой! – в действие пьесы вступил новый актер. Актриса. Стройная, вся словно мерцающая золотом женщина в прозрачном парео поверх такого же тонкого нижнего белья издала нежный возглас. Выбежала из каюты босиком, села прямо на палубу рядом с прибывшим. Протянула ему ладошки, мужчина осторожно коснулся кончиков ее пальцев своими.

– Бог мой, мисс Керри… – благоговейно отозвался он. Глаза Дюка сияли при виде ее матери так, что Джой заревновала. И не одна она.

– Достаточно, – Скайлер Уидден сделал шаг вперед. Керри строптиво нагнула голову. Скай стиснул зубы, просунул руки ей под мышки и рывком поднял с колен. – Я сказал – прекратить, Керстен.

Дюк Орнунг кривовато улыбнулся.

– Воссоединение семьи происходит так бурно, как ожидалось?

– Нет никакой семьи! – зашипела Керри. – Нет уже девять лет и не будет!

– Расслабься, дорогая, – отсутствующим тоном посоветовал Скай. – Получай удовольствие.

– Я выцарапаю тебе глаза! – Керри бросилась на него, Скай с притворным криком ужаса скрылся в каюте.

– Она его убьет, – грустно сказала Джой, глядя вслед родителям.

Дюк, наоборот, развлекался.

– В интересные игры тут играют ваши папа и мама, мадемуазель Джой. Поверьте старому, опытному волку – всё у них будет хорошо. Скай никогда ее не обидит.

– Я ничего не знаю о моем папе, – Джой взяла Дюка за руку. – Расскажите мне.

Они устроились поудобнее на палубе – мужчина со смеющимися глазами и девочка в ночной рубашке; стюард принес молоко и круассаны для Джой, что-то в высоком стакане Дюку.

– Я тоже любопытный, мадемуазель. Где и как, главное, мама скрывала вас от отца столько времени?

– Совсем не скрывала, – Джой озадаченно посмотрела на него. – Мы всегда жили в Монреале. Это в Канаде, – важно пояснила она.

Дюк не стал показывать своего превосходства в географии, он только кивнул.

– Понятно. Значит, она уезжала отсюда уже с вами в животике. Знала – и не сказала Скаю.

– Мама жила на этом острове? – вся известная Джой биография матери подвергалась сомнению.

– Недолго. Они расстались из-за непонимания. Оба были молодыми, неуступчивыми и просто не слышали друг друга, когда им требовалось поговорить. Скайлер ужасно напугал мисс Керри придуманной им глупостью.

– Какой? – Джой заинтересовалась, но Дюк отрицательно покачал головой.

– Этой истории уже нет, и вспоминать не надо.

– Значит, мой папа глупый? – девочка грустно посмотрела вдаль, вздохнула.

– Совсем нет, мадемуазель Джой. Когда мужчина любит женщину, он часто совершает глупости. Чаще, чем следует, по правде говоря…

Скайлер Уидден занимался именно тем, о чем говорил Дюк, прямо в тот же момент времени. Побегав от взбешенной Керри по каюте и перевернув пару легких пластиковых стульев, он упал, словно споткнувшись, на кровать, перевернулся на спину и захватом сильных ног притянул к себе женщину.

– Я тебя люблю, – очень нежно проговорил он. Но Керстен не была настроена столь благосклонно.

Упершись ладонями в его колени, чтобы Скай не мог повалить ее, Керри отчеканила:

– Это не повод ломать всю мою жизнь. Хорошая или плохая с твоей точки зрения, но она была моей, построенной мною, для меня и моего ребенка.

Восторженное выражение в момент исчезло с лица Ская.

– Я выслушал тебя. Хочу возразить, что я не вмешивался, пока ты не решила добавить в эту жизнь Филиппа Макберна.

– Нам требовался мужчина, который бы нас защищал! – глаза Керстен приобрели уже так хорошо знакомое ему выражение злого упрямства. Ноздри ее слегка дрожали.

– Вот он я, – спокойно проговорил Скай.

– Но я имела право выбирать! – Керстен выпрямилась, мужчина тут же воспользовался этим, повалил ее на себя и перекатился, чтобы подмять пленницу. Теперь их глаза были совсем рядом.

– Нет, не имела, пока ты являешься моей законной женой. Временами, Керстен, ты ведешь себя, как капризный ребенок, не получая желаемого. Нет уж, помолчи, – предупредил он ее возмущенную реплику. – Ты приехала на мой остров, ко мне домой. Пока еще у тебя есть право выбирать, в гостях ты здесь или на постоянное жительство. Однако предупреждаю тебя: в поместье живут мужчины. Их не много, но все-таки. Начиная с Дюка, потом водитель, он же пилот, инструктор собак, садовник… Так вот, никакого твоего флирта ни с одним из них я не потерплю. И подобной… гм… одежды – тоже, – чувствуя себя хозяином, он запустил ладонь в прозрачную чашечку бюстгальтера.

Рука Ская определенно знала, что делать. Рука Керри тоже. Сжав пальцы в кулак, она немного замахнулась и от души врезала ему в челюсть. Столкнув с себя опешившего Ская, Керстен молча поднялась, поправила одежду и вышла на палубу.

Продолжая лежать на полу, там, куда она его скинула, Скайлер задумчиво ощупал пальцами место удара. Больно? Нет, не было. Трудно с этой женщиной? Еще как. Займется он, пожалуй, покорением сердца дочери, а Керстен пусть занимается всем, что угодно ее душе.

Глава 27

Дом Ская в прошедшие девять лет, оказывается, перестраивался. Добавилось целое крыло более современной постройки, а в старом здании заменены полы и лестницы, увеличены оконные проемы. Керри не меньше часа бродила по дому, водила рукой по гладкому дереву перил, пытаясь вспомнить молодую себя и свои ощущения. Вспоминать оказалось нечего, она прожила в этом доме тогда восемь или десять дней до приезда… как же ее… нет, имя притворщицы-блондинки совсем стерлось из памяти.

Вдали слышались голоса – Дюк Орнунг водил Джой по дому, выстроенному буквой П вокруг большого двора, позволяя ей самой выбрать комнату, где жить. Дочь отдалялась от нее, это было неизбежно, но вызывало грусть. Теперь она будет ходить хвостом за Дюком и Скайлером, интересоваться их мнением, ловить их слова. По самой атмосфере дома Керри поняла, что ни другой женщины, ни детей у Уиддена не появилось. Не нашел времени? Удивительно, ведь красотка Луэлла – о, точно, Луэлла – была настроена более чем серьезно.

Керри поднялась на второй этаж. Вот две соединенные между собой комнаты давно уже покойной Паломы. Из них она бежала тогда в слепом ужасе, не доверяя никому и ничему на своем пути. В безопасном доме мадам Катрин – интересно, как у нее дела? – она поняла о своей беременности. Хуже обстоятельств для побега придумать было трудно. Скай объявил ее розыск по всему острову… Как вменяемый человек мог так поступить? Было ли это желанием вернуть свою собственность – или, может, любовь? Он так и остался для Керстен Игрейн неразгаданной шарадой. Говорили о Скайлере много. Знали мало. И сама она – почти ничего. В бытность свою Керри Лайт она запретила себе думать об оставшемся в прошлом муже. Решила не бегать от него, не прятаться – просто жить. Все равно память ничем не могла помочь ей в новой жизни. И только иногда, по ночам, она пугалась, злилась и тосковала по одинокому человеку в огромном доме, который не надеялся на свои чувства и пытался узнать мир через чужие ощущения. Керри лишь удивлялась, почему Скай был так не уверен в себе в эмоциональной сфере, почему он искренне считал, что не умеет любить, считаться с кем-то, заботиться. Такое убеждение не появляется из ниоткуда. Может, пора ей со Скайлером поговорить? Найдя к нему подходы, Керри узнает и способы влияния на него.

– Мама! – увидев ее из противоположного конца коридора, Джой замахала руками, запрыгала и понеслась навстречу. – Мама, здесь просто здорово! Папа обещал, что двор будут переделывать в сад, в саду будет бассейн с горками для меня, а еще он заведет зоопарк!

Керри обреченно закрыла глаза – ее пророчество о личном слоне для Джой, похоже, сбывалось.

– Твою мать! – с чувством проговорила она.

– Дорогая? – стоя в дверях своих апартаментов, Скай просто дьявольски ухмылялся правым уголком рта. Он успел принять душ, переодеться – отметила Керри. Волосы были мокрыми и блестели, джинсы художественно порваны в области колен. Майкой он пренебрег, но Керри смотрела на накачанное и загорелое тело твердо, показывая, что его умышленная нагота не может ее взволновать.

– Ты собираешься окончательно разбаловать Джой?

Скай с нежностью посмотрел на девочку, поправил бант на ее голове.

– Она не так много радостей видела в своей жизни.

Керри почувствовала, что закипает. Но она же решила вести себя так, чтобы дочь не могла упрекнуть ее в жестокости, нелояльности, эгоизме и себялюбии. Даже если такие чудеса выдержки закончатся ее преждевременной кончиной от инсульта.

– Хорошо.

Уидден так явно был разочарован тем, что драка не состоялась, что Керри позволила себе легкую торжествующую улыбку победителя. В ответ она получила взгляд, обещающий много – приятного и не очень.

Джой прогремевшей над ее головой битвы титанов не заметила.

– Пойдемте выбирать мне комнату, родители! – скомандовала она и силой соединила руки матери и отца.

Керри позорно растерялась. На лице Ская промелькнуло странное удивленное выражение, потом он шепнул одними губами:

– Мы – родители… – и крепче обхватил пальцами запястье Керри. Женщина пожала плечами.

– Ну пойдем, дочь. Пойдем.

Глава 28

От самого роскошного ничегонеделания мыслящая женщина способна сойти с ума за три дня. Керри вывела эту аксиому к среде следующей недели, перепробовав все головокружительные коктейли Дюка – она, кстати, никогда не была большой поклонницей алкоголя, позагорав на наклонной террасе второго этажа и съездив на пикник с Джой к кромке джунглей. До бессмысленного просмотра телевизионных шоу она опускаться не собиралась.

Как и обещал Скайлер, к вечеру дня их приезда ей был доставлен новый гардероб, включающий платья и костюмы, шорты, юбки, джинсы, туфли на все случаи жизни. Керри решила не задаваться вопросом, кто выполнил для Ская работу по подбору вещей. Даже если это делала какая-то его любовница, его проблемы, как рассчитываться за это. Но истина, скорее всего, была куда проще – такую работу давно уже выполняют шопинг-консультанты, и этим профессионалам достаточно платиновой карточки Visa с приличным лимитом.

В то утро, когда Керри решила вернуться к привычному образу жизни, она оделась по-деловому – строгие серые брюки из хлопка, белая рубашка с короткими рукавами и серый жилет от этого же костюма. Босоножки на низком каблуке, пять минут наедине с зеркалом и косметикой – и она была готова.

– Доброе утро, Скайлер, – уверенными шагами, не предполагающими никаких глупостей, Керри вошла в кабинет Ская. Тот, как обычно, сидел на удобнейшем офисном кресле за своим столом, одновременно выполняя несколько действий: просматривал биржевые котировки в интернете, левой рукой отправлял факс, чертыхаясь вполголоса, когда лист шел криво, правой наощупь разыскивал трубку телефона под бумагами на столе. На Керри он посмотрел рассеянно.

– Чего тебе?

– Да, Скайлер, я тоже рада тебя видеть. Не мог бы ты выделить мне компьютер с возможностью видеосвязи? Мне нужно проконтролировать своих подчиненных.

– Возвращаешься в бой? Это хорошо, – одобрил Уидден. – Можешь воспользоваться одним из моих, – в кабинете действительно было много первоклассной техники. Керри выбрала тот, что изначально предназначался для секретаря. У него было большое преимущество перед остальными, упакованными в фирменные коробки, он был уже полностью готов к работе.

Оценив длину проводов, Керри попробовала передвинуть стол ближе к окну. Дальше от Скайлера.

Заложив руки за голову и откинувшись в кресле – не хватало лишь ног, положенных на стол, оппонент лениво наблюдал за перестановками.