Текст книги "Под шепот океана"

Глава 4

После полудня Фрейя и Гас приземлились в Дирранвейле, местечке неподалеку от Шугар-Бей. Забрав с парковки аэропорта машину Фрейи, они поехали на побережье по дороге, идущей через поля сахарного тростника.

Здесь все осталось таким же, как раньше, – волнообразный рельеф местности, рыжая земля, бескрайнее море пушистых розовато-лиловых метелок, колышущихся на высоких стеблях тростника. Неожиданно Гаса охватила ностальгия.

Он вспомнил, как в возрасте шестнадцати лет впервые ехал по этой дороге на заднем сиденье родительского автомобиля вместе со своей сестрой. Они оба тогда злились на отца за то, что он решил переехать из Брисбена в Шугар-Бей. Им не хотелось менять школу и расставаться с друзьями.

Всю дорогу они ссорились из-за пустяков и недовольно ворчали… до тех пор, пока не преодолели последний подъем и Шугар-Бей не предстал перед ними во всей своей красе.

При мысли о первом впечатлении, которое произвел на него прибрежный городок, ставший на два чудесных года его домом, Гас почувствовал приятное волнение. Он с нетерпением ждал, когда его ноздри уловят соленый запах океана, когда ноги ступят на мягкую теплую землю и солнце обожжет плечи.

Ему казалось, что он уже слышит шум прибоя. Впервые за долгое время он вспомнил, какое удовольствие ему раньше доставляло катание по волнам на доске.

Когда-то он очень любил это место. Непонятно, почему он так долго сюда не приезжал.

Гас повернулся к Фрейе:

– Наверное, Нику нравится здесь жить.

– О да. В этом нет никаких сомнений.

Большую часть ее лица скрывали темные очки, но дернувшийся уголок рта выдал ее волнение. Очевидно, она нервничала еще больше, чем он.

В самолете они мало разговаривали, потому что пожилая женщина, сидевшая рядом с ними, пыталась встрять в каждый их разговор.

Все же ему удалось узнать, что Фрейя с Ником жили в квартире, примыкающей к галерее, где она работала, но на время ее отъезда он перебрался в домик Поппи. Они договорились, что Гас остановится в гостинице.

– Полагаю, ты предупредила Поппи о моем приезде? – спросил он.

– Нет. – Ответ Фрейи удивил его. – Я пока ничего ей не говорила. – Она закусила губу.

– Этому есть какая-то причина? Она все еще на меня злится?

Фрейя покачала головой:

– Моя мать не умеет держать язык за зубами. Она бы все рассказала Нику. Зачем ему лишнее волнение?

Гас был вполне удовлетворен этим объяснением.

– Когда ты собираешься привести меня к ним? Мне следует поехать в отель и ждать, пока ты меня не позовешь?

Они подъезжали к перекрестку, и Фрейя перестроилась в крайний ряд и сосредоточилась на дороге. Она ответила на вопрос Гаса только после того, как повернула.

– Сегодня у Ника матч. Я подумала, что было бы хорошей идеей взять тебя с собой. – Она быстро добавила: – Вы с ним смогли бы пообщаться в непринужденной обстановке.

Гас был слишком удивлен, чтобы ответить сразу. Весь день он пытался себе представить свою первую встречу с Ником. Он думал, что его знакомство с сыном произойдет в четырех стенах под неусыпным контролем Фрейи и Поппи, поэтому предложение встретиться с ним в общественном месте в непринужденной обстановке показалось ему заманчивым.

– Это отличная идея, – сказал он ей. – В какую игру играет Ник?

– В регби.

Гас тяжело сглотнул. Когда-то эта игра была его любимым занятием.

– Как он может это делать в его состоянии? Регби ведь такая жесткая игра.

– Я знаю. – Фрейя пожала плечами. – Я думала, что доктора запретят ему играть, но они сказали, что он может продолжать заниматься спортом, пока лекарства ему помогают.

– Удивительно.

– Да, но я тебе уже говорила, что со временем эти лекарства перестанут быть эффективными.

Гас сдвинул брови:

– Итак, когда ты ему скажешь, кто я и зачем приехал?

– Не думаю, что мы сможем говорить о подобных вещах на стадионе. Мой дом для этого больше подойдет.

Ее дом.

Гас вдруг почувствовал себя посторонним. У Фрейи и Ника был дом, где они жили все эти годы. Без него.

Только в этот момент он понял, что они уже поднялись на последний холм и внизу перед ними открывается панорама Шугар-Бей, еще более красивая, чем он помнил. У него защемило сердце.

Словно прочитав его мысли, Фрейя остановила машину, чтобы он смог полюбоваться живописным видом. Маленький городок огибал песчаный берег бухты в форме полумесяца, зеленые рога которого глубоко вдавались в бирюзовую гладь океана.

– Ничего себе! – Гас даже не надеялся, что Шугар-Бей до сих пор оставался тихим уютным уголком, который он любил. – Он не изменился.

– Да, почти не изменился.

– Я боялся, что берег застроили отелями и он кишмя кишит туристами.

– К счастью, нет, но домов стало больше. – Фрейя указала ему на группу зданий неподалеку от набережной, возвышающихся среди остальных построек. – Местные власти строги в этом вопросе. Они не позволяют строить здания выше шести этажей.

– Мудрое решение.

Перед его мысленным взором пронеслись яркие образы прошлого. Вот они вместе с Фрейей сидят на берегу и, любуясь солнечными бликами на воде, едят рыбные палочки и чипсы из бумажных пакетов. Вот он плывет на доске по волнам, находясь в гармонии с самими собой, с силами природы, со всем миром.

То было их с Фрейей последнее лето.

Фрейя снова привела машину в движение, и по дороге он увидел дом, в котором когда-то жил со своими родителями. Ниже располагались улицы, где когда-то жили многие его друзья. Затем показалась его школа, на территории которой возвели новый корпус из кирпича.

Не разговаривая, они проехали еще два квартала и очутились рядом с полем для регби, окруженным старыми индийскими смоковницами.

У Гаса еще сильнее защемило сердце, когда он увидел между деревьями зеленый газон, белые ворота, мальчиков в яркой форме и болельщиков, собравшихся вокруг поля.

В течение двух счастливых лет это был его мир.

Сейчас это мир его сына.

Его взор затуманился, и он часто заморгал, чтобы прогнать непрошеные слезы.

Фрейя заглушила мотор.

– Как ты? – спросил он ее.

– Мне немного не по себе, – призналась она.

Гас кивнул. Он чувствовал себя точно так же. Через считаные минуты в его жизни произойдет важное событие. Такое же по значимости, как вступление в брак или рождение ребенка.

С двенадцатилетним опозданием он станет отцом!

Когда они выбрались из машины, толпа болельщиков громко закричала. Фрейя бросила взгляд на поле.

– Похоже, команда противника забила гол. – Она изобразила на лице притворное отчаяние.

– Откуда противник?

– Из Дирранвейла. Они у нас обычно выигрывают.

– В таком случае ничего не изменилось.

Гас улыбнулся ей и был поражен, когда Фрейя сделала то же самое. Хотя большая часть ее лица была скрыта за темными очками, улыбка изменила ее. Она превратилась в беззаботную девчонку из его прошлого, и его сердце учащенно забилось.

Под влиянием сиюминутного порыва Гас обхватил ее рукой за плечи, собираясь притянуть ее к себе и поцеловать в губы. Но он вовремя вспомнил, что Фрейя выгнала его из своей жизни, и подавил этот импульс.

Он сделал правильно. Фрейя рассердилась бы на него за этот поцелуй. Даже его объятие расстроило ее. Она резко отстранилась и направилась к полю. Ее улыбка исчезла, губы дрожали.

«Вот идиот!» Засунув руки в карманы, Гас пошел за ней. Он приехал сюда, чтобы встретиться с Ником, спасти ему жизнь. Ничто не должно его от этого отвлекать. К тому же он обещал Фрейе, что будет осторожен. Его сыну не нужны лишние переживания.

Фрейя присоединилась к группе зрителей. Некоторые из них поприветствовали ее. Когда Гас подошел к ней, они начали с любопытством его разглядывать. Ему было на это наплевать. Он тут же сосредоточил все свое внимание на мальчиках в желто-синей форме, играющих за команду Шугар-Бей.

Один из этих мальчиков – его сын.

Сейчас они стояли и беспомощно наблюдали за тем, как игрок команды противника ударом ноги отправляет мяч через перекладину их ворот. Раздался свисток судьи. Команда Дирранвейла заработала еще два очка, затем обе команды перегруппировались и продолжили игру.

– Где Ник? – тихо спросил Гас у Фрейи. – Он на поле?

Она кивнула:

– Готова поспорить, ты его узнаешь.

Гас почувствовал приступ паники. Он должен сразу узнать сына? Это своего рода проверка?

Фрейя по-прежнему была в темных очках, и он не мог видеть направление ее взгляда. Его сердце бешено колотилось, когда он рассматривал мальчиков в желто-синей форме. Их было тринадцать. Он понятия не имел, в кого пошел Ник, в Уайлдеров или Джоунсов. У него светлые волосы или темные?

Следует ли ему искать хрупкого мальчика с бледным лицом или его сын, наоборот, плотный и розовощекий?

Команда Шугар-Бей завладела мячом, и болельщики начали наперебой давать им указания. Мальчики бежали к чужим воротам, передавая друг другу мяч и уворачиваясь от соперников. Гас заметил, что все они выглядят бодрыми и энергичными. Было трудно предположить, что один из них серьезно болен.

Внезапно игрок под номером семь, владеющий мячом, вырвался вперед. У него были густые темные волосы. Что-то в лице мальчика показалось Гасу знакомым, и его словно током ударило.

Зов крови?

– Это ведь он, не так ли? – услышал он собственный сдавленный от волнения голос. – Номер семь?

– Да, это Ник! – воскликнула Фрейя и обхватила себя руками.

Ник. Его сын. Николас Ангус. С бешено колотящимся сердцем он пристально смотрел на мальчика и пытался понять, почему тот показался ему знакомым.

Кроме цвета волос, у них вроде бы не было ничего общего.

И все же Гас что-то видел или, точнее, чувствовал.

Он не сводил взгляда с Ника, который ловко обошел соперника и ударил по мячу.

Фрейя не преувеличивала. Ник действительно хорош.

Мальчик еще ускорился, чтобы снова завладеть мячом. Гас вдруг испытал чувство гордости.

Его сын быстро бегает. Он полузащитник. Это ключевая позиция во многих играх. Чтобы ее занять, нужно быстро бегать и хорошо владеть техникой ведения мяча. Она требует от человека живого ума и быстрой реакции, а не грубой физической силы.

Ник снова завладел мячом и за долю секунды до того, как соперник успел ему помешать, сделал пас товарищу по команде.

Гас толкнул Фрейю в бок:

– Ты права. Он действительно отлично играет.

Она улыбнулась в ответ. В этой улыбке были одновременно радость и печаль.

Внезапно Гаса охватило сильное волнение. Отвернувшись, он уставился на крону одного из старых деревьев и приказал себе успокоиться. Когда матч закончится, он встретится с Ником, и ему нужно будет держать себя в руках.

Но разве мог он быть спокойным после такого сильного потрясения? Внутри его бушевал ураган эмоций. Радость и гордость в нем смешивались с обидой на Фрейю, яростью и страхом.

«Увидь я его на улице, я прошел бы мимо, не обратив на него внимания».

Теперь, когда он знает правду, все изменилось.

Но ему столько всего еще хотелось узнать. Смогут ли они с Ником построить мост через пропасть потерянных лет?

* * *

Фрейе казалось, что она вот-вот взорвется от напряжения.

Она надеялась, что присутствие Гаса на матче даст ему возможность хорошо подготовиться к знакомству с Ником, но с каждой уходящей секундой нервничала все сильнее.

Она много раз видела, как Ник играет в регби, но при этом болтала с другими матерями и лишь краем глаза наблюдала за игрой. Сегодня она не могла оторвать взгляд от своего сына. Пыталась смотреть на него глазами Гаса.

Возможно, она пристрастна, но Ник с его густыми темными волосами и умными серыми глазами – самый красивый из всех мальчиков на поле. Она даже представить себе не могла, что почувствовал Гас, впервые увидев своего сына.

Фрейя помнила свое знакомство с Ником. Благодаря регулярным занятиям йогой, роды прошли довольно легко. Она произвела на свет здорового темноволосого малыша весом восемь с половиной фунтов. Он был красивый и громко кричал, словно заявляя о себе всему миру.

Тогда она тоже расплакалась. Из-за Гаса. Ей безумно его не хватало.

Погруженная в свои мысли, она осознала, что матч закончился, только когда мальчики на поле стали пожимать друг другу руки и пить воду из бутылок. Судя по их жестам и выражениям лиц, команда Шугар-Бей проиграла.

Фрейя украдкой посмотрела на Гаса. Его поза тоже о многом говорила. Он был напряжен, как часовой на посту.

Мел Крейн, тренер Ника, похлопал ее сына по спине. Повернувшись, Ник заметил Фрейю, улыбнулся и помахал ей, после чего что-то сказал товарищам по команде и побежал к ней через поле.

Ник уже проделал полпути, когда увидел рядом с ней Гаса и сбавил темп. Сердце Фрейи, напротив, забилось чаще. Сделав глубокий вдох, она подавила в себе желание взять Гаса за руку. Это было бы безумием. Гас приехал сюда только ради Ника.

Нельзя допускать, чтобы Ник думал, будто их с Гасом что-то связывает.

Неожиданно Гас наклонился и прошептал ей на ухо:

– Я буду четко следовать твоим указаниям.

Фрейя улыбнулась и кивнула, хотя в учебниках по этикету не говорилось, как вести себя в подобной ситуации.

Ник не бросился ей в объятия, как делал всего несколько лет назад, но позволил ей себя поцеловать. От него пахло потом и пылью. Это был обычный запах здорового мальчишки, занимающегося спортом.

– Ты отлично играл, – похвалила она его. – В следующий раз вы обязательно их обыграете.

В ответ на это Ник улыбнулся и небрежно пожал плечами. Затем он повернул голову и с любопытством посмотрел на Гаса.

– Ник, это Гас Уайлдер, – поспешно начала Фрейя. – Он приехал вместе со мной из Дарвина.

Темные глаза Ника расширились.

– Привет, – сказал он.

– Привет, Ник. Рад с тобой познакомиться, – тепло произнес Гас, пожимая мальчику руку.

При виде этой сцены у Фрейи сдавило горло.

– Ты играл лучше всех из твоей команды.

– Спасибо.

Ник просиял: похвала Гаса доставила ему удовольствие. Затем он пристально посмотрел на Фрейю и, понизив голос, спросил:

– Мистер Уалдер будет моим донором?

– Можешь называть его Гас, Ник. Он друг. – Помня о том, что они находятся в общественном месте, Фрейя тщательно подбирала слова. – Он очень надеется, что подойдет тебе.

– Правда? – Ник еще шире заулыбался и сияющими глазами посмотрел на Гаса. – Вот здорово.

Глаза Гаса тоже блестели, улыбка была немного нервной.

– Как ты нашла?…

– Гас, это ты? – послышался у них за спиной мужской голос. – Гас Уайлдер? – Мел Крейн, тренер Ника и школьный приятель Гаса, приветливо улыбаясь, похлопал его по плечу. – Рад тебя видеть, дружище.

– Я тебя тоже. Как дела, Мел?

– Неплохо. Что заставило тебя вернуться в Шугар-Бей? Ты к нам надолго?

– Нет, не очень, – ответил Гас с осторожной улыбкой.

Голубые глаза Мела заблестели от любопытства, и Фрейя забеспокоилась. Мел Крейн был одним из тех немногих людей, который знал о болезни Ника. Он также знал, что Гас и Фрейя были когда-то влюблены друг в друга. Ему не понадобится много времени, чтобы собрать все факты воедино.

– Ник, ты сегодня здорово играл. – Мел взъерошил волосы мальчика. – Знаешь, Гас тоже когда-то был отличным регбистом. – Он снова похлопал Гаса по плечу. – К счастью для меня, он так же хорошо разбирался в математике и давал мне списывать домашнюю работу.

Ник рассмеялся, и Фрейя поняла, что Гас вмиг стал для ее сына героем.

– Откуда ты знаешь мою маму и моего тренера? – спросил Ник Гаса. – Ты когда-то здесь жил?

– Много лет назад, – ответил тот, уклоняясь от взгляда Фрейи. – Но я прожил здесь всего два года. Это были последние два года моего обучения в школе.

Пока Мел не сболтнул чего-нибудь лишнего, она сказала:

– Боюсь, что нам сейчас придется увести Гаса, Мел. Мы хотим показать ему некоторые места, пока не стемнело.

– Да, конечно, – ответил Мел. – Если у тебя будет свободное время, Гас, загляни ко мне в гараж.

– Тот, что находится в конце набережной?

– Да, отец отдал его нам с братом.

Гас пожал Мелу руку:

– Я остановился в отеле. Я как-нибудь зайду.

– Ладно, нам пора. Пока, Мел, – попрощалась Фрейя.

Чтобы ее больше никто не задержал, она быстро направилась к своей машине.

Самое сложное еще впереди.

Сидя в машине вместе с Фрейей и Ником, Гас чувствовал себя так, словно все это происходит не с ним. Он чувствовал, что его жизнь уже никогда не будет прежней.

– Какие места ты хочешь осмотреть, Гас? – спросил Ник, наклонившись вперед.

Гас вопросительно посмотрел на Фрейю.

– Думаю, нам следует поехать прямо домой, – ответила она.

– Но ты сказала мистеру Крейну…

– Я знаю, что я сказала мистеру Крейну, Ник, но мне нужен был предлог, чтобы поскорее вас увести. Нам втроем нужно обсудить один очень важный вопрос.

– Это касается моей почки?

– Да.

Ник откинулся на спинку сиденья и притих. Бросив взгляд через плечо, Гас обнаружил, что мальчик с интересом на него смотрит. Он с улыбкой подмигнул ему. В ответ Ник застенчиво улыбнулся, и сердце Гаса наполнилось теплом.

Фрейя свернула на дорогу, проходящую вдоль набережной. Тени от зданий падали на песчаный пляж. Купальщики уже расходились, но в воде еще несколько человек катались на досках. Гас с ностальгией смотрел на этих молодых людей. Когда-то он, несмотря на запреты матери, не выходил из воды до наступления темноты.

К своему удивлению, он обнаружил, что Фрейя свернула на одну из подъездных аллей и остановила машину. В переднем саду он увидел вывеску с коричневой надписью: «Дрифтвуд Гэллери».

– Привет, Урчин! – Как только Ник выбрался из машины, к нему, радостно лая и виляя хвостом, подбежала смешная собачонка. Потрепав ее по голове, мальчик обратился к матери: – Я умираю с голоду.

– Как всегда, – ответила Фрейя, притворно закатив глаза.

Пока она отпирала дверь, Гас достал из багажника их вещи. Проследовав за ней в дом, он оказался в квартире с открытой планировкой.

– Здесь красиво, – похвалил он, оглядевшись по сторонам.

– Правда, неплохо? – Она положила сумочку и ключи на столик. – Я управляю галереей. Проживание в этой квартире – одно из преимуществ моей работы. Пожалуйста, садись, я приготовлю кофе. Растворимый тебя устроит?

– Да, конечно, спасибо.

Гас продолжал стоять на месте, изучая кремово-белые стены, светлые деревянные полы и большие венецианские окна с видом на пляж.

Близость к океану, скромный интерьер в пастельных тонах с вкраплениями бирюзового и персикового цветов. Эти цвета повторялись в акварелях, висящих на стенах. Глядя на эти морские пейзажи, настраивающие на глубокие раздумья, Гас не сомневался, что их автор Фрейя.

Ник достал из холодильника пакет сока и, налив себе стакан, спросил:

– Мам, что я могу поесть?

– Сейчас сделаю тебе бутерброд, – ответила Фрейя. Она уже поставила на плиту чайник и достала все необходимое для бутербродов. – Надеюсь, ты нас извинишь, – обратилась она к Гасу.

– Конечно. Главное, накормить будущего чемпиона.

Улыбнувшись ему, Ник подошел к стойке и, взяв из пакетика несколько ломтиков сыра, положил их на кусок хлеба, который Фрейя только что намазала маслом.

– Надеюсь, ты вымыл руки.

– Да, мама.

– Тебе дать помидор?

Покачав головой, мальчик взял еще один ломтик сыра.

Наблюдая за этой непринужденной сценой, Гас чувствовал себя лишним. Это причиняло ему почти физическую боль. В доме своего сына он был чужим.

– Ты голоден, Гас? – спросила его Фрейя. – Может, хочешь бутерброд?

Он улыбнулся:

– Нет, спасибо. Кофе вполне достаточно.

Прислонившись к стойке, Ник ел свой бутерброд. На нем по-прежнему была спортивная форма с пятнами от травы, на колене алела царапина.

«Черт побери, как может этот мальчик быть серьезно болен? Он выглядит абсолютно здоровым».

– Значит, мама рассказала тебе о моей глобальной тревоге? – неожиданно спросил его Ник.

Внутри у Гаса все упало.

– Да, – признался он. – Тебе не повезло, приятель, но я уверен, что вместе мы справимся.

Фрейя, достающая с полки кружки, замерла с поднятыми руками.

– Круто, – сказал Ник. – Значит, у тебя тоже четвертая группа крови, как и у меня?

– Да.

– Но Гас должен еще пройти обследование, чтобы доктора убедились, что он полностью подходит, – уточнила Фрейя.

Кивнув, Ник продолжил задумчиво жевать бутерброд.

В напряженном молчании Гас встретился взглядом с Фрейей. Она нервно улыбнулась:

– Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты мне помог накрыть на стол.

– Конечно. – Гас тут же подошел к ней, и они отнесли на низенький столик кружки, кофейник, молочник, сахарницу и тарелку с печеньем.

– Вы хотите, чтобы я остался? – спросил Ник.

Фрейя сглотнула:

– Да, конечно, дорогой. Нам нужно с тобой поговорить.

Подойдя к ним, со стаканом сока в одной руке и остатками бутерброда в другой, он сел на подлокотник одного из кресел и задумчиво посмотрел на свою мать, которая держала в руках кофейник.

– Значит, вы знали друг друга, когда Гас здесь жил?

– Да. – В голосе Фрейи слышалось напряжение.

Ник перевел взгляд с нее на Гаса, затем снова на нее:

– Вы ведь не собираетесь сообщить мне что-то невероятное? Например, что Гас – мой отец?