Текст книги "Под шепот океана"

В ответ на это Гас улыбнулся.

– Моей жене Шелли нравится Фрейя, – продолжил Мел. – Она также нравится и ее замужним подругам. В общем, здесь все хорошо к ней относятся.

Глядя в свой стакан, Гас произнес:

– Меня удивляет, что она до сих пор не замужем.

– Точно. Знай: это вовсе не из-за того, что у нее не было возможности. Многие холостяки в нашем городе пытались за ней ухаживать. – Мел хотел рассмеяться, но, очевидно, передумал. – Итак, приятель, что там с Ником? Он поправится?

– Я готов сделать для этого все возможное.

– Даже отдать ему свою почку?

– Да. Я уже прошел обследование, и мы ждем результатов. – Как только Гас это произнес, у него в кармане зазвонил мобильный телефон. – Извини.

Когда он достал его и увидел номер, у него сдавило грудь.

– Надо же, какое совпадение. Это из больницы. Я лучше поговорю на улице.

Пульс Гаса отзывался эхом в ушах, пока он направлялся к выходу.

– Алло? – произнес он в трубку, оказавшись на улице.

– Мистер Уайлдер? У меня для вас сообщение от доктора Кингстона.

Его сердце оборвалось.

– Да?

– Результаты вашего обследования готовы, и он хочет назначить вам встречу.

– Конечно. Когда?

– Как можно скорее. – Вы сможете приехать в Брисбен завтра утром?

– Обязательно приеду.

– Хорошо. Я записываю вас на одиннадцать часов.

Неделю спустя Гас снова отправился в Брисбен, на этот раз с Фрейей и Ником. Всю дорогу Фрейя была как на иголках. Надежда в ее душе боролась со страхом и отчаянием.

После того как они узнали, что Гас идеально подходит Нику в качестве донора, целая неделя прошла в суматохе приготовлений. Если все пройдет хорошо, Ник сможет дожить до преклонного возраста.

Но если нет…

Фрейе не хотелось думать о возможной неудаче. Все же, несмотря на положительный настрой, она никак не могла избавиться от страха.

Сейчас она боялась не только за Ника, но и за Гаса. Для него операция будет простой, но любое хирургическое вмешательство было сопряжено с риском.

Два человека, которых она любила, находились перед лицом опасности…

– Не нужно так переживать, – сказал ей Гас, когда они заглянули в придорожное кафе.

– Хорошо, не буду. – Она знала, что ради сына должна сохранять спокойствие и думать только о хорошем.

Когда они стояли в очереди у прилавка, чтобы заказать себе чай, Гас наклонился и прошептал Фрейе на ухо:

– Все будет хорошо.

Повернув голову, она увидела тепло и уверенность в его глазах и поверила ему. Когда он нежно коснулся губами ее щеки, ей захотелось закрыть глаза, прижаться к его сильному плечу и забыть на время о своих тревогах.

Если бы рядом с ними сейчас не было Ника, она бы непременно это сделала.

В Брисбене они остановились в ближайшем к больнице отеле и сняли соседние номера. Несмотря на возражения Фрейи, Гас настоял на том, что оплатит их проживание.

– До сих пор я не потратил ни цента на воспитание Ника, – сказал он.

Встреча с доктором Ли, координатором, была назначена на три часа. Пока они сидели в комнате ожидания, Ник читал свои любимые комиксы о космических приключениях, а Фрейя рассеянно листала глянцевый журнал.

Гас взял ее руку и слегка сжал. В ответ она храбро ему улыбнулась. Его прикосновение придало ей сил и уверенности.

Наконец их пригласили в кабинет. Доктор Ли тепло их поприветствовал, после чего подробно рассказал, что будет происходить в течение трех следующих дней. Завтра Ник с Гасом должны будут рано утром приехать в больницу, чтобы сделать электрокардиограмму и сдать контрольный анализ крови. После этого Ник начнет принимать иммуноподавляющие препараты, чтобы впоследствии предотвратить отторжение донорской почки.

Доктор спокойно все им объяснил, словно операция по трансплантации была такой же рутинной и неопасной для жизни, как удаление миндалин. Фрейя украдкой наблюдала за Ником и Гасом, которые обменивались друг с другом теплыми, почти радостными улыбками. Ее переполняли любовь, гордость и восхищение. Они оба были такими сильными. Ради них она должна сохранять спокойствие и надеяться на лучшее.

Это единственный способ выдержать следующие несколько дней.

После больницы они поужинали в любимой пиццерии Ника и вернулись в отель. Уложив мальчика спать пораньше, Гас и Фрейя вышли на балкон и долго разговаривали. Главным образом о Нике. Фрейя подробно рассказала Гасу о событиях в жизни их сына. О том, как он учился ходить, говорить, как разодрал себе коленку, спрыгнув с крыльца Поппи. О том, как в три года он убежал из дома и как она места себе не находила до тех пор, пока не нашла его в магазине за углом.

– Он нашел десять центов и решил купить корм для рыб, – пояснила она, улыбаясь. – Он хотел покормить мальков, которых видел на отмели.

Они оба посмеялись над этим. Фрейя обнаружила, что ей безумно нравится вот так непринужденно болтать с Гасом, пока их сын спит в комнате рядом. Она почти могла притвориться, будто они так делают уже много лет. Что они с Гасом обычные супруги, которые счастливо живут под одной крышей.

На одно короткое мгновение Фрейя дала волю своей фантазии. Она представила себе, как они с Гасом вместе ходят за покупками, пьют вино, уютно устроившись на диване, спят в одной постели…

Она была так рада, что в жизни Ника появился Гас. Он такой добрый, заботливый, любящий. Более того, ради сына он готов пойти на большую жертву. Неудивительно, что мальчик обожает его и восхищается им.

Если бы только…

Нет, жалеть о своем прошлом решении не имело смысла. На тот момент оно казалось ей правильным, и она не должна мучить себя догадками и предположениями.

– Ник рассказал мне о твоем отце, – внезапно произнес Гас, нарушив ход ее мыслей. – Ты права. Этот старый плут принес мальчику сплошное разочарование, поколебал его веру в людей.

– То было самое ужасное Рождество в нашей жизни. – Вспомнив, что произошло, она покачала головой. – Бедняжка Ник. Он пел в детском хоре на пляже рождественские гимны и думал, что его дедушка находится в толпе зрителей и слушает его. Шон был там, но внезапно исчез. Это была такая отвратительная выходка с его стороны.

– Ник до сих пор беспокоится, что я тоже собираюсь исчезнуть.

– Я всячески пытаюсь убедить его в обратном.

– Я тоже. Я сказал ему, что, когда он поправится, мне нужно будет вернуться в Северную территорию, но я собираюсь регулярно с ним видеться. Я не лгу, Фрейя. Я действительно намерен приезжать к нему как можно чаще.

К счастью, ее вздох облегчения прозвучал едва слышно. Она знала, что ей не следует сильно радоваться. Гас будет приезжать к сыну, а не к ней. Возможно, он время от времени даже захочет забирать Ника с собой. Ей придется научить себя расставаться с ними обоими.

От этих мыслей ее настроение начало ухудшаться, поэтому она заставила себя улыбнуться:

– Ник заявил, что тебе придется приезжать сюда, чтобы узнавать, хорошо ли он заботится о твоей почке.

– Да. – Гас попытался рассмеяться, но вместо этого издал какой-то непонятный сдавленный звук. Он прокашлялся. – Ник такой смелый. – Выражение его лица смягчилось, и он тупо уставился в темноту, затем вздохнул. – На самом деле, – спокойно продолжил он, – я воспользовался этой возможностью, чтобы сказать Нику, что у него есть еще один дедушка. И еще одна бабушка.

– О… Да, конечно. – Почувствовав укол совести, Фрейя поморщилась. – Прости, Гас. Мне следовало спросить об этом раньше. Как поживают твои родители?

– Спасибо, у них обоих все хорошо. Сейчас они живут в Перте. Моя сестра переехала туда, когда вышла замуж. Сейчас у нее ребенок. Чтобы быть рядом с внуком, мои родители перебрались на противоположное побережье.

Впервые за много лет Фрейя вспомнила о Билле и Дейдре Уайлдер. Когда они жили в Шугар-Бей, отец Гаса был самым влиятельным банковским управляющим в городе. Они с женой, будучи представителями среднего класса, считали ниже своего достоинства общаться с общиной хиппи из другого конца бухты. Они не одобряли отношений Гаса с Фрейей, но, надо отдать им должное, никогда не оскорбляли ее.

– Ты рассказал своим родителям о Нике?

Гас кивнул:

– Да, я звонил им несколько дней назад.

– Должно быть, тебе было нелегко все им рассказать.

– Да, это был не самый простой разговор в моей жизни.

Фрейя уставилась на свои крепко сжатые руки, лежащие на коленях. В голосе Гаса не было осуждения, но она понимала, что его родители тоже пострадали от ее молчания.

– Они потрясены?

– Конечно. И еще очень обеспокоены. – Посмотрев на нее, он сказал: – Они собираются прилететь сюда и познакомиться с Ником.

– Это было бы замечательно. – Фрейя заставила себя сохранять спокойствие. – Полагаю, они уже отошли от потрясения?

– Да, причем на удивление быстро. Мама сразу мне перезвонила, чтобы заверить меня в этом.

Только родителей Ника ей здесь сейчас не хватало! Все же она улыбнулась и начала подыскивать более безопасную тему для разговора. К ее удивлению, Гас внезапно нахмурился и выпятил подбородок. Прямо как Ник, когда готовился ей возразить. Его темные глаза заблестели.

– Должен признаться, я очень удивлен, что ты до сих пор не замужем.

Эти слова были для нее как снег на голову.

– Не з-замужем? – тупо повторила она.

– Ты красивая женщина, Фрейя, и я знаю, что у тебя было много поклонников.

– Кто тебе это сказал?

– Мел.

– О. – Фрейя небрежно пожала плечами. – Ты же знаешь, Мел всегда любил посплетничать.

Гас ничего не ответил. Откинувшись на спинку стула, он, слегка нахмурившись, пристально смотрел на нее.

Если бы любой другой мужчина спросил ее о бывших бойфрендах, она бы сказала ему, что он лезет не в свое дело. Но это был Гас, отец ее сына. Он спрашивал ее не из ревности и не потому, что имел на нее какие-то виды. Его интересовало, почему она не нашла мужчину, с которого Ник смог бы брать пример.

– Мел прав, – наконец призналась она. – У меня были бойфренды. Главным образом местные парни. С ними было весело проводить время. – Она пожала плечами. – Несколько лет назад я познакомилась с хорошим мужчиной из Мельбурна. Он пришел ко мне в галерею.

Фрейя остановилась, не желая добавлять, что этот человек был умным и интересным. Что он подружился с Ником и хотел построить с ней серьезные отношения.

Гас нахмурился:

– Продолжай. Почему у вас ничего не вышло?

Неужели он не догадывался?

Губы Фрейи изогнулись в печальной улыбке.

– Меня не тянуло к нему.

– Совсем?

– Если только чуть-чуть, но это быстро прошло.

Фрейя испугалась, что правильность Джейсона в конце концов ей наскучит, но она не собиралась говорить об этом Гасу.

Ее щеки вспыхнули, и она отвернулась, не дожидаясь его реакции. Он промолчал, и они долго сидели, глядя на бесконечные ряды движущихся огней внизу на шоссе.

В эти минуты Фрейя думала о женщинах, которые были в его жизни. Главным образом о его жене. В конце концов она не выдержала. Если Гас мог расспрашивать ее о личной жизни, почему она не может задать ему вопросы, не дававшие ей покоя по ночам?

– Расскажи мне о Моник, Гас. – Она заметила, как напряглись его лицевые мышцы. – Если, конечно, тебе это не причинит боль.

– Все нормально, – сухо произнес он. – Что бы ты хотела узнать?

Ничего. Все…

– О, я не знаю. Может, как вы встретились?

Гас поерзал на стуле:

– Все очень просто. Мы оба оказались по работе в одной отдаленной деревне. Мы там были единственными приезжими среди африканцев, поэтому держались вместе.

Судя по его словам, это скорее походило на дружбу, нежели на романтические отношения. Но он все равно, наверное, любил Моник. Фрейя видела Гаса влюбленным и знала, каким страстным и нежным он мог быть.

– Ты ее привозил в Австралию? Вы поженились здесь?

– Нет, мы поженились в Африке. Наши родители приезжали к нам на свадьбу.

Свадьба. Почему-то это слово причинило Фрейе боль. Она представила себе восторженные лица родителей Гаса. Разве они не красивая пара? Они так подходят друг другу.

«Моник была красивая?» – хотела спросить Фрейя, но вместо этого произнесла:

– Как выглядела Моник?

Гас нахмурился, но затем на его лице появилась слабая улыбка.

– Как истинная француженка. Темные глаза. Прямые черные волосы. Французский нос.

– Как выглядит французский нос?

Гас улыбнулся шире:

– У него острый кончик.

Фрейя услышала в его голосе нежность и попыталась убедить себя, что ей все равно. Она улыбнулась ему в ответ.

Внезапно он тяжело вздохнул, наклонился вперед и оперся локтями о колени.

– Гас, прости. Я прямо как Ник. Задаю слишком много дурацких вопросов.

– Все в порядке. Дело не в твоих вопросах.

– Но воспоминания, должно быть, до сих пор причиняют тебе боль.

Гас поднял голову:

– Да, но не совсем в том смысле, который ты имеешь в виду.

Пока Фрейя размышляла над его словами, он поднялся и подошел к перилам. Какое-то время он смотрел на огни внизу, затем повернулся. Лицо его было мрачным.

– В действительности меня больше мучит чувство вины, чем что-либо другое.

– Чувство вины?

«Что он может иметь в виду?»

– Моник была готова покинуть Эритрею, – сказал Гас. – Но я убедил ее задержаться еще на полгода до тех пор, пока я не закончу проект дамбы.

«И именно в это время Моник подорвалась на мине», – подумала Фрейя. От сострадания к нему ее сердце болезненно сжалось.

– Гас, ты не должен себя винить. – Не дождавшись его ответа, она продолжила: – Думаю, я тебя понимаю. Когда с кем-нибудь, кого ты любишь, случается что-то плохое, легко убедить себя, что это твоя вина.

Нахмурившись, Гас встретился с ней взглядом:

– Не хочешь ли ты сказать, что считаешь себя виноватой в болезни Ника?

Она кивнула:

– Иногда я думаю, что, возможно, что-то не так сделала. Или не сделала то, что следовало. Иногда я корю себя за то, что не отвела его к доктору раньше…

Лицо Гаса неожиданно просветлело, глаза наполнились нежностью.

– Фрейя, судя по тому, что я о тебе слышал, ты замечательная мать. Даже можно сказать, идеальная.

Она, конечно, была далека от идеала, но, безусловно, ей было очень приятно услышать такие слова от Гаса.

– Думаю, я такая же, как большинство матерей. Я делаю все, что могу, для своего ребенка.

Пока Гас не задал ей вопрос, как, по ее мнению, все сложилось бы, если бы они растили Ника вместе, она посмотрела на часы и сказала:

– Больше не буду тебя задерживать. Завтра у тебя контрольное обследование, и ты должен быть в лучшей форме.

Очевидно. Гас был с ней полностью согласен, потому что сразу удалился. После его ухода Фрейя приготовила себе чай и выпила его, сидя в постели. Затем она выключила свет, но сон к ней долго не шел.

Как странно, теперь, когда подходящий донор для Ника был найден, с ее плеч свалился тяжелый груз. Ей следовало расслабиться и уснуть, а не ворочаться с боку на бок и не сомневаться в правильности решения, которое она приняла много лет назад.

До появления Гаса она была абсолютно уверена, что сделала лучше для них обоих, но сейчас…

Чем больше времени она проводила с этим заботливым, очаровательным и сексуальным мужчиной, тем чаще вспоминала, как любила его двенадцать лет назад. Во время той роковой поездки в университет она решила, что Гас сильно изменился. Но он совсем не изменился. Он был таким же добрым, внимательным и чутким, как раньше. И очень привлекательным…

Застонав, Фрейя зарылась лицом в подушку, но ей не удалось подавить воспоминания. О боже… Она помнила, как тепло и уютно ей было в объятиях Гаса. Ее губы словно до сих пор хранили вкус его поцелуев. Она помнила нежность его ласк, запах моря на его коже.

Нет, она больше не должна так себя мучить, иначе сойдет с ума. С этой мыслью Фрейя поднялась с кровати, приготовила себе еще одну чашку чая и взяла журнал.

Глава 8

Доктор Ли вошел в комнату ожидания с широкой улыбкой и поднятым вверх большим пальцем: – У меня для вас отличные новости. Результаты обследования хорошие. Операция состоится завтра в девять утра.

У Фрейи засосало под ложечкой одновременно от радости и страха. С позволения доктора они с Гасом повели Ника в кинотеатр смотреть фантастический боевик со счастливым концом. После этого они отвели его обратно в больницу, где он должен был остаться на ночь, чтобы уже начать принимать иммуноподавляющие препараты.

Сидя на больничной койке в новенькой пижаме с изображениями космических кораблей, Ник улыбнулся Гасу:

– Завтра к этому времени внутри меня уже будет твоя почка.

– Для меня большая честь поделиться ею с тобой. – Голос Гаса дрожал от эмоций.

– И больше никакого глобального предупреждения.

Ник слова улыбнулся, но Фрейя увидела за этой напускной храбростью страх, и ей захотелось плакать.

– Завтра утром я сразу приеду к тебе, – сказала она сыну, когда они с Гасом собрались уходить.

– А Гаса с собой возьмешь?

– Да, дорогой, конечно. – Обнимая Ника, она едва сдержала слезы.

– Знаешь, я проверил всех медсестер, но не заметил среди них ни одного вампира, а ты? – спросил его Гас.

Ник захихикал и покачал головой.

– Но на всякий случай я принес тебе оружие против них. – Гас запустил руку в карман брюк и достал оттуда небольшую головку чеснока.

Где он его раздобыл?

– Теперь даже самые кровожадные вампиры будут держаться от тебя подальше, – заявил Гас. – Они ведь есть во всех больницах. Притворяются обычными людьми.

Ник рассмеялся:

– Спасибо за предупреждение. – Он обвел взглядом скудно обставленную палату. – Где мне это хранить? Под подушкой?

– Чеснок сильно пахнет, – осторожно заметила Фрейя, не желая портить их игру.

– Думаю, нам следует положить его сюда, – сказал Гас, выдвигая ящик тумбочки рядом с кроватью и кладя туда оружие против вампиров. – Ты сможешь до сюда достать?

– Легко, – ответил Ник, продемонстрировав это. – Круто. А я-то думал, что мне делать, если здесь среди ночи появится вампир.

– Ночью здесь повсюду будут дежурить медсестры, – объяснила ему Фрейя.

– Да, мам, я знаю.

Ник подмигнул Гасу, и на мгновение Фрейя почувствовала себя лишней, но тут же подавила это чувство. Ее восхищало, что отец и сын так хорошо ладили друг с другом.

Она была очень рада присутствию рядом с ней Гаса, когда шла по длинному больничному коридору. Ей не хотелось покидать Ника, хотя он заверял ее, что уже не маленький и не испугается без мамочки. Все же они ушли, только когда он заснул.

– У тебя завтра тоже важный день, – сказала она Гасу, когда они спустились в вестибюль.

Он мягко улыбнулся ей:

– Но нам обоим нужно поесть. Я бы хотел пригласить тебя на ужин.

– О…

– Это означает «да» или «нет»? – В его глазах плясали огоньки веселья.

Рассмеявшись, Фрейя указала ему на свои джинсы и футболку.

– Да. Вот только мне кажется, что в таком виде меня никуда не пустят.

– Мы найдем какое-нибудь местечко, где не нужно соблюдать дресс-код.

Ей показалось, что она услышала в его голосе нотки разочарования. Она прекрасно понимала, почему он хотел насладиться этим вечером.

Неожиданно она вспомнила, что взяла с собой черные брюки и пару шелковых блузок, которые вполне могли сойти за вечерний наряд.

– Думаю, у меня есть кое-что более презентабельное из повседневных вещей.

– Замечательно. Тогда мы пойдем в хороший ресторан.

Фрейя надела черные брюки, шелковую кремовую блузку и босоножки. Чтобы согреться, она взяла черную шерстяную шаль. Волосы она собрала в узел, в уши вдела черные серьги-кольца.

– Ничего себе! – воскликнул Гас, когда увидел ее. – Если это повседневная одежда, напомни мне, чтобы я как-нибудь попросил тебя принарядиться.

Она вдруг осознала, что Гас никогда не видел ее в нарядной одежде, если не считать выпускного, который был так давно, что он, наверное, уже о нем забыл.

Сам он выглядел очень элегантно в бежевых брюках, белой рубашке и пиджаке.

– Наверное, мне следовало надеть галстук, – произнес он.

– Ты выглядишь… – Фрейя не могла сказать «сексуально». – Ты отлично выглядишь.

– Я зарезервировал столик в ресторане у реки. Внизу нас уже ждет такси. Я решил не садиться за руль сам, чтобы не тратить времени на поиски парковки.

Он положил руку ей сзади на талию, и его прикосновение обожгло ей кожу даже через ткань блузки.

– Пойдем.

В ресторан они прибыли в девятом часу. У Фрейи создалось впечатление, будто все места заняты, но метр дотель проводил их к свободному столику у окна с видом на реку.

– Как тебе удалось так поздно зарезервировать такой хороший столик? – спросила она Гаса, когда они остались одни.

Он самодовольно улыбнулся и, глядя ей в глаза, ответил:

– Когда нужно, я могу быть очень убедительным.

Чувствуя, что начинает краснеть, Фрейя взяла меню. К счастью, оно оказалось довольно простым, и она смогла за ним спрятаться. Последнее, чего ей хотелось, – это чтобы Гас Уайлдер прочитал ее мысли. Ей не нужно было напоминать, каким убедительным он мог быть.

Еда была превосходная. В качестве закуски Фрейя выбрала салат из кальмаров, а Гас – ассорти из морепродуктов. Как главное блюдо они оба заказали жареную рыбу под соусом из манго и авокадо, а также приготовленного на пару краба с соусом чили.

Фрейе давно уже не было так хорошо. Она сидела напротив Гаса и могла смотреть в его темные глаза, когда хотела. На какое-то время она почти перестала беспокоиться о Нике. Почти смогла поверить в то, что они с Гасом влюбленная пара.

Чтобы отвлечь ее от переживаний, он рассказывал ей о забавных случаях, произошедших с ним в Африке, о замечательных людях, с которыми он там познакомился. О старейшинах аборигенов, работающих вместе с ним над его последним проектом в Северной территории.

– Смысл этого проекта в том, чтобы при строительстве исходить главным образом из потребностей аборигенов, соблюдать их права, – пояснил он, видя ее искренний интерес. – Раньше им навязывали типовое жилье – многоквартирные дома-коробки. Мой проект разработан непосредственно при их участии. Люди сами решили, какое жилье им нужно и где оно должно быть построено. Надеюсь, нам удастся избежать проблемы культурных противоречий, которую совершали наши предшественники.

– Ты используешь ту же модель, что и в Эритрее? – спросила Фрейя.

– Да, и она хорошо работает. Аборигены сами принимают участие в строительстве, получают практические знания. Таким образом, молодежь приобретает различные специальности, которые всегда пользуются спросом на рынке труда. Кроме того, община становится собственником жилья и сама решает коммунальные вопросы.

Фрейя видела, как важен этот проект для Гаса.

– Полагаю, тебе не терпится вернуться и узнать, как продвигаются дела, – сказала она.

– Я не могу подвести людей, – уклончиво ответил он.

– Значит, ты собираешься туда вернуться сразу, как только окрепнешь?

– Да, таковы мои планы.

Гас прищурился, словно пытаясь прочитать ее мысли. Фрейя поспешно изобразила на лице улыбку, надеясь, что она получилась не слишком натянутой.

После ужина они гуляли по дорожке вдоль реки. Обстановка была такой романтической, что им следовало взяться за руки, но они не сделали этого. Все же они шли близко друг к другу, и всякий раз, когда рукав его пиджака задевал рукав ее блузки, нервные окончания в ее руке начинали звенеть от напряжения.

Прохладный бриз создавал легкую рябь на воде, заставляя отражающиеся в ней огни танцевать. Фрейя знала, что ей следует наслаждаться чудесным вечером, но, как только они вышли из ресторана, ее мысли сразу вернулись к Нику.

– Интересно, как он там, – пробормотала она.

– Не сомневаюсь, он сейчас крепко спит, – заверил ее Гас.

– Может, мне позвонить дежурной медсестре и узнать, все ли в порядке?

– У них есть номер твоего мобильного. Сестра обещала позвонить, если Ник проснется и расстроится, не увидев тебя рядом.

Фрейя знала, что Гас прав. Если бы что-то было не так, ей бы позвонили.

Она стала наблюдать за потоком машин, едущих по Виктория-Бридж. Вереницы их огней напоминали рождественские гирлянды.

– Нику понравилось твое оружие против вампиров, – сказала она. – Оно помогло ему отвлечься. – Фрейя остановилась и глубоко вдохнула.

Гас тоже остановился и улыбнулся ей:

– Ты помнишь, когда мы последний раз гуляли вдоль этой реки?

– Двенадцать лет назад. Ты пригласил меня на обед, а потом провожал пешком до станции. Мы проходили мимо этой реки.

Еще до той прогулки она приняла решение не рассказывать Гасу о ребенке.

Почему?

После сегодняшнего ужина и замечательной недели, за которую Гас стал для Ника настоящим отцом, было легко забыть, что она чувствовала в тот момент, когда решила навсегда расстаться с Гасом.

Она сделала глубокий вдох:

– Гас, пока мы не сели в такси, я хочу кое-что тебе сказать. Я знаю, ты сердишься на меня за то, что я не рассказала тебе о Нике раньше. Мне жаль. Очень жаль. Я… – У нее сдавило горло, и она сглотнула и попыталась снова: – Я хочу поблагодарить тебя за все хорошее, что ты для нас сделал.

Он ничего не ответил. Его лицо было в тени, поэтому она не могла видеть его реакцию.

А чего она ожидала? Что он ее простит?

Гас помогает Нику. Разве этого не достаточно?

– Я также хочу поблагодарить тебя за то, что ты согласился стать донором. – Ее голос дрожал. – Я не знала, как ты отреагируешь на мою новость через столько лет.

– Любой отец сделал бы то же самое. Я люблю Ника, Фрейя.

– Да, я знаю.

– Кроме того, у меня две абсолютно здоровые почки, но я вполне могу обойтись одной. Я привык помогать другим. Ник обязательно поправится, вот увидишь.

– Да.

Он говорил так, словно спасение Ника было очередным его проектом.

«Перестань, – приказала она себе. – Будь благодарна ему за то, что он делает. Ты не можешь надеяться на большее».

Теперь, когда он снова появился в ее жизни, она поняла, как много потеряла. Двенадцать лет назад она отвергла не только образ жизни Гаса, но и самого Гаса – единственного мужчину, который когда-либо мог сделать ее счастливой.

«Я слишком жадная. Его помощи Нику достаточно. Я не должна желать большего».

Как часто она себе это говорила? Когда до нее, наконец, дойдет?

Расположившись на заднем сиденье такси рядом с Фрейей, Гас наблюдал за тем, как тени скользят по ее лицу, чувствуя, как рушатся барьеры, которые он так старательно возводил вокруг своего сердца.

Он снова оказался под действием чар Фрейи Джоунс и больше не хотел этому сопротивляться. Но у него совсем не осталось времени. Эта ночь вряд ли подходила для того, чтобы ее соблазнить.

Когда такси остановилось у отеля, Фрейя быстро выбралась из него и, пока он расплачивался с шофером, достала свой мобильный.

– Я должна позвонить в больницу, Гас. У меня какое-то неприятное чувство. Я так боюсь, что что-нибудь пойдет не так.

Ее серьезный тон лишь подтвердил то, что он уже знал. Между ними не может быть романтических отношений. Черт побери, как он может думать о подобных вещах, когда Фрейя так переживает из-за Ника?

Между ее бровей залегла складка. Набирая номер больницы, она покусывала нижнюю губу.

– Алло? Это Фрейя Джоунс. Я просто хотела узнать, все ли в порядке.

Она выглядела такой красивой и ранимой. Гас был готов сделать все возможное, чтобы избавить ее от боли.

– Да, – ответила она, выслушав своего собеседника. – Да, это хорошая новость. – Неожиданно ее лицо озарила улыбка. – Спасибо. – Убрав телефон, она, не переставая улыбаться, обратилась к Гасу: – Ты был прав. Ник крепко спит. С ним все в порядке.

Затем она подошла к Гасу, и он под влиянием внутреннего порыва заключил ее в объятия.

Ее шелковистые волосы коснулись его щеки, ее мягкая грудь прижалась к его груди. Он чувствовал, как бьется ее сердце.

Последних двенадцати лет как будто не было.

В объятиях Гаса Фрейя испытывала настоящее блаженство. Он подарил ей уверенность и надежду. Она чувствовала себя защищенной. Ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно, но все же она нашла в себе силы отстраниться.

– Спасибо, – произнесла она спокойным, ровным тоном.

Его глаза блестели.

– Всегда к твоим услугам.

– Мне сегодня нужно было отвлечься, – сказала Фрейя, когда Гас открыл стеклянную дверь отеля. – Ужин прошел великолепно. Я так долго была напряжена. Завтра у нас всех будет такой… такой… – Она содрогнулась. – Я, наверное, сошла бы с ума, если бы провела сегодняшний вечер в одиночестве.

Гас положил руку ей на плечо, когда они пересекали вестибюль. Консьерж улыбнулся им. Должно быть, подумал, что они влюбленная пара. Фрейя не возражала. Сегодня ей самой хотелось в это верить.

Гас вызвал лифт, и двери сразу открылись. Как истинный джентльмен, он пропустил Фрейю вперед, но она бы предпочла, чтобы его рука оставалась на ее плече.

– Как ты? – спросила она его.

К ее удивлению, он неловко улыбнулся, словно на ее вопрос было трудно ответить.

– Нервничаешь перед завтрашним днем?

– О! – Он рассмеялся. – Да. У меня от страха аж поджилки трясутся.

Снова улыбнувшись, Гас взял ее за руку.

Фрейя знала, что он заигрывает с ней в шутку и ей не следует придавать этому значение.

Или все же следует?

Фрейя украдкой посмотрела на Гаса, и от того, что она прочитала в его глазах, внутри у нее разлилось приятное тепло. Когда лифт остановился на их этаже и двери открылись, она испугалась, что у нее подкосятся колени. К счастью, ей удалось дотащиться до своего номера.

– Спасибо за отличный вечер, Гас, – искренне сказала Фрейя. Ей хотелось пригласить его на чашку кофе, но он не был ни ее любовником, ни старым добрым другом, поэтому это выглядело бы неприлично.

Неожиданно Гас поднял руку и нежно провел кончиками пальцев по ее щеке. От его прикосновения ее кожу начало покалывать.

– Ты ведь не собираешься всю ночь лежать без сна, переживая из-за того, что будет завтра?

– Я… Надеюсь, что нет.

– Возможно, тебе не следует проводить эту ночь одной, Фрейя.

При мысли о том, чтобы провести эту ночь с ним, ее охватило сильное волнение, но он, скорее всего, шутил. Или?…

Фрейя снова заглянула в его глаза. Они улыбались, но в них читалось серьезное намерение. О боже… Он не шутил.

Затем его пальцы скользнули вниз по ее шее, и она не смогла найти ни одной причины, по которой ей следовало отказать Гасу. В конце концов, она не смогла забыть этого мужчину за двенадцать лет.

Ее разум отказывался работать. Единственное, о чем она могла сейчас думать, – это о том, что сегодняшняя ночь их последний шанс побыть вдвоем.

От волнения у нее закружилась голова, и ей пришлось прислониться к двери.

– Я… я не думаю, что хочу быть одна, Гас.

Его глаза расширились, и внизу ее живота словно разгорелся огромный костер. Все же она не могла до конца поверить в происходящее. Ее пальцы так дрожали, что она не смогла вставить ключ в замок.

– Давай я попробую, – мягко произнес Гас и, взяв ключ, с первого раза попал им в замочную скважину.

Когда он открыл дверь, Фрейя шагнула в темноту, и ее ступни утонули в мягком ворсе ковра. Гас проследовал за ней, щелкнул выключателем, и комната наполнилась мягким приглушенным светом.

– Не хочешь выпить кофе или чего-нибудь покрепче? – спросила его Фрейя.