Текст книги "Битва за прокат. Как легендарные франшизы убивают оригинальность в Голливуде"

Теперь вопрос был не в том, сможет ли Marvel самостоятельно делать фильмы, а в том, как именно она их сделает. Здесь была одна большая проблема: те десять персонажей, которые вошли в сделку с Merrill, не укладывались в амплуа звезд первой величины. Более того, их сложно было назвать даже вторым эшелоном – за исключением, пожалуй, Капитана Америки.

Соколиный глаз – парень, который хорошо владеет луком и стрелами? «Пауэр Пак» – четверка юных братьев и сестер, получивших сверхспособности от инопланетянина, похожего на лошадь? Человек-муравей – парень, который может уменьшаться в размере и контролировать муравьев силой мысли? Ник Фьюри – шпион, который… ну, просто шпион?

Перспективы этих персонажей стать героями культовых фильмов выглядели довольно призрачно. Вряд ли с ними начинающая с нуля компания могла бы конкурировать с такими гигантами, как Warner Bros., Disney и Sony. Как бы умно ни была выстроена их финансовая структура, от творческих устремлений Marvel Studios было легко отмахнуться как от высокомерной глупости.

«Если бы вам понадобилось запустить голливудскую франшизу – неужели вы действительно обратились бы к этим супергероям?» – вопрошала скептически настроенная Los Angeles Times.

Но Marvel улыбнулась удача.

Фильм о Железном человеке на долгие годы застрял в аду препродакшна. Выкупленный Fox в 1990-х годах, в 2000 году он был замечен президентом по производству New Line Cinema Майком Де Лукой (будущим главой производства Sony). New Line отсеяла несколько сценаристов и почти год безуспешно вела переговоры с режиссером Ником Кассаветисом, который был на пике популярности после выхода слезливой мелодрамы «Дневник памяти» 2004 года, но все никак не мог подписать контракт. В то же время ролью Железного человека заинтересовался Том Круз. Но «заинтересоваться» и «решиться» для Круза – совершенно разные вещи. И когда звезда его калибра начинает заигрывать с проектом, все остальные планы приходится ставить на паузу в ожидании ее решения.

Адаптировать Железного человека для большого экрана было не так-то легко и при более благоприятных обстоятельствах. Этот персонаж хоть и любит подурачиться, внутри всегда остается сломленным. Созданный в 1963 году Стэном Ли и писателем Ларри Либером вместе с художниками Джеком Кёрби и Доном Хеком, Железный человек технически не был супергероем – он просто создал суперкостюм из металла, который позволял ему летать и стрелять лазерами и ракетами. А человеком под броней был Тони Старк, безбашенный производитель оружия с образом жизни а-ля Говард Хьюз, который тайно прикладывается к бутылке и ненавидит самого себя.

Совладелец New Line Роберт Шей не очень-то верил в успех проекта. Пусть руководителям и удалось убедить его в ценности персонажа, а кассовые сборы фильмов о Человеке-пауке красноречиво говорили о размерах потенциальной прибыли, он продолжал утверждать, что зритель никогда не поверит, будто персонаж в громоздком металлическом костюме может легко парить в воздухе. «Я никогда не сниму фильм, в котором Железный человек летает, – заявил он Араду во время одного из их многочисленных споров. – Это просто бессмысленно! Железо не летает».

Таково было типичное отношение голливудского продюсера к миру Marvel. Он считал, что фильмы должны быть как можно более понятны и близки среднестатистическому зрителю, который не погружен в мир комиксов. И это прекрасно иллюстрировало точку зрения Майсела: никто не может понять персонажей Marvel лучше, чем люди, которые работали над их созданием.

Поэтому, когда в конце 2005 года права New Line на «Железного человека» истекли и студия попыталась, как обычно, обновить контракт, Marvel уже не выпустила его из рук. Арад и Майсел отказались продлевать лицензию, на что, конечно, имели полное право – но в Голливуде, где отсрочка подобных контрактов обычно не более чем формальность, это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Руководители New Line были взбешены решением Marvel, но ничего не могли с ним поделать.

«Это был замечательный подарок», – сказал Майсел.

И не единственный. После того как все недовольства продолжением «Халка» (2003), который собрал в прокате посредственные $245 миллионов и подвергся резкой критике из-за чересчур психоаналитического подхода режиссера Энга Ли к персонажу, поутихли, Universal согласилась вернуть Marvel все права на гигантского зеленого монстра в том случае, если той удастся выпустить фильм вместо Paramount.

Кроме того, Майсел и Файги наконец уговорили Арада включить Тора, скандинавского бога, который становится человеком со сверхвозможностями, в список готовящихся к выходу проектов Marvel Studios. Арад сначала колебался, потому что не верил, что фильм о персонаже, который проводит большую часть времени в мифологическом и дорогом для производства мире Асгарда, можно снять в рамках максимального, по условиям займа, бюджета в $165 миллионов. Но когда планы Marvel стали постепенно претворять в жизнь и группа начала обсуждать идею, которая оставит Тора на большую часть фильма на Земле, Арад смягчился.

Итак, вместо того чтобы сразу начать работу над Капитаном Америкой, как изначально предполагал Арад, Marvel смогла выбирать. Конечно, никто из этих персонажей не мог сравниться с Человеком-пауком и Людьми Икс. Но с правами на Железного человека, Халка, Тора и Капитана Америку у компании, по крайней мере, появилось несколько супергероев, о которых кое-что слышали за пределами магазинов комиксов.

Чтобы решить, какой фильм сделать первым, Marvel собрала фокус-группы, но не чтобы спросить случайных людей, какие сюжетные линии и персонажей они хотели бы увидеть на экране. Вместо этого Marvel пригласила детей, показала им фотографии супергероев, описала их способности и оружие, а затем спросила, с какими из них им больше всего хотелось бы поиграть. К удивлению многих, с большим отрывом победил Железный человек.

«Именно это и вывело Железного человека на передний план», – сказал человек, помогавший Marvel принять решение.

Руководители Marvel в Нью-Йорке стали разрабатывать планы производства новой линейки игрушек Железного человека, которые должны были выйти в 2008 году. Одновременно Арад, Майсел и их команда, включая Файги, приступили к работе над фильмом, который должен был поднять продажи этих игрушек.

Технически они пользовались деньгами банка, и каждый потраченный доллар нужно было возвращать, а это означало, что Marvel Studios все еще должна была играть по правилам Айка Перлмуттера. То же пристальное наблюдение за сотрудниками, которое заставляло их изнемогать от жары летом, замерзать зимой и извлекать скрепки из мусора, означало, что Marvel и близко не могла потратить те $200 миллионов, которые Sony вложила в «Человека-паука 2» 2004 года, а Fox – в «Люди Икс: Последняя битва» 2006-го. Железный человек стоил всего $109 миллионов – на $30 миллионов меньше, чем Sony потратила на первого Человека-паука шесть лет назад.

Что ж, значит, никаких звезд первой величины, которые могли бы потребовать большие гонорары или, что было еще более отвратительно для Перлмуттера, рейтинговые баллы – деньги, которые Marvel должна была бы выплатить до получения прибыли. Другими словами, у Тома Круза больше не было шансов стать Железным человеком.

Джон Фавро, у которого было всего три режиссерских проекта, ни один из которых не располагал большим бюджетом, и чей последний релиз, «Затура: Космическое приключение», оказался провальным, был очевидным выбором. Он впечатлил Арада своим пониманием характера персонажа и планом уравновесить политические элементы истории комедией. Поскольку Marvel не будет тратить много денег на экшн-сцены, было очень важно, чтобы режиссер привнес энергию в диалоги персонажей. Фавро, который писал сценарий к «Тусовщикам», известный остроумными диалогами, и режиссировал комедию «Эльф», доказал свое мастерство в этой области.

Между тем Майселу и руководителям Marvel в Нью-Йорке нравилось, что Фавро не был особенно влиятельным в Голливуде. Это означало, что, если у них возникнет спор о финансовых издержках или творческих решениях и им придется настоять на своем, он не станет сопротивляться. «У нас никогда не будет режиссера финального монтажа, – сказал Майсел. – Наши фильмы – это не режиссерские проекты».

Терренс Ховард, недавно номинированный на «Оскар» за фильм «Суета и движение», был отобран первым из актеров на роль лучшего друга Тони Старка и получил за участие в фильме самый большой гонорар: $3,5 миллиона. Компания решила, что ей нужен один престижный актер, чтобы привлечь другие таланты, а предложив ему роль второго плана, они не так уж сильно на это потратятся.

Согласно философии Marvel главными звездами фильмов должны стать персонажи, а не актеры, поэтому все должны быть заменимы. И действительно, когда за «Железного человека 2» Ховард потребовал $5 миллионов, его заменил менее дорогой Дон Чидл.

Найти актера на главную роль было не так-то просто. Marvel рассматривала Колина Фаррелла и Патрика Демпси, но Файги очень хотел Роберта Дауни-младшего, чья публичная борьба с [наркотической] зависимостью кореллировала с историей Тони Старка. Marvel определенно нравился тот факт, что его карьера, столь стремительно развивавшаяся в 1980-е годы, теперь значительно затормозила, что снизило его гонорары. Вопрос заключался в том, стоит ли это такого риска, особенно когда речь заходила о страховке. Но Дауни так сильно загорелся идеей фильма, что явился на прослушивание в смокинге и поразил всех присутствующих в зале. Marvel смягчилась, согласившись заплатить ему $2,5 миллиона (он и остальные актеры заработают больше благодаря бонусам от сборов в прокате).

Изначально студия собиралась сделать первым врагом Железного Человека Мандарина, усатого азиатского злодея из комиксов. Но в конце концов остановилась на Обадае Стейне, которого сыграл Джефф Бриджес. Он был более реалистичен, имел более личную связь с персонажем Дауни «и сэкономил нам от $10 до $20 миллионов, которые пришлось бы потратить на поездку в Китай», – отметил Майсел.

Первые двадцать минут фильма проходят в пещере, а еще в нем на удивление мало сцен, где Железный человек летает или сражается в боевом костюме, что сильно сэкономило бюджет. Тем не менее Перлмуттер следил за сценарием так же внимательно, как и за канцелярскими принадлежностями. Предполагалось, что атака конвоя в начале фильма будет включать десять «Хаммеров», но экономный руководитель сказал: «Нет, слишком много, слишком дорого, обойдемся тремя». Еще одна сцена, в которой Железный человек спасает жителей от группы террористов, должна была стоить $1 миллион, и Перлмуттер не давал этих денег до последней минуты, полагая, что они пропадут втуне, если вдруг вырастут расходы на что-то еще.

Все это сидение позади Перлмуттера, который стал генеральным директором Marvel в 2005 году, сводило Арада с ума. Он теперь возглавлял голливудскую киностудию – так почему не мог себе позволить хороший кабинет, полеты первым классом и принятие решений без постоянного надзора? Никто не заглядывал через плечо Эми Паскаль каждую минуту, не подвергал сомнению каждый потраченный ею пенни. Он считал, что нью-йоркское руководство не понимает Голливуда, и особенно сильно возмущался, когда они пытались вмешиваться в творческий процесс – например, когда член совета директоров назвал его сценарий «скучным» и предложил свои правки. В свою очередь члены совета директоров и другие руководители Marvel между собой называли Арада «жадной свиньей», которую собственное эго заботило больше, чем прибыль компании.

Да и в Голливуде Арад был весьма противоречивой фигурой. Некоторые восхищались его бравадой и бесспорно успешным послужным списком, но посмеивались при этом над чудачествами. Другие считали его хвастуном, который на самом деле не ценил супергероев Marvel и всю работу перекладывал на плечи подчиненных – например, Кевина Файги. А между тем Майсел и Арад все чаще конфликтовали из-за правок, финансового контроля и того, кому на самом деле принадлежат лавры за растущий кинобизнес Marvel.

Одному из них пришлось уступить, и соревнование в итоге не состоялось. Нью-Йорк благоволил Майселу, гарвардскому MBA, который говорил на языке совета директоров. Кроме того, пусть его эго было больше похоже на эго Арада, чем на эго Перлмуттера, он оказался далеко не таким эпатажным и несносным, как его соперник.

В конце концов, в мае 2006 года Арад уволился, продав акции Marvel почти за $60 миллионов и сделавшись независимым продюсером, который будет работать, среди прочих проектов, над продолжениями «Человека-паука». Он по-прежнему оставался близок с Перлмуттером, с которым дружил с тех пор, как в 1990 году магнат купил Toy Biz, но мало кто в Marvel сожалел о его уходе. Теперь Marvel Studios официально находилась в ведении Майсела. В 2007 году он был назначен председателем студии.

Однако власть продолжала смещаться – теперь уже в сторону Файги, который поднялся от мальчика на побегушках Арада до президента производства. Он был таким же гиком, как Майсел, так же хорошо сходился с людьми, как Арад, но меньше выпячивал свое эго. Все это сделало его идеальным послом бренда как в Голливуде, так и за его пределами. Вместе с Майселом и другими он наметил план кинематографической вселенной Marvel, в которой все супергерои существуют в одной и той же вымышленной реальности. Планировалось снять для каждого из них отдельный фильм, а затем объединить героев в команду «Мстителей». Именно Файги придумал сцену в конце «Железного человека», в которой Сэмюэл Л. Джексон в роли Ника Фьюри впервые говорит Тони Старку о существовании мира супергероев.

Никто в Marvel еще не использовал термин «кинематографическая вселенная», но все знали, что фильмы будут взаимосвязаны по творческим и деловым причинам. В конце концов верность исходному материалу была превыше всего, а в комиксах Marvel большинство его супергероев летают, скачут и водят летающие автомобили именно в Нью-Йорке – и там же регулярно объединяются или бросают друг другу вызов. Marvel Studios также единственная в то время понимала, что, вводя в свои фильмы разных персонажей, она может получать выгоду от сиквелов, не дожидаясь двух-трех лет на воссоединение прежнего актерского состава.

«Лучший способ ведения кинобизнеса – это производство сиквелов, потому что с ними вы гораздо точнее сможете предсказать свои доходы и расходы, – сказал Майсел. – Я знал, что, сталкивая наших персонажей, делаю каждый новый фильм псевдопродолжением предыдущего».

В большинстве студий «президент производства» курировал от десяти до двадцати фильмов в год, в то время как еще десятки находились на стадии разработки. В грязной работе он или она полагались на продюсеров – например, Джерри Брукхаймера, Джоэла Силвера или Брайана Грейзера. Те же целыми днями работали на съемочной площадке и обеспечивали выход фильма по графику, в рамках бюджета и с сохранением оригинального творческого видения. Майсел, который уже почти два десятилетия жил в Голливуде, но никогда прежде не работал на студии, считал традиционное разделение на руководителей производства и продюсеров расточительным и нелогичным. «Забудьте, как все делалось раньше, – говорит он о своем подходе. – И подумайте, как все должно делаться».

И вот так Кевин Файги стал единственным продюсером Marvel. Это изменение в типичном способе ведения дел отвечало как скаредности Перлмуттера (продюсеры могли бы взыскать с него миллионы долларов), так и убежденности Майсела и Файги в том, что для создания фильмов Marvel лучше всего подходят люди, которые работают в Marvel. Такой необычный подход стал возможен, потому что на 2008 год студия запланировала выпуск всего двух фильмов: «Железный человек» и «Невероятный Халк». Последний проект был в приоритете: сделка с Universal означала, что Marvel необходимо поторапливаться или она потеряет права, несмотря на то что «Халк» Энга Ли провалился всего пять лет назад.

Офисы препродакшена обоих фильмов были расположены в здании Marvel в Беверли-Хиллз. Для входа в кабинеты сценаристов требовалась специальная магнитная карточка – показатель того, что компании удалось неплохо распределить все затраты.

Съемки «Железного человека» шли отлично. Даже пугающе отлично – под руководством Фавро Дауни импровизировал и добавлял персонажу больше комичности и жизнерадостности, чем можно было ожидать от супергероя. Недавний «Человек-паук» и перезагрузка франшизы «Бэтмен: Начало» (2005) исследовали темные стороны персонажей, но «Железный человек» задавал тон почти комедийной игривости, более похожей на комиксы Стэна Ли 1960-х годов. Эта отличительная особенность вскоре станет товарным знаком фильмов Marvel Studios и очень полюбится поклонникам. Как оказалось, супергерои тоже могут веселиться.

Тем не менее у руководителей Marvel в Нью-Йорке оставались поводы для волнения. «Железный человек» был авантюрой – прыжком в бизнес, о котором они почти ничего не знали. А производители и продавцы игрушек вовсе не стремились поскорей присоединиться. По правде говоря, Marvel Studios была выскочкой без послужного списка, а Железный человек – бестолковым и не особенно популярным персонажем. Marvel попробовала заставить компании, пытавшиеся получить лицензии на игрушки по «Человеку-пауку 3: Враг в отражении» 2007 года, также производить и продавать игрушки по «Железному человеку» 2008-го, но мало кто согласился. «Мы никак не могли продать Железного человека, он оказался никому не нужен, – сказал один из руководителей Marvel. – А это означало, что к выходу первого фильма на полках будет не так уж много товаров».

Бизнес-план Marvel, подразумевавший выход в ноль в кинопроизводстве и получение больших прибылей от игрушек, уже перестал выглядеть таким многообещающим. «Железный человек» должен был стать лидером проката, но первоначальные прогнозы предполагали, что в США кассовые сборы составят лишь $100 миллионов, а это означало, что компания почти ничего не заработает.

Но по мере приближения 2 мая 2018 года, даты релиза «Железного человека» 2 мая 2008 года, ожидания от него возросли. Трейлер на Comic-Con 2007 года убедил фанатов, что «Железный человек» будет идеальным фильмом об их любимом персонаже. Затем более массовая реклама стала привлекать широкую аудиторию, которая хотела увидеть масштабный боевик с роботами, танками и спецэффектами. Для остальных же «Железный человек» был веселой романтической комедией с актерами, между которыми явно была химия: Робертом Дауни-младшим и Гвинет Пэлтроу. Последняя весьма удивила Marvel, согласившись сыграть пассию главного героя, Пеппер Поттс, за приемлемый гонорар.

Marvel делала на фильм такую большую ставку, что даже одержимый приватностью Перлмуттер, который никогда не давал интервью и не позволял себя фотографировать, появился на премьере фильма в «Китайском театре»[30]30
  Кинотеатр на бульваре Голливуд в Лос-Анджелесе. Традиционно здесь проходят премьеры многих голливудских фильмов. – Прим. ред.


[Закрыть], нацепив очки и фальшивые усы.

Первый уик-энд снес крышу всем как в Marvel, так и в Голливуде. Дебют студии на внутреннем рынке в $99 миллионов был вторым по сборам среди оригинальных картин за всю историю кино, уступив только «Человеку-пауку». Заграничные сборы в $97 миллионов впечатляли не меньше.

Неслучайно Marvel запланировала квартальный отчет на понедельник, сразу после релиза «Железного человека». Компания повысила свои прогнозы прибыли и выручки на этот год и объявила, что в 2010 году выпустит «Железного человека 2». Ее акции за один день подскочили на 9 %. Фильм собрал $585 миллионов в мировом прокате и принес более $100 миллионов прибыли, не говоря уже о том, что подстегнул игрушечные компании наконец запрыгнуть на подножку и сделать Железного человека популярной игрушкой.

Перлмуттер был так взволнован, что позволил Майселу купить Дауни «Бентли», а Фавро – «Мерседес» в качестве благодарности.

Успех «Железного человека» с лихвой компенсировал июльский релиз «Невероятного Халка». Второй фильм о Халке, в котором снялся Эдвард Нортон, не разделявший мнение Майсела и Файги о том, что руководители студии должны быть высшим творческим авторитетом, стал самым сложным для производства в истории Marvel. Один из лучших актеров своего поколения, Нортон также известен в Голливуде своим тяжелым характером, самоуверенностью, отказом принимать решения, которые ему не нравятся, и стремлением переписывать сценарии, что он и сделал на съемках «Невероятного Халка».

На стадии постпродакшена конфликт только усугубился, и режиссер Луи Летерье встал на сторону Нортона. Однако им обоим пришлось смириться с решениями Marvel, когда Файги взял монтаж под свой контроль. Он вырезал многие из самых мрачных сцен, включая попытку самоубийства, которая должна была показать, как сильно ученый Брюс Бэннер хочет избавиться от своего проклятия.

В итоге фильм все равно оказался мрачнее и драматичнее, чем остальные фильмы Marvel Studios, и мало чем отличался от «Халка» 2003 года. Он собрал в прокате всего $263 миллиона и едва вышел в ноль – худший результат студии Marvel на сегодняшний день.

«Невероятный Халк» так и не получил продолжения, но его главный герой в исполнении добродушного Марка Руффало вернулся в фильмах про «Мстителей». Обычно вежливый Файги заявил, что решение взять другого актера было «продиктовано потребностью в человеке, который разделяет атмосферу творчества и партнерства, созданную остальными членами нашей команды».