Текст книги "Рок-звезда для Андропова"

Самый крупный живодёр забрался на эстакаду и бросился на Боба с битой. Ему не повезло больше всех: бугай получил убийственный йоко гери в голову и маваши в падении. Для верности мастер прощупал объект трубой и железка застонала. Два соратника рэкетира наскакивали с флангов, разрубая воздух битами.

Романов остановил отморозков трубой, которая вращалась в трёх плоскостях, как пропеллер. После серии витков и пируэтов снаряд налетел на пустые черепа братков и согнулся. Оба остались недвижно лежать на эстакаде с открытыми глазами.

Франц ожил, глядя на успех кампании, и сокрушил трофейной битой самого худосочного боевика. Тот было обратился в бегство, но получил несовместимый с жизнью удар в затылок. Последний нападавший отступил за фургон, где его настигла летающая труба.

Боб снова принял стойку и поклонился покойникам: – Господа! Я вас предупреждал со всем моим уважением. Надеюсь в следующий раз… Следующего раза не будет!

Толстяк с косичкой громко захлопал: – В кино такого не увидишь! Франц, откуда взялся этот ниндзя? Одолжи на месяц, а то турки совсем достали. Напрягают каждый день после намаза.

Романов похлопал тушу по плечу и вернул трубу, предварительно выпрямив одним рывком: – Возвращаю антиквариат с благодарностью. Этой вывеске лет сто – не меньше! Вашим гостям терапевт уже не поможет. Нужны трепанация и капремонт атрофированного мозга троглодитов. Лучше подбрось их поближе к народной тропе. В таком состоянии они никому ничего не расскажут!

Напарник вытирал руки салфеткой: – Нас такому не учили! Это Асихара? Дашь пару уроков на досуге?

Боб отмахнулся: – Сейчас в ходу комбинированный стиль на базе школы Дзёсиммон. За неделю занятий его не осилить. Лучше вози с собой «Калаш».

Онемевшие грузчики за пять минут разгрузили фургон и Франц мигом вырулил на шоссе: – Залётные янычары промышляют рэкетом в квартале второй год. Рипербан всегда крышевали местные боксёры, но ситуация выходит из-под контроля, а турки наглеют с каждым днём. Теперь их в районе целая колония. Шайка, которую ты успокоил, работала на Ибрагима.

Романов достал пачку салфеток: – Кто вам мешает нанять полицию или сколотить свой отряд? В крайнем случае, можно пригласить отпетых боевиков из «Красной Армии».

Фургончик петлял в портовой зоне среди старых пакгаузов и элеваторов, где в этот час хозяйничали контрабандисты. По эстакадам сновали электропогрузчики с поддонами алкоголя и сигарет. По всему периметру дежурили вооружённые охранники в форме частного агентства.

Франц свернул в открытые ворота к офисному зданию и заехал в подземный гараж: – Поднимемся в контору за новыми документами и освежим твой гардероб. Потом я доставлю тебя в отель.

В просторном бюро жокея дожидались гримёр и костюмер, которые поспешили обслужить клиента. Всего за четверть часа Романов превратился в обаятельного блондина с роскошными усами и бородкой той же масти. Элегантный серый костюм в полоску и очки в золотой оправе довершали образ скандинавского плейбоя, способного укрощать строптивых мисок табунами.

Документы Карлсона остались в сейфе, а из офиса вышел финский журналист Симпсон, представляющий молодёжный журнал левого толка. Франц сел за руль таксомотора с эмблемой слона, который обитал в гараже транспортной фирмы. Юркий «баварец» с плафоном выскочил из ворот и помчался по шоссе в центр города. На этот раз Бобу представили другой Гамбург – чинный немецкий город, где творили Гендель и Малер, провёл последние годы «железный канцлер» Отто фон Бисмарк.

Имя основоположника «второго рейха» красовалось на фронтоне отеля, куда Франц доставил гостя. Поездка обошлась журналисту в 10 марок.

Таксист вытащил багаж Боба и распрощался: – Мы скоро увидимся. Захочешь отдохнуть на эстакаде – звони! Я мигом прилечу, заодно и потренируемся.

Памятник архитектуры стиля «югенд», а по-русски «модерн» оберегал от неимущих земляков дородный швейцар. А судя по выправке, ветеран СС. Боб никогда не упускал случая проверить свой немецкий: – Augen rechts! Stillgestanden! Unterscharfuhrer!

Крепкий дедок вытянулся в струнку, выполняя команды «Равняйсь, смирно!» и почему-то доложил по-русски: – Гражданин капитан, унтер-офицер Гаус построил 2-й барак на вечернюю поверку лагеря!

Боб перешёл на английский: – Где служить изволили? Унтер упорно рапортовал на русском: – Дивизия «Мёртвая голова» под посёлком Прохоровка. Там наступил Гитлер капут! Потом помогал строить социализм в Норильлаге.

Жокей оценил юмор ветерана на английском: – Держаться до последнего! Вам в тыл вышли русские танки! Ни шагу назад за нами Берлин!

Швейцар улыбнулся: – Скорей бы уж! Ждём не дождёмся! Дед гостеприимно распахнул дверь на ширину плеч, за что получил 10 марок. В ответ раздалось: – Рад стараться, гражданин капитан! Мы вас ещё вчера ждали! Добро пожаловать в отель!

Унтер-офицера завербовали в СМЕРШе и направили перевоспитывать фашистов в норильский лагерь, где Гаус вступил в компартию. В 54-м на родине его передали немецким товарищам, которые перебросили эсэсовца в Гамбург. С тех пор дедушка верой и правдой служил «Штази». Фотографию Романова он нашёл в газете знакомств под заголовком «молодой инженер-механик».

Это послание означало – «специальный агент ПГУ». После смены старичок пересчитал улов, составивший 500 марок, и позвонил из телефона-автомата в соседнюю будку.

Ветеран привычно жаловался на железное здоровье: – Давление подскочило до 200-т! Ходил к врачу и мне назначили процедуры. Не хватает денег на лекарства.

Абонент вошёл в положение больного: – Пришлю тебе медсестру. Ты её знаешь. Она привезёт лекарства и новые рецепты. Жди! Рот фронт!

Дедок вышел из кабины повеселевшим и распрямлялся по ходу движения. Дальше ветеран проследовал почти прусским шагом. Выполнив поворот в движении «налево марш», он занял позицию у стойки бара «Элефант» – любимого заведения Штирлица в Берлине.

После показа культового сериала по телевидению ФРГ руководство «Штази» способствовало реконструкции культового кабачка в Гамбурге, где агенты обменивались информацией.

В углу зала экспонировался столик Штирлица, а чуть дальше – кресло пастора Шлага. Эсэсовец заказал баварского и шнапс, озадачив бармена вопросом: – Как там дела на Восточном фронте? Мы уже догнали русских под Берлином?

Отъявленный резидент «Штази» прошептал: – Штирлиц на допросе у Мюллера! Скоро и нам кранты! Пора вывозить Кэт!

Неудовлетворённая журналистка Габи подала шнапс: – Радистка Кэт вчера ушла с пехотным обер-лейтенантом! Шлюха! Пропустила сеанс связи!

Гаус расплатился с буфетчиком десяткой Романова, содержавшей указания агентуре прикрыть московского камрада. Унтер дописал сбоку своё мнение специальными чернилами: – К нам едет ревизор!

Общим кивком он поприветствовал собравшихся в баре агентов, которых тут сегодня наблюдалось числом не менее 20-ти. Отмечали день чекиста. Перед уходом дед поднял пару бокалов за Штирлица и партайгеноссе Бормана из НКВД. На улице Гаус столкнулся с панком при полном параде, которого обругал «фашистской сволочью», сбив с ног одним поставленным ударом.

Дедушка вытер руки, отправил в рот горсть мятных лепёшек и засеменил в поликлинику симулировать радикулит. По пути он достал из тайника тросточку со встроенным пневматическим пистолетом.

***

Обворожительная медсестра Мария своевременно получила шифровку с новым заданием резидента. Ей предстояло очаровывать и ублажать московского гостя, а заодно, выведать цель заброски. Девушка чистила пёрышки, готовясь сразить русского наповал. На снимке из раздела знакомств Боб выглядел настоящим мачо, чья ослепительная улыбка будила самые смелые девичьи фантазии.

Мария сладко потянулась, предвкушая предстоящий океан блаженства, отпущенный ей по роду службы. В прошлом году её достался русский военный атташе, случайно попавший под опеку «Штази». Здоровяк без промедления затащил сестричку в постель, откуда не вылезал трое суток. Он предпочитал научный подход, прихватив с собой в кровать иллюстрированное издание «Камасутры». Тогда пара освоила только третью часть книги.

Всё это время русский пил водку стаканами и закусывал чёрной икрой. После задания санитарку долгое время тошнило от заморского деликатеса и «Столичной», которыми ей приходилось запивать и заедать жидкие продукты жизнедеятельности. Подопечный щедро расплатился.

Романов тем временем обживал люкс для новобрачных, забронированный ему заботливым издателем. Первая брачная ночь в отеле стоила 100 марок. Портье вежливо поинтересовался, когда же прибудет молодая супруга?

Счастливый молодожён улыбнулся: – Если позволите, я её выберу из имеющихся здесь невест. Свадьбу сыграем немедленно!

– Не желаете посмотреть фотоальбом наших девушек? Цены указаны на последней странице. Обратите внимание на служебные характеристики. – служащий подсунул Бобу толстую папку в кожаном переплёте.

– Я постараюсь сам! Знаете, люблю ухаживать по-старинке, но не более получаса. – Романов с интересом изучал ассортимент в фойе ресторана.

– Мой дедушка из гестапо всегда говорил: «Удар по печени заменяет признание в любви!» Я проверял – отлично работает. Всё зависит от силы удара. – молодой швейцар погрозил кулаком профессионалкам в вестибюле, которые принимали изящные позы на диванах.

Несмотря на поздний час, жокей заглянул на кухню заведения и заказал ужин. Полусонный повар протирал глаза: – Перед сном вредно много есть!

– А кто тебе сказал, что я собираюсь спать? – гость был настроен лирически. Финский журналист ужинал в гордом одиночестве. Сильная половина зала самовыражалась на танцполе, отбирая живой товар на ощупь. Северянин спокойно освоил пол-литра водки и запил десерт коньяком. Похоже дремучие финны, наконец, научились расслабляться. Прошлый раз оленеводы засорили канализацию отеля помётом и танцевали «маленьких утят» до утра. За ужином Боб долго терпел непрерывно повторяющиеся «Абракадабры» и «Чингизханы», но, в конце концов, он не выдержал.

Ди джей заказал ансамблю культовый трек Оззи Осборна «Mr. Crowley», звучавший тогда в каждом советском ресторане. В России любили «великого и ужасного» за дикий, необузданный нрав, самоотдачу и бешенный драйв. На бескрайних просторах издревле уважали пропойц и дебоширов.

В юности гитарист заведения тоже зависал на «Black Sabbath» и в ресторанные лабухи попал по недоразумению. Он бесплатно подъедался на пищеблоке отеля и пользовал девиц шаговой доступности. Виртуоз отбывал вечерние смены, прислонившись к стене затылком, отстранённо наигрывая вальсы и танго.

Впрочем, иногда сюда заглядывали настоящие меломаны и тогда маэстро снимал с гвоздя старенький «Les Paul». Концерты по заявкам сподвижников исполнялись на халяву всю ночь напролёт. Мастер принимал самые сложные заказы, включая хабанеру некабацких Эл Ди Меолы и Джона Маклафлина. По вечерам после концерта Малера для фортепиано с оркестром сюда заглядывали из филармонии виртуозы Гамбурга.

Сегодня в два часа ночи гитаристу впервые за 10 лет оплатили заказ! В Германии не принято швырять купюры заштатным тапёрам! Иностранец в дорогом сером костюме пожелал за 100 марок услышать мелодию любимого Оззи. После короткой спевки лабухи достали потёртый «Gibson» с педалями и грянули «Mr.Crowley», что было сил. Органист на пыльном «Хэммонде» выпрыгивал из ботинок и творил чудеса, а гитара маэстро стремилась затмить оригинал от покойного Рэнди Роадса. В сложнейших партиях ощущалась нехватка второго инструмента и Боб сделал три шага вперёд.

Журналист заскочил на сцену, мигом подстроил свободную гитару и сходу воспроизвёл сложный рифф в ре-минор, который не пошёл у здешнего маэстро. Довольные экспромтом оркестранты одобрительно закивали головами, и вакханалия Алистера Кроули в стиле «heavy metal» захлестнула банкетный зал. Из мрака подземелий показался образ известного прототипа – колдуна и кудесника с магическим кристаллом. Оглушённые тяжёлым роком танцоры застыли перед сценой, а из кухни на звук сбежались повара утренней смены.

Группа вдохновенно вспоминала классику «великого и ужасного», оставив на сладкое «Параноид». Эсэсовский швейцар покинул свой пост у лифтов, где он подрабатывал ночью, и с удовольствием прослушал лучший хит «Black Sabbath».

– Эти русские забросили к нам суперагента, – размышлял дедушка. – Утром Иван голыми руками уложил шайку гангстеров, а ночью изображает Джимми Хендрикса. И как!

Ветеран бросился докладывать в телефонную будку. В кульминации шоу музыканты представили перекличку двух гитар, в точности повторяя сюжет концерта Оззи. К восторгу публики финский журналист закончил выступление на коленях, перебирая нейлоновые струны зубами.

Напоследок полагалось разнести гитару об усилитель, но Боб вернул чужой инструмент в сохранности, пообещав заглянуть на днях. В фойе гость произвёл построение личного состава давалок с досмотром. После проверки ногтей на руках, зубов и ушей Романов-Симпсон выбрал санитарку Марию, попросив девушку задрать мини-юбку. Обследовав свежее бельё и стриженный лобок, жокей пригласил красавицу в номера. Довольная медсестра, обернувшись на бегу, показала подружкам язык, и вместо фаты артистично накрылась белоснежной скатертью.

Первую часть задания Мария выполнила успешно, и теперь осталось только получить удовольствие. Насвистывая марш Мендельсона, Боб повёл избранницу через просторный холл к лифтам. Всего за 100 марок длинноногая мулатка согласилась изображать невинность с плачем, криками и страстными покусами. Жокей расширял географию программы оздоровления зарубежного генофонда, успешно начатую на базе в Камрани.

Сестричка наполнила роль девственницы романтическим содержанием, которое озвучила оглушительным сопрано в спальне. От воплей смуглянки в номере дрожала хрустальная люстра, а сосед снизу, приложив ухо к потолку, строчил заявление в полицию. Под утро не выдержала добротная немецкая кровать, пережившая две мировые войны и оккупацию. Молодожёны, не прерываясь, перешли на диван.

Мария старалась не терять контроль, изредка прощупывая партнёра русскими фразами: – Ты обалденно трахаешься! Вас в Первом Управлении специально тренируют?

Журналист на секунду замер и удивлённо взглянул на девушку, но сохранил интригу до утра. После третьей попытки заговорить по-русски, Боб открыл бутылку виски необычным способом, молниеносно срубив горлышко ребром ладони.

Разливая жидкость по бокалам, любовник произнёс:

– Мы оба на службе. И, как мне кажется, в одной конторе. Серьёзной! Не стоит переходить дорогу друг другу. Лучше погибнуть от секса с подружкой, чем от пули врага!

Сегодня медсестра сдавала последний экзамен на профпригодность, позволявший подняться вверх по служебной лестнице. Резидент обещал Марии место бандерши при отеле, которое давало свободу выбора партнёра. Заняв пост бригадирши, она не обязана выходить на построение и ложится с кем попало. Мамка отвечает за кассовую книгу и ведёт расчёты с хозяином. При желании она может обслужить симпатичного клиента.

Но на последнем вираже к успеху сестричка обязана расколоть очередного русского и заставить его заговорить на родном языке. Ради этого Мария согласилась поработать в номере, оборудованном новейшей видеотехникой. Съёмка на камеру не пугала девушку, скорее, наоборот, пробуждала остроту ощущений. Тем более, в архивах «Штази» уже хранились десятки эротических лент с её участием, которые шли нарасхват вместо порнухи. Престарелым генералам кассеты помогали подготовиться к рандеву с секретаршей, а молодёжь изучала материалы в качестве учебного пособия по вербовке.

Попав в номер журналиста, девица неотрывно тестировала загадочную русскую душу визуально-тактильным методом и трижды добилась желанного результата. Когда неутомимый Боб угостил её сигариллой и отправился в душ, девушка кинулась к телефону. Босс взял трубку и лично выругал подшефную за отсутствие видеосигнала из спальни. Марии стало не по себе, и она прекратила разговор.

Мулатка приняла свою излюбленную позу и в ту же секунду ею овладели сзади – стремительно и властно. Не прекращая натиска, партнёр перевернул её на спину прямо на письменном столе и довёл до наивысшей точки кипения.

Подслушав телефонный разговор, жокей взглянул на очаровательницу другими глазами. Как оказалось, агентом вновь овладела давно забытая страсть.

Романов отхлебнул из бокала: – Таким, как мы противопоказаны глубокие чувства, но изредка случаются проколы. В эти мгновения вспоминаешь, где находится сердце. А сколько наших коллег погубила мужская слабость?

Репортёр достал из дипломата небольшую коробку с мигающим огоньком: – Моя станция помех не позволяет записывать звук и видео. Только зачем разведке братской ГДР порнофильм с моим участием? Когда любовники расстались, солнце уже поднималось над крышами.

Финский журналист принял душ, побрился и поправил фальшивую бородку. Он позавтракал яичницей с беконом и овощным салатом, запив пищу ароматным кофе.

Унтер у входа стоял во фронт, ожидая команды: – Гражданин капитан, за время вашего отсутствия обезврежен вражеский диверсант! Ветеран дверного проёма тоже получил задание «Штази» провоцировать русского. Его боссов интересовало: с чем приехал русский ревизор?

Журналист повторно отшил эсэсовца: – Обращайся по уставу: герр гауптман, дубина!

Красная Армия

Пешая прогулка к главному корпусу Гамбургского университета, где открывался съезд, заняла четверть часа, позволив убедиться в отсутствии хвоста. В этих стенах обучался сам Рихард Зорге, чьё имя обязывало соответствовать. Съезд Социалистического Союза студентов открывался в большом актовом зале при полном кворуме, заметном даже неискушённому зрителю. На местах почётных гостей финский журналист заметил китайцев, албанцев, кубинцев и корейцев.

Далеко не самые братские соцстраны представляли югославы с румынами. Наши главные союзники по Варшавскому договору съезд дружно проигнорировали. Руководство союза студентов открыто выступало с критикой генеральной линии ЦК КПСС, встав на путь ревизионизма с чертами анархизма.

Лидеры молодёжной организации создавали маоистские группы и поддерживали боевиков из отрядов РАФ.

Спецслужба ГДР тайно помогала террористам «Красной Армии», но официально наши страны осуждали их методы. Формально союз студентов распустили на внеочередном съезде в 1970 году при помощи сотни провокаторов, нанятых кураторами из службы БФФ. Но региональные организации крупных городов отменили незаконное решение центра и продолжили деятельность.

Спецслужбы ФРГ внимательно наблюдали за обновленцами, регулярно вербуя в их среде новых информаторов. Опасаясь провокаций, правление сократило официальную церемонию открытия до минимума.

Маоисты, ходжаисты и сторонники идеи Чучхе приветствовали соратников цитатами вождей, не выходя на трибуну. А повестку дня и состав президиума даже не ставили на голосование. Примерно через полчаса студенческий пленум превратился в народное вече, а делегаты – в князей и бояр. Сидящие рядом журналисты что-то строчили в блокноты и сверкали вспышками, изредка выбегая в буфет за пивом. Делегаты выглядели убого и неряшливо.

Оказывается, Романов угодил на сборище неудачников и вечных студентов, обиженных на весь белый свет. Воинственные голодранцы по-старинке предлагали разрушить этот мир до основания. К счастью, всё анархическое отребье умещалось в актовом зале университета, а революционный порыв ограничивался только риторикой. Боб в своём элегантном сером костюме выглядел белой вороной среди оджинсованных давно немытых волосатиков.

Федеральная служба оседлала протестное движение молодёжи и теперь выпускала из союза последний пар. Скорее всего, большинство здесь присутствующих закончит свои дни в психушке или приюте Армии Спасения. Но за ершистыми крикунами союза студентов стояли серьёзные и суровые дяди из РАФ с автоматическим оружием, динамитом и программой. Они расстреливали крупных политиков и угоняли самолёты, прикрываясь модными идеями классовой борьбы.

Боевиков готовили в лагерях «Штази» на территории третьих стран, как правило, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. А студенческий союз выполнял функцию политической «крыши» террористов. Советское руководство умывало руки после каждой акции «Красной Армии», осуждая происки маоистов и ультрас, с которыми нам не по пути!

Третий день Романов наблюдал экономический кризис капитализма в действии. Замеченные им берлинцы, не спешили форсировать стену с Запада на Восток, а скорее, наоборот. В Гамбурге напрочь отсутствовал голодающий и протестующий пролетариат из программы «Время», за исключением обезумевших от диет фотомоделей. Здесь даже темнокожие иммигранты из Сомали исправно получали пособие и социальное жильё. Набитые товарами супермаркеты отпускали мясо и колбасу без очереди, а холодильники и телевизоры – без предварительной записи.

Даже лимузины «Бентли» предлагались трудящимся в рассрочку, минуя комиссию профкома. Ветераны СС и Абвера, а особенно, Сталинградской битвы обслуживались в борделях вне очереди. А единственная замеченная Бобом демонстрация мирно проходила перед зданием мэрии. Труженицы панели требовали льготного налогообложения и снижения цен на рабочую одежду и резиновые орудия труда. На первый взгляд немцы казались нацией послушных оловянных солдатиков, готовых ходить строем под флейту с барабаном.

На Востоке они убеждённо строили социализм, а на Западе – общество потребления, при этом не проявляя интереса к событиям в Анголе и Верхней Вольте. Трудно представить немца, обсуждающего в пивной политическую программу сандинистов Никарагуа – любимую тему наших доминошников. Обязательные политинформации в советских трудовых коллективах воспитали целую армию доморощенных лекторов, способных оттачивать мастерство в любом состоянии.

Немецкий специалист по выключателям никогда не полезет в телевизор, а терпеливо дождётся мастера. Зато наш пытливый сантехник с удовольствием откроет заднюю крышку радиоприёмника, приговаривая: – Сейчас посмотрим, где сифонит. Готовь пузырь, хозяин!

Именно поэтому старший сержант Калашников создал лучший в мире автомат из полуфабриката военнопленного Хуго Шмайссера. Хотя в дальнейшем расхожая версия заимствования у немецкой модели не нашла подтверждения.

Финского журналиста изумляли педантичные немцы, способные послушно стоять под «красным» светофором – ночью в пустом городе. Эта нация выдумала «инструкцию по эксплуатации кирпича». Немецкие депутаты приходили на заседания с зашитыми карманами и заказывали визитки с номером банковского счёта. В мечтах виделось, как на волне тяжелейшего экономического кризиса и крепнущего рабочего движения, жокей взлохматит свой первый миллион дойчмарок.

Что стоит открыть в портовом городе ночную дискотеку и наработать свой контингент?

В мэрии вопрос решится путём заброса конверта, а полиция и пожарники сами озвучат размеры благодарности. И главное, на Западе не обязательно зондировать почву в Горкоме, Минкульте и Совпрофе, договорённости с которыми обходятся дороже денег. А карающий меч КГБ и недремлющее око ОБХСС аккредитованы в Гамбурге только на подсознательном уровне.

Туман мечты развеял зычный голос маоиста в тёмно-синем френче, излагавшего с трибуны тезисы модернизации Дэн Сяопина. Докладчик озвучил программу «второй китайской революции», вызвав ступор в зале. Отказ китайских коммунистов от классовой борьбы означал для большинства присутствующих усыхание денежных потоков. Новая конституция Поднебесной допускала появление частной собственности и продажу земли иностранцам. Повзрослевший хунвейбин назвал советскую экономику «убыточным госкапитализмом» и доложил о создании в Китае свободных экономических зон с участием западного капитала.

По залу прокатился гул возмущения, означавший окончательный крах идеалов китайской революции, а с ними маоизма, троцкизма и левого уклонизма. Немцы свистели и топали ногами, корейцы с албанцами жгли цитатники «великого кормчего», а югославы аплодировали. Румыны и кубинцы не могли выбрать линию поведения без консультации с посольством.

Но китаец только распалялся, рисуя картину будущего мироустройства: – К началу третьего тысячелетия Народный Китай войдёт в пятёрку крупнейших экономик мира. Неблагодарные иноземцы веками эксплуатируют четыре великих китайских изобретения: компас, порох, бумагу и книгу. Я не говорю о письменности, которая зародилась у нас задолго до шумерской клинописи. Поднебесная подарила миру чай и кунг-фу, а что мы получили взамен?

Зал притих в ожидании глобальных разоблачений, которые тут же посыпались со следующей страницы доклада: – Великий Китай не ввязывается в разорительную гонку вооружений! Древний народ наблюдает за смертельной схваткой тигров с дерева и готов залечить раны победителю. Кто первым сойдёт с дистанции – Советы или Америка? Это вопрос ближайшего десятилетия. А старушка Европа обязана поплатится за многовековой грабёж Китая. И довольно скоро! Председатель Мао Цзэдун говорил: «Всякий, кто стремиться поживиться за чужой счёт, плохо кончает!»

Коллеги журналисты накалили перья до бела, конспектируя докладчика. Правление союза студентов, широко открыв рты, в полном составе глотало воздух. Во время доклада на трибуну рухнул воздушный замок левого троцкизма и национального марксизма. А вместе с ними закрывались и каналы финансирования.

Но в заключительном слове оратор заронил искру надежды: – Великий учитель Мао Цзэдун однажды сказал: «Мы должны исцелить наши раны, похоронить погибших и продолжать борьбу!»

Эту цитату аудитория встретила бурными овациями. Сказанное означало – китайцы не бросят немецких товарищей в тяжёлую минуту. Романов затылком чувствовал чей-то пристальный взгляд с галёрки, но оглядываться не спешил. В своём модном сером костюме он казался агентом империализма на фоне революционных масс. Поэтому в перерыве съезда Боб не поленился спуститься в подвал, где вывернул спецодежду наизнанку голубым денимом наружу. Эксклюзивный гардероб от фабрики «Большевичка» давал возможность разведчику менять внешность за считанные секунды.

Финский репортёр расстался с галстуком и расстегнул дорогую рубашку, что позволило ему смешаться с толпой либеральных оборванцев. Смена имиджа на более демократичный не спасла газетчика от таинственного наблюдателя, чей взор неприятно холодил макушку. Под предлогом поправить причёску Романов выпросил зеркальце у соседки и навёл его на галёрку, где заседала свободная пресса.

Так и есть: с последнего ряда финну улыбался канадский коллега Майкл Шерман! Над образом внука поработал тот же визажист, наградив американца париком и бородкой с усами. Заметив зеркало в руке Боба, заморский шпион лихо подмигнул приятелю.

Симпсон пригладил кудри, вернул косметичку и выскользнул в буфет. От патетической риторики албанского делегата у Боба на самом деле разболелась голова.

Изнурённый вчерашней вакханалией, желудок с благодарностью принял кружку холодного «Пильзнера» и громко отблагодарил хозяина. Пока печень боролась с остаточными явлениями, мозг рефлекторно сфокусировал зрение на потрясающей женской фигурке, обнаруженной ди джеем у стойки бара. Рецепторы сетчатки глаза подавали сигнал в зрительную область коры головного мозга, откуда поступила команда на выплеск тестостерона.

Нейроны зрительного поля определили – прямо перед ним позировала «медсестра» Мария, которую товарищи из «Штази» отрядили расколоть Романова. Вне панели сестричка носила деловой костюм и строгие очки, старательно скрывая принадлежность к древнейшей профессии. Выход сногсшибательной мулатки к барной стойке заставил дрожать туго набитый бумажник героя. Современная Мата Хари незаметно подмигнула любовнику и указала глазами на выход.

Боб исподлобья окинул взглядом посетителей буфета и правдоподобно изобразил пьяного финна. Выдержав паузу, он враскачку подошёл к стойке расплатиться с барменом. Журналист оставил щедрые чаевые и, не спеша, оставил помещение. Мария поджидала клиента под пальмой в конце коридора, куда студенты приходили на интимный перекур.

По субботним дням, как сегодня, они свободно занимались тем же в своих общежитиях, поэтому красотка бросилась заполнять амурный вакуум. Романов ответил на ласки и между ними опять вспыхнул электрический разряд. Деревянная скамья не лучшее место для романтических свиданий, но кто из полировавших это ложе задумывался о неудобствах? Боб вспомнил студенческие забавы в Ленинском уголке общаги, где он припечатал Надьку к бюсту вождя ягодицами, сделав Ильича соучастником групповухи.

При жизни основоположнику коммунизма не довелось скрываться в разливе Эльбы, поэтому здесь вместо шалаша стояла пальма, выполнявшая те же функции. Бедное растение дрожало и качалось под тяжестью тел, но не плодоносило. Мария дважды громко изобразила простое женское счастье и помогла партнёру добиться того же.

Утолив под финиками основной инстинкт, Боб раскурил сигариллу: – У тебя ко мне дело? Сколько я должен за постановочную сценку? – Подонок! Я днём отдыхаю! Может быть у меня чувства? – голос медсестры задрожал, а глаза повлажнели.

– Всё ясно! Значит, 200 марок! – Романов открыл пухлый бумажник и вынул купюры. Практичная Мария утёрла слезу и приняла ассигнации, предварительно проверив водяные знаки.

Девушка тут же заскулила: – С тобой хотят встретится мои друзья. Это очень серьёзные люди! Мне поручено доставить тебя на рандеву.

Финский журналист игриво поднял лапки и проследовал за сестричкой по коридору. Променад закончился на эстакаде внутреннего дворика корпуса А, где жокея встретила троица в вязанных балаклавах. Старший держал руки в оттопыренных карманах куртки, где сжимал рукоятки пистолетов. Его спутники заходили с флангов и жокею не терпелось повторить сцену на складе.

Но главарь успел прочитать его мысли: – Не стоит делать резких движений! Мы приехали обсудить ряд вопросов, а не стрелять! И для начала все вместе отправимся в безопасное место.

Во двор пулей влетел минивэн с тонированными стёклами, куда поместилась вся компания, включая Марию. Вожак протянул Бобу плотный шарф и попросил завязать глаза: – Не обижайся, таковы правила безопасности.

Медсестре повязку не предлагали, что заставило журналиста задуматься. Водитель вдоволь покружился по городу и направился к набережной, откуда доносились корабельные гудки. «Крайслер» замедлил движение и спустился по наклонному тоннелю, стены которого гулко повторяли звук мотора.

Шофёр плавно затормозил, а Романову разрешили снять повязку. Микроавтобус стоял в подземном бункере времён Третьего Рейха, на бетонных стенах которого до сих пор сохранились нацистские лозунги: «Всё для Германии!» и «Победа или смерть!» В углах штабелями стояли ящики оружия и консервов с гитлеровской символикой. Поверх призывов висели портреты бородатых Че Гевары, Фиделя, Маркса и гладко выбритого председателя Мао.